Хозяин морей

Я соскочил с коня перед въездом в замок Око. Ворота как обычно были приветственно распахнуты, а подле них стояли два молодых воина, держа в руках флаги с фамильным гербом клана правителя Сикоку. Я направился прямиком к ним, отпустив свою лошадь. Гнедой настолько выбился из сил от бешеной скачки, что остался стоять посреди дороги, понуро повесив голову, а не отошел к обочине поживиться зеленью.
- Моточика-доно у себя? –обратился я к страже.
- На источнике.
- Где это? Как быстрее всего добраться? – я пристально смотрел на одного из них, видимо, с таким грозным видом, что тот начал заикаться от волнения:
- У… у подножья холма, по тропинке слева от дороги…
Дослушивать я не стал, бегом направляясь вниз по дороге от замка, нужно было срочно доложить Тёсокабэ важнейшую информацию. Тропинку я заприметил сразу, резко свернув на нее через кусты. Здесь бежать уже возможности не представилось – корни деревьев переплетались так, что при неловком движении можно было оступиться и переломать себе ноги. Я медленно пробирался в глубину леса, отводя от лица ветки деревьев и прислушиваясь: впереди слышалось журчание воды. Уже через несколько мгновений я вышел на небольшую поляну у подножья холма. Речка, стекающая с него, здесь резко падала вниз с отвесного камня, образовывала небольшую запруду на поляне и уходила снова куда-то в лесную чащу.
Моточика стоял по пояс в воде под водопадом спиной ко мне. Просто стоял не двигаясь и, казалось, так глубоко о чем-то задумался, что не заметил моего появления. Я на мгновение замер, разглядывая его: мокрые волосы налипли на широкие плечи, покрытые незамысловатыми лентами татуировок, мускулистые руки были расслабленно опущены по бокам, а на спине растянулись несколько застарелых шрамов. Это странно, ведь я ни разу не слышал о том, что его когда-либо ранили в битвах. Меня всегда поражала его личность, можно даже сказать вызывала восхищение. К его советам всегда хотелось прислушаться, почему – сам не знаю, но именно от него я всегда чувствовал какую-то поддержку. То ли потому, что он как-то верно подбирал слова, то ли по каким-то другим причинам – не важно. Я никогда не считал его своим другом или союзником и никогда не думал, что со мной этот мужчина бывает откровенен, тем не менее с какого-то момента он стал мне будто наставник.
Вот и в этот раз я не смог про себя не отметить: он – выдающийся человек, не рассчитывающий ни на кого, кроме себя. У каждого правителя есть кто-то, кто мог бы прикрыть: с Датэ Масамунэ всегда Сайка или Катакура, с Токугавой – Тадакацу, Нобунагу-сама в свое время сопровождали мы с Ранмару. А с Тёсокабэ – никого и никогда. Мне казалось удивительным то, что он все еще жив при таком раскладе, и это говорило лишь о том, что он поистине великий воин. 
Наверное, от вида его шрамов мне вспомнились слова, которые Моточика-доно сказал однажды: «Я всегда буду стоять на твоей стороне и никогда не отпущу твою руку. Ты не один, Мицухидэ». И, может быть, именно поэтому сейчас я твердо решил, что большеникому не позволю ранить его спину.
- Что привело тебя ко мне на этот раз? – отвлек меня от размышлений его голос.
Правитель Сикоку выходил из воды, собирая мокрые волосы в высокий «хвост» на затылке и завязывая его. Струйки стремительно стекали вниз по телу, а кожа быстро сохла под лучами солнца. Я смущенно отвел глаза, пока тот натягивал штаны.
- Дурные вести, - отозвался я, все еще глядя в сторону. Взглянуть на не него я осмелился только тогда, когда Тёсокабэ затянулся поясом и накинул на плечи кимоно.  – До меня дошла информация, что Тоётоми недоволен происходящим здесь, на Сикоку. В частности тем, что ты отказался стать его вассалом, и в целом тем, что твой флот набирает боевую мощь.
- Он боится.
- Да, безусловно, он боится, - я уже шагал с корня на корень, следуя за черноволосым по тропинке, смотря под ноги и стараясь не застрять ногой где-нибудь между корней. – Но это не самое главное. Моточика-доно, он собирается выступить против тебя и силой заставить подчиниться себе.
Тёсокабэ резко остановился и развернулся, а я чуть не наткнулся на него, затормозив практически вплотную. Мужчина пристально и надменно смотрел в мои глаза, хотя я понимал, что этот взгляд адресован вовсе не мне – ко мне он всегда был благосклонен.
- Мне нет никакого дела ни до Тоётоми, ни до всей этой кутерьмы вокруг объединения провинций, - медленно проговорил он. – Сикоку останется свободным, и большего мне не нужно.
- Моточика-доно… - начал было я, намереваясь объяснить всю серьезность ситуации, но он не позволил мне договорить, оборвав:
- Пусть приходит. Я вышвырну с этой земли любого, кто прибудет с дурными намерениями.
Я прочитал в его холодном взгляде решительность и уверенностьи не стал спорить – смысла не было, раз Моточика давным-давно для себя все решил.

***

Мицухидэ оказался прав – войска Тоётоми обступили западный берег Сикоку, и его кораблям, казалось, не было числа. Предполагать, какое количество воинов на них может находиться, мне даже воображать не хотелось.  Еще раз посмотрев в зрительную трубу из окна замка, я вздохнул и отвернулся.  Нельзя позволить им добраться до берега, нельзя позволить вступить на сушу. Я должен во что бы то ни стало заставить их покинуть эти воды. Служить кому-то не по мне, а значит остается только один выход – сдержать натиск, отбросить подальше от берега, показать, что флот Тёсокабэ на многое способен, а Сикоку достоин быть свободным.  Чертовы феодалы со своей дележкой земли – всем им мало, чертов Тоётоми со своими планами на жизнь – уже подмял под себя всю центральную часть Японии, а все никак не уймется. Я со злостью сложил зрительную трубу и направился к пристани.
Отряды выстроились на берегу, вглядываясь в черту горизонта на подступающие суда. В воздухе витал страх, я это чувствовал и понимал бойцов – враг превосходил нас численностью в несколько десятков раз. Впрочем, мое появление приподняло их боевой дух, а командующие взводами моментально окружили меня, ожидая распоряжений.
- В оборону поставим плавающую крепость. Все имеющиеся кобуксоны растянуть по береговой линии. Сколько их у нас? Тринадцать? - решать приходилось все сходу, мешкать не представлялось возможным. Сейчас необходимо было выиграть немного времени для перегруппировки войск и разработки стратегии.
- Пятнадцать, Тёсокабэ-доно, - поправил один из офицеров.
- Тем лучше, - я кивнул, но про себя отметил, что в самом деле не на много-то и лучше. – Ваша задача будет не допустить прорыв на берег. Я уверен в нашей обороне, однако на берегу тоже не расслабляйтесь, - я уже обращался к другому военному, - открывайте огонь сразу же, если вражеские корабли окажутся в пределах выстрела. Джонки выступят за флагманом, и мы постараемся оттеснить их на достаточное расстояние.
- Правитель,  флагману лучше остаться в порту, и вам безопаснее быть на берегу, - заговорил командующий атакующей группой.
Я смерил его недовольным холодным взглядом. Вести в бой армию – дело благородное, воодушевляющее бойцов. Однако головой я понимал, что офицер прав, и как бы мне не хотелось поучаствовать в сражении, сейчас разумнее остаться в замке, на худой конец - в порту. Поэтому, поразмыслив, я решил, что рациональнее было бы сначала обсудить стратегический план со своими военачальниками.
- Миура, начинай наступление, - я кивнул, соглашаясь с высказанным им предположением. – Сакаи, на тебе оборона берега. Тиба, построй пехоту и будь начеку, - я направлялся в сторону уже развернутого полевого штаба на берегу. – Катамура займется подготовкой к обороне береговых крепостей. Остальные – за мной, нам предстоит блиц-совещание.
Первое столкновение состоялось в час дня по полудню. Я наблюдал в зрительную трубу с берега за придвижением своих кораблей – штаб был разбит на утесе, что позволяло охватывать большую часть водного пространства по западному берегу. Корабли Тоётоми открыли огонь первыми. Каждый раз с замиранием сердца я смотрел на зарево от выпущенных ядер, каждый раз с облегчением выдыхая, когда взрыв разносился поодаль от кораблей. Судя по всему, канониры Хидеёши не были искусными моряками, а значит, у меня было огромное преимущество в сражениях на воде.
Атакующая группа приблизилась на максимально возможное расстояние, когда прозвучал первый залп флота Сикоку. Даже невооруженным глазом я заметил, как от вражеского корабля в разные стороны полетели щепки – точнейший выстрел, что и стоило ожидать от моих канониров. За первым залпом последовал второй, уже с очередного из моих кораблей.  На сей раз удар пришелся по второму борту уже пробитого судна. Раздался победоносный треск, разнесшийся над водой и долетевший до берега – киль не выдерживал пробоин, полученных в результате с точностью просчитанный попаданий ядер. Я чуть заметно усмехнулся – один выбыл.
Джонки принялись смещаться в сторону, перестраиваясь для атаки следующего корабля. Но на нашу беду противник старался не отставать, и разом со всех передовых кораблей раздались выстрелы. Я про себя выругался крепки словцом, проклиная и феодалов, и Хидеёши, и заодно всю вместе взятую Японию со всеми ее неразберихами, заметив, как начал крениться один из лучших моих боевых кораблей. В зрительную трубу я разглядел, как экипаж поспешно спускает шлюпки, и понял, что дело дрянь – эта джонка восстановлению уже не подлежит.
- Сибэ! – кликнул я одного из офицеров, сидящих за столом поодаль над картой.  – Отдай распоряжение выступить плавающей крепости, нам не хватает мощи на линии атаки. Пусть подойдут максимально близко.
В результате боевых действий, продлившихся близ берега Сикоку несколько часов, атакующая группа успешно отбросила вражеские корабли на достаточное для перегруппировки расстояние. Однако те успели нанести многочисленные повреждения большей части джонок, которые были вынуждены выйти из боя – не смотря на пробоины, они дотянули до порта, однако пробоины были такие, что на ремонт потребовалось бы не малое количество времени, которого у меня не было. Теперь рассчитывать можно было только на кобуксоны, стоящие в данный момент в обороне. Они были хоть и крепкие, отделанные сталью, практически непробиваемые и не поддающиеся абордажу за счет своих конструкций, но настолько медлительные, что выпускать их в атаку на значительное расстояние от берега никакого смысла я не видел.
Каждый из офицеров высказался касательно всех возможных маневров, но самым рациональным сейчас казалось подпустить врага на достаточное расстояние для удара защитной группы. Здесь так же появлялся сразу большой плюс – враг оказывался на огневой линии береговых крепостей. Мне казалось это довольно эффективным способом, однако мои командиры слишком нервничали. Да, нам действительно не хватало как боевых единиц, так и человеческих ресурсов – враг уж слишком превосходил нас числом. «Вот если бы Мицухидэ был здесь», - вдруг ни с того ни с сего подумалось мне. Он талантлив, пусть в сражениях на воде и не смыслит, но будь он сейчас здесь, победа на берегу была бы обеспечена. Его тактика, стратегии – все это по истине заставляло признать Акети гениальнейшим из генералов, о ком мне доводилось слышать. Я легко улыбнулся, заметив про себя, что Сикоку бесконечно повезло, что этот человек не желает мне зла, и что в свое время я заслужил его доверие и уважение.
- Правитель, они подошли на достаточное расстояние! – в полевой штаб вбежал запыхавшийся военный.
Я взял свою абордажную саблю и пристегнул ее к ремню, махнув рукой сидевшим офицерам:
- Все по местам, каждый знает, что должен делать. Помните, на кону не только наши жизни. На кону наш остров, наши дома и наша честь.
Я покинул штаб, быстрым шагом направившись к пристани и поднявшись на флагман. Команда весело и воодушевленно поприветствовала и, следуя распоряжению, направила корабль к плавучей крепости, вернувшейся в оборону берега.
Мы удалили первыми: береговые крепости разом выпустили ядра по неприятелю, к несчастью многие не долетели до кораблей – канониры пристреливались, выясняя дальность и силу ветра. От потонувших снарядов в воздух стеной поднялись брызги, а корабли разом качнуло на разошедшихся в стороны волнах.
После атаки крепостей моментально выдвинулись со своих позиций кобуксоны, на ходу открывая пушечные порты и готовясь нанести удар. Кто открыл стрельбу первым, я заметить не успел, однако в разные стороны после грохота взрывов полетели щепки как с моих, так и с неприятельских кораблей, усеивая неспокойную водную гладь. Я огляделся - с капитанского мостика флагмана открывался вид на правый борт плавучей крепости – и в ужасе округлил глаза: в борту зияла огромная дыра, поглощавшая в себя воду.
- Средний ход. Лево руля! – скомандовал я, еле сдержавшись, чтобы не выкрикнуть это.  – Прикрыть правый борт крепости, нужно выиграть время, чтобы залатать пробоину. Переправьте им наших матросов для помощи.
Флагман мгновенно тронулся с места, сначала поравнявшись с крепостью, затем выйдя вперед нее и повернувшись правым бортом на подступающие вражеские корабли.  Артиллерия выкатила пушки, готовясь к атаке. Абордажные группы заняли места в начале и в конце палубы, намереваясь выступить, как только представится возможность.
Неприятель, казалось, наступал огромной волной, поглощая за собой пространство.  Некоторое время я даже не мог оторвать взгляд от этого зрелища, представляя, будто бы это нечто - край света, который затягивает в себя тех, кто посмел приблизиться слишком близко. Из мечтаний меня вырвал выстрел, выпущенный в борт флагмана: корабль флота Тоётоми подошел на предельно возможное расстояние и теперь, повернувшись боком, намеревался изрешетить мое судно. Однако и мы не лыком шиты, и в ответ тут же последовала канонада залпов сокрушительной мощи. Щепки вперемешку с брызгами столбом взметнулись в воздух, и грот-мачта вражеского судна с треском начала заваливаться на бок.
- Перезаряжай, целься! – донеслись до меня командования канониров. – Поджигай!
Снова выстрел, за ним следующий, и еще один… наконец корабли приблизились настолько близко, что стукнулись бортами, и штурмовой десант выходцев с Сикоку с леденящими душу криками ринулись на врага: полетели абордажные кошки, с треском вонзились багры в неприятельский фальшборт. Еще один залп – теперь стреляла плавучая крепость, частично восстановив пробоину, – и на посудине посыпались части такелажа, а уже и без того накренившаяся и готовая начать рассыпаться грот-мачта нависла над моим флагманом. Моряки ловко натягивали сеть над палубой, чтобы защитить участников боя от падающих обломков.
Пока я спускался с капитанского мостика, чтобы укрыться под сетью, внимание привлек к себе мой квартирмейстер: он собирался с носа корабля перебраться на борт противника именно в тот момент, когда злосчастная грот-мачта с треском начала падать прямо в его сторону. Я видел, как его зацепило рухнувшей реей и сбило за борт. Дальше все было как в тумане: я бежал по палубе, видимо, выкрикивая его имя, потому что следом за мной кинулись еще несколько матросов, надеясь меня остановить, однако я уже вскочил на фальшборт и нырнул за ним. Помню, как остатки мачты посыпались сверху, и рука моего подчиненного выскользнула из моей. Какая ирония и безысходность – я не только не мог спасти своего лучшего воина, своего самого преданного члена экипажа, но и сам, видимо, шел на дно. От удара реей по ребрам я выдохнул весь воздух, который пузырями поднялся вверх. Надо мной смыкалась водная гладь, и пятно света начинало тускнеть.  «Простите, ребята, что не смог оправдать ваших ожиданий», - пронеслось у меня в голове. И неожиданно я почувствовал, как меня хватают за руку. Скорее по инерции, чем сознательно, я вцепился в последнюю для меня возможность всплыть, а дальше – полная темнота в сознании.
Первое, что я услышал – плеск волн о борт. Этот равномерный звук меня всегда успокаивал, вот и сейчас я умиротворенно вздохнул прежде, чем открыть глаза. Взору, сначала расплывшись, а потом довольно явно предстал дощатый потолок каюты. Я услышал какое-то шевеление в комнате и повернул голову на звук.
- Моточика-доно! Ты пришел в себя! – Мицухидэ быстро переместился ближе ко мне, неподвижно сев на колени и положив на них руки. – Как ты себя чувствуешь?
Я попытался подняться, но почувствовал, как боль сковала плечо и левую часть ребер.
- Не вставай, тебе лучше сейчас не двигаться.
- Кто сказал такую глупость? – чуть ли не зашипел на него я, не оставляя попыток подняться или хотя бы сесть. – У меня там войска… - я на секунду замолчал, подняв на Акечи глаза. - Кстати, чем закончился бой? И что вообще ты здесь делаешь? – только сейчас до меня дошло, насколько удивительным показался этот факт.
- Упавшая рея травмировала ключицу и несколько ребер. По крайней мере, так сказал ваш корабельный врач, - Мицухидэ, казалось, смутился того, что в коем-то веке знает больше меня, и поспешно отвел глаза, сжав пальцами ткань своих хакама. – Ты всегда выручал меня, Моточика-доно, как я мог не прийти? – он на какое-то время замолчал, глядя в пол, а после поднял глаза и продолжил четко отчеканивая слова: - Войска Тоётоми ступили на землю Сикоку, однако ваг был разбит и отброшен на значительное расстояние. Не смотря на это, силы обороны острова понесли серьезные потери: большая часть джонок не пригодна для сражений в настоящий момент, часть кобукосонов тоже выведена из боя. Еще одного подобного сражения, скорее всего, не выиграть.
Собрав все силы, я, наконец, сел и пристально посмотрел на самурая. Боль ноющим чувством отозвалась по левой части тела, но я постарался сохранить невозмутимое выражение лица - просто царапины, в конце концов.  Не знаю, как долго я на него так смотрел, думая, что только и ждал того момента, чтобы Мицухидэ оказался здесь в качестве моего соратника, и уже даже было открыл рот, чтобы поблагодарить его за такую самоотверженность, как вдруг до меня дошло…
- А мой квартирмейстер? – наверное, выражение моего лица изменилось, потому что Акети удивленно приподнял бровь. – Что с ним?
Молодой человек помялся прежде, чем ответить - отвел глаза в сторону и снова сжал пальцами ткань хакама.
- К сожалению, его не удалось спасти, Моточика-доно… Я знаю, как ты относишься к своим подчиненным, но…
Я с досадой отвернулся и со злости сжал зубы, уже не слушая – воин еще что-то там говорил, но я уже был полностью погружен в свои мысли, не обращая на него никакого внимания.
- Мицухидэ, мне нужен твой талант стратега, - наконец я на него взглянул и, собрав силы, поднялся, запахивая одежду поплотнее. – Я не могу проиграть этой битвы.

***

Осада острова казалось мне какой-то бесконечной. Который день жители Сикоку не высыпались, трясясь в своих домах от грохота канонад на западном берегу. Который день мы снова и снова обсуждали план действий с офицерами. Который день к ряду мы вставали на защиту крепости Око. Какой день подряд я вел войско в бой. Мне кажется, сам я никогда еще не убивал столько людей, как в этой битве…
Но сегодня все должно было быть по-другому, и исход сражения должен был, наконец, разрешиться. Я доверял как тактике Мицухидэ, так и ему самому. Я знал, что его предложение подпустить войска к замку и отрезать пути к морю с тыла – чуть ли идеальный вариант: часть армии Тоётоми таким образом окажется взята в кольцо. Более того, удара стыла они явно ожидать не будут.
Да, все так и случилось, как он говорил: полководец, ведущий отряд к замку, посчитал, что побросавшие оружие солдаты и в страхе бежавшие в стены крепости, и есть остатки войск Тёсокабэ. Но не тут-то было…
Мой конь нервно топтался на месте, выбивая комья земли из-под копыт, мое солдаты теснили к стенам замка Око остатки вражеских войск, а сам же я неотрывно смотрел в лицо полководца, удерживая поводья разгоряченного коня одной рукой и указав прямо в лицо оппонента саблей другой.
- Ты видишь? Хидэёши бросил вас здесь умирать, - проговорил я. – Я намерено позволил вам подняться сюда, на холм под стены замка, чтобы вы увидели, как его флот отступает.  А вы остаетесь здесь умирать.
Его лицо было серьезно, он не говорил ни слова, лишь иногда переводил взгляд мне за спину, туда, где раскинулись столь любимые мной морские просторы внутреннего моря. В действительности войска Тоётоми поспешно уходили со своих позиций. И причина тому была вовсе не сила флота Сикоку – Мицухидэ пообещал мне, что заручится поддержкой Токугавы, который ударит по землям Тоётоми и, таким образом, уведет армию от берегов моего острова. Я не знал, что тому пообещал Акети, но этот план действительно сработал – неприятель поворачивал назад, чтобы сконцентрировать свои силы в противоположенной стороне и защитить свои владения. Наверное, это можно было считать нашей победой, моей и Мицухидэ.
А спустя несколько дней после того, как дожди смысли с полей кровь, и жизнь постепенно стала возвращаться на круги своя, я получил послание от Акети.
«Спасибо, что позволил быть твоим стратегом, Моточика-доно. Я всегда считал тебя своим наставником и мечтал когда-нибудь однажды выручить так же, как ты всегда приходил на выручку ко мне. Это была славная битва. Теперь я на службе у Токугавы – это маленькая плата за его помощь в сражении. В следующий раз, Моточика-доно, мы встретимся либо как союзники, либо  на поле боя»…

По мотивам компьютерной игры "Sengoku Musou"