9-1. Дореми-фасоль

     Приобщение к музыке началось у меня с подачи родителей в третьем классе, ещё в Тарасовке, когда ко мне домой пару раз в неделю ходила учительница – пианино уже было тогда куплено.  Отец обладал исключительным слухом и, совсем не зная нот, мог подобрать на фоно любую мелодию  (да и на аккордеоне тоже), причём с аккомпанементом левой рукой, играл блестяще, артистично, пел популярные тогда песни, фронтовые в том числе, очень здорово у него получалось. Родители решили, что и меня надо подучить музыке, может, какой толк выйдет. К сожалению, не случилось.

     Учительница, дама средних лет, интеллигентная, спокойная, старалась привить любовь к прекрасному, но всё это мне не очень нравилось, были вещи намного интересней, поэтому, когда мог и как мог, я отлынивал от нот и этюдов, хотя что-то и осталось от тех не очень долго продолжавшихся занятий. По крайней мере, что-то я узнал и мог потом при желании выучить по нотам какую-нибудь несложную вещь. В начале 57-го (когда я был в четвёртом) мы переехали из Тарасовки в Москву, и занятия прекратились -  теперь надо было ходить в музыкальную школу, а водить меня туда было некому. На том моё музыкальное образование и закончилось.

     А гитарная история началась ровно с того момента, как в 80-х в газете «Собеседник» открыли рубрику обучения на гитаре. Раз за разом, из урока в урок там давали основные аккорды с постановкой левой руки на грифе, так что популярные песни (помню «Гренаду», песни Визбора, Высоцкого и Окуджавы) подавались готовенькими – на каком такте какой аккорд использовать. Как гулять по струнам правой руке - это надо было постигать методом проб и ошибок.

     В общем, несколько аккордов я постиг, что давало возможность извлекать из гитары что-то напоминающее аккомпанемент. Какое-то время это было кайфово, получал удовольствие от исполнения я сам, прежде всего, но и слушатели, по крайней мере, не жаловались, особенно когда сами подпевали. Но и этот инструмент сошёл на-нет довольно скоро, хотя я уже мог что-то и подбирать, используя очень ограниченный набор аккордов (не больше десятка). Нескольких сольных выступлений на дружеских посиделках мне вполне хватило.

     Из классики, подборку которой на дискетах я себе собрал в конце 90-х, в основном, когда работал в центре (диски я тогда брал ещё по докризисным ценам, что упрощало задачу), несколько вещей особенно часто ставил, для большинства же дисков хватало одного прослушивания, потом дискета ставилась на полку. Моцарта и Шопена выделял, у первого – 21-й концерт для фортепьяно (вторая часть там вообще фантастическая), у Шопена – конечно, его сонаты. Но много и других приятных вещей – «Болеро» Равеля, «Времена года» Вивальди, что-то из Чайковского, Бетховена, Рахманинова…  Бывает, что в большой вещи «созвучны» буквально несколько минут, но «оно того стоит», как говорят. Музыка – удивительное изобретение,  как и поэзия, впрочем. Но они и смыкаются где-то, в причудливом мире звуков, настраивая «наши души» на определённый лад. И это прекрасно, жизнь в мире таких звуков интереснее, чем без них.