Черный дым небеса застилает,
Воронье над полями кружит.
Все пожрало безумное пламя –
Я зачем-то остался жить.
Что за кара, поведай Боже!
В чем вина пред тобой моя?
Если вырвать меня не можешь
Из постылого бытия?
Кто бы знал, насколько же мерзко -
Продолжать свою жизнь вопреки!
Я искал только встречи со смертью,
Когда шел на чужие мечи.
Но не внемлют греховной просьбе,
Видно небу я нужен живой.
И опять судьба уносит
На кровавый и праведный бой.
Не во имя славы героя
Я отправится убивать -
Лишь война забвеньем укроет,
Лишь она может муки прервать.
Пусть же смоет ливень холодный
Память юности, где был любим.
Ты во сне мне не явишься снова
Отныне я стану другим.
Как и не было тех рассветов,
Росных трав на туманом лугу,
Серых глаз, лучащихся светом,
Теплых пальцев и ласковых губ.
Все прошло, подернулось пеплом –
К праху прах, так было всегда.
Только смрадным колючим ветром
Поселилась в душе пустота…
Падальщики бешено воют,
А огонь поднебесье рассек.
Крик отчаянья пропал в реве боя -
Смерти в пасть мой последний бросок!...
…Под ногами тела моих братьев
Того ада рассеялся дым.
И из целого бравого войска
Я единственный невредим.
Что, костлявая, зубы сломала?
Значит это судьба – победить!
О, глупец! Ведь измена – так мало,
Чтоб утратить стремление жить!
Черта с два! Не умру – назло ей!
До триумфа два шага. Вперед!
И посмотрим, за кем будет слово,
Когда мир мне к ногам упадет!*
Глава 1
На Руфало с самого утра не переставая лил дождь. Наверняка эльфы были в восторге, если Суниари накрыли эти же черные тучи, и возможно это как-то волновало бы Кельвина, если бы не письмо, которое он внимательно читал.
Вскочив, он выругался коротко, но достаточно громко, так, что прекратились все разговоры в зале. На мгновение суета, царившая в помещении, остановилась и все замерло.
- И он думает я на это коплюсь? - недоумевающе закричал Кельвин - После всего что было? Я что совсем на глупого мальчишку похож? За кого он меня держит?
Ора, принесшая письмо, тихонько стояла и молчала, зная, что Кельвин обращается самому к себе, и не ждет ни от кого ответа.
- Значит Джорофив - снова прочитал Кельвин название города из письма, - и он хочет, чтобы я отправился туда немедленно, в надежде, что я не догадываюсь что это ловушка... - он стал нервно крутить письмо в руках, было заметно, что ему стало трудно себя сдерживать.
Кельвин резко сделал шаг в сторону и стал расхаживать по комнате пытаясь собраться с мыслями, не обращая ни на кого вокруг.
После того как он помог Варнаусу и его оркам вернуться на Новый Ротар от них не было никаких вестей. Он даже не знал, выжил ли Варнаус после полученных травм, и его это тревожило. Нет, не из-за того, что Варнауса он считал своим близким другом, больше потому, что знал каким он является сильным союзником. Не каждый человек в компании трех соратников смог бы проделать то, что удалось ему и его оркам, далеко не каждый.
А теперь Ксавьер предлагает утроить дружескую встречу в городе Джорофив, чему Кельвин не поверил бы даже скажи он ему об этом лично. И Кельвин знал на что способен этот жестокий самолюбивый человек. А он способен на многое, даже на убийство невинных, и все ради закрепления своей власти...
Невинные...
Джорофив...
Убийства...
На этой мысли он перестал ходить по комнате, и картинка стала складываться более ясно. Теперь он понял, что задумал Ксавьер. Ведь он уже делал это ранее, и сможет сделать вновь. И только Кельвин сейчас сможет ему в этом помешать.
"Не зная того, ты сам помешал своим планам, отец" – подумал Кельвин.
- Он хочет, чтобы я отправился в Джорофив? Он это получит! Ора, собери людей, отправляемся на Алфорт сейчас же!
Ора догадалась, что замышляет её брат. Он намеревался своими скудными силами попытаться помешать войску Ксавьера достичь городка, который он выбрал для уничтожения. Он понимал, что если войско Ксавьера достигнет Джорофива, то будет множество невинных жертв. Поэтому Кельвин не мог действовать по-другому.
Ора также ни сказав ни слова, покинула зал.
- Шарк, мне нужна, точная, насколько это возможно, карта острова Алфорт, где находится Джорофив. Найди её и принеси сюда немедленно.
Человек по имени Шарк покинул помещение в след за Орой.
Кельвин сел и вокруг снова все загудели.
Вернувшийся Шарк разложил принесенную карту на столе, и все склонились над ней внимательно рассматривая.
– А разве здесь не должно быть переправы? – спросил Кельвин, обращаясь к капитану ополченцев.
– Где?
– Здесь - Кельвин ткнул пальцем в карту - рядом с городом, по обходному пути?
– Так точно, есть. Деревянный мост, карта создавалась немного раньше, чем мост был построен – ответил капитан.
– Но люди Ксавьера вряд ли пойдут обходным путем – возразила Ора стоявшая рядом с Кельвином.
– Пойдут, если у них не будет иного выхода - Кельвин одним взглядом оценил ситуацию.
– Ты хочешь уничтожить главный большой мост?
– Да, или по крайней мере сделать непроходимым.
- А что со вторым мостом?
- Полагаю, что ничего, он и так узкий что бы мы могли удерживать войско Ксавьера достаточно длительное время. Почва здесь вязкая, да к тому же она местами залита водой. А дальше - он провел пальцем выше – довольно крутой подъем. Все это нам на руку. И вдобавок они не рассчитывают, что мы знаем о их намерениях и можем устроить засаду. Итак, наши преимущества – местность и их уверенность в собственной безопасности.
– Полагаю, что это возможно… - ответил капитан ополченцев. – Пока они будут возиться с переходом через узкий мост, лучники и арбалетчики смогут значительно покосить их ряды.
– В любом случае мы должны опередить их и оказаться на месте раньше. Они идут по главным дорогам, но не смотря на это делают большой крюк огибая леса. Мы же, пойдем сквозь него, это даст нам шанс прибыть раньше – Голос Кельвина был спокоен. Он вел себя как настоящий главнокомандующий, каким и являлся, однако Ора слишком хорошо знала его и понимала, что на самом деле он сильно переживает принимая такие решения.
Все было оговорено. Командиры были отправлены собирать своих людей, и зал опустел. Но только Ора осталась.
– Брат, ты же понимаешь, что даже если мы и выдержим первый натиск, то это всего лишь отсрочит нашу участь – сказала она.
- Понимаю, я все прекрасно понимаю - при этих словах Кельвин показался ей необычайно уставшим. - Поэтому сестра, я хочу что бы ты осталась тут. И если моя жизнь вдруг оборвется, не ищи мести. Отец ненавидит меня, тебя он не станет трогать даже после всего, что было.
Ора поклонилась Кельвину и тихонько вышла ни сказав не слова, оставив брата наедине с собой.
Алфорт был равнинным островом, где располагались обширные пастбища на которых пасся скот, и поля, засеянные всевозможными культурами. Хорошая земля, которая год от года радовала плодовитостью. Алфорт этим и славился.
Но сейчас Кельвина это очень беспокоило, ведь передвигаться его отряду надо максимально быстро, и при этом попытаться не попасть на глаза людям Ксавьера, которые вне всякого сомнения уже прибыл на остров. Иначе увидь они их, сразу поняли бы, что Кельвин прибыл сюда не по прихоти Ксавьера.
Еще до того, как солнце начало клониться на запад, они добрались до дороги. Шарк, которого Кельвин непременно взял с собой, и который славился своими следопытскими способностями, тут же склонился над ней, высматривая следы.
- Много следов, конных - всматриваясь в землю сказал Шарк, - но это не военные, крестьянские.
Кельвин с облеганием вздохнул. Насколько он понял, возможно люди Ксавьера ещё не добрались до этих мест. Но оставался шанс, что они могли идти иным путем. Поэтому позволить немного расслабиться себе и своим войнам Кельвин не мог позволить.
Перейдя дорогу они вскоре наткнулись на редкий лес, который и огибала главная дорога, и сквозь который они должны были пройти что бы попасть к Джорофиву быстрее, ведь как бы не был уверен в своих словах Шарк, вероятность того, что он мог ошибиться оставалась, он и сам не отрицал этого.
Пройдя каких-то пару тысяч шагов по лесу, они вышли на дорогу, которая была давно заброшена, и которая должна была привести их к старому мосту.
Путь, по которому они шли теперь, лишь с натяжкой можно было назвать дорогой. Пропали придорожные указатели, которые некогда оповещали путников, только изредка им попадались перекосившиеся и на половину сгнившие старые знаки, на которых уже было трудно что-то разглядеть.
Впереди вдруг показалась речка, которая со временем приблизилась к дороге и пошла вдоль неё.
Едва солнце скрылось за горизонт, как до острого слуха Шарка донеслись звуки, которые он с некоторых пор знал слишком хорошо, и он остановился чтобы прислушаться.
- Они где-то впереди - сказал он чуть погодя. - Идут по главной дороге.
- Ускорить шаг - скомандовал Кельвин и отряд отправился дальше почти бегом.
Впереди сквозь пролесок показались темные фигуры, которые шли вдоль деревьев. Дороги видимо в этом месте приближались друг к другу достаточно близко, так что они могли видеть друг друга.
- Шарк, идите вперед, только аккуратно! А вы двое - он указал на двух солдат, - за мной.
Нырнув среди деревьев, он подобрался как можно ближе к новой дороге что бы разглядеть тех, с кем вскоре им предстояло сразиться.
Темные фигуры мелькали вдоль деревьев, но когда они приблизились, можно было различить, что на самом деле это всадники, рыцари в черных доспехах на могучих конях. Чепраки лошадей и черные плащи всадников развевались при скачке.
Всадников было около тридцати.
Но это были такие войны, которые стоили трех, а может даже четырех, хорошо вооруженных пеших солдат. Было странно, что Ксавьер послал таких великолепных воинов на такое задание. Конечно, если он о чем-то не догадывался.
Во время сражений тяжелая конница всегда идет в авангарде. По крайней мере так сообщается в старинных летописях, подумал Кельвин, за ними следуют пехота и легкая кавалерия. Так и оказалось, вскоре он увидел ещё около пятидесяти солдат пехоты, вытянувшихся в ленту, вооруженные мечами, копьями и топорами.
Среди некоторых были и арбалетчики.
– Что мы можем сделать против них? - вдруг тихо прошептал один из солдат, сопровождавших Кельвина, и в голове его звучала тревога.
- В любом случае, они слишком уверены в себе. И это нам на руку – напомнил Кельвин.
– Почему ты так решил?
– Разве ты не заметил, что они настолько уверены в победе, что даже не потрудились выслать вперед разведчиков - а потом, улыбнувшись, добавил - это их и погубит. Вернуться в строй.
Они свернули на дорогу, уводившей подальше от врага. Все так устали, что даже не заметили, как ночь постепенно сменилась утренними сумерками.
– Джорофив – прекрасный город, – Шарк глянул на Кельвина, – но он совершенно не укреплен. Сотня вооруженных воинов сможет за полдня уничтожить его.
- Поэтому нам и нельзя позволить им добраться до него. Как считаешь, мы опередили их?
- Да, дорога по которой они шли уходила дальше на север, и они делали большой круг, к тому же они обязательно делали небольшие привалы, так как я уверен, что они считают, что время в их распоряжении.
- А как на счет нас? Мы рядом?
- По моим подсчетам в нескольких тысяч шагов от старого моста.
- В таком случае, нужно поскорее отправить людей вперед, к новому мосту, чтобы сделать его непроходимым и вынудить действовать так, как мы хотим.
- Я займусь этим.
- Встретимся у старого моста.
Шарк кивнул и отделившись с группой воинов от основного отряда перешел на бег, и вскоре скрылся из виду.
Где-то посреди ночи, находясь у старого моста в кустах, которые так удачно располагались неподалёку, Кельвин уже потерял всякое чувство времени, как перед ними вновь предстал Шарк. Он улыбаясь доложил, что новый мост разрушен, и всадники через него пройти не смогут. А это значило только одно, вскоре нужно ждать гостей тут.
Теперь приходилось только ждать, и Кельвин понял, что это ожидание и является самым тягостным для его солдат. До сих пор их от мыслей о грядущем отвлекали дела и длительный переход. Теперь же, после того как все было готовы и оставалось время, чтобы немного подремать или просто отдохнуть, в голову полезли дурные мысли.
Все были встревожены, все готовились к бою, и каждый готовился к смерти, как бы Кельвин не был уверен в победе, каждый понимал, что возможно многое.
Он осмотрел своих людей. Одни прикорнули на корточках, другие лежали на сырой земле, прикрыв голову руками. А кто-то молился.
Вскоре вдали послышался топот тяжелых сапог и Кельвин неодобрительно взглянул на восток где разгоралась красная заря. Плохая примета, подумал молодой полководец. Небо там было светлее, а на его фоне ещё более отчетливо выглядели тучи, шедшие с севера. Он подозвал двух орденоносцев.
– Будите всех, – приказал он, - пора начинать.
Оба орденоносца быстро разбежались в разные стороны. Командный пункт был расположен там, где их не было бы видно с дороги - меж деревьев в холмах.
Кельвин последний раз взглянул на старый мост. Вот на этой небольшой площадке и будет решаться судьба сражения, подумал он, и надев шлем пошел к своему войску, где первые стрелы были уже вынуты из колчанов, арбалеты натянуты, клинки вынуты из ножен.
Всадники Ксавьера готовились к переходу через мост и выступлению. Вся надежда была на то, что они не подозревают о войске Кельвина, затаившегося в холмах у моста. К счастью, ветер дул в их сторону, поэтому черные рыцари не могли их услышать.
Повсюду вокруг себя Кельвин видел натянутые луки. Его окружали его соратники, сурово ждущих врага. Кельвин и прежде видел этот огонь в их глазах, жажду биться за честь и правое дело, каким они считали свой путь. Но никогда не видел такой решительности. При всей своей вере и любви к другим расам, если их чувство можно было так назвать, они оставались чаще сдержанными. Но не теперь.
Вот противник уже достиг моста. Первые из рыцарей проехали по нему десять, пятнадцать шагов. Все больше и больше всадников оказывалось на деревянном старом мосту, но ничего не происходило. Вот уже на мосту скопилось около десятка закованных в броню рыцарей.
Кельвин поднял руку, и в тот миг, когда он собирался отдать приказ, раздался оглушительный треск.
Для Кельвина произошло все совершенно неожиданно, как и для рыцарей, шедших по мосту. Мост ушел у них из-под ног. В разные стороны полетели брызги, когда лошади и черные всадники обрушились в воду.
До слуха Кельвина донеслось исполненное ужаса ржание коней и крики седоков. Он видел, как над головами врагов сомкнулись волны. Из-за тяжелых доспехов рыцари сделались такими же беспомощными, как перевернутые на спину жуки, и металл безжалостно потянул их ко дну.
Последние всадники успели сдержать коней, и вражеская колонна остановилась. Раздались команды, и пешие войны поспешили в воду для спасения рыцарей.
Все это было как нельзя кстати, о лучшем Кельвин и мечтать не мог. Это было самое лучшее время для начала атаки.
Рука Кельвина опустилась и засвистели стрелы.
Стрелы вонзались в лошадиные шеи, а арбалетные болты пробивали доспехи рыцарей. Конные и пешие рыцари ринулись вперед на невидимого врага. Им потребовалось некоторое время, чтобы перестроиться боевым порядком, и они вброд стали двигаться в сторону летящих стрел. Первые ряды вошли в воду, и Кельвин поразился силе коней, которые будучи ранеными, все же везли своих седоков, облаченных в тяжелые доспехи.
Когда первые всадники приблизились, вновь раздался звук свистящих в воздухе стрел. Он разнесся над холмами эхом, и когда эхо стихло, некоторые из рыцарей уже попадали со своих коней на луга, залитые утренней зарей.
– Сейчас начнется. – Крикнул Кельвин. От его голоса веяло яростью.
Он обнажил меч и был готов броситься на врагов.
Тем временем стрелы продолжали свистеть в воздухе, то и дело находя себе цель в тесно сомкнутых рядах рыцарей, совершенно не ожидавших такого поворота событий.
Раздались поспешные команды, и во второй раз за это утро вражеская армия остановилась. Лошади не могли подняться наверх к холмам где спрятался враг. Их копыта то и дело скользили по мокрой земле.
Враги понимали, что не смогут отступить - их спины станут превосходными мишенями. В результате у них оставалась только одно – броситься на штурм противника, притаившегося за холмом.
Рыцари спешились, обнажили мечи и пригнувшись бросились вперед и Кельвин имел возможность наблюдать, как легко двигаются в своих тяжелых панцирях черные рыцари. Они поистине были великолепными войнами.
– Вперед! – прокричал Кельвин, и войны сопротивления бросились навстречу врагу.
Кельвин поднял свой клинок, подав таким образом сигнал, и выбежал на встречу врагу, первым покидая укрытие. Прорыв рыцарей к Джорофиву был недопустим.
Молодой предводитель сопротивления обратился взором к противоположному берегу. Рыцарей было слишком много, больше чем он предполагал, и они двигались теперь врассыпную, атакуя широким фронтом со всех сторон.
Кельвин встретил первого своего врага, и, уйдя от смертельного удара под рукой противника, рубанул по открывшемуся боку. Зная, что рыцарь уже не жилец, он двинулся дальше, ища в этом хаосе нового противника. Но рыцарей было много, и долго они не заставляли себя ждать, новый противник отыскался тут же обрушив на Кельвина очередной удар, который тому удалось удачно парировать.
Они закружились в смертельном танце, обрушивая друг на друга страшные удары, каждый из которых мог оказаться смертельным. Кельвин атаковал, а рыцарь, видимо обученный в высшей гильдии воинов защищался по всем правилам, усвоенным им от учителей фехтования при дворе императора. Казалось, он выжидал, пока его противник устанет, но Кельвин сейчас не ведал усталости. Оба продолжали кружить в ожидании момента, когда можно будет обрушиться на врага. Удар за ударом Кельвин обрушивал на своего противника, рыцарь защищался, но все же не смог отразить слишком быстрый пируэт молодого предводителя сопротивления. Остановившись он посмотрел на пронзенный панцирь своего доспеха, по которому струйкой уже текла кровь, и на нелепо торчащий клинок из его груди.
Кельвин выбирал себе все нового противника. По лицу тек пот, рука стала неметь сильно стиснув рукоять меча, и вскоре мышцы стали каменеть от усталости.
Осмотревшись Кельвин увидел, что рыцари все продолжают свое наступление, а ряды его воинов постепенно редеют.
Кельвин понимал, что никаких сюрпризов для врага в запасе больше не осталось. И что им не удержать позицию.
Он видел, что положение с каждой минутой становится все более угрожающим, поскольку атаки рыцарей следовали непрерывно одна за одной. И стал понимать, что, какие бы он со своим маленьким воском не нанесли потери противнику, их этим не остановить.
Рыцари в темных доспехах все наступали и наступали, и место каждого погибшего занимали два новых воина. Становилось очевидным, что ещё немного, и они одержат победу у реки.
Шум боя стих, Кельвин осмотрелся и увидел, что волна наступления закончилась, но это было лишь небольшой передышкой, перед очередным наступлением.
Вдали слышались приказы и крики наступающих рыцарей.
Многие погибли, и среди них был и Шарк. Он лежал на спине, широко раскрыв глаза и глядя в небо, будто ища в нем спасение, но на лице оставался все тот же ужас.
Взглянув в лица своих подчинённых Кельвин осознал, что они так же, как и он, понимают, что это их последний бой.
Грязные и мокрые от пота и крови, они стояли еле дыша, переводя дыхание, кто-то держался за раскроенный бок, кто-то оперся на алебарду, вонзенную в землю. Они были готовы к смерти, и они ей улыбались.
Перед смертью все равны, пронеслось у Кельвина в голове, когда он с криком ринулся на подходящих противников.
"Ора, только не ищи мести".
Глава 2
- Мой вождь – слегка поклонился вошедший в сады молодой орк.
Сыцик нелепо повернулся, уже пора бы было и привыкнуть, но он никак не мог. По традиции, получивший от вождя амулет, считается достойнейшим и принимает его ношу на себя и в дальнейшем берет всю ответственность за свой народ. Проблема была в том, что Сыцик себя таковым не считал, он был такой же достойной кандидатурой как любой взрослый орк мужчина. Но он не мог поступить иначе, чем принять все это как должное, с одной стороны это было честью для него, и он не хотел подвести своего друга, с другой стороны, совет старейшин запретил передавать медальон без весомых для этого причин.
- Есть какие-то новости о Варнаусе?
- Нет, только что прибыла последняя отправленная экспедиция, никаких его следов.
Сыцик закрыл глаза и опустошил легкие. Уже погибло трое орков, отправленных на поиски его друга и бывшего предводителя, и, казалось бы, пора остановиться, но Сыцик не терял надежды, что вскоре он отыщет его и вернет домой. Он бы отправился лично, но совет запретил покидать Новый Ротар, не пришедшие в себя как после их с Варнаусом, как они выразились, выходки, когда они не предупредив отправились на имперские острова с целью уничтожения императора.
- Пусть Каттар сегодня придет ко мне.
Молодой орк снова поклонился, хоть Сыцик и стоял к нему спиной.
«Где же ты можешь быть?»
С этими мыслями он подтянул ветку цветущей яблони и, вдохнув сладкий аромат, развернулся и пошел в крепость, ждать Каттара.
Каттар прибыл незамедлительно, он знал Сыцика, и знал на сколько тот может быть суров и не сдержан, если кто-то не выполнял его приказы вовремя. Кланяться он не стал вождю, так как Сыцик ему сразу запретил делать это.
- Я надеюсь ты уже успел отдохнуть, Каттар? – начал Сыцик стоя у окна.
- Да, и моя группа уже готова отправиться по твоему приказу. Но мы уже были кажется на всех островах, куда могли добраться. Может быть пора уже остановиться и смириться?
- Я пока что не готов к этому – коротко ответил Сыцик. – Бери своих ребят, отправляйтесь к Кельвину, может быть он сможет помочь.
- Варнаус был дорог мне, как и всем нам, но…
- Отправляйтесь к Кельвину!
- Он ещё не очнулся?
- Нет.
Вспышки света.
Глазам больно.
Периодически Кельвин открывал глаза, видел какие-то странные образы, ему давали глоток грязной воды, и он вновь отключался. И так по кругу. Снова и снова.
- Ну и сильно же треснули ему по голове – злорадно говорил кто-то.
- Что же, он так очнется к самому спектаклю.
Чей-то злобный смех.
- Куда вы меня тащите? – время от времени беспомощно шевелились его губы.
Говорить больно... Губы пересохли и покрылись кровавыми ранами...
Тьма.
- Вот и прибыли.
Снова вспышки света.
Кто-то схватил сильными руками под мышки.
Ноги волочатся по земле.
Глаза, склеившиеся запекшейся кровью не желают открываться.
- Хо-хо, да он так все пропустит!
Вода хлынула в лицо.
Много, слишком много...
Воздуха не хватает...
Кельвин начал инстинктивно глотать воздух, словно рыба, жадно открывающая рот, пойманная рыбаком, пойманная и вытащенная на берег.
Впрочем, Кельвин был сейчас точно в таком же положении, пойманный, и связанный, которого приволокли неведомо куда.
И неведомо зачем...
- Умой его ещё разок!
Вторая партия воды размочила застывшую на веках кровь и Кельвин смог продрать глаза.
- Вроде все.
Кельвин поднял глаза и увидел перед собой лысого, с лицом быка, и таким же телосложением, война. Воин ещё немного посмотрел на Кельвин, развернулся, и швырнув уже пустое деревянное ведро в кусты продолжил:
- Добро пожаловать домой Кельвин, твой отец, и мой достопочтенный Император, шлет тебе привет.
- О чем это ты? - злобно прохрипел Кельвин.
И только сказав это, он понял, что эта местность ему знакома.
- Ты очень расстроил своего отца - быколицый подошел ближе, наклонился, так близко, что Кельвин мог чувствовать его зловонное дыхание. - Очень сильно расстроил.
Он долго смотрел, возможно ждал, что Кельвин что-то скажет, но тот молчал, а поняв, что от юного он ничего уже не дождется, лишь улыбнулся.
- Наслаждайся - сказал быколицый и отошёл в сторону.
Кельвин перестал дышать, его глаза расширились, а сердце заколотилось в груди так сильно, что казалось, будто сейчас разорвется.
Да, ему не показалось, он действительно знал это место, он часто тут бывал, с этого обрыва открывался прекрасный вид на его крепость, на то место, что он называл своим домом уже много зим, то, где жили его друзья и товарищи, откуда он на кануне отбыл. И сейчас...
Сейчас огненные шары, выпущенные катапультами врезались в стены, дома и крепость уже были охвачены огнем.
Все исчезало в языках пламени, вместе с мечтой восстановить мир на островах.
- Убей меня - простонал Кельвин, голос его звучал отречено, но при этом в нем звучала нотка мольбы - убей!
Быколицый пнул его повалив на землю, и поставив ему ногу на шею злобно сказал, уже переходя на крик:
- Где твоя сестра? Император хочет знать где Ора?
И тут Кельвин расхохотался. Его смех становился безудержным, смех отчаяния, смех злости, смех всех чувств одновременно. Они пришли за Орой, за любимицей Императора, за его дочкой, за той, которую он любил и продолжал любить после её предательства, даже после того, как она поддержала своего брата, а не его.
Он продолжал смеяться, ехидная улыбка до этого не сходившая с лиц окружающих, стала исчезать с каждым его смешком. Не сошел ли он с ума?
Быколицый не выдержал и с силой ударил Кельвина под ребра. От удара бывший лидер сопротивление, которого теперь не существовало, отлетел в сторону и перевернулся. Кашлем из его рта брызнула кровь, смочив и покрасив в красный цвет землю. Кровь текла из его рта, но он продолжал смеяться, складывалось впечатление, будто он безудержно веселится от происходящего. Получив ещё один удар ногой он снова отлетел, и упав спиной на землю вновь закашлял кровью, но также не переставая смеяться.
- Чего это ты ржёшь, ублюдок? Отвечай на мой вопрос!
- Тупые выродки! - простонал Кельвин - Вы пришли за Орой?! Да?! - смех прекратился, он закричал и стал срываться в рыдание - Можете поискать её тело там! - и он указал кивком в том направлении, где по его предположению, должна была находиться объятая огнем крепость.
Кельвин перестал осознавать, что происходит и воспринимать окружающее. Сколько прошло времени, прежде чем он очнулся, было не ясно. Но когда он все же попытался встать на ноги, вокруг уже никого не было.
На душе ничего не осталось, было пусто. Не верилось, что он потерял самого дорогого человека в жизни, свою сестру, свою добрую сестру.
Сознание было не готово мириться с тем, что произошло, и пыталось ухватиться за лучшие воспоминания, те времена, когда их мать была ещё жива, а отец не обезумел от власти, он снова упал на колени и зарыдал.
Попытавшись взять себя в руки, он огляделся и понял, что уже наступила глубокая ночь. Подойдя к обрыву, он глянул на подымающийся столб дыма. Крепость уже перестала гореть, только изредка показывались последние языки пламени.
Ноги отказывались идти, от потрясения наступила невыносимая слабость, от которой тело тянуло к земле, а ноги не могли его удержать. Попытавшись овладеть собой, Кельвин стал спускаться с холма к крепости.
Споткнувшись об небольшой камень, Кельвин упал, оперившись руками в землю он осознал, что и руки отказываются подчиняться. Его трясло от прикладываемого напряжения, которого оказывалось недостаточно, чтобы оттолкнуться от земли. Казалось, что с каждым мгновением слабость становится все сильнее.
К горлу подступил ком, который становился все больше и больше. Сначала стало трудно дышать, а потом и вовсе он перекрыл доступ кислорода. Кельвин судорожно закашлял, пытаясь отхаркнуть застрявший ком в горле.
Горло освободилось, и он стал вдыхать всеми легкими воздух, будто каждый вдох мог стать для него последним. Переведя дыхание, Кельвин глянул на землю рядом с собой, и обнаружил сгустки крови, которые он с таким трудом выдавил из себя. Сказывались полученные травмы. Кое-как поднявшись, он продолжил спускаться с холма.
Бредя по лесной тропе, он то шагал, то бежал, спускаясь с пригорка, так как ноги не могли его удержать на месте, земля все тянула и тянула к себе. То и дело казалось, что она одолеет его, и он упадет, отдав себя ей в объятия. "Все мы там будем" - мелькала мысль у него в голове, и казалось, он скоро смириться с нею. Но упрямое безумство, порождённое его отцом, и ненависть, каким-то чудом удерживали его на ногах.
Спотыкавшись он падал, поднимался, брел дальше и снова спотыкался о валяющуюся на дороге ветку или камень, прикатившийся недавно с холма. Даже отупляющее изнеможение не могло заставить его смотреть исключительно под ноги.
Он не оглядывался по сторонам, ему не было страшно, ему было просто все равно. Раньше, гуляя по этим местам, он никогда не осознавал, что путь проложенный в холмах на столько сложен, ведь тогда он был в здравии, как в физическом, так и психическом. А сейчас... Сейчас все было иначе. Он даже не мог бы теперь назвать тропой то, по чему сейчас ему приходилось передвигаться.
Уже измученные ноги, словно послушные рабы, продолжали нести своего хозяина, шаг за шагом приближая к цели. Штаны и кожаная жилетка отяжелели от пыли, а рубаха, казавшаяся раньше невесомой, пропитанная потом стала неподъемной.
Грязные псы его отца, оставившие ему жизнь, в надежде что он и так сдохнет, совершили ошибку. Ненависть заставляла его жить, хотя разум уже стал осознавать всю бесполезность существования.
Но пока он ещё жив и может идти – он не остановится, ибо возмездие должно осуществиться.
Кельвин брел, давясь лившимся потом, и размазывал его рукавом по грязному лицу. Наступивший жар и периодически отхаркиваемая кровь дала понять, что полученные травмы возможно оказались серьезнее, чем он думал раньше.
Лес, окутанный лунным светом, верхушками колыхался от легкого ночного ветерка. Он будто склонялся перед бродящим раненым мужчиной, будто был его другом, товарищем, желающим утешить и помочь. Но Кельвину не становилось теплее от уюта создаваемом воображением. Он просто продолжал бессмысленно брести по тропе, проложенной меж огромных стволов. Огибая их, Кельвин то и дело останавливался, оперившись на один из них, будто положив руку на старому другу на плечо.
Появились первые солнечные лучи, лениво спускающиеся вниз по стволам, и провожающие словно старую подругу ночь, прося уступить себе место. Не было между ними битвы в этом старом и мудром лесу, как будто они уступили вражде, и стали союзниками. Никто из них не хотел нарушать тот мир и покой созданный лесом.
Свет и тепло медленно овладевал лесом, будто окутывая его в одеяло, нежно и старательно сотканному из лучей.
Раньше, бродя по этим холмам, Кельвин не замечал этой красоты, и не мог даже подумать, что его крепость находится так далеко от этих мест. А сейчас, когда ноги стали пульсировать от наступающей боли стертых ступней и появившихся на них кровавых волдырей, он начал осознавать, как сильно он заблуждался.
Между тем солнечные лучи наконец достигли земли и прогнали остатки ночной прохлады.
Когда день давно перевалил за полуденную черту, Кельвин лишь приблизился к крепости. Жара ухудшала его состояние, в глазах то мутнело, то темнело, то вдруг снова все прояснялось.
Сгоревшие крестьянские домики и выжженные поля встретили его. Все было разрушено, все было разбито и сожжено. А черные вороны, кружившие над трупами, не иначе, безжалостно летали в поисках плоти, которую можно бы было отгрызть. Другие и вовсе уже восседали на телах убитых, словно на тронах, наслаждаясь устроенным пиром. И пир этот мог продолжаться не один день, потому что трупов было не сосчитать.
Люди Ксавьера, не знающие пощады и жалости, убивали всех, не оставляя никого в живых. Шансов выжить не было, хотя раньше, Кельвин был уверен, что его крепость неприступна. Но он и думать не мог, что когда-нибудь, ей придется противостоять армии самого императора.
Увидев весь ужас случившегося, хоть Кельвин и был уже опытным воином, видевшем многое, его желудок все же не выдержал, и вывернул из себя все то что в нем оставалось.
Хорошо было лишь то, что кончилась неизвестность, кончился этот бег навстречу не покидающей надежде что кто-то уцелел. И с этой мыслью он вдруг услышал шум, шедший из-за стены замка. может быть...
Обезумевший, не взирая на усталость и боль он пошел в сторону шума, уже переходя на бег, совсем забывая об опасности. Хотя о какой опасности можно было говорить, когда Кельвин уже смирился со смертью, и ему уже было не важно, как скоро она может наступить. И ничего страшного, если он умрет сейчас, от рук оставшихся воинов Ксавьера, или мародеров, пришедших нажиться тем, что не забрали победители.
- Кельвин!
Он стал крутиться, оглядываясь по сторонам. Из-за эха от каменных стен было не понятно от куда доносится этот мужской голос, а из-за хрипоты было не разобрать кому он принадлежит.
- Кельвин! - вдруг снова раздался чей то голос - Смотрите, это же Кельвин! Он жив!
Стали появляться люди, окровавленные, раненые, искалеченные, но живые! Их становилось все больше и больше, вскоре их уже было около сотни человек.
Они шли к нему. Они, последние выжившие, шли к своему полководцу. Они были безумно рады его видеть, каждый из них, в уголках тьмы лелеял надежду, что найдут ещё кого-то, живым. Но то, что смог выжить в том явно неудавшемся походе их юный предводитель, никто и подумать не мог.
Первые руки коснулись его плеча, он почувствовал чье-то тело, прилипшее к нему в объятии, тепло шедшее от него...
Раскрыв глаза, он понял, что видение исчезло, он все так же стоял посреди поля бойни, устеленными трупами. Стоял и смотрел, на обожжённое тело своей убитой сестры.
Глава 3
Бредя по тропинке прочь от замка, в сознании Кельвина снова и снова, как бы он не старался забыть, возникало воспоминание, как ярко горел костер с телом Оры. Горел так ярко, как и подобает ритуальному костру.
Как он попросил прощение перед всеми теми, чьи тела лежали вокруг, за то, что не смог удостоить их такими же почестями. Они меня простят - думал он, - ведь они прекрасно знают, я не мог им ничем помочь, также, как сейчас не могу попрощаться с ними по всем правилам, так, как подобало бы, устроив каждому погребальный костер.
Как он опустился на колени и постоял так некоторое время. Как губы его беззвучно зашевелились, перечисляя какие-то имена, тех, кого он помнил. Оставалось лишь помолиться за их спасение, той молитвой, которой его предки провожали своих сыновей на войну.
Как поднявшись с колен, он последний раз глянул на костер, который продолжал облизывать языками пламени тело Оры, сжигая её плоть, пепел от которого будет развеян ветром. Но этого Кельвин уже не увидел, потому что он вскоре ушел, оставаться в этом месте было тяжело.
Тряхнув головой, будто прогоняя мысли, он взглянул на заходящее за горизонт солнце. Уже совсем скоро станет темнеть.
Зло улыбнувшись судьбе, за то, что она оставила его в живых, отняв жизнь остальным, он стал искать смысл, которого не было. А собственно, почему его вообще оставили в живых? Кельвину, впрочем, было наплевать, но все-таки в сознании его зародилось семя странного любопытства. Никак иначе, чтобы мучился ещё больше, смерть принесла бы ему лишь покой. А возможно, ждали что он от безысходности пойдет к эльфам, тем самым выдав место их последнего пребывания. Поэтому дорога туда теперь была закрыта.
Он чувствовал себя совсем одним, и можно бы было назвать себя сиротой, но сирота - это когда уж совсем никого нет... А у него был отец, живой и даже здравствующий. Хохотнув от этой мысли он скривился, смеяться было больно, ведь ребра помятые, а возможно даже сломанные, отзывались жгучей болью в груди, даже на каждый вздох. Это не говоря уже о дорожной сумке, которую он смог собрать из того что уцелело в замке. Впрочем, там было только одеяло, которое сможет согреть холодной ночью, и кое-какие припасы, которые не дадут умереть с голоду, да меч, который среди трупов бывших воинов было не так сложно найти. Но лучше уж так, через боль нести этот груз, чем остаться без всего этого барахла.
Когда солнце уже стало цеплять вершины холмов, и тонуть за горизонтом, Кельвин начал присматривать место для ночлега.
Учтя то, что его оставили в живых, он решил, что опасаться людей Ксавьера не стоит, если они вообще ещё остались на этом острове. А другие ему были и вовсе не опасны, так как его знали даже самые безжалостные бандиты округи, и трогать они его не стали бы.
Он приглядел неплохое место вблизи от найденного ручейка, под большим старым дубом, широко раскинувшим упругие ветви. Там было в достатке и воды, и гулял прохладный ветерок, который, несомненно, прогонит назойливых комаров.
Солнце садилось и небо загорелось красным огневом, словно напоминая о случившейся недавно кровопролитной бойне. Что же, Кельвин понимал, что это будет преследовать его всю жизнь. Никуда ему не деться от этих тяжелых воспоминаний.
Как только Кельвин облокотился спиной о ствол могучего дуба веки его отяжелели. Словно налитый свинцом их тянуло вниз, и они неуклонно закрывались, как бы Кельвин не пытался
Сон наступил в одно мгновение, как только он облокотился спиной о ствол могучего дуба и закрыл глаза. Сказывались усталость и стресс, накопившиеся за несколько последних дней.
- Может быть наконец отдохну - подумал Кельвин, погружаясь в сон.
Резкий звон метала разбудил его. Открыв глаза он очутился в темноте. В одно мгновение он сбросил с себя одеяло, в которое видимо во сне укутался с головой, спасаясь от наступившего ночью холода. Руки по привычке кинулись вверх и вперед в защитной стойке, но тут же остановились, когда он уставился на меч, обухом которого до этого стучали ему по голове, видимо, чтобы разбудить. Но как же он не услышал, как они подходили.
- Кто это тут у нас? - буркнул хозяин меча и внимательно присмотрелся к Кельвину. - Не может этого быть! - вскликнул он восторженно, искренне, словно ребенок - Да это же наш старый знакомый! Эй, парни, идите гляньте!
Двое других, до этого потрошащие сумку в поисках ценной добычи, подошли ближе и удивленно уставились на Кельвина.
- Да, это же Кельвин! - вскликнул вдруг один из них.
От восторга из рта его брызнули слюни, которые из-за густой и грязной бороды не смогли далеко улететь, а стали просто по ней стекать, смачивая до этого застрявшие накануне остатки еды.
Воротом рукава Кельвин, забывая о мече, нависающем над его головой, и опасности, который данный предмет может представлять, вытер с лица долетевшие до него пенные и жутко вонючие слюни, и вопросительно взглянул на стоявших над ним верзил, которые явно уже перешли порог среднего возраста, пытаясь уловить их в своих воспоминаниях, но ничего не выходило. Эти люди оставались для него незнакомцами, как и ранее, хоть они явно и знали его.
- Ты нас не помнишь, что ли? - будто на помощь его воспоминаниям откликнулся третий. - Выгнал ты нас, из своей банды гномолюбов, выгнал, да ещё и с позором! - он плюнул под ноги Кельвину, выражая свою ненависть - А за что? За то, что мы, как ты выразился, изнасиловали эльфийку! А она же была не против - при этих словах он выглядел невинным ребенком, - в таком случае это называется по-другому - и сделав умный вид, даже изменив тон, жестами помогая себе выглядеть ещё более интеллигентно, продолжил - это называется "заниматься любовью".
Тут воспоминания хлынули сами собой. Кельвин вспомнил тот ужасный день, когда он обнаружил маленькую эльфийку. Маленькую беззащитную эльфийку, ещё не дожившую до того возраста, когда мать должна была связать для неё пояс, по традиции который она передала бы своему жениху, выражая тем самым готовность образовать семью. Она лежала обессиленная и избитая, давясь собственными слезами, и горем, постигшей её.
- Для чего мне жить? - бесясь в истерике и дрожа всем телом от неотступающего страха, кричала она разбитыми окровавленными губами.
А когда наконец она смогла подпустить к себе человека, Кельвин обнял её. И, гладя её по волосам, приговаривал, что все будет хорошо, даже не подозревая, как сильно он тогда ошибался.
- Была не против? - Кельвин, сквозь зубы выдавив из себя слова, повторил слова бандита. - Почему же она покончила с собой на следующий день? - и, не дождавшись ответа на вопрос, уже другим голосом, чужим даже для самого себя, прохрипел - Выгнал? Маловато! Убить вас должен был я тогда! Сейчас я все исправлю...
Руки и ноги все сделали сами. Кельвину понадобилось всего два быстрых движения, чтобы встать и скрутить держащего меч, и, вывернув ему руку, вжать в землю. Вывернутая рука бандита, не способная держать оружие, разжалась, и его меч сменил хозяина. Тут же рубанув своим новым оружием, Кельвин уменьшил число напавших на одного человека.
Почувствовав укол, болью парализующий тело, Кельвин понял, что оставшиеся двое время не теряли. И мало того, что они были уже вооружены, так они уже смогли достать его. Все-таки это были его бывшие люди, которых он когда-то тренировал и видимо тренировал не зря.
Резко развернувшись, Кельвин защемил руку Бандита, не успевшего её отвести, и дернув всем телом его на себя, вонзил ему меч снизу в голову. Меч со скрипом прошел через подбородок в череп, и застрял там. Бандит, уже будучи мертвым, ещё какое-то время стоял, но стоило Кельвину отпустить рукоять старого меча, застрявшего в его голове, тут же упал.
Посмотрев назад через плечо, краем глаза Кельвин увидел кинжал, торчащий из-под его левой лопатки, но вытащить его так и не смог, так как третий, мерзкий бородатый тип, уже нападал. Когда бородач занес руку с рапирой над своей головой, чтобы совершить удар, Кельвин рванул с места на него, полностью безоружный. Этого бандит совсем не ожидал, и на долю мгновения это смутило его, но не смотря на это, он продолжил свой выпад. Кельвину как раз и рассчитывал на это. И когда рапира должна была коснуться его, он прыгнул в правую сторону, а левой рукой, взяв бандита за кисть, закрутил его и оказавшись за его спиной быстро свернул ему шею. Глухим ударом, словно мешок, опустилось его тело на землю. Мертвым, стеклянным взглядом глядели его глаза в небо, а в оскале ужаса блестели сквозь грязную бороду зубы.
Кельвин, не пришедший ещё в себя, и теперь ещё обессиленный этим боем, упал на колени среди трех трупов.
Руки опустились на колени, они были в крови и ощутимо тряслись. Кое как, достав рукой кинжал, торчащий из спины, он выдернул его. Безудержный крик боли от рвущейся плоти вылетел из его горла. Крик был перебит наступившем кашлем, после которого во рту остался соленый привкус крови. Кашель не прерывался, рука инстинктивно прислонилась рукавом ко рту. Когда кашель прекратился, Кельвин, одернув рукав взглянул на него. Кровь казалась черной и холодной в мертвенном лунном свете. Очень плохо, подумал он, старые раны не спешат затягиваться, а теперь ещё и это.
В вещах напавших на него бандитов Кельвин не смог обнаружить ничего полезного, всего только пара золотых.
Поспать ему не дали, а ему так был необходим отдых. А теперь, с полученными новыми травмами, ему требовалась и помощь. Своими усилиями из цепких лап смерти он выкарабкаться уже вряд ли сможет. Поэтому скрутив свои вещи в мешок, он пошел дальше в ночь, в надежде встретить рассвет.
Небольшой груз, весивший за спиной, стал неподъемным, а меч невыносимо тянул к земле. В таком состоянии тропы, которые казались такими знакомыми, можно было и перепутать. Но он продолжал идти, теперь уже неведомо куда, в надежде, что вскоре ему повстречаются люди, что они окажутся ему не врагами, и что они смогут ему помочь.
Легкий запах костра пощекотал обоняние. Он знал, что в этих местах никто не жил, да и останавливаться на ночлег тут было не безопасно. От этого и был удивлен. Вдохнув снова Кельвин уже не почувствовал никакого запаха. Показалось? Возможно, но ведь может и нет. Посмотрев выше верхушек деревьев, в надежде увидеть дымок, он разочаровался, ведь его там не было. Значит показалось, бред от голода и усталости становился все сильнее.
Но Кельвин не успел сделать и нескольких шагов как ему в нос снова ударил запах дыма, с примесью чего-то съемного. Кто-то тут явно был, и наверняка недалеко. Может уставший путник, который сможет приютить Кельвина у своего костра, а может быть, очередные разбойники. И в таком случае, они хотя бы предопределят его судьбу и лишив жизни избавят от мучений выбора.
Войдя в лес Кельвин стал всматриваться, но так ничего и не смог увидеть. И только он собирался уходить как услышал треск, толи от ломающихся веток под чьими то ногами, то ли веток, весело играющих в огне, давая тепло тем, кто вокруг него собрался.
Звук прозвучал единожды, но этого было достаточно, чтобы опытному войну определить направление от куда он доносился. Не смотря на безысходность Кельвин шел осторожно, то ли по старой привычки, то ли в надежде что ещё сможет что-то предпринять спасая свою, теперь уже нестоящую и гроша, жизнь.
Вдруг между деревьями показалось движение, Кельвин остановился и присмотрелся, как вдруг почувствовал укол в спину.
- Кто ты? - спросил хриплый голос позади.
Наречие казалось знакомым.
- Я просто бродяга - сказал он в ответ.
Наступила недолгая тишина, позади началось какое то движение и...
- Стой! - вдруг послышался второй хриплый голос, казавшийся ещё более знакомым. - Это друг!
Кельвин обернулся и увидел меч, занесенный над его голвой, и держащего его орка.
- Кельвин! - второй голос вдруг назвал его имя, и Кельвин обернувшись увидел перед собой Каттара.
- Не может быть... - вымолвил он - я и не надеялся...
Орк до этого держащий меч опустил свое оружие, и прошел мимо углубляясь в лес.
- Что вы тут делаете? - спросил Кельвин до сих пор не веря, что видит перед собой одного из орков, что стал когда-то ему товарищем.
- Пойдем в наш лагерь, тебе явно нужна помощь, там я все и расскажу.
Войдя в лагерь Кельвин увидел ещё троих орков кроме самого Каттара. Каждый занимался своим делом, один точил нож, другой спал, третий старательно выливал воду на костер, туша его. Некогда шипевшие угли умолкли, и вскоре на их месте ничего не напоминало о недавно разведенном костре. Место где раньше горел огонь, аккуратно было застелено землей, осторожно снятой накануне. Случайный глаз вряд ли заметит следы ночлега. Но из котелка, стоявшего рядом, до сих пор доносился приятный пряный запах.
- Что вы тут делаете? - уже с перевязанными ранами и, вычерпывая остатки похлебки, спросил Кельвин.
- Вождь послал, к тебе шли - коротко ответил Каттар не вдаваясь в подробности.
- Зачем Варнаус вас послал ко мне?
- Не Варнаус, теперь Сыцик вождь.
- Сыцик? Что случилось с Варнаусом?
- В том то и дело, за этим к тебе и шли. Ушел он, амулет Сыцику оставил, а сам ушел. У нас война намечается, люди к нам идут, а его нет. К тебе отправились помощи просить, не можем мы Варнауса сами отыскать. Думали ты со своими людьми из сопротивления сможете.
- Но...
- Да, видели мы как твой замок горел. Я уж и надежду не питал что ты жив будешь. Что стряслось?
- Император устал от меня, и решил покончить раз и навсегда.
- Это прискорбно друг мой.
- Стой, ты говоришь, что Варнаус ушел, но куда?
- Помнишь хранителя Сорна?
- Сорн? Тот странный хранитель о котором он упоминал?
- Да. Возможно Сорн и сумасшедший… - протянул задумавшись Каттар, и внимательно посмотрев на Кельвина продолжил - Он тогда перед своей смертью сказал, что есть библиотека, в которой содержаться знания, какие-то секреты, которые могут спасти другие народы от смерти.
- И ты думаешь можно верить его словам?
- Не знаю, но Варнаус верил.
- А если этой библиотеки и вовсе не существует?
- Поэтому нам необходимо вернуть Варнауса домой. Он там нужнее.
- Я понял тебя. Обещаю, помогу, чем смогу, но, увы, теперь я способен далеко не на многое.
- Я не смею просить большего, друг мой - сказал Каттар и улыбнувшись добавил - я чертовски рад тебя видеть! Мы будем на этом острове ещё два дня, а потом у нас должен быть паром. Может ты с нами?
- Нет, я думаю, у меня тут ещё есть кое какие дела - уверенно ответил Кельвин, найдя новую цель в своем существовании - отыскать Варнауса.
- Хорошо, а пока отдыхай.
Глава 4
Дикий рев безумного зверя вырвался из боевого рога и разнесся по сухой поляне на краю острова, уходя вглубь леса. Никто и не подумает о присутствии орков на Руфало, но для самих орков это был знак, что пора спускать стрелы для создания временной переправы.
- Ты уверен? – спросил Каттар в надежде глянув на Кельвина, в очередной раз пытаясь убедить его следовать с ними.
- Уверен, я остаюсь – коротко ответил Кельвин, ставя точку в этом вопросе.
- На вот, держи – протягивая рог, сказал Каттар. – Если ты решишь, дай знак именно в этом месте, мы специально будем следить за ним, и сразу тебя заберем отсюда.
Смотря как уносятся орки на своих огромных стрелах все выше и выше Кельвин понял, что встреча друзей вселила в него надежду и вновь обретенное чувство ответственности, что было выбито из него смертью Оры, которую он считал единственной своей семьей. Да, определенно что-то было умиротворяющее в их полете, даже успокаивающее.
Когда стрелы скрылись за облаками он развернулся и побежал, достаточно быстро, но при этом чтобы не чувствовать себя вскоре уставшим. Хоть он теперь был отдохнувшим и сытым, сумка, заботливо набитая орками всевозможными припасами, все также казалась неподъемной. Но самое главное он знал, куда лежал его путь.
Кельвин бежал, когда по тропинке, когда напрямик через лес и кусты терновника. Он бежал очень уверенно, ведь это были его родные места.
Тропинка вела в славных город Оверс, расположенный у края острова, Кельвин знал это, ведь здешние тропы он помнил наизусть. Но из-за своего состояния не был уверен, что сможет туда добраться. Жар становился все сильнее, а сил становилось меньше.
На макушке одного холма, когда на востоке за горизонтом вспыхнуло зарево, он остановился, потом сел. Помятые ребра словно горели в груди, и ему требовался отдых.
С холма ясно была видна постройка у запруда, почти у воды. Она казалось новой, хотя простояла в этих краях не одну зиму. Но тот, кто построил её, а теперь жил внутри, явно не хотел понравиться добрым путникам, ибо не стал бы строить свой дом в такой глуши вдали от людей.
Несмотря на позднее время, над крышей вился дымок. Наверняка старая хозяйка готовила богатый ужин своему мужу из припасов, которые он смог раздобыть в округе.
Возможно, стоило бы остановиться на ночлег, путь был ещё весьма далекий.
Кельвин неподвижно сидел на холме и смотрел на избу, пока его насторожённых ушей не достигли далёкие отзвуки двух мужских хриплых голосов. Слов разобрать он не сумел, но в этом не было необходимости. Вскоре двое мужчин, зло смеявшихся чему-то, вышли из пролеска и лениво побрели к одинокому домику близь реки.
В одной избе, словно на шум пришедших, отворилась дверь, и из неё вышел молодой парень, почти мужчина. Все выглядело так, будто молодой хозяин вышел встречать своих старых знакомых, пришедших погостить. И все бы да ничего, только Кельвина тревожил один момент - в руках молодой хозяин держал взведенный арбалет.
Кельвин вздрогнул, и подался вперед, но начавшийся разговор заставил его остановиться, прислушаться.
- Зачем пришли? Что вам снова нужно? - закричал юноша с крыльца своего дома.
Пришедшие же, переглянувшись, хохотнули, и положили руки на рукояти своих мечей, давая тем самым понять, что они настроены серьезно. Хозяин дома затрясся, так сильно что это было видно даже Кельвину с холма.
- Ты ведь знаешь - начал один из бандитов, - еда, вино, золото, словом - все что есть.
- У нас уже ничего нет, оставьте нас в покое! - закричал парень с крыльца и арбалет в его руках затрясся ещё сильнее.
Кельвин знал, что он не сможет выстрелить, видел он уже таких, воспитанных книголюбов, маленьких интеллигентов, которые никогда не держали оружия и о войне читали лишь в своих книгах. И бандиты тоже об этом знали, поэтому они продолжали неуклонно идти.
Кельвин, выругавшись судьбе за то, что она спустила на него все беды разом, стал спускать с холма.
Лениво дернув плечом он избавился от сумки и сразу заметил, как стало легче телу, а меч, некогда висевший на поясе, разболтался, свис, и теперь неуклюже волочился в траве.
Бандиты уже приблизились к юноше, а тот так и не выстрелил, только руки стали трястись ещё больше прежнего. Подойдя в плотную один из пришедших выбил у него рукой арбалет, который улетел под ступени хижины, другой же, схватив его за горло, буквально пригвоздил к деревянной стене дома.
- Оставьте его! - уже подходя крикнул Кельвин, попытавшись придать своему голосу более непоколебимый тон.
Верзилы удивленно обернулись, но не посчитав его за противника, продолжили заниматься приколоченным к стене парнем.
- Ступай дальше, иначе мы и с тобой расправимся - крикнул один из них, который был брит на лысо, и отвернулся.
- Попробуй - холодно сказал Кельвин в ответ, не прекращая приближаться.
Бритый снова обернулся и переглянулся со своим товарищем. Тот ему кивнул в сторону Кельвина, что означало, чтобы он пошел и разобрался с бродягой, решившим сыграть в героя.
Лысый в ярости соскочил с крыльца, и практически в припрыжку стал приближаться к Кельвину, совсем позабыв об опасности, которую может представлять человек. Он все ещё не считал его противников. Все изменилось, когда бандит попытался напасть на него. Кинжал, совсем недавно вытащенный из собственной спины Кельвина, описал блестящую дугу и вонзился в бедро бритоголового. От полученного удара бандит не устоял на ногах и, не сумев вовремя остановиться, пробежал мимо. Остановившись он повернулся, и удивленно посмотрел сначала на рану, из которой тонкой струйкой стекала кровь, потом на своего противника, в руках которого был кинжал, которым эта рана была нанесена. И подняв свой меч он снова кинулся на Кельвина. Кельвин метнулся в сторону и полоснул лысого по другой ноге. Бритоголовый взвыл, и рухнул на землю, ноги его уже не держали.
С крыльца послышался радостный вопль паренька, от которого напарник лысого напрягся, и обернувшись понял, что его товарищ не справляется.
Кельвин не стал дожидаться пока тот приблизится и кинул в него кинжал, но промахнулся. Кинжал со свистом пролетел мимо и, со звоном ударившись о землю, потерялся где-то в густой траве.
Кельвин, пожалел, что не убил одного из них, когда была такая возможность, ведь бандиты, став относиться к бродяге серьезно, сразу вдвоем кинулись на него.
Кельвин с удивительной быстротой, учитывая его нынешнее состояние, отскочил в сторону от занесённых ударов, и, когда мечи противников разрубали воздух, где он только что находился, стоял уже на ногах позади одного из них, который как ему казалось был старшим. К этому времени уже оказавшийся в руках клинок Кельвина, при попытке поразить старшего, застрял в земле.
Бритый воспользовался этим и занес своё оружие, чтобы опустить его на противника. Отпустив рукоять своего меча, Кельвин бросился ему под ноги вперед и сбил с ног. В следующее мгновение он выбил его меч, а в другое уже проламывал ему рукоятью череп. Кровь брызгами покрывала его лицо и вызывала жажду битвы.
Вспомнив про второго противника, он опомнился, и встал, держа в руках окровавленный клинок.
Бросившись вперед на оставшегося бандита Кельвин не рассчитал, и от напряжения и нагрузки тело подвело его. Он упал, тяжело приземлившись на плечо, и покатился дальше по мокрой траве. А меч выскользнул у него из рук и откатился дальше.
Он вытянулся на земле и уже было дотянулся до рукояти, как вдруг на клинок наступила нога, обутая в черный грязный сапог.
– Умри!
Последним усилием воли Кельвин бросился в сторону, но он уже спиной ощутил взмах меча, и был готов к скорой смерти, а позади раздался лишь хрип, и обернувшись он увидел в глазах бандита предсмертный ужас. А потом, когда он упал, за его спиной оказался парень, вонзивший тому в спину потерянный Кельвином кинжал.
Нож со звоном упал в траву, и Парень, выпустивший его из рук, на удивление Кельвина, не бросился на утек, а подбежал к нему и стал помогать встать.
- Господин, вставайте, вам нужна помощь, господин - приговаривал он.
Кельвин ничего не сказал, он и сам знал, что ему нужна помощь. Знай малый что с ним произошло за эти несколько дней, был бы удивлен как он вообще остается до сих пор жив.
Кельвин, схватив его за шею, медленно встал.
Парень держал его крепко, кровь из ран не пугала его. Взявшись за него крепче Кельвин побрел за ним в избу. Все-таки неутолимое желание Кельвина провести ночь, как говорится под крышей, возможно, вскоре исполнится.
Молодой хозяин дома пнул дверь, и она от толчка открылась. Внутри оказалось душно, стало трудно дышать, но скоро легкие привыкли. Казалось бы, ничем не пахло, ни едой, ничем остальным. Но легкий запах людей витал внутри. Видимо, хозяйка покинула это место уже очень давно.
- Как тебя зовут? - спросил Кельвин, когда парень усадил его на деревянную скамью у стола.
- Лерк, господин.
- Кто это были, Лерк?
- Местные бандиты.
- Ну, теперь они не будут вам докучать.
Лерк странно улыбнулся, отошел, взял тряпку, намочил её и, вернувшись, начал обрабатывать рану Кельвина.
- Что такое Лерк? - спросил Кельвин не понимаю реакции мальчишки.
- К сожалению, это были лишь посыльные, сборщики дани, как они называют проводимое ими воровство. Этих нет, придут другие.
Кельвин зло выругался про себя. Жалко таких людей, живут тихой мирной жизнью, никого не трогают, а местная банда разбойников взяла их в оборот. И даже обратиться им не к кому, ни стражи, ни покровителя, предоставлены сами себе. От того возможно и страдают.
Хотя, местная банда и была им в чем-то покровителем, только больно не хорошим.
Когда глаза привыкли к темноте и темные пятна, появившиеся от боли в глазах, прошли, Кельвин вдруг заметил, что они с Лерком не одни в доме. Из-за царствующей вокруг темноты он не сразу заметил старика, мирно лежащего на узкой койке в углу. Лежал неподвижно, но при этом глаза его смотрели прямо на Кельвина.
- Меня зовут Кельвин - он встал, приветствуя старца, и поклонился в знак уважения опыту и мудрости, присущее людям с такой густой белой бородой.
- Кельвин? Я удивлен - он улыбнулся своими тонкими сухими от старости губами. – Не как иначе, сын Императора Ксавьера, незаконный принц, такой же незаконный каким является и сам император, не так ли?
Кельвин ничего не сказав сел обратно на скамью, даже не заметив, как Лерк шарахнулся от него.
- Не бойся сын моей дочери, он не сын своему отцу, по крайней мере идеями и взглядами на мир. Я ведь прав?
- Что ты имеешь в виду старик? - непонимающе спросил Кельвин.
- Ведь ты возглавляешь сопротивление?
- Когда-то возглавлял - поняв к чему клонит старый мудрец сказал Кельвин - но его больше нет, уничтожено. Разбито полностью. Сопротивления больше нет.
- Печальное известие - старик действительно казался расстроенным и даже опечаленным - поистине большая потеря. Лерк, не бойся нашего гостя, и накорми его - после этих слов старик медленно отвернулся к стене и застыл.
- Господин, я прошу прощения за свое поведение - Лерк застыл в поклоне перед Кельвином.
- Ничего страшного - ответил Кельвин, так и не отведя взгляд от странного старика.
Когда раны были обработаны, и когда мальчишка смог найти чистую подходящую одежду, к которым больше подходило название - тряпье, Кельвин поужинал, обратив внимание на то, что старик так и лежит на богу уставившись в стену, так и не пошевелившись. Иной раз Кельвину казалось, что он умер, но спокойствие мальчишки вселяло надежду что это не так. По началу, тухлый запах домика, который скорее всего был причиной такого образа жизни, очень сильно раздражал Кельвина. Но к вечеру, когда за окном начинались сумерки, он уже привык к этому запаху и даже перестал его замечать. Хотя находится в таком тесном помещении с полутрупом иной раз было сложно, так и хотелось выскочить на улицу и надышаться свежим воздухом, что периодически Кельвин и делал.
Лерк же не стал все время находиться рядом с ним, а принеся ужин, ушел за порог, как потом понял Кельвин, чтобы избавиться от трупов бандитов, все ещё лежавших там.
- Не сердись на него, сынок - вдруг снова заговорил старик, когда Лерк был на улице. Он все ещё глядел в стену, и Кельвин даже вздрогнул от неожиданности. Тем временем старик развернулся и продолжил - моя дочь перебрались сюда уже очень давно, другие времена тогда были, ещё до войны. Подальше от людей, хоть тогда и спокойнее было, чем сейчас, многие не понимали, как можно создать семью с гномом. А когда война началась, пришли люди, и казнили Торка, отца Лерка, прямо у него на глазах. А он то был тогда совсем мальчишкой.
Кельвин смотрел на старика и внимательно слушал его историю, а у того на глаза наворачивались слезы. Слезы горя давно ушедших дней, шрамом оставшиеся в памяти. Воспоминания, которые будут мучать его и Лерка до конца их дней. И Кельвин, вспомнив мальчишку, действительно увидел в нем гномьи черты. Он был ниже обычного роста, и более широкоплеч. Но не узнав о его родословной, Кельвин бы ничего не заподозрил. Почему же старик забрал его? Хотя, тогда были времена ещё страшнее.
- А мать, не выдержавшая горя, удавилась – продолжал тем временем старик, - оставив мальчика одного. Тогда я и перебрался сюда, воспитывать Лерка.
- Это поистине ужасно - смог вымолить Кельвин глядя через окно на парня, убирающего во дворе. - Но почему вы просто не забрали его?
- Слухи ужасная вещь, особенно если они оказываются правдой. Лерка стали бы презирать за его смешанную кровь. Поэтому мне пришлось покинуть двор императора.
- Вы служили у императора?
- Да, я был картографом, составлял карты.
- Карты империи?
- И не только сын мой.
- А могло ли у вас что-нибудь сохраниться?
- Нет, ничего не осталось, все уничтожено – и , увидев расстроенный вид Кельвина, добавил - но все есть вот тут - и при этих словах он постучал указательным пальцем себя по виску.
- Библиотека... – пробормотал Кельвин.
- Да, о ней мне тоже известно.
У Кельвина зародилась надежда и понимание, что все эти события и встречи не случайны, все так и должно было случиться. Помочь Варнаусу, и, через полученное горе, он сможет возродиться и покончить с войной, а это будет лучшим, что он бы мог сделать для Оры.
Глава 5
Впервые за все это долгое время, сон на кровати должен был принести облегчение, но в эту ночь Кельвину так толком и не удалось вдоволь отдохнуть. То он мёрз, то его снова бросало в жар от травм. И, словно по чьей-то злой воле, всё время видел тревожные сны, хоть знал, что не вспомнит по заре о них. Под утро, однако, когда ветер, свистящий всю ночь снаружи, начал стихать, казалось он стал засыпать крепким, спокойным сном.
Только начавшая разгораться заря ещё не давала достаточно света и внутри дома было темно. Но вскоре, редкие лучики, которым удавалось просочиться сквозь щели избы, стали бить в глаза и все же не дали уснуть.
Кельвин опустил руку с походной лежанки – узкой кровати из твёрдого дерева, что ему предоставили добрые хозяева дома для ночлега, – чтобы нащупать на полу оставленные со вчерашнего дня сапоги. Поднявшись Кельвин увидел мальчишку, он резко взял ведро для воды и мигом выскочил наружу. Казалось он был сильно расстроен, или даже зол.
- Что случилось старик? - спросил Кельвин все так же лежащего старца, когда Лерк вышел - на мальчишке лица нет.
- Весть пришла, говорят Джорофив в огне исчез, говорят орки это были.
- Не орки - буркнул Кельвин, и оставшаяся после ночи дремота тут же развеялась без остатка, освобождая разум от сладкого без сознания, возвращая к реальности. А потом, опустив голову, добавил шёпотом, ни к кому не обращаясь - не спас.
И тогда Кельвин вспомнил скверные сны, изводившие его ночью, в которых он видел снова и снова свой горящий замок, и людей, умирающих в нем. И свою сестру... Она о чем-то кричала, предупреждала... Знак ли это был?
Прогнав прочь дурные мысли, не желая изводиться ими с раннего утра, он решил выйти на свежий воздух и немного пройтись по полной росы траве.
Снаружи оказалось намного светлей чем в наглухо забитой избе, а свежий воздух сладко вскружил голову, прогоняя напавшую с утра апатию. Вдохнув жизнь полной грудью он снова почувствовал её, и надежда вновь стала возвращаться.
Туман, который ещё не успел разогнать утренний ветер, окутал все вокруг словно белое одеяло. Кельвину нравился туман, нравилось приходившее вместе с ним ощущение спокойствия.
Кельвин осторожно огляделся, от вчерашних трупов не осталось и следа, мальчишка поработал на славу, от них не осталось и следа, даже намека не было на то, что они некогда тут были.
Стянув поочерёдно сапоги он встал на прохладную траву, а роса, которой та была полна, приятно намочила ноги.
Вдруг Кельвина посетила мысль, может плюнуть на все, построить себе такой дом где-нибудь у запруды, семью завести и жить как обычный человек? Но тряхнув головой он бесповоротно погнал прочь этот помысел, присущий слабому человеку. Отступать он не привык, и поэтому в ближайший день нужно будет выведать у старика местонахождение библиотеки, а после отыскать Варнауса.
А если старик лукавил? Ведь Людям присуще лгать. Но от чего-то Кельвин верил бывшему картографу, или, потеряв до этого веру во все что раньше грело душу, он просто хотел верить в это.
Обернувшись он глянул на дом у запруды, который в мутном предутреннем свете являл собой очень неприглядное зрелище. Оказалось, поглощенный своими мыслями, он уже успел довольно далеко уйти.
К дому подходил Лерк, несший ведро с водой, вид его был измученный и жалкий. В таких условиях жить было невероятно тяжело, но он, чего бы ему это не стоило, продолжал ухаживать за своим дедом, который, пожертвовав всем, некогда воспитывая его.
Вернувшись в дом он обнаружил у своей кровати тарелку похлебки. Такая же тарелка, но уже пустая, была в руках у Лерка, который сидел на постели старика, а тот тем временем смачно чавкая вычерпывал последние капли из своей.
Кельвин жадно глянул на тарелку, ждущую его, и в животе жалобно заурчало.
- Покушай сынок, а потом поговорим - сказал тихо старик, и Кельвин принял его совет.
Суп был не лучший, но было видно, что мальчишка вложил всю душу в его готовку. Он был густой и нажористый, так, чтобы небольшой тарелкой можно было вдоволь насытиться.
- Старик... - хотел начать разговор Кельвин, когда деревянная ложка коснулась дна тарелки, но осекся - прошу расскажи о месторасположении Библиотеки. Я больше не посмею злоупотреблять добротой и гостеприимством вашего крова, и тут же его покину.
- Библиотека... - загадочно произнес старик, вытащил из-под себя сверток. "Это все не просто так" - пронеслось у Кельвина в голове - "Я должен был тут очутиться". А старик тем временем продолжил – только помни, существование библиотеки легенда и никто из тех, кто отправлялся искать её, не вернулись, карта не точная. Я отдам тебе её при одном условии - забери моего мальчика и пристрой куда-нибудь, я думаю все уже забыли его происхождение, а он достоин лучшей жизни чем на этом болоте.
- Но... - при этих словах Лерк вскочил со своего места, но не успел больше ничего сказать, так как старик поднял руку, заставляя его замолчать.
- Это не обсуждается, я все решил, вечером уйдете - сказал он. И повернувшись к Кельвину закончил – мне кажется мы договорились?
- Да, я заберу мальчика, и пристрою его в городе, как ты и попросил.
Было заметно как старик устал от этого небольшого диалога, и он лишь легко кивнул откинувшись обратно на свою подушку, да и решение расстаться с внуком и вскоре умереть от беспомощности далось ему видимо с большим трудом.
Лерк не выдержав бухнул дверью и разъяренный выскочил на улицу. Что же, зря он так, думалось Кельвину, к вечеру они уже покинут это место, лучше бы хорошенько попрощался с добрым дедом, что воспитал его.
Вскоре Лерк и вправду справился с гневом, придя в себя он вернулся в хижину, встал у кровати на колени и заплакал, в захлеб благодаря деда за все. Кельвин тут же вышел, решив оставить их наедине, им было о чем поговорить, ведь этот разговор будет для них последним.
Для Лерка это был великий поход, ведь он возможно впервые за многие годы покинул старую избу у запруды и ушел настолько далеко. Его настроение было угнетающим, было заметно как внутри него идет борьба с самим с собой за возможность вернуться к родному деду. Но в глубине души он понимал, что дед уже давно мечтал об этом и не простит если он вернется.
Палаток не было, но были одеяла, взятые у старика, и котел, в котором можно было бы сварить суп из припасенных и заботливо сложенных по сумкам продуктов или грибы, которые можно было найти в лесу.
Но Кельвин понимал, самое главное, что у них было оружие, хоть и очень скромное. К нему можно было отнести кинжал Кельвина, который теперь болтался на поясе Лерка, самодельный лук для охоты, которым он неплохо научился пользоваться охотясь в лесах неподалеку от запруды и старый меч старика, который Кельвин надеялся привести в порядок и хорошенько наточить. А арбалет, которым ещё накануне Лерк угрожал разбойникам, оказалось был сломан и подчинить его было нельзя, поэтому брать его смысла не было.
Зная, что до Оверса около семи дней неспешного путешествия, Кельвин решил потренировать Лерка, научить рукопашному бою и пользоваться мечом. Ему это здорово может пригодиться в дальнейшей жизни, да и к тому же это хоть как-то отвлечет парня от гнетущих мыслях об оставленном деде.
Первом делом Кельвин решил научить мальчишку контролировать свое дыхание, ведь это было основой при любом учении, если это не освоить, то о фехтовании мечом стоит забыть. Но он оказался очень способным учеником, и Кельвин усмехнувшись заметил, что возможно это напоминало о себе наследие его отца гнома, которые славились на все острова Деригана своей выносливостью. Он потерял уйму времени пряча свой талант в лесах, хоть на то и были причины.
К вечеру они перешли через высохший ручей и как выяснилось, впереди их ждал небольшой поросший лесом горный склон, увидев который, Кельвин убедился, что они идут в нужном им направлении.
Зная, что дальнейший путь перестанет походить на легкую прогулку, Кельвин решил дать передохнуть Лерку, к тому же он был не подготовлен чтобы идти по такому крутому склону ночью, когда требуется полагаться только на свой инстинкт и опыт приобретенных с годами, которого у него не было.
Для привала Кельвин выбрал место на небольшой поляне под могучим деревом в ста шагах от края обрыва. Но даже от сюда можно было видеть, как склон круто уходит вниз.
- Научи меня фехтовать - попросил в очередной раз Лерк.
– Завтра, – прервал Кельвин его. – Сейчас тебе надо отдохнуть, иначе ты не сможешь идти...
- Но...
- Если ты хочешь, чтобы я тебя чему-то научил, ты должен выполнять мои приказы безоговорочно!
Парень, ничего не сказав, отошел на несколько шагов и свернулся калачиком в своем одеяле. Кельвин улыбнулся - знакомая поза - это помогало согреться, когда приходилось спать на холодной земле. И тут он мельком подумал, что из мальчишки с его врожденным талантом может выйти неплохой воин.
К вечеру следующего дня наконец продрались сквозь колючие склоны горы, и вновь оказались на обычной ровной тропе.
Лес здесь был уже иным, более редким и проходимым, ибо они миновали горных хребет, где лес, не тронутый людьми, был более густой. Камни и скалы, поросшие лесом, свойственные верхнему плато, уступили мягкой почве. Идти стало действительно легче.
И тут Кельвин понял, что за весь день не слышал ни одной жалобы от мальчишки, который не готовый к такому походу, должен был взвыть ещё к вечеру прошлого дня. Но нет, он держался молодцом, и Кельвин подумал, что его определенно нужно чему-то научить.
- Остановимся тут - сказал Кельвин мальчишке, кинув свою сумку на землю, и, увидев, как мальчишка бухнулся наземь, продолжил - найди две палки, ровных.
- Какая разница что жечь?
- Вот, и кривых для костра кстати принеси. А ровные мне нужны чтобы сделать тренировочные мечи.
Услышав это у Лерка загорелись глаза и забыв о усталости он пошел на поиски глубже в лес.
Он вернулся довольно быстро с охапкой веток для костра и пятью ровными палками для тренировок, чтобы наверняка нашлись подходящие, глянув на которые Кельвин понял, что они все были идеальны. По крайней мере лишними не будут, в любом случае во время тренировок какая-то да сломается.
Лерк оказался очень способным. Кельвин показал стандартные стойки, которые он освоил достаточно быстро и пару основных способов уйти от атаки. Когда парень справился с ними и смог отбить несколько не сложных ударов они принялись фехтовать.
– Все, хватит! – спустя какое-то время выдохнул Лерк, воткнув свой тренировочный меч в землю и оперившись на него.
- Ты думаешь тебе кто-то позволил бы вот так просто сдаться в реальном бою?
Поняв, о чем толкует Кельвин, Лерк снова взял свой меч и продолжил тренировку. Когда были сломаны два меча Кельвин решил закончить. Он к этому времени уже, и он еле стоял на ногах, но все же старался сражаться. Это была хорошая тренировка для обоих, а Лерк теперь понял, что любое обучение требует полной отдачи.
– На сегодня хватит - скомандовал Кельвин, и отправил Лерка спать без ужина, зная, что организм после такой нагрузки не примет пищи.
На следующий день солнечная погода кончилась, и небо затянулось серыми тучами с самого утра. Тяжелые облака грозились дождем, и не было никаких сомнений что к вечеру они исполнят свои угрозы.
За день пути они дважды пересекали лесные дороги, но решив, что в дали от них они меньше привлекут внимания своими тренировками, не стали следовать по ним. Да и разбойники глубоко в лесу обычно не занимаются своим ремеслом.
Они шли, скользя по камням и пересекая по щиколотку в воде ручейки. Кельвин сначала выругался, но потом решив, что это тоже будет хорошей тренировкой для Лерка, стал извлекать из этого пользу, показывая парню основы следопытства. Он показал, как определять сторону света, а также на какие детали стоит обратить внимание при выборе ночлега, если не хочешь быть съеден ночью хищниками. Впрочем, он многое из этого уже изучил, охотясь раньше в лесу у запруды.
Дважды они находили пещеры, и дважды благоразумно обходили их стороной, так как такие укромные уголки в этом лесу не могли бы остаться не обжитыми стаей каких-нибудь хищников. Что, на удивление Кельвина, Лерк так же знал.
К вечеру, как и было обещано, пошел дождь, путники стали искать поспешно укрытие для ночлега. Укрыться в лесу несложно, но только если знаешь, как это сделать. И вот как раз эти ценные сведения Лерку не были известны. Поэтому они изрядно намокли, пока Кельвин передавал свои знания мальчишке.
И как только мальчишка под руководством Кельвина нашел подходящее место для ночлега, вдали послышался топот.
- Тихо - Кельвин, услышавший шаги первым, остановил Лерка и вслушался.
- Судя по звукам, их кажется пятеро - спустя совсем небольшое время сказал Лерк, когда и он услышал шаги.
- Шестеро - поправил Кельвин, - прячься.
Лес, хорошее место чтобы спрятаться, если конечно тебя к этому времени не обнаружили. Кругом много деревьев, за которые можно лечь, а также если повезет и хватит времени присыпать себя листвой и ветками. Но ещё лучше влезть на дерево и укрыться в кроне, что к радости кельвина мальчишка и делал. Быстро перебирая руками и подтягиваясь, он перебирался с ветки на ветку все выше и выше, и вскоре, был достаточно высоко и глубоко в листве чтобы остаться незамеченным.
Кельвин же остался на земле, в случае чего он сможет увести преследование от Лерка, а после, если повезет, вернуться за ним. Он, прячась за стволами, бесшумно перебегал от дерева к дереву, стараясь увидеть шедших.
Кельвин был уверен, что он незаметен, но понял, что ошибся, когда услышал глухой стук врезающейся в крону дерева, за которым он прятался - стрелы. Поняв, что его выследили он кинулся в сторону, подальше от Лерка, но, услышав свист стрел у себя над плечом, он понял, что как раз с той стороны на него и наступали.
- Эй! Ты один? - вдруг спросил из неоткуда противный мужской голос.
Кельвин глянул в крону дерева, где должен был быть Лерк и крикнул в ответ:
- Один!
- Ты в невыгодном положении, друг. Нас больше, сдайся с миром, и мы придумаем как уладить наши дела.
Дела... Кельвин прекрасно знал, что у разбойников за дела и как они обычно их решают, а учитывая, что у него нечего было отобрать, он был уверен, что если он им сдаться, живым ему не уйти.
Только собравшись с силами бежать он вдруг снова услышал свист стрелы, но был неожиданно удивлен, что где-то в роще услышал отчаянный крик. Потом он снова услышал треск тетивы и срывающуюся стрелу, которая игриво вылетела из коны дерева.
- Ты же сказал, что ты один, ублюдок! - снова раздался противный голос, после того как ещё один разбойник пал от стрелы Лерка. - Вам конец! Убейте их!
Шум стал нарастать, к быстрым шагам прибавились пугающие крики, прерываемые всхлипами пронзенных стрелами разбойников. Кельвин вслушивался, выжидал. Снова раздался треск тетивы, но уже не один, и с другой стороны. Стрелы градом полетели в густую листву дерева, которая тут же стала осыпаться. Значит они вычислили откуда вел стрельбу Лерк и начали стрелять, в свою очередь что означает, что их луки сейчас пусты. Выскочив из укрытия он рубанул наотмашь, просто чтобы не подпустить к себе противников, и на его удачу одного он смог зарубить. Он крутанувшись глянул на противников, запоминая как они бегут и в какой последовательности. И, крутанувшись снова, ушел за другое дерево, в которое вскоре воткнулось несколько стрел.
Лерк продолжал метко бить, но его стрелы были не бесконечны, и совсем скоро они иссякнут. Не теряя времени Кельвин, короткими перебежками, от дерева к дереву, стал рубить противников, прячась от стрел.
Кельвин вдруг осознал, что разбойников оказалось далеко не шестеро, а много больше. Поняв это он подумал, что теряет сноровку и что стоит попрактиковаться.
За размышлениями он не заметил, как подошел к стрелкам, и вот уже от его меча упал первый. Лерк к этому времени перестал вести огонь, видимо кончились стрелы, а возможно он боялся зацепить Кельвина. То, что мальчишку могли ранить Кельвин пытался даже не думать.
Закончив с последним стрелком, прятавшимся за деревом, Кельвин вернулся к дереву, но никак не мог разглядеть на нем Лерка. Хорошо спрятался мерзавец.
- Лерк! - крикнул отчаянно Кельвин, надеясь услышать голос мальчишки в ответ. - Жив?
- Да, но меня зацепили - сдавленным стоном крикнул мальчишка в ответ.
Кельвин улыбнулся, жив ведь все-таки.
- Спуститься сможешь?
В ответ сначала появились ноги парня, ловко перескакивающие с ветки на ветку, а после уже и все тело. Он спускался очень быстро, и движения его были четки, но все же было заметно, что он ранен. В последний момент, когда Лерк был уже близок к земле, он вдруг оступился, ослабевшие ноги подвели его, и упал на землю.
- Ты как? - спросил Кельвин помогая мальчишке встать.
Лерк ничего не сказал, только убрал руку от плеча, из которой торчал лишь обломок стрелы.
- Зачем ты сломал стрелу, её теперь будет сложнее вытащить.
- Иначе я бы не слез - буркнул Лерк в ответ.
Кельвин хотел выругать мальца за то, что влез в бой выдав себя в засаде, но его отвлек топот копыт, предвещающий не как иначе беду, несущую тех, кого Кельвин с Лерком только что перебили. А это означало только то, что следовало бежать, укрыться они уже не успеют.
Дернув мальчишку за здоровое плече Кельвин заставил его бежать. Пустив Лерка вперед, он смог одновременно следить за ним, и за тем что происходит впереди. А так же Кельвин был явно лучше научен прикрывать тылы.
Оставалась надежда что конники задержаться у трупов своих бывших братьев по ремеслу, и это даст Кельвину с Лерком возможность успеть замести за собой следы и уйти от погони.
Безудержная сумасшедшая погоня по ночному лесу. Уставший Лерк, валившийся от слабости с ног. Полупрозрачные сумерки успели смениться глубокой черной ночью. Преследующий и не дающий покоя дробный топот конских копыт. Из темноты то и дело навстречу вылетали ветки деревьев, от которых надо было успеть увернуться. Но двигались бесшумно, казалось даже лесные жители были не потревожены.
Кельвин и не заметил, как лес сменился лесостепью. Через каждые несколько десятков шагов стоит небольшое деревцо. Лесок этот, оказался более окультуренным, это означало, что где-то рядом должно было быть поселение, куда разбойники вряд ли сунутся. Но обзор тут был намного больше, чем в обычном лесу, видно было их теперь как на ладони, а прятаться негде.
Но вскоре впереди показались огни, которые с каждым шагом становились все ярче, а топот копыт все тише. Отстали значит.
Приблизившись Кельвин заметил, что поселение было совсем небольшое. Крыши домов были низко нахлобученные, некоторые были старые, земляные, заросшие травой, а какие-то были застелены несвежей соломой. Из дымоходов совсем не валил дым, а свет горел только в нескольких окнах.
Патрулей на улицах было совсем немного. Кельвин старательно старался избегать патрулей, поскольку у людей этой должности было дело, и дело это заключалось в отлове бродяг, на которых они с Лерком сейчас походили больше всего. А как доказать, что ты, пришедший ночью в таком виде, не являешься разбойником. Да и у Кельвина все ещё оставались сомнения, что узнав его, они не заинтересуются им.
Но возникал вопрос, кого просить помощи, так как людей в этом маленьком городке на улицах было совсем не видно.
Кельвин вертел головой, пытаясь побольше увидеть. Прохожих не появилось. Несколько мальчишек, спрятавшихся в переулок при их приближении, и нищий, который остался на своем месте, так как был слеп и не видел шедших. Вот и все, кого удалось им встретить.
В обычных городках в это время по улицам должны были бы слоняться толпы народа и стража. Сейчас же на улицах не было ни души. Городок этот стал вызывать у Кельвина страх. Какое-то было у него странное предчувствие, не дающее ему покоя.
Да что с этим городом не так? Скорее всего жители отсиживаются по домам, но почему? Вскоре Кельвин получил ответ на свои вопросы, когда вышел на площадь. казалось, все жители городка, а возможно так оно и было, собрались там, вокруг постамента, и он был не пуст.
На постаменте состоялась казнь. Жертву вывели ко всем на обозрение, толпа яростно ревела. перед осужденным повесили петлю, и он, с гордо поднятой головой, встал на ящик, который из-под него совсем скоро выбьют, лишая его жизни.
И казалось бы, не было ничего особенного в казни, но казнили гнома. Он был массивный и в то же время угловатый. Борода его была черной, в которой можно было заметить несколько седых прядей.
Гном окинул толпу задумчивым и ненавидящим взглядом, и в это время из-под него вылетел ящик. Ноги его сначала судорожно затряслись, но вскоре остановились, когда жизнь, наконец, покинула его.
- Пойдем отсюда - сказал Кельвин Лерку, и попытался сдвинуть его с места. Но тот остался стоять как вкопанный, словно прирос к земле. На его глаза навернулись слезы, пришедшие с воспоминаниями. Кельвин понимал его, потому как пережил подобное, но он то уже давно научился овладевать собой.
- Пошел! - громко повторил Кельвин переходя на крик, и сильно толкнул мальчишку, что, наконец, подействовало на него.
Кельвин быстро вертел головой, пытаясь побыстрее найти место куда они могли бы забиться, и где их не найдут. Вскоре такое место нашлось - амбр, казавшийся давно заброшенным, появился из поворота. Его полуразваленные дверцы ворот были распахнуты, словно приглашая в гости. Кельвин, не раздумывая последовал приглашению, завел Лерка вовнутрь, и захлопнул небольшие ворота.
- Дай посмотрю - подойдя к Лерку сказал он, и внимательно посмотрел на кончик стрелы, торчащий у парня из плеча.
Куча сена, так удачно оказавшаяся внутри, оказалась очень кстати.
Кельвин аккуратно уложил Лерка на неё, и снова осмотрел стрелу.
- Будет больно - сказал он коротко.
Мальчишка кивнул, и закрыл глаза. Кельвин, упершись ему в грудь левой рукой, правой взялся за кончик стрелы. Потом, резким движением он нажал на стрелу, продавливая плоть, тем самым освобождая кончик древка от стрелы. Это позволило получше схватить обломанный кончик, потянув за который, металлический наконечник, порвав кожу, покинул тело Лерка.
Мальчишка корчился от боли, но при этом не издал не звука. Кельвин, найдя неподалеку кусок тряпки сделал из неё жгут, и сел напротив Лерка, молча глянув на него.
- Ты как? - спросил он некоторое время спустя.
- Нормально... - мальчишка явно не хотел об этом говорить.
- Да я видел на площади как все нормально... - неумолимо продолжал разговор Кельвин - Воспоминания?
- Тебе не понять! - сказал Лерк и, шмыгнув носом, отвернулся.
- Я тебя понимаю, как никто другой - сказал Кельвин, и Лерк повернувшись посмотрел теперь на него весьма заинтересовано. - У меня был друг, очень хороший друг. Я даже не знаю, как мы стали такими друзьями - Кельвин улыбнулся, поддаваясь воспоминаниям, - наверное, это была судьба. Он был гномом. Но однажды, мой отец казнил его, у меня на глазах.
- И тогда ты...
- Да, я проклял войну, ушел и создал сопротивление. Я поставил себе цель сделать так, чтобы больше никто не страдал так как я. Поэтому, если ты хочешь сделать мир лучше, ты должен стать сильнее всех этих обстоятельств.
Лерк кивнул, и Кельвин с удовольствием отметил перемену в его лице. Теперь он был более сосредоточен и решителен. Решив что парню есть о чем подумать, он ушел, дав ему уснуть. А сам же сел неподалеку на деревянном ящике и, смотря через щель в хлипкой деревянной постройке на зарю, остался сам наедине со своими воспоминаниями.
К вечеру следующего дня Лерк себя чувствовал уже на много лучше, сказывалась выносливость его отца. И в полночь они покинули амбар, чтобы не наткнуться на возбужденных после казни гнома жителей. Они благополучно вышли из города и отправились по дороге в Оверс.
Глава 6
Сыцик стоявший на краю Нового Ротара, взглянул вдаль и прислушался. Истошный вой моргулов послышался из тумана долины смерти. Несомненно люди уже узнали о местонахождении последнего прибежища орков и начали медленное продвижение в их сторону.
- Разведчики сообщают, что люди прочесали уже весь Ротар, и готовятся спуститься в долину. Ты считаешь они могут знать где мы? – спросил подошедший главнокомандующий Доритор.
- Нет никаких сомнений. Но я боюсь даже думать об этом – медленно произнес Сыцик - и возможно они будут вскоре тут
– Долина Смерти – последний рубеж на их пути – продолжал главнокомандующий, - нам необходимо удержать его любой ценой. Он защищен Моргулами, но они не выстоят против натиска войска людей, нам необходимо готовиться к бою.
- Как много им может потребоваться времени что бы добраться сюда?
- Они могут потратить около десятка дней на изучение долины, после ещё два десятка либо же три, чтобы перебросить войско к краю.
- Так долго? Помнится мне, когда мы спасались с Ротара, добрались намного быстрее.
- Большое войско сложнее мобилизовать, и нам в тот раз каким-то чудом удалось избежать стычек с Моргулами.
«Чудом ли?» - подумал Сыцик, вспомнив как Варнаус находил общий язык с животными, даже с такими страшными, как черные лесные волки.
- Что же, распорядись установить тут на краю орудия и поставь часовых. Боюсь, близится закат нашей расы, надеюсь уйдем достойно.
Сыцик снова глянул в туман, откуда продолжали доноситься стоны Моргулов, и понял, что скорый конец уже неизбежен, и на этот раз им уже не спасти женщин и детей.
Последующие два дня пути оказались тяжелее чем прошлые, будь их даже десяток. Дело было не в том, что дорога через лес была сложнее, напротив, заброшенная тропинка вела их неуклонно к торговому городу. Дело в том, что у них не было ровным счетом никаких припасов, приходилось есть подножных корм, грибы, редко попадающиеся орехи и спать на голой земле, за исключением тех случаев, когда удавалось найти большое дерево, на корнях которых удавалось отдохнуть. Но через несколько дней упрямой хоть бы, они приблизились к Оверсу.
Оверс - типичный торговый город, какие обычно строились вблизи края острова, на пересечении нескольких торговых путей.
Кельвин знал, что в Оверсе будет очень много людей, в том числе и приезжих, среди которых они с парнем смогут остаться незамеченными, поэтому собственно и держал сюда путь.
Через какие ворота в такой город не въехать, первое, что удастся встретить, так это рынок. Тысячи разноцветных палаток, выстроенных в несколько рядов, встречали изобилием своих товаров. Тут можно было найти буквально что угодно, он посуды изготовленной местными ремесленниками, до тканей, мастерски сшитых на дальних островах архипелага. Тут любили торговать, но больше любили торговаться, поэтому не подготовленный странник может остаться, в самом прямом смысле слова, без штанов. Но умелый торгаш в таком месте сможет отыскать не только все необходимое, но и купить за умеренную цену. К счастью Кельвина он был знаком с культурой торговли, учителя, нанятые его отцом, когда он был маленьким, неплохо его натаскали.
Систематически обойти рынок находящийся в Оверсе, пусть даже лишь небольшую его часть, это далеко непростая задача, а обойти его весь просто невыполнимая. Кельвин бы с удовольствием сейчас прошел по нескольким рядам, заглянул бы в каждую палатку, но увы, сейчас нужно было лечение Лерку и отдых им обоим.
Кельвин глянул на хромающего между палатками Лерка и понял по его затуманенным глазам, которыми он смотрел исключительно под ноги, что тот вот-вот может рухнуть без сознания. Его вид был ужасен, но на него никто не обращал внимания. Каких только бродяг не видели в этом месте.
Под ногами что-то хрустело, что видимо ещё вчера было товаром, а теперь остатками напоминало лишь о бурной торговле.
Навязчивые торгаши стали совать в лицо свои товары, крутя ими буквально перед носом, и не давая пройти. Лерк, бормоча что-то неразборчивое и нечленораздельное, пытался их оттолкнуть, но получалось это с трудом. Поэтому Кельвину пришлось вести его, расталкивая перед собой толпу, прокладывая между тысячами людей путь.
Затем из-за угла появился патруль - офицер и четверо солдат. Они шли уверенно, а торгаши лениво расступались перед ними, только увидев Кельвина с мальчишкой они остановились. Некоторое время офицер с любопытством разглядывал его и Лерка, а потом как-то небрежно, но с долей волнения произнес:
- Следуйте за нами!
И они последовали. По улицам слонялось куча народу, которые то и дело перекидывались с патрулем парой-тройкой соленых шуточек, и на удивление Кельвина, солдаты вели себя более чем подобает.
Вскоре вокруг стало меньше народу и судя по оказавшимся вокруг казармам стало быть, что ведут их в городской штаб, к военачальнику. Офицер безусловно знал кем на самом деле является Кельвин, или по крайней мере догадывается, в ином бы случае он не стал бы уделять двум бродягам никакого внимания.
Штаб ничем не отличался от остальных казарм, только флаг с гербом первого городского полка красовался перед его входом. Солдаты, как по приказу, встали у входа, и за офицером, вошедшим внутрь, не последовали. Сделав вывод что Кельвина это не касается, он вошел следом.
Внутри не было никаких излишеств и шика, как и подобает штабу. Пройдя по узкому коридору мимо спальных комнат, оружейных и других помещений, они вышли в центральный зал. Стойки с оружием, высокие шкафы с большим количеством литературы, большие дубовые скамьи, стоявшие у таких же больших столов, за одним из которых сидело трое.
В одном мужчине, который был беловолос не по годам, высок и хорошо слажен, легко угадывался капитан. Другие двое были офицерами, такими же, как и тот, что привел Кельвина.
Капитан встал, и смерил Кельвина достаточно почтительным взглядом, в котором не чувствовалось никакого отвращение, которое своим видом Кельвин был просто обязан вызывать.
- Оставьте нас - произнес он, и по тону это больше походило на просьбу, а не на приказ.
Трое офицеров не произнеся ни слова тут же покинули комнату, и только легкий запах пота напоминал о их недавнем присутствии.
- Я думал ты выше - пробормотал он все ещё измеряя Кельвина взглядом, а потом будто опомнившись продолжил - Вы, наверное, голодны? - Он подошел к столу, стал перебирать тарелки что там стояли и бормотал – Мне кажется, тут можно что-то найти.
- Что вам нужно? - стоя на месте и держась за бок простонал Кельвин.
- Что прости?
- Я спрашиваю, что вам нужно от меня?
- Хочу тебя накормить.
- В этом и заключается мой вопрос. Неужели вы кормите всех бродяг в поносках, что приходят к вам в город?
- Да, ты прав, не всех. Присаживайся, я думаю за бокалом вина наш разговор пойдет лучше.
Кельвин не продолжил спорить, ведь он с мальчишкой соскучился по нормальной еде и был действительно безумно голоден. Присев, он раздобыл на одной из тарелок сочный красный помидор, и приложился к нему губами. Лерк же, так же позабыв о приличии, последовал его примеру.
А дальше Кельвин уже не заметил, как в руках появлялись то куриная ножка, то кусок не сильно свежего хлеба. Еда была не лучшей, но сейчас она ему казалось сказочно вкусной.
Наевшись он почувствовал себя на много лучше, и взяв бокал налитого вина, спросил:
- Что вы хотели мне рассказать?
- Я знаю все что произошло с твоим городом, и такой участи не позавидуешь. Я хочу помочь тебе.
Кельвин сделал глоток и вопросительно посмотрел на капитана, тот поняв этот жест продолжил:
- Капитан Тулс - неужели ты меня забыл? Школа фехтования в Кастеле.
Сознания кельвина наполнилось картинками прошлого, и он все вспомнил, как тогда, очень давно, в городе-школе Кастеле он услышал женский пронзительный крик...
Женский пронзительный крик взбудоражил его и отвлек от мыслей. Он был такой пронзительный, крик о помощи, словно мольба. Перо скользнуло из рук и упало на стол. Кельвин вскочил на ноги и подбежав к окну увидел девушку, лежащую на земле, с губ её срывалась кровь, а над ней стоял огромный грязный верзила, и в руках он держал поблескивающий на солнце кинжал.
Выбросив все мысли из головы, Кельвин бросился на улицу. Перепрыгивая через три ступеньки он все продолжал видеть перед собой ту, лежащую на земле, и заплаканную девушку.
- Убери свои руки! - крикнул он только выбежав на улицу.
Верзила развернулся и уставился на Кельвина своей грязной и отвратительно мордой. А потом, лишь фыркнув, стал продолжать настигать девушку.
Кельвин понимая, что он может не успеть, подобрал палку что лежала в траве и не сбавляя шаг швырнул мерзавцу в голову. Вот это уже подействовало на него отрезвляюще, он зарычал, и развернувшись кинулся на Кельвина.
- Вот так, молодец! - тихо сказал Кельвин самому себе, а потом, уже крикнув, добавил - Давай!
Верзила вскоре подбежал к нему и занес кинжал для удара, Кельвин, сделав шаг в сторону, отступил, и казалось бы, что уже увернулся, но тот невероятно быстро, для своих грузных размеров, развернулся, и кинжал острой болью вонзился в бедро Кельвина.
Взвыв от боли Кельвин ударил противника по руке держащей кинжал, и та быстро освободила рукоять. Но противник лишь отскочив на считаные шаги, вновь бросился на него. Толкая, хватая за шею, сжимая руки как тиски, так, что мышцы начинали гореть, и казалось, вскоре он сможет вырвать их. Пытаясь не замечать боль рвущихся тканей от лезвия кинжала внутри бедра, Кельвин кинулся на противника, нанося точные удары в лицо. Кровь ошметками полетела из носа, и когда Кельвин, понял, что тот уже не так опасен, позволил себе наконец вытащить из ноги кинжал. Мгновения хватило чтобы понять, что кинжал оказался довольно слажен и сбалансирован, и при этом был достаточно тяжел, чтобы уверенно чувствовать его в своей руке. Хорошее оружие, слишком хорошее чтобы им пользовался такой выродок, подумал Кельвин, и подлетев к бывшему его хозяину вонзил сначала в одну ноги, а потом в другу, лишая его возможности нормально передвигаться. Верзила кричал и извивался как змея перед смертью под ударами кельвина.
Вонзив ему кинжал в грудь Кельвин не смог остановиться и продолжал наносить смертельные удары, даже когда тот казалось был уже мертв.
Руки обессиленно бросили кинжал на безжизненное тело, и Кельвин попытался встать, но смог сделать только пару шагов назад, и от пульсирующей боли в ноге и теле упал на колени.
Сзади послышались торопливые шаги подоспевших людей.
- Все будет хорошо - прошептал он девушке, сидя на коленях и глядя ей прямо в глаза, а потом не оборачиваясь прохрипел подходящим - Помогите ей.
Люди промчались мимо него, он видел, как они помогли девушке встать, а потом почувствовал прикосновение чей то руки на своей плечо.
- Как ты? - спросил знакомый голос капитана Тулса позади него.
- Все хорошо - задыхаясь ответил Кельвин - Все хорошо.
- Это была ваша дочь? Я не знал тогда даже - спросил Кельвин вспоминая обо всем.
- Да, и теперь она уже родила мне внуков, которых я мог не увидеть если бы не ты. Поэтому, скажи, чем я могу помочь тебе?
Кельвин зацепился за появившуюся возможность и с ухмылкой на лице сказал:
- Возьмите на службу этого славного парня, он очень способный и сможет сослужить вам хорошую службу.
- Но... - начал Лерк.
- Потом поговорим - быстро прервал Кельвин парня и внимательно посмотрел на капитана.
- Я так понимаю это не единственная твоя просьба.
- Помогите мне беспрепятственно пересечь паром на Пантеон.
- Пантеон... - задумчиво произнес Тулс - Но что ты там ищешь?
- Мне просто нужно туда идти.
- Я понял тебя, это не важно. Мой арсенал в твоем распоряжении. Приходи вечером к парому, я все устрою. И парня твоего я пристрою, не переживай.
- Спасибо - Кельвин поднялся, поклонился и развернувшись пошел прочь, в дорогу ему следовало собраться.
- Что происходит? - догнав спросил Лерк.
- Ты о чем?
- Я не хочу служить ему!
Кельвин остановился, взял мальчишку за плечи и внимательно посмотрел на него.
- Помнишь, что я тебе говорил о том, что ты должен свою боль направить на то что бы улучшить мир?
- Да, помню...
- Ты начнешь это делать отсюда, из этого города!
Лерк вдруг улыбнулся поняв о чем толкует Кельвин. Да, это была определенно хорошая идея - изменить настроение людей, привить отвращение к войне, объяснить, что другие расы не враги. И кто это сможет сделать лучше, чем не полукровка, состоявший на службе императора.
- Спасибо тебе за все - сказал тихо Лерк и своей крепкой ладонью пожал руку Кельвину.
- Мы ещё увидимся - пообещал Кельвин, хотя сам не верил в свои слова.
Глава 7
Шум в порту оказался не чуть не меньше чем на рынке, а за счет многочисленных паромов то и дело отходящих или пристыковывающихся к причалам, возможно даже больше.
Кельвин шел спокойно, уверенно, ведь он в новой одежде уже не вызывал такого подозрения как раньше. Да и Тулс возможно предупредил своих людей о странном госте.
Ещё издали он увидел у парома Тулса и Лерка, который несомненно пришел попрощаться. На нем был так же новое обмундирование, принадлежащее страже Оверса, в которой он, надо заметить, выглядел отменно. С гербом города на груди он был намного серьезнее и увереннее, что сразу бросалось в глаза. А за счет его телосложения, отчасти доставшееся от отца, складывалось впечатление, что он уже далеко не новобранец и не обычный патрульный.
Увидев Кельвина он улыбнулся, и хотел было подойти к нему, но вспомнил, что теперь он находится на службе города. Он понимал, что капитан несомненно должен сначала позволить ему сделать это, поэтому просто остался стоять на своем месте позади Тулса.
- Хорошо выглядишь - сказал Тулс увидев подходящего Кельвина.
- Да, окровавленная и грязная одежда далеко не всем к лицу - пошутил в ответ Кельвин, и они пожали друг другу руки. - Как мальчишка? - спросил он после, кивнув головой в сторону Лерка.
- Спасибо за такого бойца. Думаю со своей силой и выносливостью он далеко пойдет.
- Слышал малец? - Кельвин улыбнулся Лерку, а потом подмигнув добавил - Не подведи меня.
Лерк улыбнулся и коротко кивнул. Несомненно он помнил о их разговоре и Кельвин знал, что теперь он сделает все, что будет в его силах, и что было самым важным - власть его не развратит. Такие уж они, эти жертвы войны.
- Твой паром скоро, на третьей платформе - перешел к делу Тулс. - Я отправлю весть твоему отцу что поймал тебя, но при сопротивлении тебя пришлось убить.
- Это хорошая идея, спасибо.
- И ещё - отпусти бороду, так тебя будет сложнее узнать - Тулс хохотнув стукнул Кельвина по плечу - Все, ступай.
Кельвин ещё раз крепко пожал руку капитану, и последний раз взглянув на Лерка, пошел к третьей платформе.
Он знал, что паромы Оверса славятся своей красотой, он видел их уже множество раз, и понимал, что разговоры об их красоте далеко не преувеличены, но при этом каждый раз он давался диву, смотря на прекрасные паромы. Да, определенно власти города не жалели средств чтобы красиво встретить приезжих купцов ещё только на начале их пути к острову.
Кельвин любил длинные переправы по ночам, ведь можно было выспаться, а утром, прибыв на место, с новыми силами заняться своими делами. Но этой ночью он не спал.
Подойдя к перилам он глянул вниз на ядро, которое как всегда освещало путь путешественникам, никогда не прекращая гореть.
К полуночи поднялся ветер, который, с проходимых мимо ближайших островов, приносил прохладу и обдавал стоящих на палубе людей свежестью.
Кельвин смотрел в даль, пытаясь что-то разглядеть, но кроме ядра внизу и облаков на горизонте ничего не мог увидеть. Вскоре на горизонте появился небольшой островок, совсем крохотный. Он витал так же в воздухе, а на нем была расположена вышка, поддерживающая канат парома. Кельвин в очередной раз поразился инженерам спроектировавших такое поистине потрясающее чудо, и строителям, которым удалось это воплотить в жизнь.
От скуки он стал считать эти маленькие островки с опорами, но голова все равно была забита одним тревожным вопросом - где теперь искать Варнауса?
К утру ветер усилился. Паром стало немного трясти, и многие пассажиры невольно занервничали. Но Кельвин знал, что это пустяки, ведь это означало только то, что они подходят к Пантеону.
Пантеон - один из крупнейших островов архипелага. На нем никогда не было полезных ресурсов, казалось бы, его освоение было бессмысленным, но его месторасположение было стратегически важным, чтобы освоить его и построить огромную крепость на границе с островами гномов. Крепость пяти островов - так её нарекли. От сюда собственно и пошли первые войска, уничтожавшие каменные города гномов. Но после, граница пала, соседние острова были захвачены, и крепость, некогда служившая защитой их границ осталась пуста. И хотя имперские полки уже давно перестали проходить через неё, но по старой памяти и дани уважения, в огромных её залах продолжили собираться полководцы императора, чтобы стоя над огромной картой островов Деригана решить, куда посылать свои войска для дальнейшего великого истребления.
И если Варнаус сейчас активно действует на островах империи, то слухи об этом в первую очередь могут просочиться именно там. На что Кельвин и рассчитывал в первую очередь, отправляясь туда. Но эта кампания изначально была весьма рискованным занятием, ведь в прошлом его знали в этой крепости. Оставалась надежда, что все, кто его знал пали в бою. Скорбеть о них он не станет.
К полудню на горизонте показался один из пиков горы Сонтани, который образовывал хребет, проходящий поперек острова, разрезавший его пополам. На подходе ветер слегка изменился, и паром пошел похуже, чем ночью. Впрочем, в любом случае до Пантеона было уже рукой подать.
– Я по-прежнему не понимаю, зачем она вообще нужна, эта крепость пяти островов, – мрачно кто-то сказал позади, и Кельвин обернувшись увидел мужчину преклонного возраста и неприятной внешности. - Далеко от торговых путей.
– Она была поставлена на границе вражеской территории - с удивлением для себя поддержал разговор Кельвин, - крепость – это выход к гномьим островам.
- Которые уже захвачены...
- В общем, вы правы - Крепость больше не нужна для боевых действий. Она стала скорее символом победы.
- Символ? Какой к бездне символ? - хохотнул в ответ старик - Тем не менее, она дает таким как мы работу.
Кельвин хотел было спросить, о чем он говорит, но потом решил попридержать язык. За слова, сказанные не вовремя, он уже не раз попадал в переделки.
- Так ты отправился в крепость с какой целью? - тем временем продолжал подошедший. - Покупать или продавать?
Кельвин осмотрел пассажиров парома и только теперь догадался, о чем идет речь. с десяток людей, в основном мужчин, но было и несколько женщин, были одеты в поноски. И все бы ничего, можно бы было подумать, что они отправились искать лучшей жизни на Пантеоне, но у некоторых из них Кельвин заметил кандалы. Да и трое хорошо вооруженных верзил, стоявших у них над душей, вселяли им ужас. Рабы! А Кельвин значит, хорошо одетый, не вызвал никакого подозрения у подошедшего, который видимо и являлся торговцем рабами. Как же он раньше не заподозрил неладное.
- Покупать - ответил Кельвин что бы не вызвать подозрений. - Может быть вы можете мне что-то посоветовать?
- Недавно в нашем ремесле?
- Да. Как вы догадались?
- Они - торговец кивнул в сторону своих рабов - ещё вызывают у тебя жалось. Да и без охраны ты.
- Может быть вы могли бы меня сопроводить до крепости за пару тройку золотых, а там я уже смог бы кого-нибудь нанять.
- Да не нужно мне твое золото парень, так проводим. С деловой честностью у нас строго - он многозначительно указал на себя, - кодекс работорговца, соблюдается среди таких как мы свято. Меня зовут Творнак.
Кельвин, ничего не ответив, отвернулся. Он и так еле сдерживался чтобы не вцепиться в горло работорговцу, не то чтобы благодарить ещё за что-то.
С каких это пор на островах империи развелась торговля рабами? Неужели империя пала так низко, что теперь, избавившись от других рас, люди начали приторговывать своими собратьями.
И теперь до Кельвина дошло, почему Тулс так многозначительно смотрел на него, когда тот говорил о том, что ему нужно на Пантеон.
Но Кельвин решил, что с этим Творнаком он никуда не пойдет, и люди которых он считает своими рабами, тоже с ним не пойдут. Поэтому он напрягся, готовый в любой момент к действиям. Он давно этому научился - быть в напряжении, чтобы в любой момент выхватить меч и раскроить череп нежданному врагу.
Трап упав громко ударился о пирс. Творнак начал выводить своих рабов, подгоняемых рыками верзил. Выйдя вслед за работорговцем он глянул на открывшийся пейзаж. То тут, то там вели раба, торговцы отсчитывали друг другу монеты. Работорговля была поставлена на поток, при чем похоже, что уже очень давно, но почему он только сейчас узнает об этом? Кельвин ужаснулся, на сколько люди стали безнравственны. Империя тонула теперь не только в хаосе собственноручно развязавшей войны, но и от нравственного упадка собственных граждан.
Кельвин встал как вкопанный перед трапом, не желая идти вперед. Рука подсознательно потянулась к мечу, но в последний момент Кельвин осознал, что не может так просто взять в руки меч и перебить работорговцев. Стоит ему только намекнуть на это его тут же разорвут на клочья. Боевой опыт не опыт, когда приходится противостоять огромной своре торговцев рабами в сопровождение хорошо вооруженной стражи. Не здесь. Не сейчас.
У трапа их уже ждал караван. Творнак многозначительно спустился и стал пересчитывать рабов, усаживавшихся по телегам в клетки для животных - так надежнее. Он считал медленно, размеренно, шевеля губами.
- Господин - вдруг прервал его счет женский голос - Он не может дальше идти, ему нужна помощь.
Кельвин обернулся на голос и увидел молодую женщину держащая под руку мужчину, возможно её мужа. Его бледное лицо явно свидетельствовало о болезни, страшной болезни, которую он уже не перенесет, независимо от помощи. Кельвин понимал это, и все вокруг понимали это, только вот его родственница никак не могла с этим смириться.
Творнак кивнул своим вышибалам и отвернувшись продолжил считать рабов. Женщина тут же передала мужа в руки подошедшему верзиле, и улыбнулась, подумав, что она докричалась до своего хозяина. Но все было не так... Верзила Творнака опустил мужчину на колени, и молодая женщина не успела даже опомниться что происходит, как его голова упала на землю отдельно от тела.
- Что толку в рабе, который возможно не доживет до крепости? - спросил Кельвина подошедший Творнак, глядя как женщину, бьющуюся в истерике насильно заталкивают в клетку.
Работорговец вручил своему вооруженному сопровождению по золотой монете и телеги со скрипом покатили прочь, в проклятую Кельвином Крепость пяти островов. А ведь когда-то давно она была символом единства народов империи и у него там даже были друзья.
Кельвин усевшись на с краю одной из телег смотрел по сторонам и думал, что же делать. Решив побольше узнать о сложившейся ситуации в империи Кельвин спрыгнул с телеги перебрался к Творнаку, который ехал впереди, спросил работорговца:
- С кем вы обычно торгуете?
- Да я смотрю ты совсем уж неопытный торговец, хотя по твоему виду и не скажешь. Торгуем, впрочем, со всеми. Но лучше всех платят гномы.
- Но зачем им рабы?
- Если повезет, то смогут поторговаться и обменять на одного из своих. Обычно доходит до десяти к одному. Если же нет, то просто отправляют работать на свои рудники.
Подслушав разговор охранников, он так же узнал, что рабов Творнака просто продали ему за долги или преступления, связанные с неподчинением властям.
Или ты выполняешь все что тебе приказывают свыше, либо же тебя продают работорговцам. Вот так и Империя! Великая империя людей! Светило народов!
Кельвин знал, что дорога к крепости из порта должна была идти через лес, населенному многочисленными животными, которые порой были даже очень опасны. Но работорговцы явно не боялись леса, и это было плохо.
Торговля рабами, причем - торговля с другими расами. Кельвин знал, что гномы, орки, да впрочем и эльфы, славившееся своей жестокость, были слишком добры чтобы упасть до этого. Но из безысходность заставляла их поддаться столь низкому занятию.
Отойдя от города подальше Кельвин огляделся, никого не было, а это значит, что можно начать действовать. На одной стороне Творнак и трое его спутников, на другой Кельвин. Четверо против одного - при преимуществе неожиданности, которым он располагал бы, напав первым, он должен был с ними справиться. Но стоило бы поостеречься, ведь он не знал о способностях верзил ровным счетом ничего.
К вечеру Творнак и его люди занервничали, неужели в этом лесу ещё остались страшные хищники, которых стоило бы бояться. Кельвин рассчитывал, что так. И вскоре, его надежды оправдались.
- Сквернозуб! - вдруг крикнул один из погонщиков.
Кельвин обернулся и увидел выходящего из леса хищника. Он слышал от Варнауса об этих существах, населяющих мир, которые на Ротаре были крупнее. Звери - так их там называли за их исполинские размеры. Он никогда не думал, что сможет встретить такое животное наяву, ведь они выходят из своих подземных нор крайне редко, когда очень голодны. А в это время они чрезвычайно опасны.
Кельвин попытался перевести дыхание, понимая с какими опасностями пришлось столкнуться Варнаусу на Ротаре, где чтобы выжить нужно стать чудовищем.
Передние лапы Сквернозуба были непропорционально большие, на которых сверкали как ножи огромные когти, способные разрезать доспех как лист бумаги и разорвать своими клыками человека на куски. На спине вдоль позвоночника тянулась линия шипов, образованная из шерсти. Глаза были налиты кровью, они готовы были пожирать всех, вставших у них на пути. Его мучал только голод.
Кельвин пожалел о своем желании наткнуться на хищника, стычка с которым сможет проредить ряды работорговцев. Ведь теперь и он был в опасности.
Сквернозуб осторожно подскакивал, пытаясь сблизиться, дабы пустить в ход когти. Творнак спрыгнув за телегу спрятался, а его люди похватали арбалеты, стали высматривать слабое место у животного, которого казалось не было. Только рабы остались на своих местах. Они визжали от страха и бились в истерике боясь быть разорванными в клочья. Впрочем, кельвин их прекрасно понимал, потому как от страха и сам не мог пошевелиться.
Сквернозуб продолжал плясать вокруг них злобно щелкая челюстями. И тут посыпались арбалетные болты. Они били как иголки, застревали в толстой шкуре зверя, но создавалось впечатление что они не наносят ему никакого вреда, а только злят.
Драться с медведем несложно. Стоит с помощью меча серьезно повредить одну из лап, и он отступит. Но ведь это был не медведь. Все уязвимые места были закрыты мышцами и жиром. Да и реакция Сквернозуба превосходит не только человеческую, но и любого другого зверя, которого Кельвину приходилось встречать.
Сквернозуб вдруг прыгнул и ударил своей мощной лапой одного из солдат Творнака, и тот, несколько раз коснувшись земли, так и остался лежать.
Зверь из самых темных уголков мира. Подумав об этом решение пришло само собой. Кельвин подошел к повозке Творнака и снял висевшую там масляную лампу.
- Попадешь? - спросил он у одного из верил.
Тот поняв, что Кельвин затеял, коротко кивнул и вложив очередной болт в арбалет стал его заряжать. Когда он был готов Кельвин швырнул лампу в сторону Сквернозуба и услышав выстрел он с удовольствием отметил что верзила не соврал - действительно попал. Огненные брызги залили Сквернозубу глаза. он взвыл и опустившись стал тереться о землю.
- Сейчас! - крикнул стрелявший в лампу солдат и с вытянутым мечем ринулся на хищника.
Остальные последовали его примеру и Сквернозубу досталось очень сильно. Его рубили, кромсали мечами, но перед смертью он успел ухватить ещё двоих людей Творнака. Одного разорвал лапами, другого же схватил своими чудовищными челюстями, раздавив ему позвоночник.
А потом упал, злобно засопел, и затих.
- Хорошая работа - сказал подошедший Творнак глядя на Сквернозуба. - Я щедро отблагодарю тебя.
- Не стоит - сказал улыбнувшись в ответ Кельвин и метнул два ножа – один в работорговца, другой в оставшегося в живых его вышибалы.
Обшарив содержимое их карманов Кельвин нашел лишь у Творнака мешочек. Но золота там оказалось более чем достаточно.
Подойдя к вознице он увидел, что одна из клеток разорвана, и все люди в ней мертвы.
– Как? – спросил Кельвин подойдя к другой клетке.
– Сквернозуб – задыхаясь и переводя ответил один из рабов.
Кельвин мрачно кивнул. Что же, он понимал, что без жертв не обойдется.
Выпустив всех рабов он глянул на них, они явно чего-то ждали от их спасителя.
- До утра мы в безопасности - пытаясь сохранять спокойствие, чтобы не возникло паники у освобожденных, соврал Кельвин. - Соберите хворост для погребального костра.
Двое мужчин мигом убежали выполнять его приказ, а остальные создали из повозок импровизированный лагерь для ночлега.
Когда хворост был собран, жертв, разорванных в клетке, как велит обычай придали огню. Творнака же с его людьми, чтобы не пугать женщин и детей, отволокли к лес, не желая им отдавать почести.
Всю ночь до утра в лесу кто-то выл, но ближе никто не подходил. Ни одного хищника. То ли дым от костра отпугивал их, то ли тел, валяющихся в лесу, было вполне достаточно чтобы утолить голод.
- Мой император, тебе нужно расслабиться - пропела лежащая на кровати обнаженная наложница и погладила ладонью по простыне. - Я хочу, чтобы ты пришел ко мне - произнесла так же тихо наложница, но так, что бы Ксавьер услышал её мелодичный голос.
Ксавьер вдруг вернулся из своих мыслей обратно в покои, и повернувшись улыбнулся, взглянув на наложницу.
Красива, слов нет. Но она явно не испытывала к нему чувств, ровно так же, как и он к ней. Это была игрушка, не более, он знал об этом, и она так же это знала. Ксавьер уже позабыл о том, как это - любить, ценить, переживать за человека, что дорог тебе.
Когда-то у него была жена, и двое маленьких детишек. Жена умерла, пораженная неизвестной болезнью, которую, как поговаривали, принесли гномы с северных островов. Тогда то он, стоя у её могилы, рыдая и не в силах одолеть свое горе, поклялся вычистить всю эту грязь с островов, чтобы никто больше не умирал, ни страдал так, как он, как его жена, как его семья.
Так он потерял жену и детей, сына и дочь, что не поддержали его и предали, отвернувшись. Они пошли против него, а он так сильно их любил.
"Ладно ты, Кельвин, маленький глупец! Мальчишка! Но зачем? Зачем ты втянул во все это свою сестру? Она ведь была так мала... а ты запудрил ей мозги своей правдой, сам не зная её... Но скоро все закончится, я освобожу её от твоего безумия, она вернется в семью, а ты склонишь надо мной колени. Потом и ты все поймешь..."
В дверь постучали, император, славившийся своей сдержанностью и стойкостью, и тот вздрогнул, мысли о прошлом явно ослабляли его дух.
- Кто? - рявкнул Ксавьер.
- Раймунд, мой господин - раздался за дверью мерзкий скрипучий, но тем не менее уверенный, голос.
Раймунд, прогнивший изнутри человек, но тем не менее он был верным помощником. Придворные его ненавидели, считая подстилкой императора, недостойного прислуживать ему. Но Ксавьер ценил его преданность, и поступки, который тот мог совершать во имя него.
Подкупить рыцарей предыдущего императора Робара, дабы свергнуть его? Ничего проще! Отравить его жену и сына, что должен был перенять престол? Легко! Вогнать в страх совет, приказав избрать новым Императором Ксавьера? Пожалуйста! Порой Ксавьер подумывал, что Раймунд мог и свою родную мать убить по его лишь одному слову, будь она жива конечно.
- Входи - приказал Ксавьер.
Массивная дверь легонько скрипнула и в ней показался сутулый человек в своем неизменном черном балахоне.
- Что случилось?
- Вас сын мой господин...
- Пошла прочь! - не церемонясь рявкнул Ксавьер наложнице, повернувшись к кровати.
Она быстро вскочила, совсем не спорив как делала это обычно, зная, что когда император в подобном настроении, этого лучше не делать. И закуталась в простыню, пробежав мимо Ксавьера и Раймунда, скрылась за дверью что оставалась открытой. Раймунд проводил её взглядом, мерзко облизнув губы.
"Только прикоснись к ней, грязный ублюдок!" - пронеслось у Ксавьера в голове, но вернувшись к визиту Раймунда спросил:
- Что с ним?
- Он покинул ряды имперских войск ещё до того, как до него добрался курьер.
- И что? ничего не вышло? Он не отправился в Джорофив?
- Нет, напротив, он отправился, но не по вашему приказу, а чтобы остановить ваше войско, идущее туда.
- И... он... остановил?
- Нет господин, его сил оказалось недостаточно, и он был разбит. Но...
- Но?
- Войско, уничтожили его крепость, обессиленную и потерявшую основные свои силы при бое под Джорофивом.
- Что??? Кто? Кто посмел? Имена!
- Никто не отдавал подобного приказа, господин, воины сделавшие это скрылись, боясь вашего гнева.
- Верно! Найти их и казнить скинув в бездну второго Солнца. А как Ора?
- Мои люди... нашли её тело...
- НЕЕЕЕТ! - крикнул Ксавьер, его голос был полон безысходности и страдания, он схватил вазу, стоящую рядом на комоде и швырнул с силой о стену, которая с грохотом разбилась и осколками осыпалась на пол. Ксавьер продолжал кричать. В ярости он подошел к столу и перевернул его, бумаги, лежавшие на нем разлетелись по комнате. Ксавьер остановился, замолчал, закрыв глаза тяжело переводя дыхание.
- Что с Кельвином? - спросил он чуть погодя, стоя на том же месте, так и не отрыв глаза.
- Его судьба мне не известна, Господин.
- Найди! ЖИВЫМ! - крикнул Ксавьер, надеясь, что его слова останутся отпечатком в сознании Раймунда, и он сможет донести их до людей, что будет отправлять на поиске сына императора. - Уходи!
Раймунд поклонился и закрыв за собой дверь ушел.
Ксавьер остался один, со своим горем. Теперь он окончательно потерял свою дочь... Но у него ведь был ещё сын…
«Сын…» - подумал Ксавьер и улыбнулся, вспомнив своего мальчишку, что ходил с ним когда-то в поле и смеялся, катаясь на его плечах…
Глава 8
Кельвин глянул на спасенных им людей. Ладно мужчины, но женщины и дети! Это уже было слишком, даже для его отца. Они все были одеты в тряпье, грязные и явно уже давно голодные. Вскоре они были бы проданы гномам или другим расам, а те, озлобленные войной, неизвестно что могли бы сделать со своими новыми рабами. Империя окончательно упала в бездну.
Мясо сквернозуба не самое приятное на вкус, но когда ты уже давно измотан походом и все это время не ел нормальной пищи, выбирать не приходится, Кельвин знал об этом по собственному опыту.
Повоевав с толстой шкурой сквернозуба, Кельвин отделил кусок окорока, достаточно большой чтобы накормить всех. И пока мясо жарилось он отыскал в припасах Творнака кое-какие продукты, хлеб и небольшой запас овощей.
Хоть еды и хватило бы всем, первыми поели дети, потом женщины, и только после, когда все были сыты, к еде приступили мужчины, до этого терпеливо ждавшие в стороне.
На утро, когда рассвет окончательно прогнал мрак, к Кельвину подошел один из бывших рабов и немного поколебавшись начал разговор:
- Ты ведь не работорговец верно?
Кельвин глянул на подошедшего. Это был мужчина, примерно такого же возраста, он был высок и хорошо слажен, за него определенно могли бы попросить достаточно много золота.
- Для начала я хотел бы знать имя и род того, с кем мне приходится разговаривать - вернувшись к своим делам буркнул Кельвин, придав словам побольше важности, зная, что это ему пригодится.
- Вент из рода Больтаров - отчеканил гордо подошедший.
- Сядь! - приказа Кельвин и когда он сел Кельвин продолжил - С чего ты взял что я не работорговец?
- Ты нас накормил, ты добр... - неуверенно начал Вент, но посмотрев Кельвину в глаза замолчал.
- Да, ты прав, в работорговцы я не гожусь, для этого вы мне и нужны - задумчиво пробормотал Кельвин и не дав ничего сказать пришедшему, продолжил - Ты храбрый, учитывая, что ты единственный кто осмелился заговорить со мной. Ты мне доверяешь?
- Как я могу доверять человеку которого только встретил, даже если он спас мне жизнь?
- Верно, не можешь... Я бы не стал...
Кельвин, задумавшись, оглядел сидящих у костра людей. Он не знал, как с ними поступить. Отправить в порт, но доберутся ли они? Да и если им удастся дойти, кто-нибудь отловит их там - раб без хозяина — это ничейный раб. А пойди они с ним шансов выжить будет явно не больше. "Я тяну смерть за собой - промелькнуло у Кельвин в голове, - все кто идет со мной вскоре погибают".
Кельвин встал, вложил Венту в руку мешочек Творнака, полный золота, и сказал:
- Переоденься и отведи всех обратно на паром. Отправляйтесь с этого поганого острова побыстрее.
Вент неуверенно кивнул и, взяв позванивающий мешочек, вернулся к костру.
Вскоре телеги стали отправляться в обратный путь. На них сидели женщины и дети, а рядом шли мужчины, вооружившиеся оружием что могли найти у Творнака и его людей.
- Спасибо за все - отозвались некоторые бывшие рабы перед уходом, и они ушли.
Вент же, вложив в руку одному из мужчин мешочек, некогда переданный Кельвином, отделился от каравана и подойдя к Кельвину спросил:
- И что теперь?
Позже к нему присоединились ещё двое. Они стояли позади, мялись, было видно, как внутри них все ещё происходила борьба за то, чтобы уйти со всеми. Но все же они стояли тут, сейчас.
- Ты сказал, что мы нужны тебе. Что-то задумал? - не дождавшись ответа на первый вопрос задал Вент уже второй.
- В крепости мне нужно будет прикрытие, вы должны будете стать на это время моими рабами.
В их глазах можно было увидеть храбрость, страх и отчаяние. Они знали, что победы не будет, знали, что не стоит её ждать, но все же они остались помочь Кельвину, хотя ему казалось, что он этого не достоин. Слишком многие утонули в собственной крови по его вине и по этому Кельвину было трудно смотреть им в глаза. Он знал, что без потерь нельзя, кто-то умрет, а возможно даже все падут в бою. Он этого не хотел, но вновь принимал помощь от других. Снова делал все не так. И теперь они пойдут вместе с ним умирать.
О своей же цели Кельвин не сказал ни слова, знал, что попутчики его осудят. Ведь эти трое, ранее приготовленные для других рас, явно их ненавидели.
Как выяснил в пути Кельвин, двоих товарищей Вента звали Рорс и Турс, и они были братьями. Хорошие ребята, сильные и добрые, умели фехтовать, кое-что понимали в тактике. Поэтому Кельвину и становилось ещё тяжелее при мысли что он ведет их на верную гибель. Но идет война, без жертв никак. Главное не говорить на чьей стороне ты.
День прошел без приключений и встреч со сквернозубом или другими тварями. Кельвин оказался прав, когда убеждал бывших рабов, что хищники будут заняты пожиранием остатков Творнака и его людей. Либо же они остерегались нападать на путников ближе к крепости, так как на её подходе действительно на тракте стало встречаться больше купцов в сопровождении вооруженных наемников. Одни передвигались на лошадях, другие на повозках, запряжённых буйволами, а третьи и вовсе шли пешком также, как и Кельвин со своими спутниками, так что подозрений они не вызывали ровно никаких.
– Я вижу крепость – сказал к вечеру Рорс, и Кельвин, услышав, как раз в это время звон колоколов, мысленно выругался.
Сигнал, подаваемый жителям и гостям крепости, находящихся вне её стен, означал что вскоре ворота будут закрыты, и возможность войти наступит только на рассвете.
Крепость была построена на стыке древних границ, которые на самом деле давно уже были стерты с карт. Границы же эти разделяли некогда владения гномов, людей и эльфов. И хотя все эти острова давно подгребли под себя люди, крепость оставалось в военном положении по сей день. Поэтому каждый комендант считал делом чести поддерживать крепость пяти островов, держа вооруженный гарнизон и припасы.
Кельвин прекрасно понимал, что вовремя до крепости в этот вечер конечно им уже не добраться, поэтому, свернув с тракта подальше, он решил устроить привал в небольшой рощице.
- На земле ночевать не очень хорошая идея - сказал Кельвин глянув как братья устраиваются на земле. Они переглянулись и, смекнув на что намекает Кельвин, стали забираться на дерево.
- Дежурим по очереди - продолжал Кельвин - Рорс, ты первый.
Рорс не спорил, он лишь коротко кивнул и забрался выше, чтобы видеть всю поляну вокруг, прекрасно просматриваемую с дерева.
Кельвин привязал себя к ветке и, устроившись поудобнее, закрыл глаза. Ночь, лес, запах хвои, от легкого дуновения ветра тихо шелестит листва в кроне дерева, прекрасно, но спать, однако, ему не хотелось. Он лежал на своей ветке и думал. Варнаус покинул Новый Ротар. Почему? Он искал библиотеку, но что в ней такого особенного? Какие-то странные и запутанные заявления свихнувшегося хранителя заставили зацепиться его за эту идею. Кельвин до сих пор не мог понять этого, как бы не пытался.
Кельвина кто-то потряс за плечо, и он невольно вздрогнул поняв, что все же уснул. Открыв глаза он увидел перед собой Вента, дежурившего последним. Оказалось, что уже светало, и Вент с ребятами, решив не будить Кельвина, отдежурили втроем.
Спустившись с дерева Рорс и Турс хотели развести костер, но Кельвин настоял на том что лучше этого не делать, дабы не привлекать лишнего к себе внимания, как со стороны хищников, так и со стороны войск крепости. Лучше было не рисковать, да и припасённого с прошлого дня мяса сквернозуба было достаточно. И, насытившись, они снова вышли на трап.
Турс через некоторое время вдруг поежился, невольно посмотрел по сторонам, и ускорил шаг. Кельвин тут же понял в чем дело - они пересекали рубеж обороны, невидимую линию после которой они станут доступны для стрелков крепости.
Крепость находилась на возвышенности, поэтому все пространство, до горизонта хорошо просматривалось, и огневой рубеж стрелков позволял вести огонь намного раньше, чем это сможет сделать противник.
Крепостные стены возвышались высоко к небесам, и ходили слухи, что вода, плескавшаяся во рву вокруг стен, была отравлена. За стенами крепость представляла собой группу цитаделей, построенных впритык друг к другу. Поэтому захвати враг одну зону, остальные могли продолжать держать оборону.
Крепость строилась для войны, и оружие её защитников составляло не только мечи и арбалеты, но множество котлов с кипящим маслом, катапульт и тяжелых баллист.
Переходя по навесному мосту к воротам Кельвин невольно охнул. Он некогда служил в этой крепости, но в который раз поражался её масштабами.
Кельвин со своими путниками не должен был вызвать не единого подозрения, ведь он всем своим видом представлял собой работорговца, Вент - его охранника, а братья тем временем и были рабами. Для правдивости Вент даже сильно пихнул Турса, от чего тот чуть даже не упал, и стражники, бегло осмотрев пришедших, впустили их внутрь. Так они и вошли в крепость.
Кельвин тут же повел своих спутников к знакомому ещё со старых времен постоялому двору. Узкие улочки петляли между собой, запутываясь в петли и порой приводя к тупику, ведь дома в Крепости пяти островов являлись так же частью обороны, что бы противника, все же сумевшего войти внутрь, пока он пытается выбраться из очередного тупика, можно было расстрелять. Кельвин знал обо всех этих тупичках, поэтому шел уверенно по нужному маршруту.
Постоялый двор был далеко не из дорогих, но и забегаловкой для нищих его тоже назвать было нельзя. Раз в день тут делали уборку, да и готовили не самую худшую еду, при этом довольно достойную на вкус и вполне доступную карману. По крайней мере так было раньше, во время службы Кельвина. И зайдя внутрь он понял, что все изменилось, и изменилось в худшую сторону. Казалось, об уборке хозяин таверны вовсе забыл, то тут, то там под столом можно было найти объедки, на одном столе и вовсе лежал полумертвый пьянчуга.
Кельвин знал, что золотых у них было предостаточно что бы найти постоялый двор получше, но там можно было бы стать заметным, да и где ещё, как не в забытом небесами месте можно было бы узнать самые разные слухи, ходившие в крепости.
- Чем могу служить? - спросил хозяин таверны подошедшего к стойке Кельвина.
Кельвин взглянул на него и вспомнил того же хозяина постоялого двора, который обслуживал его ещё много зим назад. Только теперь он был стар, оброс щетиной и жиром, а заплывшее лицо говорило лишь о том, что он много пьет. И он явно не узнал Кельвина.
- Мне нужен один большой номер на четверых на две ночи.
- Вы хотите спать в одной комнате с рабами? - подозрительно спросил трактирщик глянув за спину Кельвину, и не дождавшись ответа добавил - может захотите сдать их на склад?
Склад? Люди, названные рабами, содержались на складе? Кельвин не мог поверить своим ушам.
- Нет - коротко ответил Кельвин и положил на стол два золотых, которых было сверх положенного, только для того что бы трактирщик перестал задавать ненужные вопросы.
Старый хозяин таверны больше не сказав ни слова мигом сгреб золотые монеты и выложил кривой ключ. Поднявшись в выделенную им под ночлег комнату, Кельвин оставил там Вента с братьями, спустился вниз, заказал им в номер еды, а сам сел внизу за один из столов с пинтой пива и стал ждать посетителей, чтобы попытаться выведать какие-то слухи, которые хоть как-то могли бы приходиться.
Вскоре, по наступлению вечера, когда день сменился ночью, зал трактира потихоньку начал заполняться, люди пили, разговаривали, шумели, и Кельвин стал прислушиваться к разговорам.
– Мы должны быть готовы, – донеслось с одной стороны.
Кельвин обернулся и увидел двух уже подпивших стражников, сидящих в углу.
– Да, что бы ни случилось - поддержал разговор второй.
- Ты вообще считаешь это возможно?
- Даже не знаю...
Продолжением был несвязный бред, который Кельвину разобрать не удалось. Он встал, взял у трактирщика три больших кружки пива, и подсев к ним сказал:
- За процветания империи!
Стражники были явно не против угощения, поэтому были не против новому собеседнику.
- За империю! - в один голос поддержали сидящие за столом и осушив свои кружки принялись за пиво, принесенное Кельвином.
- Не вовремя ты прибыл работорговец - вдруг сказал один из стражников.
- От чего же?
- Подготовка идет - ответил другой.
- Подготовка к чему?
- Ты ничего не знаешь? Тогда неудивительно, почему ты тут. Война на пороге.
- Война? Да ведь она давно выиграна - Кельвин негодуя глянул на солдат. Но крепость считалась неприступной. Так или иначе, он чувствовал, что было бы полезно знать, с кем намечается война.
- Выиграна, да только не тут - первый стражник тыкнул пальцем по столу - Гномам надоела эта торговля, они озлоблены, оскорблены, войска собрали, на подходе уже.
- Но крепость неприступна.
- Зря ты так думаешь, малец! Оказалось, торговля была прикрытием, и эти низкорослые ублюдки давно поработали тут, вскрыв одну из стен. Мы не успеем её восстановить.
Кельвин не мог поверить своим ушам, когда услышал это. Крепость ждала вторжение. И как комендант продолжал пускать купцов, зная, что в любой момент на крепость могут напасть.
Последний крупный бой с другой расой произошел несколько десятков зим назад, уже никто и не верил, что сил гномов или эльфов будет достаточно что бы могло состояться нечто подобное. Было удивительно что купцы продолжали вести в крепость своих рабов.
Более того войска гномов по сообщению этих двух пьянчуг были уже на острове и подтягивали войска. Так что скорее всего уже завтра Крепость будет осаждена. Но откуда у гномов такие войска? Никак иначе при истреблении большинство попряталось по своим высокогорным норам, а тщеславные люди убедили себя что победили окончательно. Что же, за все всегда приходится платить, в том числе и за собственное тщеславие.
Эти новости заставили Кельвина заторопиться, прибыл он в крепость далеко не для того чтобы оказаться впутанным в войну между армией гномов и людьми находящемся в крепости. И похоже, что первоначальная цель будет безуспешной, в первую очередь нужно было свалить из этого места, да как можно быстрее. Вскоре тут будет много крови, очень много крови.
- Почему император, зная, что тут происходит, не увеличит гарнизон? - спросил недоумевая Кельвин.
- Да потому что свою задницу прикрывает этот император - резко ответил стражник сплюнув перед собой на пол. - Как объявился это странный человек, как там его?
- Безликий! - вставил его товарищ.
- Да, точно, Безликим его кличут! Так эта мразь охотится на приближенных людей императора, и тот в первую очередь послал войска на их охрану. А эта та мразь все равно их режет.
- Кто этот человек? - спросил Кельвин.
- Убийца, и только...
- Ага, ты слышал, как он убил Рауля? Мой брат видел тело, говорит собирали его ошметки лопатами, да и молодых он порезал, что в ту ночь в его замке были...
Кельвин вдруг зацепился на сказанное, но дальше не слушал. Безликий значит! Несомненно, он что-то пытается выведать у своих жертв. Варнаус может работать с ним... А может быть Безликий и есть Варнаус? Но Кельвин бросил эту мысль, так как знал, что вряд ли Варнаус, ненавидевший всю суть человечества, будет убивать невинных, тем более молодых. Но определенно, Безликого нужно найти, возможно, это приведет его и к Варнаусу. Это была единственная зацепка, и стоило ей воспользоваться, тем более учитывая, что возможности и времени узнать больше нет, на пороге война.
- А где его видели последний раз? - спросил Кельвин вернувшись к разговору стражников.
- У Партеида говорят, всех приближенных император в свой замок устроил под охраной, наверняка будет там.
Кельвин вскочил со своего стула, кинул монетку солдатам на стол добавил "Выпейте за хороший бой!", и ринулся на второй этаж.
- Мы уходим - влетев к комнату сообщил он ничего не объясняя.
Сидящие его спутники с набитыми ртами непонимающе подняли брови, но Кельвин только взяв свою сумку вышел наружу. Вент с братьями не стали дожидаться объяснений последовали за ним.
Они поспешили обратно, теми же закоулками в маленьких переулочках к воротам, которые по их прибытию оказались заперты.
- В чем дело? - грозно спросил Кельвин, подходя к стражи.
- Военное положение, приказ коменданта - отчеканил стражник, тем не менее, не скрывая своего отвращения к людям стоящим за спиной у Кельвина.
Кельвин выругался и поспешил по лабиринту улочек в сторону, где по его памяти должен был быть резиденция коменданта. Если на пороге война, то он непременно должен быть там.
Крепость готовилась к осаде, в этом не было сомнений, и теперь Кельвин видел это. Его глаза стали обращать внимания на те вещи, которые раньше его не беспокоили. То тут, то там встречались небольшие отряды войск, забиравшие рабов у купцов и ведущие их в казармы, в другом месте уже эти самые рабы тренировались. Теперь все это обретало смысл. Что же, работорговцы явно ошибались, думая, что возможная выгода от торговли стоит риска. Даже не подозревая, что их рабы будут просто на просто отобраны, чтобы хоть как-то увеличить гарнизон крепости. Патрули ходили, звеня оружием, правильно, если вдруг начнется осада, распределенные по всему городу солдаты уже будут готовы.
- Эй - вдруг крикнул Турс сзади, и Кельвин обернувшись увидел солдат которые схватили его.
- Что происходит? - поинтересовался Кельвин уставившись на патруль.
- Приказ коменданта, все рабы должны быть переданы властям для создания добровольной дружины.
- Добровольной? Вы это так называете?
- Это лучше, чем быть проданным гномам, и уж точно, чем эльфам.
- Это мои рабы! - рыкнул Кельвин, сделав шаг вперед, но вдруг почувствовал руку у себя на груди и удивился обнаружив что это была рука Вента.
- Кельвин, так будет лучше, я бы хотел отомстить им за все...
- Кому?
- Эльфам, гномам, оркам. Мы пойдем с ними.
- Да ты даже не знаешь за что ты собираешься воевать! - в отчаянии закричал Кельвин, но увидел в глазах Вента и братьев уверенность. Поняв, что он не сможет их переубедить он отступил.
- Спасибо за все, Кельвин - сказали братья - ещё увидимся.
- Вряд ли - сказал Кельвин правду и пошел дальше.
Он бы не смог убедить этих ребят что их будут использовать как забойный скот в этом бою, хоть на них и будут мундиры, их все так же будут считать в первую очередь рабами. Да и даже если бы он смог объяснить им это, если бы смог до них достучаться и они ему поверили, они бы все равно пошли на это, потому что верили, что они борются за правду, за свободу, за мир, что было лишь иллюзией. Как бы то ни было, они выполнили то, чего Кельвин от них хотел, они сделали ему прикрытие, хоть и не было в этом, как оказалось, необходимости. Остаться и воевать было их правом, а он хотел бы унести свои ноги подальше отсюда и как можно быстрее. Нет, не потому что боялся, а потому что не хотел убивать шедших сюда гномов, потому что был на их стороне, только вот им это было не известно, и для них каждый человек будет просто человек.
Комендатура была на прежнем месте, и естественно под охраной. Видимо уже ни один разгневанный купец врывался сюда, чтобы выяснить у коменданта в чем дело и высказать все что они о нем думают. Коменданта можно было понять, любой бы устал от этого, тем более учитывая военное положение.
- Нельзя - сказал один из верзил, стоявших у входа, когда кельвин попытался войти.
- Я должен встретиться с комендантом.
- Всем нужно, нельзя говорю!
Кельвин не стал больше разговаривать и с размаху врезал тому, с кем разговаривал в челюсть. Второй в этот момент попытался выхватить меч, но Кельвин выдернув из-за пояса кинжал приставил ему к горлу.
- Я только зайду, и поговорю - тихо сказал он, и убрав кинжал вошел.
Идя по коридору он слышал позади себя кряхтение поднимающегося с земли стражника и ругательства от другого.
Комендант поднял брови и вопросительно глянул на Кельвина, когда тот вошел. Это был высокий бледный мужчина достаточно атлетического сложения и его голова обрита наголо.
– Ну и что же это значит? – поинтересовался он.
- Это означает, что вам нужна новая стража, прежняя не справляется.
- Тем не менее, что тебе нужно от меня, наглец?
- Я хочу покинуть крепость.
– Разве ты не останешься со всеми защищать Крепость?
Хуже всего, когда человек вбивает себе в голову какую-нибудь дурацкую идею, типа этой, и пытается тебя в этом убедить.
– Разве у вас мало наемников?
– Меч никогда не бывает лишним.
- Но не мой!
- А как же отстаивать интересы империи?
- Они меня не волнуют.
- Да я тебя возьму под стражу за измену!
- Ваши люди уже пытались. - Кельвин внимательно глянув Коменданту в глаза продолжил - Я ухожу немедленно, и вы отдаете приказ своим людям открыть для этого ворота. Или я пойду другим путем.
– Ты остаешься! – Комендант поднял руку ставя точку в разговоре.
– Прощайте! - развернувшись Кельвин пошел к выходу и обернувшись крикнул напоследок - Прежний Комендант, был умнее!
Стража подозрительно глянула на него, а один из них все ещё потирал больную челюсть.
Заприметив ближайшую башню с открытой дверью, Кельвин поспешил к ней. Поднявшись на стену крепости он убедился в правдивости слов, ходивших по крепости. Армия гномов уже была на подходе, часть войск было уже видно, и нужно было как можно быстрее разыскать путь наружу, так как вскоре покинуть осажденную крепость станет невозможным.
Кельвин не был уверен, что кому-то из людей удастся остаться в живых после нападения гномов, тем более после того как им удалось проделать брешь в укреплении. Поэтому оставаться в крепости было нельзя.
Затем Кельвин направился обратно в таверну, поспешно проверив висящий на поясе меч и метательные ножи на груди. План созрел, и план тот был поистине дикий.
Воевать и убивать кого-то с любой из сторон он тоже не хотел, люди все же ему были собратьями, а гномы были жертвой истребления. И комендант не дал ему иного выхода, кроме как создать третью сторону этого конфликта - жертв этого боя, а именно купцов, которые потеряли свои сбережения и рабов прибыв сюда, так ещё и оказались заперты в крепости, которым приходилось сидеть и только надеяться, что им удастся уцелеть. "Наивные глупцы! - подумал Кельвин - Но я дам вам шанс".
Он ворвался в таверну и чуть не выбил дверь, и сделал это с такой скоростью, что хозяин заведения было уже подумал, что началось вторжение, и уже почти забрался под стол, но, в конце концов, увидел бывшего посетителя.
- Мне нужно масло, все масло что у тебя есть - крикнул Кельвин приближаясь к стойке.
Трактирщик продолжал молча стоять. То ли он приходил в себя после стресса, то ли не понимал, о чем его просит Кельвин, то ли и вовсе был пьян.
Подлетев к нему Кельвин схватил его за ухо и прижав к стойке закричал:
- Масло!
Трактирщик после этого казалось пришел в себя, то ли от удара, то ли от крика, но он поднял руки вверх призывая Кельвина успокоиться. И когда его ухо было отпущено без слов скрылся за дверью кухни.
Только Кельвин стал жалеть о том, что отпустил его одного без присмотра, он ведь мог и убежать в панике, но вскоре дверь отварилась, по звуку которой казалось, что её выбили ногой, и из неё появился хозяин постоялого двора с двумя небольшими бочонками в обнимку.
- Уходи - сказал коротко трактирщик, ставя на стол перед Кельвином бочонки.
Кельвин благодарно кивнул, и ничего не сказав вышел наружу. Теперь нужно было найти подходящее место что бы начать осуществлять свой безумный план, и восточные ворота, через которые он накануне вошел в крепость, вполне для этого подходили.
Когда он уже был на полпути, где-то невдалеке часто забил колокол, а это означало только одно - враг начал штурм Крепости. Колокол звонил еще некоторое время, и когда он затих из-за стен послышались военные барабаны гномов.
Времени становилось все меньше, вскоре он окажется между двух рас, словно между молотом и наковальней, и Кельвин прибавил шаг.
Улицы стали наполняться войсками, то тут то там пробегал отряд вооруженных воинов. Кто бежал на стену, кто в казармы и оружейную, все было в движении, перемещение по улицам превращалось со временем в хаос. но к счастью никто не обращал внимание на странного человека с двумя бочонками подмышками.
Где нынче обитали обиженные купцы догадаться было не сложно - в самом дорогом постоялом дворе. Кто-то однозначно пил, понимая, что это возможно его последний день, а кто-то в надежде уцелеть прятался в огромном погребе. Но они должны были быть там.
Добравшись Кельвин обнаружил, что трактира больше нет, от здания остались только каменные столбы, остальное ссыпалось в подвал сквозь прогоревший пол, и все вокруг дымилось, а где-то ещё были видны языки пламени. А вокруг крутились разъяренные купцы, к которым со всех сторон стягивались солдаты чтобы их утихомирить. План стал осуществляться без вмешательства Кельвина, и это его радовало.
- Братья! - крикнул он приближаясь - Мы не войны! Пора выбираться от сюда!
Купцы все как один ринулись к восточным воротам сметая солдат на своем пути. Достигнув ворот Кельвин выругался, потому как около них крутилась стража, а они будут мешать.
- Держи - дав в руки одному из солдат масло, сказал Кельвин, другие же с любопытством смотрели. Тот, ничего не заподозрив, взял бочонки и в этот самый момент получил по шлему рукоятью меча. Удар был достаточно сильный чтобы оглушить, и солдат начал потихоньку падать на землю. Кельвин подхватил бочонки и, пока не успели подбежать соратники коматозного, пустил их катиться к закрытому подвесному мосту. Когда в путь отправился второй бочонок, он почувствовал на спине чьи-то руки, и эти руки потом рванули его на себя.
Отлетев в сторону, он увидел уже вооруженных двух охранников, которые с удивлением смотрели на него. Они хоть и были вооружены, но по их виду не сложно было понять, что убивать его не собирались, посчитав, что на пороге битвы не стоит лишать жизни человека, который хоть как-то может помочь и быть полезен. И они даже не допускали мысли, что Кельвин встревать в этот бой не намерен. Тут подоспели купцы, которые с яростью обрушились на остальных солдат, и все вокруг завертелось.
- Убить их! - вдруг услышал Кельвин голос коменданта у себя за спиной, и обернувшись увидел его, скачущего на коне, во главе достаточно большого отряда, которому будет под силу исполнить его приказ.
Времени оставалось все меньше, достав из-за пояса небольшой факел и кремни, Кельвин рванул к бочонкам, которые уже лежали прямиком у ворот, поджог факел и, когда расстояние позволяло, бросил его к бочонкам. Тот упал прямо под один из них, и продолжил неутолимо гореть.
Теперь оставалось только выждать. Масло должно было поджечь подвесной мост, что привлечет на их тушение людей и в первую очередь солдат, которые покинув свои посты у других ворот, дадут беспрепятственно выйти Кельвину наружу. Но подошедший комендант со своими людьми грозил всему плану неудачей. Ну что же, попытка действительно была одна с самого начала.
- Остановите его! - разъяренно крикнул комендант, и догадаться было не сложно, что это было по душу Кельвина.
Солдаты стали приближаться. Трое закованных в кожаную броню с нашитыми железными щитками. но они целились в первую очередь не в кельвина, они хотели проскочить мимо что бы потушить факел. Кельвин же всячески пытался им помещать, Одного он сбил с ног, другого ударом оглушил, третьего же заломив, обездвижил. Ещё не успев выпустить из рук третьего он вскоре почувствовал удар в голову и в глазах потемнело.
- Что ты делаешь?
Подняв голову Кельвин увидел перед собой Вента, он был в доспехах воинов крепости и вооружён мечом с широким лезвием.
- Если враг войдет в крепость она падет! - продолжал Вент - А вместе с ней и границы! Мы должны любой ценой удержать её!
- Она все равно падет глупец - взревел в ярости Кельвин после удара, и его глаза стали наполняться кровью. - Я должен выбраться отсюда!
- Ты считаешь, что твоя жизнь ценнее остальных?
Кельвин на миг задумался. Как же он сможет объяснить ему, что карта, лежащая у него за пазухой ценнее жизней любого присутствующего, как он сможет объяснить ему что война бессмысленная и что он несет возможность её остановить? Он все равно ничего не поймет, по крайней мере не успеет. Как бы не цинично это звучало, но Кельвин готов был пожертвовать всей крепостью ради достижения цели, которую считал более важной.
В этот момент позади Кельвина что-то бухнуло, и от толчка он отлетел в сторону, даже ещё не успев подняться, он услышал второй взрыв, звон лопнувшей цепи и подвесной мост, покачнувшись, стал со скрипом падать. На такое он уж точно не рассчитывал. Затем шум от взрыва затих, затихло и все вокруг.
Кельвин с трудом поднялся, от удара все ещё кружилась голова, ноги не слушались, но он качаясь между телами людей, ещё не пришедших в себя после взрыва, побрел к выходу. Он шел петляя между телами, на их губах он видел мольбу о помощи, но не слышал ни слова, так как в ушах до сих пор стоял звон.
Звон стал проходить и улицы наполнились невообразимым шумом боя. Были слышны крики, стоны, свист от стрел и грохот от баллист расположенных на стенах.
Вскоре с соседней улицы послышались звуки боя. Значит гномам удалось преодолеть брешь в стене намного быстрее чем на это рассчитывали защитники. Защитники все еще пытались держать внешний периметр, но все было тщетно. Было ясно, что долго это продолжаться не может. Крепость падет.
Он не успел ещё покинуть крепость, как через ворота стали заходить гномы и повсюду в крепости начались бои. Перед ним возник один, он легко размахивал перед собой своей металлической палицей, словно игрушкой, которая в его руке такой и казалось.
Кельвин потянувшись за мечом понял, что не может сражаться, ушибы были на столько сильные что руки не слушались и бок горел огнем. Кое-как достав меч он выставил его перед собой и снова глянул на гнома, а тот лишь злобно ухмыльнулся. Долго ждать не пришлось, гном был решителен и не собирался возиться с мелочами, он тут же ринулся на своего соперника.
На этот раз Кельвин был слишком зол чтобы пытаться убеждать себя что он не хочет убивать. Он выкинул эту паскудную мысль из головы и вспомнил все свои знания о тактике ведения боя гномов, которые получил служа в имперских войсках и проведенных самолично зачистках островов гномов.
Драться с мечом против палицы не очень просто, поскольку она тяжелее, из-за чего отбить удар становится на много сложнее. Конечно сил у того, кто использует палицу расходуется больше, но рассчитывать на это по отношению к гному просто глупо, а гном вставший перед Кельвинов владеет палицей ко всему прочему очень хорошо.
Палица с невероятной скоростью заходила сбоку грозя снести Кельвину голову, не выпуская гнома из виду он просел, так что оружие гнома пронеслось у него над головой, и оттолкнувшись от земли прыгнул на гнома сбивая того с ног. Нападавший растянулся на земле и оказавшись на нем Кельвин не мешкая, пока тот не смог понять, что произошло, вытащил кинжал из сапога и вонзил ему в грудь.
В это время на Кельвина уже ринулся очередной противник, вооруженный мечом и щитом. Кельвин поднял металлическую палицу гнома и сделав кувырок быстро встал на ноги. Когда Кельвин закрутился вокруг себя в пируэте противник был ещё слишком далеко что бы нанести ему удар, но это и не требовалось. Выпущенная из рук палица ударила гнома в колено, сломав его. Гном застонав упал, но на его месте тут же возник следующий. Но не успев напасть он издал стон и рухнул, а из его спины торчало три стрелы. Кельвин поспешил к выходу, пока по его душу не нашелся ещё противник. Уже на пол пути он вдруг услышал крик:
- Стой, ублюдок! - Крик был полон боли и злости
Обернувшись он увидел Вента, который приготовив свой меч уже мчался в его сторону. Меч Вента взлетел и стал опускаться, но не встретив ничего на своем пути врезался в землю. Кельвин мог бы спокойно проткнуть Вента, но поднявшись он только ударил рукоятью меча по его шлему, оглушая его. "Может быть ему удастся это пережить - подумал Кельвин - По крайней мере умрет не от моей руки".
Осторожно, держа наготове меч перед собой, Кельвин подошел к мосту, и к этому времени к нему уже приближалась вторая волна гномов. Оценив ситуацию он прибавил шаг, и оказавшись на мосту спрыгнул в ров полный воды, надеясь только на одно – что слухи о яде во рву окажутся в действительности лишь слухами.
Все вокруг замолчало, прекратило существовать, и Кельвин почувствовал только одно - умиротворение. Открыв глаза он убедился, что яд не разъедает их и, увидев рядом с собой плавающие трупы людей и гномов, на лицах которых тоже было умиротворение, он вернулся к реальности. Рванув руками он двинулся вперед, пытаясь отплыть как можно дальше.
Почувствовав, как легкие начинают гореть и словно наполняются свинцом он выплыл. Тяжело дыша, задыхаясь, не в силах перевести дыхание он выбрался на берег. Мокрая одежда тянула его к земле, он упал на колени, и трясущимися руками стал растягивать кожаную куртку, чтобы убедиться, что карта, лежавшая за пазухой, цела.
Карта оказалась мокрая, но быстро глянув на неё Кельвин убедился, что она цела. Засунув её обратно он поднялся и пока были силы поспешил убраться от крепости, в которой во всю разгорался бой.
Он бежал, бежал очень долго, дурные мысли лезли в голову, но он всячески пытался отгонять их. Но тем не менее осознание того что он только что помог заполучить гномам Крепость пяти островов угнетало его. Из-за его дерзости, из-за его мечты война теперь разгорится с новой силой и унесёт много жизней. Он начал путаться в своих мыслях, в своих поступках, переставая понимать, что он делает и правильно ли поступает.
Путь его лежал по старой дороге, которую с трудом можно было так назвать. Она вела в заброшенный карьер, которая без использования теперь пребывала в отвратительном состоянии. Этот карьер служил раньше шахтой по добыче железа и угля, пока много зим назад его не затопило.
Вскоре достигнув карьера, в центре которого теперь находилось озеро. Оно было очень глубоким, у самого берега можно было видеть, как дно круто уходит вниз, и заканчивается черной точкой в центре, что раньше было входом в шахты.
Зная, что занятые битвой защитники Крепости не устроят за ним погоню, Кельвин решил устроить на его берегу привал. Старые шахтерские домики, подмываемые озерной водой, стали подгнивать, но оставались целы. Зайдя в один из таких домиков Кельвин обнаружил что там ещё стояли стол и две кровати, служившие некогда местом отдыха бывшим работникам.
Положив аккуратно карту на стол он бросил свои вещи на одну из кроватей чтобы хоть как-то просушить их, а сам упал на другую.
Тихий ночной воздух легко разносил звуки от досок, которые от ветра со звоном били по старым избам. И была в этом умиротворенном спокойствии, какая-то романтика, можно бы было насладиться ею, если бы не влекущая в сон усталость.
Глава 9
Дверь сторожки вдруг резко скрипнула, и Кельвин открыв глаза, увидел в ней силуэт в свете дня. Силуэт принадлежал молодой девушке, в руках она держала корзинку полную свежеиспеченных пирогов, старательно выложенных на пряжу. Когда глаза привыкли Кельвин увидел нисходившую с её миловидного лица улыбку. Она, взмахнув волосами, заплетенными в косу, развернулась и быстро вышла.
Кельвин неуверенно встал, но все же последовал за ней. Неужели кто-то ещё продолжал жить на заброшенном карьере? Выйдя наружу он удивленно осмотрелся, жизнь вокруг кипела и шла своим чередом. А девушка все шла по тропинке, осторожно петляя между людьми, продолжала нести ужин запоздавшему на работе мужу.
Один мужчина, оголённый по пояс, грязный и весь в саже, поднялся из карьера, его тело было сильное и крепкое, а кожа была загорелая от многодневной работы на солнце. Его жена подошла и с любовью вручила ему кувшин молока, испив которое он принялся за пироги.
Красные лучи осветили карьер, Кельвин было подумал, что это полуденное солнце заходит за горизонт, но треск горевшего дерева свидетельствовал об обратном. Вдруг совсем рядом вспыхнул огонек, затем ещё один, и вскоре все вокруг стало поглощать красное пламя. А пара молодых людей все так же продолжала наслаждаться присутствием друг друга. Когда огонь стал охватывать их он вдруг узнал в молодой девушке свою сестру Ору. Она жила той жизнью, которой у неё никогда не было, но о которой она всегда мечтала.
Кельвин запаниковал. Запаниковал так как не паниковал уже очень давно, он стал задыхаться и осматриваться по сторонам, но никто больше не ходил по улицам, все исчезли, и глянув обратно на карьер он увидел, что и молодой пары больше нет.
- Это ты виноват во всем! - произнес вдруг грубый мужской голос у него в голове.
Развернувшись, он увидел говорящего. Своего отца. Он как обычно стоял с надменным горделивым видом, глядя на своего сына сверху, с величием и гордыней. И с отвращением... В одной руке он держал окровавленный меч, в другой... отрубленную голову гнома... Гнома, которого когда-то знал Кельвин...
Кельвин упал на колени и не в силах подняться заплакал. Ксавьер рассмеялся, смеялся так громко что Кельвину показалось что его смех звучит где-то в его голове. Он посмотрел на своего отца взглядом полным отчаяния и боли, хотел спросить "зачем?", но не смог вымолвить и словечка. А отец его все продолжал злобно смеяться. Кельвин гляну ему в глаза, а он лишь кивнул в его сторону и засмеялся с новой силой. Кельвин опустил голову и увидел у себя на коленях окровавленную голову гнома, глаза которого были раскрыты, и застыв смотрели в небо.
Смех Ксавьера прекратился, от чего Кельвину стало совсем не по себе, и вскоре рядом с собой он увидел сапоги своего отца, который подошел быстро и совсем бесшумно. Не успев поднять голову Кельвин почувствовал ладонь на своей правой щеке, она оказалась горячая и совсем скоро стала обжигать кожу, а он не мог пошевелиться. Боль становилась все сильнее, она заполняла все сознание, в глазах стало темнеть...
Кельвин открыл глаза. Он снова очутился в темноте старой шахтерской сторожке, но кожа на щеке продолжала гореть. Поднявшись, он выбил дверь и выбежал наружу. Вокруг было так же пустынно, как и раньше, никаких людей, никакого огня. Щека разгорелась снова, он подбежал к озеру чтобы умыться холодной водой, но увидев в свете луны свое отражение совсем забыл об этом. Кожа на правой щеке была жутко красная и покрыта пузырями, кое где они уже лопнули и из них текла сукровица вперемешку с кровью, местами застывшая корочкой. Правый глаз наполовину заплыл стекшей с века кожей, но не ослеп. Волосы были оплавлены и смешавшись с кожей застыли серой массой на голове.
Кельвин в ярости и отчаянии закричал на свое отражение, и когда ярость стала переполнять его ударил в воду, оставляя расходящиеся по кругу маленькие волны.
Взяв себя в руки он уверенно встал, но руки все же дрожали. Он не умылся, пусть эта пульсирующая боль служит уроком и будет напоминанием о травмах, причиняемых войной. Войдя обратно в сторожку он оделся, положил карту за пазуху и не желая терять времени отправился снова в путь.
Ночь была прохладной, но не приносила успокоение ране, она все так же продолжала болеть, и со временем даже боль только усиливать. не смотря на свою злость, ненависть и ярость он все же понимал, что ему требуется помощь. Рана скоро могла начать гноиться, и если инфекция попадет в глаз он может ослепнуть.
Кельвин знал, что неподалеку должен был располагаться монастырь Мириталь, его жрецы хоть и не славились исцелением больных, но это было лучшее на что Кельвин мог сейчас рассчитывать. Если конечно гномы не уничтожили и его. Хоть гномов не было религии, и они не верили в богов, все же они относились к религиям других рас с уважением. Но учитывая их нынешнее положение, они могли изменить свое мнение.
Первое время, идя по холмам, он боялся выйти на тракт, поэтому шел вдоль него, так что бы путники, шедшие по нему не заметили его, мало ли кто там мог идти. Вдруг войскам крепости удалось отбиться, и они теперь шли в монастырь залечить свои раны. Так оно и оказалось, вскоре он увидел идущую цепочку, небольшой караван, который шел по трапу со стороны Крепости пяти островов. Подойдя ближе Кельвин смог рассмотреть, что шедшие путники действительно были войнами, а гербы на их одеждах говорили, что шли они из крепости. Шедших в действительности оказалось намного меньше чем Кельвину показалось в первое время, в основном покалеченные солдаты ехали на телегах, за которыми с небес уже следили коршуны.
Убедившись, что заметив его, он все же остался для них безразличен, Кельвин вышел к каравану.
- Эй, Геран, тут ещё один - крикнул солдат, первый увидевший Кельвина.
Остальные продолжили дальше идти, даже не обернувшись на подошедшего, видимо такая встреча была уже далеко не первая на их пути, и они уже перестали чему-либо удивляться.
Геран, рослый мужчина средних лет, но уже седой бородой, одетый в одну рубаху вышел к Кельвину и внимательно посмотрел на него.
- Тоже из крепости? - спросил он.
- Да. Меня зовут Захар - имя дяди было первое что всплыло в памяти, свое же он решил не называть.
- А меня как ты уже слышал, зовут Геран - он пожал Кельвину руку и вернувшись к каравану продолжил уже на ходу - Тебе повезло что ты остался жив парень, мы хоть и выиграли, но крепости больше нет. Мы держим свой путь в Мириталь, местный монастырь - он внимательно посмотрел на рану Кельвина и добавил - гляжу тебе было бы полезно присоединиться к нам.
- Спасибо, буду весьма благодарен - Поклонился в благодарность Кельвин и Геран ушел решать какие-то дела.
По дороге Кельвину дали молока и булку старого черствого хлеба, но это был лучше, чем ничего. Путники периодически менялись, местами, кто-то спускался с телег, иные же на них забирались, и даже Кельвину удалось немного вздремнуть. Кельвин держался особняком, стараясь не с кем не заводить разговора, боясь случайно выдать себя, либо же что его смогут узнать. Так они и шли два дня, и к третей ночи наконец подошли к монастырю.
В мутном пред сумеречном свете Мириталь являл собой очень неприглядное зрелище. Небольшое строение, в три этажа высотой, было абсолютно квадратным, без присущих людям башенок или высоких пологих крыш. Невысокие скалы вдалеке ограждали от ветра. А небольшая речушка ограждавшая храм с другой стороны от недавних дождей разлилась больше обычного, и подтопила хрупкий мост, по которому им сейчас предстояло пройти.
По мосту, гоня ногами волну, им навстречу уже бежали монахи в своих серых рясах, которые некогда были белоснежными.
– Сколько здесь живу, никогда ничего подобного не бывало! - подбегая крикнул один из монахов, который по оборкам своих одежд, не смотря на свой юный возраст, возможно, был старше остальных по рангу.
В этот миг небо рассекла белая сетка молний, освещая все вокруг так, что ночь стала светлее дня. Разгоралась гроза.
- Скоро начнется дождь, давайте скорее - быстро сказав это, священник заторопился со своими слугами, стал помогать людям из каравана покидать телеги и переходить по мосту
Кельвин зайдя внутрь ужаснулся. Кругом были раненые люди, их было настолько много, что некоторым приходилось лежать в коридорах на тонких матрасах. Одни лежали без сознания, другие кричали от боли истекая кровью, иные и вовсе были уже мертвы. Стоны и крики наполняли весь монастырь, и голые каменные стены, отражая их, создавали поистине ужасное впечатление.
- Пришедших слишком много, и мы не можем уместить всех - будто прочитав мысли только что прибывших путников сказал священник со скорбью глядя на окружающих. - Размещайтесь где вам будет удобно - добавил он и скрылся за бродившими по коридору ранеными.
Кельвин остался неподалеку, глядя как служители монастыря кормят, перевязывают больных, или вывозят трупы тех, кого лечение не спасло. Коридоры то пустели, то снова заполнялись новоприбывшими ранеными людьми. Они шли не только из Крепости, но и с окрестных небольших деревень, которые оказались на пути гномов.
Вскоре монахи добрались наконец и до Кельвина, они обработали его рану какой-то странно пахнущей мазью, которая невероятно жгла ожог, и казалось боль снова вернула его в тот странный сон, но совсем скоро боль прошла и наступило успокоение. А после выпитого лекарства ему вдруг стало дурно, голова стала кружиться, ноги перестали держать.
- Чем вы меня отравили? - запинаясь сказал Кельвин и опустившиеся на пол.
Он стал отключаться, но в голове была лишь одна мысль - ни о чем не проболтаться в бреду.
Каменный окровавленный пол, в который он уставился, вдруг сменился светлым потолком. Вокруг было все темно, была ночь, и он каким-то образом оказался в одной из комнат.
Чьи-то нежные пальцы коснулись его обнажённой груди, и подняв голову он увидел нагую девушку сидящую рядом с ним. Её бледная кожа сияла при лунном свете струящемуся из окна, а нежные линии её тела манили к себе. Шикарные темные волосы упали с плеч и слегка прикрывали грудь, глаза были большие, красивые и ясные.
- Ты храбро сражался у Крепости воин - нежно произнесла она и потянулась к нему, чтобы поцеловать.
Кельвину так и хотелось прильнуть к её пышным молоденьким губкам, но она была совсем юна.
- Что тут происходит? - противясь своим желаниям спросил он не дав себя поцеловать.
- Ты должен быть отблагодарен за свою храбрость - она не сдаваясь продолжала тянуться к нему.
Кельвин произнеся только "Уходи!", быстро поднялся и, сев на крой кровати, стал не нарочно смотреть как маленькая монашка одевает на нагое тело свою рясу.
Только когда она вышла Кельвин осознал, что чувствует себя намного лучше. Дотронувшись лица он почувствовал тонкую корочку под пальцами, но понял, что боли нет.
Встав он оделся и выйдя из комнаты пошел искать молодого священника, что встречал их по прибытию в монастырь.
Кельвин оказался на втором этаже, и спустившись вниз он увидел, как священник кого-то благословляет.
- Что происходит? - рыкнул Кельвин развернув его на себя.
- О чем ты, сын мой?
- Почему я просыпаюсь, а меня собирается ублажать совсем юная девочка?
- В исцелении больных мы прибегаем не только к физическому лечению, но и моральному. Не хотел разве ты расслабиться в её ласках после битвы?
Кельвин попытался скрыть то, что желание это горит в нем до сих пор, но внимательный глаз священника уловил это и он лишь улыбнулся.
- Но она совсем юна! - настаивал на своем Кельвин.
- Пойдем я тебе кое что покажу - священник развернулся и быстро пошел по коридору.
В другом крыле храма людей оказалось намного меньше, остановившись у одной из многочисленных дубовых дверей он отворил её и впустил Кельвина внутрь.
Внутри оказались койки, к ним были привязаны юные девушки в грязных халатах, одни кричали, другие лежали без сознания.
- Чем вы тут занимаетесь? - тихо спросил Кельвин, не сводя глаз с девушек.
- Я дарю им жизнь.
- О чем это ты?
- Это преступницы, увлекающиеся дымом и порошком что дарят наслаждения, и чтобы его получить они готовы на все. Они порочны, грязны и отвратительны. И когда они осознают это, то идут ко мне, я дарю им надежду и новую жизнь в служении.
- Но это все равно мерзко. Ты заставляешь их ублажать прихожан!
- Не все их привычки и пристрастия удается искоренить, поэтому лучше использовать их во благо.
Священник странно улыбнулся и Кельвин понял, что он имеет в виду. Несомненно, он и сам не чурался, как он выразился, использовать их привычками во благо.
Кельвину было больно признавать, но он стал понимать, что священник в действительности оказался прав. Все-таки это была их жизнь, но несомненно, он сделал её лучше.
– Да, – продолжил тяжело вздохнув жрец - в исцелении нам требуются лекарства и всяческие травы. Кроме того, всех пришедших нужно накормить, переодеть и перевязывать раны. А людей нынче как видишь очень много.
Кельвин, поняв к чему он клонит, достал свой мешочек, не посчитав взял оттуда чуть больше половины монет и отсыпал священнику в ладошки, который уже держал их наготове.
– Все это нас и вынуждает прибегать к помощи добрых людей - добавил он широко заулыбавшись, и со звоном кинув золото в карман своей рясы, скрылся за углом.
Кельвин не стал больше ничего ждать, он пошел на кухню и найдя подходящую сумку стал набивать её припасами что там нашел. Он был уверен, что того золота что он дал священнику будет вполне достаточно чтобы окупить то что он возьмет, даже допуская ту возможность если ему хватит наглости и совести отсыпать половину себе. И священник тоже так думал, он, узнав, что Кельвин собирается убыть на рассвете, вскоре нашел своего добродетеля, и сказал, что Кельвин может взять из конюшни любого коня которого только пожелает.
- Что, уже уходишь? - спросил Геран, когда увидел заходящего в конюшню Кельвина. – Долго же ты провалялся, как пару дней.
Он тоже был там, закреплял сумки к седлу, по всей видимости и он собирался вскоре покинуть эту обитель.
- А хорошо тут - хохотнул он, и добавил, подмигнув - выберу время да приеду сюда снова, на большее время, так скажем, подлечиться.
Кельвин понял, что он имеет в виду, но не стал говорить о своем мнении на счет разврата, творящегося в этом месте, да и откровенно говоря чувствовал, что запутался. Он совсем стал терять грань между хорошими и плохими вещами. Пожав руку Герану, он сел на своего крепкого жеребца что выбрал, и ускакал прочь.
Глава 10
Конечно, люди на Ротар пришли далеко не внезапно, орки ждали эту войну, это было делом времени. Сыцик знал это, как и все остальные, сидеть и ждать своего врага в собственном доме это было кощунством в первую очередь к самому себе.
- Вождь, мой отряд уничтожил ещё две небольших группы воинов людей, но они все так же продолжают пробираться к Новому Ротару - отчитался прибывший руководитель группы разведки.
- Какие у тебя потери? - тут же спросил Сыцик, оторвавшись от карты.
- Никаких. Мы лучше знаем местность и нам известны особенности долины смерти, в тумане пока шел бой, мы остались незамеченными.
- Хорошо, ступай. У нас есть возможность послать небольшое войско, чтобы оттянуть их назад? - поинтересовался Сыцик у главнокомандующего первой армией склонившись над подробной картой двух островов.
- Да, я могу отправить две сотни бойцов, но спуск в долину будет окрашен кровью как с одной, так и с другой стороны. Разумно жертвовать бойцами пока врагу ещё преграждают путь моргулы? - немного поразмыслив ответил тот.
- Моргулы не могут защищать наш остров вечно, ты ведь понимаешь.
- Понимаю, мой вождь - главнокомандующий поклонился и отправился выполнять приказ.
Его настроение мало сказать, что было скверное, оно было отвратительное. Ему сейчас предстояло отправить двести хороших ребят на верную гибель, и эта участь представилась ему наихудшей в жизни, ему даже страшно было представить, что испытывал Варнаус, тогда много зим назад, отдавая большую часть населения орков, в том числе женщин и детей, чтобы спасти от уничтожения весь народ. Сейчас он как никогда раньше проникся уважением к бывшему вождю, которого из-за его человеческой натуры не всегда уважали. И можно бы было назвать его убийцей, но тот факт, что орки жившие на Новом Ротаре живы благодаря именно ему, покрывал тот ужасный поступок, хоть он был совершен с лучшими побуждениями.
Отряд собрался достаточно быстро, желавших помахать мечом было много, тем более все понимали неизбежность происходящего.
- Да хранят вас небеса! - благословил Доритор воинов и отдал приказ перебираться на Ротар, понимая, что этих ребят он видит возможно в последний раз.
- Смотрите, там, впереди - спустя какое-то время прошептал Один из орков в тумане долины Смерти.
Впереди в тумане что-то светилось, несомненно это был огонь, но что могло тут так гореть.
Войны пошли дальше, приближаясь к зареву, и вскоре, когда туман расступился, они увидели огромную тушу моргула, бездыханно лежавшую на земле. Многочисленные огненные стрелы, проткнувшие его и подожгли тело ещё при жизни или при смерти было не известно, но лежавшие вокруг десятки растерзанных людей явно говорили о том, что моргул не дался без боя.
- Многие говорят, что моргулы обходят орков стороной - сказал кто-то в отряде, и эта новость тут же радостно разнеслась по рядам.
- Сама природа встала на нашу защиту - сказал кто-то другой.
- Будем надеяться, что это правда.
Шел четвертый день пути, и было удивительно, за все это время не было встречено ни одного человеческого отряда, продолжали периодически встречаться только горящие трупы моргулов.
Подъем, появившийся впереди, был пуст, и только несколько оставленных палаток и разбросанный вокруг мусор говорили о присутствии когда-то тут людей. Они явно спешили, уходя отсюда.
- Странно, может они ушли?
- Вождь бы обрадовался этой новости.
- Несомненно.
Но неожиданно сверху из тумана стали падать веревки, их становилось все больше и больше.
- Приготовились! - крикнул командир орков, ив се как один со звоном достали свое оружие.
Люди стали один за одним спускаться. Какого было их изумление и удивление, когда их стали расстреливать из луков и арбалетов. Они падали, но их становилось все больше и больше, кому-то удавалось достичь земли, но и он после был пронзен несколькими стрелами. Но вскоре и их уже не успевали убивать.
Люди хлынули в долину огромным потоком, обрушившись на отряд орков как кувалда уничтожая их.
Бой стих, люди ушли вглубь долины, отряд орков пал, и только мучительный вой моргулов был слышен на этом месте.
- Когда ты ел последний раз сынок? - спросила жена хозяина постоялого двора, поставившая тарелку горячего супа перед Кельвином.
Кельвин лишь едва взглянул на неё, но этого было достаточно. Хозяйка ахнула увидев отвратительный шрам на пол лица и подобрав подол своей юбки убежала больше не сказав ни слова. Благо за суп было уже оплачено, поэтому жена трактирщика определенно больше не вернется.
В пути Кельвин был уже двадцать семь дней и столько же ночей, он изрядно устал, это можно было увидеть по его лицу, но не голодал, вернее будет сказать, что его желудок уже давно привык к такому скудному рациону.
Ложка ударилась о дно тарелки и откинувшись на спинку стула Кельвин вытер рукавом остатки еды с бороды. Да уж, кто бы мог подумать, что он отрастит себе такую бороду. Но элементарное отсутствие времени чтобы хоть как-то ухаживать за собой, и предложение Тулса, капитана стажи города Оверс, замаскироваться, вынудили сделать его это. И оно было к лучшему, как бы то ни было, в поисках Безликого Кельвину пришлось углубляться все дальше и дальше в империю и с приближением ко дворцу его все чаще могли встретить люди, знавшие его. А так была хотя бы малая доля шанса что сына императора не узнают.
Бесшумно встав, чтобы не привлекать лишнего внимания сидящих вокруг посетителей заведения, Кельвин перекинул через плечо свою дорожную сумку и покинул таверну.
Солнце опустило последние лучи на землю, и стремительно опускаясь вскоре скрылось вовсе. Казалось бы, улицы города должны быть полны народа, но они были необычайно немноголюдны и тихи. На узкой ночной улочке с небольшими деревянными домиками, не раздавалось ни звука, лишь поскрипывала вывеска таверны над головой у Кельвина от остатков дневного ветерка.
Ночь не самое лучшее время для одинокого путешествий, те мирные времена, когда романтики отправляли в другой город наслаждаясь прохладой и звездами давно канули. Теперь же для таких подвигов организовывались караваны с сопровождением, если путь предполагал и ночное передвижение. Но Кельвин не мог себе позволить останавливаться на ночлег, только на небольшие передышки, и дальше в путь. Время играло против него.
Верная крепкая кобыла, что на всем пути от монастыря Мириталя ни разу не подвела, как всегда мирно ждала своего хозяина в стойле таверны, уже насытившись сеном и отдохнув.
"Сидона" - прошептал Кельвин, произнося её имя, и ласково погладил по шее, а та отвечала дружелюбный фырканьем.
Закрепив свою сумку на седле он собрался отвязывать узда Сидоны, как вдруг услышал шум. "Тихо" - шепнул он кобыле, и положив руку на меч пошел к источнику шума. Он доносился из глубины стойла, в котором не было ни одной лошади кроме Кельвина, поэтому его это обеспокоило. Да и последние события сделали его слишком подозрительным.
В сене что-то шевельнулось, наверняка кошка, нашедшая теплое местечко для ночлега, но Кельвину нужно было знать точно, что это не прихвастни его отца нашедшего блудного сына.
Пнув сено он убедился, что был не прав. Это была вовсе не кошка или любое другое животное, это был обычный мужик, грязный, потный и вонючий, от него несло навозом и брагой, при чем не лучшего качества, далеко не лучшего. Во сне он шевелился в сене, бормоча себе под нос что-то несуразное и неразборчивое трезвому человеку.
Удостоверившись что опасности нет и расслабившись, Кельвин убрал руку с меча. Вернувшись к Сидоне, он отвязал её, вывел из стойла и оседлав отправился по узкой улочки прочь из города.
Из-за всё того же предательского чувства опасности Кельвин пытался держаться наиболее освещенных участков улицы, на которой при этом не было ни души. Ни одна улица не может быть такой тихой. Городок как будто вымер.
Но караул должен был нести свою службу, и эта ночь не была исключением. Шаги раздавались все громче и громче, и вскоре тройка неспешно идущих стражников появилась на улице. Один из них, бросил на Кельвина хмурый взгляд, но останавливать не стал.
Как только шаги стражи затихли, послышался цокот копыт. "Неужели кто-то ещё решил отправить в дорогу ночью?" - подумал Кельвин все ещё не видя всадника. Тем временем звук от копыт становился все громче и громче. Всадник появился из-за поворота улицы и повел своего скакуна в сторону Кельвина. Он приближался, высокий, хорошо слаженный, его одежда явно походная была чистая и дорогая, а рука лежала на рукояти приличного меча. Лицо было скрыто в тени и Кельвин невольно напрягся. В это время из улицы, куда только мгновение назад свернула стража появился ещё один всадник и остановился. Кельвин замер.
Из какой-то боковой темной улочки лениво показались ещё двое. У одного в руке блеснул металл, а другой дружески развел руками:
- Ну здравствуй!
Голос казался знакомым, очень знакомым, но появившиеся нотки жестокости не давали вспомнить, откуда он мог его знать. Ясно было одно, встреча эта явно не была дружелюбной.
- Неужели не узнаешь меня, друг? - тем временем продолжил говорящий и вышел на свет.
- Вент, не может быть! - вырвалось у Кельвина, когда он увидел его лицо.
- Да, сучий ты сын! А это - он указал на стоящего рядом с собой - Рорс, который по твоей вине потерял брата в той бойне в Крепости пяти островов - при этих словах Рорс плюнул под ноги Кельвину.
- Турс...
- Я удивлен, ты помнишь его имя. А тогда ты так легко отдал его в руки гномам, как и всю крепость! Вижу ты не ожидал нас увидеть в живых? Мы победили, горстка людей, убили всех гномов, но крепость пала. Я поклялся найти тебя за твою измену. Найти и убить! Я шел по твоим следам очень долго, и вот, месть скоро свершится - говоря эти слова Вент кивнул и Кельвин услышал позади себя скрежет меча, покидающего ножны.
Бежать!
Кельвин дернул поводья и Сидона ринулась вперед, как всегда с одного движения сразу поняв своего хозяина. Лошади Вента и Рорса расступились, ещё не поняв, что происходит.
- Держите ублюдка! - услышал он сквозь топот копыт.
Редкие дома быстро мелькали мимо, темнота вокруг мешала ориентироваться, спасали только редкие фонари.
"Им будет тяжело стрелять в меня на скаку" - подумал Кельвин, но в ответ услышал свист у себя над плечом.
Поворот. Он ринулся в него. Что бы там не находилось, петлять в переулках было безопасней. Только бы не тупик. Ещё один поворот. Ещё один. Пока ему везло, но преследователи не отставали. Их злостные ругательства неслись ему вслед, отражаясь эхом от стен.
У Сидоны из рта валил пар, но она продолжала нести Кельвина от опасности.
Ворота были уже совсем рядом, лишь бы были открыты. Но на пути к ним Кельвину придется покинуть переулки, которые не давали засадить ему арбалетный болт в спину, и выйти на небольшую площадь. Что же, это был единственный выход.
Выскочив из переулка, Кельвин ударил в вожжи и Сидона помчалась ещё быстрее.
"Слава небесам" - подумал Кельвин, увидев открытые ворота. Но в это же время стали появляться удивленные солдаты, охраняющие их, услышав шум погони.
- Закрывай! - крикнул один, увидев Кельвина и заподозрив что-то неладное.
Ворота с треском стали медленно опускаться.
- Давай родная - шептал Кельвин на ухо Сидоне, и та, будто поняв, побежала ещё быстрее.
- Стой! - крикнул охранник выбегая им на встречу, но Сидону было уже не остановить.
Кельвин промчался под опускающейся решеткой, казалось он даже чувствовал холод исходящий от металла. Где-то сзади она захлопнулась.
- Приказ императора, я должен остановить этого человека! - услышал он голос Вента, не успевшего за ним. - Поднимайте быстрее!
Раздался хруст, решетка с тяжестью стала подниматься, подгоняемая ругательствами преследователей Кельвина. Что же, у него есть немного времени что бы оторваться от погони.
Вскоре он перестал слышать ругательства Вента, и пустив Сидону между сотней маленьких домиков из дерева и камня, из которых стали появляться удивленные крестьяне, Кельвин поспешил как можно быстрее убраться от этого места. Партеид отделял от него каких-то три острова, ему нужно было туда попасть любой ценой и отыскать Безликого, а с ним возможно и Варнауса. Он будет гнать Сидону пока та сможет, оставалось надеяться, что она его не подведет, в чем он не сомневался.
Глава 11
- Мой вождь! - ворвавшийся в командную солдат был крайне встревожен. - Разведчики доложили, что люди вошли в долину смерти в несметном количестве.
Сыцик склонился и выдохнул. Теперь он прекрасно понимал, что ни один из отправленных ранее воинов не мог выжить. Он с надеждой посмотрел на Доритора, но тот лишь кивнул, подтверждая его предположения.
- Доритор, наши армии готовы?
- Да, Сыцик, но я думаю, тебе лучше остаться тут.
- Я не могу отсиживаться тут! - громко ответил вождь, и никто даже не произнес ни слова. - Выдвигаемся рано утром, как в долине спустится туман.
Вскоре так и случилось, туман спустился, Сыцик вдохнул прохладный воздух и осмотрел свое войско. Его окружали обычные орки, такие же, как и он сам, кто-то был кузнецом, кто-то дровосеком, а кто-то и вовсе шаманом, но кем бы они не были раньше, сейчас они были героями.
В тумане не было видно, но Сыцик знал, что Доритор идет со своей Армией южнее.
- Двинулись - скомандовал Сыцик, и приказ прошел от командира к командиру по всей армии.
Армия пошла вперед, а у парома остались семь сотен орков, готовившихся в случае чего к поддержке или быстрой переправе.
- Тихо! - скомандовал Сыцик остановившись и подняв в вверх руку.
- Вы слышите?
Армия была слишком большая чтобы тут же стихнуть, но небольшой остановки и прекращения разговоров было достаточно чтобы услышать вой моргула. Несомненно, между ним и людьми впереди шел бой.
- ВПЕРЕД! - крикнул Сыцик, и поудобнее перехватив свой топор побежал на встречу врагу.
Вой животного и звон клинков приближался. Действовать нужно было как можно быстрее, спаси они моргула, тот с их поддержкой мог бы уничтожить ни одну сотню людей.
Совсем скоро они достигли стычки людей с моргулом, но было слишком поздно, страшное животное испустило дух.
- Орки! - крикнул кто-то из людей, и их армия тут же переключилась на орков.
Сыцик был одним из первых кто вонзился в ряды человеческой армии. Он махал своим топором, унося жизни людей, но только когда наступили сумерки и туман стал рассеиваться, он понял на сколько огромная была армия людей. Им не было видно края, они были повсюду вокруг армии орков, которую можно было бы назвать большой.
Никогда ещё люди не нападали таким количеством, но они слишком презирали остальные расы, чтобы говорить о каком-то честном бое.
Вдруг кто-то дернул его за плечо и оттащил в сторону, ещё не придя в себя он бился в боевой истерике махая топором из стороны в сторону, но цепкие руки пытались не давать двигаться.
- Вождь! Сыцик! - услышал он голос Доритора. - Ты должен быть с народом. Отправляйся домой, мы задержим их.
Сыцик не успел ничего ответить, как его тут же подхватили те же самые руки и стали насильно вытаскивать с поля битвы по обрезывавшемуся из солдат коридору.
- За предков! - раздался крик Доритора и за ним последовал его боевой клич. Сотни солдат, стоявшие рядом тут же его подхватили, и он бы мог напугать людей, но в ином случае, а не когда ты стоишь лицом к лицу с такой огромной армией. Тем не менее боевой дух орков был поднят.
К оркам сопровождавших Сыцика присоединились ещё одни, которые должны были довести его до переправы и отправить на Новый Ротар пока представлялась такая возможность.
Но Сыцик был непоколебим.
- Войны! - крикнул он подходя к оставшейся у парома армии. - Выручим братьев! - и подняв меч вверх он развернулся и повел войско обратно.
Но Сыцик немного опоздал, когда они прибыли половина орков уже пала, вместе с ними пал и Доритор. Но умирая, они забирали с собой в могилу троих, а то и пятерых человек, это потрясло человеческую армию и напряжение в их рядах возросло ещё больше, когда пришел Сыцик с новыми силами орков. Они врезались острым клином в ряды людей, разбивая их оставшиеся силы, рубя каждого что попадался им на пути. Потрепанные войска людей не сдавались, но через несколько дней беспрерывного звона металла Сыцику все же удалось оттянуть человеческие ряды обратно ко спуску в долину.
Вернувшись к месту боя они обнаружили тело главнокомандующего, он улыбался. Сыцик не мог посметь оставить его тут, ему хотелось отдать ему дань уважения дома, как следует, но он понимал, что Доритор хотел бы быть со своими войнами. Они задержали врага ценой своей жизни, чтобы их вождь и верховный главнокомандующий мог вернуться к народу, который ему необходимо было спасти.
Шел второй день как они находились в долине смерти, у парома на Новый Ротар.
- Люди не появляются - сказал подошедший к Сыцику солдат.
- Оставь патрульных, пусть прочесывают ближайшую территорию, мы возвращаемся домой!
Новый Ротар остался один на один с врагом, и только судьба и боги могли как-то это остановить эту бойню, которая несомненно должна была вот-вот начаться.
Оркам осталось только умереть достойно, иного выхода казалось не было, куда бежать как в прошлый раз тоже, и Сыцик стал подготавливаться к решающей последней битве на западе Нового Ротара. Но времени у него, увы, не было.
Армии требовался отдых, но все солдаты были брошены на рубку деревьев, и строительство баррикад на западном краю острова, который являлся единственным путем на Новый Ротар. Он проходил через долину Смерти, и оставалось надеяться, что моргулы оставшиеся ещё в живых смогут замедлить передвижение человеческой армии.
На строительстве баррикад работали как мужчины, так и женщины, оставившие своих детей старикам. Они не уступали своим мужьям и братьям, отдавались работе полностью, понимая, что любая рабочая сила была на счету.
Сыцик оглядел ограждение, которое с ужасающей скоростью возводилось на краю острова. Это была высокая стена, на которой могли разместиться лучники и уже в некоторых местах стояли баллисты, а за стеной устанавливались катапульты. Все это должно было немного остановить противника, но ясно было одно, всем все равно суждено было погибнуть. Люди к этому и стремились - стереть остальные расы из истории, и если уж им удалось взять неприступные крепости гномов, то такое укрепление со временем тоже падет.
Тьма опустилась над Партеидом...
Безликий, сидящий высоко на крыше огляделся - никого.
Ночь нынче опасна, теперь только самые смелые или самые глупые выходили на улицу в такое время, нарушая комендантский час. Да и те втягивая голову в плечи бегом пробегали от улочки у улочке.
И даже громкие речи глашатаев, ежедневно звучащие с центральных площадей любого крупного города, о том, что власть Императора защищает их, никого не успокаивала. Уже было не понять кого стоит бояться, то ли многочисленных представителей других рас, которых казалось уже и вовсе не осталось в живых, ведь показательных казней через повешение на все тех же площадях давно уже не проводили. То ли саму власть императора, чьи цепкие и сильные руки в виде стражи могли в любой момент ворваться в твой дом с целью досмотра, не прячешь ли ты в своем подвале орка или гнома. И никого уже не удивляло, когда после подобных осмотров что-то терялось и не находилось. Вздор, но даже воры стали побаиваться быть обчищенными.
Сидя на крыше Безликий высматривал свою цель. Каждый день смерть ходила вокруг Безликого, преследовала его, шла за ним попятам, но то и дело обходила стороной.
Вдруг послышался топот копыт который, несомненно, привлек внимание Безликого. Какой-то безумец все же решился выйти ночью в город, да ещё и таким наглым образом, совсем позабыв об безопасности и патрулирующих улицы солдатах.
Топот усилился, и вскоре из-за угла появилась темная фигура в черном плаще. Он явно куда то спешил...
Тьма опустилась над Партеидом...
Ночь была безлунная и совсем темная. Многие считали это прекрасным временем суток, когда можно было видеть всю красоту Партеида. Но Кельвин, скачущий довольно быстрым шагом по переулкам так не считал.
Сейчас ему меньше всего хотелось идти по темным переулкам ночного города. Он успел оторваться от Вента и его товарищей, но ему все время казалось, что за ним следят, и что каждый встречающийся прохожий не сводит с него взгляд, будто они что-то знали, даже то, что не знал, и он сам.
Плащ шумно трепало ветром где-то за спиной, волосы, мокрые от ночной мороси, то и дело хлестали по лицу, а шумевший ветер перекрывал остальные звуки которые могли быть на пустынной улице. Все это и стало причиной того, что Кельвин, как бы он не был осторожен, внимателен, все же не заметил идущую за ним в тени высоких зданий темную фигуру.
Пошел дождь. Путник накинул капюшон от плаща и ускорил шаг. Крупные капли тут же образовали лужи на дорогах, в которых отражались редкие огоньки, означающие, что кто-то в городе ещё не спит. Подняв глаза наверх и сдвинув двумя пальцами капюшон, что бы было лучше видно, он увидел вывеску трактира - "Пьяный петух".
- Молодец моя хорошая - привязав Сидону в стойле, погладил её Кельвин. И насыпав овса вышел из конюшни. И только хотел зайти в трактир, как вдруг за спиной послышались шаги. Враг? Неужели кто-то знает о его присутствие в этом городе. Вряд ли, он был предельно осторожен. Но вдруг? Если так, то в трактире его может ждать ловушка, засада, да что угодно, кроме горячего ужина и теплой мягкой постели.
Повернул за трактир, выйдя к узкому переулку, в котором оказалось ещё темнее. Переведя дыхание он погрузился в темноту и продолжил свой путь. Вдруг снова послышались шаги, которые стали активнее и навязчивее. Обернувшись он увидел тень, вошедшую следом в переулок и следующую за ним. Значит кому-то все же стало известно о том, что он прибыл в город, а возможно и вовсе за ним по пятам следовал Вент со своими людьми из самого Лароша.
Он побежал. Побежал что было сил. Нужно было оторваться от погони и если не спасти, то уничтожить сверток что лежал во внутреннем кармане у груди. Спасти информацию, которой он владел, было важнее. Спасти любой ценой. И если не выйдет передать Варнаусу карту, он найдет её другим путем, хоть это и займет больше времени.
Он снова обернулся, и как раз в этот момент на преследователя откуда не возьмись, сверху упала вторая тень, послышался гулкий удар и сдавленный крик. Первая тень так и осталась лежать на холодной мокрой мостовой, а вторая исчезла, растворившись где-то в тени, будто её и вовсе не было.
Как он мог быть таким не внимательным, уже как минимум двое знали о том, что он несет у себя за пазухой. А значит, он был весьма непредусмотрителен, слишком простой казалась ему тогда эта задача.
Вдруг его что-то потянуло в сторону завлекая глубже во мрак, потом его прижало сильной рукой к стене, а вторая руку зажала его рот, не давая не произнести ни звука.
Кельвин глянул на своего поимщика, но под капюшоном, в этой кромешной тьме, лицо было не разобрать. Рука, упершаяся в грудь ослабла, но руки у рта было достаточно чтобы держать свою жертву прижатой к стене. Поимщик поднес освободившуюся руку к капюшону, из-под которого следом послышалось легкое шипение. Потом рука державшая рот ослабла, и когда поимщик понял, что его жертва не будет кричать, скрылся слившись с ночной темнотой.
Недалеко раздался стон, а потом таинственная фигура в капюшоне вернулась к своей жертве.
- Пойдем - велен он повелительным тоном.
Кельвин, безо всякого сопротивления последовал за ним, ничего не оставалось, вздумай он бежать сейчас тут же будет убит, а проживи он ещё немного, возможно удастся уничтожить письмо до того момента, как его попытаются отнять.
Этот таинственный человек шел уверенно, даже слишком, либо он устранил всю угрозу, таившуюся за углами, либо же был так уверен в своих силах.
- Ты знал, что за тобой следят?
- Нет.
- Я так и думал.
Кельвин был весьма удивлен, когда они подошли к двери той самой таверны, которую украшала вывеска "Пьяный петух». Раскрыв дверь, они вошли в неё.
Оказавшись внутри в нос тут же ударил пряный запах свежей выпечки, жареного мяса и хмеля. Запах был на столько вкусный что вскружил голову, тем более в пути он был уже давно, и нормально утолить голод не было возможности уже очень долго.
Таинственный человек не снимая капюшона уверенно вошел в зал, трактирщик, когда увидел его и сначала напрягшись опешил, но получив от вошедшего мешочек с позвякивающими монетами легко кивнул и снова вернулся к своей работе.
Миновав барную стойку они вошли в другую просторную комнату в которой никого не было.
Дверь закрылась.
Таинственный человек снял капюшон.
- Варнаус?
- Рад тебя видеть, Кельвин! - Варнаус ответил широкой улыбкой, и подойдя, крепко пожал руку, но не выдержав обнял своего старого друга.
Кельвин взглянул на него, хоть это и был Варнаус, и его было легко узнать, но тем не менее он сильно изменился за то время что они не виделись. Его волосы уже коснулась седина, а лицо украшала щетина, которая вот-вот уже должна была перерасти в бороду.
Вскоре в комнату принесли горячее и свежий хлеб, и приступив к еде они перешли и к делам.
- Что же привело тебя в этот грязный город? - спросил вдруг Варнаус.
- Искал человека, которого зовут Безликим.
- Хм. Интересно. И зачем же?
- Как бы это странно не звучало, чтобы выйти на твой след. Я думал вы можете с ним работать вместе.
- Так почти и есть – хохотнул Варнаус – Тем не менее, ты меня уже нашел. Кто это были?
- Враги, убийцы, возможно подосланные моим отцом.
- Странно, почему же он оставил тебя в живых сжигая твою крепость?
- Ты уже знаешь об этом? – спросил Кельвин и увидев кивок Варнауса продолжил – Ты ведь его знаешь, тогда он упивался моим горем, хотел чтобы я мучился от вида своей сгорающей крепости с моими людьми внутри. И оставил в живых, чтобы наслаждаться своей победой. Но теперь я стал для него видимо слишком опасен.
- Как ты стал для него опаснее в одиночку чем со своей армией? Я думал он забудет о твоем существовании, после того как он убил твою сестру и всех твоих людей.
- Ора… - протянул Кельвин, вспомнив о сестре. Потеря была слишком большой, чтобы смириться с ней даже по прошествии такого времени – Скажи мне, тут безопасно?
- Да, думаю, тут мы можем говорить свободно.
Кельвин засунул руку заворот своей куртки и достав желтый сверток передал Варнаусу, и когда он развернул его, взгляд упал на карту Деригана.
Это была очень подробная карта, хоть чернила на ней местами стекли от влаги, а почерк был вычурным и украшенным всевозможными завитками, как уже давно никто не пишет. На карте были изображены не только острова империи, но и соседние, никому не принадлежащие, возможно которые и вовсе были ещё неизвестны людям. Причем выполнено это было гораздо подробнее, чем на всех виденных Варнаусом прежде картах. Он проследовал взглядом по пути, который проделал с товарищами. Тонкой пунктирной линией здесь был нанесен даже Мрачный тоннель, который через горы Альдсвика вел к северному парому. А большим деревом с густой листовой был указан эльфийский остров Суниари. Все это он уже видел, но на карте присутствовало то, чего он никогда не видел ни на одной из карт Деригана.
- Не может быть! – ошеломленно сказал Варнаус.
- Я тоже не поверил, когда увидел в первый раз.
- Континент… но это не возможно. Я находил записи о нем, но ничего конкретного, только обрывки фраз... – Задумавшись, Варнаус снова стал внимательно изучать карту, и вскоре ему на глаза попался загадочный символ, гномский иероглиф. Не было никаких сомнений, что он означает. И устремив свой взгляд куда-то в пустоту пробормотал - И на нем есть библиотека, неужели это она…
- Варнаус, скажи что ты задумал, возможно я смогу тебе помочь, если буду знать больше - вдруг спросил Кельвин.
- Возможно… - протянул, задумавшись Варнаус, и внимательно посмотрев на Кельвина продолжил - Сорн перед своей смертью, сказал, что есть библиотека, в которой есть знания, какие-то секреты, которые могут спасти другие народы от смерти. Я намерен отыскать это.
- И ты считаешь можно верить его словам?
- Да, как мне кажется, не таким он уж был и сумасшедшим. И эта карта только подтверждает это – он ткнул пальцем в кусок пергамента что лежал на столе. - Нам пора собираться в путь, выдвигаемся немедленно.
- Какой путь Варнаус? Мне кажется ты сейчас должен вернуться на Ротар. Почему ты покинул его? - вдруг сказал Кельвин.
Варнаус остановился, внимательно посмотрел на него, глаза его заблестели.
- Я не мог больше жертвовать никем из них.
- Находясь тут ты как раз только этим и занимаешься, что жертвуешь всеми! Там разгорается война, люди пошли в активное наступление.
- Это война людей, начата людьми и должна быть окончена людьми! Я закончу с ней отсюда, один! - снова повысил голос казал Варнаус, дав понять, что не хочет говорить об этом, и убедившись, что Кельвин не продолжает его расспрашивать, сел на свое место погрузился в свои мысли.
- Один закончишь? А как же те жертвы, которые происходят на Ротаре, пока ты бежишь за какой-то иллюзией спасения? – в ярости взревел Кельвин.
Варнаус замер и замолчал, в глубине души он знал, что его друг прав, но он старался не думать об этом как покинул Новый Ротар
- Я и сам хочу все это прекратить, и я пытался, ты ведь знаешь – тем временем продолжал Кельвин, - но сейчас нужно остановить бойню на Ротаре, а потом мы отыщем Библиотеку, вместе.
- Но мы в Партеиде, Ксавьер так близко!
- Это может занять слишком много времени!
- Хорошо, мы сделаем так, как ты говоришь. Но как нам попасть на Ротар? Когда уходил, я был уверен, что уже не вернусь туда никогда.
Кельвин раскрыл сумку и, достав из неё боевой рог орков, положил его на стол перед Варнаусом.
- Откуда?
- Каттар оставил – тут же пояснил Кельвин, с улыбкой глядя как обрадованно расширились глаза Варнауса.
Глава 12
- Нам обязательно было идти через Пантеон? - спросил недовольный Кельвин идя по пристани. Они уже прибыли на Пантеон, но он все ещё был недоволен этим решением.
- Ты ведь должен знать, это самый короткий путь на Руфало - пояснил Варнаус стоявший рядом. Он был уже одет в обычную одежду, сменив свой черный плащ с капюшоном. На вопрос зачем он переоделся, ответил коротким "так безопаснее", что он тогда имел в виду Кельвин уточнять не стал.
Кельвин действительно знал, что этот путь быстрее, но он был готов потратить больше времени чтобы добраться на Руфало, пусть даже это займет несколько дополнительных дней, лишь бы не заходить на этот остров, где ему пришлось сдать Крепость Пяти Островов гномам и где на него начал охоту Вент.
Но он позабыл об этом увидев Сидону, уже ждавшую его на пристани.
Паромщик, взяв за перевозку кобылы свои кровные монеты, скромно улыбнулся и Кельвин, получив поводья, ласково погладил свою лошадь, а та, наконец встретившись со своим хозяином, радостно зафыркала.
- Ведешь себя с ней так, будто вы любовники - с презрением сказал Варнаус глядя на все это. - Это же средство передвижения.
- Ты слишком долго прожил на Ротаре, друг мой, и уже позабыл какого это, иметь такого друга - с улыбкой ответил Кельвин не прекращая гладить Сидону.
- А как же мы с тобой?
- Ты не умеешь так мурлыкать - уже не выдержав рассмеялся Кельвин.
Варнаус нахмурился и ничего не сказав двинулся в путь.
- Ты ведь понимаешь, мы и тебе возьмем сейчас жеребца - догнав его сказал Кельвин.
- Понимаю, но я не собираюсь с ним так возиться.
- Почему? Он бы мог стать настоящим союзником для тебя в случае чего.
- Кельвин, привязанность всегда только мешает. Сколько было проблем и страданий из-за этого? Вот если бы у тебя был выбор, спасти меня или весь мир, что бы ты выбрал? Пожертвовал бы ты мной?
- Думаю да, я бы принял это как плату за мир на островах.
- Не лги себе, ты чертов идеалист, ты бы спас меня, я то знаю, ты бы посчитал это правильным.
- Возможно, но ты разве не поступил бы так же?
- Нет, случись такое, я бы так не сделал. Теперь.
Кельвин был серьезно ошарашен таким заявлением, как он мог доверять человеку, который может оставить тебя в любой момент, посчитав лишь, что ты плата за более важную цель. Спорить было бесполезно, и все бы ничего, только вот беспокоило одно - что случилось с Варнаусом которого он знал раньше? Он стал циничным и хладнокровным по сравнению с тем, каким он встретил его очень давно, вытащив из лап работорговцев. Несомненно было только одно, это война сделала его таким.
В порту они пополнили исхудавшие запасы воды и еды. За все время их путешествия спасало то, что у Варнауса оказалось достаточно много золота, которое как говорил он заработал. А так же приобрели Варнаусу коня, при выборе которого он даже не удосужился присутствовать. Поэтому Кельвину пришлось самому выбирать такого, чтобы тот был выносливым и быстрым.
Путь их теперь лежал на запад вдоль хребта Сонтани, где оказался неплохой торговый тракт, так удачно стороной обходящий с юга Крепость Пяти островов, которую Кельвину не хотелось бы видеть.
Варнаус предлагал заглянуть в монастырь Мириталь, оказавшуюся при этом как раз недалеко. Но Кельвину её так же не хотелось видеть, не меньше павшей крепости.
Они продолжали пробираться на запад, останавливаясь на ночевки в окрестных полях. Хорошо осенняя ночь приносила только лишь одну прохладу без назойливых дождей, которые на юге архипелага в это время года обычно могли идти не переставая. Будь она обычной, им бы пришлось немного помокнуть, а так им не приходилось испытывать неудобства при ночлеге под открытым небом.
Последующие дни ничего важного не происходило, и даже сквернозубы не появлялись, которые по личному опыту Кельвина, населяли этот остров. Обсудив этот момент они с Варнаусом решили, что животные либо до сих пор пируют остатками павших во время бойни в крепости, либо же были уничтожены силами людей, в ярости пришедшими для зачистки острова от оставшихся в живых и бежавших после поражения гномов, заодно и их с собой прихватившие. И так продолжалось до самого западного парома.
- Паромщик сказал, что отправления придется ждать до утра - только что узнав об этом сказал Кельвин возвращаясь к Варнаусу.
- Я видел небольшой трактир, нам повезло, можем провести время там.
- Я не думаю, что это хорошая идея.
- Ой, да ладно тебе, нам не повредит пропустить по пинте пива и что-нибудь съесть.
Трактир оказался совсем небольшим, но при этом смог совмещать работу борделя, поэтому официантками тут были полуобнаженные девушки с блестящей от пота кожей и хихикающие, когда их норовили схватить за слегка прикрытые интимные места. И это было хорошим ходом несомненно гениального хозяина трактира, людей было полно, но каким-то чудом Кельвину с Варнаусом все же удалось найти себе столик. Варнаус казался счастлив как дитя, а Кельвин был рад только одному - лошади наконец отдохнут и поедят в теплом хлеву.
- Мне тут нравится! - обрадованно заявил Варнаус оглядываясь вокруг, поставив уже пустой бокал перед собой.
- Может быть будешь ещё? - замурлыкав спросила подошедшая официантка.
- Ты знаешь, я бы не отказался от кое-чего другого - сказал Варнаус, и встав ушел в её сопровождении, так быстро исчезнув из вида Кельвина, что тот даже не успел ничего сказать.
Времени было предостаточно, Кельвин был не особо против развлечений Варнауса, но что-то ему в этом всем не нравилось. Эта похоть, эти грязные развлечения, это было не тем миром, к которому он стремился, и не тем, к которому раньше стремился Варнаус.
- Что ты такой хмурый? - спросил Варнаус вернувшись.
- Не могу смотреть, как ты тут за девками бегаешь?
- Это почему ещё? Ревнуешь что ли? - лишь усмехнулся Варнаус в ответ бухнувшись на стул.
- Ты хоть знаешь, что ты был не безразличен моей сестре Оре? - наконец поняв, что ему не нравилось в поведении Варнауса выругался Кельвин.
- Да, знаю.
- И после того как она погибла ты так по-хамски смеешь развлекаться?
- Помнишь, что я говорил о привязанности? - тут же снова став серьезным, будто сменив маску, быстро ответил Варнаус. - Ты думаешь я просто так построил между нами стену тогда, в твоей крепости? Нет, я знал, что так будет лучше.
- Но она... – Кельвин понимал, что он перегнул планку, но после смерти сестры ему весь этот мир кажется грязным и омерзительным, и он не мог уже отступить, веря в то что он все же прав.
- Все, Кельвин, достаточно! - Варнаус поднял вверх руку что бы остановить Кельвина, но к столу подошла ещё одна девушка, подумавшая что клиент просит официанта.
- Ещё что-нибудь желаешь, сладкий? - спросила она взглядом облизывая Варнауса с ног до головы. Варнаус даже казалось не смутился.
- Да, два пива - только сухо ответил он.
- Я больше не буду.
- А я только себе беру.
Варнаус вскоре опустошил принесённые ему две пинты пива и не смотря на излишне выпитое был чрезвычайно бодр и резок, иной раз казалось, что даже не опьянел. Он старательно делал вид, что все в порядке и даже тени недавнего разговора не было, но Кельвин все же замечал, что его что-то гложет, как бы он не пытался это скрыть.
В это мгновение дверь с треском вылетела из замка и от силы удара слетела с петель. Сидящий спиной к двери Кельвин даже не успел опомниться, как в комнату влетели двое. Варнаус же не теряя времени прыгнул вперед, сбивая своего друга со стула, и воля его на пол. Визг арбалетного болта был таким неожиданным и громким, что Кельвин, ещё не опомнившись, сквозь боль увидел его, торчащим из деревянного стола, там, где он только что сидел. Варнаус сделав кувырок достал из-под плаща свой арбалет и сделал выстрел давно заряженным болтом не целясь, только ради того, чтобы спугнуть противника. Ещё один короткий визг арбалетного болта закончился ударом в стену, и обернувшись Кельвин увидел все ещё вибрирующий болт торчащий из стены у входа. А в двери стоял его старые знакомые и преследователи Вент и Рорс, с лицом полным злости, ярости, страха и удивления. Несомненно, они уже поняли на кого нарвались. Развернувшись, они бросились на утек, но Рорс не успел, быстро подлетевший к нему Варнаус локтем ударил его в челюсть, от сильного удара он влетел головой в стену, отключился и скатился по ней.
- Жди меня за трактиром – крикнул Варнаус.
Вент между тем уже выскочил из трактира и Варнаус вылетел вслед за ним.
Куда побежал нерадивый стрелок разобраться было не сложно, выбежав на улицу стоило только внимательно прислушаться к шагам. Нынче в сделать это было бы не сложно, ведь комендантский час на улицах не бывало ровным счетом ни души. Спасибо Императору! Но это был порт, где толпы купцов не могли себе позволить тратить время в пустую, из-за каких-то запретов императора.
Но не смотря на это, совсем не далеко доносился громкий и отчетливый звук торопливого бега по каменной мостовой. Повернув за трактир Варнаус тут же увидел маячащую впереди спину, и несясь за ним он стал натягивать руками тетиву арбалета. Стальной болт выстрелил, но не попал в убегающего, а застрял между кирпичами ближайшего здания. В этот момент Вент развернулся и выкинул руку вперед. Он тоже на бегу успел перезарядить свой арбалет и теперь его болт летел в сторону Варнауса, который с прытью уличного кота рванул за угол и снова быстро перезарядив арбалет высунулся наружу. На него лишь недоумевающе смотрели прохожие, не было больше видно убегающего и не слышно никаких шагов. Он сбежал.
- Что тут произошло? – возвращаясь к трактиру услышал Варнаус голос, который вне всяких сомнений принадлежал стражнику.
Множество голосов постояльцев трактира, перебивая друг друга, тут же стали громко рассказывать свою версию произошедшего. Варнаус зная, где его должен ждать Кельвин, если его конечно не схватили, сразу повернул за трактир.
- Ушел? - увидев Варнауса спросил Кельвин, тот кивнул.
- Неужели Ксавьер не смог найти убийц получше? - с улыбкой на лице спросил Варнаус.
- Это не он, я думаю он даже не знает о их существовании. Это всего лишь банальная людская месть.
- И что ты уже успел натворить, что смог настолько разозлить эту парочку?
- Впустил в крепость пяти островов гномов.
- Так это из-за тебя крепость пала? Ничего себе! Не ожидал что ты можешь пойти на такие радикальные меры.
- Это вышло случайно, мне необходимо было спастись. Как бы то ни было я рад что крепость пала, ибо она превратилась в центр торговли рабами.
- Тут ты не прав. Благодаря этой торговле многим гномам и эльфам сохранили жизнь, чтобы потом продать. Теперь же пленных снова начнут убивать.
- Но я…
- Не мог поступить иначе, знаю - коротко ответил Варнаус. - Ладно, надеюсь никто не заметил, как ты ушел, найдем где переночевать, а утром заберем лошадей, в этот трактир нам пока лучше не возвращаться.
На утро Варнаус казался выспавшимся, а Кельвин не смог и глаз сомкнуть, все время насторожено вслушивался, боясь что Вент и Рорс снова выследили их. Да и когда вокруг все время светло как днем, организм обычно отказывается засыпать. Ведь утро на краю острова было такое же как день, вечер и ночь - светлое. Даже склад с наглухо забитыми окнами, в который им удалось пробраться, не давал достаточно темноты.
Воздух был горячий, дышать таким было крайне неприятно, радовало только одно, находиться тут им осталось не долго, паром что они ждали уже формировался.
К их счастью с утра в трактире их никто не вспомнил, за исключением пары девушек, с которыми накануне развлекался Варнаус, но они не проронили ни слова, поняв, что их недавние клиенты не хотят выдавать себя. Поэтому без лишних вопросов забрав лошадей, распрощались с трактирщиком и, передав их паромщикам для переправы, теперь стояли среди кучки толкающихся на пирсе людей.
Варнаус в первые за несколько дней пути выглядел встревоженным, и подозрительно оглядывался по сторонам, будто в нем ни осталось капли доверия к людскому роду.
- Что случилось? - не выдержав спросил его Кельвин.
- Ничего - коротко ответил он и сделал вид что все нормально.
Кельвина так же беспокоило произошедшее ночью, но он надеялся, что после случившегося ночью, Вент отстанет от них на пару дней, остается быть только начеку.
Деревянный пол парома затрещал под ногами, когда на него зашли, а второй грузовой паром для лошадей и товара ещё грузился. Вот завели внутрь Сидону, следом за ней жеребца Варнауса, которого он никак не называл кроме как конь, даже после того, как продававший его коннозаводчик назвал кличку.
- Отправляемся - крикнул паромщик, когда оба парома были готовы, и после пары громких тресков и ударов заработал механизм и, соскочив с деревянного помоста они, они медленно отправились в путь на Руфало в Оверс.
Но вдруг в этот миг по всему западному краю Пантеона загудели горны, несомненно те самые, что поднимают по тревоге на ноги местное небольшое войско.
Привыкшие к мирной жизни люди забегали в панике, среди них стали появляться люди в легких доспехах с имперским гербом на груди, сначала один, затем другой, и вот уже весь пирс был забит людьми в доспехах. У большей половины из них в руках болтались большие длинные луки, а некоторые из гвардейцев по трое несли небольшие баллисты.
"За нам пришли" - стоя у перил и с напряжением смотря на порт пронеслось в голове у Кельвина, и, посмотрев на Варнауса он понял, что тот подумал об этом же.
- Остановить паром! - донеслось с края острова.
- Я уже не могу этого сделать, милорд - жалобно и со страхом в голосе ответил паромщик. Раздался громких шлепок и вздох толпы зевак, было ясно одно, так названный милорд отвесил сильную пощечину паромщику.
Солдаты стали медленно расступаться в стороны и вскоре между ними появился их главнокомандующий, а рядом с ним человек с обожжённым лицом.
- Снова эта мразь! - вырвалось у Варнауса.
Но Кельвин ничего не успел даже сказать в ответ, главнокомандующий поднял руку и быстро опустил, давая сигнал лучникам начать огонь по парому. Быстро зажигая стрелы об факелы, стоявшие рядом с ними, лучники мигом натянули тетиву, и засвистев стрелы тучей стали надвигаться на паром.
Они с ужасным треском вонзались в твердое дерево, которое было защищено от высоких температур, вызываемых ядром, но не от огня и паром стал медленно гореть.
- Тушите! - вдруг крикнул кто-то на пароме. Хорошо никто не догадывался что все дело в находящихся на борту двух людях, страх поглотил их мысли не давая подумать, в чем причина этой атаки.
Люди стали тушить огонь кто как мог. Кто накидывал тряпки на горящие стрелы, кто выливал собственный запас воды. Но люди могли тушить огонь вспыхнувший на пароме на котором находились, но второй, с товаром и лошадьми, идущий позади, они спасти не могли.
Из него уже вырывался огонь и доносились жалобные крики лошадей, полные страха. Вдруг стена грузового парома с треском вылетела под давлением одного из коней, и он выскочив с криком страдания стал падать вниз к ядру. В появившейся дыре Кельвин вдруг увидел Сидону, она билась в истерике, ударяясь об стенки и других лошадей, пытаясь спастись от огня, возможно понимая, что выжить уже не удастся, просто инстинктивно пытаясь хвататься за последние мгновения жизни.
Огонь перекинулся на крылья-плавники грузового парома, они быстро сгорали и с каждым мгновением, уже не поддерживаемый теплом исходящим от ядра, паром стал опускаться, теряя равновесие.
Раздался треск, потом другой, и паром, не выдержав, стал разваливаться. Его дно сгорая вывалилось и из него посыпался товар, вскоре уже он весь летел вниз, вперемешку с грузом и лошадьми что находились на нем.
- Остановите их! Рубите канаты! - в безысходности крикнул Вент, видя, что Кельвину удастся уйти и, не дожидаясь реакции солдат, выхватил у рядом стоящего меч и побежал к механизму.
- Нет! - крикнул паромщик - На другой стороне к нам идет другой паром! На нем невинные люди!
Главнокомандующий тут же отдал приказ своим людям и те быстро догнали ещё не успевшего начать рубить канаты Вента и обезоружив схвати.
- Вы ничего не понимаете, его надо остановить! - вися на руках кричал он вырываясь, - он убийца!
- Ты как? - подойдя к Кельвину спросил Варнаус.
Кельвин стоял у перилл парома и смотрел на Оверс, к которому они неспешно подплывали. Он не знал, что можно ответить на такой вопрос. Как он мог объяснить свои чувства Варнаусу, ставшему таким хладнокровным, возвращаясь на Руфало, где была разрушена его крепость, в которой он потерял сестру. Прошло уже достаточно много времени, но рана на душе осталась, и можно было бы даже сказать, что временами она кровоточила. И судьба Лерка, после того как он оставил его в Оверсе, была ему не известна. Конечно он был в надежных руках, капитан Тулс не должен был подвести. И Сидона...
- Жив - коротко ответил Кельвин, не желая ни о чем говорить.
Порт был как всегда многолюден, толпы людей крутились у паромов, отправляясь в разные уголки империи на торговлю, что было для Оверса вполне обычным делом.
- Плохой город - недовольно произнес Варнаус с отвращением глядя на людей вокруг себя, когда они ступили на пристань - Слишком много людей.
Людей было действительно много, даже Кельвин, выросший в империи, не любил настолько переполненные и шумные города. Но сейчас на пристани все были не просто взволнованные, а чрезвычайно обеспокоенные, и только после Кельвин увидел Тулса в сопровождении отряда из пятнадцати солдат.
- Вы обвиняетесь в измене Империи, убийстве мирных жителей и уничтожении крепости - отчеканил он явно заученную фразу. - По приказу императора вы будете доставлены во дворец, осуждены и прилюдно казнены. Схватить их!
Многочисленные руки стали их хватать за плечи и связывать руки, Кельвин опустил голову, понимая, что им уже не уйти. Варнаус бился до последнего, но количество солдат, окружившее его взяло вверх и в итоге он тоже был связан.
Их вели пешком через весь город, люди на улицах кричали им вслед оскорбления, кто-то вырывался из толпы бил их по лицу, не смотря на усердие солдат, пытающихся такого не допустить.
Кельвин хотел бы поговорить с Тулсом, объяснить, но после того как он уничтожил Крепость Пяти островов был не уверен, что комендант станет теперь с ним о чем-то разговаривать.
- Капитан, проследите чтобы эти двое добрались до места назначения - сказал Тулс у ворот.
Капитан, в закрытом высоком шлеме шедший впереди, кивнул и направил своего коня вперед прочь из города.
Пыльная дорога мелькала под ногами и волочась за всадниками Кельвин быстро выбился из сил, Варнаус при этом казался непоколебим, он так же привязанный молча бежал, лицо его было сосредоточено, несомненно он выжидал, когда можно будет действовать.
Когда небо приобрело ярко-рыжую окраску и от солнца остался небольшой огненный краешек над горизонтом и как только город скрылся за горизонтом по левую руку они остановились. Было ещё совсем светло, и странно что солдаты решили дать передохнуть преступникам. Но тут к Кельвину пришло сомнение о причине их остановки. Было вполне возможно, что солдаты просто лично хотят устроить суд над ними, выдав потом все случившееся за самооборону, возможно у них среди людей в крепости были родственники или друзья, а может быть и другие причины чтобы ненавидеть Кельвина и Варнауса. Теперь Кельвин хотел, чтобы Варнаус что-нибудь придумал. Но тот стоял.
- Развяжите их - отдал приказ капитан - и разбейте лагерь.
- Что происходит? - поинтересовался ничего не понимающий Варнаус.
- Даже не подозреваю - ответил Кельвин, уже готовившийся к самому худшему.
Капитан стянул шлем, Кельвин уже был готов увидеть кого угодно, даже Вента с его изуродованным лицом, как бы это не казалось безумным, но перед ним стоял его старый знакомый.
- Лерк? Неужели это ты!
Это был тот самый парень, которого он вытащил из леса и дал новую жизнь. Но теперь он не казался таким беззащитным, Лерк выглядел серьезно и уверенно.
Солдаты беспрекословно выполнили его приказ, и почесывая натертые веревками руки, они стали наблюдать как солдаты под командованием Лерка быстро возвели походный лагерь.
По правую и левую сторону от тракта тянулись невспаханные поля, и огонь от ночного костра будет видеть за лигу, но не смотря на это далеко от дороги уходить не стали. Убегать было не от кого, солдаты были на своей земле, и лесные бандиты не стали бы нападать на отряд бойцов, хоть и не такой уж и большой.
Вскоре, когда солнце окончательно спряталось за горизонтом, они сели у костра, солдаты сварили вкусно пахнущую похлебку и вручили своим пленникам. Вечер был тихим, безветренным, костер ласково потрескивал от теплого огня.
- Прошу прощение за устроенное в городе, все должно было выглядеть правдоподобно, вы ведь понимаете - первым начал Лерк.
- Тулс не накажет тебя за это? - поинтересовался обеспокоенно Кельвин.
- Это был его план - улыбнулся полугном в ответ. - Когда прилетел ястреб с письмом о вашем прибытии, мы тут же поняли, что тут что-то не так.
- И какой был ваш дальнейший план? - все ещё нервно поинтересовался Варнаус.
- Отведем вас как можно дальше от города, даже на другой остров если потребуется, и там устроим вам побег.
- К счастью далеко не нужно, нам необходимо попасть на юг острова.
- А вы что, сможете от туда попасть на верхние острова? - понизив голос спросил Лерк.
- Откуда ты... - раздраженно начал Варнаус, но Лерк его тут же перебил.
- Я сразу вижу подобных мне. Это ведь ты, Варнаус, которого кличут полуорком. Верно. Тогда скажу одно, вам крайне повезло, что вы можете убраться на Ротар отсюда, ведь наступление на орков вот-вот начнется.
- Как ты все это узнал? - изумленно спросил Кельвин.
- Все просто. Бывший вождь орков, путешествующий с бывшим лидером повстанцев, который давно известен своей любовью к другим расам, стоит только немного пораскинуть мозгами.
- Не зря ты стал капитаном! - Кельвин рассмеялся и постучал Лерка по спине.
- Ладно, отдыхайте, завтра отправимся в путь - улыбнувшись сказал Лерк и сам пошел в свою палатку.
Глава 13
Хоть они и не торопились, Варнаус не хотел терять времени впустую, и с утра попросил переправить их на северный край острова как можно скорее, поэтому с самого утра Лерк задал высокий темп, и лошади шли резвой рысцой.
Кельвин и Варнаус сидели в седлах позади двух всадников, это было самое большое, что солдаты могли предложить им, ведь преступникам лошадей не полагалось.
Каждые несколько лиг останавливались чтобы дать лошадям немного передохнуть, или переходили на легкий шаг, если Варнаус начинал снова настаивать на своем.
Кельвин, скача по знакомым местам, обратил внимания что вокруг стало многолюднее. То тут, то там на полях встречались крестьяне и по тракту передвигались люди.
- Лерк, что это за люди? Откуда такой интерес этим островом? - спросил Кельвин на одной из их небольших остановок.
- Это все строители. Тут многое изменилось, Кельвин. Остров обустраивают, твою крепость пытаются восстановить, император распорядился, ходят слухи что он хочет организовать в ней военный гарнизон. И полей стало больше, как видишь, солдат в гарнизоне ведь надо будет потом чем-то прокормить.
С одной стороны, Кельвин понимал, что изменения к лучшему, ведь на острове жизнь била ключом, но с другой стороны он понимал, что все это происходит не просто так. Это понимал и Варнаус.
- Гарнизон. Этого ещё не хватало! - выругался Варнаус, когда они с Кельвином остались наедине - Ты ведь понимаешь, что он тут нужен Ксавьеру для прямого доступа на Ротар.
- Но это означает только то, что ему ещё не удалось его уничтожить. В противном бы случае, ему бы в этом огромном строительстве не было необходимости.
Лошади, несшие Кельвина и Варнауса с двумя солдатами у каждого впереди, от такой скачки стали уставать, от чего Лерк принял решение снова остановится и дать животным немного передохнуть.
Как считал Варнаус, лучше бы не останавливались, день выдался чрезвычайно жарким, облаков не было и солнце смачно пекло землю, раскаленный воздух обжигал легкие и дышать было тяжеловато. Но отправься они без остановки дальше в путь, измученные лошадки могли бы не дожить даже до ночи, в легкой прохладе которой они бы могли спокойно продолжить свое путешествие.
К концу дня им так и не удалось достичь края, и уже в сумерках Лерк решил остановиться в так удачно попавшейся недалеко от тракта деревушке.
Как объяснили позже солдаты, деревушка была новая, выстроенная для пастухов и фермеров, чьи угодья развернулись далеко вокруг. Но это было ясно и без их слов, чистые дорожки и ухоженные дома сами заявляли об этом. Деревушке даже названия дать не успели.
Бродивших по улицам девушек с детьми нисколько не смущало наступление ночи, видимо не боялись ни бандитов, которые могли бы совершить набег, ни комендантского часа. Они одновременно чувствовали себя в безопасности, даже при условии отсутствия собственного ополчения, и при этом достаточно свободными.
Все вокруг говорило о том, что люди жившие тут явно не бедствовали и даже счастливы, они были настолько доброжелательными, что солдат разместили у себя, кто сколько смог.
А преступникам, которыми Лерк должен был представить Кельвина и Варнауса, выделили достаточно большой и теплый хлев по соседству со скотом, но тем не менее принесли им свежий хлеб, овощи, молоко и даже небольшой кусок мяса.
Сославшись на усталость, пытаясь скрыть свою злость и скверное настроение после случившегося накануне Кельвин лег на стог сена, и сделал вид что спит. Варнаус напротив, казался вполне бодрым, из-за запрета покидать хлев и скуки так же прилег в другом углу.
К середине ночи Кельвин вдруг проснулся от какого-то внезапного шума, сначала он не мог понять, что он слышит, но потом понял, что это храп Варнауса, прерывающееся время от времени его невнятным бормотанием.
Кельвин естественно попытался как-то заглушить этот звериный рев, он накрывал голову плащом или полностью нырял в сено, но все было тщетно, Варнаус продолжал свою изводящую песню.
Окончательно измучившись швырнул в него сапогом, но Варнаус мало того, что не перевернулся на другой бок, он вообще не шевельнулся.
И когда Кельвин вот-вот был готов наконец погрузиться в сон, наступило утро, и Кельвин почувствовал чей то сапог у себя на плече
- Вставай, хватит спать - буркнул Варнаус, толкая ногой Кельвина.
- Я тебя ненавижу - вставая промычал Кельвин, поняв, что совсем не смог отдохнуть. - Почему до сегодняшней ночи, я не слышал, как ты храпишь?
- Да потому что я не спал - хохотнул Варнаус в ответ. - Вернее сказать, я не полноценно спал, часть мозга бодрствовала, всегда была на чеку.
- А сегодня вдруг что изменилось?
- Просто решил, что пора выспаться, дал установку организму, под защитой отряда твоего друга я вполне мог себе это позволить.
- Но как?
- Среди орков я многому научился - с какой-то тоской в голосе ответил Варнаус, хоть и пытался это скрыть, Кельвину все равно удалось увидеть это.
Один из солдат снова принес хлеба и молока, и после небольшого завтрака отряд снова отправился в путь.
Лерк, встав пораньше позаботился о двух дополнительных лошадей для Кельвина и Варнауса, что бы часто не задерживать отряд для отдыха. Теперь их путь лежал между низких холмов, иной раз приходилось подниматься наверх и после спускаться, и такая дорога длилась довольно таки долго.
Достигнув леса у отряда поднялось настроение, но Кельвин все ещё чувствовал себя отвратительно. От куда быть настроению, если ты при такой возможности наконец выспаться так и не поступал, да и смерть Сидоны все ещё гложила сердце, а теперь и вовсе приходилось скакать на другой лошади, от чего Кельвин с какой-то стороны чувствовал себя предателем, как бы это не казалось глупо. Сейчас он как никогда чувствовал необходимость в ней, до этого даже не думая, что такой миг может когда-нибудь наступить.
Лерк, не смотря на свое дружеское отношение к Кельвину, был не многословен, он до сих пор ни сказал ровным счетом ничего, что могло бы хоть как-то помочь в войне против Ксавьера. Либо ему ничего не известно, либо он молчал по другим причинам.
- Кельвин - вдруг обратился подошедший Лерк на одной из небольших остановок,- как ты считаешь, твои преследователи могут нас догнать?
- Я думаю Тулс им все красиво рассказал, мне кажется теперь они должны бросить эту затею. А что?
- Ребята нервничают. Они хоть и верят мне, но все равно их это беспокоит.
Теперь была ясна причина напряжения Лерка и в отряде. Их можно было понять, ведь сопровождать беглых преступников к месту их спасения это являлось в первую очередь изменой империи, и как бы им не представил картину Лерк с Тулсом, инструктируя их, здравый смысл брал вверх.
- Мы скоро вас покинем - вмешался услышавший разговор Варнаус.
Следующий день выдался не менее жарким чем прошлый, но спасала все та же лесная тень. Но дорога со временем начала сползать вниз, а лес начинал редеть. Лерк, ведущий своего коня впереди, стал медленно останавливаться.
- Привал? - спросил один из его офицеров.
- Не думаю - вырвалось у Кельвина.
Варнаус непонимающе посмотрел на обоих, а потом проследил за взглядом Кельвина и увидел так впереди в долине, чуть меньше чем в лиге от них, небольшой домик.
- Что там? - спросил он.
- Мой дом - тихо сказал Лерк, и Кельвин услышал в его голосе то же горе, что испытывал он, вспоминая о своем доме.
Теперь они пошли быстрее. Во-первых, Лерк явно хотел покинуть это место, во-вторых, он великолепно знал окружающий лес. Он был напряжён больше обычного, и как позже оказалось, не зря - они наткнулись на недавно потушенный костер.
- Одеть кольчуги! - скомандовал Лерк, остановившись.
- Не думаю, что тут может быть опасность - оглянувшись хладнокровно заметил Варнаус.
- Ты даже не представляешь - сказал Кельвин, припоминая банду, напавшую сначала на дом старика, а потом и на него самого, когда они с Лерком покинули эту долину.
Солдаты приободрились, появилось какое-то занятное дело, кроме постоянной и уже порядком надоевшей скачи за эти несколько дней. Был риск, но им было лучше так, ведь именно для подобного их готовили, бездействие для воинов — это самое страшное испытание. Да и к тому же за разгром группы бандитов или вообще всей банды их могли в итоге неплохо вознаградить.
- Дайте мне арбалет - попросил Варнаус осматривая воинов.
Один из солдат сначала покосился на своего капитана, и после того как тот одобрительно кивнул, снял с плеча арбалет и передал Варнаусу.
- А твой где? - поинтересовался с любопытством Кельвин.
- Мой малыш хорош только на небольшие расстояния, от него в лесу будет мало толку.
- Держитесь позади - подъехав к Варнаусу и Кельвину сказал Лерк, - вы без доспехов. - И вернувшись к своим, громко добавил - тронулись!
Без дополнительных команд отряд стал действовать сразу: самостоятельно, четко и сплоченно. Семеро всадников с щитами отделились и вышли вперед, образовывая полукруг и двинулись медленным шагом. Их щиты должны были спасти от арбалетного болта их самих и идущих позади. И только сейчас стало заметно что они были облачены в более крепкую броню чем Лерк и все остальные. Лерк же с другим всадниками скакал сзади с арбалетами на перевес. Они внимательно осматривались по сторонам, пытаясь высмотреть врага за стволами деревьев или в их густой листве. Отряд Лерка несомненно был великолепно подобран, все знали о своих задачах и четко их выполняли, было сразу ясно, что они уже давно сражаются вместе.
Ехали медленно, почти шагом, внимательно вглядываясь в заросли, в любом момент ожидая засады, арбалеты все держали наготове. Можно было бы недоумевать, что и делал Варнаус, как затушенный костер мог так встревожить, ведь это мог сделать обычный путник или охотник, забравшийся далеко в чащу. Но после последних событий Кельвин ожидал чего угодно.
Долго ждать не пришлось. Сначала был легкий треск, который вскоре перерос в шум. Он шел откуда то сверху, по веткам деревьев, перескакивая с одного дерева на другое.
- В сторону! - крикнуло несколько солдат разом.
На них сверху летело огромный ствол поваленного дерева, он шел с ужасающей скоростью, казалось, спастись не удастся. Раздался оглушительный грохот, потом ещё несколько чуть подальше и поднялся столб пыли. Он мешал осмотреться, дальше ладоней не было ничего видно, он ведался в глаза и оседал на легких, многие закашляли.
Со всех сторон со свистом полетели болты и стрелы.
- На землю! - Крикнул Лерк из серо-бурого тумана пыли.
Пыль стала медленно оседать. Кельвин лежал совсем у ствола дерева, в миг пришло понимание что он чудом выжил, а Варнаус лежал с другой стороны чуть дальше, глядя на лошадь, изувеченную ударом, которая лежа под стволом делала последние вздохи, инстинктивно, глаза её были уже пусты.
Как только пыль немного рассеялась и стало хотя бы немного видно окружение, солдаты Лерка как один вскочили на ноги, щитоносцы взяли в кольцо арбалетчиков, Кельвина и Варнауса, и те, прикрытые от вражеских стрел и болтов, стали стрелять в сторону леса, ещё даже не видя, по кому ведут огонь. Солдат, стоявший перед Кельвином вдруг рухнул на землю с торчащей стрелой из шеи, Кельвин, не мешкая подобрал щит и встал на его место, а Варнаус как сумасшедший продолжал стрелять чрезвычайно быстро перезаряжая свой арбалет.
Со стороны леса стали слышаться крики и стоны, стало ясно, что обороняющимся стало удаваться выследить противников. Поняв, что пора переходить в наступление, а может быть потому что стали заканчиваться боеприпасы, засевшие в лесу бандиты с криком стали выбегать на отряд Лерка. Они были не организованы, а оружие было скудное, но их было больше, на много больше.
- Достать мечи! - крикнул Лерк, бросил свой щит и сам достал свое оружие, которым оказался боевой топор хороших размеров.
Он был крепким парнем, и не вызывало никаких сомнений что он очень умело орудовал им. Все щитоносцы последовали его примеру, и уже кольцо воинов стояло вооружившись оружием для ведения ближнего боя, только арбалетчики продолжали неумолимо вести огонь.
Бандиты бежали, и один за одним падали, ещё даже не достигнув своей цели, но арбалетчики все продолжали вести огонь стоя за спинами своих соратников.
Когда раздался первый звон метала, со стороны Кельвина ещё не успели подобраться враги, но бой уже начал переходить на мечи. Вскоре, уже и Кельвин получил своего противника. Поначалу опасности это не представляло, противник был неопытен, и мечники все ещё прикрываемые арбалетным огнем, могли бы рубить врага так целый день, если бы не растущие их число.
Варнаус огляделся, мечникам становилось все сложнее, кто-то из них уже пал проткнутый мечами, и поддержка арбалетчиков уже не давала существенной помощи. Он взял быстро прицелился в толпу, выстрелил, болт тут же нашел свою цель в каше людей, не перезаряжая размахнулся и с силой кинул вперед. Арбалет сделав несколько оборотов в воздухе влетел кому-то в голову и тот тут же рухнул на землю. Варнаус тем временем уже рванул вперед, выхватил свой маленький арбалет, выстрелил, и потом проделал с ним тоже самое что и с его старшим братом, вырубив ещё одного бедолагу. В следующим миг он уже выхватил меч и встал рядом с Кельвином. Но вскоре по лесу раздался рев и противник стал отступать.
- В чем дело? - крикнул кто то из солдат.
- Меня это не интересует! Перекличка! - вновь раздался приказ Лерка.
Солдаты в миг стали выкрикивать свои имена, но было ясно и так, что они потеряли половину отряда.
- Внимание, снова идут!
Все снова встали в стойки, и арбалетчики уже натягивали тетиву, а из-за деревьев стали появляться темные фигуры.
- Стойте, это свои! - крикнул Варнаус и вышел из круга.
Тогда стала ясна причина бегства бандитов, из леса стали выходить вооружённые до зубов орки, с их мечей и топоров стекала кровь, они несомненно добили бежавших бандитов.
- Каттар! - радостно поприветствовал Варнаус орка и дружески обнял.
- Рад тебя видеть мой друг, приветствую Кельвин - улыбнулся он в ответ и повернувшись к Лерку и его солдатам добавил - Прошу прощение за опоздание.
- Вы спасли нам жизнь, какие уж тут могут быть извинения - ответил Лерк в ответ, но тон его был недовольным.
- Вы специально прибыли сюда? - поинтересовался Кельвин подойдя ближе.
- Мы никуда и не уходили, после нашей последней встречи, когда я вернулся на Новый Ротар, Сыцик не теряя надежды отправил нас сюда ждать вас, и как оказалось, совсем не зря.
Прежде чем покинуть поле битвы они отдали дань чести убитым. Лерк, посчитав что дальше в его сопровождении нет смысла, распрощался. При прощании он был ещё менее многословен, было ясно, что в какой-то степени он зол за произошедшее, хоть и понимал, что в этом нет вины Варнауса или Кельвина.
Как оказалось они уже были совсем рядом с краем острова когда на них напали, и вскоре они уже слушали как разносится над долиной теплый ласковый рев орочьего боевого рога. Паром был создан.
Глава 14
Стрелы с треском закрепились на мачте и повиснув остановились. Орк, стоявший у парома, радостно улыбнулся.
- Наконец! - сказал он громко и принялся отцеплять Кельвина и Варнауса от стрелы.
В его голосе были одновременно радость и злость, при этом он говорил так, будто куда-то спешит. Как выяснилось позже, так оно и было. Как оказалось, по рассказу Каттара, люди уже стали прорываться через долину смерти, но пока им преграждали путь моргулы, населяющие её, и немногочисленные небольшие отряды орков.
Конечно, люди пришли далеко не внезапно, орки ждали эту войну, это было делом времени, но все равно в первые дни потеряли достаточно много солдат. Они проигрывали сражение за сражением, хоть понемногу и отсрочивали судьбу быть окончательно истребленными.
На западном краю возводились укрепления, но времени не хватало, и понимая это к Сыцику совсем недавно пришли войны, которые были готовы погибнуть ради товарищей и скромной иллюзии победы. Понимая, что живыми выбраться им не удастся, они в количестве пятисот орков отправились в Долину Смерти, чтобы вонзиться клыками в ряды людей и ещё немного отсрочить неизбежное. Эта небольшая армия смертников ушла, и выигрываемое ими время все ещё шло.
В отряде, идущем под лунным светом повисла гнетущая тишина. Каждый думал о тех, кто совершенно осознано пошел на смерть, чтобы отсрочить неизбежное.
И теперь их ждала последняя битва, которая вскоре разгорится у Нового Ротара, исход которой казался предрешён.
- Сыцик хотел бы тебя видеть - обратился Каттар к Варнаусу, - но он на западном краю. Он дал приказ отвести вас в город, а потом вы встретитесь. Он очень рассчитывает на ваш с Кельвином опыт, ведь вы знаете больше других как ведут бой люди.
Варнаус кивнул, и Кельвин про себя подумал, что это было весьма странно. Зная о дружбе человека и орка, он был удивлен, что Варнаус не стал спорить и не отправился прямиком на передовую, лишь бы увидеть старого друга. Каттар казалось тоже был удивлен, видимо ожидая другой реакции от бывшего вождя, он лишь поднял брови, но ничего не сказал.
Сыцик стоявший на стене закрыл глаза и насладился ветерком, пришедшим с Ротара. Он с нежностью трепал его волосы и казался таким родным. Не было никаких сомнений, что орки найдут последнее пристанище именно на этом острове. У них только одна цель - стоять столько, на сколько это возможно, нужно было уйти достойно. Ему уже было известно, что Кельвин с Варнаусом прибыли, на их счет у него были свои планы, о которых он никому не говорил. Оставалось надеяться, что он успеет их осуществить.
Основная армия уже скапливалась позади него, а где-то далеко впереди за туманом подходила армия людей, которые почему-то не особо торопились. Какая разница, когда выпустить кишки оркам?
Они люди, единственные кто должен владеть островами Деригана, а орки... орки отправятся в огненную бездну ядра, как и другие расы. Сначала орки, а потом настанет черед эльфов и гномов.
— Вождь! — Молодой воин, совсем юнец, подошел к Сыцику и глубоко поклонился. — Пришли ещё две сотни лучников.
— Хорошо! — без доли радости кивнул Сыцик. — Распредели на стене пять десятков, остальные пусть отправятся строить укрепление.
Застучали и так не умолкающие топоры, Сыцику вдруг показалось, что он перестал слышать этот звук. Солдаты кто на руках, а кто привязав к буйволам, все ещё везли со всего острова огромные стволы деревьев, которых казалось уже вовсе не осталось на Новом Ротаре.
Вчера разведка сообщила, что передовые отряды людей находятся в одном дне пути. И Сыцик не питал иллюзий остаться в живых после сражения. Да и никто не надеялся пережить грядущую битву, все орки знали, что это конец. После падения Крепости Пяти Островов, люди перестали оставлять кого-то в живых.
Вернувшемуся из города Каттару Сыцик отдал в командование три десятка орков, некогда служивших Доритору.
Сыцик окинул взглядом баррикады. Это было удивительно, что можно сделать из земли и дерева за столь короткое время. Стена начиналась у самого края острова и была три орочьих роста в высоту, лучники, стоя на такой стене, могли быть не только защищены от вражеских стрел, но и вести прицельную стрельбу. А лучники были хороши, их мощные боевые луки почти в их же рост, стрелы толстые с палец диаметром с острыми бронебойными наконечниками, они были способны насквозь пробить крепкий доспех даже за пять сотен шагов. Как раз, чтобы пощекотать нервы людям, которые появятся на той стороне. Сыцик же, как всегда крепко сжимал в руках свой боевой топор.
На самом склоне оврага, перед стеной, были вбиты длинные и острые колья. Это весьма сильно усложнит нападающим создание парома и переправу. Это их замедлит и позволит лучникам в это время хорошенько подкосить их ряды. Но люди все ещё не нападали.
— Они дожидаются ночи, пока спадет туман — высказал свое мнение командир лучников, стоявший рядом с Сыциком.
— Я вот чего боюсь, — начал подошедший Каттар — не нашли ли они другой путь на Новый Ротар?
— Нет, дорога им одна, только через долину — ответил уверенно Сыцик - Ждем!
Но ждать пришлось недолго, туман вскоре рассеялся, и из него выплыли темные фигуры, выстроенные, словно черный забор на том берегу.
— Люди! - крикнул один из лучников.
— Приготовились! — пронесся по стене приказ капитанов стрелков.
— Сейчас начнется...
Но враг стоял на месте, слишком далеко, чтобы по ним можно было стрелять.
От армии империи отделилась небольшая группа людей, они подняли красный флаг, цвет означающий кровь, подожгли его в знак временного прекращения войны на переговоры - признак дипломатов, и двинулись вперед. Сыцику хотелось их расстрелять, но он не мог позволить себе нарушение правил ведения войны, он должен был выслушать переговорщиков.
— Орки, меня зовут Раймунд! — крикнул один из них, на расстоянии было не понять кто говорит. — Империя людей предлагает вам сложить оружие и сдаться. Это позволит вам выжить, иначе всех вас ждет лишь смерть. Война вами давно проиграна!
— С каких это пор люди ведут переговоры?
— Все равно ведь потом всех порежут!
— Да, себе упрощают работку, без оружия нас оставить хотят, так порубить! - пронеслись в толпе возмущенные разговоры.
— Кто делает нам это предложение? Ты, или твой император? - крикнул в ответ Сыцик, слушая как продолжает расти волна напряжения в рядах воинов за его спиной.
— Я, Раймонд, правая рука благородного Ксавьера, делаю от его имени это предложение!
Сыцику не хотелось слышать ни о каких правилах ведения войны, сейчас он хочет только убить тех, кто несколько дней назад порезал столько его ребят во главе с великолепным главнокомандующим Доритором. И с этим Раймундом тоже надо было заканчивать. Больше с людьми он считаться не станет.
- Убейте его - тихо сказал Сыцик.
Тут же со стены сорвались три стрелы, они пошли высокой дугой, медленно и легонько посвистывая на ветру. Раймунд, понявший каков ответ орков развернулся и тут же побежал обратно к своим войнам. первая стрела вонзилась в землю позади него, вторая тоже, но уже ближе, а третья пронзила Раймунда прямо между лопаток, ударом сваливая дипломата на землю.
- Братья! - развернувшись, закричал Сыцик. - Сейчас нам предстоит сражаться с армией людей! Возможно, это наша последняя битва! Всем нам гореть в огненной бездне! Пусть ваши руки не дрогнут! Убивайте без пощады!
Орки в ответ восторженно издали боевой клич Доритора, затрубили горны, подбадривающие воинов. Тысяча голосов тех, кто пойдет до конца. У них не было шансов, поэтому они будут сражаться до последнего.
На том берегу стена людей задвигалась, и медленно поплыла к краю острова. Ряды их расступились, и между ними появились бронированные паромные баллисты с огромными щитами впереди, защищающие людей, толкающих их.
Они были пока далеко, но вот уже скоро можно будет открыть огонь из длинных боевых луков. Когда первые ряды переступили через лежавшее тело Раймунда капитаны отдали приказ стрелять. Сыцик не сомневался, что они отдают точные и правильные приказы, это были опытные войны, желавшие если не выжить, то хотя бы уничтожить побольше врагов, перед тем как пасть самим. Они имели достаточно большое преимущество с более высокой стеной на другом острове, пропасть между которыми врагу ещё предстояло преодолеть.
Тысячи стрел сорвались с луков и отправилась в полет. Кто-то из нападающих успел поднять щит, остальные, же пронзенные, падали им под ноги и будто не замечая их, остальные продолжали бежать перепрыгивая через падающие на землю тела.
Тут же со стороны орков со стены сорвались новые стрелы. Они снова прошлись по рядам врагов, падая на головы и плечи, прошибая шлема и слабые щиты, вбиваясь в грудь через щиты, кирасы и кольчуги.
Третья туча стрел отправилась следом, унося ещё и ещё жизни людей. Многие уже лежали на земле, но люди начинали приближаться, остановившись перед краем они поднимали щиты, чтобы дать возможность дойти остальным.
- Приготовились! - рявкнул Сыцик.
Людей на том берегу становилось все больше, своими щитами они выстраивали своеобразную стену, из-за которой вскоре посыпались стрелы в сторону орков.
И их стрелы были повсюду, и в земле, и в бревнах укреплений, и в орках, которые не успели укрыться под щитами или за стеной.
Зажужжали огненные шары, вылетая из-за укреплений орков и врезаясь в ряды противника. В ответ незамедлительно посыпались огненные шары со стороны армии людей. Они с грохотом разлетались вспышками по кругу, разнося в щепки укрепления и сжигая орков. Вскоре несколько сильных ударов сотрясли укрепление, стена заколебалась и завибрировала - паромные баллисты начали свое дело.
- РУБИТЬ КАНАТЫ! - закричали капитаны.
Орки стали спрыгивать на ту сторону баррикад, под вражеские стрелы, они рубили канаты, пронзенные стрелами падали, на их место становили другие и продолжали их дело.
Канаты натянулись, дернулись, стена вздрогнула - стрелы закрепились, но одна стрела вырвала куски дерева из укреплений, разваливая стену на части, которые вперемешку со стоявшими на ней орками полетели вниз к ядру.
На баллисты под градом стел, люди стали устанавливать небольшие бронированные паромы, защищённые металлом от огня, и они медленно заполненные людьми стали двигаться в сторону орочьих укреплений.
Один из канатов наконец с треском лопнул, паром полный воплей людей стал падать вниз. Но стена вновь сотряслась, все новые и новые баллисты впивались в укрепления орков.
Паромы с треском бились о частокол, из них доносились измученные крики людей, выжившие же вываливались наружу и помахивая оружием в руках стали забираться на стену, все ещё прикрываемые лучниками. Бой перешел на Новый Ротар.
- Да где же ты! - выругался Сыцик, оглядевшись и все ещё не увидев Варнауса.
Бой шел, людей становилось все больше, они срывались с острова, падали, но все продолжали идти, не смотря ни на что. Звон метала был уже по всюду, большая часть лучников взяла в руки мечи, остальные продолжали стрелять по противоположному берегу, стараясь сильнее порядить войско людей, медленно переправляющееся на Новый Ротар.
- Сыцик что тут? - спросил Варнаус, прорубивший себе путь, Кельвин все ещё бился на мечах со своим противником рядом.
- Наконец! Вырываемся отсюда! - крикнул в ответ Сыцик и стал искать возможность выхода из этой битвы, ему нужно было срочно поговорить с Варнаусом и Кельвином.
- Вы с Кельвином должны будете взять всех детей что сможете, найти с ними новый остров, и основать там колонию. Это сможет спасти наш народ от полного вымирания, ты ведь понимаешь! Ты уже делал это!
- Не в этот раз! - улыбнувшись в ответ, хлопнул Варнаус его по плечу и показал пальцем в сторону холма.
На холм, под восход солнца орки выталкивали две большие катапульты, заряженные большими металлическими предметами страной полукруглой формы с заклепками по кругу. Одна из них, загрохотав, выпустила в сторону врага свой заряд. Он пронесся над головами орков, преодолел пропасть между островами, и врезавшись в землю между противниками озарил как молния все вокруг. Жар огня ударил орков в лицо, Сыцику показалось, что он и сам вспыхнул от огня.
Вспышка погасла, убрав руки от лица орки увидели, что на месте имперской армии было лишь поле огня, а на месте куда упал снаряд была теперь огромная воронка, внутри которой даже тел убитых не осталось. Не было никаких сомнений, что все попавшие в этот огненный водоворот сгорели. Все вокруг было усеяно мертвецами источавших запах гари и горелого мяса, и густой дым, заполонивший все вокруг.
Выжившие люди, видя, что произошло с их товарищами, перестали вести наступление и стали поспешно отступать назад. Но вторая катапульта говорила о том, что и им не спастись.
Но огненные шары людей все ещё сыпались с неба, и Варнаус не успел отдать приказ сделать очередной залп смертоносным оружием, как в него угодил один из человеческих снарядов.
Вновь разгорелась слепящая вспышка, и Варнаус почувствовал сильный толчок. Он был на столько сильный, что откинул его в сторону. С ужасом открыв глаза, Варнаус увидел лежащего рядом с собой Сыцика, но он был жив, но что было более страшное, он увидел летящего от взрывной волны Кельвина, которого выкинуло прямо в пропасть с острова.
Варнаус планировал сделать это гораздо позже, но видя летящего в бездну Кельвина быстро переменил решение. "Я вернусь" крикнул он то ли сам себе то ли Сыцику, то ли вообще любому, кто услышал бы его в царящем вокруг хаосе.
Он все ещё ослепленный подскочил и понесся вслед за ним. Он должен был спасти его. Орки доведут бой без него, он научил их делать бомбы, да и люди теперь не сунуться какое-то время.
Голова шла кругом, было тяжело бежать. Подскочив на уцелевший паром Варнаус быстро встал на стрелу, раскрыл её крылья и перерубил канат, держащий её. Он надеялся, что это сработает.
Стрела стремительно набирала скорость, и ноги Варнауса стало отрывать от перекладины, он не осторожничая перевернулся головой вниз к основанию стрелы и привязался. Кельвин несся к ядру где-то ниже, но Варнаус потихоньку настигал его. Кельвин был без сознания, просто мешком продолжал падать. Догнав, Варнаус схватил его, привязал к себе, и схватив стрелу за поручни попытался выровнять её. Она медленно стала поддаваться, и как только она выровнялась их дернуло вверх, тепло наполнило плавники-крылья стрелы и стало поддерживать её в воздухе, не давая стремительно падать. Это было похоже на полет ястреба, Варнаус даже ощутил невероятный восторг от самостоятельного и стремительного полета.
Теперь оставалось надеяться, что его план сработает.
Он помнил, что континент должен был быть вокруг архипелага островов Деригана, куда бы они не летели, они попадут на него, высоты должно было хватит, в ином же случае если пройдут ниже земли они просто сгорят.
Соленый пот от жара стекал по лицу, заливал глаза, было тяжело смотреть вперед, голова шла кругом, удерживать стрелу становилось все тяжелее, и Кельвин все ещё не пришел в себя.
Сколько прошло времени их полета Варнаус даже предположить не мог. Вскоре свет от ядра погас, стало жутко холодно, облака расступились, и перед ними оказалась белая пелена.
- Может быть, мы уже погибли и отправились на от свет? - пронеслось у Варнауса в голове. Но было ясно только одно, как бы оно ни было, приземляться со стрелой было опаснее, чем без неё. Варнаус отпустил веревки, державшие Кельвина, и тот стал падать вниз, а потом, отстегнувшись сам, оттолкнулся от стрелы. Падая он ожидал жесткого приземления, удара об землю, но когда он должен был соприкоснуться с поверхностью, удара не последовало, он словно упал в ледяное пуховое одеяло. И тут он понял, что они не отправились на тот снег. Это был всего лишь снег. Это был континент.
Глава 15
Дышать было тяжело, во-первых, от холода, во-вторых от сильного удара, снег хоть и спас жизнь при падении, но от удара не спас. Во-вторых, воздух был настолько холодным что обжигал легкие. Выбравшись из снега Варнаус даже не оглядевшись бросился бежать в сторону, где предположительно упал Кельвин.
Вскоре впереди стала виднеться яма, точно такая же какая образовалась от падения Варнауса, а это значит, что Кельвин должен был быть там.
Так и оказалось, Кельвин с первого взгляда был невредим, хоть и лежал в достаточно неестественной позе, но по виду кости и суставы были целы. Он все так же находился в бессознательном состоянии, только периодически вздрагивал, организм все же чувствовал окружающий холод, и это был добрый знак.
Аккуратно взвалив своего друга на плечи, Варнаус просто побрел, идти было не важно куда, разобраться в местности не представляло возможности, солнца не было видно за плотной пеленой облаков, оставалось только надеяться, что он сможет наткнуться на чье либо поселение, и что они не кинуться на них угрожая убить.
Замерзшая земля, как растрескавшаяся кожура, толстым слоем льда оплывал континент, и белыми скалами уходил в небо. Земля под огромным слоем льда. Это все что смог увидеть Варнаус, до того, как пошел снег.
Запредельно холодно. Он никогда не встречал таких экстремальных температур. Мышцы каменели от холода, ноги отказывали, пальцы перестали двигаться. Глупая смерть.
Варнаус для себя уяснил, что это места не для людей, но, тем не менее, он время от времени встречал явные следы чьего-то присутствия, которые ещё не успело занести снегом, хотя невозможно представить, как он, кем бы он ни был, может жить здесь, загнанный на узкую полоску каменистого плато между снежными горами и среди этого жуткого холода.
Он продолжал идти с Кельвином на плечах, только это согревало сейчас их обоих, все время на грани, пока остров позволяет ему жить и выживать.
Но силы когда-нибудь кончаются, об этом знают даже крайне выносливые гномы, и Варнаус в итоге не выдержав рухнул на землю и обессиленный не смог подняться.
- Там кто-то есть, быстрее!
Сколько прошло времени Варнаус даже предположить не мог, когда он услышал чьи-то голоса. Но учитывая, что он ещё был жив, можно было догадаться, что прошло не слишком много времени.
- Они ещё живы!
Слова были понятны, но речь не была похожа ни на чью, что он встречал ранее. Все расы на островах говорили на одном языке, хоть и звучали немного иначе, отличаясь друг от друга. Этот язык был тот же, но ни одна из рас на островах не говорила на таком странном наречии.
Кто-то поднял Варнауса на руки, первой мыслью было сказать, что он не один, что тут его друг и ему тоже требуется помощь, но он не смог.
- Скорее, а то скоро накроет метель!
"Что же в таком случае было до этого, если они только ждут метели?" в бреду думал Варнаус.
Потом наступило тепло. Оно было странное, мышцы то и дело сводило, все тело продолжало колотить от холода. Кто-то то и дело подходил, что-то говорил. Но в основном была пустота, и Варнаус даже рад этому был, ведь он переставал чувствовать боль, но сознание периодами возвращалось, возвращалась и боль.
- Ну как ты? - спросил тот же голос.
Кельвин открыл глаза и увидел перед собой человека. Он был похож на него всем, за исключением лица, глаза узкие, будто прищуренные, широкие скулы на круглом белом лице. И он улыбался.
- Хорошо - коротко ответил Варнаус осторожно осмотрев место где они находились.
Это была некая лачуга, палатка, шатер, она была сделана из кожи какого-то животного, и Варнаус даже будучи когда-то охотником не смог определить, что это за животное. В центре горел костер, а дым от огня выходил через отверстие в крыше их убежища. по другую сторону от костра на импровизированном матрасе без сознания лежал Кельвин.
- Он жив, не беспокойся - увидев взгляд Варнауса тут же сказал их спаситель, - только ещё в себя не пришел. В юрте безопасно. На вот, поешь, станет легче - он улыбнулся и протянул деревянную миску полную какой-то каши, она парила и приятно пахла. Действительно стало легче, насытившись Варнаус оставил миску в сторону и расслабился, от чего-то он чувствовал себя в безопасности, по крайней мере, враг не стал бы вести себя так с пленными, уверял он себя.
- Вам повезло, вы бы так и замерзли, если бы мы случайно на вас не наткнулись. Так уж вышло, что мы запозднились и только возвращались домой в свою деревню. У вас что-то случилось? - начал разговор их спаситель - Вы раньше никогда не приходили так далеко от храма.
"Храм, несомненно он так называл библиотеку хранителей, и если уж так, то он должен знать куда следует идти в её поисках, а при наилучшем раскладе даже знает где она находится."
- Вы? - недоумевающе спросил Варнаус, но потом, чтобы не выдать себя добавил - Я просто ударился головой, не понимаю, о чем ты говоришь.
- Ну да, те, кто пришли с небес, обычно вы приходили прямо в Усть-ян.
"Усть-ян, наверняка это какой-то город, и если речь идет о хранителях, что скорее всего так и было, то туда непременно надо попасть".
- Да, так получилось. Ты сможешь нас отвести нас в храм?
При этих словах парень сначала засиял от счастья, но потом улыбка сошла с его лица и поклонившись он произнес:
- Нет, господин, мы можем проводить вас только до Усть-яна, дальше вы запретили нам ходить.
"Господин? Это что-то новенькое, он только пришел сюда, а ему уже кланяются и называют господином, что же, нужно будет воспользоваться этим и разузнать побольше, пока есть такая возможность".
- Как тебя зовут?
- Юсун.
- Прости, у меня все ещё очень болит голова, Юсун - начал свою ложь Варнаус, - расскажи мне, что это за место?
- Это Терра - многозначительно ответил Юсун. - Вы все вспомните, когда вернетесь в свой храм.
Вскоре вернулся второй местный спаситель. Он смущенно, или даже со страхом отводил взгляд. Тощей охапки принесенной им вполне хватило на то чтобы несколько раз подкинуть в костер, но этого было достаточно чтобы сохранить тепло до утра, ведь их временное прибежище было неплохо защищено от холода и метели бушевавшей снаружи.
- Метель успокоилась, пора выдвигаться - сказал на утро Юсун.
Выйдя Варнаус вновь обратил свой взор на небо, в надежде увидеть острова, но все небо, как и в прошлый раз было закрыто пеленой туч. Кельвин так и не пришел в себя, его положили на сани, которые как оказалось стояли снаружи, и какого было удивление Варнауса, когда он увидел бело-серых собак, вылезающих из сугроба, которым их накрыло во время метели и в котором они проспали всю ночь. Собаки были запряжены в сани, и поначалу Варнаус с улыбкой посмотрел на это, как собаки могут тянуть груженые сани? Но когда они двинулись в путь он перестал сомневаться в этой идеи.
Собаки были большими и действительно весьма сильными, они играючи тащили по снегу сани с четырьмя людьми на борту и прекрасно ориентировались по местности.
Метель действительно кончилась и Варнаус, заботливо одетый в теплые одежды, теперь мог рассмотреть что его окружало.
Острые гребни, покрытые ущельями склоны – все устремлялось ввысь, к небосводу, где в царственном величии, с коронами из вечного снега покоились горные вершины, бесконечные и далекие. С леденящим потоком воздуха на их высоту поднялся орел, его крик прозвучал так далеко, что Варнаусу показалось, что он доносится из другого мира. Закрыв глаза он представил, что вместе с орлом уносится и он.
Некоторое время Варнаус наслаждался открывшимся пейзажем, но продолжалось это недолго. Дорога становилась хуже, а подъем – круче. Все чаще ему приходилось крепко хвататься за поручни, и чтобы не упасть следить за камнями то и дело попадающих под полозья. Путь, по которому они теперь передвигались, с трудом можно было назвать дорогой.
– Холод нам не страшен - крикнул Варнаусу Юсун управляющий повозкой - только бы не пошел снег, но боюсь, он все-таки пойдет. Хорошо бы ещё сегодня достигнуть перевала.
Он продолжал вести собак по только ему видимой дороге, которая по-прежнему оставалось невидимой для Варнауса.
- Ещё немного и пойдет снег! - крикнул товарищ Юсуна, который до сих пор не представился.
- Скоро мы достигнем перевала! - в ответ крикнул Юсун и когда он дал команду собакам, те ещё яростнее потянули сани вперед.
Когда начало темнеть показались юрты, такие же в которой они провели прошлую ночь, одни были чуть больше, другие поменьше, но в основном все они были одинаковые. Увидев приближающуюся деревню, как про себя окрестил перевал Варнаус, собаки радостно залаяли и побежали ещё быстрее.
Приблизившись Варнаус увидел загоны, и на его удивление, в них находились громадные белые олени. Выглядели они вполне естественно, как те же прирученные на островах лошади, они просто бродили по загону, ковыряли копытом снег, и совсем не собирались бежать.
Изредка встречающиеся местные жители косо смотрели в сторону Варнауса, явно угадывая в нем чужака.
- Они смотрят на меня так, потому что я спустился с небес? - догадываясь, спросил Варнаус, не зная, как лучше можно сформулировать вопрос, ведь именно так назвал его Юсун при их встрече.
- Да, именно поэтому, мы редко встречаем вас, обычно вы общаетесь только с вождями и не посещаете небольшие поселения.
- Но как они узнали?
- Твои обереги из небесной стали - указывая на оружие, сказал Юсун - видно, что они из других миров.
Он остановил сани на пустом месте, и Варнаус думал, что сейчас его отведут в одну из юрт, но Юсун стал разгружать сани и устанавливать собственную. Собаки насытившись мясом улеглись клубочком прижавшись друг к другу чтобы не замерзнуть.
Поднялся ветер, который по словам местных должен был принести новую ночную метель.
- Как он? - озабочено спросил Варнаус подойдя к Кельвину.
- Не приходит в себя, нужно показать его шаманам, может быть им удастся войти с ним в связь.
Варнаус не стал интересоваться, что именно он имел в виду, пришлось только довериться Юсуну с его шаманами, другого выхода в любом случае не существовало.
- Почему именно собаки? - уже находясь в быстро собранной юрте поинтересовался Варнаус, доедая свою миску каши.
- Если что случится, они могут согреть ночью. Для них мы не хозяева, а друзья, они никогда не бросят.
"Почему не лошади?" подумал Варнаус, вспоминая Сидону. Ведь они так же преданы, и даже более быстры. Но учитывая, что в загонах он увидел только оленей, в слух говорить об этом он не стал, вдруг они вовсе не знают об их существовании.
- Ты действительно сильно ударился головой - продолжил Юсун, - вы ведь, люди с небес, давным-давно научили всему этому наших предков.
"Выходило что хранители вступали в контакт с этими людьми и учили их выживанию, при этом не скрывая от них своей мудрости, даже представлялись некими спустившимися с небес, вынуждая местный народ обожествлять их."
На следующее утро метель снова прекратилась, но тучи не разошлись, они все так же продолжали застилать все небо от горизонта до горизонта. Половины юрт уже не было на месте, другие же поспешно собирались, однозначно этот перевал был временным пристанищем для путников попавших в снежную метель.
- Скажи, когда разойдутся тучи? - все ещё продолжая изучать континент спросил Варнаус помогая Юсуну собрать юрту.
- Никогда - усмехнувшись ответил он в ответ, и понимая, что из-за "потери" памяти Варнауса ему придется ещё много отвечать на подобные вопросы, тут же добавил - люди пришедшие с небес говорили, что оно некогда было чистым, голубым, но сколько себя помню, оно всегда было таким.
Теперь Варнаусу стало очевидно, что местный народ никогда не видел островов, парящих над ядром, поэтому они вероятно и называли хранителей людьми с небес, считая, что именно с них они и спускались.
Как оказалось, путник Юсуна покинул его ночью, по его словам, это было связано с тем, что на перевале он встретил свою родню и решил присоединиться к ним, но Варнаус понимал, что все дело было в нем и Кельвине. Поэтому тронулись дальше в путь они оставшись втроем.
Дорога была такой же, временами поднималась вверх, иной раз превращалась в крутой спуск, но в основном была ровной, все так же окруженной вокруг острыми ледяными гребнями. Так к полудню, не останавливаясь, они добрались до Усть-яна.
Глава 16
Усть-ян был небольшой город, да его и городом было тяжело назвать. Везде были все те же юрты, только теперь они были намного больше и основательнее, да и казалось, что они находились тут давно. Очевидно когда-то прибывшие на это место поселенцы решили окончательно осесть на этой земле.
Юсун тут же отправился к шаманам. Их юрта была одной из самых больших, но оказавшись внутри Варнаус обратил внимание что освещения катастрофически не хватало.
Шаманы улыбались человеку, пришедшему с неба, и заботливо поглядывали на Кельвина, будто переживая что не смогут ему помочь.
- С ним все в порядке? - спросил Варнаус спустя некоторое время вернувшись к шаманам.
- Да, господин, он пришел в себя - ответила старая шаманка, - он ждет тебя.
Варнаус даже не отблагодарив миновал её и отодвинув штору оказался в довольно уютной комнате, где посередине на койке лежал Кельвин.
- Что случилось? - непонимающе спросил он оглядываясь по сторонам.
Его замешательство было ясно, оно было вызвано местом, в котором ему раньше не приходилось бывать, такого на островах не было, а он был в отключке с того самого времени как его оглушило на Новом Ротаре, а это означало только одно, он даже не догадывался что они находятся на континенте.
- Мы на континенте - решив не теряя времени начать Варнаус.
- Но как мы... Была же битва...
- Тебя оглушило, ты стал падать, я тебя спас, и мы очутились тут.
- Спас, меня... - бормотал засохшими губами Кельвин - Помнишь, ты же говорил, что не стал бы жертвовать собой?
- Я солгал - улыбнувшись ответил Варнаус. - Ты как?
- Живой, но ноги меня не слушают, та милая женщина сказала, что нужно время чтобы прийти в норму, так что дальше ты видимо без меня.
- Останешься тут?
- Ну, очевидно я никуда убежать не смогу - через боль хохотнул Кельвин. - Не думаю, что мне тут что-то может угрожать. Давай, ты должен наконец все это закончить.
Варнаус уверенно кивнул, пожал слабую руку Кельвина и покинул его.
Найдя Юсуна, который ожидал снаружи шаманской юрты, он попросил снаряжение и показать куда обычно уходили люди пришедшие с неба.
Снаряжением оказались очень теплые куртка и штаны, два крепких крюка, сумка полная еды, которую можно было есть не разогревая при этом не чувствуя от этого никакого дискомфорта, и сапоги с острыми шипами на подошве.
Одев все это и снова уточнив маршрут он выдвинулся в путь.
Холодный ветер трепал мех на вороте куртки и задувал в капюшон морозя лицо, оставляя на нем красные следы. Лицо уже горело, будто порезанное тысячей мелких осколков стекла. Мороз не давал дышать, а не прекращающийся снег не давал видеть.
Видимость была на столько плоха, что иногда казалось будто впереди ничего и нет вовсе, кроме белой пелены.
Варнаус обернулся и уже не мог разглядеть Усть-ян, который недавно остался позади, шаманы которого круглый год лазая по горам, собирали среди вечных снегов удивительные лечебные травы, которыми они и вытащили Кельвина с того света несколько дней назад, после того как он был сильно оглушен от взрыва на Новом Ротаре.
Варнаус улыбнулся, добрые все-таки эти люди, он несказанно был им благодарен. И именно благодаря таким людям он ещё не до конца разочаровался в своей расе.
А теперь... Теперь он снова остался один на один с этим вечно холодным континентом на пути, где должен находиться заброшенный храм хранителей, библиотека, хранящая тайны, которые по предсмертным словам Сорна способны вернуть мир на острова Деригана.
Пронизывающий морозный ветер нес снег, не давая ничего разглядеть впереди. Сугробы были настолько велики что иной раз Варнаус оказывался по пояс в нем и не мог идти. Движение было настолько медленным, что он начал переживать, как бы не замерзнуть ему раньше, чем он сможет добраться до библиотеки, или наткнуться на ближайшее поселение. Хотя наткнуться на поселение было бы удачей, так как ему рассказал Юсун, селились люди на континенте редко, сейчас многие поселения были оставлены, а некоторые и вовсе вымерли, не сумев противостоять стихии.
Что сказать, Терра - очень таинственный континент, как называли его, и Варнаусу в его поисках пришлось убедиться, что название дано отнюдь не просто так. Найти его было сложно, но выжить на нем казалось было ещё сложнее.
Вдруг под ногой раздался треск, достаточно громкий, но еле различимый в шуме ужасного ветра. Потом снова. Варнаус остановился. Когда он сделал шаг снова тут же раздался третий треск, и он понял в чем дело. Нагнувшись он медленно убрал снег рукой и увидел черную гладь под собой. Лед. и по этому льду ползли тоненькие полоски только что образовавшейся трещины.
Варнаус огляделся. Кругом только белая ледяная пустыня и не известно до куда может продолжаться эта толща льда.
Затянув на спине получше свой вещевой мешок и перекинув туда же меч, он медленно наклонился, потом лег на живот, и пополз. Он знал, что такой способ передвижения должен был распределить его вес на большую поверхность, тем самым снизить риск надлома льда под ним.
Кожаные перчатки и теплая куртка не давали промокнуть от снега, но тем не менее вскоре Варнаус почувствовал, что тело стало мокрым, не от снега, но от пота, и это доставляло множество неудобств.
Остановившись Варнаус снова убрал снег, и снова под ним оказалась лишь толща льда. Вымолив небесам чтобы этот кошмар поскорее закончился он продолжил медленно ползти.
Когда руки уже устали и стали отказываться передвигаться и тянуть его вперед, впереди показался камень. Устремившись к нему он вскоре наткнулся на шершавую поверхность под собой, убрал снег, несколько раз с силой ударил, и убедившись, что это была земля наконец поднялся на ноги.
Что же, после такого перехода, устали только руки, поэтому решив не тратить время на остановку, Варнаус пошел дальше, в белую неизвестность, ведь снег так и не собирался переставать идти.
Размышления несколько рассеяли внимание, так что булыжник под нагой Варнаус заметил лишь когда уже лежал лицом в снегу.
Выругавшись он встал и отряхивая одежду кинул гневный взгляд на злободневный камень и тут же остановился. Камень не был обычным камнем, он подошел ближе что бы разглядеть его получше, и убедился в этом. Это была часть строения, явно сделанная людьми, тонкие линии вдоль двух параллельных граней, на другой аккуратные символы, похожие на руны.
Варнаус в надежде осторожно обошел область вокруг камня, не выпуская его из виду, но больше ничего похожего найти не удалось.
Пришлось отправиться дальше и вскоре впереди что-то стало виднеться. Сквозь белую пелену снега проступал легкий темный силуэт. Варнаус поднял руку чтобы прикрыть лицо от ветра и попытался разглядеть что находится впереди. Очередная ледяная глыба? Скорее всего она и есть.
Он двинулся дальше, ветер развернулся и стал дуть прямо в лицо, а усилившись стал сбивать с ног.
Варнаус достал крюк и с силой вонзил его в замершую землю, сделал шаг, быстро высунул крюк и тут же вонзил его дальше. Шипы на ногах не давали скользить, но тем не менее если ветер собьет его с ног подняться будет очень тяжело, да и снести его могло достаточно далеко. А в таких условиях каждый лишний шаг приближает все ближе к гибели. Страшное все-таки место, этот континент. Не встречал Варнаус раньше островов, похожих на него.
Глыба впереди стала проявлять очертания, ветер стал стихать, Варнаус выпрямился и предстал перед огромными воротами.
Библиотека хранителей, вот она.
Он брел, осматривая невероятное строение, состоящие из множества темно серых кубов, обтекаемых стремительными линиями. На них периодически виднелись руны, похожие на те что он видел недавно.
Под ногами стало что-то хрустеть, сначала он подумал, что наступил на ветку, но хруст раздавался все чаще и становился навязчивее, и осмотревшись он увидел, что идет практически по костям.
Под его ногами лежало несколько скелетов, кости одного были вытянуты, другие обычные, нет сомнений, что они принадлежали эльфу и человеку.
Наверняка это были хранители, но что в таком случае могло тут произойти? Не это он надеялся увидеть, когда придет сюда. Вскоре, войдя внутрь, Варнаус встретил ещё несколько скелетов. Слишком много скелетов лежало на открытых местах. Он даже представить не мог как они могли встретить смерть, возможно замерзли, но это было похоже больше на бойню.
- Эй! - крикнул Варнаус сняв капюшон и достав меч надеясь, что кто-то все же откликнется, но в ответ он услышал только эхо.
Не пряча меч, он медленно пошел дальше.
Коридоры были все такими же, как и все строение снаружи, гладкими выполненными из какого-то странного метала. Все это было похоже на работу гномов, и скелет одного из представителей этой расы говорил о том, что так оно вполне могло быть.
Коридоры уходили в стороны, что было похоже на узкие улочки, а комнаты представляли собой дома. Через несколько сот шагов он наткнулся на большой просторный зал, заполненную книгами и свитками.
Если уж он никого не найдет в живых, то может быть сможет что-то узнать из книг? Решение было принято тут же, он медленно вошел внутрь, осмотрелся - никого.
Подойдя к ближайшему столу Варнаус положил на него меч, так чтобы в случае чего можно было его тут же быстро схватить.
Где-то на середине изучения старой и ветхой книги, позади Варнаус вдруг услышал шаги. Он оторвался от чтения и выхватив меч развернулся на пятке выкидывая его вперед к возможному противнику.
Позади стоял старый орк, он смотрел на лезвие меча, уткнувшегося ему в грудь, а потом поднял на Варнауса свой удивленный взгляд.
- Аро? - недоумевающе спросил Варнаус смотря на старого орка перед собой.
- Да, это я.
- Как ты... Как ты здесь... Ты же должен был погибнуть, тогда, при осаде Ротара?
- Все пошло не так, не так как мы тогда планировали, мне нужно было умереть для всех вас, чтобы решить всю это проблему.
- Но как ты выбрался тогда оттуда? – Варнаус только сейчас казалось стал осознавать кто перед ним и спрятал оружие.
- На твоем воздушном шаре! Это великолепно, что вы без нашего участия построили его. Мы используем такие же, хоть и более совершенные. Да уж многого ты не поймешь, не тебя я ожидал тут увидеть.
- И кого же?
- Робара - немного поколебавшись ответил Аро, и когда увидел непонимание в глазах Варнауса тут же добавил - Это долгая история, но у меня нет выбора, я должен передать кому-то все что знаю. Все началось очень давно - расхаживая начал Аро, - никто из ныне живущих не застал этого.
Некогда был единый целый мир, населяющие его люди достигли высочайших познаний, они строили огромные машины способные на невероятные вещи. Но это в итоге и погубило их цивилизацию. Сама природа, не выдержав экспериментов, проводимых ими, взбунтовалась и произошла великая катастрофа, которая изменила мир навсегда.
Мир стал разрушаться. Но что-то остановило весь этот хаос, и куски, вырванные из земли, каким-то чудом зависли в воздухе, так образовались известные тебе острова. Всю остальную территорию окружили вечные облака, которые не давали проникнуть солнечному теплу внутрь, и земля стала замерзать.
Группа людей, знающая о истине случившегося решили, что нужно сохранить это в тайне и вести людей по другому пути, чтобы те не повторили ошибок прошлого, так образовался клан хранителей. Знания передавались из поколения в поколение, но что-то со временем искажалось, что-то забывалось.
Своей целью хранители поставили обучение местный народ, но как ты видишь, через чур суровые условия их жизни и скудные ресурсы не давали возможности какого-то развития, им требовалось только выживать, в чем мы им и помогли.
Тогда мы обратили свой взор на небеса, а вернее на то, что скрывалось за ними - на острова.
Ты, наверное, считаешь это глупо, и я так считал, когда первый раз услышал об этом. К тому времени на островах уже во всю кипела жизнь.
Ха-ха, я ведь ещё не рассказал откуда взялись орки и другие расы? Все дело в том, что некогда все их предки были людьми, но они оказались в разных условиях выживания и со временем они стали изменяться, подстраиваться под внешний мир чтобы выжить, потомки гномов строившие свои города в горах стали ниже, сильнее и выносливее, потомки эльфов, вынужденные спасаться от хищников на деревьях стали высокими с длинными ловкими конечностями, а орки? Орки просто превратились в животных, чтобы выжить в том животном мире в котором они очутились. Ты в шоке? Постой, ты ещё многого не слышал. Наверное, ты долго спрашивал себя, почему именно тебе я оставил медальон вождя? Дело в том, что ты оказался предком того самого человека, кто вывел свой народ из Долины смерти. Помнишь ведь, я говорил, что оттуда вышли не орки, а люди! И этого человека звали Моргул, в честь его и назвали потом существ, обитавших там, потому что он приручил их. Поэтому только ты мог провести орков по Долине Смерти.
У Варнауса голова пошла кругом. Как такое возможно? Он стал вспоминать, что все расы говорят на одном языке, как на все их отличия они были между собой похожи, как многие животные каким-то образом обходили его стороной, будто чувствовав, что он не собирается причинять им вред, в том числе и моргулы.
- А, вижу ты уже сталкивался с этим.
- Но если вы с Робаром были знакомы, зачем вам была нужна эта война?
- Мы её не желали, это сделали вы, люди. Хранители долго вели народы Деригана в мире, мы научили их строить паромы и перемещаться между островами, и дали много других знаний. Я был совсем молодым орком, когда мне уже предстояло стать вождем орков, а Робару императором людей, чтобы продолжать вами управлять. Так оно и случилось. Но потом произошло не предсказуемое, некая эпидемия, в которой люди обвинили другие расы. Робар, даже будучи императором, не смог сдержать нарастающее волнение, и чтобы раса людей не раскололась, это бы только усугубило общее положение, он объявил войну, так и началось великое истребление, как вы его потом окрестили.
На протяжении долгого времени мы пытались воссоединить расы, но после многочисленных попыток и неудач мы поняли, что только вы, народ, способны принести мир. Тогда мной и Робаром был разработан план, по которому вы, люди, должны были попасть в плен оркам, и увидев их жизнь, их нрав и быт, понять, что война бессмысленная. Зная о твоем происхождении мы возлагали на тебя большие надежды.
- Но зачем вы устроили тогда ту бойню, если хотели решить все мирным путем, зачем вы устроили ту мясорубку? Почему ничего не объяснили?
- Потому что все должно было выглядеть естественно, чтобы идея крепко осела в ваших головах, вы должны были сами дойти до неё!
Но тем не менее, пошло не так как мы планировали, и люди напали на Ротар. Тогда я решил, что мне пора отправиться сюда, в библиотеку, встретиться со своими братьями чтобы найти новый способ остановить войну. И тогда ты дал мне идею как это можно сделать.
Помнишь тогда, ты решил пожертвовать тысячей, чтобы спасти сотню, уничтожить большинство, чтобы спасти небольшую горстку орков? Я подумал, почему бы и нет, и мы принялись разрабатывать этот план.
Мы стали начинать осуществлять наш план, который заключался в том, чтобы уничтожить большую половину живших на островах Деригана, дать всем вам общего врага, врага, который вас сплотит против него, и этим врагом были готовы стать мы сами.
Но молодой хранитель по имени Сорн был не согласен с нашим планом, он был уверен, что ещё есть путь, менее болезненный. И, не смирившись с нашим решением, он устроил резню в библиотеке, он уничтожил всех, только ради того, чтобы спасти вас.
Я с Робаром в тот момент находились в Империи, а когда я вернулся, Сорн уже покинул библиотеку, очевидно было что он отправился на острова, чтобы найти свой способ остановить войну.
Я отправил Робару письмо, он должен был понять его содержание тут же, но Робар не успел. Он все пытался остановить войну, собственными силами, но был убит, даже не получив от меня то роковое письмо. Потом уже я узнал о смерти Робара, но было слишком поздно, я остался один, и решил сам осуществить наш план.
Сорн продолжал слать в библиотеку письма, не смирившись с тем что он натворил, его рассудок после содеянного ослабел, он стал сходить с ума. Что произошло с ним в дальнейшем я не знаю, но я перестал получать от него письма.
- Я убил его! - глубоко дыша закричал Варнаус.
- Может быть оно и к лучшему.
- К лучшему?! Он хотел спасти нас! От вас, от тех, кто угрожал нам!
- Но ты сам показал мне, что это выход!
- Не такой ценой, можно найти другой способ!
- Ты ничего не понимаешь! Нет другого способа, мы пытались, мы долго пытались это сделать, но нет, вы слишком упрямы и самонадеянны!
- Я не могу этого допустить! - крикнул Варнаус, снова вынимая свой меч.
- Мне казалось, ты поймешь, у тебя нет иного выхода, все давно решено, ты не сможешь ничего остановить - хладнокровно ответил Аро и, облокотившись на стол позади себя, нажал на какую-то кнопку позади себя.
Тут же все вокруг загудело, затряслось, библиотека ожила, и тут Варнаус увидел, как крыша её стала открываться. медленно из неё стал выплывать золотой шар, переплетённый веревками, он поднимался все выше и выше, а внизу него находился металлический сосуд, покрытый странными узорами, похожими на иероглифы. Варнаус сразу узнал в ней бомбу, похожую на ту что он научился делать, только эта была выполнена изящно, тонко, и она была огромных размеров.
- Как это остановить? - закричал Варнаус, уткнув свой меч в грудь Аро.
- Никак, все кончено!
- НЕЕЕТ! - закричал Варнаус и не совладав с собой вонзил клинок в орка. Из его груди тут же хлынула кровь, хрипя он стал оседать на землю.
- Варнаус – захлебываясь кровью прохрипел старый орк, - помни, никто не должен знать то, о чем я тебе рассказал, сохрани все в тайне. Все прошло так как я и предполагал - улыбнулся он, и когда тело его стало слабеть тихо добавил - почти.
Варнаус задыхаясь выбежал наружу и стал наблюдать как золотистый воздушный шар медленно плывет в небо, и вокруг, отовсюду, за ним летели другие шары смерти. Их были десятки, или даже сотни. Они продолжали свое смертельное шествие, пока не скрылись за облаками. Потом некоторое время ничего не происходило, но вдруг раздался оглушительный грохот, похожий на гром. В этот же миг поднялся ветер и от ударной волны облака стремительно стали разлетаться в стороны, открывая чистое небо. И далеко в небе стали видны острова, какая то их часть были в огне, другая разваливаясь на куски стремительно падали к ядру.
Варнаус не мог поверить в то, что он видит, это было невозможно, такого не могло случиться. Многие кого он знал, кого пытался спасти, сейчас горели в этом огненном водовороте. Кто-то обязательно должен был выжить, ведь план был именно такой…
Спустя несколько дней полной отреченности от мира Варнаус пришел в себя, он понимал, что теперь, другого выхода у него не было. «Нужен общий враг» звучало в его голове.
Вернувшись в библиотеку, он нашел бумагу и чернила, и написал стопку писем которую он вскоре отправит с птицами по всему миру, в которой было всего две сроки:
"Меня зовут Хранитель Варнаус. Я объявляю всем вам войну!"
* Автор стихотворения Рокотов Андрей
Хроники Деригана. Третья повесть - Следы
© Copyright: Александр Комедиант, 2015
Свидетельство о публикации №215101300481
Свидетельство о публикации №215101300481
Рецензии