Другая жизнь. Глава 14. Солнечный свет

Валя открыла глаза и зажмурилась от солнечного света. Значит, сейчас день, она опять проспала, опоздала на работу, будет скандал. Валя работала тренером в спортивной школе. Шотокан каратэ-до (больница – после), джиу-джитсу, хатха-йога. Школа была закрытая.
- Понимаете, - объясняла на занятиях Валя, - это не просто набор приёмов. Это философия. Мировосприятие. Взгляд на жизнь, если хотите. И каждый мастер – философ!
На вопрос, где она работает, Валя отвечала не задумываясь: «Преподаю философию». – «Врёшь ты всё, Валентина, это тебе, наверное, философию преподают! На филфаке учишься? На каком курсе?»

Жмурясь от яркого солнышка, Валя лениво думала – может, ей не стоит сегодня ехать? Так спать хочется…
- Валюшка, хорош дрыхать. Я шахматы привезла! Сыграем? Только чур, ты мне фору дашь.

Валя открыла глаза и увидела… Нонну. Она сидела на стуле и на ней почему-то был белый халат. Нонна держала в руках плоский свёрток, обёрнутый платком, и теребила зубами краешек.
- «В зубах она держала кусочек одеяла» - пропела Валя (и стоящая здесь же медсестра испуганно дёрнулась). – Нонка, прекращай жевать, тебе вредно, там же калории сплошные! Я сейчас встану… А ты чего вырядилась? Женщина в белом…
- Ничего, это у неё бывает, - «успокоила» медсестру Нонна. – Она ещё и дерётся  классно, так что вы близко не подходите!
- Знаем уже, - непонятно ответила медсестра, еле сдерживаясь от душившего её смеха.

- Я тебя убью, - пообещала Валя Нонне.
- Ой, а ты умеешь? Покажешь? – обрадовалась Нонна. Медсестра, зажимая рот рукой, выбежала из палаты. Из коридора донёсся её раскатистый смех. – Чего это она?
- А Илья где? – вопросом на вопрос ответила Валя.
- В коридоре… мается. ОН тебя боится. Боится, что ты его ненавидишь. Позвать?
- Позови. – Валя откинулась на подушку. Тело не слушалось, не желало подчиняться, в нем ощущалась противная слабость… Нет, на работу она точно не поедет. Она сегодня не в форме...

- А что у тебя в руках-то? Завёрнуто… в одеяло.
-Да шахматы же! И не в одеяло, а в платок.
- ?..
- Ты же сама говорила, у тебя разряд по шахматам. Только ты мне фору дай, я же не мастер, я любитель. Я плохо играю. Сыграем, а? Врач сказал, тебе можно – в настольные игры.
- Я не умею – в настольные, - призналась подруге Валя.
- А чего ж тогда врала про разряд? Врушка-завирушка!
- Ну, разряд-то есть, только шахматы тут не при чём. А ты вправду поверила? Ой, с тобой сдохнуть можно, шахматы она привезла. Ой, не смеши, мне смеяться больно!
- Нет, нет, не надо – сдохнуть, – испугалась Нонна. – Я их обратно увезу, если ты не хочешь. – И выметнулась из палаты в коридор.

В дверь боком протиснулся Илья.
- Валюшка! Проснулась… Ну, с тобой сдохнуть можно! Я родителям твоим не стал звонить, ни к чему им это… (Валя молча кивнула). – Валь, ты прости меня, дурак был! Прости, а? Я без тебя не смогу. Жить не смогу. И дочка тоже.
- Какая дочка? – выговорила Валя чужими губами.
- Да наша! В барокамере лежит. Абсолютно здоровый ребёнок – сказали, только слабенькая очень, слишком рано родилась. Сказали, отдадут, когда немного подрастет. А главврач тебя из больницы выкинуть грозился. Хулиганка, говорит.
- Я? Но что я сделала –такого…
- Да ты когда рожала…
- Я?! Ой, а я думала, сон такой снится!

- Ну не я же! Ты, ты! Чуть живая была после таблеток этих, еле откачали тебя. А ты вдруг рожать надумала – под капельницей лёжа. У тебя же всё не как у людей, – не удержавшись, добавил Илья. – Главврач спасать тебя примчался, сам роды принимал. Помочь тебе хотел, а ты его ногой в живот лягнула. Он и лёг – не охнул, головой о кафельный пол! Медсёстры в панике: кого спасать, не знают. Устроила ты им… показательные выступления.

- Я его слегка только… Он мне больно сделал! – пожаловалась Валя. – Я ему говорю, не лезь ты, уйди от меня к такой-то матери, сама справлюсь. А он  всё лезет. Я его – тихонечко так…
- Тихонечко! Его нашатырём в чувство приводили, а после спиртом отпаивали. У него на затылке такая бубуля… И живот, говорит, сплошной синяк. Что я ему скажу?
- Скажи, пусть пресс подкачает.
- Вот сама ему и скажешь. Он злой как чёрт. Выпишу, говорит, из больницы к такой-то матери! А с виду-то, говорит, просто ангелочек… - Илья хохотал, вытирая слёзы.

- Да ладно, выживет главврач. А я что, и вправду родила? Ты не врёшь? Рано же ещё, семи месяцев нет… или есть? Я думала, мне снится… А кого я родила?
Тонкие Валины пальцы обхватили руку мужа, и Илья блаженно зажмурился. – «Родила царица в ночь не то сына, не то дочь, не мышонка, не лягушку, а неведому зверушку» - забормотал Илья. И почувствовав, как на его запястье сжались стальные пальцы, намертво пережимая пульс, выдернул руку и зачастил: «Ну а куда тебе деваться? Родила как миленькая. Пока с врачом возились, ты и родила. Сама, как обещала... Ты руки-то не распускай, шахматистка!»

- Врачи говорят, абсолютно здоровая девчонка! – повторял счастливый Илья. – Абсолютно! Сказали, отдадут, если будешь хорошо себя вести. И перед главврачом извинишься. Над ним вся больница ржёт – и медперсонал, и больные! Да,совсем из головы вылетело. Дом в Саратове я на тебя оформил. Ты ж хотела! Так что выздоравливай – и поедешь домывать второй этаж. Ты ж хотела… Вот и поедешь – свежим воздухом дышать. И обои заодно поклеишь.

- Один-один, - прокомментировала ситуацию Нонна. – Ничья. (Валя улыбнулась, соглашаясь).
- Маму твою пригласим, внучку нянчить будет. Нонка в отпуск приедет со своей болонкой. Дом большой, поместимся! –мечтал Илья.
- Ловлю на слове, обязательно приеду! Я купаться люблю. И моя Ритуля тоже очень любит воду. И кушать она тоже любит… очень! – призналась Илье Нонна.
-Ритуля – это болонку твою так зовут? А как по отчеству? – серьёзно спросил Илья.
- Ритуля это шарпей, - улыбнулась Нонна. – Она у меня тяжёлая собачка, шестьдесят килограммов мышц и костей. Она тебя если уронит, ты главврачу ещё и завидовать будешь, - пообещала Нонна Илье.
Валя слушала их «безлимитный» стёб и вспоминала улыбку спасителя. – Он знал!

Продолжение http://www.proza.ru/2015/10/13/107