***
Да, я действительно могу слепить что угодно. Могу смешать краски, мять своими тонкими пальцами пластилин, придавая ему необходимые формы. Сделать идеальное лицо. Голубые глаза. Длинные волосы. Создать тебя нимфой. Дриадой. Мавкой. Мне не нужен пластиковый нож. Истинный творец орудует острым и холодным скальпелем. Могу довести до совершенства формы, возвести их в Абсолют красоты. Покрыть короткие ногти черным лаков. Гуталином навести губы. Удалить несколько ребер. Чистая работа. Идеал. Совершенство. Могу дать тебе шикарные длинные волосы. Каштановые. Черные. Седые, как пепел волосы. Создать контраст. Могу. Все зависит лишь от мыслей, которые бьются о внутреннюю обивку моего черепа, передавая импульсы тонким пальцам, мнущим послушный пластилин. Идеальное лицо. Обезображенная гримаса. Какая разница, ведь настоящий творец орудует острым и холодным скальпелем. Я вскрываю грудную клетку, выпуская оттуда стаю белых голубей. Они все перепачканы кровью и чем- то черным и липким. Думаю, это и есть душа. Я достаю твое сердце, кладу на хирургический стол и разбиваю его молотком. Оно не поддается, но потом все же разбивается на мелкие осколки. Я покорно их собираю, складываю в аккуратный ряд, сортирую по размеру. Шилом пробиваю в каждом дыру, нанизываю на тонкую нить. Дорогая, я дома, и у меня есть для тебя подарок. Вместо сердца я кладу обратно сухие полевые цветы: васильки, ромашки, клевер. Немного подумав, добавляю мяты. Для спокойствия. Зашиваю корабельным канатом. Достаю дрель. Зажимаю твою голову тисками. Сверлю отверстие, в которое вставляю тоненький шланг. Специальный насос выкачивает из головы воспоминания, рифмы, обрывки фраз, даты, имена, литературные течения. «Чтобы забыть женщину, надо о ней написать роман»- говорил Стивен Кинг. Я забиваю твой череп пеплом написанных мною книг. О тебе. Его слишком много, и я начинаю расфасовывать его по карманам своего пиджака. Мне скучно. Я меняю твои руки местами, разукрашиваю глаза разными цветами. Эксперимент зашел далеко. Я голоден. Ем без приборов, набивая рот всем, чем только можно. Пластилин. Иглы. Краска. Клей. Обрывки канатов. Тошнит долго и болезненно. Истекаю кровью. Провожу пальцем по твоей груди. Пора остановиться. Я подхожу к зеркалу. «Тот, кто становится зверем, избавляется от боли быть человеком». Творец орудует холодным скальпелем. Желтым маркером я намечаю контуры на своем лице. Творец орудует холодным скальпелем. Я провожу лезвием по контуру, снимаю с себя кожу. Теперь у тебя будет лицо. Я медленно расстёгиваю ремень, стягиваю ботинки. Кидаю пиджак на пол. Дальше мне маркер не нужен. Острый ли скальпель делает меня творцом? Я смачиваю твое тело специальным раствором и накладываю кожу. Достаю тонкий шланг. Переливаю тебе свою кровь. Закрепляю на твоем лице кислородную маску. Непрямой массаж сердца. Глубокий вздох. Ты покрываешься мурашками. Холодно. В моем теле не осталось крови. Полевые цветы внутри тебя расцветают. Я ложусь на холодный пол. Ты переступаешь через меня и надеваешь пиджак. В его карманах килограммы пепла, что некогда были романом. О тебе.
Я не могу.
Никита Требушетов. 14.10.2015
Свидетельство о публикации №215101401501