Я - Царь!

 Как-то так получилось, что я шёл по просёлочной дороге. Думал – как же написать ещё один рассказ… Вдруг я посмотрел на небо, и сказал:
- Б.я!
 Споткнулся, и дальше пошёл.
«Так, и как же я назову свой последний рассказ?» - Единорог не давал мне покоя, витая поминутно в облаках, но всё же я собрался с мыслями: «Как?»
 Шерсть лежала рядом… та шерсть, которую я потом увижу – когда буду идти обратно по этой же дороге, и поэтому сейчас я её не увидел …
 Девочка! Маленькая девочка лет шести, стояла на трубах теплотрассы, и махала палкой, на конце которой развевалась красная тряпка!
- Мама, мама, у меня – смотри! – закричала девочка, метнув на меня взгляд.
 Вдали человек, оказавшийся женщиной, в белой футболке и чёрных трико – посмотрел на девочку, и прошёл в… скорее – она прошла в дом…
- Мама, ма… - завидев, как я прошёл в обратном направлении – девочка на миг замолчала, и по-казахски прокричала о том, что она всё  же - держит флаг, и ждёт маму…
 «Странно – зачем, почему она на меня посмотрела – эта девочка…» - подумали мы, и нам мужчина сказал:
- Не сиди на месте, иди… ты видишь – справа поворот, а не сходя за ним – прямо, твой дом?
- Да, вижу – ответил молодой мужчина, и пошёл дальше – в сторону серого, страшного неба, которое довлело над ним, и так же – успокаивало.
- Девушка, а вы – к кому? – спросил я, когда в синей куртке молодая женщина привычным жестом открыла калитку.
- Я – к вам… - её русые, крашеные волосы развевались на ветру.
- А вы-ы-ы… ко - мне? – спросил, стараясь быть как можно любезнее, тем более – что девушки из девяностых – редкие, и даже небывалые доселе, у меня в гостях…
 Я подошёл к ней. Девушка не сопротивлялась, поминутно и призывно оглядывая на меня с ног до головы. Она изогнула в чёрных лосинах назад ногу, я сказала:
- Не забывай - я была одета в синюю куртку, мягкую наощупь; и ещё у меня был парень – ради  его любви я изменила причёску! – она игриво согнулась в колене, и мягко провела рукой по волосам, которые мгновенно приняли своё кудрявое положение.
- Аристарх Леонидович, идёмте откушать чаю! – девушка из восьмидесятых выглядывала из форточки, крича зычным голосом булгаковской кухарки Дарьи.
- Да, да – сейчас, сказал я девушке из восьмидесятых и, проводимый её похотливым взглядом – отворил калитку, и прошёл внутрь непонятного мне сооружения, напоминавшего двор… двор… да, это был – двор… но что я тут дела…
- Я приветствую, монсёр, - услышал я голос всадника, при виде меня который спешно сошёл с лошади.
 «Лошадь? Откуда – лошадь?» - подумал я; вдруг меня подхватили карлики, и понесли… «Ку-да они меня несут?» - мысленно спрашивал я, до тех пор, пока их не прервал зычный голос:
- Господина – в барбака-а-ан!
«Господи, но барбакан – я это только в армии слышал, когда нас по тревоге рейтары поднимали… О, Господи – какие рейтары, кто это такие – рейтары? Откуда у меня такие мысли, и куда меня…»
 Я не успел это подумать, как тот же зычный голос закричал, одетый в мундир и облачённый в сухое, жилистое тело:
- Властью, данной мне Союзом Советских Социалистических Республик…
Предо мной, а точнее – я стоял перед солдатами в васильковых погонах…
« Боже, Боже, Бо-о-o-же-е-е!» - кричал я, но в этот момент прозвучало:
- Я слышу тебя… - где-то сверху послышался голос.
- Боже, ну спаси меня!
 А дальше неслось:
- …согласно военному времени…
 Кровь билась в моей голове, и она!.. она, кровь - в мой голос, я это чувствовал – только она прокричала:
- Спа-а-аси-и-и-и!
- Что орёшь? – вдруг услышал я снова внезапный голос.
- Ты – кто?
- Не говори много, бери сеть – и встречай друзей, - голос был быстр, звонок, и настойчив.
- А ты – кт… - не успел сказать я, как ворота с грохотом раскрылись, и на меня понёсся… на меня понёсся огромный, с налитыми кровью глазами – чёрный бык!
- А-а-ай! – закричал мой, теперь уже мимолётный, товарищ.
 Он лежал на песке арены, eго бедро было распорото, и кровь сочилась из раны. Разозлившись – я бросился на животное, развернув сеть!
- Разбей ему голову, разбей ему голову! – кричали с трибун, и мой товарищ, извернувшись и подогнув раненную ногу – с силой вонзил свой трезубец быку в бок, пробив насквозь монстра!
- Кро-oви, кро-oви, кро-oви! – кричала толпа с трибун.
 Я вздохнул спокойно, теперь ничего не стоит бояться. Бык повержен, и можно отдохнуть…
 Император повернул палец вниз.
- Кро-oви, кро-oви, кро-oви! – слышал я отдалённо, и ещё крик: - Р-р-ра-а-а-а-а!
 Это был крик победы, нашего с моим неизвестным товарищем – триумфа!
- Р-р-ра-а-а-а-а! – победный крик своего товарища я стал слышать всё громче, отчётливее, и когда повернул на него голову… оскаленные зубы я увидел в метре от себя, и холодное остриё трезубца коснулось моих волос!
- Н-н-на-а-а, ях-х-х! А-ла-ла-ла-ла-а-а! - закричал я, уже не в силах спасти свою жизнь!
 Но… ничего не было… и только топот лошадей рядом…
«Лошадь? Кони?» - мелькнула в моей голове мысль, и я, резко встав и схватив первого же встреченного мною жеребца из стада – вскочил на него, спасшись от гибели, от участи быть растоптанным твёрдыми, острыми копытами.
«И что это всё было?» - успел подумать я, как вдруг услышал голос:
- Мальчики, вы со мной? – и призывный смех: - А-ха-ха-ха-ха, догоняйте!
 Я не стал догонять, а как истинный кочевник – не глядя метнул руки назад, схватил лук со стрелой и, прицелившись – отпустил тетиву!
«Убил? Да, наверняка!» - с чувством собственной гордости я, даже не останавливаясь, схватил на ходу сайгу, и закричал:
- O-го-го-го-го-о-о!
«Я – воин, я – герой и охотник! Я люблю эту жизнь, и если кто-то мне сделает плохо – я разорву его на куски! Вот он я – настоящий человек, настоящий мужчина!» - ликовала моя душа, моя плоть, и моя сущность!

- А как он после этого будет жить? – в женском голосе был оттенок трагедии и безысходности.
- Ну, милочка… - пожилой, высокий и худой мужчина в белом халате старался быть корректен. – диссоциативное расстройство идентичности…
- Что? – перебила женщина.
- Ну-у-у как вам сказать… - человек в белом халате сложил руки на животе, скрестил пальцы, и нервно пошевелил ими. – В общем, у вашего молодого человека…
- Он не мой молодой человек, а просто… вы просто хотите сказать, что у него – раздвоение, растроение, расчетверение личности, или – даже больше? Вы это хотите сказать, доктор?
 Седовласый мужчина поднял в примирении руки вверх:
- Да, он такой, но… он – не молодой человек… он - не… - пожилой мужчина замолчал… поник головой… потом медленно поднял её вверх, и сказал: - Человек… - пожилой психиатр снова осёкся, и поверх очков резко посмотрел на молодую женщину. – Он просто – наш пациент, - быстро проговорил врач, и мягко, но настойчиво подтолкнул девушку к выходу.
- Но… - пытаясь сопротивляться пожилому, но крепкому мужчине Джессика, она продолжила: - Но вы же меня не дослушали дальше!
- Всё, всё, всё! Всего вам доброго! – быстро и настойчиво повторял психиатр, уже грубо вытолкнув Джессику из отделения.
 Девушка, плача и рыдая – вышла из отделения, из корпуса… Потом она пробежала вперёд – так, чтобы доктор её увидел из окна третьего этажа, и посмотрела на знакомые уже окна.
 Старый, чрезвычайно седой психиатр с маленькими глазками стоял у подоконника, глядя в окно. Джессика, увидев его – едва слышно прошептала:
- Ну, мы же снова увидимся…
- Конечно… - улыбаясь своими глазками-искорками, тихо сказал старый психиатр.
 И в это же время, в этой же больнице - в углу, и на полу между двумя стенами под стальной кроватью – лежал грязный, измождённый человек. Поджав ноги к животу, и обхватив их чёрными от въевшейся грязи руками - он дрожал, сглатывал слюну, и в его голове билась одна мысль, которую он повторял целый год:
- Куда же вы от меня… от меня… от меня… денете-е-ес-с-сь…

Астана, 11.10.15
Музыка: Kevin Schilder, soundtrack from game «Hexen II»