Кладбище

1 часть

В раннем детстве я боялся мертвецов. Опытом взаимных контактов похвастаться не могу – не встречал, но страшилки в виде книг и фильмов, да байки друзей будоражили фантазию не в положительную сторону. Это мягко сказано, точнее просто трусил.

Да, кроме ужастиков, очень «помогла» родная бабушка. Взяла меня, ребенка с неустоявшейся психикой на похороны. Понятное дело, она меня оставила вдали от гроба, и наказала не подходить. Вполне предсказуемо, что я не послушался. Любопытство в карманы не засунешь, посмотрел. Только вот потом я перестал спать. Ничего страшного я не видел, но воображение сработало автоматически. Каждую ночь за мной приходили жуткие мертвецы и тащили за собой. Мое состояние не осталось незамеченным: я засыпал на уроках и орал от страха по ночам, боясь закрыть глаза.

Надо было спасать ребенка, и мама с бабушкой повели меня лечиться. Понятно, что не в поликлинику, специалистом по таким вопросам и в наше время остается специальная бабка. Эта процедура называлась «отлить на испуг». Чтобы я еще больше не паниковал, мама объяснила всю технологию бабкиных методов – над моей головой в чашку с водой выливается расплавленный воск под сопровождение молитвы. Мне было интересно, еще и очень хотелось избавиться от ночных кошмаров. Все действия соответствовали описаниям мамы. Вот, только когда бабка закончила манипуляции со мной и убирала эмалированную чашку от головы, она выскользнула из ее рук, упала и с грохотом танцевала по бетонному полу веранды. Вода расплескалась, восковая фигурка вывалилась, от бренчащей чашки откалывались кусочки эмали. Все три женщины заворожено смотрели на кружащуюся чашку, потом синхронно перевели испуганные взгляды на меня.

- Ничего-ничего – сказала бабка, - Может быть, все еще изменится. Дай Бог ему долгих лет.

Всю дорогу до дома мне было не по себе – мама и бабушка шли молча и очень напряженно. Драматизм паузы зашкаливал. Я так и не понял тревоги родных, какое поверье сработало, но спать я стал после сеанса спокойно, и, вскоре, забыл об этом случае. Но, осадочек остался. Был бы индейцем, назвали «Трусливый пес с поджатым хвостом».

А совсем забыть о страхах мне, как ни странно, помог анекдот про путника, шедшего ночью через кладбище. Он встретил мужика, который красил крест в лунном свете и попросил проводить его до выхода, а то он боится покойников. - А чего нас бояться? Ха! И после этих слов меня отпустило!

Мы со школьными друзьями Серегой и Вовкой часто пропадали после занятий в доме вовкиных родителей. Для нас, обитателей тесных квартир, частный дом с двором и садом казался волшебным обиталищем, полным сокровищ и потаенных мест для игр – гараж, чердак, сарай, погреб. А дом стоял как раз напротив кладбища, их разделяли дорога и огромный газон с парковкой. Вовкины родители шутили: «соседи у нас тихие». Поначалу я настороженно смотрел в сторону забора с памятниками, утопающими в зелени. Отказывался от вылазок на кладбище – врал, что родители не разрешают, придумал версию про аллергию. Но мне, как и любому мальчику предстояло преодолеть свой страх. Чтобы стать мужчиной.

Сначала вылазки на кладбище были доказательством, что я не трус, а когда нервный трепет прошел, я полюбил бродить между могил. Сначала мы шли с мальчишками вместе, потом разбредались. Со своими фобиями каждый справляется в одиночку. Мы никогда ничего не трогали на могилах, не безобразничали. Я когда-то читал про детей, которые от одиночества придумывали себе воображаемых друзей. Представлял – как бы это могло быть со мной. Высчитывал возраст усопших по датам на памятниках, искал близких по возрасту. Придумывал истории - иду я ночью по погосту и встречаю мальчишку такого же, как я. Он рассказывал бы мне о своем времени, как они раньше жили, я бы показывал современные штучки. В общем, воображаемого друга у меня не было, зато имелась полностью оформленная фантастическая история дружбы с мертвым парнишкой.

И вот, спустя много лет, мы опять встречаемся тем же составом, втроем. Пусть наши сходки происходят гораздо реже, но мы так же неразлучны. И как в старые добрые времена посещаем кладбище. Бродим в окружении памятников. Наверное, у нас своеобразный способ избавления от стрессов и накопленной суеты, место для раздумий. Кладбище ухоженное, тень от огромных старых деревьев, прохладно и тихо. Приветливо вспыхивают солнечные зайчики от блестящей поверхности памятников. Спокойствие, время замедляется, звуки приглушаются. Как всегда, разбредаемся в разные стороны. Мы повзрослели, теперь это стало осознанной необходимостью – побыть наедине с собой. Помолчать.

Под подошвами похрустывают мелкие камешки. Сегодня выходной, на центральных аллеях часто встречаются люди. Я выделил из всех стройную фигурку девушки, шедшую впереди. Скользнул взглядом по спине, ногам, усмехнулся сам себе – где еще знакомиться, как не на кладбище. Последовал за ней, приноровившись к ее шагам. Довольно высокая, в сером костюмчике, юбка ниже колена, каблучки едва обозначены.
Незаметная, но почему-то меня потянуло именно к ней. Пока шел, как шпион сзади, стал воспринимать ее как свою знакомую. Интересно посмотреть на лицо, сверить свое чутье с реальностью. Она свернула на боковую дорожку, и мне повезло – оглянулась по сторонам. Я увидел ее лицо. Спокойная, милая, не красавица, но очень привлекательная. Притягательная. Преследовать ее было уже неловко, и я свернул в другую сторону. Еще некоторое время я думал о ней, потом направление мыслей изменилось, и я начал перебирать ситуации своей жизни, связанные с областью нежных чувств. Проще сказать, с неудавшимися отношениями.

Мне уже скоро тридцать. Вполне довольный своим укладом, бытом, работой, друзьями. Но, с женщинами у меня не складывалось. Вернее, у них со мной все получалось – я их устраивал, а вот мне всегда чего-то не хватало. Дело не в моей неотразимости, видимо, женщины терпеливее (на первых порах). Да и подходило время им вить гнездо, а это укрепляет выдержку. Во всех романах повторялся один и тот же сценарий: при знакомстве девушка всей душой поддерживала меня, мои увлечения, с ней интересно разговаривать, вместе проводить время. А через несколько месяцев ей уже неинтересно, она сидит дома, обижается на мое отсутствие. Психует тихо, или со скандалами, но всякий раз я остаюсь виноватым. Я не соответствую ее ожиданиям и так далек от идеала. А мне противно быть причиной всех ее бед, и я трусливо сбегаю. Да, именно драпаю, дезертирую. Я не хочу жить по чужим правилам. Не готов остепеняться и становиться серьезным и полезным обществу и будущей семье.

Не могу себя причислить к махровым эгоистам – я вполне заботливый и внимательный. Не романтик, зато с фантазией и чувством юмора. На поверку выяснилось, что одними и теми же словами называем совершенно разные вещи. Путешествия для меня никак не ассоциируются с бесконечными походами по магазинам или мертвому лежанию на пляже. Спорт – вовсе не покупка дорогущих кроссовок и костюмов, которые все равно не используются по назначению. Рыбалка, вообще, не похожа на созерцание луны на набережной с поцелуями. Девчонки не предполагали, что в походах им не дадут спать целыми днями, спорт - это боль и пот, а рыбалка – грязь и комары. Ах, да, умение готовить - отнюдь не художественное запихивание листьев салата в бутерброд и даже не заливание молоком порции мюсли.

Да, девчонки были разные, кто-то из них держался дольше и изображал идиллию, кто-то брался за мое воспитание сразу, но итог один – меня начинала съедать скука и раздражение. Да, дело не в них, во мне. Не готов я, видимо, к семейной жизни. Опять же, я понимаю, что привычка заглядывать ко мне в карман у женщин на уровне инстинкта, мой показатель способности добывать мамонтов для пропитания. Индекс пригодности. Но у мужчин тоже есть инстинкт – осеменить большее количество особей. Но я же сдерживаю свои биологические наклонности. Так, почему женщины не стремятся быть более возвышенными и понимающими? Несправедливо получается. Не хочу чувствовать себя обязанным. Не хочу вгонять себя в долги.

Вот такие нескладушки. Вздохнул, поплелся к выходу, наверное, пацаны уже ждут. Вырулив на центральную аллею, ближе к выходу, я увидел девушку в сером. Ускорил шаг, догнал. Не стал прикасаться, чтобы остановить, я знаю, как это раздражает людей, просто встал перед ней.

- Девушка, позвольте спросить…

Она остановилась и спокойно посмотрела на меня. Я не увидел в ее лице обычной для такой ситуации настороженности. Черт, я дурак, лезу с такой банальщиной.

- Нет, спрашивать не буду. Просто хочу познакомиться.

- Настя.

- Стас.

Она протянула мне руку. Вот так просто. Удивительно, она пожала мою ладонь вполне крепко, не по-девчоночьи. Температура ее руки совпадала с моей – не теплее и не прохладнее. Вместе мы пошли к выходу, говорили о чем-то незначительном – погода, интересное место, тишина. На парковке уже ждали мои друзья. Представил им Настю, познакомились. Мужики вежливо решили смыться, но Настя сама созналась, что не против с нами поужинать. Загрузились в машины и поехали в свою любимую кафешку. Опять удивила - она игнорировала салатики и зелень, а заказала мясо. «Наш человек» - мальчишки расслабились. Разговор лился свободно, беззаботно, много смеялись. Девчонка не тянула внимание на себя и понимала наши шутки.

С ней все будет по-другому – я уже это понял. И я так хочу, чтобы она не была похожа на все предыдущие увлечения. После ужина я отвез ее домой. Беседа в машине продолжалась на той же легкой и веселой ноте. Я не чувствовал никакого напряжения, как будто мы знакомы очень давно. Выяснилось, что она увлекается скалолазанием, плаванием, летом отправляется в конные походы, на каток зимой. Да я просто в восторг пришел от этой девчонки! Вместо выматывания нервов она реализуется на полную катушку! Любит природу, собак, скорость, да она просто подарок! Вот только мне не понравилась ее фраза перед выходом из машины. Она дала свой номер телефона, который я попросил, и сказала - «Прошу, не привыкай ко мне, и не строй никаких планов. Я для этого не гожусь». Ну, я не в первый раз общаюсь с женщинами, особого внимания на ее слова решил не обращать. Общего настроения это не испортило.

На следующий день решил не рассчитывать время для звонка, в обеденный перерыв набрал номер. Ее голос в трубке приятно щекотал ухо. Смеется она очень заразительно. Договорились летнее время не тратить на киношки, и прочие закрытые будки, а отправляться прямиком на речку. Вот, сразу после работы! Вопрос с купальными принадлежностями решался легко – заедем по пути и возьмем. После отбоя я смотрел на телефон и глупо улыбался. Вот сейчас начну восторгаться, как юная девственница! Она восхитительна! Как же так – с полузнакомым мужиком, и сразу на пляж… А где вздохи про лишний вес, депиляцию и коврики для лежания? Ну и ну. Меняем стереотипы.

Настя ждать себя не заставила. Когда я приехал, она уже стояла у подъезда и улыбалась. Не попросила включить кондиционер в машине, сама приоткрыла окно. Для кого-то это мелочи, но я обращаю на это внимание. Из таких незначительных моментов и складывается потом вся история, а скрыть их почти невозможно. Привычки могут отравить совместное пребывание. Можно стараться казаться кем-то другим, но автоматические действия всегда выдают с головой! Настя как раз мне очень подходила в бытовых условиях – повадки одинаковые. Мы пристегнулись и рванули!

На пляже она скинула платье одним движением, и… я залюбовался. Она оказалась вовсе не тощей, как мне привиделось вчера. Спортивное упругое тело я оценил очень высоко, несмотря на мои предпочтения к более выраженным женским формам. Впору самому живот втягивать. Теперь мне пришлось сдерживаться, чтобы не пялиться на нее постоянно. У моего взгляда с настиным телом интимные отношения случились в первую же секунду после сбрасывания одежды. В воде она не стала плюхаться возле меня, а широко загребая руками, унеслась вдаль. Догонять не стал, соревноваться с пловчихой дураков не нашлось. После купания Настя укладываться на коврике не стала. Мы присоединились к компании, игравшей в подобие волейбола. Если честно, то видя взгляды парней на Настю, во мне начали зарождаться ростки ревности. Отогнал их усилием воли.

Мы стали встречаться. Делали вылазки в лес, много бродили по городу. Я подогнал время своих тренировок под ее занятия, чтобы у нас было больше совместного времени. Так сказать, синхронизировались. Мне хотелось схватить ее в охапку, прижать к себе, стоять обнявшись, целовать, но дальше держания за руку ради галантности, дело не продвинулось. Я не хотел торопиться. Он нее никаких намеков на сближения не было. Я чувствовал себя как мальчишка. Пионерлагерь, честное слово, на высокой платонической ноте.

А потом что-то сломалось. Вот почему-то не бывает в жизни все ровно и гладко? Настроение у девушки резко сменилось, легкость и радость исчезли, она замкнулась. Взгляд пустой и угрюмый. Я перебрал в уме все недавние ситуации, где я мог испортить ее впечатление, но ничего не обнаружил. Понимаю, периоды бывают разные, все меняется, наваливаются проблемы. Терпение спасает, все можно пережить и выдержать, но хотелось бы хоть немного информированности. Для того чтобы помочь, или знать, чего ждать. Она старалась избегать встреч, вытаскивал ее уговорами. Спрашивал - «Насть, сон плохой, заболела или проблемы какие? Давай вместе решать, помогу». В ответ – «Все в порядке». Прям вижу этот порядок.

К концу недели настроение наладилось, так что эти мрачные дни отнес на обычное женское недомогание. Тем более что такие перепады время от времени случались и позже. Позже Настя открыла мне, что ее периодически терзает страх смерти. Вот от этого такие сбои. Я кивал сочувственно, но серьезно эти истерики не воспринимал. Бессмысленно переубеждать. Неважно, у всех свои недостатки. Мы опять могли скакать, как невинные пушистые зайки. Юношеский задор – это, конечно, приятно, бодрит. Кроме детской радости и непосредственности, в жизни существуют некоторые потребности, которые все настойчивее мне лезли не только в голову, но и терзали остальные части тела. Настя вела себя так, как будто не слышала никогда о совместных занятиях взрослых людей. Я бы сказал, половозрелых особей с полноценным голодающим организмом.

Не выдержал, проявил инициативу. На очередном дружеском свидании мягко прижал к себе и поцеловал. Это должно было выглядеть спонтанно, хотя на самом деле я четко высчитывал момент, прикидывая возможности и ситуацию. Впился губами с нажимом средней тяжести – уже не платоническое прикосновение, но еще и не страстное пожирание. Ничего не вышло. Настя замерла, как жук в испуге, и оттолкнула. Не грубо, конечно, но вполне твердо. Взгляд померк. Она потухла.

- Вот и закончилась сказка. Нам пора расстаться…

Сказка точно закончилась. Вместо моей Насти я видел заурядную женщину, с обычными тараканами в голове. Да почему нельзя просто жить, наслаждаться тем, что есть? Не придумывать трагедий. Давлю гнев. Идиотка, все испортила.

- Это почему? Что такого страшного произошло?

- Я же предупреждала – не привыкай ко мне. У нас нет будущего.

Вот что я ненавижу, это высокопарные слова. Я предпочитаю слышать информацию. Смысл, а не слюни выдуманных чувств.

- Я сейчас тебя не про будущее спрашивал, а про настоящий момент. Я не насильник, ты это знаешь. Но я взрослый нормальный мужик. И что тебя в моих действиях так покоробило? Что такое неестественное и оскорбительное я совершил? Да, ты мне нравишься. Да, я тебя хочу. Давно ли желание стало преступлением?

- Дело не в тебе, а во мне.

- Кто бы сомневался, я такие слова наизусть выучил. Они обычно следуют за фразой «все в порядке». Всем видом показываем печальку и молчим. А мне надо угадать, что же случилось. Знаю такую игру.

- Отвези меня домой, пожалуйста.

Она поняла сарказм. Меня разозлил наш бессмысленный разговор. Раздражало, что нет возможности конструктивного диалога, все мои попытки разобраться повисали в воздухе.

- Поехали. Не сердись, Насть. Я просто ничего не понимаю.

Ехали молча. Когда остановились у ее дома, я не дал ей выйти сразу, положил ладонь на ее руку. Постарался поймать ее взгляд.

- Насть, я ведь неплохой парень. Мне кажется, что со мной можно говорить. Странно, что ты этого не поняла. Мне можно все объяснить. Я не заслужил, чтобы меня выбрасывали в мусорку, как обертку от мороженого. Это нечестно.
Она задумалась. Заметно было, что она судорожно решает – можно ли мне довериться, или проще спрятаться и все отношения разрушить.

- Я скоро умру.

Неожиданный поворот. Не сразу понял. Разочарован. Налицо женский роман, без эротики, но с истериками.

- Ты больна?

- Нет, я здорова. Я просто знаю, что умру. Не представляю, как это можно объяснить…

- Насть, ты сон плохой видела? Или цыганка нагадала? С чего такая уверенность?

- Просто знаю, и все. Не хочу об этом говорить.

- Хорошо. Дай мне время все осознать и обдумать. В голове пока не укладывается. Мистика какая-то.

Она ушла. Я смотрел ей вслед. Чувствовал себя героем дешевой драмы. Опустошение и злость. Я ехал домой и ругался. Что за черт – в любой бочке мёда обязательно оказывается жирная порция черной вонючей дряни. Бабские фантазии границ не имеют. Всегда надо из нормальной жизни устроить слезливую мелодраму. Сейчас выяснится, сексом она заниматься не может, потому, что она инопланетянка. Щупальца из нее полезут во время процесса. Или от химической реакции превратится в липкую зеленую слизь, которая будет противно сползать с моих бедер – как знать, что она придумает. А, может, мне повезет, и она окажется оборотнем. И я получаю комплект «два в одном»: и женщину и зверушку. – Господи, ну почему ты женщинам такой извилистый разум в голову вколотил? Я не прошу математической логики, но хоть какую-то согласованность в мозгах можно было бы сделать. Да пошло все к чертям!

На следующий день я ей позвонил.

- Ты когда умирать планируешь?

- Эээммм… Зимой.

- Вот видишь, у нас еще полно времени.

- Стас, бесполезно… - Я не дал договорить:

- Завтра суббота, поедем на лошадях кататься. Научишь меня, будет от тебя хоть какая-то польза.

- Ты псих!

- Я знаю! На себя посмотри!

Могу с уверенностью доложить, что мне не понравилось. Лошадки милые, когда пасутся вдалеке. А вблизи они шевелятся и затевают недоброе. Еще они крупные, у них есть зубы, копыта и хвосты. А я по природе трус. Зато я добился своего – Настя заливисто хохотала, глядя на мои корявые попытки вскарабкаться на лошадь, неуверенное восседание в седле. Ее веселило, как я теряю поводья и судорожно хватаюсь за шею лошади. Мои моральные и физические страдания украсила конская вонь и мухи. Я терпеливо выдержал оплаченное время. Проблемой было свести обратно ноги вместе. Меня раскорячило как-то неестественно надолго. Причем я еще не упомянул боль! Прямо между ног. Судя по настиной реакции, укатайка была грандиозная, и я совершенно неотразим.

У меня есть план. И я не отступлю. Первый этап прошел благополучно, не считая моей новоявленной кривизны и хромоты. Страдал не зря. После коняшек я повез Настю домой. К себе. Без лишних вопросов. Запасся свечами, пирожными, вином и прочей романтической гадостью. На войне как на войне. К жилищу моему Настя приучена – мы иногда забегали перекусить в своих кружениях по городу. Держался как ни в чем ни бывало – все запросто, шутки, смех. Отправить девушку в душ у себя дома – тут особая деликатность нужна. Отмести все подозрения, не позволить вырасти напряжению – целое искусство. Зато изображать великого кулинара не пришлось. Настя отобрала нож и сама орудовала на кухне, как будто всегда там фигурировала. Это хорошо, девчонка освоилась, атмосфера дружелюбная. После ужина заявил, что отпускать ее не собираюсь. Призвал к здравому смыслу – раз у нас мало времени, то и нечего его терять. Если Настя боится, придется мне мучиться на диване. А если принимает, то марш в койку без лишних разговоров. Вот такой я хитрый молодец.

Интересно, знай я заранее, что все будет так плохо, торопил бы я события? Если снять кино про нас, то все выглядело идеально. Прекрасное женское тело в моей постели, гладкая кожа. Загар подчеркнут полосками от купальника. Вдыхаю ее запах, и не могу оторваться. Приглушенный оранжевый свет. Настя не устраивала сеансов ложной скромности, не пыталась прикрываться. Ждала, улыбалась, вздыхала, умело ласкала. Звуки соответствуют ситуации, тело выгибается, ритм поддерживается. Только все это вранье. Она ничего не чувствует. Позы и стоны выучены по специальным фильмам. Даже выражение лица правильно страстное – не придерешься. Я остановился. Вышел из нее. Этот обман мне не нужен.

Настя открыла глаза, с недоумением на меня смотрела. Взгляд стал сочувственным, решила, что у меня проблемы с эрекцией, вероятно. Потянулась погладить по бедру. Она меня еще и успокаивает.

- А теперь, милая, давай разбираться. Расскажи мне, что ты чувствуешь.

- Мне очень хорошо!

- Настяяя… Давай не будем из меня идиота делать и разыгрывать театр. Нам надо выяснить, что не сработало и искать способы почувствовать, в чем ты участвуешь. Вернее, думаешь, что участвуешь. Имитируешь ты классно, но так дело не пойдет.

Кто те сволочи, что были с ней раньше? Знаю ответ - это такие же мужчины, как я. Я таким был до нее, с предыдущими своими девушками. Разница в отношении. По сравнению с моими чувствами к Насте, на остальных мне было наплевать. Так получается, хотя я прежде так не думал. Девчонка не разбужена.

- Стас… Тебе показалось.

- Насть, не надо избегать проблемы. Я не хочу в сексе быть один. Доверься, расскажи мне, что ты чувствуешь. Были у тебя моменты раньше, когда ощущения отличались, и что тогда происходило. И мне важно знать, что ты делаешь сама, чтобы стало приятно.

Она села, накинула на себя простыню. Виновато молчала. Понял уже, что быстро не получится. Снова взялся воздействовать словами - прочитал целую лекцию о душевной взаимности и физических ощущениях. Говорить я умею, этим можно и деньги зарабатывать. Смог успокоить и разговорить Настю. Прошлись по пунктам: перечень манипуляций с телом,  соответствующее описание ощущений. Без чувства юмора мы бы не справились. Понял свои ошибки – я действовал по обычной схеме, она меня и подвела. Недостаточная стимуляция в одном, и бесполезные действия в другом. Вычислить сложно, если сама женщина не показывает, что действенно, а что можно исключить из прелюдии.

- Слушай, Насть, а пошли на кухню? От таких разговоров аппетит разыгрался.

- Ага, ночью по-шпионски пробраться к холодильнику и отвоевать у него еду, что может быть почетнее!

Вот так, с шутками-прибаутками сгладили напряжение. Уселись на полу у холодильника. Бросались недоеденными с вечера дольками яблок. И чтобы совсем ее уверить, что повторения не последует, перед обратным походом в кровать - «Ну, все, теперь только спать. И не смей ко мне приставать! Мальчик устал и объелся!»
Немного повоевали за место в постели. Обниматься не стали – жарко, зато накидали друг на друга конечностей – ноги, руки. Сталкивали с себя и закидывали снова. Вот, в такой дружественной детсадовской обстановке проехали сложный момент. Смогли, наконец, уснуть.

Утром проснулся рано, успел умыться, а Настя еще безмятежно спала как котенок, выставив спинку на обозрение. Я устроился рядом. Провел пальцами по затылку, скользнул по плечу, провел путь вдоль позвоночника. Откинул простынку. Рисовал подушечками пальцев на спине и ягодицах цветочки и надписи. Поглаживал тыльной стороной кисти, слегка царапая ногтями. Снова возвращался от ягодиц к плечам. Она проснулась – легкое посапывание сменилось на ровное дыхание. Сначала прислушивалась к приятным ощущениям, потом прогнулась.

- Не шевелись. Ты не готова. Просто лежи.

Я продолжил путешествие руками по ее коже. Движения плавные, круговые и спиральные. Область исследования расширил от шеи до середины бедер. Перевернул Настю на спину, удобно для себя расположил ее ноги и руки. Когда пальцы прикоснулись к промежности, она вздрогнула.

- Спокойно, милая, дядя врач тебя лечит. – Она улыбнулась и расслабилась.

По ее дыханию я отслеживал воздействие стимуляции на разные части тела. Она еще несколько раз порывалась ответить на мои маневры, но я не позволил ей двигаться. Периодически мурашки на коже сменялись легким подергиванием мышц. Дыхание стало прерывистым. Ее тело прекратило реагировать на торможение мозга, следовало только за моими руками. Мои пальцы двигались активнее по ставшей скользкой поверхности, пробираясь глубже. Ее ягодицы и живот периодически напрягались, бедра следовали ритму рук. Вдохи и выдохи отяжелели. Внутренние мышцы сжали мой палец. Я вынул его, приподнялся, навис над ней. Чуть соприкоснулись животами. Скользнуть внутрь сейчас легче легкого, но держусь рядом, снаружи. Двинулся вперед и остановился. Вошел еще чуть, и снова замер. Ее тело само непроизвольно подалось ко мне навстречу, дернулось в нетерпении, готовое впустить глубже. Плавно двинулся вперед. Несколько нарочито медленных движений, и неожиданный для нее резкий толчок до конца. Ее дыхание окончательно сорвалось, воздух вбирался шумно, выдох со стоном. Активные движения сменялись плавными и медленными. Остановка и стимуляция пальцами. Чередование ударов с затяжными ласками, смена положения тел в пространстве, с паузами, где участвовали только руки и губы. И мы добрались, наконец, до ее неконтролируемого состояния. Она обхватила меня изнутри плотнее, совсем тесно, тело конвульсировало в ее собственном ритме, живот напрягся, руки впились в меня, дыхание рваное и хриплое. Энергичные движения превратились в битву. Я чуть надавил пальцами рядом с местом нашего соединения, она дернулась, замерла… и закричала, как от боли. Это совсем не похоже на благородные выученные театральные стоны. Как раненый зверь. Вот так, рождение женщины сопровождалось предсмертным хрипом.

Ее тело дергалось, как от электрических разрядов, судорожно сжимая меня мышцами внутри себя. Все, могу отпустить вожжи и последовать за ней. Несколько отчетливых движений, стоп, вперед, и… рвануло. Долгожданное освобождение томительно-мучительное. Пульсация стала совместной, мы слились в единый организм. Постепенное расслабление сжатой пружины. Мои руки дрожали, но я не мог сдвинуться – она вцепилась мертвой хваткой. Открыла глаза, в них испуг. И слезы.

- Ноги парализовало…

- Все хорошо, детка, это пройдет.

Постепенно ее тело обмякло, и я смог выйти из нее и лечь рядом. Погладил ее по голове и обнял. Ощутил гордость – я смог. Я у нее стал первым. Те, кто были раньше, перестали существовать. Все, стена рухнула.

Конечно, я чувствовал себя настоящим мужиком и Пигмалионом в одном лице. Но победа в одном бою, это еще не выигранное сражение. Мы встречались раз за разом и продолжали исследования. Последовательно и методично. Мы меняли тактику, на второй раз этот способ мог не подействовать, она ждала бы эффекта, а не участвовала в процессе. Тут пригодились и расслабляющие массажи маслом, и активное воздействие – в бане с веником. В ход пошли игры. Иногда меняли роли – я отбивался, она преследовала, очень искусно стараясь возбудить, и сама от этого заводилась. Мы постоянно открывали что-то новое. Не только в ней, но и во мне. Для меня непривычно состояние полной открытости. Удивительно, насколько это приятно и комфортно.

Настины перепады настроения исчезли, она уже не напоминала о смерти. Я подкалывал ее прошлым недопониманием акта, и уворачивался от ее потешных нападений. Однажды я все-таки вспомнил, что именно хотел все время спросить:

- А помнишь, как мы познакомились? Мне интересно, а что ты делала тогда на кладбище?

- Ходила смотреть свое место.

- Не понял.

- Не смейся. Я купила участок, на котором меня похоронят.

- Ты цепко держишься за свою идею, да? Реализуешь, так сказать. Ладно, твое право.

Настя с блеском прошла испытание рыбалкой. Правда, мои парни в шутку выговаривали ей, что больше с собой не возьмут – у нее первой начало клевать. Пострадало рыбацкое и мужское самолюбие. К приготовлению ухи мы ее не допустили, еще и здесь не хватало сдать позиции! Пусть салатики режет. Я оценил, как комфортно с ней и в палатке - отличное согревающее средство в холодные ночи.

Осень пронеслась мимо. Мы ее просто не заметили. Грустная пасмурная пора обошла нашу парочку задворками. Образовался иммунитет к печальному облысению деревьев и промозглой сопливости неба. В нас воцарился вечный июль. Даже снег встретили разгоряченными лицами.

Новый год мы собрались встречать на природе, в компании друзей и их семей. Маленькие домики загородного санатория привлекали обособленностью, после общего торжества мы могли оставаться наедине в романтических условиях. Поддались общей предновогодней суете, радостно толкаясь в магазинах, на улицах и дорогах, скупали все нужное для лесной идиллии, секретничали друг от друга с подарками. Ощущение праздника кружило головы, погода помогала – мягкая зимняя температура, снежинки искрятся в свете фонарей.

Накануне отъезда мне приснился очень яркий и странный сон. Чистейшее озеро, с абсолютно гладкой поверхностью. От воды веет свежестью. Мы с Настей в лодке, она отобрала весла – захотела сама грести. Я, смеясь, улегся головой на нос лодки. Смотрю на зеркало воды, в нем отражается солнце. Блик становится все ярче, а солнце приближается к своему отражению. И уже два светила слепят глаза, я жмурюсь, но свет прожигает веки, я слепну. Вскакиваю в качающейся лодке и шарю руками в поисках Насти, зову ее. А ее нет. Только едва слышный шепот проникает сквозь какой-то грохот. Проснулся – резь в глазах, долго проморгаться не мог. Пошел водой промывать. Зрение восстановилось, но в голове под бренчание эмалированной чашки по бетону долго звучал исчезающий шепот Насти: «Я заберу твою смерть с собой». Аж волосы зашевелились. Тьфу, кошмар, обнял свою девочку, заслонившись от дурацкого сна.

Выехали из дома вечером 30 декабря, чтобы успеть освоиться, решить организационные вопросы, проследить за приготовлениями к празднику. Загрузили целый багажник барахла, конечно, «самого необходимого»! Едем на несколько дней, рояль не взяли ввиду его отсутствия. Несколько раз мотались в квартиру за новой порцией достояний цивилизации в пластиковых пакетах и сумках. Наконец, экспедиция на северный полюс смогла отчалить от родного берега. Езды чуть больше часа, но все равно пришлось остановиться в уширении дороги, проверить подозрительный стук. Ничего не обнаружил – видимо, кусок льда бренчит. Ну, и, конечно, мы не удержались от шалостей – Настя напихала мне снег за шиворот, пока я стоял, склонившись с умным видом. Я ответил метким попаданием наспех слепленного снежка. И понеслось! На войне, как на войне! Наши не сдаются! Вываляли друг друга в чистом снежном поле, перепахали тушками целую плантацию. До лепки снеговика дело не дошло, я шлепками загнал снежную девчонку в машину. Время поджимало, нас ждал комендант арктической базы. Просмеялись, успокоились. Через несколько минут Настя почувствовала, что в ботинки забился снег. Тянуться с ремнем безопасности было неудобно, и она отстегнулась.

- Пристегнись немедленно.

- Я быстро, только выковыряю комки, а то мокро будет.

Она даже не успела разогнуться. Приближавшийся яркий свет стал двумя солнцами. Встречный грузовик  ослепил фарами, выехав на мою полосу. Дальше все происходило в замедленной съемке – шедшая на таран фура соскальзывала на мою правую обочину. Это давало шанс проскочить левее, по встречке. Но свет летящей впритык за грузовиком машины не дал мне этого шанса. Меня отбросило вправо. И хвостом фуры смело мою машину, ударив в правый борт. Все закружилось и померкло.

Когда я смог осознать себя и дышать без трубок, ее уже похоронили. А меня ждал ад на земле. Врачи говорили о везении, что я чудом остался на этом свете. Всем выжившим так говорят. Во мне еле мерцали всего два чувства - сожаление, что не присутствовал на похоронах, и облегчение, что не видел ее мертвой. В моей памяти она так и осталась живой. Я восстановился физически, но душа осталась инвалидом. Сложившийся пазл моей жизни рассыпался, во мне осталась огромная дыра.

Друзья показали ее могилу. То самое место, которое она приготовила заранее. Теперь я посещаю кладбище не для прогулки среди чужих мертвецов, я хожу к ней. Мысленно разговариваю. Живой ли я сам? Наверное, да. Нужно время, чтобы это понять. Кладбище ждет, подмигивает заговорщицки. Как будто я условно отматываю добавленный срок не своей жизни.



2 часть


На кладбище никогда не бывает полной тишины. Шелест листьев, скрип веток, чириканье воробьев и хлопанье крыльев ворон – жизнь в постоянном движении. Благоговейный экстаз природе не свойственен.

Я прихожу сюда подумать. Хотя нет, скорее мне нравится, наоборот, состояние бездумья. Отсутствие мыслей, остановившийся взгляд, пустота в голове. Сначала по привычке мозг продолжает обрабатывать внешнюю информацию, потом накатывают воспоминания, я ухожу в себя, и только потом – погружение в расслабляющее бездумное оцепенение. Замирают звуки, останавливается время. Размывается граница между внутренним состоянием и внешними ощущениями.

Поэтому я не сразу обратил внимание на стоящую передо мной фигуру. Не осознал, с какой стороны реальности она выплыла – из моей головы или снаружи. Ну вот, домедитировался.
- Ты кто?
- Ты серьезно? Полтора года не виделись, и ты спрашиваешь, кто я?
Резкий порыв ветра заставил прикрыть глаза. Нахлынуло волнение, сдавило лапами грудь. По всей поверхности кожи пробежала дрожь, приподнимая волоски волнами мурашек. Как в замедленной съемке снова открыл глаза и повернул голову. Передо мной стояла Настя. Я не шевелился, боясь вспугнуть видение. Она села рядом со мной на лавочку, прильнула ко мне. Я автоматически обнял ее рукой за плечи. Прижал к себе. И сердце остановилось. Я перестал дышать. Она теплая, настоящая. Чувствую ее тело. Ее запах.

- Стас, ну ты хоть дыши.
Судорожно вдохнул.
- Насть, я тебя чувствую.
- Понятное дело, я старалась.
- Ты… жива?
- Стас, ну ты чего? Как я могу быть жива-то?
- Но ты не привидение.
- Я же тебе и говорю – мне для этого пришлось постараться.
- Это… сон?
- Стас, ну хватит, времени мало изображать мистические переживания.
- А тебе не кажется, что моя реакция вполне естественная?
- Считай, что явилась разогнать конкуренцию!

Я постоянно мысленно разговаривал с Настей. Комментировал ситуации, происходящие со мной, рассказывал про дела. Бесконечный монолог не прекращался все эти полтора года. Перебирал свою жизнь, рисовал планы - такой немой философский спор с самим собой. Привыкал жить без нее. Даже с девушками встречался. Да, было. Я не искал приключений и ли замену Насте. Но и не стал отказываться в нескольких случаях, когда девушки искали близости со мной. Я как робот, выезжал за счет техники, не ощущая ничего. А теперь смутился, как нашкодивший ребенок.

- Так, ты это видела?
- Еще не хватало – подглядывать за тобой.
- Это хорошо, а то мне было бы неловко.
- Да чего там стыдиться, хотя вышло корявенько. Но я-то знаю, что ты можешь лучше!
- Вот, негодяйка мелкая! Все же подглядывала за мной!
- Успокойся, я не ревную. Я знаю, как ты относишься ко мне. Я все время это чувствовала. Ты меня помнишь.
- Ага, я с тобой еще и разговариваю все время. Я точно псих. Твое появление это подтверждает.

- Пока еще не совсем появление, но надежда есть. Я выяснила, что есть возможность переселиться в тело человека, у которого закончен жизненный цикл. То есть задача выполнена, а тело еще не использовано до конца, есть ресурс. Главное, вовремя осознать свои ошибки, чтобы иметь возможность их исправить.
- Про «вовремя» ты не очень точно сказала… Я чуть с ума не сошел, мне плохо было.
- Стас, ведь для работы над осознанием, и тем более исправлением требуется время. Я только там в полной мере поняла, как я к тебе отношусь, насколько ты мне дорог. Поэтому решила вернуться. Очень сильно захотела к тебе. И вот, если есть цель, ее можно достигнуть.

- Почему ты не появилась раньше?
- А ты думаешь всё дается просто так? Для посещения требуется большое количество энергии. Мое нахождение здесь, да еще и с имитацией тела дорогое удовольствие.
- Не понял?
- Ну, это как международные телефонные звонки. Энергия тратится быстро. А ее сначала надо заработать, накопить.
- Значит, смерть – это не конец?..
- Ты же видишь меня.
- Это может быть игрой воображения.
- Ты трогаешь меня.
- Я однажды прочел про интересный эксперимент. Человека предупредили, что сейчас прикоснутся к руке раскаленным проводом. В итоге - ожог, волдырь. А на самом деле провод был холодный. Так что мозг может реагировать вот так.
Она засмеялась - Тебя не обманешь, да? Умного не надо пытаться обмануть. Он обманет себя сам.

- А почему другие не возвращаются?
- Прежде всего, не хотят. Чтобы вернуться, надо иметь очень сильную привязанность, огромное желание вернуться. Там ведь все воспринимается по-другому. Будто взгляд со стороны. Вернуться – это как добровольно пойти второгодником в тот же класс. А во-вторых, нужно много энергии для возвращения. А это могут и хотят не все. На этом свете ведь не все становятся очень богатыми, для этого нужно не только трудолюбие, но и особенное состояние ума, да и везение тоже! Так, и там – проще пойти вперед, чем снова вспахивать то же поле.

Я держу ее в объятиях, я впитываю запах, ощущения, я боюсь очнуться и снова остаться один.
- Расскажи, расскажи мне все, у меня миллион вопросов, но я не могу ничего сформулировать.
- Конечно, расскажу. Все, что успею. Авария только для тебя была ужасом и болью. Я ничего не почувствовала. Просто как свет выключили и все. И такое затянутое пробуждение. То ли сумерки, то ли темнота. Сначала даже не могла понять, где я и кто я. А вот потом мне тяжеловато пришлось. Оказывается, пересматривать всю свою жизнь как кинофильм, очень неприятно. Многих моментов я даже не помнила, память запрятала болезненные и неловкие ситуации очень глубоко. Но это не означает, что они не влияли на мою жизнь. Да и на восприятие окружающих. Вот откуда и страхи, и недоверие, и мрачные ожидания. Я рыдала без слез, меня скручивало от стыда и обиды. Это болезненная процедура.

Мне помогали. Я никого не видела, но чувствовала присутствие. Успокаивали, давали понять, что эти ситуации мной заранее спланированные. Но все равно тяжело было. Потом все закончилось, как будто просмотренное видео снова прожито и разложено аккуратно по нужным полочкам. Аварию восприняла уже без боли – как будто в один миг взрывной волной меня перенесло туда, на ту сторону жизни. Да, как я чувствую – там тоже жизнь. Только непохожая на земную. Мне помогли адаптироваться.

Как будто я из одной школы попала в другую. Процесс обучения продолжился. Только учебниками проще пользоваться. Как будто полностью погружена в поле информации. Она неактивна, но стоит только зародиться вопросу – знание непосредственно предоставляется. Насколько развита энергетическая составляющая человека, такого уровня и знания возможно постигать. Информация имеет свои характеристики, так что знания не по силам не унесешь. Просто не поймешь. Вот и занимаются все там развитием, повышением квалификации! Точно, как школа.

Столько интересного существует вокруг, великие тайны открыты, но у меня была цель – я хотела к тебе. Да, знаю, можно вернуться в следующей жизни, все тщательно спланировать. Видимо, некачественно я очистилась от земных привязанностей. Либо наша связь так сильна, что я не успокоилась, как все умершие. И начала выбирать информацию - как я могу попасть обратно к тебе. Как я и говорила, до некоторых знаний приходилось сначала дорасти. Я торопилась, но методично разрабатывала план. У меня нет права на ошибку. Второй шанс вызвал бы слишком сильные колебания в едином поле. Все наши поступки и даже мысли влияют на общую сеть мира. Все, что с нами происходит, и даже наши намерения меняют ткань вселенной. Поэтому на нас ответственность не только за себя, но и за весь мир.

Меня очень стимулировало знание, что ты хочешь моего возвращения. Я не следила за тобой, наблюдения в прямом смысле не существует. Я чувствовала твои эмоции. И спешила. Не хочу, чтобы ты мучился. Ты часть меня. Прошла вместе с тобой через боль лечения и восстановления. Горе мы переживали вместе. Опустошение и апатия тоже у нас были общие. Я не ревновала, когда ты общался с женщинами – чувствовала твое настроение. Даже жалко девчонок – связались с железным дровосеком. Не смогли утешить и оживить.

- Очень важный для меня вопрос. Насть, это я должен был умереть? Ты пожертвовала собой, чтобы я жил? Маме и бабушке нагадали, когда я еще был ребенком, что я умереть могу. И я чувствовал, что ты забрала мою смерть.
- Стас, мы с тобой не две разных сути. Мы с тобой одно. Какая разница, кто из нас ушел, а кто остался? Мы переделали предопределение.
Если человек хочет жить, ему никакая судьба не помешает. Это не догма, а просто набор кубиков, выданный при рождении. Из них можно построить дворец, а можно склеп. Вспомни Суворова – он должен был остаться задохликом. А он не согласился, и стал великим полководцем.

Но, надо помнить, что у судьбы, как и у всех физических законов, есть инерция. Если я всю жизнь призывала смерть, а потом передумала, то времени на переделку сознания может не хватить. Мне судьбой не предполагалось умирать так срочно, но в детстве, начитавшись романтической литературы, я решила, что ранний уход из жизни - это так изысканно. Я много думала и говорила об этом, сформировала четкую картинку в голове. Что заказала, то и получила. Желания всегда выполняются. Правда, чаще всего не вовремя (со смехом). Я уже передумала, но заданная программа сработала четко.

А у тебя все наоборот. Да, тебе предвещали недолгую жизнь. Более того, посмотри на свою левую ладонь. Видишь – линия жизни обрывается, не дойдя до середины пути. У хиромантов левая рука считается показателем того, что предрекает судьба. Правая отражает реальность. Посмотри – твое позитивное отношение к жизни выбросило смерть из ближайших планов и продлило линию жизни втрое. Вот тебе и исполнение желаний.

Я всегда ненавидела и боялась утра после соития. С тобой все изменилось. Наша первая ночь была самой постыдной и самой прекрасной. Утро же стало самым значимым событием в моей жизни. Потому, что все изменилось. Я сама изменилась. Ты сделал меня другой. Счастливой. Подарил веру. Ты часть меня. Я часть тебя. Мы не половинки, мы одно целое.
Я поняла, что жизнь вечная, и, главное – все возможно. Настолько крепко поняла, что это осталось со мной и после смерти. Смерть – всего лишь одно звено в цепи событий.

- Скажи, а почему это случилось? Неужели нельзя было избежать? Жили бы спокойно, разве это плохо?
- Кроме сработавшей инерции, иногда, чтобы людей заставить двигаться к раскрытию своего потенциала, приходится раздавать довольно жесткие «волшебные пендели». Когда человеку комфортно, он не развивается. Мы были счастливы, отгородились от всего мира и медленно ползли к рутине и скуке. А у нас кроме отношений есть и еще глобальные задачи. Считай, что общественная нагрузка.

- А ты видела Бога?
- Ты и сам его видишь.
- Как это?
- Стас, Бог – это же не дядька с бородой. Он и в тебе, и во мне, и вот, в этом дереве. Во всем. Всегда. Всё сущее. Нет в мире ничего раздельного. Мы все вместе связаны. Каждое движение запускает цепь событий. Каждое событие расходится лучами по сети.

Ты помог донести сумку соседской бабушке до квартиры. Поэтому она разминулась с девочкой из соседнего подъезда и не нахамила ей вслед из-за короткой юбки. Девчонка не сорвала настроение на своей подруге, а утащила ее фотографироваться. Снимок подруга отправила своему парню в армию. Полученное фото помогло солдату не опустить руки, а стиснув зубы выбраться из-под обстрела самому и своему товарищу. Этот спасенный - твой друг, это он предложил вам встретиться, когда вы пошли на кладбище. Тогда ты встретил меня.
Ты в детстве обижал толстого мальчика, посмеивался над ним. Отобрал новую игрушку, его отругала мама. Он не смог противостоять тебе, обида в нем осталась. Так, и пошел он по жизни, коллекционируя обиды и бессильную злобу. Изменить ситуацию мешала трусость. Копил агрессию. Испортил жизнь многим людям. А однажды подрезал на зимней трассе грузовик, который потерял управление в заносе и врезался в твою машину.

Находясь на Земле, мы забываем почти всё, что знали. Это не секретная информация. Просто она не совпадает с представлениями - каждый верит в то, что хочет. Но, какая-то часть в нас все знает. Чувствует. Одной логикой невозможно постичь законы природы.
Ты меня не отпустил. Я не успокоилась.

Я очень долго искала подходящий вариант. Ее зовут Анна, она сирота. Отца нет давно, мама умерла два года назад. Есть тетка, где-то на Урале, но они не встречались никогда. Друзей мало, они поверят, что Анна могла познакомиться с парнем – она скрытная. И как раз незадолго до несчастья ездила в твой город на семинар по работе. Физическая причина комы и врачам неизвестна – они подозревают проблемы с сосудами. Мозг отключился из-за недостаточного кровоснабжения. Да и не нужно тебе знать подробности. Она абсолютно здоровая девушка, спортсменка. И не переживай за нее, я не в живого человека вселяюсь, Аня все равно умрет, так что моральные сомнения бессмысленны. Закончен ее жизненный цикл. Так бывает.

- Анна, значит… А Насть не было?
- Были. Две. Одной 73 года, второй 15 лет. – Настя улыбается.
- Не-не, Анна, значит, Анна! Какая она?
- Ну, грудь у меня лучше, зато ноги у нее длиннее, попа… - Я ее прервал со смехом – Наська, прекрати! Я не про это!
Она рассмеялась, уткнувшись лицом мне в плечо - Знаю, знаю, шучу! Сколько тебе нужно дней на подготовку поездки?
- Могу сразу завтра лететь!
- Эй, эй, дружище, не гони! Мне самой нужно время на подготовку. Восполнить запас энергии. Нам предстоит трудное дело.
- Как скажешь, я все сделаю. Я так скучал…
- Не торопись приезжать, много времени займет восстановление.
- Я все равно не усижу дома, мне надо быть рядом с тобой. Считай, что я буду привыкать к твоей новой внешности. Помогу, я теперь большой специалист в восстановительных процедурах. – Так защемило в груди, смутился, коряво попытался пошутить - А ты этом году не проси новую шубку, я скажу, что у тебя есть новое тело!

- Ты мне веришь?
- Не знаю. Я не уверен, что я нормален. Может, я сошел с ума от горя, а, может, меня совсем «залечили», пока я восстанавливался от травм. Но мне хорошо с тобой. Сейчас. И я не хочу думать. Не вижу смысла рассуждать. Я дорожу этим временем. Ты со мной, это все, что мне надо. Ты предлагаешь решение, я согласен. Я готов на все.
- Мне пора. Закрой глаза. Я не хочу при тебе истаять дымкой. Надеюсь остаться в памяти теплой и ощутимой. Скоро увидимся!
Легкий ветерок. Вокруг все изменилось, стало ярче. Как будто кто-то протер пыльное окно.

Ненавижу больницы. Чувствую себя неловко, будучи здоровым. И отвращает тяжелый запах боли и лекарств. Больница как будто высасывает силы у здоровых, чтобы отдать их больным.

Но сегодня я не почувствовал неприязни. Я пришел как в сказку – выручать свою принцессу из лап дракона. Здесь моя Настя, нет, Анна. Так, собраться, не перепутать имя. Перед палатой притормозил. Все же не по себе. Я увижу не Настю. А чужую девушку, которая станет моей.
Никого я не увидел. Я так настраивался, готовился, и забыл, что Настя предупреждала – меня не пустят в реанимацию. А я подпрыгивал на ресепшене, тыкал паспортом и назойливо повторял: «Я жених». Добрая медсестра смилостивилась и объяснила: «Анна на искусственной вентиляции легких. Кома. Сколько продлится, неизвестно. Записала мой телефон. Побрел устраиваться в гостиницу.

Явился снова на следующий день. Мне уже улыбались. Вызвали врача, он успокоил - Считайте, что вы принесли удачу. Все-таки хоть один близкий человек.
Это уже потом рассказала медсестра - у Анны вчера остановилось сердце. Снова забилось, спустя долгие секунды. А потом она начала дышать сама.

Я помню инструкцию Насти:
- Ты должен войти в палату вместе с доктором. Он обязательно должен увидеть, что Анна тебя узнала. Другого подтверждения твоим словам не будет, что ты для Анны свой. А я, возможно, ничего не буду помнить. Что я могу сделать - совершить выплеск энергии, чтобы успеть тебя назвать по имени. Я могу все точно рассчитать, показать, что узнала. Но шанс только один, мы не можем его упустить. Иначе Анну не отдадут. Тебе придется несколько дней побыть при ней, потом она пойдет на поправку, и ее отпустят. Договорись с психотерапевтом, который будет наблюдать в нашем городе, это обязательное условие, у нее же амнезия. Потом постепенно мои привычки и рефлексы возьмут верх. Память, будем надеяться, вернется, но мало ли. Будем знакомиться снова!

Всего за один день Анну перевели в палату – она вышла из комы и дышит самостоятельно. Есть вероятность, что придет в сознание. Упаковали меня в прозрачный халатик и бахилы и в сопровождении врача пустили в палату. Больше всего я боялся, что не угадаю, где Анна. Но все оказалось проще – всего две койки, на второй лежала старушка. Я смотрел на бледную девушку и тщетно выискивал черты Насти. Взял за руку. Вздрогнула, или мне показалось. Конечно, она не могла разговаривать. Даже ее глаза я увидел спустя несколько дней. Она пришла в себя, хрипло выговорила мое имя. Я успокоился. Я ждал.
 
Сколько прошло времени – не помню, хотя считал дни. Грызли ли у меня сомнения? Конечно. Я вглядывался в ее лицо и не узнавал. Я прижимал ее тело, когда помогал подняться и приучал ходить – это было незнакомое тело. Беспокойство сменялось радостью, снова тревога, и опять ощущение победы. Победы над смертью. Получилось удачнее, чем предполагали – вернулась память Насти. Я забрал ее из больницы. Еще слабую, но, после длительных обследований с заключением врачей – «здорова»! А для меня это звучало пронизывающим звоном – «жива»!

В дороге плыла благословенная тишина, мысли затормозились, замерли. Безмолвие и тихая музыка. Настя уснула.

Когда мы приехали домой, она попросила отмыть ее от больничных ощущений и запахов. Она этим помогла сломать странную неловкость, возникшую, когда вошли в квартиру.
Мы были вместе. Она лежала в ванне, я мыл ей голову. Массировал, вспенивал шампунь. В полном молчании. Она лежала расслабленно, я прикасался задумчиво-отстраненно.

После ванны пили чай, я расчесывал ей волосы, чтобы быстрее высохли. Вяло разговаривали, но уже освоились, начали шутить. Застукал на краже конфет, шлепнул по вороватым ручкам и поставил блюдце с творожком. Есть отказалась, ложкой накормил сам. Шантажировал, что спать уложу на диване отдельно.
- Стас, нам незачем спешить. Я понимаю – надо привыкнуть, новое тело и все такое…
- Молчи, я сам разберусь. Ты еще слабая совсем.

Улеглись в братско-сестринскую обнимку. Уснуть не удалось обоим, слишком много мыслей. Настины руки бродили по моей груди, поглаживая все активнее.
- Настя, нет.
- Угу. - И продолжила, как ни в чём не бывало.
- Настя, нет, ты еще не восстановилась. Ох… - Ее рука скользнула по животу и ниже.
- Ну, чуть-чуть. Темно же, никто не видит. И у нас эрекция!
- Не у нас, а у меня, это моя личная эрекция, не для тебя цветочек вырос! – Оба уже еле сдерживали смех. Настя навалилась самым нахальным образом и легла сверху. Я попытался ее скинуть, но она вцепилась, как чемпион родео. Я отвесил ей звучный шлевок по ягодицам: – Сползи с меня!
- Я не могу, я зацепилась. За цветочек.

Она лежала на мне, придавив своим незначительным весом. Такая родная. Моя Настя. Я почти задыхался от нахлынувших чувств, комок подкатил к горлу. Я шутливо еще ругался, обещал сдать ее в полицию за изнасилование, но сам крепче прижимал ее к себе. Уперевшись руками в мою грудь, она чуть отстранилась, слегка двинула бедрами, и я оказался в плену.

Окружающая темнота сгустилась плотнее, в голове появился нарастающий звон. Мышцы натянулись, как в судороге. И шепот в голове: - Помоги мне вернуться. - Из меня разом выплеснулись все страхи, боль, ожидание, беспокойство, неловкость, горечь и одиночество. Яркая вспышка, мир снова дернулся. И невесомость.

Вот и все. Жизнь полностью сложилась как пазлы в картину. Полное ощущение счастья. Умиротворение. Всемогущество. Все стало таким понятным. Рвутся на кусочки и распадаются всплывающие кадры из прошлого. Вся вселенная скрутилась как пружина и вспыхнула взрывом, рассеивая блестки. Когда все погасло, одиночная звезда так и осталась сиять в глазах. Не знаю как, но я уже все знал.

- Насть, ты поняла, что случилось?
- Мммм?
- Так, лежи, не шевелись.
- Мыться идем?
- Никаких «мыться», сам тебя оботру. Ложись на спину, приподними бедра, я подушку подложу.
- Стас, ты чего?
- Слушайся, говорю. Ты беременна.
- Ээээ… давно?
- Минут пять. Сам не знаю, как объяснить, просто чувствую. Завтра в ЗАГС пойдем. Имя тебе сменим, а заодно и фамилию.
- На какую?
- На мою.
- Это предложение?
- Нет, я не буду тебе предложения делать, а то ты еще подумать захочешь. А мне эти душещипательные традиции до лампочки. Ты выйдешь замуж в принудительном порядке. Я и так долго ждал. А еще научишь меня косы делать.
- Какие еще косы?
- Аньке заплетать буду. - И уже проваливаясь в сон – Банты надо белые купить. И гольфы.