Мелкая моторика

  Ноябрь на дворе. Самое тёмное время года. Не осень - не зима. Низкое, тяжёлое небо. Слякоть. И на душе слякотно:"Ни-че-го-я-не хо-чу!" В голове пустота.Ни одной мысли, стоящей внимания. Ни одного стимула к жизни, к движению. Сплошной "декаданс". Впору отправляться к участковому врачу, потому что подняли голову, зашевелились все многочисленные диагнозы, которые летом, в дачный сезон, притаились, покорно утихли от  солнышка, свежего воздуха и моей любимой "земляной" работы.

  И тут ко мне в гости пришла молодая приятельница Ирина,воспитательница детского сада. Она рассказала о своём житье-бытье, в частности, о ребятишках-"подготовишках", с которыми занимается лепкой и рисованием. Рассказала, как при этом у них развивается мелкая моторика, которая чудесно стимулирует мыслительную деятельность.

 От её рассказа зашевелилась и моя мыслительная деятельность.
   -Эврика!- завопила я про себя.- Вот что мне необходимо! Конечно! Мелкая моторика! Она мне поможет выкарабкаться из "декаданса"! Лепка из пластилина? Нет! Рисование? Нет! Вязание!!!

  В тот же день я купила шерстяной пряжи и решила связать мужу носки. Трудность заключалась в том, что последний раз я занималась этим лет сорок назад - вязала пятилетней дочке тапочки для физкультуры.

  Поскольку вязать я буду с терапевтическими целями, рабочее место обустроила  соответствующим образом: включила "Рассвет на Москве-реке" Мусоргского, уселась в уютный уголок дивана, положила ноги на мягкую подставку. Так. Помню, что начинать надо с паглинка. Какое смешное слово! Но именно так называла эту деталь носка моя бабушка Катерина,учившая меня вязать лет шестьдесят тому назад. Итак, паглинок надо вязать "резинкой": две петли лицевые, две изнаночные. Господи, пальцы помнят, как всё это делается! Через столько лет - помнят! Сначала они как бы спотыкаются, перекидывая петли, но постепенно дело  налаживается,и медленно, рядок за рядком, растёт паглинок...

  А над Москвой-рекой между тем лёгким узором скрипок забрезжил рассвет.Робко запел пастуший рожок. Переливами струнных вспорхнул ветерок, качнул прибрежные кусты и траву, рябью прозвенел по речной глади. Звуки оркестра нарастают - мир пробуждается, радостно встречая новый день. Торжественным гимном ему гудят колокола...

  Это "Рассвет на Москве-реке" Мусоргского. А мой рассвет был на Барыше- реке в Таволжанке, рядом с районным центром Карсун, что в Ульяновской области.

  Помню, как во сне. В чужой избе сижу я на русской печке.Рядом со мной ещё несколько малышей. Открывается дверь, и входит чужой дяденька в чудной одежде. Он что-то спрашивает у няни, которая за нами присматривает. Та ему весело  говорит:
   -Выбирай, котора твоя!-и показывает на нас. Дяденька внимательно смотрит на наши мордочки, улыбается и протягивает руки ко мне
   -Вот моя дочка!- Я дала рёву...

  Что это? Личное впечатление или  картина, возникшая в моём воображении под влиянием рассказа взрослых? Ведь в тот момент мне было не больше двух лет: я родилась за полгода до начала войны, младший братик Валера - в августе 1943 года, в результате приезда отца, который служил механиком на военном аэродроме, был командирован в тыл за новыми самолётами и по пути на сутки заскочил к семье. Так могла ли я,двухлетняя,запомнить этот эпизод? Не знаю. Но картина в моей памяти настолько живая, что я помню,
 как тепло было моей попке на печке, как я испугалась незнакомого дядьки, когда он взял меня на руки, и как он уколол мою щёку,прижавшись к ней губами...

   Не надо никакой машины времени, чтобы перенестись в те годы, когда мир ещё не был связан в единое целое, а представлял собой ряд ярких картин, существовавших каждая сама по себе, как цветные иллюстрации    в детской книжке.

  Вот бабушкин дом с резными белыми наличниками, с палисадником перед ним. Как немыслимо зелена лужайка перед домом, как ласкова  мягкая трава-мурава, по которой так весело бегать босиком. Или брякаться на неё голым пузиком и хохотать неизвестно отчего.

  Помню удивительное и страшноватое утро. Мне 4 года. Вечером, когда мы ложились спать, была зима. Меня уложили на тёплой печке, а старшие братья Женя и Алька забрались на полати. Утром проснулись  от громких голосов на кухне. Тётя Маня, соседка, тараторила:
   -Страх-от какой! Ночью проснулась- слышу,бытта ползёт что-та, да скобёлкой так и скрыжехчит, скрыжехчит. Глянула в окошко: Матерь Божия, Барыш тронулся. Вечор ища ни трещины не было во льду. Крёсна приходила с того берега, грит, долга ища дорога через Барыш стоять будет.Вот те и долга!Утром вышла на проулок, гляжу: вода метрах в двадцати, льдиной плетень своротило, унесло.

  Бабушка Катя:
   -А Фёдор-то дома?
   В том-то и дело-нет! Вечор ушёл к сватьям на тот берег. Одна я с ребятёшками.
 Бабушка:
   -Веди-ка их к нам от греха.Мы-то повыше - можа вода не дойдёт.

   Братья сиганули с полатей и - к окнам. Я за ними. Вскарабкалась на стул и посмотрела на улицу.. То, что я увидела, привело меня в оторопь. Косогорчика перед тётьманиным домом не было. Только вчера мы катались с него на ледянках, а теперь на этом месте шевелились, ползли,громоздились льдины. Между ними не видно было воды! Казалось, они сами по себе ползут по земле.

  Старший брат, девятилетний Женя сказал:
   -Значит сегодня мужики будут рыбу сачить(ловить саком-сеткой на длинном шесте).-Шестилетний Алька поспешно сполз со стула, на котором стоял на коленках, побежал в спальню и вышел оттуда в малахае(в шапке- ушанке).
  Женьку- ему:
    - Ты куда?
    -Рыбу сачить. Мне дядь Ваня сак сделал.
    -Да он же маленький, игрушечный.
    -А я маленькую рыбку ловить буду.
 Женька подумал немного и сказал:
   -Не! Мамочка не велит, и мама не пустит(мамой мы звали бабушку Катерину, а нашу маму Анну Петровну называли мамочкой).
  Алька поморгал и нерешительно сказал:
   -А я потихоньку!

  Услышав, что Алька хочет сделать что-то страшное и запрещённое, я слезла со стула и уставилась на алькин малахай. Страх мой,копившийся с момента, когда я услышала, что "плетень своротило", достиг кульминации и после алькиных слов вылился в отчаянный рёв. В дверь заглянула мама и сердито спросила:
   - Что вы ей сделали,идолы?
  Братья в один голос:
   -Ничего! Она воды испугалась.
  Мама-бабушка взяла меня на руки и успокаивающе проговорила:
   -Не бойся, дурочка, нас Барыш не достанет.- Тут она увидела Альку в малахае:
   -Куда эт ты,голубь, без порток, а в шляпе?
  Я выдала Альку:
   -Он, мам, рыбу сачить.
 
 Она, не спуская меня с рук, сняла с Альки малахай и дала ему подзатыльник:
   -Я те дам сачить! Попробуй из дому выйти - выпорю!- Потом сказала Женьке:
   -Ты, Жень, старший. Посмотри, чтобы дети из дому не выходили. Того и гляди Барыш к нам подберётся! - Тут она погладила разрюнившегося Альку по голове:
   -Не реви. Ныне не будут сачить. Завтра вода очистится - тогда и поедут мужики за рыбкой. А скоро к нам Серёжка и Лизка Дунины  придут. Вот вам и будет веселее.

  Запомнилось мне это тревожное утро потому, что я поняла: есть на свете что-то такое грозное, чего даже всемогущая  бабушка-мама боится.


                Продолжение следует.