Одинадцать писем о любви

Картинка взята в Интернете в свободном доступе.

      Кто может ответить на вопрос: что такое любовь? Этому земному понятию, самого глубокого и чистого человеческого чувства, до сегодняшнего дня нет чёткого или, как говорят математики, теоремного понятия. И как мне кажется, скорее всего, никогда не будет. Так как заглянуть в глубины человеческой души, материнских, отцовских, и в особенности любовных чувств не удалось ещё ни одному человеку на нашей матушке-земле.
      Любовь способна пробудить, в ранее абсолютно чужих людях, такой вулкан страстей и положительных эмоций, или как сейчас говорят – адреналина, что они способны ради друг друга пойти на всё.., даже на самопожертвование, во имя благополучия своего любимого. Хотя, как известно, инстинкт самосохранения у человека является самым развитым от рождения. Поэтому это явление я, как и многие другие, считаю не объяснимым и поражающим человеческое воображение. Но факт остаётся фактом!
      Однажды, совершенно случайно, мне в руки попала связка писем. Своим бывшим хозяином она хранилась в специальной коробочке и была аккуратно перевязана атласной лентой. Однако, как часто бывает в истории, адресат, как и отправитель, остались мне не известны, так как конвертов по которым это можно было бы определить не оказалось. Но, как говорится, не в этом суть. А суть находилась в тех самих письмах, в тех аккуратно выведенных неземной нежностью строках, которые были адресованы любимому человеку.
      Да, много уже о любви рассказано, написано и снято художественных кинолент на протяжении многих тысячелетий человеческой истории. В связи с этим, я ни в коем разе, не собираюсь претендовать на какую бы то ни было исключительность в этом вопросе. А просто хочу донести до вас, мой дорогой читатель, те слова высочайшей любви и неземных эмоций, представительницы прекрасной половины человечества, которые были мной, да простит меня Господь, прочитаны в письмах, адресованных моему счастливейшему из счастливейших незнакомцу.

Письмо первое.

      Саша, Сашенька, любимый мой!
      Как хорошо, что ты есть и как грустно, что тебя нет. Всё не могу поверить, что твой приезд был не сон. Каждую минуту думаю о тебе. Это были самые дорогие минуты в моей жизни. Я опять живу, живу тобой и даже могу мечтать. Спасибо тебе за это, Санечка.
      Теперь мне всё нипочём. Спасибо тебе за весну... Я что-то напутала наверное, когда звонила в гостиницу и поэтому больше тебя не увидела, а так хотелось!
      Сейчас у родителей. Через пару дней уезжаем. Больше не могу писать. Напиши мне, Саша. Я буду очень, очень ждать.

Письмо второе.

      Как хорошо быть с тобой, Сашка мой, Санечка... Прижаться к тебе и растаять в твоём тепле, чувствовать прикосновение твоих рук и губ, унестись с тобой только в твой и мой мир в облаках на уровне нашего города. Мы бы опустились с тобой на крышу школы и поболтали ногами. А может быть это просто хочется вернуться в наше детство? Но почему-то только с тобой, а не с Шалем или Петренко Серёжкой. Родители П.С. этим летом насовсем выехали из города и мне очень жаль, что Серёжку, наверное, я никогда уже больше не увижу.
      Вчера я вернулась от родителей, где была с 18 сентября. Всё лето жила ожиданием встречи с тобой. А как ждала тебя, Санечка!, когда Ира сказала, что ты со 2-го октября находишься у родителей. Потом почувствовала, что тебя уже нет, и перестала как-то сразу вдруг ждать. Немного позже, ночевала два раза подряд у Иры и в последний вечер была у твоей мамы. Мы с ней пили чай с кизиловым вареньем и, как мне показалось, очень боялись говорить о тебе. Меня периодически начинало знобить, оказывается как раз в то самое время за мной приехали, чтобы увезти в Ленинград.
      Вначале октября мне приснилось, что мы идём с тобой по дорожке городского парка.
      Сегодня вторник – удачный день по гороскопу; кажется – это так. Сутра получила твоё письмо и очень долго не вскрывала его; потому что, как говорится, ожидание счастья – наибольшее счастье, это такой заряд энергии и вдохновения, которые позволили перетряхнуть всю квартиру после почти пятимесячного отсутствия.
      Где-то в середине июля мы были (я безвыездно) в селе Сергеевка Черниговской области, это недалеко от г. Прилуки, где находится военный аэродром – судя по количеству в нём военных в авиационной форме.
      Вечером я лежала на куче щебёнки (потому что болела спина) и смотрела в небо. Видела там огромное твоё лицо. Оно у тебя было такое грустно-растерянное, тогда, когда открылась дверь моей квартиры 30 марта и я увидела тебя.
      Не одну сотню раз я открываю эту дверь и проваливаюсь, Саша, в себя и не могу понять что, кто, где и зачем?.. Как иногда жалко, что когда ложусь спать только и успеваю открыть тебе дверь и засыпаю.
      Мы не успели с тобой ни о чём поговорить, ничего сказать друг другу. Но сейчас я могу сказать, что для меня это был, с медицинской точки зрения, шок с хорошими последствиями. А с моей точки зрения – это всё... и больше!
      Сашенька, я любила тебя неземной любовью, я люблю тебя и земной... Тогда, весной, я всю ночь просидела одна на диване; не могла уснуть. А рано утром позвонила в гостиницу и попросила, чтобы тебе передали, чтобы ты подошёл на станцию метро «Невский проспект» к 12.00. Я очень долго тебя там ждала и решила, что что-то напутала. Потом приснилось, что ты так строго смотришь на меня и говоришь, мол, зачем я звонила в гостиницу и чтобы никогда не искала тебя, что ты меня сам найдёшь.
      Весной я была у родителей очень мало – около недели и никого кроме Иры не видела. А когда заходила к вам домой, твоя сестра Настя на меня как-то строго-подозрительно посмотрела и сказала: «Проходите». Она была, по-моему, не в настроении, судя по тону, которым она отвечала мне.
На днях Слава уезжает в Румынию на неделю. А через две недели у меня День рождения. Я его никогда не любила и не ждала. А сейчас я жду. Я жду от тебя подарка – письмо от дорогого моего человека – моего Санечки. Моего самого ласкового и хорошего человека!

Письмо третье.
 
      Со дня твоего приезда забыла, что такое плакать «от души». А сейчас посмотрела твои фотографии и стало очень больно... «А время торопится, время упрямо.».
      Нет я не буду сейчас писать тебе, не хочу... Хочу писать тебе только о хорошем, то есть, только в хорошем настроении. Вообще-то хотелось побыть с тобой. Прочла дневник и не пойму, что произошло? И письмо твоё промолчало. Или сейчас что-то происходит с тобой; не могу понять, что? Нет не знаю.
      Мой милый, милый мальчик Саша, как хочется сейчас к тебе прижаться и почувствовать твоё волнение, сводящее с ума. Мне не надо тебе льстить, но я никогда не испытывала таких чувств, такой степени волнения и, поэтически говоря, безумства, как от твоей близости, твоих прикосновений...
      Знаешь, наверное, что к 30-ти годам женщина «созревает». Этим летом я это очень ясно ощутила, особенно психологически. «Как мало пройдено дорог, как много сделано ошибок!». Меня опять куда-то уносит. Санечка, не удивляйся моей писанине. Я очень часто тебе «пишу». И конечно всё, о чём думается, написать нет возможности. Всё уходит, со временем вместе. А пишу то, что в этот момент приходит.
      На школьной фотографии (где мы всем классом на улице со знаменем и «Куба» в тельняшке, наверное 9-й класс) ты украсил меня цветами. А как всё начиналось, Саша? Помню кто-то мне сказал, что «ты нравишься Иванову». Меня тогда это ка-то разозлило (такие первые реакции – почти закономерность. Это не мои мысли, как-то в книге одного психолога прочитала. Потом, оказывается, в кровь человека начинает выделяться определённое вещество – это – химия любви. На этот процесс чаще всего оказывает воздействие определённые формы пальцев, мочки уха, расстояние между глаз противоположного пола и т.п.).
      Потом помню на 8 Марта открытку подписанную твоей рукой: «Надежда, мой компас земной, ...». Я ещё поинтересовалась, что же у других написано?
      А когда случалось, что тебя не было в школе, это было так томительно и скучно. А школьные вечера... Как я их люблю и сейчас. Но тогда не было ни в голове, ни в сердце ничего ясного и определённого. Это уже потом, в Одессе, я не могла жить спокойно без твоих писем. А в Ленинграде – есть дневник. Хочешь я тебе его потихоньку буду посылать? Мне уже не хочется возвращаться к прошлому.
      Знаешь, Санечка, я все годы с тобой «общалась». Я не ложилась без тебя спать. Я советовалась с тобой. И помню, когда позвонил Слава и попросился пожить у меня, передо мной стоял ты и в голове, знаешь как бывает в одну секунду клубком проносится рой мыслей и одна такая, ещё не чёткая, но смысл помню – что когда-то ты из-за своей скрытности, стеснения потеряла всё!
      Что-то такое пишу...
      Прочту сейчас твоё письмо и пойду спать. А тебе буду писать ещё завтра и после завтра – благо, кроме дочери, мешать некому. Собаки тоже на дачу поехали.
      Санечка, у тебя почерк стал мельче! Я это отметила ещё тогда, когда в последний раз увидела твоё письмо на стенке у твоей мамы. Почерк я сразу узнала. Как мне хотелось тогда его прочесть!
      Порой мне кажется, что всё я придумала и ничего не было, но потом вспоминаю о Свете (помнишь, она пришла на День рождения) и ... всё таки – это не сон, не блажь. А в гостинице просто, я думаю, сидела на дежурстве какая-то... (ох как мне хочется её оскорбить) и так она меня пытала: кто же я такая, чуть ли не паспортные данные выспрашивала. Кажется она сказала, что ты проживаешь в номере толи 316 или что-то похожее. Да, Бог, с ней.
      Санечка, хороший мой, когда будешь приезжать к родителям, заходи всегда к Ире. Я с ней почти не переписываюсь, но наши родители дружат и она всегда обо мне всё знает. Я надеюсь, ты её не стесняешься. Она очень хорошая. Она, кстати, говорила твоей сестре, что я была у родителей.
      Недавно я была у родственников в Севастополе. Как я люблю этот город – такой спокойный и белый – белокаменный. А море меня просто магнитит. Как мне там было хорошо бродить по приморскому бульвару и думать о тебе. Потом ещё зашла на выставку биоэнергетических картин местного врача Задорожникова. В этом что-то есть. Я так думаю, что они помогают самому себя лечить, концентрировать свою энергию. Там узнала, что мы с тобой Рак и Скорпион, очень нужны друг другу. Да я это и так всегда знала, чувствовала. Мне тебя так всегда не хватает. Я не могу без тебя раскрыться. Астрология мне даёт совет – всем улыбаться и изливать на всех энергию и добро. Хотелось бы этому следовать.
      Вчера, или вернее уже сегодня, пробыла с тобой до двух часов ночи. Как несколько минут. А утром так не хотелось отрываться от подушки, под которой лежало твоё письмо.
      Вчера сутра было так не по себе (наверное так правильно). Что называется, и смех и слёзы, и такая тоска. Седьмого и восьмого ходила на почту, а она всё закрыта. А там ждало твоё письмо, я же это чувствовала. Ты бы видел, как засияло солнце, когда я читала его. Спасибо тебе, мой родной. Для меня каждое твой письмо – стихи, нет, нет... это часть твоей души.
      Сашенька, мне никогда не приходило в голову то, что ты меня не любишь. Господи, как хорошо мне с тобой. Я становлюсь, Саша, собой. Душа и тело – едины. Это такое блаженство, это – просто счастье.
      Саня, Санечка мой родной, у тебя были такие грустные глаза, а мне так хочется чтобы они светились. Мне так хочется в них смотреться и ласкаться щекой о твои ресницы. Отдать тебе всю свою нежность, слиться с тобой и перемешаться. Санечка, я всё это чувствую и хочу чтобы сейчас это передалось и тебе – моё тепло, моё волнение, всё, всё, всё...
      Я говорю тебе каждый день, каждый час, каждую минуту, что Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ. Это так просто, это так многогранно, это так чудесно, ... Я люблю только тебя и как прекрасно, что тебе это не безразлично. Вообще это одно из чудес света – взаимная любовь. Как некоторые живут без неё, бедные люди! Мне их очень жаль.

Письмо четвёртое.

      Сашенька, любимый!
      Я так давно не получаю твоих писем. У тебя что-то случилось?

Письмо пятое.

      Саша, Сашенька, любимый мой, здравствуй!
      Показалось вдруг, что больше никогда не получу твоего письма и было так грустно и пусто на душе.
Из твоего письма выпал аленький цветочек и вспомнились строки Томаса Мура:
 
      «Храните любовь, как нежнейший цветок,   
      К которому холоден мир и жесток;
      Согрейте его, дайте в силу войти -
      Он будет весь век благодарно цвести.
 
      Любовь берегите от дрёмы и сна, -    
      Застынет во сне и не встанет она!
      Пусть лучше рыдает она по ночам:
      Вскормлённой слезами, ей слёзы – бальзам...

      Но пусть, когда время своей пеленой   
      Затянет нам небо, как дождь обложной, -
      Любовь проникает из мрака и туч            
      Как будто последний, негаснущий луч!».

      Недавно прочла все твои письма и пережила всё заново, и показалось, что всё это сейчас , и что всё ещё впереди...
      На днях приснилось, что мы с тобой у моря идём под обрывом по узкой кромке песка у самой воды. А море такое тёплое, штормит и начинается дождь.
      Четвёртого декабря у Светы Коломоец был День рождения. В гостях у неё была родственница с мужем Игорем. Так вот, этот Игорь был очень похож на тебя, Сашенька. Когда он вошёл в квартиру я просто онемела. Только руки у него другие.
      Сашенька, любимый мой, мне очень грустно и это наверное отражается на моём письме. Но мне не плохо. После твоего приезда я не испытываю больше той глубокой боли и отчаяния как прежде. Сегодня лунное затмение, очевидно, сказывается. 
      Через восемь дней наступит 1992 год  ХХ столетия. Больше всего в этом году хочется встретиться с тобой. В конце января-феврале хочу поехать к родителям. Когда точно пока не знаю; надо закончить здесь некоторые дела. Хочу попасть в школу на вечер встречи выпускников.
      Хочу уткнуться лицом в твою грудь и заплакать от счастья, от бессилия... Санечка, ты полагаешься на Бога, а мне кажется, что всё зависит, в первую очередь, от самих нас. Сашенька, я хочу ещё почитать, что ты написал. Хочу знать как ты живёшь, чем занимаешься, увлекаешься и всё, всё, всё... Санечка, а я не могу тебе позвонить?
      Саша, Сашенька, я сейчас так реально ощутила твоё присутствие... Твои тёплые, нежные ладошки в которых лежат мои руки, твои прикосновения к моим волосам... Постоянно вспоминаются твои глаза – такие грустные и уставшие.
Будем надеяться на встречу. И не только надеяться, да? Сашенька, единственный мой в этом мире любимый человек! Хочу, чтобы ты сегодня приснился и чтобы этот сон длился вечность.

Письмо шестое.

      Здравствуй! Здравствуй , Сашенька!
      Седьмого марта приехала от родителей и только десятого числа получила все твои письма. В том числе и письмо, которое ты написал ещё третьего января. А было оно адресовано Соловьёвой. В моём паспорте такой фамилии нет. Я случайно заметила это письмо в руках оператора. И мне пришлось предъявлять документы, что всё-таки когда-то у меня была эта фамилия.
      Спасибо тебе за поздравления, тёплые слова.
      Твои стихи передают твои чувства и вызывают то особенное настроение, когда всё, и любовь, и нежность, и радость, и тоска, и боль... Всё смешивается, всё как в жизни. Порой я жалею о том, что написала тебе письмо о том, что напрасно ты приезжал... Но я же всё равно тебя люблю. И пусть нас с тобой не связывают совместно прожитые годы, дети, но ближе и дороже у меня никого нет.
      Семья у меня не состоялась, в моём понимании. И всё это в душе я уже пережила, и развод тоже. Как когда-то во сне я пережила, вернее прочувствовала как происходит рождение ребёнка. Наяву оно так почти и происходит.
      Моя душа и тело – разные вещи. И это очень мучительно. Мне не хочется тебе писать о грустном, а как-то радостно не получается.
      К родителям я уехала третьего февраля, раньше не получилось. На пару дней не успела в школу на вечер. Ира мне рассказала, что видела Валерию Павловну. Она сказала, что был только Саша Мавриненко.
      Санечка, мне очень, очень хочется тебя увидеть... Ты мне очень часто снишься. И всегда что-то грустное. Хороший мой, любимый мой, Сашенька, как мне плохо без тебя и очень одиноко.
      Погода ещё пока очень не устойчива. Вчера была весна, а сегодня – уже осень, дождь идёт. Дела захлёстывают. У родителей, хоть, почитала немного и всё время безмерно тосковала по тебе.
Тороплюсь очень отправить это письмо и очень, очень жду тебя, Сашенька. До свидания.

Письмо седьмое

      Здравствуй, Сашенька!
      Не знаю что же, или вернее, как написать. Постоянно с тобой общаюсь, а написать рука не подымается, как будто бы кто-то держит, удерживает. У меня сейчас полная неясность во всём. Проживаю сейчас одна с дочкой. «Муж» снизошёл до того, что начал бить меня. Этого ему простить я, наверное, не смогу. Не знаю, мне это всё как-то теперь всё равно. Но определённое настроение это создаёт. Как бы всё это не закончилось, мне теперь всё равно. Конечно до полного расставания ещё будут неприятные моменты, т.к. в существующей семье мне не редко приходилось, в прямом смысле, бороться за себя. Вот так семья! Поддержки  или утешения я никогда в ней не находила, уже не говоря о чём-то большем.
      Знаешь, Сашенька, развод – это не самое страшное в жизни. Потерять любимого человека – это куда больнее, чем расстаться с человеком совсем тебе безразличным. Ты знаешь, Сашенька, мне так не хотелось писать тебе об этом, перетерпеть. Но это всё создаёт такое настроение, которое всё равно будет чувствоваться во всём.
      Вот такие, Сашенька, у меня дела. Да, совсем эта весна не весёлая, и даже того хуже. Прости меня, Сашенька, но мне ещё и так больно и плохо от того, что я не рядом с тобой. И не могу поделиться с тобой своими чувствами к тебе, что живёшь ты с чужой мне и родной тебе женщиной, и много-много ещё чего не радостного, что просто естественно в наших с тобой отношениях.
      Буду заканчивать это скверное письмо. Правда, ещё сомневаюсь посылать его или нет. Как говорится, утро вечера мудренее.

Письмо восьмое.

      Здравствуй, мой милый Сашенька!
      Мне так хочется написать тебе. О чём? Не знаю. Я очень жалею, что всё-таки отправила предыдущее письмо. Настроение изменилось, а всё осталось по-прежнему. И до того мне это всё безразлично, что никаких абсолютно чувств не вызывает. И ничего не хочется предпринимать, изменять. Или это отголоски депрессии десятилетней давности, или она сама. Это ещё в конце прошлого года началось. Этот «штиль» в душе что-то надолго затянулся.
      Мне сейчас хочется тебе сказать вот о чём (это о прошлом), сейчас прочти, пожалуйста, статью). Ты мне как-то сказал и написал, что никогда в жизни больше не делай этого*. А ведь этого никто и не хочет делать, это получается само собой.

*Речь идёт о предпринятой однажды попытке суицида.

      Саша, любимый мой Саша, я до сих пор иногда ловлю себя на том, что думаю, а не придумала ли я всё это.
      Я не знаю верю я в судьбу или нет, но что-то такое есть. Я каким-то образом предчувствую события. Не знаю как, возможно по каким-то сапоставлениям, анализу (не осознанному) некоторых явлений. Но многое я просто не могу объяснить.
      А сейчас, Сашенька, прочти листки из дневника, и порви их в мелкие, мелкие клочья – это прошлое.

Дневник:

Лист первый.

      Это можно назвать уверенным спокойствием, потому что знаю, что рано или поздно письмо будет обязательно. А ты часто таким образом испытываешь моё спокойствие. Я не знаю откуда во мне эта уверенность. Вообще-то немножко знаю, но это мой секрет. Тайна...
      Думаешь ли ты обо мне каждый день, как я? Или же вспоминаешь изредка, при случае? Мне кажется, что я о тебе даже ни на минуту не забываю, ты во мне всегда и всюду.
      Вчера парень пел песню и играл на гитаре. Песня очень нежная. Я всё сидела и представляла, мечтала чтобы всё было как в песне: тихий вечер... «Ночь в июне только 6 часов».
      Сашка, ты очень волевой человек, а мне хочется быть слабой рядом с тобой. Что бы ты был самым сильным и самым добрым. Ты будешь таким, ты и есть такой! Ты мой самый славный, самый хороший и ты будешь самым счастливым.
      Сейчас моя самая, самая большая мечта – мета, чтобы ты приехал в Ленинград. Мне этого хочется очень, очень, Сашка! Сделай маленькое чудо, а. Ведь бывают чудеса, я это знаю.
 
Лист второй.

      А ты не можешь сделать маленькое чудо. Ты всё можешь, всё... кроме одного. Я об этом знаю и весь мир об этом знает, но может просто я об этом одна подумала.
      Сашка, Сашка, Сашка, что же ты молчишь! Разве можно так долго молчать? Я знаю, Саша, виновата. Я баловала тебя иногда письмами, а не надо было бы делать этого, наверное. Хотела сделать тебе приятное, а об обратном я и не подумала.
      Я всегда одинока, не с кем поделиться своим сокровенным. Я хочу чтобы у меня был маленький котёнок. Дома у меня это был бы самый лучший друг. Он всегда всё поймёт и всегда ласковый. А люди, независимо от того, как к ним относишься, одинаковые. Животные же как эхо – как аукнется, так и откликнется.
      Сашка, милый мой Сашенька, где же ты сейчас, что ты сейчас делаешь, что тревожит тебя? Ты сейчас на берегу Чёрного моря, отдыхаешь. Счастливый ты. Твои мечты сбываются потихоньку. У тебя в жизни будет всё, чтобы быть счастливым. Нужно чтобы ты был самым счастливым, а иначе быть не может.
      Саша, я хочу котёнка, маленького ласкового котёнка. О нём нужно заботиться и он всегда отплатит только лаской. Нет это не то. Котёнок не может заменить человека и тебя не сможет заменить!

Третий лист.

      Сашка, я жду тебя каждый день. Умом осознаю, что не приедешь, а всёже жду. А дождусь я одного: известия о том, что ты женился. Ты пришлёшь мне приглашение на свадьбу. А я просто не захочу больше жить. Ждать каждый день подряд три года...
      Господи, уже два года тебя не видела. В памяти твой образ храню.  Я помню твои руки. Не знаю почему они мне так запомнились. Ещё всегда вспоминаю одну твою привычку...
      А сегодня что, сегодня – вторник. До выходных совсем немного осталось, а сил уже нет ждать их. Родители прислали книжки, чтобы я поступала, а я бессовестная ведь и не могу поступать. Если бы было ещё всё в порядке с документами...
      Сашка, я сплю сейчас на балконе и утречком меня будет Солнышко в половине шестого. А потом я вспоминаю тебя и стараюсь опять уснуть, но не могу. Это мучение – не высыпаться каждый день. Пытка какая-то. Тебя сейчас никто не будит по утрам. Ты, наверное, долго нежишься в постели и никто, и ничто тебя не тревожит.

Продолжение письма.

      И ещё этот небольшой листочек, на котором я хочу написать, что я люблю тебя очень, очень (или очень, очень не бывает, а просто люблю). Какое это всё таки чудесное чувство, и мне очень, очень жаль, что оно закрыто в клетке и так мучается!
      У нас на балконе живёт семья енотов. Временно их разъединили в разные клетки. Как они страдают! Я смотрю на них сейчас в окно. Какие это симпатичные зверьки. А как они жалобно кричат, у меня сердце от жалости сжимается.
      Сашенька, а что у тебя с работой, всё нормально? Очень бы хотелось тебя обнять и поцеловать, чувствуешь? Я запечатываю это желание в конверт.

Письмо девятое.

      Здравствуй, любимый мой Саша!
      Мне так о многом хочется написать тебе. Сегодня ты мне снился, и как всегда я тебя искала, ты обнимал меня и чувствовала твоё тепло и нежность, которая обволакивает тебя как туман, нет, как тёплая морская вода, но при этом душа твоя сме-е-е-шивается с этим теплом и всё кружится и ты паришь.
      Я давно не испытывала этого чувства, вернее, я его испытывала всего один раз – 30 марта 1991 года. А сегодня приснилось. И так жаль, что всё только снится.
      Да, Санечка, я получила твои письма. Я не знаю поймёшь ли ты меня. У меня до этого времени, что называется, не поднималась рука написать тебе письмо. Сейчас мне кажется, что было состояние депрессии. Я как-то прочла твои письма десятилетней давности и было такое чувство, что всё это писалось сейчас, опять появилось чувство ожидания чего-то, уверенности, это очень сильно увлекло меня. А потом, вдруг, осознание реальности и крушение всего...
      Я пыталась заменить тебя Богом. На какое-то время это удалось. Пришёл покой, но с какой-то внутренней пустотой. Я уже поверила, что так будет всегда и очень сильно пыталась удержать себя в этом состоянии. Но мне кажется, что человек, который испытывал, что такое любовь, все её многогранные стороны и радугу этих чувств, никогда не смирится с покоем. Возможно, разве что, только на некоторое время.
      Всё это время одолевали болезни, вернее общее состояние – болезненное, сопротивляемость организма – ноль. Короче, ничего хорошего в этом покое нет.
      Я пыталась плохо о тебе думать. Не скрою, получалось. Но в конце концов, любимый мой Сашенька, всё это «лопнуло» и всё равно я хочу быть с тобой. Я люблю тебя и ничего важнее этого для меня не существует. Так что прости меня, родной мой, за это долгое молчание.
      Сейчас я живу на даче уже с середины мая. В Ленинграде бываю иногда. С первого сентября надеюсь пойти работать. Ребёнок мой – уже человек в полном сознании и очень самостоятельная девочка. Поэтому я без угрызения совести хочу отдать её в детский сад. Да и ещё много разных неблагоприятных обстоятельств толкают меня на это.
      А в том, что моя семья не удачна, виноват не ты, Сашенька, а он. Я пыталась всегда создавать атмосферу открытости, взаимности (если не любви), понимания; а натыкалась на недоверие (поводов не было), на недоброжелательность, на укоры. И я ушла «в себя». Меня конечно же это не удовлетворяет, но со многим я смерилась. Это конечно же ужасно и очень сложно, и не приятно.
      Хочу рассказать тебе, что выращиваю щенков овчарки (с которой ты близко знаком). Им уже по одному месяцу. Они такие славные. Сашенька, не хочешь собаку такой породы? Я бы оставила тебе самого хорошего и были бы мы с тобой родственники (хотя бы по собачьей линии).
      Когда попаду к родителям не знаю. Очень, очень хочу увидеть тебя.
      Саша, а мне, порой, думается, что я мешаю тебе спокойно жить и было бы лучше забыть обо всём. Что для тебя было бы лучше всё рассказать жене (я думаю, что она поймёт тебя) и открыть какую-то новую веху в ваших отношениях. Но я меряю своей меркой. Мне кажется, что если бы я находила в своей семье то, к чему стремлюсь, я бы «забыла» о тебе, не переживала во всяком случае всё с такой болью, а вспоминала бы просто как о чём-то хорошем, но давно прошедшем. Но Бог мне дал только тебя. Конечно было бы очень хорошо полюбить кого-то другого, так сказать, более реального, но не дано. И ничего с этим поделать нельзя. Чувства, как свободные птицы и привязать их к кому-то нельзя.
      Да, я помню, три дня назад у тебя, мой любимый, был День рождения. Я думала о тебе. Дай, Бог, тебе счастья, и что очень важно, здоровья! Как я соскучилась по тебе, хороший мой Сашенька! Я брежу тобой и очень, очень тоскую по твоему теплу. Сегодня я одна и всё время посвящаю тебе. Долой все дела и заботы. Забываюсь, и думаю о таких вещах, которым не суждено никогда сбыться.
      Сейчас, вдруг, увидела, как ты входишь во двор. А ночью, когда заливаются соловьи, я «прижимаюсь» к тебе и вместе мы «летим к звёздному небу», купаемся в этом соловьином звоне и нашим ласкам и нежности нет предела – это вселенная, бесконечность. Я подсознательно верю в то, что когда-то мы будем вместе и по-моему только ради этого живу.
      Сашенька, пиши мне в Ленинград. Очень, очень мне хотелось бы поцеловать тебя.

Письмо десятое.

      Здравствуй, мой дорогой Сашенька!
      Мне так о многом хочется написать тебе. Правда не знаю о чём конкретно. О том, как я люблю тебя и как мне с тобой хорошо. И как мне бывает плохо, когда досаждают «родственники», от которых всё валится из рук и жизнь кажется абсолютно бессмысленной.
      Мне так неловко и больно за себя, что я принесла тебе много неприятных минут, я знаю что это такое. Может быть ты меня и не поймёшь (я знаю, хорошо понимаешь только тогда, когда сам всё это испытываешь), но я не могла написать тебе письмо.
      А твоё письмо, любимый мой Сашенька, очень грустное и настроение у тебя очень плохое. Ты заранее не переживай от того, что может быть и не произойдёт, хорошо!
      Позавчера я вернулась с дачи. Урожай почти весь убран. Хочу, очень хочу побыстрее на работу. Столько интересных предложений, что я пока в растерянности, куда лучше?
      Как мне хочется поехать к родителям, не знаю когда получится, но хоть на пару деньков я обязательно поеду.
      Не так давно мне приснилась твоя мама, сон какой-то тревожный. Она не болела? Потом ты снился в школе. Такой светлый и радостный сон, как жизнь с тобой. А сегодня получила твоё письмо, Санечка, вместе с частичкой тебя самого. Я так живо чувствую твоё присутствие, как ты говоришь то, что написал.
      Сашенька, любимый мой Сашенька, с этими словами я десять лет ложилась спать, а дальше – боль...  Я знаю, что много пишу тебе неприятных вещей, извини. Как-то само собой получается, что думается, то и пишется. А потом уже думаешь о том, что не надо было этого писать. Я как будто бы заранее извиняюсь за то, о чём хочу спросить. Это всё прошлое, но я часто думаю об этом. Сашенька, а почему тогда в 1981 году ты ничего мне не написал?
      Я как сейчас помню когда получила первое письмо из Москвы, то сразу всё почувствовала. Мне было очень плохо. Мне казалось, что мы с тобой во всём откровенны, во всяком случае с моей стороны так и было. Я как-то не задумывалась тогда, что между нами происходит, но я всегда так ждала твоих писем и очень любила писать тебе. Я просто жила этим. И конечно же мечтала быть с тобой. Господи, когда мы с тобой ещё увидимся!?
      Я не знаю, Сашенька, как бы я без тебя жила. «Кисла» бы, наверное, потихоньку. Я многое потеряла за эти годы. Не было сил ни на что. Ещё, слава Богу, институт закончила, да ещё такой престижный. Особенно теперь это ценю.
      Саша, а ты к Ире заходи, она практически ничего не знает о том, что между нами что-то существует. Так что пусть тебя это не смущает. И никогда она об этом не узнает, будь уверен.
      А что у тебя с квартирой? Сашенька, чем ты занимаешься на работе? Бумажками шелестишь, нет? У меня мечта – побывать в разных странах (не из состава СНГ). И работу я хочу выбрать, чтобы осуществить эту мою мечту. На Средиземноморье хочется. Нет, не за вещами. Просто так. А ещё хочу купить квартиру, но это труднее, т.к. это нужно только мне одной. И зарабатывать на это придётся самой.
      Ты как-то написал, что у тебя изменился характер. А как ты думаешь, что изменилось а, Саш? Пиши мне обо всём, хорошо, любимый мой и такой далёкий, и такой близкий, и чужой, и родной...

Письмо одиннадцатое (последнее).

      Здравствуй, Сашенька!
      Любимый мой, Сашенька, ни о чём не могу тебе сейчас написать. Мне очень, очень плохо и не знаю когда это закончится и как от этого избавиться. Как-будто бы работаю. Как-будто бы всё нормально, внешне. Очень хочется к родителям. Надеюсь на то, что когда шеф вернётся из командировки, смогу съездить. А пока – до свидания.