Красавица со льда

               

    Светлана и в детстве, и в зрелом возрасте поражала всех своей красотой. Родилась и выросла она в одной из пригородных деревень Киева. Не страдая тщеславием, ехать и покорять столицу Украины красавица не стремилась. Тихое скромное прозябание в родном захолустье ее вполне устраивало. Судьба сама распорядилась – стать ей киевлянкой.
    Как-то в местный колхоз приехала на два дня бригада рабочих от, так называемого, предприятия-шефа. В Советском Союзе практиковалась помощь города деревне. Каждую осень, на уборку урожая, в сельскохозяйственные артели выезжали студенты. А летом, заводы и фабрики время от времени посылали небольшие группы своих людей на самые разные работы, в, закрепленные за ними местными властями, села. Так Юра Сидоров, слесарь одного из научно-исследовательских институтов оказался в бригаде помощников решения продовольственной программы государства.
    Юра влюбился в Светлану с первого взгляда, как только увидел ее с ведрами возле колодца. Отказаться от помощи незнакомого водоноса она уже не смогла. И это стало началом ухаживаний молодого человека за миловидной крестьяночкой. Каждую субботу и воскресенье он теперь мчался в колхоз, куда его посылало его родное предприятие всего на нескольких дней, чтоб снова увидеть новую знакомую, которой вскоре предложил выйти за него замуж.
    - В городе, среди небоскребов, я наверно жить не смогу. – без малейшего оттенка энтузиазма в голосе возразила девушка. – Тут выйдешь во двор – цветы вокруг. А там что? – машины да асфальт?
    - Я живу в частном секторе, где в нашем распоряжении будет восемь соток огорода. – не сдавался ухажер. -  И насадим мы там и роз, и бархатцев и всего остального, что тебе только вздумается.
    Светлана с минуту подумала, и дала свое согласие - стать горожанкой среди цветов. Свадьба состоялась в доме Юриных родителей. Там же молодожены и поселились. Только время шло, а ни отец, ни мать мужа не могли найти общего языка с невесткой.
    - Где ты такую неразговорчивую спутницу жизни себе отыскал? – спросил, однажды, Сидоров старший сына, во время вечернего перекура во дворе.
    - О чем тебе с ней говорить? – пожал плечами Юра.
    - Неудобно все же. Живешь рядом с человеком, и не знаешь – как к нему подступиться? Холодная она у тебя какая-то.
    - Мне лучше знать – холодная она, или горячая.
    - Само собой разумеется! – не стал спорить старик. – Мы с мамой будем обязательно как-то приспосабливаться к ней.
    - Я думаю в дальнем конце огорода построить свой дом. Ты не возражаешь? – спросил Юра отца.
    - Нет-нет, конечно! Наша старая хижина, действительно тесная для двух семей. А внуки пойдут – им и спать будет негде. Стройся, я помогу – чем смогу.
    Молодой муж решил воздвигнуть (иначе не скажешь), огромное жилое здание с мансардой и балконом. То ли это была его инициатива, то ли супруги – не столь важно. Главное, что Юра хотел порадовать им Свету.
    Частное строительство в советском государстве не запрещалось, но и не приветствовалось. А точнее сказать – не пользовалось вниманием власти. Нужный материал купить застройщику было сложно, и стоил он покупателю дорого. Строителей приходилось искать на городских стройках. Специализированных организаций, для предоставления услуг отдельно взятым гражданам, тогда не существовало.
    Работа, начатая Юрой, требовала много денег. И чтоб хоть понемногу, но постоянно продвигаться к намеченной цели, ему приходилось во всем себе отказывать и соглашаться на сверхурочные работы на предприятии. И все равно, дом возводился долго. А когда он уже был готов, его «архитектор» и неутомимый «прораб» умер. Истощенный работой, недоеданием и сквозняками в недостроенных комнатах молодой организм не выдержал чрезмерных нагрузок, и тихо угас от воспаления легких. После чего молодая вдова осталась одна с маленьким сыном Васей в огромном строении.
    От ухажеров у Светланы не было отбоя. Соседки не раз спрашивали ее:
    - Поделись секретом: где ты мужиков ищешь? Тут и одного найти сложно, а ты их словно перчатки меняешь!
    - Они сами где-то берутся. – пожимала всегда плечами богатая на внимание мужчин женщина.
    Но что интересно, все поклонники почему-то долго не задерживались в роли женихов. Когда одного с них спросили друзья: «Чем тебе не угодила красавица, с которой у тебя намечался роман?», он ответил: «Бог сотворил ее со льда».
    И все же мужчины, не переставали засматриваться на Светлану. Да что мужчины! Я, тогда пятнадцатилетний подросток, был по уши в нее влюблен. Однажды, при встрече на улице, она мне улыбнулась. И я, возомнив себе невесть что, сорвал вечером в соседки розу и отправился к женщине своих грез. Как сейчас помню, мысли мои были путанными словно леска в рыбака после неудачной подсечки, лицо пылало жаром, а ноги несли меня как на крыльях.
    Когда я протянул цветок своей живой иконе, она посмотрела на меня взглядом безучастного равнодушия. И вся моя смелость тут же испарись, как капля воды, попавшая на горячие угли. Я бросился бежать неведомо куда. Долго потом внутреннее смущение заставляло меня обходить дом Светланы десятой дорогой.
    Уже взрослым человеком, размышляя иногда о своем первом любовном увлечении, приходил к мысли, что женщина, при встрече со мной на улице, в давно ушедшем прошлом, не смогла удержать улыбку,  увидев – как ее поедал глазами молодой паренек. А он подумал тогда, что его любят.
    Вторым, официально зарегистрированным, мужем  «красавицы со льда» стал Игорь Терещенко. Ради нее он оставил жену и двух маленьких детей. Общительный, жизнерадостный мужчина спиртным не злоупотреблял. А в свободные от работы минуты любил выйти на балкон, чтоб поиграть на баяне, или под музыку спеть.
    Шли дни, месяцы, годы и песни Терещенко ставали все грустней и грустней. Мужа начало угнетать, как ему казалось, безразличие к нему супруги. Как он не пытался подластиться к ней, все равно в глазах ее замечал только холодный блеск. Ничто так не сближает людей, как желание – понравиться друг другу. Света никому не хотела нравиться, и мужу – тоже.
    - Что бы ты хотела купить себе? – иногда Игорь спрашивал любимую женщину.
    - Мне ничего не нужно.
    - Может, ты кого-то другого любишь? Ты скажи, я пойму.
    - Нет.
    - Так почему же ты всегда такая неприветливая ко мне?
    - Тебе кажется.
    Как-то Игорь встретил соседа своей первой жены, и поинтересовался в него – как она и дети существуют без него?
    - Сейчас твоя Тамара живет с другим мужчиной в гражданском браке. Мальчик и девочка уже ходят в школу. – проинформировал Терещенко старый знакомый.
    Игорь взял отгул на заводе и с самого утра следующего дня поехал к своему бывшему дому. Там, спрятавшись за соседними строениями, начал наблюдать за, до боли знакомым, подъездом. Вскоре он увидел Тамару с новым мужем, ведших за руки детей. Тоска за прошлой жизнью ноющей, тяжелой болью взорвало все тело. Игорь соскучился по малышам, но умом  понимал, что он больше им не нужен. А не разумом, а каким-то непонятным ему чувством осознавал – от Светы уйти не сможет, если б даже первая жена и приняла его назад.
    Весь день Терещенко пил, и домой пришел поздно вечером. Прямо с порога он во все горло закричал, еще никого не встретив:
    - Стерва, дай мне свою любовь?
    На крик вышла Светлана, и, стараясь улыбаться и быть спокойной, посоветовала мужу:
    - Иди, проспись. Где я тебе среди ночи любовь найду? Завтра утром поищем.
    - Нет! – зайдя на кухню, и схватив нож, потребовал Игорь. – Целуй меня сейчас.
    Улыбка на лице женщины превратилась в судорожную гримасу. Она дрожащими руками обхватила мужа за шею, и побелевшими губами прикоснулась к его щеке.
    - Да, не так! С чувством! С чувством целуй! – снова раздался дикий вопль.
    Света вторично прикоснулась губами к щеке Игоря. Но тот оттолкнул ее от себя и грозно прорычал: «Раздевайся!». Женщина покорно разделась.
    - Залезай на стол и танцуй для меня! – прозвучала очередная нелепая команда.
    И пока голая жена взбиралась на стол, Игорь взял баян в руки, и заиграл какое-то танго. Женщина медленно закрутилась на квадратной доске, с опаской оглядываясь по сторонам, чтоб не оступиться, и не свалиться на пол. Танцы под музыку продолжались минут пятнадцать. После чего Игорь перестал играть, молча взял все деньги, лежащие в буфете, и так же молча, вместе с баяном вышел с дома.
    Дальше путь пьяного мужчины лежал к знакомой самогонщице, где он взял трехлитровую бутылку немного мутного зелья, а потом в ближайший овраг.
    Всю ночь, Терещенко пил самогон и играл на любимом музыкальном инструменте. Увидев, зардевшийся от первых лучей солнца, восток, он вслух сам себе заметил, печально покивав головой:
    - Вот и утро, а любви как не было, так и нет.
    И сразу же начал петь песню: «Гори, гори, моя звезда». А после слов: «Умру и я, и над могилой гори, сияй, моя звезда», положил баян на землю, подошел к первой, наклонившейся над оврагом, березке, и повесился на ней.
    Вскоре, после гибели Игоря, как-то быстро друг за другом, с разницей в две недели, ушли в мир иной мать и отец Юры. И вокруг имени Светланы начали ходить нехорошие слухи. Кто-то намекал, что свекры не могли умереть собственной смертью, да еще и сразу вдвоем. Кто-то говорил о ней как о роковой женщине. Кто-то утверждал, что она ведьма и может силой своей злой воли доводить мужей до самоубийства. Многочисленные, в недалеком прошлом, ухажеры потеряли к женщине, приносящей всем несчастье, всякий интерес. Тем более что время сделало тусклым ее лицо, и полной, когда-то тоненькую, фигурку.
    Дважды вдова, сначала потихоньку, а потом, со все возрастающим, постоянством начала заглядывать в рюмку. Задушевных подруг у нее не было, и она пила одна, предварительно закрывшись ото всех в своей комнате. Когда алкоголь доводил женщину до беспамятства, она плакала, просила в Юры прощение – что ни разу не пришла к нему на кладбище, и обещала в дальнейшем обязательно его навещать. Но, на второй день обещания забывались.
    Вася, сын Светланы, незаметно для матери вырос, женился, а жить в родительском доме не стал. Вернее будет сказать, что жена его не захотела «постоянно общаться с живым, безмолвным изваянием на кухне».
    У Василия с годами сложились очень сложные чувства к матери. В детстве он не получил от нее ту ласку, без которой дети чувствуют себя сиротами. Самый близкий человек никогда не обнимал и не интересовался его маленькими секретами. Она била мальчика за малейшую провинность, вселив тем самым в детскую душу страх к себе.
    В юношеском возрасте парню было неприятно постоянное присутствие в доме незнакомых ему мужчин. Вася не присутствовал в комнате матери, во время ее танца на столе, но он видел странные глаза отчима, уже смотревшие с загробного мира в день его смерти. И не мог избавиться от мысли, что есть и матери вина в гибели Терещенко.
    Но с другой стороны, Василий сознавал, что мать, есть – мать, и он должен быть ей благодарен за свою жизнь. И когда Светлана умерла, сын похоронил ее рядом с отцом со всеми почестями, которые полагались в таких случаях. Но теплых воспоминаний о покойной в него не осталось.