Уроки православия в школе

МОРАЛЕН  ЛИ  «МОРАЛЬНЫЙ  КОДЕКС»?

   Недавно было озвучено распоряжение президента Дмитрия Медведева о подготовке к началу духовного образования в светской школе. В обществе уже начались дискуссии по этой проблеме, особенно в педагогической среде. Наиболее обсуждаемые вопросы: кто будет готовить учителей по духовной и светской этике, на основе каких программ, кто эти программы будет разрабатывать? Вопросы далеко не праздные, так как основная масса учителей все еще несет в себе заряд марксистско - ленинской философии, методологии истории, обществознания. Естественно, все это найдет отражение и в преподавании, например, такого предмета, как «Основы христианской этики». Теория классовой борьбы, которой до сих пор, в той или иной степени, пропитаны программы и учебники по вышеназванным предметам, может в корне исказить всю суть нравственных учений российских традиционных конфессий,  в том числе и Православия. Сегодня мы открываем дискуссию, которая, надеемся, поможет сориентироваться в тех вопросах, которые были обозначены выше. Предлагаем вашему вниманию мнение одного из наших читателей. Итак, морален ли «Моральный кодекс строителей коммунизма» ?
-- Нравственность или мораль (от лат. moralis – нравственный) есть не что иное, как особая форма общественного сознания и вид общественных отношений. Одновременно это один из способов регуляции действий и поступков человека в обществе с помощью установленных норм. В отличие от простого обычая или традиции нравственные нормы получают идейное обоснование в виде идеалов добра и зла, должного, справедливости и т. п. В отличие от права, исполнение требований морали или нравственности санкционируется лишь формами духовного воздействия в виде общественной оценки, одобрения или осуждения. Наряду с общечеловеческими элементами мораль или нравственность включает в себя исторически преходящие нормы, принципы и идеалы. Известно, что мораль или нравственность изучается специальной философской дисциплиной – этикой.
   В средние века в западно – европейском театре существовал целый жанр моралите, который поставлял на театральные подмостки драма – аллегории, персонажи которых олицетворяли различные пороки и добродетели. Примечательно, что эти нравственные категории прочно поселились и в христианской нравственности. Это и неудивительно, поскольку христианство, с начала его зарождения и по сей день, играло и играет определяющую роль в установлении духовного миропорядка на значительной части Земли. Правда  в истории встречались и суррогаты (от лат. surrogatus – поставленный взамен) христианской нравственности, апологеты которых вырывали из контекста христианского учения отдельные фрагменты и загоняли из в рамки своих идеологических установок. К таким суррогатам, с большой долей достоверности, можно отнести марксистско - ленинское учение в отношении морали.
   С точки зрения марксистских моралистов, морально все то, что служит общественному прогрессу. Любовь, добро, индивидуальная свобода как нравственные категории отодвинуты на задний план, либо вовсе подвергнуты остракизму. На первый план выдвигаются отношение к труду и коллективизм, при этом сам труд абсолютизируется до бесконечности, а коллективизм понимается как полное отсутствие индивидуальности у каждой отдельно взятой личности. Общечеловеческое «эго» заменяется фарисейским «альтруизмом», а понимание свободы трактуется исключительно с классовых позиций. Теория классовой борьбы напрочь попрала такие христианские принципы, как любовь и милосердие, а практическое ее применение в России привело к перманентному кровопусканию.
   Что из себя представляет «Моральный кодекс строителя коммунизма»? Как сказано в Программе КПСС, принятой в 1961 г., - это «нравственные принципы строителей коммунизма». Нет, ни людей, ни личностей, ни граждан, а всего лишь строителей. И здесь обожествление труда, как некой высшей субстанции, на лицо. Из этого лже – божественного посыла выводятся и свои принципы: добросовестный труд на благо общества; забота каждого о сохранении и умножении общественного богатства; высокое сознание общественного долга; коллективизм и товарищеская взаимопомощь. Причем, эти принципы идут вслед за такими перлами как: преданность делу коммунизма; любовь к социалистической Родине и странам социализма. По словарю Даля слово «преданность» в данном контексте можно читать как «приверженность, уважение и верность», и как «прямая покорность». Так, что же имели в виду авторы этого кодекса?
   К слову сказать, «Советский энциклопедический словарь» трактует термин «кодекс» как «систематизированный единый законодательный акт, регулирующий какую – либо однородную область общественных отношений». К примеру, гражданский кодекс, уголовный, административный и т.д. На лицо не просто подмена понятий, но и историческая подтасовка. У потомков строителей коммунизма не должно было быть сомнений в том, что их кодекс принят был на законодательном уровне, со всеми соответствующими процедурами цивилизованного общества, а неисполнение его норм должны быть вне закона. Продержись необольшевики у власти еще какое - то историческое время, глядишь и на «детекторе лжи» стали бы проверять «степень любви» к социалистической Родине. Естественно, со всеми вытекающими последствиями…
   Но вернемся к принципам, которыми по выражению одной необольшевички конца XXв. ( Нина Андреева), нельзя поступиться. Итак, вслед за постулатами о божественности труда (в первую очередь – коллективного!) проповедуются вроде бы христианские принципы: честность и правдивость, нравственная чистота (?!); простота и скромность в общественной и личной жизни; взаимное уважение в семье; забота о воспитании детей. Этот набор штампов, претендующих на высокую нравственность, создавал иллюзию некой стерильности проектантов общества будущего. Тем более, как казалось, это общество было на совсем уж доступном расстоянии: идеологи КПСС декларировали, что в течение двадцати лет коммунизм, в основном, будет построен. Конечно, в отдельно взятой стране, но и для этого надо было немного потерпеть. Например, бесхлебицу, разразившуюся в стране, примерно в то же время. Или бряцание оружием, которое в 1963 г. чуть было не привело к глобальной катастрофе во время «карибского кризиса». Или продолжающееся преследование инакомыслящих, мало или вовсе не преданных «делу коммунизма». Впрочем, преследование это и не останавливалось со времен «Великой Октябрьской»…
   Все это уже, слава Богу, история, но история с оттенком морализма: а был ли мальчик? Некий нравственный пацифизм, заключенный в постулатах «любви и дружбы», а так же нравственно – чистой «скромности» тут же заглушался последними аккордами «Морального кодекса»: принцип непримиримости к тунеядцам, карьеристам и стяжателям, а так же к врагам коммунизма, дела мира и свободы народов перечеркивал все нравственные потуги идеологов необольшевизма. Ибо нельзя быть наполовину святым: основополагающие принципы любви и милосердия нельзя привести к другим народам на броне танков, а собственный народ не накормить даже за счет экспроприации «стяжателей».
О времена, о нравы!