Путешествие к черной дыре

                из серии: Художественные апокрифы Вильяма Бруя


                Как образуются черные дыры

- Что за дурацкий вопрос – как образуются черные дыры? И об этом я думал, думал, дожил до седин, и только сейчас меня осенило. Ведь черные дыры роют кроты! Вот тебе, Вильямчик, и ответ на сей глубокий философский вопрос.

Обрадовавшись новому открытию, Вильям побежал на кухню, достал из ящика запылившуюся бутылку Медока, откупорил ее и со смаком наполнил хрустальный бокал.

- Ле хаим! Я пью за черные дыры!

Будучи счастлив и полон сил, он отправился в мастерскую, где провел всю ночь, без устали работая над персональной черной дырой. На рассвете Вильям уснул крепким сном. А тем временем, в дыру, откуда ни возьмись, стали наползать вещества-существа, яркие, разноцветные, с хвостиками, так что вскоре вся чернота была покрыта их мельтешащими тельцами, мерцающими как отражения листвы на водной глади в солнечный летний день. Вильям крепко спал, но во сне он все видел, ощущал и даже продолжал путешествовать. 


                Озарение

В этой истории Вильям Бруй совершит путешествие через кротовую нору, где время движется в обратную сторону по отношению к наблюдателю. Начитавшись книги профессора Мирошниченко, еще наяву Вильям долго думал и крутил бакенбарды, то левый, то правый, заплетая их в косички и снова расплетая, как вдруг его осенила блестящая мысль, явно неземного происхождения, снисшедшая из Космоса. Озарение! «А что если у черных дыр есть свои отражения, свои клоны, как у великой идеи есть маленькие идейки, так и маленькие черные дырочки должны существовать. Их надо просто отыскать!» И тут ему отчетливо привиделся образ такой дыры - кротовой норы.

В кротовой норе он никогда не бывал, да и вряд ли осмелился бы туда залезть. Только представьте себе такую картину – солидный дядька с мировой известностью пытается просунуть голову в малюсенькую норку, куда даже котам не удается нос сунуть. Да это просто невозможно!

Невозможно-то невозможно, но только не в голове у Вильяма. Именно в логово крота он и отправился во сне.


                Крот-ювелир

Теперь я расскажу вам про кротовую нору. В ней жил довольно преуспевающий черный-черный крот, слепец. На самом деле, он все прекрасно видел, и только прикидывался слепцом. Но зрение у него было устроено совершенно особенным образом – он видел только то, что блестит. Основная деятельность крота сводилась к накопительству. Вырыв нору в потайном месте, подальше от глаз людских и звериных, он стаскивал туда всякую всячину, которая на его кротиный вкус обладала притягательной силой. Притягательным он считал все сверкающее, гладкое и не натуральное. Так, в кладовую попадали фантики, ленточки, заколки, булавки, столовые приборы, осколки стекла и глазурованной плитки, бусины и всякая другая дрянь. Бедняга, постоянно пребывал в страхе, что на его имущество в один прекрасный день позарятся. И постоянно заметал следы. Притащив в нору богатство, он, по своему обыкновению, долго караулил вход. Убедившись, что слежки нет, он позволял себе отдохнуть. Но счастливые часы безделья длились не долго. Он просыпался с предрассветными песнями соловья, первым делом высовывая нос на улицу, чтобы проверить, нет ли беды.

Больше всего на свете крот боялся особ женского пола: кротих-домохозяек, полевых мышек малюток и крысиных вдов, бездомных ворон, белок на выданье, даже муравьих и камарих, не считая более крупных тварей. Отказываясь их лицезреть, он за версту ощущал волны, излучаемые женскими субстанциями. Малейшие вибрации раздражали его невыносимо, до дрожи и зуда одновременно. Крот представлял женских особей чудовищами с богатырской силищей, то и дело мечтавшими завладеть его сокровищами. Стоило только мышке пробежать неподалеку, как, учуяв ее, крот начинал фыркать и чесаться, приговаривая: фу-фу-фу, пакость ужасная, пакость живучая, пакость вездесущая, быстренько протискивал в нору пухленький зад и что есть мочи пукал, чтобы навсегда отвадить непрошенных гостий.    

Как вы уже поняли, крот накапливал имущество годами. И была у него мечта – превратить нору в драгоценный подземный дворец. Конечно, в его понимании, дворец отнюдь не должен был соответствовать общепринятому представлению, потому что слепец едва ли в состоянии верно оценить внешнюю красоту. Под дворцом он понимал нечто вроде бункера, обшитого изнутри в несколько слоев блестяшками. Он бы разделил его на секции, одну отвел бы для экспертной работы, другую, самую крошечную, для отдыха, просторные помещения приспособив для  хранения сокровищ. Так он бы компенсировал свои недостатки.

Нора обладала редкой способностью – размножать блестяшки. Но далеко не все, а только самые маленькие и самые яркие. Кроме того, некоторые вещицы, ни на что не похожие, она сама придумывала и материализовывала по утрам. Например, крылатые сандалия из серебряных нитей, которые пришлись бы в пору разве что муравью, или алмазный патефон размером со спичечный коробок, изумрудные очки в золотой оправе, окрашивающие мир в зеленый цвет. И многое другое.   


                Пропажа

А теперь вы узнаете, зачем Вильям отправился в кротовую нору. Помимо исследовательского плана, разузнать про черные дыры, у него была вполне практическая задача – вернуть браслет, прихваченный шустрым коротышкой. Пропажа застала Вильяма врасплох. Пока он наслаждался нормандскими пейзажами, прогуливаясь за свежими улитками к доброму рыбаку в город Дьеп, крот тащил в нору мигающее чудо. Коротышка понятия не имел, что это за вещица, но огоньки его загипнотизировали. Он никогда ничего не воровал. Браслет же достался ему как манна небесная. На полпути в Дьеп магическое чудо слетело с запястья Вильяма, настолько очарованного лицезрением пасущихся коров, что он даже ничего не заметил.

Целых две недели Вильям места себе не находил, у соседей расспрашивал, не попадался ли им браслет, дважды ходил пешком в Дьеп туда и обратно по одному и тому же маршруту. Отчаявшись, он даже подумывал обратиться к профессору Мирошниченко. Но как глупо это бы выглядело: «Товарищ Мирошниченко, срочно нужна ваша помощь. Помогите найти магический браслет. Без него я как без ног – далеко не могу отправиться». И что бы ученый ответил: «Законы физики на браслеты не распространяются»? Или: «Мигающая игрушка, вы не иначе как в детство впали»? Пару раз Вильям все же набирал телефонный номер Мирошниченко. В ответ слышались длинные гудки, прерываемые странным шипением. Вильям взывал в пустоту, словно пытался нащупать спасительную нить: «Товарищ, товарищ, профессор Мирошниченко, вы меня слышите? Я хочу обратиться к вам… Простите, вы слышите? У меня случилась пропажа… Неловко вас просить… Браслет, магический браслет… Эх, вы не отвечаете». Положив телефонную трубку и хорошенько поразмыслив, Вильям отмел мысль о впутывании профессора в эту бытовую драму.

Но гениальные мысли, как известно, не приходят поодиночке. И как только Вильяма посетило озарение насчет кротовой норы, он напал на след, нюхом чуя, что браслет находится именно в кротовом логове. «Ага! Помню, помню, как маленький черный клубок болтался у меня под ногами, когда я шел по полю», - оживился Вильям. «Кажется, еще с утра браслет был на моей руке, а уже в Дьепе его не оказалось. Значит, крот замешан в пропаже».

Вильям сознательно воздержался от изображения живых существ на картине черной дыры. Он надеялся, что дыра сама материализует то, что ей заблагорассудится. Крота он тоже не изобразил, потому что не был до конца уверен, рисует он все же дыру или нору или и то и другое одновременно. А вдруг крот завладел черной дырой точно также как завладел его браслетом?


                Таверна

Тем временем, крот, довольный находкой, тщательно протирал лампочки браслета фланелевым лоскутком. Но из-за того, что батарейки разрядились, браслет очень быстро тускнел, а потом и совсем перестал мигать. Как бы ни старался, крот так и не смог добиться желаемого. Ему ума не хватило предположить, что браслет может работать от батареек. 

- Вот ерунда. Что же с ним случилось? Наверное, это брак. Надо что-то делать, – и крот решил отнести сою находку на аукцион, чтобы извлечь хоть какую-то пользу.

Аукцион проходил в таверне «У Бернадетты», в двух часах езды на самокате, переделанном кротом из детской машинки. Он подобрал ее возле песочницы во дворе деревенского доктора, отпаял металлический салон, оставив только днище с колесами. Вещь оказалась очень удобной в хозяйстве. В салон крот бы ни за что не влез в силу своей упитанности, а вот в качестве самоката машинка ему послужила на славу. Куда он на ней только не ездил – даже в Дьеп. А оттуда однажды доехал до Парижа, забравшись в скоростной поезд TGV. Про Париж я распространяться не стану – дела там были у крота не самые чистые. В столице на черном рынке он сбывал ничего не стоящие блестяшки. Для этого ему пришлось на время сменить прикид, со слепца на дельца, припрятав страхи за пазуху.
 
Таверна «У Бернадетты» уже давно не имела никакого отношения к Бернадетте. То была легендарная личность и первая хозяйка заведения - красавица авантюристка аристократических кровей, лет так сто назад погибшая от укуса змеи в своей постели. Некоторое время назад таверну купил богатый итальянец, любитель роскоши. Раз в месяц он устраивал у себя аукционы, куда со всего мира съезжались виднейшие ценители разного рода искусств.


                Бернадетта

История Бернадетты темная, но я все же ее расскажу. Поговаривают, будто убил авантюристку индийский раджа, преследовавший ее с подножия Гималаев за то, что она похитила золотого Будду – небольшую статуэтку из храма Небесной Тары. Влюбленный в Бернадетту раджа, безуспешно пытавшийся склонить ее к браку и затративший на подарки половину своего состояния, ни отказывался верить в коварство своей избранницы, пока не убедился воочию. Он застал ее в момент кражи, когда под покровом ночи, обернувшись в черный плащ, Бернадетта схватила с алтаря драгоценного идола и упрятала в саквояж. Будучи человеком набожным, раджа не мог позволить совершиться святотатству и немедленно вышел из укрытия, чтобы задержать преступницу. Но Бернадетте удалось ускользнуть через потайную дверь и спастись бегством от обезумевшего преследователя. Вернувшись в Нормандию, она первым делом закопала статуэтку в своем саду. Долгие годы авантюристка жила припеваючи, во всех успехах усматривая покровительство золотого Будды. Она открыла двери своего дома и стала проводить вечера танцев и музыки, беседы об искусстве и аукцион антиквариата. В скором времени аукцион приобрел известность в самых влиятельных кругах Европы. В качестве логотипа Бернадетта выбрала изображение Будды. Она хранила в тайне истинное значение индийского символа, и только душеприказчик Мартель знал о зарытом в саду кладе. Мартель обещал после смерти хозяйки выкопать Будду и соорудить для него алтарь в одной из комнат поместья. Статуэтка должна была благословлять каждые публичные торги, напоминая о сакральной миссии искусства.

Говорят, время залечивает раны. Но в случае с раджой эта поговорка не сработала. Бедняга не только потерял половину состояния и женщину своей мечты, но даже вера его пошатнулась. С детства он усвоил, что великий Будда частью своего божества неизменно присутствует в каждом творении. И особенно явственно – в статуях. Раджа был твердо убежден в том, что стоит только руке неверного прикоснуться к святыне, как он будет насмерть поражен огнем и молнией. Когда Бернадетта схватила фигурку, ничего подобного не произошло. Как силы Небес могли допустить это преступление? – возмутился раджа. Полагаясь только на себя, он поклялся отомстить коварной женщине - во что бы то ни стало найти ее и предать смерти. Раджа свое слово сдержал. Истратив на кругосветное путешествие вторую половину состояния, он нашел Бернадетту. Явился к ней в предрассветный час с требованием вернуть святыню в храм. Несмотря на угрозы, Бернадетта ответила отказом. Для нее проще было расстаться с жизнью, нежели отказаться от покровительства Будды. Кроме того, женщина заверила раджу, что при всем желании отыскать фигурку он не сможет. Тем же утром раджа совершил двойное преступление, убив бедняжку и самого себя. А чтобы не марать руки в крови, использовал ядовитую змею.

Молва разнесла по всей округе весть о трагической кончине авантюристки. Люди принялись судачить, кто во что горазд. Каждая история была неповторима, но заканчивались они одинаково - появлением призрака Бернадетты, приводящим в ужас даже самые стойкие сердца.


                Сделка

Местные жители побаивались захаживать в таверну. Но крот не очень-то интересовался сплетнями. В призраков, как и во всякое потустороннее, он с детства не верил. Ему было достаточно волшебной норы, подземный тоннель из которой приводил прямиком к таверне. Поэтому крот без опасения принимал участие во всех мероприятиях аукциона. И на этот раз, ни минуты не раздумывая, он понес браслет к оценщику.

- Странная вещица. Вроде обычный браслет, но стоит его взять в руки, как сразу чувствуешь прилив сил, словно выпил энергетический напиток! – внимательно разглядывая будущий лот, размышлял Мартель Второй, внук того самого Мартеля, душеприказчика Бернадетты.
- Да, да, отличная безделушка. Временами она еще и загорается, только надо подгадать момент. Я пока не разобрался, как эта штуковина работает, – набивал цену крот.
- Что вы говорите! Удивительно. Ничего подобного я в своей практике не встречал. Поставлю ее под номером 13, если у вас нет предубеждений относительно чертовой дюжины.
- Напротив, цифра тринадцать приносит мне удачу.
- Как замечательно, что наш образ мыслей совпадает. Далеко не так часто удается найти общий язык с клиентом.

Оба остались довольны, условившись ниже ста франков браслет не продавать. Для того, чтобы быстренько поднять ставки до нужной планки, Мартель Второй пообещал обеспечить подставных лиц.      


                В кротовой норе
   
Лишившись браслета по собственной рассеянности, Вильям потерял не только заряд энергии, но и способность к перемещению в пространстве.
 
- Эй, крот, отдай мой браслет. Я знаю, что он у тебя! – низким бархатным голосом вдунул он в нору.
- Кто там, что надо, ты кто такой, прочь, прочь? – едва слышно прошипел крот.
- Я великий маг и волшебник! Ты зря меня гонишь, ведь я могу вмиг твою нору раздавить, – пригрозил Вильям.
- Маг и волшебник? Раздавить нору? Как это, что это, зачем это? Пакость какая, фу, пакость, мерзость, наглость, хамство, невежество, убожество. Ты мне угрожаешь?
-  Не прикидывайся дурачком, крот. Ты прекрасно знаешь, что с людьми шутки плохи. Во всей округе кротовых нор не так уж и много осталось. Всех вас повытравили, чтобы не поедали плодовые посадки.
- А чем докажешь, что это твой браслет?
- Тем, что только я знаю, как заставить его снова замигать! Небось, у тебя он совсем потускнел? – схитрил Вильям.
- Разве возможно? А как заставить, скажи? – удивился крот.
- Не твоего ума дело. Возвращай краденое! – Вильям пригрозил ему кулаком, но крот не сдавался.
- Я чужого не брал, я не вор и не мошенник. Я подобрал эту бесхозную вещицу на дороге и отнес в хорошие руки, потому что без огоньков она мне не понадобится.
- Вот оно значит как! В хорошие руки, говоришь? Да я тебе шею откручу! – Вильям ловко схватил крота обеими руками и ткнул пальцем в его мокрый от страха нос. - А ну-ка быстро выкладывай, кому ты отдал браслет?
- Ой, ай, не души, не откручивай нос, я ведь инвалид, слепой, ой…, - затрепетал крот.
- Нечего тут строить из себя инвалида. Знаю я тебя. Говори, или на самом деле станешь инвалидом!
- Хорошо, хорошо. Мне нечего скрывать. Я отнес браслет оценщику на аукцион. Мне обещали выставить его на ближайшие торги.
- Какие еще торги!
- В эти выходные. Ой, только не души. Все сделаю, но пусти шею! – Снова взмолился крот.
 
Вильям до смерти напугал коротышку, и пришлось все рассказать. Надо было срочно искать выход. Взамен на браслет Вильям предложил свою картину с веществами-существами. «Она стоит не меньше трехсот франков, а браслет мне дорог как семейная реликвия, так что не прогадаешь!» - внушал Вильям, скрыв от крота, что это была картина черной дыры. По правилам аукциона, любой предмет предварительно оценивался Мартелем, но крот пошел на уступки. Открывать карты Мартелю было бы не разумно. Ведь он обеспечивал подставных лиц. И чтобы не ударить лицом в грязь и при этом не быть удушенным, крот обещал направить торги в выгодное всем троим русло. Сперва, он бы дождался повышения ставок до ста пятидесяти или двухсот франков, а потом должен был вмешаться Вильям с картиной, и дело было бы решено.


                Лот под номером 13

Аукцион назначили на воскресный вечер. Вход в таверну фланкировали оперативники из частной службы охраны «Штурм», переодетые в средневековых рыцарей с факелами в руках. Публика собралась самая что ни на есть изысканная. Дамы в вечерних туалетах ‘haute couture’, господа во фраках и камзолах. Ароматы были утонченные, но от их смешения ужасно болела голова. Директор таверны сеньор Кальcоне встречал гостей, проверяя строго по списку.

Вильяму пришлось проходить контроль в одиночку, словно он не имеет никакого отношения к кроту, чтобы не вызвать подозрений. Несмотря на то, что его имени не было в списке приглашенных, в надежде на то, что сработает его добрая слава, он представился:   
- Вильям Бруй, художник.

Директор просиял от неожиданности. По его манере снабжать речь восклицаниями религиозного характера, Вильям сделал вывод, что директор был яростным католиком или, по крайней мере, стремился казаться таковым:
- О, Мадонна, неужели сам Вильям Бруй, потомок англичанина Шекспира, всемирно известный мастер художественных мистификаций и космических открытий почтил наш аукцион? О, святые мощи блаженного Августина, какое чудо! Наслышан, наслышан. Густаво Кальcоне к вашим услугам! Прошу любить и жаловать. 

Торги вел Мартель, разыгрывая в тот вечер две античных маски, инкрустированный сасанидский кинжал, китайские гусли династии Мин, несколько живописных полотен неизвестных мастеров французской школы 17 века, позолоченный китовый ус и еще какую-то мелочевку. К тринадцатому лоту публика разгорячилась.

В зале было душно. За столиками сидели взволнованные дамы, охлаждавшие свои груди веерами. Их спутники, не в силах сдержать эмоции, то и дело вскакивали с мест. Вильям предпочел не садиться и наблюдал за происходящим из дальнего угла поближе к выходу, чтобы в случае чего сбежать. Ему вспомнилось, как много лет назад в Сотбис он выручил за свою картину две тысячи фунтов. Это было началом известности. Теперь же он выкупал собственный браслет, жертвуя одним из самых ценных своих творений. Какая нелепость!

- Лот под номером тринадцать. Амулет радости и вечной молодости, украшенный драгоценными камнями. Магический браслет достопочтенного крота. Господа, делайте ваши ставки! – торжественно объявил Мартель.
- Вот наглец, выдал браслет Пахи за свой, – Вильям озадачился, но промолчал. – Не надо было вообще связываться с этим проходимцем, обратился бы напрямую к Панталону, или как его там.

Трое мужчин солидной наружности по очереди поднимали ставки, пока не достигли ста франков. Тут их дебаты приостановились. На несколько мгновений воцарилась тишина. Было слышно, как трещали поленья в камине. Крот заерзал от волнения, а Вильям сохранял невозмутимый вид. Он не хотел оценивать «Черную дыру» в сто франков.

- Господа, повторяю, лот номер тринадцать – магический браслет, последняя цена сто франков. Кто больше? Или я начинаю счет. Раз, два…
- Постойте. Можно ли посмотреть на него поближе, – поинтересовался сгорбленный старичок в синем бархатном камзоле и приставил к носу лорнет.
- Правила таковы, что на сцену мы не можем вас допустить. Только издалека, только издалека. У вас была возможность ознакомиться с каждым лотом заранее, до начала торгов. – Вежливо отказал Мартель.
- Что же, очень жаль, а то у меня закралось одно сомнение, которое не разрешить без дополнительного осмотра. Если бы вы позволили, я бы охотно выложил за браслет даже двести франков, – с досадой добавил старичок, вызвав в зале оживленное движение и перешептывание.
- При всем желании, закон есть закон… Дамы и господа, повторяю: раз, два…
- Двести франков? – предложил рыжий толстосум.
- Двести пятьдесят, – перебил его морщинистый кубинец, важно смакующий сигару.

Азарт снова нарастал, один за другим вскакивали со своих мест энергичные завсегдатаи аукциона «У Бернадетты». Скоро сумма перевалила за пятьсот франков. Крот не уставал разводить руками, озираясь на Вильяма.

Мартель был счастлив, что не зря подрядил молодчиков для разогрева:
- Пятьсот десять франков – ставка господина Гийома, кто больше? Господа, лот под номером тринадцать, магический браслет.

Пока Гийом пересчитывал банкноты, к сцене подошел Вильям, мгновенно привлекший внимание публики своей зеленой шляпой с дельфинами.       
- Постойте. Я предлагаю нечто гораздо большее, нежели пятьсот десять франков.
- Что же это? Шестьсот франков? – поинтересовался Мартель.
- Эта вещь не измеряется в банкнотах. Это моя картина.

Дамы закашлялись и принялись еще быстрее обмахиваться веерами. Вильям выглядел настолько же уверенным в себе, насколько неотразимым.

Мартель был обескуражен:
- Картина? Не помню, чтобы вы приходили ко мне оценивать картину.
- Вы совершенно правы, я не приходил. По той причине, что некоторое время назад господин крот предлагал мне купить ее за семьсот франков, – Вильям так боялся разоблачения, что перешел в наступление. – Тогда я отказал ему, посчитав, что она стоит дороже. Однако лот номер тринадцать меня заинтриговал, и я готов отдать за него свою картину.
- Удивительное дело! Я впервые сталкиваюсь с такой проблемой. Но, сперва, спросим у крота.
- Да! И еще раз да! Я согласен! – подпрыгнул крот.
- Смею ли спросить, что изображено на вашей картине? – не унимался Мартель.
- О, разумеется. Вещества-существа, – снисходительно пояснил автор.

Мартель подозрительно посмотрел на Вильяма, но воздержался от комментариев. Он был заинтригован. Крот суетился, пытаясь скорее закончить торг:
- Согласен, согласен, по рукам! – забирайте браслет, а мне давайте картину.

Дело было бы решено в долю секунды, предоставь Вильям свое творение. Такого поворота наш герой не ожидал. Ему казалось, что сработает одно только обещание кроту, но внезапно пришлось держать ответ перед официальными и не вписывающимися в первоначальный сюжет лицами, ставшими невольными свидетелями его творческой драмы. На него были устремлены десятки пар глаз, нужно было срочно искать выход.

- К сожалению, картину сложно транспортировать, поэтому я не смог ее принести на аукцион. Но мне думается, что достаточно будет нашей договоренности с кротом. Пусть он еще раз подтвердит, что видел картину и согласен на обмен. В свою очередь, я обязуюсь завтра же утром доставить ее в нору. Могу предложить расписку.

- Вы не перестаете меня удивлять, господин художник! – Мартель поднял одну бровь и почесал затылок. – Право же, никогда мне еще не доводилось проводить сделки с виртуальными предметами. Но я умываю руки, предоставляя право выбора кроту.

Коротышка растерялся. В зале раздались возмущенные возгласы:
- Я ведь предлагал реальные деньги! Пятьсот десять франков!
- Да, все мы располагаем реальными суммами.
- Он говорил, что правила - прежде всего, а тут очевидная авантюра.
- Подделка!
- Где гарантия?
- Он блефует!
- Вещества-существа, что это?
- Он аферист!
- Пусть продемонстрирует картину!

У Вильяма сердце выпрыгивало из груди, поджилки дрожали, но он не сдавался. Поправив шляпу, он закрутил сперва правый, потом левый бакенбард, стиснул зубы и гордо посмотрел в зал.
- Вам решать!


                Призрак

Представьте себе, в каком сложном положении оказался Вильям. Алчущей публике продемонстрировать нечего, подозрительный Мартель вот-вот выведет его на чистую воду, крот - в замешательстве, в зале душно и темно, а на подносе лежит браслет, подсвеченный странным прибором, напоминающим карманный фонарик. Руки чесались быстренько схватить его и дать деру. Но ведь на воротах стоят безголовые мясистые охранники в пудовых доспехах. «Такой ударит, мало не покажется», - подумал Вильям и отмел всякую мысль о побеге.

Но тут случилось невероятное! В коридоре заскрипели половицы, и через минуту в дверях показалась невысокая женская фигура, излучавшая могильный свет. Вне всяких сомнений, это была Бернадетта. Призрак во плоти. Она вошла в зал как истинная хозяйка и дерзко откинула капюшон. Дамы попадали в обморок, а господа потеряли дар речи. Бернадетта выглядела лет на двадцать, словно годы никак на ней не отразились, а напротив, вековой сон вдохнул вторую молодость в ее тело, которое казалось абсолютно реальным.

- На правах первой леди этого достопочтимого собрания объявляю сделку недействительной! Нельзя продать черную дыру и всех вас вместе взятых.
Мартель затрепетал:
- Кошмар! Какой кошмар!
Крот подполз к сеньору Кальсону и дрожащим голоском спросил:
- А что такое черная дыра?
Директор ответил с полной уверенностью в голосе:
- Это вечный ужас!
- Что?
- Ничто, бездна, в которую все проваливается.
- Мамочки, на что же я выменял браслет!?
Бернадетта продолжала:
- Да будет вам известно, что этот господин - мистификатор! Он вас всех одурачил. Но я не могу этого допустить.
- Откуда она взялась? – закричала внезапно очнувшаяся дамочка.
- С того, с того свет-т-та. Восстала из м-м-м-мертвых, надо полагать, – попытался объяснить Мартель.
- Нет, не с того, а с этого. Я никуда не уходила из вашего мира, – голос призрака звучал по-королевски.
- Тогда я не буду продавать браслет, а заберу его обратно! – завизжал до смерти напуганный крот.   

Он попытался запрыгнуть на сцену, чтобы схватить тринадцатый лот, но получил пинком под зад. Оглянувшись, он увидел высокого незнакомца в чалме, сияющего таким же неоновым светом, как и Бернадетта.
 
- А это еще кто? – закричала дамочка, уцепившись за бороду своего кавалера.
- Должно быть, раджа, – сохраняя невозмутимый вид, проинспектировал директор.
- Руки прочь! – раздался гневный бас раджи. – Этот браслет отныне принадлежит мне!
- С какой такой стати? – вспылила Бернадетта.
- Я знаю его свойства. Он действует как машина времени и переносит из одного пространства в другое. Возмездие! Жажду возмездия!
- Он ведь уже отомстил бедняжке, отправив ее на тот свет! - волновался Мартель.
- Кара небесная! Время пришло! Я забираю золотого Будду, и да поможет мне в том браслет! – словно черная пантера одним движением ражда подцепил браслет и подлетел к небольшой нише по центру сцены, где на небольшом постаменте покоился заветный идол.
- Ты не посмеешь! – крикнула Бернадетта и попыталась запрыгнуть на сцену, но раджа резко оттолкнул ее в сторону.
- Возмездие! Сейчас вы услышите волю небес! – разъяренный индус упал на колени и, воздев руки к статуе, горячо взмолился:   
- Да отверзутся уста твои, о Всемогущий! Да явится истина здесь и сейчас! Благословен сей источник славы и великолепия! – сделав три земных поклона, обернувшись вокруг своей оси семь раз, раджа вынул из-за пазухи какие-то жухлые листья и обложил ими ноги Будды. – Скоро, совсем скоро ты будешь в храме Небесной Тары!

Обескураженный Вильям внимательно наблюдал за происходящим и размышлял: «Бедняга не может иначе. Его душа не успокоится, пока не доведет дело до конца. Он будет мучиться, перерождаться, только бы вернуть золотую статуэтку обратно… Хм, ну и дела. Пропал мой браслет с концами». Вступать в битву сразу с двумя призраками Вильяму не очень-то хотелось.

- Ты не посмеешь его забрать, это мой амулет! Опомнись, раджа. Во имя нашей любви! - взмолилась Бернадетта, неожиданно преобразившись из нападающей в невинную жертву. С едва тлеющей надеждой во взоре посмотрела она на раджу, омоложенного смертным сном даже больше своей возлюбленной. Могучий смуглый воин безупречной красоты, с гибким телом и огненным взором сразил бы любую, самую коварную недотрогу. Смоляные локоны обрамляли волевое чело, словно созданное только для того, чтобы им любовались. Раджа был неумолим. Снова рухнув на колени, он произнес:
- Да свершится чудо! Спаси меня, Всемогущий!   


                Золотой Будда

Что было делать? Вильям стал заложником кошмара, который он сам же нарисовал. За его браслет грызлись крот, призраки и наглые дельцы-толстосумы. Никак повлиять на сумасшедший сценарий он не мог. И даже драгоценные вещества-существа испарились!

Теперь мы подошли почти к самой развязке. Вы наверняка знаете, что сны, как и реальная жизнь, иногда преподносят невообразимые сюрпризы. Гром и молния, буря, ураган, землетрясение и многое другое сваливается из ниоткуда. Но не только стихийные бедствия кардинально меняют картину. Иногда сигнал, исходящий из вашего сердца, настолько мощный, что способен повлиять на движение планет и даже галактик.

И так, в сон Вильяма вмешалась фортуна. Вернее, золотой Будда. Фигурка, выкопанная в саду Мартелем Первым, неизменно служившая символом аукциона, вдруг открыла глаза и заговорила. Очнувшиеся дамы снова попадали в обморок, а господа потеряли дар речи. Вильям вздрогнул от прострелившего его электрического разряда.

- Внимание, внимание, говорит Германия! – из уст Будды прошипело радио времен Второй Мировой войны и заглохло.
- Что происходит? – вытаращил глаза раджа и снова взмолился, - о, Всемогущий, прости, что прогневал тебя! Не карай мою душу. Не хочу я в Германию! Позволь спокойно уйти в мир иной. Не оставляй меня в кротовой норе!
- Внимание, вни-вни-вни, - зашипело опять, и, оборвавшись, вылилось в гулкий устрашающий баритон, - несчастный, жалкий товарищ раджа, приказываю тебе отдать браслет товарищу художнику.
- Кому, кому, товарищу? – услышать подобную лексику из уст Будды раджа явно не ожидал.
- Ты что не понял? – глаза статуи засверкали красным пламенем, и раджа упал навзничь, бормоча под нос заклинания.
- Не поклоны бей, а отдай немедленно браслет товарищу Брусу.
 
Шокированный Вильям прислушался: «Неужто Золотой Будда назвал меня также как профессор Мирошниченко! Не может быть! Даже голос похож».
Статуя повернулась в сторону Вильяма:
- Товарищ Брус, что вы медлите, недотепа! Забирайте браслет, а заодно и меня, и отправляйтесь в Храм Небесной Тары. Иначе этим несчастным никогда не видать черной дыры. Они так и будут друг друга преследовать в бесконечном колесе сансары.

«Ужас, статуя обращается ко мне!» - Вильям так испугался, что не мог ни сдвинуться с места, ни произнести слова. Публика застыла в предчувствии катастрофы.

Призрак не унимался:
- Что тут непонятного? Товарищ раджа, быстро поднимайтесь, нечего изображать из себя религиозника. Я насквозь вас вижу. Вам просто обидно, что коварная женщина вас обскакала и не ответила взаимностью.

Пока раджа поднимался, покорно кивая головой, Бернадетта глядела на статую во все глаза, торжествуя. Неожиданно и ее особу задел карающий голос:
- А вы, товарищ женщина легкого поведения, стыдились бы, что прожили жизнь настолько бездарно! Могли бы много полезных дел совершить! Вам надо было работать в колхозе - картошку копать, виноград давить ногами, а в свободное время – ходить в рабоче-крестьянский клуб, бороться за права женщин, тогда бы вы состарились счастливой в окружении единомышленников. И нашлось бы местечко в черной дыре.

Набравшись смелости, Вильям прервал Будду:
- О какой черной дыре вы говорите, достопочтимая статуя? Разве мы не в ней находимся?
- Вот смельчак, молчал бы уж, того гляди идол рассвирепеет и всех нас отправит в черную дыру! – возмутился Мартель.   
- Я всегда знал, что вы, товарищ Брус, немного бестолковы. Объясняю: Бернадетта и раджа сто лет жили в кротовой норе, то есть в переходном царстве, в котором все вы в данный момент пребываете, кроме меня, Будды.
- Как? Я же нарисовал черную дыру! Моя картина была черной дырой!
- Нет, вы не могли нарисовать черную дыру. Нет у вас таких возможностей. Современная физика даже не дошла до таких высот, чтобы ставить подобные опыты. Вам бы хотелось думать, что вы в черной дыре. Однако, это наивные фантазии. Но стоит отдать вам честь, потому что все же одно открытие вы совершили, нарисовав кротовую нору. 
- Да, мы все находимся в кротовой норе, мучаемся, страдаем! – вскрикнула Бернадетта.
- А вы кто? – наивно спросил Вильям.
- Как кто? Наглый художник, это же Божество, сам Будда с тобой говорит! – заступился было раджа.
Но статуя его прервала:
- Забирай браслет у раджи и быстро за дело! В Гималаи. Только когда будешь лететь, не спрашивай меня больше ни о чем, я замолкаю. Меня здесь нет, слышите, это всего лишь голос! Действуй немедленно! Иначе черная дыра ворвется в кротовую нору. А это уже катастрофа!

Никто не понял последних слов Будды, но от страха все покорились: раджа вернул браслет Вильяму, Бернадетта повисла на шее у раджи, а Вильям, не теряя времени, достал из кармана батарейки, перезарядил браслет и был таков. 


                Пробуждение

Что было дальше, не имеет большого значения. Главное, что Вильям вернул браслет. Как вы уже поняли, на помощь ему пришел верный друг профессор Мирошниченко. Именно он говорил устами Золотого Будды.

В мгновение ока браслет перенес героя в храм Небесной Тары на сто лет назад. Вильям увидел убегающую Бернадетту, на этот раз без статуи, зато вместе с раджой. Убегали они в черную дыру, которая была настолько рядом, что Вильям сумел разглядеть ее хвостик и ахнуть. Водрузив Будду на алтарь, наш герой сделал несколько подобающих поклонов и направил браслет в сторону родной Нормандии.

Остаток ночи Вильям спал сладко и крепко, как младенец. Вдали от черных дыр и кротовых нор.

Проснувшись рано поутру, он, как обычно, надел бархатный халат и валенки, и вышел за горячими круассанами к передвижной булочной, подъехавшей к воротам.

«Ну и сон мне приснился! – вспоминал Вильям за чашкой кофе, довольный тем, что все позади. – Браслет на руке, картина никуда не пропала, и вещества-существа тут как тут».

Сладкий завтрак прервал внезапный телефонный звонок.
- Алло, товарищ Брус, это Мирошниченко.
- Вот так сюрприз, я как раз собирался вам позвонить! – обрадовался Вильям. – Вы даже не представляете, какой я видел сон.
- Сон? И вы решили, что Гималаи, кротовая нора, аукцион, призраки - были все-навсего сном? – возмутился профессор.
- А разве нет?
- Все же вы, товарищ, совсем не физик. Не знаете простых вещей. Не различаете реальность и сон. Даже не поняли, что таверна была частью кротовой норы, что, если бы я не вмешался, вас бы уже засосало в черную дыру. И ни сегодня, ни когда-либо еще вы бы не наслаждались любимым завтраком!
- Невероятно! Мне показалось, что у статуи был ваш голос… Но откуда вы узнали, что мне была необходима помощь?
- Я – ученый. Советский ученый. И от меня ничего не скрыть! – заважничал товарищ Мирошниченко.
- Но как?
- А вы не помните, что сами мне позвонили и попросили о помощи?
- Звонил, помню, но у вас не работал телефон.
- Все работало. В тот самый день я проводил один важный эксперимент, для которого мне понадобился телефон. Короче говоря, я вас не только слышал, но и видел. И знал о пропаже браслета, а также о вашем путешествии через картину.
- Невероятно!
- Это физика, а не фокусы, товарищ!
- Хорошо, профессор, то есть, простите, товарищ Мирошниченко, но позвольте узнать, чем все же кротовая нора отличается от черной дыры? И как я в ней оказался?
- Кротовая нова – как тоннель, она соединяет два пространства, говоря на вашем обывательском языке. Вы по ошибке решили, что нора и дыра – одно и то же. Крот – чудовище. Пострашнее Синей бороды. Он прорыл нору слишком далеко. Даже таверна оказалась в его норе. Всех несчастных крот туда заманил.
- Хотел спросить, вы не знаете, а что с ним случилось после моего исчезновения?
- Как что? Черная дыра его засосала вместе со всем барахлом, которое он годами накапливал. Дыра ведь все лишнее притягивает в момент.
- Какой ужас!
- Действительно, ужас. И эти двое, вынужденные сто лет томиться в норе, тоже были заложниками крота. Они, как раз-таки, мечтали о черной дыре, как о блаженном царстве теней. И только выйдя из бесконечного круга скитаний после возвращения статуи, Бернадетта и раджа смогли наконец улететь в черную дыру.
- То есть черная дары – это царство теней?
- Понятия не имею. Опять вы глупые вопросы задаете. Я просто видел, что они туда улетели. Бернадетта и раджа – люди спиритуального склада, им хотелось думать, что там их ждет блаженство. Если бы я знал, что на самом деле представляет из себя черная дыра, я бы уже давно получил нобелевскую премию!
- А в чем же главная загадка черной дыры? И как вам удалось повлиять на ее движение?
- Дыру можно еще назвать черной звездой. Согласно эйнштейновской теории относительности, четырехмерное пространство-время, в котором все мы обитаем, искривлено. Линии движущихся тел сходятся и расходятся, как им заблагорассудится. Знаете, что такое гравитация?
- Что-то вроде тяги. Например, как в каминной трубе, или как у меня - к кальвадосу, - усмехнулся Вильям.
- Нелепые сравнения! Гравитация – это взаимодействие между телами. И у каждого космического объекта есть свое гравитационное поле. На примере гравитации проявляется кривизна пространства-времени, – пояснил профессор.
- Я мало что из этого понимаю. Скажите проще, неужели гравитация ответственна за существование черных дыр?
- В каком-то смысле, да, ответственна, - согласился ученый и продолжил, - вернее, у черной дыры огромная гравитация. Она все притягивает к себе.
- То есть вы сумели изменить гравитацию черной дыры, чтобы отправить туда Бернадетту и раджу, а нам спасти жизни?
- Я использовал Золотого Будду для привлечения черной дыры. И внедрил в статую свой голос. Будда подействовал как своего рода магнит. И черная дыра начала стремительно приближаться к норе. Ваш браслет, кстати, тоже сыграл немаловажную роль, он позволил вам оттолкнуться от норы и вылететь из воронки. Только некоторым счастливчикам удалось спастись, как, например, Мартелю. Он вовремя сделал ноги. А вот потерявших рассудок дам и остолбеневших кавалеров засосало.
- А почему вы испарились сразу, как я взял в руки статую? – любопытствовал Вильям.
- Вы же читали мою книгу, товарищ Брус! Там все черным по белому написано. В кротовой норе время движется в обратную сторону по отношению к наблюдателю. А я был наблюдателем и только. В моей лаборатории пока нет таких технических средств, чтобы я мог перемещаться в кротовую нору, не перепутав время. Соответственно, я воспользовался голосом, что оказалось несложно. А тело мое оставалось в реальном мире, в моей лаборатории.
- Но я же смог проникнуть в нору! Почему у вас не получилось? Быть может, моя картина с веществами-существами – как раз то самое техническое средство, которого вам недоставало? – Вильям немного возгордился неожиданному открытию.
- Хм, не знаю. Не понимаю пока. Странно, конечно. Но какое это имеет отношение к делу? – не сдавался гордый профессор. – Как бы там ни было, у меня получилось проникнуть в статую и расшевелить ее. А если бы я отправился в нору как вы, тогда мы бы оба стали ее узниками. Поняли, художник?
- Что верно, то верно. С вами не поспоришь.
- Тем не менее, я бы охотно попросил у вас ненадолго одолжить картину, для исследования в лаборатории. Сугубо с научными целями.

Вот и закончилось славное путешествие Вильяма к черной дыре, которой он почти коснулся.