Четырехглазая собака. Глава 3. О тех, кто был до..

Через две недели после того, как в нашем доме поселилась маленькая принцесса, от нас навсегда ушла наша самая старшая собака - Бесси. Ей было 14 лет. Я не знаю, успела ли она что-то "шепнуть" малышке перед своим уходом в Вечность, или мысли и душа ее были уже далеко от этого мира. Но, говорят щенки, когда приходят в новым дом, долго плачут, скулят, ищут маму и прежних хозяев. У нас ничего такого не было. Эсти пришла в новый дом, словно знала, что ее здесь ждали. Словно знала даже, с кем ей придется жить. Видимо, Бесси все-таки что-то сказала. Что, что еще такое знают собаки, чего нам постичь не дано?

Эсти и Бесси. Прабабушка и правнучка. Близкие родственники, и в то же время настолько разные, настолько далекие друг от друга, что наверное, и представители разных пород не могли бы так отличаться. Бесси - воин. Бесси - вожак. Бесси из тех, кто не боится ничего на свете и не признает ничьих авторитетов. Боже, сколько разочарований и горьких минут доставила эта собака, мне, воспитанной на фильмах "Мухтар" и "Пограничный пес Алый", книгах "Воспитай себе друга". Она, казалось, опровергала собой все книги, все фильмы, все, что до того я знала о собаках до сих пор. Теперь-то я знаю, что мы все с самого начала делали не так. Знаю теперь, и то, что все собаки разные, и нет одинаковых. Знаю, что бывают такие собачьи натуры. Их можно заставить подчиняться, но в них нельзя убить вольный дух. Именно такие как Бесси, сражались в Афганистане с дикими зверями, именно такие ловили добычу на страшных, безумных уступах, рискуя упасть и разбиться насмерть. Именно такие могли вступить в сражение с превосходящим ее по силе врагом. С нами ей было скучно. Мы были для нее слишком просты, слишком банальны. Впрочем, с возрастом ее юношеский задор ушел, а у нас стали появляться капли опыта и здравого смысла. В общем, дикий зверь с Афганских гор согласился разделять с нами единое пространство. И даже иногда слушаться.
 
Потом был ее сын, и этот с самого начала был другой. Изумительно красивого темно-красного окраса, он был как-то особо благороден и в отличие от матери, никогда не искал чего-то далекого и недоступного, всегда находясь в пределах видимости. Но и близкого контакта с нами не искал, всегда держа какую-то одному ему видимую дистанцию. У него была своя жизнь, пересекавшаяся с нашей, но никогда не идентичная ей полностью. Кобель. Вожак. Тази. А потом появился еще и внук. Розовый, длинноусый, желтоглазый, смешной Санька. Сын Бессиной дочери. От него отказались хозяева. Этот оказался совсем иным, чем Найт - он любил всех и вся, никогда не упускал случая сделать что-то смешное, и прекрасно понимал юмор! Он обожал чесаться (в смысле, чтобы его беспрерывно почесывали) и целоваться, и мог предаваться этому действию часами. А еще он пел. Не выл, как воют собаки, а выводил тоненькие, витиеватые рулады - это тоже, было, по его мнению, весело, а кроме того, ускоряло, как он считал процесс сбора хозяев на прогулку.

Так и жили - несколько лет, счастливее ли других? - не знаю. Но жили, и такая жизнь вошла в колею, стала привычкой. А потом пришла беда. Не спросившись, не постучавшись, как обычно, просто вошла в дверь... И весь налаженный порядок жизни исчез. Заболел Найт.
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/10/16/1512