Сказка о царе Горохе и его народе

В тридевятом царстве, в тридесятом государстве жил был царь Горох. Маленький, плюгавенький, но с большими амбициями. Вернее не царь даже, а так, исполняющий обязанности. Причём исполняющий скверно, ибо воровит был и алчен. Но, так уж повелось в тридесятом государстве испокон веков, что воровитость пороком не считалась. И даже наоборот. Чем больше гражданин смог украсть, тем крепче к нему уважуха и почёт. Потому воровали почти все. Кто где пристроился, тот там и воровал. А если что-то украсть не получалось, то его можно было променять, купить или отобрать.
Вот и был наш Горох в этом царстве самым уважаемым и почитаемым потому, как исполнял обязанности царя. И не мудрено. Ведь всё его окружение воровало, покупало, отбирало, каждый соответственно занимаемой должности, не забывая отстёгивать десятину вышестоящему руководству. И так по лесенке аж до самого Гороха.
Но, справедливости ради нужно заметить, что жили в этом царстве и те, кто не воровал. Нет, они-то были не против самого процесса, но, как говорится, просто харей не вышли. Ведь народу в государстве много, а злачных мест с гулькин хрен. И пришлось им создать оппозицию и придумать демократию. Ну, чтобы всё было, как в цивилизованных странах – наворовал сам, дай другому поворовать.
И поднялся крик. Недовольный люд вывалил на улицу, требуя демократии.
Только Горох наш был не дурак. «Какая такая оппозиция? Давай их сюда».
И дали.
Нашли крикунам местечко у трона. Теперь орут они за долю малую, стучат кулаками по столам, но кричат то, что царской канцелярией одобрено. А тех, кто отказался кричать по написанному, объявили врагами народа и в допре упрятали. Остальным же рассказали, что демократия это плохо, а демократы все поголовно голубые и кушают своих детей на завтраки.
– Вы хотите, чтобы вас трахали все, кому не лень, как в Содоме с Гоморрой и закусывали вашими детками виски? – спрашивал Горох у народа.
– Не хотим, – отвечал народ и ругал демократов.
И всё бы хорошо, но на ту беду появился в царстве Мессия. Где он шлялся всё это время и откуда набрался мыслей крамольных, никто не знал, только речи его завораживали. И где бы он ни остановился, тут же собиралась толпа.
– Не верьте фарисеям, – говорил Мессия, – демократия – это хорошо. Никто ваших детей на завтрак лопать не будет, ведь демос – это народ. Вы сами сможете выбирать себе царя и следить за тем, чтобы ни он, ни его свита не воровали. У вас появятся честные судьи и полицейские и всех воров посадят в тюрьмы. Вы люди и потому достойны лучшей жизни.
– Что же нам делать? Научи! – кричал народ.
– Сбросьте вора с престола, как это сделали в соседнем государстве и будет вам счастье.
Но не поверил народ, испугался. Как так, без царя? Ведь он хоть и плюгавенький, но свой.  И без воровства непривычно. Это даже как-то противно жить честно и по закону. Прямо Царство Небесное какое-то, её Богу. Не при детях будет сказано. И побежал народ за опричниками.
Схватили Мессию опричники и потащили на площадь Красную, не забыв доложить о конфузе в канцелярию царскую. Вышел Горох на площадь, поклонился народу и слово молвил:
– Не судите строго Мессию. Он брат наш заблудший. Просто купили его пиндосы с потрохами и забросили в наши святые места напраслину наговаривать и воду мутить. Давайте его отпустим. И хрен с ним, что в соседнем государстве чёрные силы свергли царя и хотели зажарить. И случилось бы, если бы я его не спас и не приютил у себя. Хрен с ним, что там наших братьев по вере распинают на крестах и запрещают говорить на родном языке. А так бы и было, если бы мы не ввели к ним свои войска, но это наша тайна.
– Повесить его! Повесить! – закричал народ, - смерть пиндосам.
– Тише, тише, товарищи. Мы же не звери какие-то. Мы цивилизованные люди, - продолжил Горох, - давайте его высечем прилюдно, наденем на голову терновый венок и прибьём гвоздями к кресту. Пусть повисит недельку другую и подумает. А когда образумится, если такое случится, отпустим или обменяем на дюжину наших пленных в соседнем государстве, которых там никогда и не было. Взамен же за ваше человеколюбие я обещаю вставание с колен, импортозамещение и понижение цен на энергоносители. На тридцать копеек.
– На крест его, собаку! На крест, - обрадовался народ, не понимая, что с этой минуты становится палачом.