Кэгэбэшка

    Всё было как всегда: дверь явочной квартиры отворилась беззвучно, потом показались глаза, а затем и греческий профиль куратора. Как обычно он снял с двери цепочку, распахнул проём и широким жестом пригласил Светлану внутрь. За два года общения она разложила этот ритуал по секундам. Вот его правый глаз, половина лица, крупномерный нос, второй глаз и, наконец, профиль. Затем легкий звон цепочки и плавный жест ладонью. Светлана вошла, и дверь также беззвучно закрылась. Куратор попридержал женщину за плечо и чуть слышно шепнул:
-- Сегодня мы не одни… У нас гость… Не волнуйся, это мой сослуживец…
В комнате действительно сидел в кресле крупный мужчина: лицо круглое, большие залысина на голове, редкие белесые волосы, глаза голубые,  с поволокой. Представился Алексеем Михайловичем. Светлана присела в соседнее кресло и ожидая кофе, предложенное куратором, продолжала искоса рассматривать незнакомца. Отметила изящные руки, добротный костюм в светлую полоску, коричневый, в белую полоску галстук. С виду мужчина был похож на профессора, в крайнем случае – на доцента.
   В комнату вошел куратор с подносом и выставил на столик три чашечки с ароматным кофе. Он был гурманом, и терпеть не мог ничего растворимого. Вот и сейчас он сварил настоящий арабик.
--  Сливки не предлагаю, попросту их просто нет,- куратор подмигнул Светлане и весело рассмеялся. – Масло – масляное, сливки – сливочные, а попросту – просто нет…Тут, Света, такое дело – Алексей Михайлович служит в отделе, который защищает наши технические тайны и у них сейчас появилась одна проблемка…Просят помощи, вся надежда на нас…
   Он подчеркнул последнее слово, но Светлана поняла, что именно ей предстоит новое задание, каким-то образом связанное с её бывшей профессией. Последние два года она работала в молодежном центре и была далека от физики, разных там лабораторий и всего того, что куратор назвал «техническими тайнами».
--Так что же интересует военно-техническую контрразведку? – Светлана в пол- оборота повернулась к Алексею Михайловичу,  и поставил чашечку с недопитым кофе на столик.- Те, с кем я сейчас общаюсь, в основном лирики…Ну, поэты, музыканты, историки…Больше самиздата у них и взять-то нечего…Так ведь, Сергей Иванович?
   Куратор, служивший в подразделении пятого Управления КГБ, согласно кивнул головой. Он уже несколько раз подавал рапорт о переводе в более серьезную контору, но начальство всякий раз отказывало: во второй половине восьмидесятых диссидентство практически сошло на нет, но под крышей перестройки созревал более страшный враг режима – открытая оппозиция. Всё, за что раньше сажали или попросту прятали в психушках, проявилось теперь на сборищах разных экологов, новых марксистов и прочих болтунов. И Москва требовала смотреть на это сквозь пальцы. Но местное руководство держало кадры пятого Управления в боевой форме. На всякий случай…
-- Алексея Михайловича интересуют как раз твои технические, так сказать, контакты,- куратор внимательно посмотрел на контрразведчика и продолжил. – Нам известно, что ты была знакома с Крошиным…Аспирантом Крошиным…Если не ошибаюсь, он занимался теплофизикой, вихревыми камерами, проблемами разделения разных там фракций…
-- …а также – «партишком», красивыми ножками и комсомольской работой,- в тон куратора продолжила Светлана.- «Партишок» - это портвейн, как правило – «три семерки»…Что касается красивых женских ножек, то здесь Крошин был непревзойден – он перепробывал всех дурнушек, кто нуждался в халявных зачётах. Ну, а комсомолом вы сами знаете – аспирант- человек подневольный, как партком скажет, так и будет. Чем же вас заинтересовала эта потрёпанная личность?
   На этот раз разговор повёл Алексей Михайлович,  и Светлана поняла, что Сергей уже бывший её куратор. Ну-тес, ну-тес…
-- Мой коллега правильно очертил научный интерес Крошина, а вы точно определили его как личность,- контрразведчик допил кофе и щелкнул пальцем по пустой чашечке. – Сергей Иванович, а не повторить ли нам?
  Бывший куратор молча взял поднос с чашечками и ушел на кухню. Светлана проводила его взглядом и тяжело вздохнула. Выходит, предчувствия её не обманули.
-- Крошин сейчас заканчивает кандидатскую в Н-ске. К сожалению, тема его работы интересует не только наш Средьмаш, - Алексей Михайлович говорил твердо, уже на правах хозяина положения. – Наши коллеги зафиксировали его контакты с некоторыми иностранными студентами. А так же то, что от «партишка» он перешел на виски. Причем заметьте, что пьёт подлец без содовой…Попытались, было, отстранить его от темы, но академики возопили – это вам не тридцать седьмой, угробить талант не позволим, ну, и так далее. Коллеги также заметили, что в знакомствах он стал разборчив, из соотечественников, кроме лабораторских, старается никого близко не подпускать…
   В это время в комнату зашёл Сергей Иванович с подносом и ароматным кофе. Светлана заметила, что принес он лишь две чашечки. « Быстро же ты, Серёженька, умыл руки,- подумала женщина, но виду не подала. Пусть всё идет, как идёт… Он же поставил поднос на столик и артистично хлопнул в ладоши.
-- Дамы и господа, кофий подан! К сожалению, я должен откланяться: через тридцать минут меня ждет начальство… Да, чуть не забыл, Светлана – похоже сегодня мы получим санкцию на арест твоего Родина…Удивлена?
   У Светланы противно задрожали руки, и она не посмела взять чашечку с кофе. Как же так? Ведь в прошлый раз говорили только о профилактической беседе, а сегодня уже арест…Ведь именно она передала Родину плёнку с архивными документами, а тот не в жизнь не сдаст Светлану, возьмёт всё на себя и сядет…Бедный мальчик… Ну, уж нет, господа чекисты…
-- Сергей Иванович, ведь это же мерзко…Мерзко и гадко… Ведь вы же обещали только попугать мальчика, заставить его заниматься только своими жучками и бабочками, а теперь арест? – у Светланы уже противно дрожал голос, а руки, просто-напросто, ходили ходуном. – Ведь это же я по вашему заданию передала ему пленку…
   Бывший куратор уже стоял на пороге комнаты, но, видимо, счел нужным вернуться.
-- Да, плёнку с архивными документами передала ему ты…Да, по моему заданию…Но кто же знал, что мальчик окажется таким прытким: он нашёл возможность связаться с западными «зелёными» и договорился о передаче им этого, я бы сказал, взрывоопасного материала…,- Сергей Иванович внимательно посмотрел на контрразведчика и Светлана поняла, что тот в курсе этого дела. – Мы то знаем, кто стоит за этими «зелёными», а поступок твоего мальчика есть не что иное, как покушение на шпионаж…Так, что будь умницей и держи хвост пистолетом…Алексей Михайлович, Светлана очень толковый сотрудник и всё сделает как надо…Ну, пока…А тебе, Светлана, я позвоню вечером, расскажу, как наш эколог будет себя чувствовать…
   Когда дверь квартиры захлопнулась, Алексей Михайлович перешёл к делу.
-- Вам надо возобновить знакомство с Крошиным…Мы договоримся с вашим начальством, и вас пошлют на курсы повышения квалификации в Н-ск. Ну, а там уже дело техники:  найдёте повод встретиться с нашим научным светилом, слегка вскружите ему голову, а остальное – по обстановке, - Алексей Михайлович впервые за все время встречи потер залысины левой пятернёй. – Главное осветить его планы на будущее… Думает ли он о работе за границей, как оценивает свою тему относительн6о «штатовской» атомной промышленности, готов ли уже сегодня передать туда данные о своих наработках…Ну, и готов ли оставить семью – жену и маленькую дочь…
   Услышав последние слова, Светлана так и подскочила в кресле.
-- Вы хотите сказать, что он женат? И кто же клюнул на этого «алика»?
 Алексей Михайлович, думается, был готов к этому вопросу: молча,  он вынул из внутреннего кармана пиджака несколько фотографий и положил их на столик перед Светланой. Пока она разглядывала фото, он прошёлся по комнате, заглянул в книжный шкаф и остановился перед репродукцией, висевшей на стене по соседству. Затем снова принялся мерить комнату шагами.
-- На «Жену короля» Поля Гогена она похожа мало, но тоже иногда любит позировать… Живёт своей жизнью, завела здесь дружка… Похоже  у нашего подопечного давно уже выросли рога, - Алексей Михайлович остановился перед Светланой. – А вы смогли бы вот так же?
   Женщина ещё раз взглянула на фотографии обнажённой жены Крошина, неуверенно пожала плечами. Её больше заинтересовал мужчина, который на фото возлежал рядом с блондинистой красоткой. Поворот головы, руки с длинными пальцами, сама манерность позы – всё говорило о принадлежность к некой профессии, но какой?
-- Он артист, - Алесей Михайлович словно прочёл её мысли. – Иногда мы прибегаем к его услугам… Служба, знаете ли… Да она и без нас нашла бы себе мужика…А здесь хоть с пользой для Отечества, так сказать…
-- Ну, да…Политическая обстановка напряжённая, а кругом враги…, - внятно сказала Светлана: она уже сообразила, какую роль лично ей определил новый куратор. Сейчас главное не расплакаться и не выдать свою тайну. Неизвестно, как этот расценит начальство Сергея: разводы у них точно не в почете. – Я хотела сказать, что в вашей работе – все средства хороши…Главное -  результат…
   Алексей Михайлович присел в соседнее кресло и ещё раз потер пятернёй залысины. Казалось, разговор начинает его забавлять…Вот ведь кыса сыскалась…
-- В нашей работе, милочка, в нашей…Перед встречей я  внимательно изучил ваше досье. Достижений, конечно, не много, но кое-кого вы отработали прямо-таки артистично…Взять того же биолога Родина: после знакомства с вами он порывает со своей невестой, а она дочь известного профессора…У него на выходе кандидатская, а он забросив науку, лезет на баррикады…Уж, не влюбился ли? А вы его под ордер на арест…,- Алексей Михайлович примирительно протянул руку ладонью вверх, потупил голубые глаза с поволокой.- Планида у нас такая, знаете ли…Батюшка-то ваш, Светлана Тимофеевна, до самого пенсиона в нашей конторе горбатился…И ордена у него были, знаете ли, не фуфельные, а самые что ни на есть боевые…Так что давайте жить дружно…
   Светлана успокоилась,  и они уже мирно обсудили дальнейшее: каналы связи, места и время встреч в Н-ске, денежные проблемы. На прощание Алексей Михайлович вначале поцеловал ей руку, а потом,  подумав, чмокнул и в щечку… Когда дверь явочной квартиры за ней захлопнулась, женщина поняла,  что и на этот раз мужчины ей просто воспользовались…
   Вечером позвонил Сергей, и они встретились на окраине города в лесной полосе: явочная квартира была для неё уже закрыта, а светиться в центре или у подруг было несподручно. На дворе стояла осень,  и это навевало ещё большую тоску. Оба понимали, что всё общее для них уже в прошлом. Правила конторы не позволяли без санкции начальства встречаться с бывшим куратором. Конечно, перевод в распоряжение контрразведывательного отдела был для Светланы своеобразным повышением, но до работы ли ей было? Сергей молчал, и разговор она начала первой:
--Похоже ты просто решил избавиться от меня…Нашел другую Мату Хари? Или жена в партком стуканула? Я же говорила тебе: духи, которые ты в последний раз мне подарил, слишком яркие, что ли…Поскромнее надо было быть, товарищ…Ведь так и без работы можно остаться…
   Сергей Иванович отрицательно покачал головой, положил ей руку на плечо и, заглянув в глаза, не громко сказал:
-- Я даже не знаю, как они вычислили твое знакомство с этим уродом Крошиным…Просто вызвали на верх, спросили характеристики, затребовали личное дело…Что я мог сделать? Даже дело твоего биолога не показалось им таким интересным…Кстати, арест его так и не случился, приказали изъять у него фотоплёнки и передать их…ну, твоему новому куратору…Бедлам какой-то…Ты-то что-нибудь понимаешь?
   Светлана поёжилась, подняла воротник плаща и нерадостно как-то рассмеялась:
-- Тут и понимать нечего…Я им сейчас нужнее, чем дутое дело Родина. Плёнки-то я ему всучила. Мол, знакомые в архиве сочувствуют «зелёным», вот вам и, пожалуйста, картина радиационного заражения области за три десятилетия…Да хрен с ними, с этими плёнками, и с Родиным, и с «зелёными»…У нас сегодня другие проблемы: задержка у меня более трёх недель, а аборт для меня хуже горькой редьки…В общем, детей после этого может никогда и не быть…Делать-то, что?
   Сергей приобнял её за талию и весело так крутанул по шуршащей листве. Раз, ещё раз, и ещё раз…Остановился и поцеловал её в щёку.
-- А разве нам было плохо вдвоём? – он ещё раз поцеловал её в щёку и даже лизнул языком её носик. – Я чувствую, я знаю, что скоро всё пойдёт кувырком: постепенно начинают убирать стариков из той ещё гвардии, чистят архивы, постоянно оглядываются на новую Москву. Глядишь, так и профессия наша скоро станет невостребованной… Пойду тогда преподавать в школу…
  Светлана невесело рассмеялась.
-- Ты у классной доски - то когда последний раз стоял? – она сняла с плеча его руку, но затем вернула её назад, прижалась  к нему и продолжила,  глядя уже прямо в глаза. – Ну, что ты будешь говорить детям, когда твоя КПСС полетит в тартарары… Будешь рассказывать сказки о социализме с человеческим лицом? Или о том, как со своими коллегами отправлял в психушки врагов этого самого социализма? Побойся бога, Серёжа, по-моему, ещё генерал Гелен из враждебной вам БНД говаривал про людей вашей профессии: у них есть только одна форма отставки…
   Она смешно сморщила носик и, взяв его под руку, потянула внутрь зарослей ивняка…Уже начало темнеть, когда они вышли оттуда порознь: он прямой и задумчивый, она – слегка навеселе, легко шаркая ногами по опавшей листве...Через три дня Светлана уехала в Н-ск на курсы повышения квалификации, а ещё через год Сергей Иванович совершенно случайно узнал, что Светлана Тимофеевна Крошина уехала с мужем в Соединенные Штаты, куда его отправили в длительную научную командировку. И будь-то бы уже там, у них родился сын, которого назвали Сергеем…