Брат Инвариант и сестра Диалектика

С одной стороны человек - носитель "гормона" диалектики, с другой - странный инвариант, непознаваемый ни логикой, ни сердцем. И как узнать, где в наших полушариях прячется пограничная змейка этих двух понятий?

...День не задался с утра. После вечерней попойки человек, назовём его Октавиан, представлял собой жалкое разрушенное зрелище. «Говорил я тебе, не пей чесменские нектары! - увещевал хозяина сухой, палёный похмельем внутренний голос, - ох, лукавят рыбари. Аполлоном клянусь, эти мерзкие греки каждую арбату* чесменского великолепия бодяжат котилой* дешёвой гальской тентуры»
Пока внутренний голос орошал мозг Октавиана справедливым возмущением, глаза, проснувшиеся первыми из прочих органов чувств, равнодушно оглядывали пространство чужой и совершенно незнакомой комнаты.
«Где я? - медленно оживал ум. - Вчера, когда мы покинули дом Мелетия и решили играть в шары у ипподрома, к нам подошёл какой-то странный человек. Он был одет в разрезанную пополам тогу, а поверх тоги на нём была короткая туника с рукавами. Клянусь олимпийцами, у нас так не шьют!  Он предложил выпить за богов. За Аполлона? – спросил Мелетий. «Нет, - ответил гость, - за Единого и Сущего в небе!» Помню, как взгляд Мелетия наконечником трезубца уткнулся в лицо незнакомцу..."
Октавиан припомнил удар Мелетия и жалобный крик незнакомца. И как он вместе с остальными обступил зубоскала и стал бить его ногами, стараясь попасть или в живот, или в пах. А Мелетий, багровый от ярости, занёс над ним свой эдесский меч и...
В этот миг Везувий с грохотом выбросил чёрную горсть пепла. Помню, мы ещё удивились тогда: "Давненько с ним такого не случалось!" Но что было дальше?

- Ты сегодня какой-то мятый. Может, не выспался? - спросил Женю приятель, сидящий  за соседним кульманом.
Рабочий день только начинался и начинался хорошо - начбюро КлавдИя второй час категорически отсутствовала. 
- А давай, пока мэм где-то тусит, сгоняем в Пятёрочку? - не унимался чок за соседним прибором.
 Женя посмотрел на приятеля так, как пялится праздный гуляка на витрину безалкогольного магазина, и постарался сосредоточиться на незаконченном чертеже задней втулки кольцевого разъёма шторки аварийной защиты активной зоны термоядерного реактора «Toпaз». Это был государственный проект, бесконечно далёкий от реализации, но позволяющий безбедно жить целому институту уже второй год.
«Как же так? – в голове Евгения бродило усечённое воспоминание о вечерней посиделке с друзьями. - Так, мы вышли от Андрея ещё засветло. Взяли мотор до ипподрома. На ипподроме мы выпили за победу красной конницы в будущей ядерной войне. Потом… Помню, потом к нам подошёл какой-то странный тип. Одет он был в длинный балахон с широкими рукавами до колен. И предложил выпить за что-то очень далёкое. За Бога что ли. Нам-то что. Ну выпили. А дальше?.."

- Какое сегодня число? – спросил командир, глядя в иллюминатор. Грузовой отсек флагманского корабля отделился от материнского модуля и на малой скорости пошёл на сближение с орбитальной станцией.
- Девятнадцатое марта, - ответила щупленькая девушка-радист.
- А год? - командир обернулся и подарил влюблённой в него замарашке, как говаривали деды,  «голливудскую» улыбку.
- Две тысячи двести первый» - ответила девушка, смущаясь и пряча глаза в приборную панель.
- То-то странно, - продолжал командир, - мои часы показывают совсем другое время.
Он повернулся к иллюминатору и как будто забыл о влюблённой в него девушке и странном несовпадении времени, которое он обнаружил ещё  утром, разглядывая на рабочем столе последнее, переданное с Земли видео... 

*Котила — античная единица измерения ёмкости, равная 0,275 литра.
 Арбата — античная единица измерения объёма, равная 55,08 л.