Не впасть во власть эргастерий Глава 1

 «Пыль расточалась по улицам мерным потоком.
  Глубже вздохни и иди покорный, к востоку,
  Глубже вздохни и не кашляй,
  Быть может, то капли вселенной.
  Звездная пыль оседает…
  Ты ж мимо проходишь с улыбкой надменной». 

   Город полнился шумом и гамом. Бежали прочь рыжие собаки. Дворовые гнали их со двора, швыряя в след огрызки костей. Скрипели полозья от прикосновения к ним колес. В брани и гарканье, слитых воедино Дайокл с трудом различал человеческую речь. «То буря клокотала чужими языками», - вспомнил он фразу из трагедии.
     «Пошевеливайся, несносный», - раскатился звучный бас. Дайокл начал быстрее теребить ногами скользкую землю, взмыленную от усталости, суетную, торопящуюся прокрутиться еще по нескольку лишних раз
        Землю. Да, потом там тоже было так: «снова и снова бредем мы путем неизменным. Цель есть у нас - ногами мы меряем землю».   
      «Пошевеливайся, гад!», - кричал Погонщик. Нет, отнюдь не грубо, даже с некоторой долей нежности, как строгий отец кричит на расшалившегося сына.
       Дайокл шевелился.
       Дайокл старался. Слиплись черные кудри от усталости, пропали веснушки. Четвертую неделю он, как мог, шел и тащил на себе две корзины с провиантом. За собой же он тянул повозку набитую доверху личными вещами погонщиков.
       Дайокл о многом успел подумать за это время. Он думал о провидении и Богах, о том, что в мире должен существовать великий закон добра и взаимопомощи, согласно которому он однажды окажется дома. О том, что без друзей человек одинок. О том, что все люди в глубине души маленькие, ни в чем не уверенные дети – даже такой надутый погонщик. О том, что бить людей не хорошо и, наконец, о том, что жизнь быстротечна, но интересна.
         Город скрылся за поворотом. Мулы дружно задергали ушами и заорали. Пожалуй, с ноткой иронии и торжества. В след за ними заорали погонщики: «Все! Здесь! Привыкать!».
       «Как лицемерство изничтожит всю добродетель до конца? Оно ведь дальше не заходит… лица». Это была остроумная шутка кого-то из древних, непонятная нынешнему поколению и уже не вызывающая бурного смеха и восторга. Дайокл думал мысли.