Недетские игры. Гл. 52 Раздумья

Гл. 52 Раздумья
Мих уехал. Света осталась одна. Как много лет назад, после нелепой ночи с мальчиком-подростком, ей хотелось схватиться за голову и выть: «Что же я наделала». Но вместо этого Лана лишь горько усмехалась. Разве имеет она право строить из себя раскаявшуюся грешницу? Один раз можно ошибиться, согрешить и раскаяться, а она ошибалась каждый день своей странной неправильной жизни.

Ее тянуло к Миху. Увидев впервые на фотографии этого мальчика, так разительно напоминавшего Вена, она не могла не попытаться встретиться с ним, а встретившись, весь год возвращалась к нему в мыслях. Теперь он казался ей похожим и на нее саму. У нее не было никакого четкого плана. Она (Лана убеждала себя в этом все последующие годы) вовсе не собиралась развращать его. Возможно – закалить, уберечь от коварных «юль». Но теперь она понимала, что подсознательно лепила из него Вена, а получилось… гораздо хуже. И нет смысла отпираться, что так «само вышло». Она чувствовала, куда ведет протоптанная ею дорожка, но никогда не признавалась себе. А когда Мих вырос, она уже не умела остановиться. Кто ей, в сущности, все эти девушки, которые вешались ему на шею? Это казалось забавным, это будоражило ее холодную кровь. И еще… Лана очень боялась, что если игра закончится, Мих потеряет к ней интерес. А в том, что она больше нужна ему как слушатель историй о его «великих» победах, как советчик и наставник, а не как любовница, она не сомневалась.

Как-то он ушел (бывали у Миха подобные моменты, когда он пытался порвать с Ланой, жить собственной жизнью – подальше от нее). Тогда он стал встречаться с женщиной психологом, Светиной ровесницей. И в какой-то момент поведал ей о своих похождениях. Но «психологиня» вязалась его лечить, вместо того, чтобы дать то, что давала Лана – восхищение и поддержку, возможность вновь пережить эмоции, и Мих тут же ее бросил, вернулся к Лане, со смехом пересказывая свой неудачный опыт. «Тебя никто не заменит» - промурлыкал он тогда, ластясь к ней, как соскучившийся котенок, и эти слова были ей приятны.

Мих думает, что любит ее, и она старательно поддерживает в нем это заблуждение, не обнадеживая и не окрыляя ответными признаниями. Но им никогда не стать тихой семейной парой. Да и самой Лане этого будет мало.

Что-то надорвалось в ней. Затевая мстительную игру, Света не сомневалась, что выдержит роль до конца. Кого ей жалеть? Юлю, сломавшую ей жизнь, по вине которой она разучилась радоваться? Вена, из-за которого она не может любить, да что там – просто получать удовольствие от общения с мужчинами? Ей хотелось, чтобы Юля потеряла все, осталась у разбитого корыта, была уничтожена эмоционально и финансово. А это, казалось, не так уж сложно сделать. Достаточно довести до сведения Баскина, что жена ему изменяет или сделать так, чтобы он сам поймал ее «на горячем». И Мих оказался как нельзя кстати. Столько лет они просто играли: в соблазнение, в любовь, почему бы сейчас не использовать его виртуозно отточенные навыки для мести.

Но ей хотелось задеть и Вена. Самого его не проймешь – привык к потерям, опустился. Что ж, можно отыграться на его дочке. Девочка при первом заочном знакомстве, когда Лана разглядывала ее из окна автомобиля, показалась приятной, умненькой, симпатичной – одним словом – хорошей. Чем-то она напомнила Лане школьницу Свету Русину. Или Лане хотелось так думать, стерев из воспоминаний и полную, слегка расплывшуюся фигуру Светы, и ее избыточную наивность в отношениях с Веном, граничащую с глупостью. Ведь ему ничего не стоило ее соблазнить. Не нужно было ни знание психологических приемов, ни особенного опыта. И Лане хотелось мстительно думать, что Аня тоже станет сверхлегкой добычей для Миха.
Но как только ее протеже познакомился с Юлей, а потом с Анечкой, что-то стало подтачивать  Светлану изнутри. То и дело в сознании всплывал вопрос:  «Нужно ли это?», от которого она поначалу отмахивалась, или пыталась убедить себя: «Она это заслужила». Она – Юля. А Анечка? Мих почему-то затянул игру с девушкой, ограничиваясь платоническими свиданиями, и Лана не торопила его, наоборот, каждый раз с облегчением выслушивала рассказы об их, в общем-то, невинных ласках и пустячных разговорах. Миха это забавляло, он считал, что развлекается с Анечкой как кот с мышкой, и Светлана не переубеждала его.

То и дело она возвращалась мысленно к той встрече с Веном, с которой все началось. Он вовсе не казался ей злодеем. Растерянный, обиженный на судьбу, неряшливый… Ему и так досталось. А Юля? Тогда Лана разозлилась, узнав о ее благополучной жизни. Ей хотелось заставить страдать эту холеную удачливую женщину, у которой, казалось, все есть: деньги, муж, дочка. 
И только когда судьба столкнула их с Веном во второй раз, и прозвучало его вымученное «Прости», внутри Светы что-то рухнуло. Она плакала по дороге домой, плакала дома (все равно ее никто не видит – она одинока). И тут пришло смс от Миха, и она спохватилась: что же это – к чему эти слезы, если она все еще мстит – через своего Миха, любимого Миха, которого превращает в чудовище, Анечке – скромной хорошей девочке, которая еще никому не сделала зла.

Она звонила Миху несколько раз, не смотря на поздний час, посылала сообщения – но безрезультатно, он отключил телефон. И теперь Света лихорадочно соображала, что делать дальше.

http://proza.ru/2015/10/19/1689