Муэр часть I. 9

Солнце отражается в капельках утреннего тумана, осевших на свежей ярко-зелёной траве. На прелых разноцветных листьях лежат битые глиняные сосуды.
Среди них стоит прозрачное, как медуза, многорукое существо, которое глядит во все стороны, и бросает яблоки в черепки. Нежные округлые звуки, напоминающие звуки калимбы и гамелана, взлетают в залитое солнцем пространство.
Яблоко ударяется о глиняную поверхность и по ней расходятся волны – такие же волны, как от капли росы, падающей в чашку чая – и трещина разбитого сосуда затягивается, становится меньше и меньше.
«Придержи лестницу!» – внезапно Муэр почувствовал в руках рассохшиеся деревянные бруски. Глиняное видЕние рассеялось и он обнаружил перед собой Кедара, ловко карабкающегося к самой кроне яблони. Муэр огляделся по сторонам: в яблоневом саду, раскинувшемся за домом Обу, полным ходом шёл сбор урожая. Ханг и Тэта возились с соседней яблоней, а ещё несколько человек копошились поодаль. Обу приглядывал за происходящим, и изучал космическую штуковину, которую вчера принёс Ханг. В руках Обу «летающая тарелка» издавала нежные мелодичные звуки.
«Тот, кто ходит между мирами, вчера должен был прибыть. Но я не вижу его» – сказал Ханг.
«Если ты чего-то не видишь – не значит, что этого нет» – заметил Тэта.
«Если ты что-то видишь, не значит, что это есть» – передёрнул его Ханг – «как ты думаешь, за счёт чего ему это удаётся?»
«Не знаю, может быть «точка сборки» у него какая-нибудь слишком подвижная», – Тэта поудобнее устроился на ветке, повесил рядом ведёрко и начал обрывать яблоки, которые росли вокруг.
«Тэта, если у человека, как ты говоришь, «слишком подвижная точка сборки», то он будет жить в каком-то полугаллюциногенном состоянии» – начал закипать Ханг – «Вот представь: нужно вставать, идти на работу, ты открыл глаза – а тут ковёр… Полдня как не бывало! Да и какая там уже работа у того, кто ни мир, ни себя в кучу собрать не может!»
«Ханг, ты говоришь как моя бабушка. Даром, что дреды себе заплёл».
В кроне соседней яблони кто-то хихикнул над шуткой Тэты.
Ханг с силой метнул в оскорбителя увесистым айдаредом. Тэта не оборачиваясь поймал его и сложил в ведро:
«Ага, спасибо, но у меня тут достаточно яблок».
«Тэта! Ну как ты себе это представляешь? Такой человек может друга своего не узнать, если тот переоделся и пришёл в ином настроении. Ум хватается за всё новую и новую информацию, соскальзывая со старых образов – для него все эти формы просто текут сплошным обновляющимся потоком. Это же состояние полной беспомощности, когда буквально пол под ногами проваливается, когда не на что опереться – ничего не поддерживает!»
«Ничего не удерживает. Я бы так сказал».
«Да такому человеку нужен кто-то, кто бы просто присматривал за ним… неужели ты сейчас говоришь всерьёз?»
«Я думаю, что человек может обучиться использовать свой недостаток так, чтобы этот недостаток стал достоинством».
«Тэта прав» – Обу неожиданно подхватил разговор, и космический инструмент замолчал, – «недостаток можно превратить в достоинство. Собственно, в этом и состоит мастерство кинцуги. Но существуют и другие способы ходить между мирами. Какой именно будет применён им – я не знаю. Натх, к примеру, имел обыкновение использовать людей как порталы».
«Фу» – лицо Ханга скривилось в брезгливой гримасе – «Как?»
Обу невозмутимо продолжал:
«Каждый человек носит с собой свою реальность. Мы связаны со множеством вещей. Вы ведь это замечали? Одно и то же действие в присутствии одних людей становится естественным и желанным, а в присутствии других – невозможным. Почему гитара, стоящая в углу, никого не привлекает до тех пор, пока кто-то талантливый не сыграет на ней? и как только это происходит, у всех возникает желание что-то извлечь из этого инструмента. Когда человек что-то говорит или делает, его реальность начинает разворачиваться, и всё вокруг меняется. Натх видел иначе, чем мы. Когда в дом входил путешественник – горы и туманы входили с ним, когда к нам однажды заглянул сосед-физик – многотомный справочник как железнодорожный состав прогрохотал следом. В окнах этого состава кружились электроны, вспыхивали электрические разряды, а изящные усики графиков исполняли por de bra». / Пор де бра (от фр. por de bra) — изящные движения рук, с участием поворота или наклона головы и корпуса /
«И что?» – недоверчиво спросил Ханг.
«Натх обычно просил человека поговорить на определённую тему, а потом, когда эта «реальность» сгущалась, делал шаг в неё – и исчезал».
«И где он сейчас?»
«Где угодно», – пожал плечами Обу, – «я давно не видел его».