Глава 2. После того, как меня убили

 Она сидит на отшибе скалы и курит.  Сигареты – единственная радость, что ей осталась. Эти сторибрукцы отняли у нее все. Даже машину.
 Она хочет радоваться сигарете, но не может. Не сегодня, не сейчас. Она нащупывает пистолет в кобуре и достает его. Черный холод оружия привлекает ее куда больше всех земных радостей, что она пережила в жизни. Полюбовавшись им, Круэлла вновь оставляет его в покое. Но это временно.
 Она совсем одна. Конечно же, ее дорогая мамочка врала, когда говорила, что в аду черти мешают грешников в огромном горящем котле. Ничего подобного здесь не было. Здесь вообще было чертовски скучно. Настолько, что она все время зевала. Никакого котла нет. И Дьяволов тоже. Точнее, Дьявол есть. Это – она сама. Она мечтала встретить кого-то подобного себе. Возможно, Кору, мать Злой Королевы и стервозной мадам Мера. Или первого Темного, Зосо, о котором в свое время Румпель ей все уши прожужжал. Короче, хоть одного грешника, которым, по страстным увещеваниям матери, должен был забит Ад. Но – нет. Никаких грешников. И даже героев. Вообще никого. Только она, пистолет, и сигареты. Она не хотела вставать с этой скалы.
 Она ходит по этому месту уже несколько месяцев, с тех самых пор, как была ноккаутирована Спасительницей Эммой Свон. Она уже все здесь изучила настолько хорошо, что сможет описать до мелочей с закрытыми глазами.
 Ей холодно и она плотнее закутывается в шубку. Эта шуба, которую она так любила, пока была жива и неиссякаемый запас сигарет – единственное, что у нее осталось. У нее забрали все. Она до чертиков устала видеть только скалы и деревья.
 Чем она питается все это время? Срывает ягоды с деревьев. Уже совершенно исхудала и выглядит просто отвратительно. Да, да, она понимает, что ее никто тут не видит, но, тысячу далматинцев, какого лешего она должна быть такой страшной и неухоженной? Она ведь гламурная королева, так ее называли в Сторибруке. Хоть и гораздо реже, чем «сучка», «стерва» и «убийца».
 Мимо пробегает косуля, и она завистливо смотрит ей в след. Вот же подлость! Она даже не может использовать свой дар убеждения, чтобы убить ее. Иссаак, которому какой-то безумец пожаловал титул Сказочника, лишил ее этого удовольствия. Низкая месть женщине, которая отвергла твои романтические глупости. Но ни на что другое этот писака в принципе не способен, нечего удивляться.
 К тому же, если она и убьет косулю, как она ее съест? В ближайшей Вселенной нет ни масла, ни приправ. И сковородки тоже нет, да и к чему все это, готовить-то она совсем не умеет?
 Круэлла поднимается на ноги и делает несколько кругов от сколы к дереву, и обратно. Потом останавливается и, подбоченившись, прикуривает новую сигарету. Глубоко затягивается: ну хоть этого у нее не отняли герои-праведники в этом странном городишке.
 Она стискивает зубы, чувствуя, как злость поднимается в груди, пульсирует по венам. Она зла, очень зла. Она жестока и сейчас точно оправдывает свое красноречивое имя. Итак, дорогая, что мы имеем?
 Тебя грохнули на скале как раз тогда, когда ты жаждала получить свой счастливый конец. Еще тебя предали. Потому что тебя не вспоминают сейчас даже злодеи. Вот лживый, примитивный народец, никакого вкуса и чувства собственного достоинства! Тебя, конечно же, уже забыли, хотя при этом вовсю пользуются твоим домом моды и носят вещи твоего дизайна. Да уж, хороши герои – убить, вычеркнуть, вырвать, как лишний лист календаря – и при этом без зазрения совести пользоваться твоими достижениями. Все в порядке, да. Без сомнения, так и надо.
 Дорогая мамочка с детства пугала ее девочку-зверя страшными муками в аду, куда она непременно попадет, если будет продолжать лиходействовать. Ну, естественно, у мужчины с фамилией Дьявол и женщины, назвавшей свою дочь Круэллой, дочь должна была вырасти принцессой в розовой юбочке с крыльями.
 Так, о чем это она? Раньше привести в порядок свои мысли помогал джин, но, видимо, убийцам джина не положено, так что ей приходиться терпеть, что голова наполнена каким-то бредом.
 Женщина трет виски. Нужно сосредоточиться. Она думала о чем-то другом, но мысль потерялась. К чему же она вела?
 Ах да, мамочка. Мадлен рисовала ей в деталях картины ада с жерновами и горящими котлами, которые ждут такую отвратительную злодейку, как она. Но теперь Круэлла готова  рассмеяться ей в лицо и вырвать ей сердце. Жаль, что убила ее раньше и она не может увидеть этого лично. Потому что здесь не то, что Дьяволов и котлов нет. Здесь можно с ума сойти от скуки. Здесь – пусто. Просто какой-то гимн пустоты. Ее феерия. Апофеоз.
 Хоть бы какой-нибудь заяц мимо пробегал, но вокруг одни серые скалы и сухие ветки деревьев.
 Ни джина. Ни  музыки. Ни машины.
 Она разбегается и бросается со скалы. Через секунду ловко встает на ноги и вновь поднимается на свое прошлое место. Нельзя убить того, кого уже убили, дорогая.  Ты только что еще раз в этом убедилась.
 Она тяжело вздыхает, садится на место и вновь затягивается. Какая это сигарета по счету? Четвертая за день. Она уже открыла последнюю пачку из тех, что были в кармане шубки. Скоро и эти закончатся и тогда – все. Придется попрощаться и с этой радостью.
 И для чего теперь Круэлле жить на свете?
 Ах да, совсем забыла. Она уже и не живет.
 Она сделала несколько глубоких затяжек. Сгорбилась и стала сильно болтать ногами. Какой толк быть леди, если этого никто не видит?
 Одна глубокая затяжка, другая третья. Ее легкие уже наверняка похожи на химический завод, но наплевать. Ничего другого ей больше не оставили, только это. И, если ее заставили бросить убивать, пусть не надеяться, что заставят ее еще и бросить курить.
 Она вроде услышала звук шагов по тропинке. На секунду напряглась в ожидании, но потом расслабилась. Брось, Круэлла. Кто сюда может прийти, если даже мертвые обходят это место стороной. Все это – лишь плод твоих фантазий. Курение, дорогая, до добра не доводит.
 Но вот она слышит то, что заставляет ее обернуться в каменную статую:
 - Крррруэлла Де Виль!
 Не может этого быть! Этот рычащий звук и странные смешки она из миллиона других узнает. Никак, Румпель окочурился, или герои помогли.
 Она оборачивается и видит его в некотором отдалении от себя. Брови от изумления взлетают вверх, сигарета падает из рук. Тысяча далматинцев, их и так в обрез, еще и эта испорчена! Эх, рюки-крюки!
 Она встает и идет ему навстречу. Если он жив и пришел повидать ее – замечательно. Если же мертв, и они случайно встретились – еще лучше. Потому что она никуда его не отпустит. Будут теперь вместе болтать ногами на скале и, может быть, курить, если он захватил сигареты. Она спасена!
 Но уже в следующую секунду она видит ту, которую меньше всего хотела бы увидеть. Ее убийца Эмма Свон, спасительница, что так подло ноккаутировала ее со скалы, стоит подле Румпеля и выглядит более чем плохо. На ней какие-то лохмотья, она согнута напополам, глаза у нее горят, как у алкоголика с похмельным синдромом. И еще эти странные волосы, похожие на мокрые камыши…
 И это ей, Круэлле, вечно говорили, что у нее странная прическа. Хм, но Эмма Свон, кажется, побила рекорд. Нужно спросить, кто ее парикмахер, чтобы никогда к нему не ходить.
 Круэлла останавливается и женщины несколько минут сверлят друг друга глазами.
 Круэлла первой нарушает тишину:
 - Темный, тебя тоже убили? Какого Дьявола, дорогой, ты притащился сюда с этой дамочкой? И что у нее с волосами? В Сторибруке прошел химический дождь, что ли? - И тебе доброго утра, дорогуша – радостно хихикает Румпель.- Ты многое пропустила конечно, поэтому тебе простительно. Темный не я. Темная теперь Эмма Свон.
 Круэлла подходит поближе и делает несколько кругов вокруг гостей, с интересом разглядывая их:
 - А вы, Темные, все так странно выглядите? В таком случае, мне нужно радоваться, что я просто злодей.
 Эмма Свон делает несколько неуверенных шагов навстречу Де Виль, но та предостерегающе поднимает руку:
 - О, нет, дорогая. Только не это. Последний раз, когда мы с тобой общались лицом к лицу, я слетела со скалы. Хочу сказать, вы мне выбрали очень дурацкий гроб. Ничего оригинальнее придумать не могли. Ну да ладно, я от вас и не ожидала. Могла бы перед смертью додуматься составить завещание и предупредить, что я хочу белый с черными пятнами. Но зря понадеялась на ваше креативное мышление.
 Эмма открывает рот, но тут же успокаивается под проникновенным взглядом Румпельштицхена. Теперь уж он сам подходит к ней ближе и склоняется в галантном поклоне.
 - Невероятно рад тебя видеть, Круэлла.
 - Не могу сказать о себе того же, дорогой – парирует она и, не скрывая злорадства, добавляет:
 - А как твоя милая женушка, Румпель? Все еще мечтает воспитать из тебя балерину в розовой пачке? Или уже успокоилась?
 - Герои всегда отчаянно стремятся нас перевоспитать, дорогуша. Природа у них такая. Тебе ли не знать? – парирует мужчина и тут же добавляет:
 - Но я не за этим. У нас к тебе дело.
  - Извини, дорогой. Галстуков нет.
 Она переводит взгляд на Свон и саркастично добавляет:
 - А она, по-моему, вообще безнадежна. И что за прическа, фи!
 И, повернувшись на каблуках, уходит.
 Но властный голос Темного заставляет ее буквально врасти в землю:
 - Круэлла! Нам нужна твоя помощь!
 На мгновение она вновь замирает. Услышанное только что яростно пульсирует у нее в голове. Они пришли за помощью.
 Ей это не сниться. Румпельштицхен хочет, чтобы она помогала своей убийце.
 Ну и кто из них настоящий псих?