Оксана

***

Сидеть за чёрной плотной занавеской, как за кулисами, наблюдать, за происходящим на сцене из окна, видеть всех и всё, не упускать ни одного события, и быть скрытой от чужих глаз, это по мне. Но я всё жду своего выхода, жду, когда дадут свободу, когда отведут главную роль, ту самую, о которой я мечтала с самого детства.
Порой, мне приходит в голову мысль, что вся моя жизнь прошла за этой занавеской. Я всё пыталась принять участие в спектакле, но слишком лживая игра актеров останавливала меня, и я боялась выглядеть также смешно, как и они. Хотя, кто же в этой игре профессионал? Многие упускают важные слова, оступаются, выражают не те эмоции, фальшивят, пакостят, но так может в этом и заключается их роль, не всем же быть добродетелями. И вот я, не определившись с ролью, сижу и жду своего освобождения.
Наверное, слишком пафосно и неоригинально начала я, но что поделать, я правда сейчас сижу за чёрной занавеской в психиатрической клинике, в которую меня буквально притащила сестра. Почему? Потому что я сумасшедшая. И вот, я ненормальная, сижу и пишу это. Зачем? Не знаю, а что ещё остаётся делать сумасшедшим?
Чтобы было более понятно, я начну с начала, с самого детства, а точнее, с обрывков памяти о нем. Я, конечно, ещё молода, но достаточно далеко ушла от своего детства. Иногда обидно, что светлые и чистые воспоминания так легко покидают сознание, казалось бы, нужно хранить и беречь их глубоко в своем сердце, но, нет, грязь внешнего мира, обязательно достанет до них и покроет своей чернотой. Так что, расскажу то, до чего не прикоснулся этот смрад.

Глава 1.

Я родилась и росла в девяностых годах. Для меня тогда это ничего не значило, и вообще, что может понимать ребёнок кроме игрушек и сладостей? Развал страны, бандитские группировки, спекуляции кажутся такими мелочами, когда карманы не набиты конфетами. Однако чтобы мои карманы не пустовали, мне приходилось добывать деньги, причём, не только для себя, но и для всего семейного стола. Как могла заработать маленькая девочка? Нет, отбросьте худшее, всё было не так плохо, я не торговала своим телом и не воровала, намного проще, я просто искала. Да-да, выходила ранним утром, и весь день бродила по городу. Домой приходила поздней ночью, грязная и уставшая. Зачем мне было тогда думать, почему мои родители остались без работы, когда можно было просто помочь. И я с удовольствием несла тяжелое бремя на своих хрупких плечах. Потому что мне это нравилось? Нет, я просто не думала об этом. Опустив голову вниз, я шла по бесконечно длинной дороге, высматривая, среди людского мусора блестящие монеты и ценные бумажки. Однажды, у меня спросили, кто меня обидел и почему я такая грустная, но они совсем не угадали. Тогда мне в голову пришла странная мысль, что взрослые такие неопытные и глупые, что даже не могут разглядеть, что мне хорошо. Фортуна улыбалась мне, практически всегда я что-то находила, быть может, счастливая звезда, под которой я родилась, мне помогала, или была, просто, белая линяя в моей жизни, не важно, главное, семья не оставалась голодной. Позже, я открыла для себя стеклянную жилку, стала сдавать бутылки. Мне нравился один парк, но не из-за его достопримечательностей, а из-за молодёжи, которая каждый вечер в нём пила пиво. Я, как белая тень, стояла около их лавочки, и ждала, когда они сделают последний глоток из своей бутылки, и незаметно забрав ее, я исчезала. Вскоре, они привыкли ко мне и собственноручно вручали мне этот трофей, этот странный трофей, который спасал жизнь пятерым людям. Сейчас я понимаю, как это всё парадоксально. Если бы эти люди не губили свой организм, я бы не спасла свой.
Помню, однажды, холодным зимним днем, я пошла с огромным пакетом бутылок, в пункт приема. Он находился где-то в километре трех от моего дома. Когда я дошла до места, меня, окоченевшую, замерзшую, отправили домой. Нет, это не от вредности женщины, которая принимала бутылки, просто в этот день не было приема. С огромным грузом, который, потяжелел для меня в два раза, я вернулась домой. В этот вечер мы доедали последние три картофелины. Но благо, жизнь меня настолько закалила, что на следующий день, бодрая и здоровая, я отправилась к «храму», который продлил моё существование ещё на несколько дней.
В семье нас трое детей, я самая старшая. С раннего детства меня оставляли заботиться о младших. Будучи четырехлетним ребенком, я качала на руках крохотную сестру. И это было для меня нормальным, ни тогда, ни сейчас, я не думаю, что у меня украли детство, даже если это и так, в таком случае, кого мне винить? на кого подать жалобу?
Как и большинство детей, я очень любила сладости. И небольшой грешок поселил мою детскую душу, не всю раздобытую сумму я отдавала родителям. Признаюсь сейчас откровенно, какую-то часть я тратила на конфеты. Это было моим тайным счастьем и наслаждением. Тогда я начала понимать, что плохое действие может приносить удовольствие.
Что дальше? Дальше, мы переехали в другой город, родители нашли работу, и на этом моё содержание семьи закончилось.
Однако, я продолжала бродить целыми днями по улице, подбирая подарки судьбы. Не сказать, что я была глупым ребенком, но школу не любила и часто прогуливала. Тщательно пыталась скрыть свое безделье от родителей, но упрямые учителя разрушали всю видимость правильности моего характера. С недовольным видом, после родительской взбучки, я отправлялась в школу, но вскоре история повторялась, учителя видели меня всё реже и реже, пока не посещали моих родителей.
Не то, чтобы мне сложно давались знания, напротив, я быстро схватывала, легко запоминала, но мне никогда не нравилась система, субъективное мнение учителей, задиристые одноклассники, разделение по количеству материальных ценностей. Социализация ребёнка – это конечно хорошо, но если общество не принимает тебя, как тогда быть? Я была отстранена от всех, мало говорила, не показывала своих эмоций, поэтому одноклассники меня, немного побаивались, и благодаря этому детская злость не коснулась меня. Но это не мешало мне видеть тех, кого дети жестоко обижали и высмеивали. Что тогда происходило с униженными? Становились ли они злопамятными, закомплексованными, или жестокими? Поселялась ли ненависть в их сердце, которая всю жизнь травила им кровь? Кого из всех, эти испытания делали сильнее? Не могу ответить на эти вопросы, но сам факт того, что эти вопросы всплыли, уже страшно. Так зачем же одни обижают других? Я не думаю, что от злости. Любопытство и глупость, жестокое или избалованное воспитание, всего этого достаточно, чтобы шаткая психика ребёнка разрушилась.
Я отстранялась от людей ещё тогда. Это была моя некая самозащита от вреда, который они могли мне причинить. Но даже в роли наблюдателя, это не могло не задеть меня.
Мои пристанищем, нежным уголком, лелеющим моё сердце, были книги. Я ходила в библиотеку чаще, чем в школу. Каждый герой романов Лермонтова, Достоевского, Льва Толстого, Гюго, Дюма становился моим тайным возлюбленным. Погружаясь в этот мир, я могла стать, кем угодно, начиная от отверженной обществом несчастной девушки, заканчивая капризной дворянской дочкой. Я была везде со своими любимыми героями, на роскошных балах, на жестокой войне, в мрачной тюрьме, в гниющей клоаке. Я переживала всё, что чувствовали они: любовь, радость, предательство, обиду, ненависть. И вот, пока мои все делили первенство в классе, я пряталась от них в своём единственно надёжном мире.
Думаю, логично предположить, что подруг у меня было мало, а со временем, так они, вообще, куда-то все испарились. В последние школьные годы я дружила с одной девочкой. Назовем её Машей.
Маша была девушкой скромной и тихой. Любила посидеть дома за телевизором, на прогулки выходила редко. Общались мы, в основном, в школе или же я приходила к ней в гости. Ее простота подкупила меня, поэтому мы сошлись с ней. Аня – сестра Маши, была полной её противоположностью. Любила большие компании, ночные прогулки, выпивку. Как-то раз сестра уговорила Машу выйти на прогулку. И случилось то, что совсем никто не ожидал. Моя подруга хорошо влилась в коллектив. Ей пришлось это по вкусу. И звание главной «тусовщицы» в семье плавно перешёл к младшей Маше. Сестры, не заметно для себя, поменялись местами. И всё бы ничего, если бы не один инцидент, который разрушил все хрупкие мосты между мною и подругой.
Как-то в один невзрачный день, я сидела дома и никого не трогала. Странное ощущение в бюстгальтере меня смутило. Сняв его, все мои конечности от страха онемели. На чашечке лифа прикрепилась платяная вошь. Я не видела их раньше, но слышала о них от Маши, она невзначай упоминала о них. Было понятно, кто был разносчиком этих тварей. Если бы мои родители узнали об этом, меня бы уже не было. Сообразив, что к чему, я сняла с себя всю одежду, собрала всё, на чём могла быть ещё эта дрянь и стала кипятить это месиво в огромной кастрюле воды. Однако, после того как всё тщательно погладила, я не могла успокоиться, постоянно казалось, что, что-то ползает по мне и кусается. Эти твари стали моей фобией. Природная застенчивость не позволила мне сказать об этом подруге, я стала просто обходить её дом стороной. В школе я тоже избегала её, а она всё чаще и чаще стала проводить время со своими новыми друзьями. Вскоре, наше общение совсем сошло на «нет».
На этом бы моё воспоминание о ней закончилось, если бы судьба не привела Машу к моему порогу, спустя несколько лет. На пороге квартиры стоял уже чужой мне человек, болезненный цвет лица и неестественная худоба выдавали в нём нездоровое состояние. Я не могла даже представить тогда, что привело её ко мне. Как оказалось, она считала меня единственным человеком, которому могла довериться. То, что Маша рассказала, поразило меня до глубины души.
Её весёлый образ жизни продолжался до тех пор, пока она не влюбилась в одного парня. Решив, что у них всё серьёзно, они начали вместе снимать квартиру, жили в абсолютной гармонии и согласии. Вскоре, их союз должен был пополниться ещё одним маленьким человечком. Влюблённые были безумно счастливы. Но как обычно случается, счастье не бывает долговечным, особенно, если ты до этого много грешил. Кого-то губят люди, кого-то деньги, а кого-то обычный телефонный звонок. В машинном случае это был звонок из клиники, в которой она проходила обследование. Приехав, по просьбе врача, она узнала, что больна СПИДом. Вот так мир, строившийся годами, может рухнуть от одного слова. Врачи посоветовали сделать аборт, что она и сделала. Однако, потеряв одно любимоё существо, она не могла потерять другое. Маша не знала, как обо всем рассказать парню, не знала, как сказать ему о том, что разрушила ему всю жизнь. На вопрос, откуда взялся вирус, она поведала мне другую, не менее страшную историю. Отдыхая, однажды, в незнакомой компании, какой-то парень предложил довести ее до дома. Долго не думая, будучи под воздействием алкоголя, она согласилась. Маша не заметила, как парень увёз её в какую-то заброшенную незнакомую местность. Заглушив мотор, он вышел из машины, грубо вытащив за собой девушку. Получив сильный удар по голове, Маша потерялась в пространстве. Изнасилованная и избитая, девушка очнулась только под утро, в каких-то колючих кустах. Жизнь не дала ей расслабиться, в скором времени, ей пришлось вспомнить о насильнике. Она была беременна от него. После долгих раздумий, девушка сделала аборт. И ей казалось, что она стёрла все следы, всё, что может напомнить о подонке, только вот о скрытой бомбе замедленного действия Маша и не могла подумать.
Я провела с ней весь вечер, успокаивая и отвлекая её. Честно признаться, не могла подобрать нужных слов. Что утешительного могла я сказать? Если бы я знала, что от моих слов будет польза, я бы обязательно что-нибудь придумала, но разве могут слова в такой момент принести утешение? Банальные фразы, которыми обычно успокаивают, что-то вроде: «Всё будет хорошо», «Ты справишься», пришли мне на выручку. Это был мой первый опыт, когда я не видела выхода из ситуации. Никакие мысли не приходили мне в голову. Осознание того, что не можешь ничего сделать, приводит в оцепенение каждую клетку организма. В тот момент я поняла, что малейшие ошибки в нашей жизни могут стоить слишком дорого. А я ведь тоже могла оказаться в таком положение, и не единожды. Воспоминания, которые я похоронила, тогда вновь восстали в моей памяти.
Как-то, возвращаясь поздно ночью домой, я увидела на противоположной стороне дороги, мужчину, после наблюдения поняла, что он следует по моему маршруту. Когда я ускорила шаг, он последовал моему примеру. От страха ноги мои ноги превратились в желейное месиво. Мозг закрылся за дверью, отказываясь работать. Совершенно случайно, пришло моё спасение. Навстречу, по его стороне, ехала машина. Сообразив, что дальний свет, должен ослепить преследователя, я рванула, что есть мочи. Добежав практически до дома, я обнаружила, что за мной больше никто не следует. Чувство тревоги покинуло меня только тогда, когда я оказалась под пушистым одеялом.
В следующий раз, было страшнее. Я возвращалась домой поздним вечером, (как оказалось, жизнь ничему меня не учит). Войдя спокойно в подъезд, я не могла ни о чём заподозрить. Поворачивая ключ в замке, я почувствовала на шее холодное лезвие. «Молчи или умрешь», эхом раздался голос мужчины. Не знаю, чем я тогда руководилась, но я распахнула дверь и громко закричала: «Мама!». Я знала точно, что она меня не услышит, так как это была коммунальная квартира, а наша комната находилась дальше всех. Человек сзади, видимо не ожидал такого поворота, он отпустил меня и стремительно выбежал из подъезда. Окончательно потеряв рассудок, я погналась за ним, (ужасная глупость), но благо, во дворе уже никого не было. Конечно же, мама не услышала меня, она даже не подозревала в тот вечер, что была моей спасительницей.
Вот так вот, я обнимала подругу и прокручивала эти моменты своей безнадёжной жизни. Она пробыла у меня до утра, провожая ее, я обещала быть рядом. Позже, я звонила ей много раз, но с её стороны не последовало ни одного ответа. Уже через какое-то время я сообразила, что ей не нужно чужое сострадание, которое будет царапать, итак больную душу. Я оставила Машу и больше ничего о ней не слышала.
Окончив школу, я не стала продолжать обучение в другом заведении. Не было ни средств, ни желания. Мама погнала меня работать. Моя рабочая жизнь началась с продавца мороженого. Получала небольшие деньги, но работа мне нравилась, никто не трогал, я спокойно могла утопать в море своих фантазий.
 В один из рабочих дней, около меня остановился большой, блестящий на солнце, джип и посигналил. Конечно же, я не обратила внимания на его сигнал, какой продавец мороженого может подумать, что именно ему подала знак такая машина. Красивое женское лицо высунулось из окна внедорожника.
– Привет, Оксан! Как дела? Что делаешь сегодня вечером?
Я узнала в говорящей высунувшейся голове свою старую знакомую, с которой мы практически не общались.
– Привет! Да ничего, – ответила я.
– Ты там же живешь? Мы вечером заедем за тобой, будь готова к восьми часам, поедем в ресторан.
  Я поняла не сразу, что сижу с открытым ртом.
Эта девушка Ирина, всегда была первой красавицей во дворе. Мальчишки бегали за ней табуном, она пользовалась их вниманием, не отвергая ни одного. Ирина всегда пыталась сблизиться со мной, но я не испытывала в этом необходимости. Любопытство гложило меня, и я решилась на поездку в ресторан.
 Вечером, как и было обещано, они заехали за мной.
 – Это мой хороший котя, депутааат, – протянула знакомая.
В свои сорок пять он выглядел на все пятьдесят, для меня лет, для Ирины миллионов. В ресторане, садясь за столик, Ирина шепнула мне:
- Он очень богатый, тяни из него деньги.
Я не знаю, что это было, намеком или призывом, но я решила не теряться и воспользоваться советом знакомой.
За огромным столом, помимо нас, сидели румяные, с круглым животом, богатые дядечки, они вульгарно обнимали молодых дешёвых дамочек. Официанты бегали вокруг нас, убирая каждую соринку со стола. Сев рядом с мужчиной Ирины, я завела разговор.
- Как здесь всё красиво и дорого, просто прелесть.
- Конечно, красиво жить не запретишь, а что нужно для этой самой красивой жизни? Деньги, бабы и еда, – просмеялся, назовем его, депутат Г. – А ты мне позвони как-нибудь на днях, – наглым тоном добавил он.
- Я бы конечно позвонила, но у меня нет денег на счету, да и кредит не могу заплатить за телефон, придется его продавать, – наивно произнесла я.
- А сколько он стоит?
- Пять тысяч, – соврала я, на самом же деле, я брала его за две.
- Хорошо, – он вытащил из толстого бумажника купюры и протянул мне, – вот, бери, закроешь кредит и на счет положишь. Буду ждать звонка, – подмигивая, сказал депутат.
Не брезгуя, я взяла протянутые купюры. Деньги не пахнут, особенно, если нуждаешься в них. Пока удача стояла ко мне лицом, почему же должна отказываться от ее подарков? Конечно, я не собиралась ему звонить, да и тем более возвращать деньги.
После ужина Ирина позвала меня с собой в номер гостиницы. Не думая о последствиях, я приняла ее предложение. Её дорогой мужчина снял самый дорогой номер. Он состоял из большой спальни, общей комнаты и огромной ванны. Мы втроем легли на двуспальную кровать. Я лежала с краю, со стороны девушки. Начиная засыпать, я услышала активное движение позади себя.
- Оксана, сходи пока в другую комнату, номер посмотри, – раздался в темноте голос Ирины.
Конечно, я сообразила, в чем дело и была благодарна небесам, что они не заставили меня участвовать в этом деле. Не включая свет, вышла из спальни. Закурив сигарету, начала осматривать номер. Белый кожаный диван стоял в центре комнаты. Одну стену занимал большой тонкий телевизор, а другая стена была полностью стеклянной. Посмотрев вниз, на город, у меня закружилась голова, вид из высотных зданий всегда пугал меня. В номере был соблазнительный мини-бар, но я решила не употреблять больше алкоголь, дабы не терять координацию. Докуривая сигарету, я услышала голос Ирины:
 – Можешь заходить.
Я была рада и удивлена тому, что моё ожидание продлилось ровно одну сигарету, ну, с кем не бывает. Зайдя в комнату, я легла на свое место и крепко уснула.
После этого, мы немного сблизились с Ириной. Она мне рассказала, что вытянула из этого богача много денег, и что ещё не намеренна останавливаться. Больше я не ездила с ними, ибо, мне хватило того, что он мне дал, (конечно, позже, я немного об этом пожалела).
Через несколько месяцев Ирина в рыданиях рассказала мне следующее. Её любимый депутат-котя неожиданно сообщил ей, что государственные дела не ждут, и ему срочно нужно уехать по делам в другую страну. Со спокойной душой и полными карманами она отпустила его, но, конечно, на время, ведь карманы имеют свойство опустошаться и их нужно периодически наполнять. Не думая о плохом, она небрежно растратила все деньги; ведь согласитесь, как девушка может прожить всего с тридцатью платьями, когда в году триста шестьдесят пять дней, этих платьев хватит всего на месяц, а что ей нужно было надевать в остальные триста тридцать пять дней? Через месяц Ирина начала активно атаковать своего котю звонками, но ответа почему-то не последовало. Ира переживала, ведь она его так любила, так любила, что ей было абсолютно плевать на его толщину его кошелька. Больше я не видела Ирину, только доходили слухи, что она полюбила мужчину, невзирая на его лысину и сутулость. Бросив все свои платья, она уехала в другой город, заполнять свои пустые дни новыми нарядами.
Ну вот, на этом и закончим наше вступление. Да, друзья мои, это было лишь началом в моей истории. Зачем я рассказала вам это всё? Не знаю, просто нужно было с чего-то начать, а это единственное что я помню. Может, именно это всё стало основой моей болезни.
Однако, остались некоторые утаенные фрагменты, дабы не наскучить вам, я не стану углубляться в них и, вообще, моя история совсем о другом.
 
***

Большинство девушек мечтает выйти замуж. Даже в двадцать первом веке, веке развитых технологий, больших возможностях, девушки просто сидят и мечтают о замужестве. Сразу в голову пришла картина: деревянный теремок, у окошка, с резными ставнями, сидит розовощёкая барышня и грустно вздыхает в ожидании своего суженого. Современная картина мало чем отличается от этой. Девушки, сидя у монитора компьютера, разглядывают потенциальных женихов и грустно вздыхают, только щёки у них не розовые, а белые, из-за очередной модной диеты. Однако, не всё так просто, как хотелось бы. Барышням-то нужны, сильные, умные, добрые, верные, заботливые, ласковые, смелые и ещё тысячи прилагательных можно добавить в этот список, причём, некоторые из них будут иметь противоположное значение. Отсюда вытекает несколько вопросов и проблем. Во-первых, в какой точке вселенной находится Принцландия? Во-вторых, как быть парням, которые не могут быть жёсткими и мягкими одновременно? И, конечно же, в-третьих, нужна ли принцу простолюдинка? он же принц! Женщины слишком рано расслабляются, думая, что только они могут выдвигать требования, а ведь, нет, принцы не так просты, ведь они умные существа, (это прилагательное входило в список запросов). Хотела принца – будь королевой. Не можешь, сиди в своём теремке и выбирай из того, что предлагают, и радуйся.
Я давно уже не живу иллюзиями по поводу своей внешности и внутреннего мира. Не храню мысли о том, что я, та самая уникальная девушка, что сможет укротить строптивца, покорить миллиардера, положить к ногам всех мужчин мира. Знаю, что мир не без дураков, и кто-нибудь обязательно взял бы меня замуж, но зачем мне этот дурак? Я не хочу связывать свою жизнь, с кем попало, только ради того, чтобы был мужик за плечом. Хотя, большинство девушек так и делают. На вопрос, зачем тебе мужик, который пьет, избивает тебя до полусмерти, издевается над вашими детьми, присовывает свой член в каждую открытую щель, недопринцессы отвечают: «Пусть будет, хоть какой-никакой, а мужик ведь. Мужик в семье нужен, да и что соседи потом будут говорить про меня». Про ненужный хлам люди говорят примерно также. «Ты что?! Пусть будет, вдруг пригодится. Да и соседка Нюрка говорит, что это интересные раритетные вещи». Было бы смешно, если бы не было так грустно. У меня тоже есть идеальный образ, сложившийся в голове, однако, он никогда не выйдет за грани моего сознания, потому что я тоже недопринцесса.
 
Глава 2.

Я не могла работать продавцом мороженого вечно, как бы мне этого не хотелось. После скитаний и поисков, я, наконец, нашла работу. И опять-таки счастливая звезда помогла мне в этом. Я попала в дорогой престижный ресторан в роли официанта. Кто-то, быть может, сейчас усмехнулся над моей наивной радостью, но устроиться в хороший ресторан, пусть даже провинциального города, довольно сложно. Поначалу, было сложно, болело всё: руки, ноги, спина, к этому всему добавлялась огромная нервная нагрузка. Да, друзья мои, это очень сложная работа. Но, вскоре, мне стало ясно, что это моё, это то, что мне нравится. Положительные эмоции гостей подпитывали меня, столько много нового мне довелось узнать, из общения с коллегами, с гостями, я впитывала всю информацию, как губка. Помимо положительных эмоций, я получала хорошие деньги. Многие «люди» воспринимают официантов за своих слуг, считают, что их можно оскорблять, позволяют себе хамство, но эти «люди», так и останутся в скобочках, не сумев выбраться за их рамки. А сложившийся стереотип, о доступности работниц этой сферы, равен тому, что в СССР не было секса. Насмотревшись, якобы, крутых фильмов, будучи, ни разу не посетив нормальный ресторан, мужчины уверены, что девушек-официантов можно шлепать по филейной части. Не заблуждайтесь. Порой, те люди, которых вы даже не замечаете, имеют над вами большую власть, чем вы могли бы ожидать, порой, те люди, которых вы считаете свой прислугой, имеют в кармане больше денег, чем вы зарабатываете за год. Много различных историй, весёлых и грустных, может рассказать работник общепита, но я не стану углубляться в эту тему, ибо моё повествование совсем о другом. О чём? Да как обычно, о любви.
Прекрасно влившись в коллектив, я тесно начала общаться с одним своим коллегой. Работа в одной смене сблизила нас донельзя. Высокий голубоглазый красавец просто не мог ни понравиться мне. Пшеничные волосы переливались золотом на солнце, мои руки так и просились окунуться в эту блестящую шевелюру. Такое стройное спортивное телосложение, как у него, обычно притягивает взгляды девушек на пляже. Этот красавец Аполлон носил обыкновенное имя Олег. Два моих лишних года не смогли остановить тот пыл, направленный в его сторону. Работа не могла разлучить нас ни на минуту.
 – Мне нравится, когда ты улыбаешься, – постоянно говорил он мне, – не ходи такой хмурой, укушу за нос.
Желание ему понравиться брало вверх, и я постоянно улыбалась, будь на то повод или нет. Порой, даже от этого начинала болеть челюсть. Он не предлагал мне встречаться, мы не говорили о чувствах, хоть я была по уши влюблена, но понимала, что мои чувства односторонни.
Однажды, после рабочего дня, он позвал меня в клуб.
 – Ты же знаешь, я не люблю всё это, – последовал мой ответ.
- Пойдём, что ты какая зажатая, отдохнем, выпьем, потанцуем. Дай мне хоть раз увидеть тебя пьяную, – уговаривал меня Олег.
 – Чтобы потом неделю подкалывать?
 – Обещаю, что ты ничего от меня не услышишь.
- Хорошо, только сначала заедем ко мне, – сдалась ему я.
Сначала, мне не понравилось в клубе. Громкая ритмичная музыка сильно била по ушам, а от мигающего света, болели глаза. Но вскоре коктейли исцелили мои уши и глаза, и вселили в моё тело расслабленность.
Мы танцевали, целовались, бесились, как будто вокруг никого не существовало.
- Меня родители убьют, – еле ворочая язык, проговорила я.
- Поехали тогда ко мне, – предложил Олег.
Мы шли, обняв друг друга, оба пьяные и уставшие, нас шатало из стороны в сторону.
Через полчаса мы были у него дома. Он жил в однокомнатной съёмной квартире. Мало мебели, много места, мне это очень понравилось, этакий холостятский минимализм. Развалившись на кровати, я попыталась уснуть. Но у Олега были совсем другие планы. Навалившись на меня сверху, он начал нежно гладить и целовать меня. . .
Друзья мои, из уважения друг к другу пропустим интимные сцены. Возможно, я многих разочарую этим, ведь сейчас модно писать о сексе, женщины жадно проглатывают это укрывшись с фонариком под одеялом, в глубине души мечтая, что какой-нибудь современный принц их когда-нибудь отшлёпает по полной, но наступает утро, они вспоминают свои «греховные» мысли, перекрещиваются, просят прощения у бога и идут на кухню, готовить своему непринцу-мужу борщ. Я с вами предельно честна, и если вы разочарованы, то не стоит продолжать чтение, я уверена, на ваших полках, много любовных эротических романов, читайте их и не забывайте потом мыть руки. А для оставшейся публики я продолжу.
Проснувшись в его объятиях, я была безумно счастлива. Никогда ещё в жизни мне не было так хорошо, что физически, что морально. В своей голове я уже вышла за него замуж и родила троих детей. Правда, он бедный ещё спал и не подозревал об этом. Весь этот день мы провели вместе. Гуляли, катались на каруселях, ели мороженое. Мне было хорошо, но мысль о том, что он до сих пор не заговорил о чувствах, беспокоила меня. Я понимала, что не могу быть ему безразлична, слишком уж он себя заботливо вёл, но всё равно почему-то молчал. И я решила не торопить события, не пугать парня своим напором, вдруг я ошибаюсь, и я для него очередная интрижка.
Мы были неразлучны. Это была моя первая сумасшедшая влюбленность. Спокойная по натуре, я никогда бы и не подумала, что во мне скрывается столько страстей и эмоций. Мы много пили, ходили по клубам, отрывались, как могли. Но как вы знаете, ничто не длится вечно, всё когда-то заканчивается. Так произошло и у нас. Нет, не так у нас произошло.
  Одним неприметным днём Олег заболел и не вышел на работу. Скучая, я считала минуты, до конца рабочего дня, чтобы сразу отправиться к нему. Проходя мимо кухни, меня подозвал к себе повар.
- А где твой дружок? – спросил он у меня.
- Заболел, а что? – раздраженно ответила я.
- А, правда, что он не из наших?
- В смысле?
- Ну, мальчиков любит. А вы с ним, как подружки общаетесь? Маникюр, педикюр, по магазинам? – дальше я уже не слышала его. Казалось, что у меня закипел мозг, в ушах стоял звон, в висках пульсировало, мне стало не по себе.
 – С чего ты взял? – я еле шевелила онемевшим языком.

 – Так поговаривают, да и заметно по нему. Только не делай вид, что не в курсе.
Потеряв над собой контроль, я вышла из кухни. Около станции официанта стояла моя напарница, ватные ноги доволокли меня до неё.
 – Это правда, об Олеге? – только смогла выговорить я.
 – Ты о чём? – удивилась она.
 – О его ориентации.
- А разве ты не знала? Об этом уже давно известно. Он сам, кому-то из поваров говорил.
Больше я не могла терпеть. Отпросившись с работы, я прямиком отправилась к Олегу.
 – Детка, ты, что так рано? Со здоровьем что-то? – спросил с порога Олег.
 – Почему ты мне ничего не сказал? – с трудом выговорила каждое слово я.
 – Ты про что? – испугано, смотрел на меня он.
 – О том, какой ты. Это правда?! Ты гей?! Скажи мне.
Он отвел взгляд, от моих умоляющих глаз Я ждала, что он обнимет меня и скажет, что всё это злые сплетни. Что завистливые языки, оклеветали его.
 – Это правда, только я могу и с девушками, но предпочтение отдаю парням.
Приговор был вынесен. Ужасные слова сказаны. Что теперь? Просто опустив голову, он ушёл на кухню. Моё тело больше было не моим. Скатившись по двери, чтобы не упасть, я беззвучно плакала. Смотрела в одну точку, а слёзы огромными каплями стекали по щекам. Что было тогда у меня в голове? Ничего. Лишь нестерпимая боль разыгралась в области сердца, и дикая тошнота заставила дышать меня быстрее. Олег больше не вышел ко мне. Дым его мятных сигарет окутал всю квартиру. Собравшись с силами, я встала и вышла из квартиры. Ноги сами вели меня куда-то. Не знаю, как я добралась до дома и как легла спать, хотя вообще не помню, спала ли я вообще.
Наутро мне стало легче. По глупой наивности я представляла, что Олег одумается, завяжет со своим пристрастием, выберет меня, а я всё ему прощу, и мы оба начнем новую жизнь. С этими мыслями, я вышла из дома и отправилась к нему.
 – Привет, давай попробуем ещё раз поговорить – с порога выдала ему я.
 – Конечно, проходи.
Налив чай, он сел напротив меня. Не найдя, как начать разговор, я, молча, смотрела на жидкость в чашке.
 – Оксан, не молчи, пожалуйста, – наконец сказал он.
 – А что мне сказать? Я не знаю. В этом случае ты должен говорить, а не я. Почему ты сразу мне всё не сказал?
 – Я думал, что ты знаешь, ведь это очевидно.
 – Что очевидно? Ты думаешь, у меня много таких друзей было?! – не выдержав, закричала я.
 – Пожалуйста, прости меня. Я не думал, что ты так всё воспримешь. Ведь мы с тобой оба получали удовольствие от нашего времяпровождения. Я думал, что тебя всё устраивает.
 – Устраивает?! Что ты такое говоришь?! Разве ты не видел, как я отношусь к тебе?
 – Оксан, я люблю тебя, но я ничего не смогу с собой поделать, я уже не изменюсь.
 – А что же мне делать тогда? – обессиленная, прошептала я.
- Пожалуйста, давай оставим всё как есть. Ведь нас всё устраивало. Будем также отжигать вместе.
 – Я хотела за тебя замуж.
 – Этот вариант тоже не исключается. Можем пожениться, так даже будет лучше. Знаешь, многие геи женятся, чтобы скрыть свою ориентацию.
 – И ты будешь продолжать спать с мужчинами?
 – Детка, я не могу этого исправить.
 – Боже, но это хуже, чем измена с девушкой! – вновь не сдержалась я.
 – Давай пока не будем загадывать наперед, и будем, так же общаться, веселиться, заниматься любовью.
 – Но как мне теперь с тобой спать, зная, что до этого ты был с мужчиной?
 – А ты не думай об этом, раньше же спала, и всё было хорошо.
 – Я ведь не знала! Дай мне время подумать, завтра я приду к тебе после работы.
 – Хорошо, я буду ждать тебя, и, надеюсь, что примешь единственное правильно решение.
Я не спала всю ночь. Мысли проносились в моей голове со скоростью товарного поезда. «Как же так? За что всё это мне? Разве я это заслужила? Один случай на миллион, и именно мне выпал этот случай. Сколько раз я покупала лотерейные билеты, но всё было тщетно, а тут, вот так с первого раза и «повезло» в любви. А если бы я сразу знала обо всем, что было бы тогда? Обратила бы на него внимание? Почему раньше убегала от парней, презирая их, а тут, влюбилась по уши в того, кого нельзя любить? Может быть, я сама ненормальная? Надо разорвать с ним отношения и забыть обо всем, так будет лучше, да. А что, хотя я теряю от этого? Мне хорошо с ним, а ему со мной. Кто нам может помешать? Смогу ли я терпеть его необычные похождения? Он никогда ничего мне не обещал, это всё я что-то надумала себе. Ведь я видела, что он в клубах много общался с парнями, но разве влюбленной девушке может даже прийти такая абсурдная мысль в голову? Я сама себя загнала в угол, и что теперь, оставаться в нём или попытаться выбраться? Я же не боец, и… я его люблю. Пусть всё остаётся так, как есть».
Да, друзья мои. Возможно, вы сейчас меня осуждаете, но что мне оставалось делать? Я любила этого человека и уже не представляла себя без него. Я думала, что если судьбе будет нужно, она разведет нас. Ведь во всех парах со временем начинаются разногласия и чувства остывают, нужно дождаться такого момента и уйти от него. Любовь живёт три года? Я надеялась, что она умрёт быстрее.
На следующий день после работы, я вновь сидела у него на кухне и уже изучала саму чашку, а не её содержимое.
 – Расскажи мне, как у тебя всё это началось?
 – Тебе, правда, это интересно? – посмотрел на меня грустными глазами Олег.
 – Да, интересно, рассказывай – настаивала я.
- Началось это пять лет назад. Мне тогда только-только исполнилось четырнадцать. И вот, одним весенним днём я вышел на прогулку. В центре города около меня остановилась дорогая машина. Высунувшаяся из окна мужская толстая рожа, улыбаясь, сказала: «Пацан, поехали с нами в сауну, отдохнем, выпьем, баб закажем». Представь мою радость, сопляку, которому ни пиво, ни сигареты не продают, такое предложили, да я даже тогда женской груди ещё не видел. Конечно, я согласился. В сауне, меня напоили допьяна, хотя это не составило труда, я хотел показаться крутым, пил вместе с мужиками, не закусывая. Всё обещали девок вызвать, и я с нетерпением ждал. Двое мужиков завели меня в парилку, к этому времени я уже не соображал. «Ложись, мы тебя веником постукаем», – сказал один из них. Большой груз навалился на меня сверху, и я почувствовал острую боль. Но в скором времени, эта боль стало приятной, и я получил удовольствие. Не буду подробно описывать, что я чувствовал, и что происходило, думаю, ты сама понимаешь, этакий один день Содомы. После этого, я стал чаще гулять в том месте, они подбирали меня и брали собой в сауну. А дальше уже научился сам заводить знакомства, ходить на такие вечеринки.
После, он замолчал, и в комнате воцарилась тишина. Я не знала, что сказать, а он не знал, что добавить.
 – Ты винишь этих людей, которые сделали это с тобой? – наконец смогла произнести я.
 – А за что? – удивился Олег. – Я не считаю, что они сделали что- то плохое. Если мне это понравилось, значит, это должно было случиться. Ты веришь в судьбу?
 – Ну, так, возможно.
 – Я родился, чтобы стать таким, каждое моё действие привело меня сюда, на это место. И знаешь, порой кажется, что я говорил это тебе уже. А если бы в тот день, я завернул в другой переулок и не встретился с той машиной? Кем бы я был сейчас? Были бы мы знакомы, и пили сейчас чай? А если вдруг, мне тогда в сауне не понравилось, ты представляешь, насколько бы это травмировало мою детскую психику, хотя и так травмировали. Много я думал над этим. Всё неизбежно, наша жизнь неизбежна. Значит, мне нужно прожить такую жизнь, и я стараюсь извлечь как можно больше удовольствия из неё. Ты понимаешь меня? Признаюсь, ты первая девушка, с которой я забывал о мужчинах. Бывает, после девушки, стоишь на балконе, куришь и думаешь: «Мужичка бы сейчас». А ты другая, хоть я и не понял пока в чем. Может, это всё твоя худоба, не знаю. Мне бы очень хотелось, чтобы ты осталась со мной. Разве, не чувствуешь, что мы нужны друг другу. Наши судьбы переплетены, и мы не можем разорвать эту связь. Я тебе нужен так же, как и ты мне.
Честно признаться, я плохо тогда соображала и не совсем понимала его слова. В тот момент он казался мне одержимым. А я лишь думала об одном. Что, если моих будущих детей или племянников, также позовут чужие дяди отдохнуть и совершат над ними такое? Тут два варианта, или они решат получать от жизни все и станут с ними за одно, или травма на всю жизнь, которая может привести к ужасным последствиям. Это ужасно. И вот эти «толстые рожи» на дорогих машинах, у которых есть свои дети, жены, разъезжают по городу и выбирают, чью разрушить судьбу. Господи, да что же творится в этом мире? Почему они не дают даже шанса ребёнку? Почему их не наказывают? Разве это не ад, в котором орудуют демоны, забирая души невинных детей?
 – И что теперь с нами будет? – отчаянно произнесла я.
 – А что с нами может быть? Если ты останешься, то оставим всё как есть.
 – Ты хочешь, чтобы я осталась?
 – Как ты думаешь? Я тебе не просто так это говорил. Давай будем вместе, но никак пара, а друзья-любовники. Ведь ни тебе, ни мне не нужны серьезные отношения, сама говорила, помнишь?
 – Да мало ли что я говорила! – взорвалась я. Мне очень было обидно, что ситуация не была под моим контролем. Это напомнило мне ситуацию с Машиным диагнозом. Там я тоже ничего не могла предпринять, как бы мне не хотелось. Судьба много раз преподносила мне подарки, и обидно, что именно так, она решила рассчитаться со мной. В один миг, она свела все счеты и перечеркнула радостные моменты моей жизни. Что это? Карма? Чёрная полоса? Плевок в мою сторону? Разве, я не достойна обычного женского счастья? Нормальной любви? Чем я хуже других? Почему это досталось именно мне? Принять правила этой игры или выйти из неё? Что я теряю, если остаюсь с ним? Но что приобрету? Держась за голову, я задавала себе все эти вопросы.
 – Не думала, что всё окажется так, – продолжила я. – И так говорила, чтобы не испугать тебя. Ты продолжишь общаться с мужчинами?
- Ты же знаешь, что, да, – вздохнул Олег. Я смотрела в его глаза и ждала пощады, но он был не в силах что-то изменить. – Оксана, послушай, я не буду держать тебя. Останься, если считаешь нужным, по крайней мере, это будет честно, ты обо всем теперь знаешь. Я не буду тебя обижать. Постараюсь быть твоим другом, опорой. И люблю тебя, как сестру, даже больше, такое у меня впервые. А о моих мужчинах, просто старайся не думать.
 – А если ты полюбишь другого парня?
 – Детка, мы же друзья, думаю, ты меня поймешь, будем также общаться, тусить, но я постараюсь не влюбляться.
 Да, Олег был прав, я знала, на что подписываюсь. Пританцовывая, он рвал моё сердце на кусочки. Мне казалось, что весь мой обед выйдет наружу. Дрожащими пальцами я перебирала хлебные крошки на столе. Всё моё внимание было устремлено только на эти ржаные комки.
 – А если он будет против?
 – Против чего?
 – Против нас.
 – Не будет. Тем более ты девушка, не представляешь сильной угрозы. Ты можешь также полюбить парня и быть с ним. Детка, пожалуйста, не думай об этом. Давай жить сегодняшним днем, это же круто.
 Трудно сейчас описать моё душевное состояние. Чувствовала себя тогда последним ничтожеством. Казалось, что во всем виновата я. Будь я более женственной и утонченной, он бы выбрал меня, бросил свое пристрастие. Хотя, я понимала, что обманываю саму себя. Он был прав, никто не в силах это изменить. Если парень бросает девушку ради другой, её первое желание – это посмотреть на ту, на кого он её променял, чтобы увидеть все её недостатки, пускать энергию ненависти. А в моём случае, кого мне
ненавидеть? Я даже не могла найти объект, на который бы выплеснула свою ненависть. И весь негатив остался в сердце, разрушая меня изнутри.
Меня часто спрашивают, как я могла в него влюбиться, ведь сразу видно, что он нетрадиционной ориентации. Нет, друзья мои, сразу не было видно. Сейчас, конечно, для меня это очевидно. Ни разу не общавшись с геем, как я могла его распознать в своем любимом? Со временем, я начала даже в толпе отличать их, но это уже позже. Человек может с легкостью узнавать тех, с кем общался долгое время. Если он рос с наркоманами, то запросто различит их. Но я не говорю, что человек должен быть обязательно таким же, чтобы их распознавать, это я к тому, чтобы вы не подумали, что я тоже могу сменить ориентацию.
Как я согласилась остаться с ним? Возможно, я мазохистка, и получаю наслаждение от душевных страданий. Или же больная на всю голову. Не знаю, не могу решать. Вы можете сами дать мне какой-нибудь диагноз, ведь сейчас модно, прочитав одну книгу, по якобы психологии, ставить другим диагнозы, так вот, эксперты, судите.
 Друзья мои, не думайте, что на этом моя история закончена. Это только начало. Начало моего саморазрушения, сумасшествия. О чём я буду рассказывать дальше? Немного приоткрою занавес. Дальше вы вместе со мной погрузитесь в мир клубов и пьянок, в общество людей нетрадиционной ориентации, ну и конечно, в любовь, как же без неё.

***

Недавно мне пришла такая мысль в голову. Зачем нужны психологи? Нет, я не против них, и знаю, что они многим помогают, излечивают психологические травмы. Но вот какая мысль. Что такое душа человека? Ведь они лечат именно ее. Просто, если не брать какие-то болезни, а просто здорового человека, которого беспокоит, предположим, чувство вины. Можем ли мы это назвать болезнью? И вот он ждет помощи от этого специалиста. Но, но… Как один человек, может знать все тонкости души и характера? Понятно, его обучают всему, он штудирует различную литературу. Почему, если человек отличается от толпы, ему уже придумывают диагноз? Не любит общение – социопат, слишком много фантазирует – врун и чудак, груб и резок в общении – психопат. Каким должен быть стандарт человека? И что вообще это такое? Сразу представляется контейнер, где штампуются одинаковые люди. Так ли всё должно быть? Кто установил, каким должен быть нормальный человек? И зачем его лечить от своей особенности, если он никому этим не мешает и живет прекрасно. Хочет быть Наполеон – пусть будет, хочет быть Клеопатрой – пусть будет, (и не важно, что он мужчина). Люди не могут в свой ограниченный мирок принять чужого, того, чей язык они не понимают.
 Я поняла простую истину. Все люди по природе добрые. Да, именно так. Почему они кричат, ругаются, завидуют, пытаются напакостить? Просто потому, что они глубоко несчастны. Счастливый человек никогда не сделает ничего плохого, не обидит другого. Люди становятся несчастными от того, что у них чего-то нет. Вот, к примеру, девушка видит, что парень её подруги подарил той машину, квартиру, бриллианты, и многое в этом роде. Реакция девушки? Нет, не радость, а зависть. Хоть они жили со своим молодым человеком в мире и согласии, она начинает злиться и пилить своего парня, дальше ссоры, скандалы, думаю, понимаете. Так, что же получается, то, чего у нас нет, разрушает нас? Журавль в небе нас делает несчастными? Как-то смешно звучит, правда? Но становится не до смеха, когда осознаёшь всю трагедию происходящего.
Но если смотреть с другой стороны, мы, ведь, те же, животные, какими и были. Самки павлинов выбирают самцов по хвосту, а люди по количеству денег. Так заложено в генетическом фонде. Женская особь должна найти оптимального партнера, от которого смогла бы родить здоровых детей и обеспечить им хорошее будущее.
Вы понимаете, к чему я веду? Не совсем? Всё просто, друзья мои. В чём истина, никто не может сказать. Каждый может придерживаться своего мнения, и это будет его истиной. Просто это нужно понять и принять, не обязательно принимая чужую точку зрения. Не нужно считать себя всезнающим мудрецом, который может раздавать советы и учить жизни. Жизнь многогранна, как и душа человека. И только сам человек может выбрать себе путь и судить в правильном ли направлении он движется. «А судьи кто?», извечный вопрос, на который уже давно дан ответ.
Поэтому, друзья, прежде всего, оглянитесь вокруг себя, взгляните на свою жизнь. Научитесь принимать мысли других людей и не торопитесь осуждать. Порой, достаточно только жалости, чтобы победить в схватке.

Глава 3.

Нас с Олегом уволили с работы, точнее сначала меня, а потом уже его.
Не могу назвать причины, но администратор ресторана меня почему-то недолюбливал. Не то, чтобы он как-то это проявлял в действиях, мне хватало его взгляда в мою сторону, чтобы чувствовать весь негатив, иногда прожигающий мне спину. В свою же очередь, я старалась как можно реже с ним пересекаться, и только при крайней необходимости, обсуждать рабочие вопросы.
И вот, любимый момент всех трудящихся – корпоратив. Наслышавшись от коллег, как они весело и интересно отдыхают, я ждала с нетерпением этого дня. Сказать честно, я всегда любила выпить. С подросткового возраста я хлыстала пиво, как только представлялась возможность. Мне нравится вкус хмельного напитка, только поэтому я его и пью.
В этот прекрасный день у Олега были какие-то важные дела, и на долгожданную вечеринку я пошла одна. С того времени, как я узнала правду о любимом прошло где-то две недели, боль в сердце немного притупилась, но так же продолжала ныть. На корпоротиве я пила не из-за наслаждения вкусом, а просто, чтобы забыться. Я надеюсь, что вы меня понимаете и не осуждаете, хотя можете делать всё, что вашей душеньки будет угодно, мне плевать. Давайте не будем лукавить и вы, друзья мои, согласитесь, что бывало у вас такое, когда настолько паршиво на душе, что просто хочется напиться и забыться. Девушки, кто из вас, после расставания не звонил подругам и в слезах не просил о помощи? Те же в свою очередь прибегали к вам с бутылкой вина, а когда совсем плохо, с водкой. Вот так и я, держала в руке стакан, надеясь, что на его дне найду утешение.
Всё же, почему люди постоянно напиваются? Плохо – выпьем, хорошее событие – надо отметить, всё спокойно – что-то скучно живем, нужно развеяться. Я говорю сейчас не обо всех, но всё же, о большинстве. Однако сейчас гложет мысль, что не может счастливый человек много пить, просто ему это не нужно. И если идти от обратного, то получается, что я несчастный человек. Кто меня сделал такой? Нет, я не виню Олега, это был мой выбор, сама знала, на что иду. Значит, так нужно было, как он сказал мне на кухне: «Это судьба». Спокойная счастливая жизнь не для меня, мой удел лежать на дороге и мечтать о недосягаемых звездах. Я страдаю от того, что люди постоянно спотыкаются об меня, делая тем самым больно. Но слёзы уже не текут от боли, они льются от несбывшихся надежд и мечтаний. Вы скажете, вставай и смотри прямо. К сожалению, эта картина меня не впечатляет, куда прекраснее смотреть на небо, согласитесь.
Ну, вот, друзья, опять меня занесло куда-то далеко от повествования. Пожалуй, продолжим.
Напившись допьяна на корпоративе, я уснула. Я не из тех видов homo sapiens, что напиваются и жаждут продолжения, ищут приключения на свою голову, нет, мне достаточно предмета, на который я смогу поместить своё обмякшее тело, и уснуть. Проспав полночи среди шумного веселья, под утро вернулась домой. Придя через два дня на работу, узнала, что пока я сладко спала, два повара успели подраться, бармен с дури, разнёс ползала, женатый администратор переспал с одной моей коллегой. Меня это всё позабавило, всё-таки умеют люди удивлять. С хорошим настроением я начала свой рабочий день. В конце дня, меня опять ждало удивление. Администратор попросил меня зайти к себе в кабинет.
 – Оксана, – начал он разговор, – как ты себя чувствуешь?
 – Хорошо, а к чему такой вопрос? – удивилась я.
 – Понаблюдав за тобой на корпоративе, я понял одну вещь.
 – И какую же?
 – Ксюшенька, – меня передёрнуло всю. Больше всего на свете я не люблю, когда меня называют этим именем. И всегда, в новом коллективе я предупреждаю об этом. Зная об этом, он всё же нарушила моё табу, что не предвещала ничего хорошего. – У тебя явно проблемы с алкоголем. Я давно это заметил. Посмотри на себя, у тебя даже вид не очень. И на вечере я окончательно в этом убедился. Послушай, дорогая, давай ты подлечишься, отдохнешь, а потом уже решим, возвращать тебя на работу или нет.
 – Не поняла, ты меня увольняешь?!
 – Так будет лучше, поверь. Общепит – это же такая вещь, в которой много соблазнов, и мало кто может устоять, легкие деньги, алкоголь. Я тебя понимаю и не виню во всём этом.
 – Ещё бы! Кто ты такая, чтобы меня винить? – я была очень возмущена и зла, в тот момент не контролировала себя. – Я сама увольняюсь отсюда. И странно, что была замечена только я, а погром, устроившие другие, просто был пропущен с поля зрения. Браво! Ааа, ты, наверное, с женой поругался, конечно. Всего хорошего вам! Процветания и любви.
Хлопнув дверью, я с высоко поднятой головой вышла из кабинета. Несмотря на моё внешнее спокойствие, изнутри меня всю трясло, я еле сдерживала слёзы. Через несколько дней после случившегося мне сообщили, что, либо я увольняюсь по собственному желанию, но без оплаты проработанных дней, либо, меня увольняют по ужасной статье, но выплатив все до копейки. Конечно, я выбрала второе. Мало того, что меня унизили, так они хотели забрать мои, заработанные кровью и потом деньги. Возмущению моему не было предела. Уволив за пьянство на рабочем месте, мне, как и было обещано, выплатили всё, но яро клялись, что, ни в одно заведение (даже шашлычку), меня не возьмут. Они никогда ещё так сильно не ошибались. Трудовую книжку я просто выбросила, и завела новую, красивую, пустую.
За что уволили Олега? Из-за того, что он мой близкий друг. Будучи немного разгильдяем, все шишки от администратора полетели на него. В очередной раз, когда его оплошность попала на глаза этому разъярённому хомячку, он попрощался и с ним, правда гуманнее, чем со мной.
И как-то вечером у нас состоялся разговор с Олегом.
 – Это ты виновата, грубо предъявил он.
 – Не поняла, ты о чём?
 – Это из-за тебя уволили меня. Зачем ты пошла на корпоратив? Сейчас было бы всё хорошо и не искали мы работу.
 – Ты что такое говоришь? – я только начинала отходить от этой неприятной истории. Никак, не ожидав от любимого таких слов, меня просто всю начало трясти. – Думаешь, из-за этого он меня убрала?! Я ему давно не нравилась и ты сам это прекрасно видел. Ты же тоже возмущался его отношением ко мне, совсем запамятовал?! Как ты, вообще, можешь говорить мне такие слова?
 – Могу, из-за тебя пострадал и я. Ты не могла быть более гибкой?!
Пытаясь хоть немного успокоить нервы, я закурила.
 – Я была покладистой настолько, насколько могла. Мне что, нужно было подлизывать ему каждую минуту задницу?! – уже окончательно вышла из себя.
 – Не подлизывать, а относиться нормально.
 – А разве я ненормально относилась к нему?! Как человек со мной, так и я с ним. После всего дерьма, через которое я прошла, ты мне заявляешь это. Так не общайся со мной, раз так боишься за свою шкуру. И вообще, он тебя уволил за твои промахи, а не мои. Если бы ты сам хорошо подлизывал ему зад, то работал бы припеваючи. Или, вообще, нужно было с ним переспать, он же любит спать с официантами, а ты любишь мужичков.
Он сидел, опустив голову, рассматривая свои пальцы.
 – Что же ты молчишь?! Сказать нечего? – не останавливалась я.
 – Оксана, иди, пожалуйста, домой, я не хочу тебя видеть.
Внутри меня всё оборвалось. Я ждала от него криков, скандалов, всё что угодно, но не это. Не помня себя, я ушла домой.
Дома я наполнила горячую ванну и погрузилась в неё. Не помню, о чем я тогда думала, знаю лишь одно, невыносимая боль разъедала моё сердце. Столько всего на меня, такую неопытную тогда взвалилось. Унизили и выкинули с работы, любимый человек не хочет видеть, при этом он ещё и гей. Мне хотелось раствориться в воде, превратиться в пену, как Русалочка. Когда тебя все кругом в чём-то обвиняют, невольно начинаешь верить им, что я такая плохая и никчёмная. Однако горячая вода оказалась коварнее всех злых языков, она привела меня в нормальное состояние. Знаете, слишком много времени люди уделяют мыслям о смерти, только непонятно зачем, ведь ничто не стоит человеческой жизни. Пусть, много плохого и грязного вокруг, но жизнь одна, и только сам человек может ей распоряжаться, она его собственность. Конечно, не хотелось бы видеть ужасные вещи, мне бы радоваться мелочам, разным событиям, людям. И не понятно, то ли, я не могу надеть розовые очки, то ли снять тёмные.
Мы не виделись с Олегом неделю. Решив прервать молчание, я первой позвонила ему. Как оказалось, это было зря. Сказав, что сильно занят, он бросил трубку, (а ещё говорят, что женщины истеричны). Это меня не удивило. Столько раз, получив ножом в сердце, от нового удара уже не было боли. Смирившись, я решила начать жизнь с чистого листа.
Первое, что я предприняла, отправилась на поиски работы. Мне нравилось быть официантом, поэтому мой обход начался с баров, ресторанов. Заполняя анкету в одном баре, мне померещилось знакомое лицо. Очухавшись, я поняла, что это не видение, а реальное лицо моего любимого.
 – Привет! Как ты? Смотрю, ты уже устроился, – подошла к нему я.
 – Привет, неплохо. Почти неделю уже тут, – ответил Олег.
 – Что не звонил? Я ждала.
 – Да занят был, меню ещё учил.
 – Может, увидимся завтра?
 – Не получится, наверное. Работаю допоздна.
 – Тогда, давай я к тебе приеду ночью, – не могла успокоиться я.
 – Оксан, не стоит.
В его глазах я увидела безразличие. Все-таки ошиблась, новый удар ножом вновь причинил мне боль.
 – За что ты так со мной? – дрожащим голосом произнесла я.
 – Давай не здесь, потом поговорим.
Сказав это, он отошёл от меня.
Я мечтала, что меня возьмут в этот бар, где он, была уверена, что тогда у нас с ним всё наладиться. Несколько дней я ждала звонка администратора этого заведения и, наконец, решила позвонить Олегу и узнать, в чём дело, возьмут ли меня вообще. Услышав в телефонной трубке знакомый голос, я вся затрепетала.
 – Привет! Как ты? – начала я.
 – Привет, Оксан. Да ничего, ты как? – услышала безразличный голос Олега.
 – Нормально. Ты не знаешь, что с моей анкетой?
 – Она, вроде, не прошла службу безопасности.
 – Как же так? Всегда проходила, а тут не прошла?
 – Я не знаю, можешь у них спросить, меня не посвящали в подробности. Извини, больше не могу говорить. Пока.
 И вновь я была послана им куда подальше. Краска от стыда залила мне всё лицо. Никогда ещё я так не унижалась. Слёзы обиды душили меня, не давая вздохнуть полной грудью. Сейчас складывается впечатление, что судьба всячески меня отгораживала от этого человека, но моё глупое упрямство отказывало подчиняться. И я, как капризный ребёнок, жадно мечтала о красивой кукле. Но нуждалась ли в ней? А разве детям не нужны игрушки?
 Конечно, он меня обманул. Скорее всего, моя анкета даже не дошла до службы безопасности. Предательство любимого человека, вот, что может быть страшнее того, что он гей.

С последнего инцидента прошло несколько месяца, я немного успокоилась и пришла в себя. Устроилась на новую работу, которую очень полюбила, вошла в колею, научилась снова радоваться, ну, или делать вид. Больная изрезанная душа уже никогда не станет здоровой. После стольких мучений и ран, она просто обязана покрыться жёсткими шрамами, дабы, больше никто не посмел её обидеть.
Рабочие будни, домашние хлопоты, сон, еда и каждый день так по кругу. Монотонность серых дней разбавляли пьяные выходные. Я пристрастилась ходить по клубам. Громкая музыка, яркие огни вырывали меня из реальности. Погружаясь в эту атмосферу, я забывала о своей пропавшей жизни. Катившись в пропасть, я ускоряла движение, заправляясь алкоголем. Зачем же останавливаться? Ведь куда приятнее поддаться судьбе и своему безразличию.
Как говорится, ничто не предвещало грозы. Обычный день, работа, апатия, уныние, мечты о лучшем, и вдруг, среди всего этого, раздался телефонный звонок. Мне очень редко звонят, родные знают, что когда я на работе, меня лучше не тревожить.
 – Алло! Слушаю вас, – на экране высветился незнакомый номер, поэтому я даже не представляла, кто это мог быть.
 – Привет, Оксан, узнала? – услышала дорогой своему сердцу голос. Первые секунды я была в оцепенении.
 – Да, Олег, я тебя узнала. Что-то случилось? – постаралась произнести это как можно безразличнее.
 – Ты сейчас занята? – неуверенно спросил он.
 – Нет, я могу говорить.
Так как это был будний день, в ресторане практически никого не было. Заведение было слишком дорогим для обычных людей, которые ходят вечером поужинать, как правило, выбирают место подешевле. Но в выходные дни, наш ресторан превращался в гламурный ночной клуб, и различные слои населения любили в нём отдыхать, хотя конечно, процент элиты был выше. Поэтому, как правило, в нашем заведение молодые девушки могли спокойно найти себе богатого «папика». Откровенное платье и минимум ума создавали большую конкуренцию в изобилие всех барышень. И им приходилось изрядно попотеть, чтобы овладеть желаемым кошельком.
 – Детка, – в последнее время Олег называл меня только по имени, и, услышав это обращение, я поняла, что он нуждается в моей помощи. – Я хотел извиниться перед тобой.
 – Перестань, я не держу на тебя зла, – мне было приятно, но всё же, нотки неискренности проскакивали в его словах. Как романтичная девушка, я ждала от него громких высокопарных слов, о вечной любви и преданности, а вместо этого получила такое скудное предложение. Конечно, понимала, что это самое большее, на что он способен, но все же, надежда о прекрасном таилась в моём сердце. Я не обманула его, обиды давно уже не держала, однако, ждала продолжения его извинений, дабы моё самолюбие потешилось. Но, не знав тонкую женскую натуру, он заговорил о другом, зачем, в принципе, и звонил.
 – Я сейчас в Москве, ты знала?
 – Нет, мне никто об этом не сообщил, – искренне удивилась я.
 – Уже два месяца тут. Меня уволили с того бара, черная полоса какая-то. Друг позвал меня в Москву за длинным рублем. Нарассказывал всяких басней. Нет, деньги тут конечно есть, но большей частью у самих москвичей, а приезжие – это просто дешёвый рабочий труд. Устроился в одно кафе, а меня кинули с зарплатой. Живу знакомого, сказал, чтобы через 3 дня я съехал. Денег даже на еду нет, ни то, чтобы на обратный билет. Полностью в дерьме я, короче.
Поняв, что в этом всём нет ни намека на раскаяние, я разочаровалась, но смирилась. Он нуждался в моей помощи, хорошо, природа наделила меня милосердием и простодушием, поэтому, была готова выручить его.
 – Давай поступим так, – начала я, – я вчера получила зарплату. Возьму отпуск за свой счёт и приеду за тобой. Мне хочется увидеть столицу, ты же немного освоился там, вот познакомишь меня с достопримечательностями.
 – Хорошо, детка, когда мне тебя ждать?
 – Через три дня как раз.
 – Спасибо, я все потом верну.
Только отгородив меня от этого человека, жизнь вновь свела нас. Счастье и отчаяние поселились в душе. Как же так? Немного успокоившись после расставания, вновь прыгнуть в эту бездну. Ведь я могла просто переслать ему деньги, можно было и не видеться. Почему обратился именно ко мне? То, что я так простодушна, или всё же он питает какие-то чувства ко мне. Или просто больше не к кому? Весёлый настрой взял вверх. Счастье, что через несколько дней я увижу и прикоснусь к любимому, переполняло меня. Как бы трезвый разум не старался, ему не удалось победить восторженные чувства влюбленности.
И вот уже через два дня после звонка Олега, я сижу в поезде, мысленно поторапливая его. Когда поселяется в душе какая-то страсть, так легко и весело становится. И всё кругом тебе мило, люди кажутся добрыми и радушными, а природа прекраснейшей. Всю дорогу я не сомкнула глаз. Никак не могла оторваться от мелькающих пейзажей в окне.
Вообще, очень люблю раннюю осень. «Унылая пора» совсем не вгоняет меня в печаль. Глядя на деревья, усыпанные золотом, вспоминается сказка «Буратино», когда лиса и кот обещают, что на деревьях вырастут монеты, невольно в фантазии ребенка рисуется образ такого растения, хоть и обещание было обманное. Смотря на золотые деревья, кажется, что это всё поле чудес, и что в скором времени не только в природе, но и в моей жизни произойдёт волшебство.
 – Девушка, а не хотите с нами выпить? – прервал мои сказочные мысли незнакомый мужчина. Он стоял около моего постельного места и сильно шатался, то ли от качки, то ли от хмеля.
 – Нет, спасибо, – благо мужчина не стал настаивать, и оставил меня в покое. Его подвыпившая компания громко смеялась на весь вагон и время от время дебоширила. Они, видимо запомнили меня, когда мы вместе курили. Тот факт, что они предложили выпить, не обидел меня, но крайне удивил. Признаюсь, что это произошло не в первый раз. Бывало такое, что ко мне просто подходили на улице и говорили:
 – Пойдём, выпьем, водка есть.
Когда я отвечала, что никуда не пойду, они удивленно на меня смотрели и говорили:
 – Если не хочешь водки, пиво можем взять.
Я поспешно покидала навязывающихся типов. Всегда думала, что моё лицо вполне симпатично, и совсем не выглядит как пропитое. Но всё же, факт остается фактом, и узнать, мысли тех людей мне не дано.
Этот мини-диалог сбил меня с мыслей. Позже, эти мужчины, совсем перестали контролировать себя и их высадили с поезда, тем самым дав облегчённо вздохнуть уставшим пассажирам.
Только по прибытию в столицу, я вспомнила, что забыла позвонить Олегу, чтобы встретил меня. И вот, я стояла на огромном вокзале в толпе суетившихся людей. «Неужели, это и есть Москва?», – подумала про себя. Сев на скамейку, начала звонить другу. Ужас парализовал все мои конечности, когда я услышала голос автоответчика. Спокойствие пришло ко мне, когда я осознала, что я не пропаду, пока в сумке лежат деньги. Вспомнив, что Олег присылал адрес своего пребывания, я взяла такси и направилась туда. Дорога была длинной, а точнее медленной. Мне казалось, что водитель возит меня по кругу, набивая счётчик. Только в машине и поняла, насколько устала. И было понятно почему, я не спала и не ела почти двое суток. Из зеркала на меня смотрело болезненно худое лицо. Мысленно ругая себя, за своё небрежное отношение к организму, я не заметила, как машина остановилась, водитель, обернувшись, вопросительно смотрел на меня. Меня крайне удивили столичные цены, в плохом смысле. Будучи, имея приличную сумму в кармане, я не стала высказывать недовольство.
На звонок в дверь мне открыл молодой симпатичный парень. Он был также красиво слажен, как и Олег. Длинные чёрные волосы аккуратно убраны в хвост. Не сразу до меня дошло, что он гей. Высокомерно улыбнувшись, молодой человек спросил:
 – Вам кого?
 – Я к Олегу, – растеряно ответила я.
 – Его нет дома, ушёл к новому дружку, – ядовито выговорил он. Мне стало понятно, что этот парень был в отношениях с моим любимым, и, поссорившись с ним, он выставляет Олега на улицу.
 – А можете сказать адрес?
 – Тут недалеко, он у него на работе, в салоне сотовой связи.
Зная адрес, но, не зная города, я побрела в указанную мне сторону. Такси не хотелось вызывать, не хотелось повторять печальный опыт, тем более тот парень сказал, что идти не далеко. И вот, в незнакомом огромном городе, по указателям, направлениям людей, я добралась до указанного места. Сквозь стеклянную витрину показался знакомый силуэт. Он увидел меня и направился в мою сторону.
 – Детка, я так рад тебя видеть, – сказал Олег, нежно обняв меня. – Что ты не позвонила и не предупредила? И вообще, как ты меня нашла?
 – Я тебя везде найду, – рассмеялась я. Чувства, дремавшие в моём сердце, пробудились и наполнили меня жизненной позитивной энергией.
 – Пойдём, я познакомлю тебя с Максимовной, – взяв за руку, потащил меня в салон.
Я заметила одну особенность у геев, они интересно называют друг друга, делая из имени – отчество. Если, к примеру, парня зовут Андрей, то называть его будут Андреевна. Первое время меня это смешило, но привыкнув, совсем перестала обращать на это внимание.
Войдя, за стойкой я увидела высокого крепкого парня. Он отличался от Олега и того парня, которого я недавно видела. Выглядел по-другому, мужественно и брутально. Мне никогда бы не пришла в голову мысль, что этот парень нетрадиционной ориентации. Позже Олег объяснил мне, что мир геев делится на два вида: активы и пассивы (они называют друг друга «моя пассивка» или «активка»). Если говорить более приличным языком, то пассив выполняет функцию женщины, актив же – мужчины.
Максим, как вы поняли, был из числа, так называемых «активок» в чистом виде. На меня он произвел неприятное впечатление. Это был второй человек за день, который кидал на меня высокомерный взгляд. Его выражение лица, просто кричало: «Посмотри на себя, какая ты убогая, а какой я, видишь? я бог».
 – Оксана, это Максим, мы вчера познакомились в клубе, и он разрешил нам с тобой пожить у него несколько дней, – представил Олег мне своего друга. – Вот она, моя спасительница, я про неё тебе рассказывал, – сказал он уже парню. – Пока у Максимовны не закончился рабочий день, можем сходить за моими вещами к этому.
 – Пойдём, – согласилась я.
Обида в тот момент посетила моё сердце. Олег даже не поинтересовался, как я доехала, как себя чувствую. Несмотря на жуткую усталость и голод, я шла за любимым, не сказав ни одного жалобного слова. Дойдя до дома, он попросил меня подождать на лестничной площадке. Пустой желудок забунтовал. Меня жутко затошнило, скатившись по стене, я присела. Ещё минута, и мне казалось, я потеряю сознание.
 – Оксан, что с тобой?– услышала я знакомый голос.
Олег подал мне руку, чтобы я встала.
 – Да ты вся бледная. Ты когда ела в последний раз?
 – Не помню, – единственное, что смогла выговорить.
Приобняв меня, он помог мне идти. Шли мы недолго. Только оглядев всё вокруг, я поняла, что мы в кафе. Сделав заказ официанту, Олег взял меня за руку и пытался привести в чувство.
Только после горячего супа, силы стали возвращаться ко мне. Я увидела в глазах, смотрящих на меня – жалость. Мне стало немного неловко от всего этого. Доведя себя до такого состояния, я показала свою слабину.
 – Тебе лучше? – сочувствующе спросил Олег.
 – Да, извини, не думала, что до этого дойду.
 – Перестань, ничего такого в этом нет. Только вот желудок нужно беречь, ты себя так совсем изведёшь, придёшь в норму, я буду ругаться. Кушай, а то всё остынет.
Умяв несколько блюд, я почувствовала себя практически счастливой. Несмотря на свою худобу, сытой могу лишь стать, после огромного количества еды в моём желудке.
 – Ну, вот, хоть бледность немного отошла, румянец появился, – улыбаясь, сказал Олег.
 – Да уж, я почти счастлива.
Помня, что у него нет денег, я оплатила счёт. Ему стало неловко, но старался не подать виду.
Когда мы вышли из кафе, я взглянула на город другими глазами. Сотни людей проходили мимо, не замечая меня. Будь я голой, никто бы и не обратил внимания. Все куда-то бежали, спешили, разговаривали по телефону. От такого движения у меня закружилась голова. Высотные здания напоминали мне огромные каменные глыбы. Всё же, в этом есть своя прелесть. Завораживающие блестящие постройки напоминали мне сказочные замки, в которых таится злая сила. Множество машин, стопившиеся в очереди пробок, ждали своего освобождения. Витрины магазин, заманивали в свои сети. Всё кругом казалось сказкой – злой сказкой. Однако и были просветы в этом мире. Зелёные парки, напоминали оазисы посреди пустыни. Холодные изящные памятники возвышались почти на каждом шагу. Не скажу, что была очарована, но и разочарованной не была. Я понимала, чем этот город может заворожить, и почему люди так стремились ворваться в это сердце жизни. Казалось бы, жизнь бьёт здесь ключом, можно найти абсолютно всё и вся, но что-то не то. Не могла я найти чего-то главного, простого.
 – Как тебе Москва, детка? – прервал мои мысленные рассуждения Олег.
 – Красивая и большая, – единственное, что я могла подобрать.
 – Огроменная, я бы сказал. И как ты меня в этом городе нашла? Приехав сюда, я несколько раз заблудился, не то, чтобы найти кого-нибудь.
 – Да ладно, это было не так сложно, ты же один такой на всю Москву, – посмеялась я, – а тебе самому она нравится?
 – Ну, как тебе сказать, скорее да, чем нет. Много людей, мест, куда можно сходить, и есть на что посмотреть, но это притом условии, что у тебя есть деньги. Поэтому, я не многое здесь видел. А так, люди здесь почти одинаковые, провинциальные я бы даже сказал. Вот наш маленький городок заполнен жителями деревень, поэтому кажется большой деревней, а Москва наполнена людьми с провинций, поэтому кажется большой провинцией. Мало москвичей я видел, честно, даже не знаю, как они выглядят. И больше всего знаешь, что раздражает? Порой смотришь на человека и сразу понятно, что он из маленького городка приехал, а строит из себя чистокровного дворянина. Вот, правда, не смейся, сама потом заметишь. Так и хочется ударить им по носу, чтобы отпустили его пониже, чтобы не зазнавались и видели что-то дальше него. Ну, и нерусских много. Обхожу их стороной, мало ли, жить ещё хочу.
Когда мы дошли до салона, Максим уже ждал нас у выхода и нервно поглядывал на часы.
 – Наконец- то, я уже думал, что вы потерялись, – с упрёком сказал он.
 – Извини, просто моей детке стало плохо, и пришлось ее накормить, – начал оправдываться Олег.
 – У меня бы поели, – не унимался знакомый.
 – Я бы просто умерла с голоду, – раздраженно ответила я.
 – Ладно, пойдемте скорее. Сегодня пойдем в одно место. Это заведение считается лучшим гей-клубом Москвы.
 – А как же я? – неуверенно вставила я.
 – А что ты? С нами пойдешь. Думаешь, что в таких заведениях одни геи тусуются? Туда ходят все, просто большинство нашей породы.
У Максима была однокомнатная квартира. Вполне уютная и комфортная. Один угол занимал большой компьютерный стол. Дорогой диван стоял вдоль стены. В тихий вечер на нём можно посидеть посмотреть жидкокристаллический телевизор, занимавший противоположную стену. Мягкий тон обоев создавал приятную атмосферу. Я никогда не видела, чтобы квартира холостого парня выглядела так опрятно, просто всё в ней гармонично сочеталось. Однако мы помним, что это не совсем обычный парень, поэтому сильно не удивляемся.

***
Что мне понравится в геях, так это, чувство вкуса, любовь к порядку и чистоплотность. Не каждая девушка может похвастаться такими качествами. Меня это очень подкупает. Гетеросексуальные одинокие парни кажутся мне такими беззащитными, порой, кроме пельменей и приготовить себе толком не могут. Складывается впечатление, что в их жизни полнейший хаос, начиная от внешнего вида, заканчивая порядком в доме. Многие мужчины на упреки женщины о неопрятности, выдвигают твёрдый аргумент: «Я что, голубой?!». Голубой, не голубой, но всё же, девушке приятнее видеть рядом хотя бы чистого молодого человека, не с засаленной головой и грязными ногтями. И именно за такими мужьями, жёны собирают по всей квартире носки и счищают с дивана хлебные крошки. А напрочь обнаглевшие типы заявляют: «Женщины созданы, чтобы хранить очаг и соблюдать в нём порядок». Я не спорю с этой фразой, но, но! Мужчины настолько охамели, что указывают место второй половинке, не зная своего. Как же такое может быть? Отработав несколько смен, женщина приходит домой, при этом успевает забрать ребёнка из садика (школы), приводит в порядок жильё, готовит ужин для семьи, а потом и что-то на завтра, чтобы муж забрал на работу, ещё и успевает освободить наполнившиеся спермой яйца мужика, которые он накопил на работе за просмотром порно. Мужчины же в свою очередь, приходят с работы, уставшие, от так называемого тяжкого труда, открывают пиво и смотрят любимые программы, иногда вытягивая руку, чтобы принять от жены ужин и отдать пустую тарелку. Что это? Как говорят, хоть какой-никакой, но муж. Да лучше быть тысячу раз одной, чем так. Нет, я не феминистка, Муж должен быть главой, но главой во всех смыслах этого слова. Жене будет за радость стирка, уборка, варка, воспитание детей, только если муж будет обеспечивать средствами для этого. А так получается, что женщины сами работают для того, чтобы создать условия своего рабства. Мужчины в последнее время забыли свою роль в жизни. Слёзно жалуются, что это мы, женщины, загнали их в такое положение. Но разве, хрупкое, нежное существо может сделать такое с сильным полом? Почему, если они таковыми себя считают, не борются за своё первенство, ведь борьба должна быть в крови у мужчины. Когда всё это успели потерять? Боясь показаться слабыми, бегут от ответственности, разве это не слабость? Не знаю, всё это конечно субъективно, но, мне кажется, когда женщина начнёт уважать себя, а мужчина защищать свои принципы, быть может, тогда что-то изменится в этом мире.

***

Если бы я не знала, что это квартира Максима, я обязательно решила бы, что в ней живёт перфекционист.
Интерьер кухни был выдержан в таком же стиле, что и комната. Кухонный гарнитур гармонировал с нежным постельным тоном обоев. Казалось бы, в ней есть всё необходимое, ничего лишнего. Не всякая девушка смогла бы похвастаться таким вкусовым сочетанием. Техника была полностью новой, я не заметила ни одного потрепанного предмета. Большой холодильник практически весь был обвешан магнитами с наименованиями разных городов и стран. Такое количество меня поразило.
 – Это тебе друзья всё привезли? – поинтересовалась я.
 – Нет, большая часть моих магнитов.
 – Ты был в стольких городах?
 – Да, правда тут не все есть, где-то я просто забывал покупать.
Никогда еще не видела человека, который бывал в стольких городах и странах. Хотелось столько узнать, столько спросить, но его неприятное лицо сдерживало все вопросы внутри меня.
Однако, по правде говоря, квартира произвела на меня неоднозначное впечатление. Какое-то ледяное безразличие стояло во всей квартире, что даже неприятно было, находится в ней.
Когда хозяин квартиры отлучился в ванную, я тихо спросила у Олега, сколько мы будем гостить здесь.
 – Детка, не волнуйся, как только мы с ним разругаемся, так сразу уедем домой.
 – В смысле? – насторожилась я.
 – Ненадолго, почему-то всегда у меня находится повод поругаться.
 – Ну, что вы шепчитесь? Пойдемте есть, а то я сам умираю с голода, – сказал Максим, неожиданно появившись около нас.
За столом, я практически, ничего не съела. Заметив это, Олег сказал мне:
 – Детка, если ты не хочешь кушать, можешь пока подремать на диване, нас ждёт бессонная ночь.
Я была рада тому, что мне представилась возможность поспать, но мысль о ещё одной бессонной ночи, загнала меня в уныние. Не сказав ни слова, я ушла в комнату, и как только моя голова опустилась на подушку, моё сознание покинуло меня.
 – Оксана, Оксана, детка, просыпайся, – сквозь сон я еле различала голоса. Кто-то тормошил меня за плечи и пытался привести в чувство. С большим усилием, мне удалось открыть глаза. – Давай, поднимайся и в душ, он тебя освежит.
Мне ужасно не хотелось вставать и куда-то идти. Но я понимала, что хозяин дома не может оставить чужого незнакомого человека в квартире одного или из-за него не идти отдыхать. Приложив все силы, я поднялась с кровати и отправилась в душ. Не знаю, сколько я спала, но бодрости во мне не прибавилось. Я мысленно проклинала всех и всё. Готова была запереться в ванной и остаться в ней до их прихода. После пятнадцатиминутного пребывания под душем, сон покинул меня, однако, негативный настрой продолжал царствовать во мне.
 – Оксана, ты что грустная? – похлопав меня по плечу, спросил Олег.
 – Всё нормально, – огрызнулась я.
 – Уверен, тебе понравится.
 – Мне сейчас только нравится спать, больше ничто меня не успокоит.
 – Детка, не кипятись.
Решив сэкономить денег на такси, мы отправились пешком, как назло, дорога оказалась неблизкой. В молчаливом смирении я плелась за парнями.
Клуб оказался в подвальном помещении небольшого здания, как это чаще всего встречается. Чёрная железная дверь и два здоровых секьюрити отделяли нас от «райского уголка», как назвал это место Максим. Пройдя удачно фейсконтроль, мы оказались в пристанище людей нетрадиционной ориентации. Интерьер меня впечатлил, всё-таки дорогой московский клуб. Вокруг были одни зеркала, зеркальные стены, колоны, потолок, можно было спокойно потерять себя и запутаться в пространстве. Меня очень удивил тот факт, что ничего не повреждено, если в трезвом виде, теряешь координацию, то, что говорить о пьяных. Просто огромная барная стойка была полностью усеяна людьми, поближе к барменам – дорогие дядечки, подальше дешёвые девочки. Несколько барменов метались из стороны в стороны, отдавая поочерёдно заказ, забирая деньги, и попутно жонглируя шейкерами и бутылками. Люди были прижаты друг к другу, не было ни малейшего пространства, чтобы пробраться к бару. Официанты расталкивая толпу, с трудом пробирались к стойке, чтобы забрать заказ. В зале я не увидела ни одного свободного столика, что очень меня удивило. Во-первых, был будний день, во-вторых, было не меньше пятидесяти столиков. Вот она ночная столичная жизнь, не сравнишь с нашей.
В маленьком городке некуда сходить в будний день, все люди только и живут от пятницы до пятницы. И не могу ответить, положительно или отрицательно влияет это на жителей. Но всё же, русский народ не так прост, и если он захотел выпить в будний день, то выпьет, пусть на лавочке или в подъезде, погрызывая семечки. Так потихонечку процветает жизнь провинциальных гопников. Кто же не знает и не боится этот вид существ? Но благо, они не маскируются, поэтому, их можно узнать издали по одежде и походке, ну, или по щелканью семечек.
Музыка мало отличалась от той, что играет в обычных клубах. И вообще, если бы я не знала, что это заведение специфическое, то никогда бы об этом не догадалась. Такой же тусклый мигающий свет, от которого ещё больше теряешься в пространстве. Большая часть людей скопилась на танцевальной площадке, девушки энергично двигают бёдрами, мужчины прижимают их, ну, или друг друга. В общем, этот клуб мало отличался от других, хотя что, геи и лесбиянки особенные люди что-ли? Чего я ожидала? Всё, как у всех.
Как оказалось, за одним столиком у Максима сидели знакомые. Мы подсели к ним, чтобы сделать заказ. Меня удивило то, что все официанты были парнями и ни одной девушки среди них. Я поинтересовалась у Олега, почему так, он лишь пожал плечами и сказал, что они настолько привередливы, что угодить им может только симпатичный парень.
 – Но ведь здесь не только вы, но есть еще и лесбиянки, да и люди с обычной ориентацией, – не унималась я.
 – Нас больше и кошельки у нас толще.
 – Ага, однако, эти толстые кошельки жадно заперты.
 – Ты не поверишь, как они распахиваются после четвёртой рюмки водки, – улыбнулся Олег.
Выпив несколько коктейлей, меня разнесло напрочь, тут, конечно, свою роль ещё сыграли усталость и голод. Взяв мою руку, Олег потянул меня на танцпол. И тут он произнёс фразу, которая врезалась в мою память на всю жизнь.
 – Детка, оглянись вокруг, сколько красивых и сексуальных парней. На каждого из них просто слюнки текут. Но какого тебе осознавать, что, ни один из них тебя никогда не захочет?
И тут я впервые осознала, что он прав. Оглядев парней, я убедилась, какой привлекательной внешностью они обладают, ухоженные, красиво одеты, с прекрасной фигурой. Мне стало жаль женщин и себя более всего, что мы не привлекаем их, и нам приходится довольствоваться мужчинами, некоторые из которых даже не знают, что такое зубная щётка и как ей пользоваться.
Любимый периодически отлучался за коктейлями и приносил мне их прямо на танцпол. Опьянев до крайности, я потеряла над собой контроль. Я с любопытством рассматривала девушек танцующих гоу-гоу в клетках, до этого видела их только танцующими на барной стойке, а клетка меня сильно удивила. Они напоминали мне грациозных кошечек, демонстрирующие свою пластику и грацию.
И вот, перестав контролировать свои действия, и не поддаваясь ограничениям Олега, я направилась в сторону одной из клетки. Оказалось, что расстояние между решетками было большое, и долго не думая, (честно признаться, я тогда совсем не думала), забралась в эту клетку. Танцовщица, никак не ожидавшая такого поворота событий, встала в исступлении. Я всё-таки успела немного покрутиться около решёток, (этакая, облезлая кошечка), но потом меня буквально выволокли из клетки и дотащили прямо до выхода. Олег и Максим вышли следом. Будучи сами пьяными, и видя моё состояние, они не сказали мне ни слова.
Вместо того чтобы отправиться домой, нам хотелось продолжения банкета. На этот раз, поймав такси, мы поехали в другой клуб, который, по словам Максима, «Эдем номер два».
Фейсконтроль мы уже прошли не так легко и просто, пришлось приложить усилия и связи Макса, чтобы нас впустили нас в клуб. Подробного дизайна заведения я не помню, запомнилось лишь, большое количество зеркал, как и в предыдущем месте.
 – Зачем вам так много зеркал? – спросила я.
 – Мы красивые и нам приятно смотреть в своё отражение, – высокомерным тоном заявил Максим.
Помню, мы шли с Олегом в обнимку и сразу же при входе врезались в зеркальные колонны, и сильно ругались со своими отражениями. Ещё пару коктейлей буквально снесли мне голову. В зале был подиум со столами, который возвышался над уровнем пола. Этот подиум был огорожен железными перилами с узорами. Долго не думая, (как вы помните, я не думала вообще), забралась на эти перила и начала кричать, танцевать; мне было жутко смешно теребить людей, которые танцевали внизу, по голове.
Вестибулярный аппарат опьянел раньше меня, и он уже просто не выдержал такой нагрузки, я просто полетела с решётки на пол, к танцующим людям. Я была настолько неадекватна, что не почувствовала боли. Люди расступились и удивлённо таращились на меня. Трезвый человек всегда удивляется выходкам пьяного, хотя сам забывает, на что способен, будучи в алкогольном опьянении. Конечно, сразу прибежала охрана и вывела меня. Парни опять последовали за мной. Вот так, за одну ночь, я попала в чёрный список двух ночных клубов Москвы. Как оказалось, меня выводили с трудом, и, сопротивляясь, я ударила охранника в глаз. Узнав потом об этом, мне было смешно и в то же время очень стыдно. Несмотря на свою худобу, удары у меня тяжёлые, и я была уверенна, что у охранника остался синяк, что ещё больше вгоняло меня в краску.
Этой ночью, видя моё состояние, было решено, уже никуда не идти. Но я старательно сопротивлялась и жаждала ещё веселья. Максим, плюнув на нас двоих, отправился домой, Олег же не мог оставить меня одну в таком состоянии на улице, ему пришлось поддаться моим пьяным капризам и пойти гулять. Не помню точно, где и сколько мы гуляли, знаю лишь точно, что меня жутко крутило. Домой мы вернулись практически под утро, моё состояние было уже не такое критическое, как ночью. С шумом и грохотом войдя в квартиру, мы увидели, что Максим сидит на кухне и пьет кофе. Диван был разложен, и как мы предположили на три персоны, но почему-то постель нас вовсе не привлекла и мы оба с грохотом свалились на пол, из-за чего я получила огромную шишку на лбу, о которой узнала только проснувшись. Мы свалились так, как были, в одежде, грязные, но мы обнялись крепко и забылись младенческим сном, если можно употребить это выражение в данном случае.
Открыв глаза, я осознала своё положение: я лежала одна и уже на диване. Из кухни доносился звук ложки, которая ударяется об края чашки, перемешивающая сахар, что меня очень раздражало. Неспешно поднявшись, я направилась туда, где была жизнь. За столом сидел хмурый Максим и курил сигарету.
 – Доброе утро! – произнесла я, мой пересохший рот с трудом открывался.
 – Доброе, доброе, – мне показалось, что слова были произнесены с какой- то злобой.
 – А где Олег?
 – Он ушёл в магазин за продуктами, – пристально взглянув на меня, произнёс Максим.
 – Что-то не так? – уже не выдержала я, его безмолвных упрёков.
 – А как ты сама думаешь?
 – Мне очень неловко за вчерашнее, извини, что так вышло.
 – Я не о вчерашнем, – перебил меня он.
 – А о чём тогда? – я судорожно начала перебирать обрывки пьяных воспоминаний. – Но если это не о вчерашнем, тогда о чём? Мы же знакомы один день. Я не понимаю.
- Хорошо, если ты не понимаешь, попробую с тобой поговорить откровенно. Ты не против? – закуривая следующую сигарету, произнёс Максим.
Что-то внутри сжалось меня, то ли от злого взгляда, то ли от лишнего алкоголя в моём организме. Однако мне удалось сообразить, что меня ждёт серьёзный разговор, на неприятную мне тему. Сопротивляться не было возможности, я находилась на чужой территории, к тому же ещё не в своём городе, путей отступления не наблюдалось.
 – Да, я внимательно тебя слушаю, – сказав это, меня жутко затошнило. Я присела на стул. – Можно я возьму сигарету, спасибо, – закурив, я сразу поняла, что совершила безрассудный поступок. Моё состояние ухудшилось в два раза. Потушив почти полную сигарету, я решила не курить некоторое время, иначе, мой организм пошлёт меня просто куда подальше.
Максим, долго не думая, поднялся и налил мне крепкий чай. С благодарностью взглянув на него, я взяла чашку. На самом деле, я предпочитаю кофе, но чай, как благородный напиток, всегда приходит на помощь. Порой кажется, что некоторые недооцененные вещи, такими и должны быть, чтобы в сложный момент показать свою мощь, это касается не только вещей, но и людей.
  Придя немного в себя, я взглянула на Максима. То ли впечатлительность похмельного утра, то ли моё состояние, но мне показалось, что я увидела то, что не разглядела вчера. На меня смотрели злым презрительным взглядом. Казалось, что этот человек сейчас вскачет и свернёт мне шею. Подумав об этом, я невольно пощупала свою шею и, убедившись в том, что с ней всё в порядке, облегченно вздохнула. Согласитесь, что бывают такие беспокойные минуты, когда от бешенства хочется кого-то избить, вырвать ему волосы, искусать до крови, ну, и дальше по мере своей испорченности и жестокости. Но в этом человеке была такая внешняя спокойность, умиротворенность, что непросто разглядеть в нём страшную натуру маньяка. Видимо, вчера под давлением усталости, я не заметила очевидного, а быть может, что из-за своего состояния, я нафантазировала лишнего.
Но вернёмся к нашему разговору. Почувствовав некий страх и опасность перед собеседником, я втянула в себя шею и вообще хотела испариться или превратится в молекулы.
 – Оксана, сколько тебе лет?
 – Двадцать два, – его вопрос меня озадачил и совсем сбил с толку.
 – Вот мне двадцать семь, заметила какая пропасть между нами?
 – Меня это не интересовало, тем более мы знакомы один день. И к чему это всё? – меня очень задел его высокомерный тон, а высокомерных людей я просто на дух не переношу.
 – Ты права, нам не зачем сближаться, но нас всё же, объединяет один человек. Зачем он тебе? Ведь ты знаешь, что он с тобой никогда не будет, да и тем более ты старше его на два года.
 – Я не собираюсь обсуждать с тобой эту тему. Хотя бы кто говорил, ты сам старше его, аж на семь лет, – раздраженным тоном уже отвечала ему я.
 – Старше, но мне-то он так не нужен, как тебе. Так, молоденький мальчик для забавы. Он ведь сам это не отрицает. Если бы как-нибудь сопротивлялся или не хотел иметь со мной связь, то сразу бы ушёл. Олег мог бы ещё вчера уехать с тобой в ваш провинциальный городок. Но как видишь, вы здесь, а значит, я ему нужен.
 – Мне совершенно безразличны ваши отношения. Что ты хочешь от меня?
 – Что я хочу от тебя? Разве не понятно? Оставь в покое Олега.
 – Не поняла. Что ты такое говоришь? Он мне сам позвонил и просил приехать.
 – Да, но он звонил до нашего знакомства с ним. Я просил его позвонить тебе и отменить поездку, но было уже поздно, ты была в пути. А сейчас я хочу, чтобы ты просто забрала свои вещи и уехала домой.
 – Я никуда не поеду без Олега, – его угрожающий тон просто вывел меня из себя.
 – Оксана, будь благоразумной девушкой, езжай домой по добру, по хорошему, правда, я не хочу, причинять тебе вред.
 – Если не послушаю, тогда что?
 – Увидишь, но лучше не проверять. Прямо сейчас, соберись и езжай, я найду, что сказать Олегу, а потом…
 – Зачем он тебе нужен? – перебила я.
 – Не твоё дело.
 – Нет, я не уйду, пока не скажешь, можешь прямо здесь прикончить! – я была вне себя от ярости. Именно тогда мне хотелось наброситься на Максима и бить его, насколько хватило бы сил.
 – Я вижу, ты злишься, не кипятись, – нагло ухмыльнулся мой собеседник, – хорошо, скажу. Но если ты не уедешь, знай, я способен на многое. Олег молодой красивый парень, так сказать, свежее мясо. Именно такого мяса не хватает в наших кругах. А ты не представляешь, какие люди водятся в наших кругах. Олег такой парень, который придётся по вкусу любому, и, сведя его с нужными людьми, я получу кругленькую сумму и пополню свой холодильник новым магнитиком. Ты должна сама понимать, что это не только мне выгодно, но и ему. Представь, какие возможности открываются перед ним, чего он может добиться, ты даже не представляешь какие там люди и какие связи. А ты всё хочешь разрушить, причём, не только, его жизнь, но и свою. Пока ты молодая, свежая, можешь охомутать любого, есть же варианты, потом может быть поздно. Кому нужна будет твоя второсортная свежесть? Подумай головой хорошенько. Неужели, ты настолько глупа, что видишь свою жизнь с Олегом? Дорогая, оставь все эти сказки, забудь, он же гей! И если и женится на тебе, то всё равно твоим никогда не будет. И сидеть будешь, ждать его с похождений. А представь потом, когда у вас будут дети. Если кто-то узнает об его ориентации, а ведь кто-то обязательно узнает, мир намного теснее, чем, кажется. И какие издевательства придётся перенести твоим детям, ведь ты знаешь, как в нашей стране относятся к таким людям. Такое ощущение, что только наша страна приближенна к тем существам, которые только слезли с деревьев и взяли в руки палку. Подумай об этом, детка, так ведь он тебя называет. Ты сломаешь свою жизнь и его. Уйди спокойно и не появляйся больше в его жизни.
Моя злость куда прошла, уставшая и опустошенная, я смотрела на крупные листки чая на дне бокала. Я слышала и понимала, о чём он говорит, но осознать главного не могла, не могла просто принять мысль, что нужно оставить своего любимого. Вот так просто взять и уехать, окончательно порвав все нити. Только вчера я радовалась тому, что он снова мой, я думала, что больше не отпущу его никуда и привыкну ко всем его заморочкам. Но, кто же знал, что вот так, в накуренной кухне, с ужасного перегара мне объявят, что он больше не мой и я не имею на него никого права. Кто этот человек, сидевший напротив меня, палач или спаситель. Душа и сердце кричали мне, не слушай этого злого человека, ведь ты видишь, какой он коварный, не поддавайся, борись за свою любовь. А разум спокойно шептал, ведь он прав, пусть он жесток, но справедлив. Олег никогда тебе не принадлежал, а все что ты надумала, это твоя порочная мечта.
И вот склонив голову над чашкой, я слушала два внутренних голоса, ещё немного и мне бы начало казаться, что у меня шизофрения, но Максим увидев моё состояние, прервал молчание.
 – Я понимаю, Оксана, как тебе тяжело, но смирись, как говориться, прости и отпусти. Ведь я вижу, что ты всё понимаешь, к чему эти страдания, смирись. Я понимаю, сложно, но нужно найти в себе силы. И кому в наше время не трудно? Все выживают, как могут, и я в том числе, поэтому не стоит стоять у другого на пути, отойди на свою тропу. Вчера весь вечер я расплачивался за вас, и штрафы твои оплатил, ты должна мне быть благодарна, что я к тебе так великодушен. Можешь эти деньги оставить себе, прикупи себе красивых вещей и найди нормального парня, которым будешь вертеть как хочешь, а Олегом должны покровительствовать другие.
 – Он останется в Москве? – лишь смогла выговорить я.
 – Кто знает, если его покровитель захочет оставить его здесь, то так и будет, но обычно они разъезжают по разным странам. Видишь же, сколько у меня таких магнитов.
 – Так значит, у тебя тоже был богатый «хозяин»?
 – Господи, мы же не собаки, чтобы у нас были хозяева. И не беспокойся, нас никто к этому не принуждает. Молодые девушки пользуются же услугами богатых стариков, однако, не все старики любят девушек, понимаешь, о чём я?
 – Почему же ты здесь? Где твой покровитель?
 – Дорогая, так же как и девушки, мы становимся продуктами не первой свежести. И нас быстренько заменяют на новых. Мне двадцать семь, а я уже им не нужен, обидно, правда?
 – Так как, значит, и Олега так выбросят, как изношенную вещь?
 – Оксана, если бы люди знали, что им предоставляется, то все бы мечтали о том, чтобы их так выбрасывали. Не беспокойся, они в долгу не останутся, и наш Олег не умрёт в бедной старости. Машина, квартира, это только мелочь того, по сравнению с тем, что он получит.
- Если это мелочь, то почему же ты работаешь в салоне сотовой связи? От безбедного существования?
 – Не забывайся, я работаю лишь потому, что мне приносит это удовольствие. К тому же, я знакомлюсь с новыми людьми, тем самым обеспечивая себя хорошими связями и товаром, вот так и с Олегом познакомился.
 – Товаром, прямо, как вещь какая-то. А если он откажется от твоего предложения? Что, что тогда?
 – Не беспокойся по этому вопросу, не откажется, он благоразумнее, чем ты. Иди, умойся, и уходи, пока Олег не вернулся, я ему сам всё объясню.
Собрав всё, что у меня было, я вышла из квартиры и направилась в неизвестном направлении. Немного побродив по городу, я поймала такси и отправилась на вокзал. В последний момент, когда я стояла за кассой что-то во мне щёлкнуло. Моя страсть к Олегу не позволила мне оставить всё идти на самотёк. Набрав его номер, я с дрожью ждала ответа.
 – Алло, – услышала любимый голос, – Оксана, ты где? Мне Максимовна сказала, что ты внезапно собралась и уехала, что какие-то проблемы у тебя на работе. Ты где?
 – Олег, я на вокзале. Мне нужно было уехать, но я не могу так, не могу оставить тебя.
 – Возвращайся назад, я тебя жду.
 – Нет, мне нельзя назад, ты, сам приезжай на вокзал с вещами, Максиму не говори, прошу тебя.
 – Что такое? Что случилось? Я скоро буду. Жди меня.
Закончив разговор, я с лёгким сердцем вздохнула. Чувство предательства покинуло меня. Я не могла оставить Олега просто так, как игрушку, на растерзания большими детьми. Он человек, причём мною любимый, не могла потерять его опять. Возможно, во мне тогда говорил эгоизм, а возможно, здравый смысл, но решение было принято и отступать было поздно.
«Жди меня около вокзала, у старого киоска», получила я сообщение от Олега. Выйдя к указанному месту, я с нетерпением стала ждать. Стала размышлять, рассказывать ему обо всём или сохранить в тайне, вдруг он захочет остаться. Мне так хотелось прижаться к его груди и знать, что он рядом. Мысленно, проклинала себя, за то, что оставила его и даже хотела уехать, но благо, вовремя одумалась.
Наступил поздний вечер, ну, или ранняя ночь, стало холодать. Так как я была в одной футболке, решила надеть теплую кофту. Присев на корточки, начала копаться в сумке, в поисках кофты. Сильный удар по голове оглушил меня, я потеряла сознание. Дальше, а дальше было ещё страшнее. Очнулась я на вокзале. Рядом сидел Максим, он крепко обнял меня, запустив руку под футболку. К спине было прижато холодное лезвие.
 – Глупенькая, я же тебя предупреждал. Один неверный шаг и любимого больше не увидишь, я за свои слова отвечаю, как ты убедилась, а вот ты, зря так сделала. Теперь мне придется тебя наказать. Эх, сейчас уехала бы спокойно.
 – Где Олег?
 – Господи, у тебя нож за спиной, а ты сейчас спрашиваешь о нём? Какие же вы женщины дуры. Он дома, под охраной. Еле уговорил его, чтобы я за тобой поехал. Видимо, ты ему не безразлична, и что он в тебе нашёл. В общем, если кому, что расскажешь, твой Олег нежилец. А тебе всю жизнь испортят. Поняла?
 – Да, – после удара по голове, я плохо соображала и заторможено реагировала на внешний мир. Моё тело отмякло, стало как резина, упорно не поддаваясь мне. Разум всеми силами пытался привести моё тело в рабочее состояние, но было бесполезно.
 – Я сейчас заберу твою сумку, и ты остаёшься без всего, вот билет, на сегодняшний поезд ты опоздала, поэтому переночуешь на вокзале, завтра с утра садись на поезд и отправляйся домой. Я за всем прослежу. И поверь, если ты в этот раз меня ослушаешься, то моё наказание будет очень жестоким для тебя и твоего милого. Так что решай. Я ухожу, если ты, посмеешь обратиться в полицию, то пеняй на себя. Навредишь только себе, думаешь, они тебе помогут? Даже не мечтай, они тебя мгновенно доставят туда, куда надо, а оттуда уже домой не попадёшь.
Не знаю, сколько я сидела в неподвижном оцепенении, и не знаю, какие мысли проносились у меня голове. Наконец, осознание реальности вернулось ко мне. Побитая, без денег, без любимого я должна была вернуться домой и продолжить жить обычной жизнью. Но пока мне не хотелось об этом думать. Ещё и приступ тошноты напал на меня. Вспомнив, что сегодня не съела ни крошки, мне стало ещё хуже. Денег не было, оставалось ждать возвращения домой, получалось, что мой желудок вновь увидит еду где-то через двое суток. Закрывшись ладонями, я зарыдала. Я очень редко плачу и, казалось, что накопившиеся за многие годы слёзы, решили разом вырваться из меня. Закончила свои рыдания, не оттого, что закончились слёзы, а оттого, что просто иссякли силы; направилась в туалет, умыть лицо и наполнить желудок хотя бы водой. Пройдя несколько метров, силы покинули меня. Закружилась голова, к горлу подступил комок, я потеряла координацию, прислонившись к стене, скатилась на пол и осталась сидеть в неподвижном состоянии. Казалось, мир вокруг меня застыл, и не существовало ничего, что могло бы тронуть или обидеть меня. Не скажу точно, теряла я сознание или просто смотрела в одну точку, состояние было настолько неопределенное, что подвергнуть его анализу невозможно. Чувство реальности ко мне пришло только после того, как в сознание ворвался незнакомый голос.
 – Девушка, с Вами всё в порядке? Давайте я Вам помогу. Обопритесь на меня.
Подняв голову, я увидела над собой парня. Он говорил что-то ещё, но я не могла разобрать его слов. Инстинктивно я протянула ему руку, через минуту он уже вёл меня куда-то. Вдруг в моей голове промелькнула мысль, а что если это посыльный Максима. Ноги невольно стали ватными. Я попыталась вырваться, но сильная мужская рука меня не отпустила.
 – Девушка, что с Вами? Не бойтесь, я хочу помочь.
 – Куда Вы меня ведёте? – лишь смогла выговорить я.
 – Вы очень бледная и худая, мне кажется, что Вы давно не ели. Хочу Вас накормить.
 – Но у меня…
 – Не переживайте, я угощаю.
Был он демоном или ангелом, не знаю, но если бы не он, то сложно представить, что бы со мной стало. То, что я была бледна, возможно, но худоба моя от природы, и сколько бы я не ела, от этого полнее не становлюсь. Мне стало неловко от того, что он сразу угадал, что мне нечем платить, неужели в этот момент я была похожа на нищую.
Посадив меня за столик в кафе, он направился к кассе. Ароматы свежего хлеба и жареного мяса сбивал меня с толку. Я вспомнила дом, блюда моей матери. Когда мы с сестрой и братом прибегали со школы, а мама на кухне суетится, чтобы накормить нас. Выкинув рюкзаки, мы сразу усаживались за стол, не сказать, что мы были сильно голодны, просто запах маминой еды настолько потрясал, что даже бы у сытого человека потекли слюнки. Она бранила нас за то, что мы не переоделись и даже не вымыли руки, и мы торопились исполнить её нарицания. Быть может, поэтому меня тянет работать в общепит, туда, где много привлекательных запахов, которые не оставляют равнодушными. Но всё же, как это не было банально, мамина еда остаётся для меня самой вкусной и лучшей. В ресторанах несколько поваров работают над одним блюдом, чтобы превратить его в шедевр, однако, порой им не удаётся это сделать. А на обычной кухни, маленькой квартиры, работают две руки, что накормить большую семью, которая всегда остаётся довольной.
 – Вот, я взял суп, плов, чай и булочки. Прошу, не стесняйтесь.
Увидев количество еды на нашем столе, от радости и от голода у меня закружилась голова. Желудок буквально прыгал внутри меня, казалось, были бы у него руки и он захлопал бы в ладоши. Всё же, мне стало немного неловко перед моим спасителем и кормильцем. Я не знала, как приступить к еде. Увидев моё смущение, он первым взялся за свою порцию; не поднимая голову, последовала его примеру, умяла за минуту свой суп и приступила к плову. В этот момент мне казалось, что это самая вкусная еда, которую я когда-либо ела. Я с таким аппетитом и быстротой поглощала содержимое тарелок, что мне даже стало немного неловко. Добравшись до чая, я, наконец, решилась посмотреть на своего спасителя, он наблюдал за мной, попивая свой чай. Я надеялась, что он не смотрел на меня, когда я жадно опустошала тарелки.
 – Спасибо большое, – засмущавшись, произнесла я.
 – Да не за что, мне приятно помочь милой девушке.
Он приятно улыбнулся, обнажив белоснежные зубы. Выглядел вполне симпатично. Широкий нос с горбинкой хорошо смотрелся на его массивом лице. Я позавидовала его чёрным густым волнистым волосам. Только недавно у меня были длинные чёрные волосы, но по глупости девичьей я постриглась под каре и окрасилась в белый цвет, который, конечно, превратил мои волосы в рыжие пакли. Потом я ещё раз прокрасилась, и волосы уже обрели более менее приличный вид. Его большие карие глаза смотрели на меня добрым взглядом. В целом, он создавал приятное впечатление. Мне даже стало неловко оттого, что я подумала, что он человек Максима, и что я пыталась вырваться из его рук. Мало того, для него я голодная и без денег, так ещё, наверное, подумал, что бешенная и сумасшедшая, (что, возможно, одно и тоже).
 – Слава, – протянув руку, сказал парень.
 – Что? – вопросительно посмотрела на него я.
 – Имя моё Слава.
Мне стало очень стыдно за мою тупость. Заторможенность и глупость, вот, что ещё он увидел во мне.
– Оксана, – тихо сказала я.
 – Расскажешь, что с тобой произошло, можно же на ты?
 – Конечно, – улыбнулась я. Силы и здравый смысл возвращались ко мне. Почему-то очень захотелось довериться этому человеку, но в свете последних событий, я решила воздержаться.
 – Меня ограбили, – соврала я. – Выходила покурить, меня ударили по голове и забрали сумку, благо билет остался в кармане.
Не знаю, правдоподобно ли звучала моя история, но ничего лучше я тогда не могла придумать.
 – Хм, а ты обратилась в полицию?
 – Да, но я думаю, что толку будет мало. Было темно, и никто ничего не видел. Там были вещи и деньги, вот так я стала почти бомжом. Хочу скорее вернуться домой, чтобы всё это закончилось.
 – Да, возможно, что ты права. Шансов, что найдут мало. Одна моя знакомая ехала на такси, просто поймала машину, вещи положила в багажник; выйдя из машины и направившись к багажнику, водитель резко стартанул и увёз все её вещи. В полиции первым делом спросили, какой марки был ноутбук, (он тоже лежал в багажнике), и какая его цена, когда услышали, что не такой дорогой, как хотелось бы, то сразу замялись. Стало понятно, что никто судорожно не будет искать её вещи. Вот так вот бывает. Порой люди копят месяцами, годами, чтобы купить себе какую-ту вещь, пашут, а кто-то за одно мгновенье забирает эту вещь, и ведь мы совсем не защищены, наказания они не понесут. Кто-то говорит, бог накажет, как-то от этого легче не становится и денег не прибавляется и какой бог, если его не существует.
 – Ты атеист? – нашла я нить, чтобы увести тему разговора от себя.
 – Получается, что да, хотя не совсем. Раньше яро верил, молился, постился и всё такое.
 – А потом? Что надломило твою веру?
 – Моя вера не надломлена, ты что. Умер мой близкий человек. Я тяжело перенёс это, я был тогда подростком. А потом, как-то так сложилось, что я начал много читать о религии, увлёкся историей. Сначала, я отрёкся от своей веры, я был мусульманином, да, моя мать татарка и привила мне свою религию. Изучив всё подробнее, я разочаровался. Но больше всего меня стало задевать то, что из-за этой религии пало столько невинных людей. Все эти терроры, конечно, я понимаю, что там больше политических мотивов, но они прикрываются религией, как это ужасно. Позже я углубился в христианскую религию, и опять через какое-то время разочаровался. Люди читают библию и хотят по ней жить, не понимая, что эта книга написана много веков назад, что все её догматы устарели и не могут быть приписаны в современное общество. Люди воспринимают всё буквально, не включая логического мышления. Из-за неправильного перевода слова, они меняют смысл написано и свято чтят это. Хотя все и жалуются на жертвы от мусульманства, однако, христианство далеко не ушло. Религию исковеркали и пользуются ею в своих алчных целях. Это страшно. Если бы люди хотели развиваться, и не слушались книг, которые давно уже потеряли силу, быть может, мы быстрее эволюционировали. А насчёт моей веры, я верю в мировой разум, энергию, которая вокруг нас, которая состоит из самих нас. И каждое действие – это лишь звено огромной цепочки. Я так много над этим думал. Вот представь только, мой близкий человек умер, и это оставило мне шрам в сердце, чтобы я изменил своё мировоззрение, которое, возможно, передам своим детям, они начнут развивать его, углубляться в другие науки, и быть может, мои далёкие потомки станут великими учёными, первооткрывателями, изобретателями. Это всё так интересно. И когда я теряю смысл, я вспоминаю эту теорию, и всё встаёт на свои места. Я должен быть, чтобы продолжаться, – он рассказывал это так увлечённо и интересно, что я забыла, где нахожусь и что со мной было. Вдруг он замолчал и смущено произнёс. – Ты столько пережила, а я тебя гружу своей бессмысленной болтовнёй.
 – Что ты! Это всё очень интересно. Я даже забыла обо всём плохом, со мной ещё никогда не разговаривали на такую тему. Пожалуйста, продолжай. Я бы конечно, что-нибудь добавила, но я не сильна в этой теме, но теперь обязательно изучу её.
 – А ты сама веришь?
 – Как тебе сказать, наверное. Меня крестили в детстве и научили верить, и мне даже в голову не приходила мысль, что можно не верить. Да я и не представляю жизнь без бога. Вот ты, правда, совсем не веришь, даже когда страшно? Но как так можно? Мне сложно это понять.
 – Родители прививают детей к религии, не спросив, не дав им сформировать своего мировоззрения. Но это полбеды. Бывают родители, которые не только учат детей своей религии, но и заставляют верить, что их религия – это истина, а другие – глупые выдумки, причём, многое выливается в ненависть. А как относятся к атеистам, это ужасно. Верующие люди смеются над ними, я знаю атеистов, которые боятся говорить о своём неверии, печально, что масса подавляет мнения единиц. Кто знает, может, эти единицы и тянут всю массу вперёд к развитию. Зачем мне бог, если я верю в высшую цель. Верующие так стремятся попасть в рай, трясутся, когда слышат слово «ад», разве это не эгоизм? Не знаю, они напоминают мне маленьких детей, которые хотят получить конфетку, но боятся при этом наказания.
 – Так этот страх и сдерживает же людей совершать плохие поступки.
 – Так почему же они совершают их, и всегда будут совершать? Я не думаю, что всё это атеисты, да и смысл им их совершать? Почему-то люди из зоны выходят в основном с наколками религиозного содержания.
 – Но ведь людям нужна вера, она их спасает. Даже в СССР люди тайно верили.
 – Так никто же и не говорит, чтобы люди не верили. Просто большинство настолько слепо верят, что рушат свои жизни и жизни близких людей, при этом, не замечая этого. Особенно, меня поражает то, что родители требуют, чтобы их дети связывали себя браком только с теми, у кого такая же религия, как и у них. Конечно, с одной стороны, это неплохо, но, если их ребёнок полюбил человека другого вероисповедания. Представляешь, какое мучение нужно перенести ребёнку. И тут у него два выбора, или порвать с любимым и отречься от родителей, если они так стойко стоят на своём. Каким несчастным они делают своё дитя. Религия подавляет даже родительскую любовь, которая должна быть сильнее всего. Мало того, что они сначала навязывают свою веру, так потом ещё этим и разрушают судьбу своего ребёнка. Настолько религия эгоистична и властна, что не оставляет выбора несчастным. А то, что вера спасает, это возможно, но не обязательно.
 – А обязательно нужны доказательства? Сколько случаев, когда молитвы спасали и исцеляли.
 – Людям так нужно чудо, что они готовы верить во что угодно. Слишком серая скучная жизнь их не устраивает и они решают, что чудеса бывают и придумывают их. Какие-то явления готовы принять за волшебство, хотя, возможно, это лишь то, что пока ещё хорошо не изучено. Многие обыденные сейчас для нас вещи казались раньше чудом, и в будущем будет также.
 – Ведь людям нужно верить в волшебство, ты сам сказал, что серые дни отягощают и нужна разрядка, нужно чему- то радоваться, чтобы легче жить.
 – Если бы первобытные люди воспринимали огонь только как чудо, быть может, они бы и не стали эволюционировать. Я не верю в чудо и мне от этого жить не сложнее, чем другим. Напротив, я верю в пользу своего существования, в практичную выгоду и мне хочется ещё больше развиваться, учиться, познавать новое, чтобы оставить внести свой вклад. Да, наша первостепенная цель – это размножение, но при этом, мы можем оставить след в чьей-то жизни, даже незнакомых тебе людей.
 – Так значит, ты думаешь, что наша встреча – это не просто так?
 – Конечно, я оставлю какой-то след в твоей жизни, ты в моей. Этот небольшой толчок может быть началом движения чего-то большого.
 – Ты мыслишь слишком глобально, это сложно воспринять.
 – Я понимаю, к этому нужно прийти постепенно. Этого не добьёшься принуждением, это должно само зародиться у человека в голове. Ещё чаю?
 – Да, спасибо.
Столько информации вошло в мою голову, что мне сложно было её переварить. Мне понравился этот странный парень. Ещё никогда я не сталкивалась с такими людьми. Посмотрев на часы, я удивилась, что прошло целых два часа. Это общение не отягощало меня, не смотря непростую тему. Мне хотелось слушать его бесконечно, его приятный голос, дикция завораживали. Было понятно, что он много выступает на публике. Возможно, даже с этим связана его работа. Мне до дрожи захотелось узнать об этом человеке подробнее. Я очень надеялась, что он не покинет меня в скором времени.
 – Не заскучала? Как себя чувствуешь? – прервал мои мысли голос Славы.
 – Всё хорошо, спасибо.
 – Я тебе не наскучил своей болтовнёй? Может, ты хочешь сменить тему? – озадачено посмотрел на меня Слава.
 – Нет-нет, мне очень интересно. А кем ты работаешь? Что-то связано с выступлениями?
Мой собеседник рассмеялся во весь голос, не поняв в чём дело, я смутилась.
 – С чего ты решила? Нет, моя область далека от этой. Я инженер.
 – Просто ты так хорошо всё это говоришь. Я бы и не поверила, что ты не гуманитарий.
 – Может в душе я и гуманитарий, но жизнь обязует меня быть инженером.
 – Ты сам выбрал профессию? – заинтересовалась я.
 – Да, я думал, что эта специальность востребована и вполне престижна.
 – Так что же, ошибся?
 – Ошибся лишь в одном, везде нужны связи, если у тебя есть хорошие знакомства, то другие люди хотят с тобой дружить, а если нет, то ты никому не нужен. А так, также как и везде, нужно начинать снизу, так как без опыта никто тебя не возьмёт, и ты карабкаешься по этой чёртовой карьерной лестнице. Может к годам сорока мои надежды оправдаются, хотя кто знает, может, появятся связи где-нибудь.
Он опять рассмеялся, его смех был настолько заразительным, что я тоже не удержалась и засмеялась.
 – А сейчас, тебе, сколько лет? – спросила я, успокоившись.
 – Двадцать восемь, еще двенадцать лет, если ты об этом. А ты кем работаешь, учишься?
 – Я отучилась только в школе и пошла работать. Нашла себя в общепите, официантом.
 – А дальнейшее обучение не планируешь?
 – Наверное, нет, меня всё устраивает, я нашла своё. Многие не считают работу официанта основной профессией, а я считаю. Как бы ни поливали её люди грязью, она мне нравится. И очерняют эту профессию лишь те, кто не был по ту сторону общепита, никогда не работал в этой сфере. Они берутся осуждать эту профессию, приравнивая её с проституцией, хотя ничего общего там нет, и это сами грязные и уродливые люди, – мне было спокойно со своим собеседником, хотелось выговориться ему, была готова разговаривать с ним обо всём на свете, кроме одной вещи. – Люди не знают, сколько мы зарабатываем, если в нормальном заведение, и строят из себя, невесть что, не догадываясь, порой, что в кармане у нас больше денег, чем у них, и если мы захотим, можем их оставить совсем без них.
 – Я согласен с тобой, сам работал официантом в одной ночном клубе. Я был раньше очень застенчивым, но после всего увиденного, моя стеснительность испарилась. Люди что только не творят, причём не только под воздействием алкоголя. Какой бы я поступок не совершил, он не будет постыднее того, что я видел.
 – Я рада, что ты меня понимаешь даже в этом вопросе. А ты здесь родился?
 – Да, здесь родился, вырос и живу. Столько всего изменилось за это время, город растёт, а вместе с ним и количество населения, так мало коренных жителей, большая часть приезжих. И всё манит и манит наш город. Всем нужны деньги, деньги. Ты сама откуда?
 – Ульяновск, правда, я не там родилась и провела своё детство, но считаю его своим родным городом.
 – Это ведь родина Ленина. Хотел бы я побывать в этом городе. Расскажи мне о нём.
 – Да ничего особенного, я бы сказала. Правда, Волга очень красивая, как море, только цвета другого. В последнее время из-за дамбы Волга стоит, совсем загрязнилась и цветёт. Но это не мешает ей оставаться такой же прекрасной. – Вдохновившись воспоминаниями о своём городе, я начала жадно описывать её красоты. – Два моста, императорский и президентский, один при Николае втором построен. Ночью гуляешь по парку, смотришь на реку и оторвать взгляда не можешь. Президентский мост похож на ожерелье, так его и называют. Смотришь на него издалека, фонари его освещают и, правда, очень похож на ожерелье. Наблюдаешь за машинами, которые проезжают по старому мосту, провожаешь их взглядом, а они уже на противоположном берегу поднимаются вверх по дороге; иногда поезд проходит, и считаешь вагоны. Думаешь, что может ещё прекрасней быть этого зрелища, но стоит посмотреть на отражение огней в Волге, понимаешь, вот оно. Свет огней расплывается в воде, размывая чёткий контур. И кажется, что это не отражение в реке, а параллельный мир. Я часто гуляю по парку одна. Бывает, вечером сяду на скамейку, на которой открывается очаровательной вид, и замечтаюсь. Представляю себя легкой материей, которая парит над речной гладью, потом улетает в темноту и вновь возвращается на видимое пространство. И знаешь, в этот момент, кажется, будто бы я правда настолько легкая, что вот-вот взлечу. Это моё любимое чувство, которое ни с чем не сравнится. Нигде и никогда я не испытывала его. Хоть я и не летала, но мне всё равно кажется, что оно лучше обычного полёта. Особенно, когда на тебя давит какая-то проблема, в этом полёте можно обрести спокойствие. Только ради одного этого чувства, я готова вернуться домой и прожить остаток своей жизни там. Люди не замечают близкой красоты, всё куда-то рвутся, хотят убежать, и только когда далеко от дома, понимают, от чего отказались. Благо, я могу исправить ситуацию и вернуться назад, а кто-то ведь навсегда уезжает из дома, не имея возможности вернуться в родные края. Народ у нас – очень депрессивный, не знаю, как в других провинциальных городах. Все чем-то недовольны, жалуются, при этом сами не хотят ничего менять. Иногда думаешь, им правда всё не нравится или же просто им нравится жаловаться. Если посмотреть с одной стороны, видна, лишь серость, а если взглянуть под другим углом, всё приобретает окраску. Даже в том самом парке, про который я говорила. Получается, что люди работают целыми днями, приходят домой, отсыпаются, на выходных тоже спят или делают домашние дела, а потом опять на работу. Рутина затягивает, как болото, из которого трудно выбраться и с каждым движением ты погружаешься всё глубже и глубже. И я тоже в этом болоте погрязла. И вроде бы всё хорошо, но ничего хорошего. Двоякое впечатление, сложно делать какие-то выводы.
 – А сюда ты приехала к кому-то в гости? – увидев моё угасание, Слава решил перевести разговор.
 – Да, к другу приезжала на несколько дней.
 – А что он тебя не проводил?
 – Он на работе.
Поняв, что завернул не в ту сторону, мой собеседник решил опять изменить тему разговора.
 – А о чём ты мечтаешь? Кем видишь себя через десять лет?
 – Вижу себя женщиной, которой пойдёт четвёртый десяток. На самом деле, хочу уехать в деревню и разводить кроликов. У нас есть дом в деревне, который почти готов для жилья, я бы бросила сейчас всё и уехала, но чувствую, что ещё не готова, – мне было настолько легко с ним общаться, что я даже забыла, что он незнакомый мне человек, мне лишь хотелось говорить и говорить, будто бы что-то родное было рядом. – А какая у тебя мечта?
 – Моя мечта в отличие от твоей нереализуема. Хочу изобрести машину времени.
 – Ого, а я тут со своими кроликами, – рассмеялась я.
 – Брось, у тебя красивая мечта, ты её можешь исполнить, а я так и умру, даже не приблизившись к ней. Я верю, конечно, что когда-нибудь она будет изобретена, но не сейчас, люди пока к этому не готовы.
 – И куда бы ты отправился в будущее или прошлое?
 – В будущее, в прошлом я уже не найду ничего нового, это пройденный этап, который мы переросли, а из будущего я мог бы что-то почерпнуть. Хотел бы перенестись туда, когда люди освободятся от земной оболочки и обретут высшую цель.
 – Ого, поподробнее, – ужасно заинтересовалась я.
 – Ну, тут всё просто. Алчность и жестокость, я думаю, тормозят развитие. А от чего это исходит? Люди хотят вкусно есть, пить, одеваться в красивые вещи, отдыхать на дорогих курортах; мы заботимся о своём теле, а если его отбросить, что остаётся? Некая субстанция, которая не нуждается ни в деньгах, ни в чём- либо. Конечно, до этого нужно дорасти, чтобы каждый мог это осознавать. И когда мы освободимся от земной оболочки, сможем спокойно преодолеть время, пространство, хотя не отрицаю, что, возможно, задолго до этого научимся это делать. И уже путешествовать люди будут для того, чтобы развивать своих предков из будущего.
 – То есть, люди из будущего будут возвращаться в прошлое, чтобы вмешаться в него?
 – Ну, что-то в этом роде, читала «Космическую одиссею»?
Я отрицательно покачала головой.
 – Ну, – продолжал он, – к примеру, люди из будущего дали толчок в эволюционировании человекоподобных, дали им палку в руки, не буквально конечно, но, что-то в этом роде. Понимаешь о чём я?
Я кивнула.
 – То есть, наши потомки помогли нам развиваться? Но кто тогда был первым в этой цепочки? Как эти наши потомки развились без помощи других? – спросила я.
 – А вот тут сложнее. Этот вопрос всегда ставил меня в тупик. Мне кажется, что это бесконечный круг, в котором нет начала.
 – Но, как же такое может быть? Должно же быть начало, поколение, которое развивалось само.
 – Возможно, но навряд ли. Когда люди научатся управлять временем, это, возможно, будет легче понять. А так как, мы ещё к этому не пришли, нам сложно понять.
 – И каковой станет жизнь таких людей? Что им остаётся помимо того, как исправлять прошлое и наслаждаться своей высшей точки? Как же размножение? Будет ли смерть? И что после неё?
 – Я не знаю, Оксана, поэтому мне бы хотелось попасть в будущее и узнать. Верю ли я в жизнь после смерти? Жизнь – нет, в энергию – да. Возможно, наша энергия воссоединиться с этой мировой энергией будущего. А потом опять некая субстанция направляется на поддержание новой жизни. Как батарейки, которые не выбрасывают, а заряжают и используют вновь. Насчёт смерти… Люди уже сейчас пытаются с ней бороться, должны же быть какие- то результаты.
 – Так если не будет смерти, то где мы все будем? И зачем высшей энергии нас поддерживать, когда она просто может существовать?
 – Вселенная огромная и люди могут покорить её. Если не будет нас, не будет и энергии, мы порождаем её, а она питает нас. Видишь, опять какой-то замкнутый круг.
 – Но, если мы будем нематериальной оболочкой, то, как мы будем размножаться? Ведь нужны тела, половые органы?
 – Не знаю, не задумывался над этим вопросом, возможно, это и не нужно будет. Люди могут настолько увеличить своё население, что после перехода, уже не будут нуждаться в новом поколение, ведь новые поколения и нужны были, чтобы дойти до этого существования.
 – А как же мы уйдём от телесной оболочки? – не унималась я.
 – Технологии стремительно развиваются, мы только на начальном этапе, думаю, найдётся решение этой проблемы.
 – Господи, это всё так сложно, – схватилась я за голову.
 – Я понимаю, это всё сложно вот так воспринять. Нужно время, и не факт, что ты примешь мою сторону.
 – Честно признаться, ты первый человек, с которым мне так легко общаться, – смущенно сказала я.
 – А ты первый человек, который так внимательно слушает и прислушивается к моим словам.
 – Неужели? Ты так интересно и живо всё рассказываешь, что трудно оторваться от беседы.
 – Не всем такие беседы по душам. Кто-то не хочет этого воспринимать, кто-то просто не может. Многие считают меня сумасшедшим, не понимая моих слов, а я просто не воспринимаю их, людей, которые не стоят моего внимания.
 – Почему ты решил мне помочь?
 – Я был в разных ситуациях и многое повидал. Я не спешу осуждать людей и практически этого не делаю. В жизни всякое бывает, сегодня ты здесь, а завтра можешь оказаться на месте человека, которого судил. Поэтому не нужно спешить с выводами. Жизнь сложная штука. И я не считаю, что есть правильное и неправильное мировоззрение, также как и хорошие и плохие люди. Каждый человек такой, какой его сделала жизнь, другие люди. Всё это следствие чего-то, и одним из звеньев его превращений мог быть ты. И всё это непрерывная цепочка жизни, которая длится бесконечно. Возможно, кто-то называет это судьбою, кто-то по-другому, но смысл примерно одинаковый. И я просто не мог пройти мимо симпатичной девушки, которая нуждалась в помощи.
Он улыбнулся, я улыбнулась в ответ. Часы показывали два часа ночи, я изумилась. Мне не хотелось его отпускать, но приличие не позволяло его больше задерживать.
 – Ого, ты видел сколько времени? Ты спас меня, а я ещё тебя не отпускаю. У тебя не будут проблемы?
Слава широко улыбнулся и закрыл своей ладонью циферблат моих наручных часов.
 – Меня никто дома не ждёт, я один живу, и вообще, у меня здесь никого нет. И твоя компания мне очень приятна, я буду очень опечален, если покину тебя сейчас. Конечно, если ты сама хочешь, чтобы я ушёл, то конечно.
- Нет-нет, – торопливо проговорила я, – я совсем не хочу, чтобы ты уходил. Просто думала, что ты из вежливости со мной сидишь и не решаешься уйти.
 – Даже если бы я хотел уйти, я не ушёл, мне очень приятна твоя компания. Пойду я лучше схожу за кофе.
 – Пока ты ходишь, я отлучусь на пять минут по своим делам.
 – Надеюсь, ты не убежишь? – улыбнулся Слава.
 – Ни за что, – улыбнулась я в ответ.
Посмотрев в зеркало, мне показалось, что оттуда на меня смотрит незнакомая девушка. Большие тёмные синяки обводили мои глаза. Казалось, что я похудела на несколько килограмм. Но при всей усталости, мои глаза горели. «Неужели, мне понравился этот парень?» – мелькнула мысль в голове. Я тотчас же её отбросила, вспомнив впервые об Олеге, и о том, что, я люблю его. Ужасная картина сегодняшнего вечера промелькнула у меня в голове, я постаралась отогнать дурные мысли. Мне вдруг очень захотелось привести себя в порядок, подкраситься, причесаться, но так как, не владела ни одним инструментом, для волшебного превращения, мне пришлось смириться с тем, что смотрело нам меня из зеркала. Вспомнив о своём собеседнике, я невольно улыбнулась и поспешила обратно в кафе.
 – Не знаю, любишь или нет, но я взял нам круассанов.
Слава уже сидел за столиком, на котором лежали огромная тарелка с круассанами и кофе.
- Люблю, – ответила я, и невольно облизнула губы.
 – Хорошо, а теперь давай представим, что сейчас раннее утро, (что, по сути, скоро случиться), мы с тобой завтракаем в Париже. Сейчас я включу какую-нибудь музыку в тему, и мы полностью погрузимся во французскую атмосферу.
Звук аккордеона наполнил кафе, я мысленно перенеслась в Париж. Было сродни с тем, как я летала над Волгой. Это чувство охватило меня. Закрыв глаза, я забыла обо всём. Французская музыка, запах кофе и круассаны, я никогда не думала, что нужно так мало, чтобы побывать в Париже. И вот я уже в маленьком кафе на парижской улице. Вокруг завораживающие звуки аккордеона, французской речи. Ароматы круассанов, французских духов, утреннего кофе, поглотили моё обоняние. И вот я в центре льющихся звуков и ароматов, на мне чёрное изысканное платье, на шее красивым узлом повязан шарфик, поля огромной шляпы, прикрывают моё лицо.
 – Правда, здорово, – прервал мои мечтания Слава.
 – Да, я, правда, перенеслась в Париж. А ты там был?
 – Да, вот сейчас с тобой, – он опять засмеялся, а я вслед за ним.
 – Ты волшебник, тебе и машина времени не нужна.
 – Это ты меня научила, я с тобой полетал над Волгой, мне захотелось отблагодарить тебя.
 – У тебя хорошо получилось, – продолжала улыбаться я.
 – Ну, я старался, теперь каждый день буду путешествовать. Как смотришь на то, чтобы пообедать в Италии? Всегда хотел там побывать, да только никто не составлялся компанию.
 – Я бы с удовольствием, но у меня билет на десять в Ульяновск.
После этих слов, Слава опустил глаза и приступил к круассанам.
Умяв все содержимое тарелки, мы одновременно облегчённо откинулись на спинки стула. В желудке появилась небольшая тяжесть от того, что я так над ним издеваюсь, то не ем днями, то объедаюсь до отвала.
 – Оксана, можно задать тебе личный вопрос? – сказал Слава, посмотрев на меня, и быстро добавил, – но, если хочешь, можешь не отвечать.
 – Да, конечно, задавай.
 – У тебя есть парень?
 – Как тебе сказать, вроде, нет, – огорченно прошептала я.
 – Вроде? Или всё-таки нет? Извини за настойчивость.
 – Нет.
 – Прости, что затронул эту тему, – смущенно сказал Слава.
 – А у тебя есть кто-то? – поразилась я своей храбрости.
 – Нет, я один.
 – Почему?
 – Не знаю, так получается, не могу найти родственную душу, что-ли, как это говорят обычно. А вы, почему расстались?
 – Не судьба, как это обычно говорят, – огорчённо вздохнула я.
После, наступила неловкая минута молчания. Ни я, ни он не смели что-то сказать.
 – А знаешь что, – наконец, заговорил он, – я хочу приехать к тебе в город, тоже хочу полетать. Если я приеду, встретишь меня?
 – Конечно, в чём вопрос, я тебе покажу наш город. Удивлять хоть нечем, но всё что есть – покажу.
 – Дай мне свой номер, будем поддерживать связь.
Достав из кармана сотовый, он приготовился записывать.
 – Пиши. Ох, чёрт, а у меня ведь теперь нет телефона, – вспомнила я.
 – А ты мне дай старый номер, домой приедешь – восстановишь.
 – Я бы не хотела восстанавливать старый номер. Давай лучше я запишу твой номер, есть ручка?
Достав из кармана маленький карандаш, он записал свой номер на обратной стороне билета.
 – Оксана, скажи мне на всякий случай свой адрес, чтобы наверняка не потеряться.
 – А ты не маньяк случаем? – насторожилась я.
 – Ну, только если чуть- чуть.
Мы опять рассмеялись. Он записал мой адрес в телефон.
 – Ты сама не хочешь переехать в Москву?
 – Думаю, что нет. Мне здесь нравится, он напоминает новый напиток, к которому я не привыкла ещё и много выпить не могу, но всё же вернусь к своему старому питью.
– Хорошая метафора, – улыбнулся Слава.
Мне нравилась его улыбка, я любовалась ею.
 – А расскажи мне ещё что-нибудь, – сказала я.
 – Что рассказать? – опять улыбнулся Слава.
 – Я не знаю, расскажи о своих мыслях, или какие-нибудь интересные жизненные истории.
 – Тебе это, правда, интересно? – смутился Слава.
 – Очень, ты всё так живо рассказываешь, увлекая меня в свои истории.
 – Если честно сказать, я помню, в основном, печальные и трагические случаи, которые оставляли отпечаток в моём сердце, тем самым подарив взамен жизненный опыт.
 – Ну, давай печальные и трагические истории, мне, правда, всё-всё интересно.
 – Ты уверенна, что после чудного завтрака в Париже, хочешь окунуться в серую и пасмурную жизнь?
 – Уже не уверена, но назад пути нет.
 – Правда, не знаю, с чего даже начать, что тебе рассказать, – замялся мой собеседник.
 – А я думала, что у тебя нет с этим проблем, – улыбнулась я, и получила в ответ его улыбку.
 – Представь такую ситуацию, твой маленький ребёнок попал в беду, он находится на грани жизни и смерти, но ты понимаешь, что вот он, совсем рядом, здесь, сейчас, но в тоже время знаешь, что спасти его нереально. Нет, хотя не представляй, это так страшно, что ни одному человеку на свете не пожелаешь этого. Я был свидетелем такой ситуации. Маленький двухлетний ребёнок упал в узкий глубокий колодец без воды. В эту яму никто не мог больше пролезть, очень узко, копать нельзя, обваливалось бы сразу, так как незаконченный был. Спасатели предпринимали различные операции по спасению, но всё тщетно. И вот, маленькое создание, глубоко в земной норе, просто безудержно кричит, хочет пить и есть, не может толком пошевелиться. Крошечное создание, которое и не осознаёт всей ситуации, хочет к маме и папе, но никто ничего не может поделать, никто не может его спасти. Сколько он мог бы провести в этой яме, умерев в мучение от жажды и голода, неизвестно. Когда спасатели сложили руки, представь, в каком отчаянии остались родители. Никто, абсолютно никто не мог даже в голове представить такую ситуацию.
Слёзы потекли по моим щекам, сердце раздирала жуткая боль. Представив всю эту картину: маленькое беззащитное существо, которое ждёт помощи, а её нет, я окончательно разрыдалась, закрыв руками лицо. Бешеная истерика охватила меня. Несколько минут я не могла успокоиться, Слава принёс мне стакан воды, выпив половину, я немного успокоилась.
 – Что было дальше? Его спасли? – надежда не угасала в моём сердце.
 – Родители впали в отчаяние, хотя кто бы в такой ситуации не впал в него, повторюсь, никто не заслуживает такого. Как и любые родители, они надеялись на спасение ребёнка, хотя даже спасатели оставили их в этой ситуации. Они остались наедине со своим горем и надеждой. Но что могли сделать они, если даже не смогли что-то сделать профессионалы. Они опускали ему какую-то еду, но руки ребёнка были зажаты, и всё было бесполезно. Вскоре, обессиливший малыш перестал плакать.
 – Ну, так что, спасли? – всхлипнула я.
 – Конечно, мало кто выдержит такое, уверен, что даже психика самого здорового человека пошатнётся. На третий день, отец просто не смог выдержать мучения сына. Он… он опустил лом на голову ребёнка…
 – Что?! Не может быть! Ты врёшь!
 – Если бы, – боль виднелась на его лице.
Слёзы подступили на его глаза, он допил воду из стакана.
 – После, отец сразу же повесился, мать, узнав об этом, сошла с ума и до сих пор находится в клинике.
 – Разве, такое, может быть? – не успокаивалась я.
 – В жизни бывает всякое, есть ситуации намного страшнее этого. Это и называется, наверное, жизнью. Удивляться нечему.
 – Ты так говоришь, будто тебе совсем всё равно.
 – Нет, если бы мне было всё равно, я забыл бы эту историю. А она не уходит из моей памяти и мучительно терзает моё сердце, – грустно произнёс Слава.
 – И теперь ты поделился этой историей, чтобы она мне рвала душу? – обиженно сказала я.
 – Не знаю, почему рассказал. Кто-то остаётся равнодушен к этой истории, вздохнул Слава.
 – Я не думаю, что девушки, будучи матерями, могут остаться равнодушными к истории.
 – Поверь мне, могут. Я же говорю, если есть душа, то она будет болеть, а бывает и болеть нечему. Порой такие шоковые терапии полезны, чтобы излечить главный недуг.
Мне хотелось спросить, что за недуг, но взглянув в его глаза, я всё поняла.
 – И не важно, вымышлена эта история или нет, важно другое. Как я уже сказал, в жизни есть много страшного. Те же самые войны, голод, нищета, убийства, насилие, можно много перечислять, всё подробно описано в различных кодексах. Многие люди сгибаются после первого удара, боясь подняться и получить ещё удар. Мало кто готов нанести ответный удар. И закрывшись в своём панцире, люди жалеют себя, считая себя бедными и несчастными, хотя порой не видывали настоящего горя. Хотя, возможно, каждое несчастье – это пазл в одной большой картине. И каждый страдает настолько, насколько готов принять это. Ведь согласись, страдание – это ведь тоже дело не простое, и кто-то находит себя в этом, посвятив всю жизнь этому. Кто знает, может, это имеет право и место быть, чтобы создавать контраст. С тобой всё в порядке? Ещё воды?
– Я бы не отказалась, – прошептала я.
Комок в горле так и не отступал, я была, как в тумане. Во рту всё пересохло, а мысли бешено вертелись в голове. Они уже не перерабатывали его слова, они просто проносились с огромной скоростью, не давая мне успокоиться. Маленькая стрелка часов указывала на пять, а большая замерла на двенадцати. Только три часа назад, я наслаждалась круассанами и французской мелодией, а теперь я сижу подавленная и опустошённая за пустым столом.
 – Прости меня, я, кажется, перегнул палку, не нужно было это тебе рассказывать. Чтобы искупить свою вину, я купил вина! – он стоял около меня, широко улыбаясь, держа в одной руке бутылку вина, а в другой коробку конфет, – давай представим, что ничего не было, будто мы только познакомились и у нас первое свидание.
 – Хорошо, только мы как пить будем, из горла? – рассмеялась я.
 – Ой, совсем забыл, сейчас принесу бокалы.
Вернувшись с пластиковыми одноразовыми стаканчиками, он налил в них вино. Я не могла сдержать улыбки, всё была так мило и трогательно.
 – Ну, и где мы теперь? – спросила я.
 – А давай опять в Париже, будто бы нам так понравилось, что мы решили остаться ещё на некоторое время. Вот у нас дорогое французское вино, конфеты из натурального чёрного шоколада и карамели. И мы в Эйфелевой башне.
Мы одновременно рассмеялись, опять наступила неловкая пауза. Как обычно, Слава прервал её.
 – Теперь твоя очередь.
 – В чём? – от удивления я поперхнулась напитком.
 – Рассказывать мне какую-нибудь историю. Можешь мне отомстить и в отместку рассказать такую же грустную историю, – его тон был серьёзным, но при этом он улыбался.
 – Да я и не знаю никаких историй, ни грустных, ни весёлых. И честно говоря, рассказчица из меня не очень, – смутилась я.
 – Тогда расскажи мне один из запомнившихся снов.
 – Снов? – удивилась я.
 – Ну, да, бывают же такие сны, которые врезаются в память. А потом мы подумаем, что он может означать.
 – Решил заделаться в психологи? – улыбнулась я.
 – А почему бы и нет, у меня ведь неплохо получается, скажи, – улыбался он в ответ.
 – Да, сначала необычно порадовал меня, а потом довёл до истерики, отлично, получается, – парировала я.
 – А разве не здорово испытывать бурю различных эмоций. Так ты хотя бы можешь уверено сказать, что ты человек.
 – Хорошо, я расскажу один сон, но обещай не смеяться.
 – Договорились, – деловым тоном сказал Слава.
- В общем, дело было так. Я паслась на поле, – начала я.
 – Стой, погоди, паслась на поле? – громко рассмеялся Слава.
 – Да, – обиделась я, – слушай дальше, всё поймешь.
 – Всё, извини, больше не перебиваю, – обрёл серьёзный тон мой собеседник.
 – Я была овечкой.
Слава опять рассмеялся. Я обиженно скрестила руки и откинулась назад.
 – Всё, на этом рассказ окончен.
 – Нет-нет, прости, пожалуйста! Просто, это так необычно и такого я ещё не слышал.
 – Значит, тебе многие рассказывали свои сны?
 – Не многие, но я наслушался достаточно.
 – Так всё-таки ты психолог! – воскликнула я.
– Нет же, просто люблю разговаривать с людьми, а они со мной, вот и всё.
Забыв о своей обиде, я продолжила свой рассказ.
 – Так вот, я овечка, жую травку, а она мне кажется такой горькой, такой сухой, что во рту прямо сводит. Я понимаю, что нахожусь на краю стада, и сама мысленно думаю, что ведь я в первую очередь подвергаюсь опасности, что, если нападёт волк, то я буду под ударом. И вода с краю какая-то мутно-грязная, и трава невкусная. Подняла шею, посмотрела в центр стада, а там трава такая зелёная, и жуют её овечки с таким аппетитом, и вода в ручье там совсем другая, прозрачная, что лучи солнца переливаются в нём и режут глаза.
Я стала такой злой, думаю, почему это я должна пастись на краю, почему должна довольствоваться этим, когда могу иметь большее. Посмотрев на свою соседку по месту, я печально вздохнула. Увиденное меня огорчило. Рядом стояла худая дряхлая овца, с усталыми безразличными глазами, шерсть у неё была грязной и вся в репьях. Я подумала тогда, неужели, я такая же. Ведь в центре у всех белоснежная шерсть, они упитанные и здоровые. В центр пробраться было невозможно, другие овечки заграждали дорогу и не давали продвинуться ни на миллиметр. При попытке, одна из овец мне сказала: «Ты думаешь, что самая умная, вали на своё место, все хотят туда, да не всем положено». Вернувшись на своё место, мне стало так грустно и обидно. Тогда я решила бежать из стада.
Да, не смотри на меня так, будучи овечкой, я решилась на побег.
И вот я бегу, бегу изо всех сил и слышу, вслед мне кричат:
  «Стой!», «Остановись!», «Там нет ничего хорошего!», «Ты погибнешь!», «Там волки, болото!».
А я всё бегу и не могу остановиться. Вскоре, я понимаю, что мне тяжело двигаться. Это было болото, и я в нём постепенно увязала. С каждым движением, я погружалась всё глубже и глубже. Я решила не шевелиться, но знала, что пока дышу, моё тело колеблется, и хоть медленно, но я буду увязать. В голове сотни мыслей. Думала о том, что я сейчас в болоте, к которому сама стремилась, к которому бежала, не обращая внимания на других. Мне кричали, но ведь я продолжала бежать, вопреки всему и не верила им, почему? Мне не хотелось быть в этом стаде. И что в итоге? Я в болоте, а те барашки смеются над тобой, мол, они ведь предупреждали, пытались помочь. Ведь поляна большая, место на всех хватит, просто таковы правила. Кто-то должен быть на окраине, где травы скуднее, а воды грязнее, где в любой момент тебя может утащить волк, а кто-то на самом лучшем месте, где сочная и мягкая трава, а вода настолько прозрачная, что видишь каждый камушек на дне. И вот я убежала с этого поля, никем не гонимая, а просто от всех, думая, что так будет лучше, что все они неправы. И вот я в болоте и анализирую, права была или нет. И не нахожу ответа. Это приводит меня в панику. И я успокаиваю себя тем, что боролась, сделала всё, что смогла. Но вступают и другие мысли, что я доказала своей борьбой? Что изменилось? Ровным счетом ничего, просто в стаде стало на одну овечку меньше, и мало кто это заметит. Моя борьба ни к чему не привела. Может, просто плохо боролась, эта борьба была больше внутри тебя, и мало вылилась наружу. И вот у меня, маленькой овечки столько мыслей в голове, столько идей, но понимаю, насколько я мала и убога, чтобы воплотить эти планы в жизнь. Может это неуверенность в себе, а может здравый смысл?
И вот, я делаю последний вздох, и с улыбкой погружаюсь в болото, мечтая, что пусть не сейчас, а через какое-то время все изменится.
Но вдруг, я опять на поле, на своём старом месте, жую убогую, но сладкую, как мне тогда показалось, траву. И я, смирившись, продолжаю пастись в этом стаде. Мысль о том, что уже многие тысячелетия вот так пасутся овцы, меня успокоила. Может это не так уж и плохо – быть как все. Улыбаясь, я ловлю себя на мысли, что сейчас мне лучше, чем в холодном болоте.
Вот, а потом проснулась, но постаралась запомнить весь сон и не потерять его в подсознании. Что скажешь?
После небольшого молчания, Слава сказал:
 – Да уж, Оксан, а ты говорила, что рассказывать не можешь, я прям рядом с этой овечкой как будто бы утонул. На самом деле, очень глубокий сон. Если у тебя все сны такие, то обязательно их записывай и ничего не упускай, может выйти интересный сборник рассказов.
 – Ладно, смеяться надо мной, – смущенно произнесла я.
 – Я не шучу, серьёзно, на твоём месте, я бы так и сделал. Всё бы отдал, чтобы у меня были такие сны. Ты ведь сама понимаешь значение своего сна, тут же всё очевидно.
 – Да, – я кивнула головой, – только, если честно сказать, у меня никогда не возникало таких мыслей наяву, а тут такое и во сне пришло.
 – Ну, ты же сама понимаешь, что наши сны, это то, что есть в нашем подсознании. Может, ты что-то такое прочла, или посмотрела, что отложилось в твоей памяти, а во сне всё вылилось в таком образе. Господи, овечки, это гениально! – воскликнул Слава. – Давай выпьем за овечек!
Подняв пластиковые стаканы, мы чокнулись и отправили всё содержимое в желудок.
 – Ты спать не хочешь? Уже седьмой час, а мы уже или ещё пьём вино.
 – Нет, в поезде высплюсь, там будет время отдохнуть, – ответила я.
 – Нам остались чуть больше трёх часов, а потом, неизвестно на сколько мы расстанемся, – грустно произнёс Слава.
 – Я тебе позвоню, и мы будем общаться также, – стала утешать я.
 – Это всё не то. Как сейчас уже не будет. Каждая минута неповторима, если мы захотим это повторить, получиться, лишь жалкая копия.
 – Возможно, – протянула я. – А мы не будем повторять, мы придумаем что-нибудь новое. Ещё много стран, где можно побывать, много вещей, которых можно сделать. Знаешь, что я сейчас придумала, – Слава любопытно посмотрел на меня. – Давай, будто бы я доктор и улетаю в какую-нибудь африканскую страну, чтобы помочь людям справиться с новым вирусом. А ты, ты…
 – А я буду начинающим голливудским актером, и у нас роман, который начался на курорте, – перебил он меня.
 – И у нас был мимолётный роман, и мы решили пока пообщаться на расстоянии и проверить свои чувства. И когда ты закончишь съемку в фильме, а я найду лекарство, мы вновь воссоединимся. В нашем случае, ты приедешь ко мне.
Мы смеялись как маленькие дети. Мне было в этом человеке приятно всё, начиная от внешности, закачивая тембром голоса. Я любовалась им и пыталась запомнить каждое его слово. Романтический настрой поглотил меня. То, что я испытывала к Славе, кардинально отличалось от моих чувств к Олегу. Я поняла, что к Олегу у меня была жалость, сродни с материнской заботой, смешанная с животной страстью. Слава же открыл во мне совершенно другие, неведомые мне чувства. Его ум и серьёзность поражали меня, в то же время я восхищалась его чувством юмора. Он не пробуждал во мне вулкан, как это делал Олег, нет, скорее чувства к нему напоминали мне свежий лёгкий морской бриз, который успокаивал и окутывал меня всю.
 – Ты никогда не думала, что каждого человека можно сравнить с чем-то? – прервал мои мысленные рассуждения Слава.
 – Это как? – удивленно спросила я, но продолжала улыбаться.
 – Неправильно выразился. Вот смотри, мы с тобой познакомились, и в голове проходит какая-то ассоциация, с тобой или с нашим знакомством. Вот, ты бы меня, с чем сравнила?
Я была поражена тем, что он буквально вырвал мою мысль. Только проведя сравнение, он задал мне вопрос о нём. Я была в замешательстве и не знала, сказать ему правду или придумать что-нибудь другое, более отдалённое.
 – Ты для меня морской бриз, – решительно выдала я.
 – Бриз? – немного поперхнувшись, переспросил Слава. – Почему?
 – Не знаю, лёгкий и освежающий в знойную жару и тёплый согревающий в вечернюю прохладу. Сначала ты движешься в одну сторону, потом меняешь направление, но всё равно, остаёшься идеальным, – от своих слов, я немного смутилась, не думала, что хватит храбрости поделиться таким интимным.
 – Ого, – удивлённо выдал Слава, – не думал, что могу вызывать такие ассоциации.
 – А я? С чем можешь сравнить меня?
 – Пока не скажу.
 – Как?! – воскликнула я. – Мы же договорились, значит, я сказала, а ты хочешь увильнуть от ответа. Не честно! Говори!
 – Нет, как бы, не просила, я не скажу. Мне нужно ещё подумать, завершить твой образ в голове, чтобы не ошибиться с выбором. При нашей следующей встречи, я скажу. Так, у тебя будет интерес встретиться со мной, – лукаво улыбался Слава.
 – У меня и так есть интерес. И это не честно, я тебе больше ничего первая не скажу, – обиженно пробубнила я.
 – Скажи, каким ты видишь свой идеальный дом? – перевёл тему Слава.
Посмотрев на его лицо, излучающее добро, я сразу же забыла свою обиду.
 – Каким я вижу свой дом? Хороший вопрос. Что тебе это даст, если я отвечу на него? – лукаво спросила я. – Тебе действительно интересно?
Немного подумав, Слава ответил:
 – Что мне это даст? Даст то, что я лучше тебя узнаю тебя.
 – А разве, за эти несколько часов ты не достаточно меня узнал?
 – Нет, человека можно узнавать всю жизнь, и при этом не факт, что узнаешь его полностью. Ведь многие люди себя сами не могут понять и разобраться в себе. Да и время всё меняет, рушит старые идеи, мысли, выстраивая на руинах новые или же оставляя пустоту, всё зависит от обстоятельств. А так, я хотя бы твой примерный образ могу увидеть и узнать, в какую сторону ты можешь меняться, хотя, конечно, всё не достоверно.
 – Ну, хорошо, убедил. Я скажу. Но только после того, как ты опишешь свой идеальный дом, – уступила я.
 – Договорились. Знаешь, я задал тебе этот вопрос, а сам не могу на него ответить. Я даже никогда над этим не задумывался, рисовал в воображении картины чужих домов, а о своём никогда не думал, – потеряно сказал Слава и задумался.
 – Не выкручивайся, жду твоего ответа, – капризно произнесла я.
 – Сейчас, я ещё подумаю.
Мы просидели минуты две в молчании, после чего, наконец, он начал говорить.
 – Знаешь, а я не вижу свой идеальный дом. Вот сейчас воображал, где бы я был по-настоящему счастлив, и знаешь, приходит лишь одно на ум. Вода. Да, не смотри на меня так удивлённо. С детства я очень люблю воду, плавать, и вот каждой клеткой чувствую, что это моя стихия. Вот, ты мне говорила, что мечтаешь о полёте, а я в воде, в ней можно летать. Правда, такая лёгкость, невесомость, что чувствуешь себя частью этого огромного организма. Я бы хотел быть как человек-амфибия, как я любил в детстве эту книгу, много раз перечитывал и представлял себя ихтиандром.
 – А если бы ты жил в воде и влюбился в обычную девушку, как в книге? – посмеялась я.
 – Я бы постарался не допустить этого, а если бы и допустил, то был бы счастлив, ведь не всякий способен любить. И какое чувство на самом деле люди называют любовью? Я бы знал, что я живой и хранил бы это чувство глубоко внутри, хоть мы бы и не смогли быть вместе.
 – Ты так всё красиво говоришь, но ведь это всё сказки и такого не может быть.
 – Кто знает, а почему бы и нет? Если мы что-то не видели и чего-то пока не знаем, это не значит, что этого невероятно. Мировые воды огромны, и кто знает, что творится на их неизведанных глубинах.
Наступила вновь минута молчания. Было видно, что Слава думает о чём-то приятном. В голове я рисовала образ Славы в пучине океана. Как он ловко чувствует себя в своей стихии, пробираясь сквозь волны. Мысль о том, что он плавает в море, а я жду его на берегу, строя замки из песка, заставила меня улыбнуться. Моя фантазия завела меня в такие глубины, что я чуть не рассмеялась. Я представила, как ревновала бы его к русалкам, а он мне клялся бы в верности, и раз в несколько лет выходил ко мне на берег. И каждый раз, я рожала бы от него детей с перепончатыми лапами. Мне приходилось бы тоже их отпускать с отцом в море. Потом, мне бы всё надоело, я бы нашла мужчину, у которого есть настоящий дом, а Слава бы связал себя с симпатичной русалкой и на этом бы наши отношения закончились. А детей бы… разделили через морской суд.
 – Ну, теперь ты, – вернулся в реальность он.
 – У меня более реалистичные мечты, но всё же, для меня практически неосуществимы.
 – Поделись-ка.
 – Ничего особенного, в принципе. Хочу жить на юге, там, где тепло, в идеале, конечно, в Италии. Где-нибудь подальше от города, чтобы вдоль дороги к моему дому росли высокие деревья, покрывая тенью весь путь. Это так романтично и немного жутко, что даже мурашки бегут от моего представления, но ничего поделать не могу, хочу, чтобы было так. Небольшая речушка, протекала, чтобы рядом. Летом можно было бы плавать по ней на лодке, ловить рыбу, купаться, а зимой кататься на коньках. На её берегу должна стоять красивая белая беседка, в стиле классицизма. Я бы сидела в ней летними знойными днями и читала, а вечером смотрела на уходящее вниз солнце. Дом большой, но не огромный, величественно, чтобы возвышался на небольшом холме. Хотя знаешь, дом в моих мечтаниях постоянно меняет образ, модные тенденции давят на моё воображение. Наружность дома не так важна, но главное, чтобы не был чересчур ярким и вульгарно-дорогим. Главное, чтобы, всё, что вокруг дома, совпадало с моим воображением. Внутренний интерьер примерно представляю, хочу, чтобы всё кругом было светлое, белые стены, потолки. А ещё знаешь, что хочу? Виноградные плантации. Делать домашнее вино и хранить его в огромном погребе. Может, это фильмы с Адриано Челентано заложили во мне любовь к Италии.
 – И к итальянцам? – улыбнулся Слава.
 – Возможно, но мне ещё французы нравятся, – посмеялась я.
 – И кто же навеял любовь к ним? Ален Делон?
 – Нет, Жан-Поль Бельмандо, – лукаво улыбнулась я.
 – Ах, ну, да. Как я сразу не догадался. Если тебя привлёк харизматичный итальянец, значит, не менее харизматичным должен быть француз, обычные красавцы тебя не привлекают. И какой любимый фильм с его участием тебе больше всего нравится?
 – Не буду оригинальной, но, конечно, «Профессионал». Сколько раз пересматривала, постоянно плачу. Как дура, всё надеюсь, что его отпустят, но финал не изменен. И если честно, Бельмандо похож на моего дедушку, и знаешь, как-то тепло на сердце становится, когда смотрю на француза и вспоминаю дедушку. Ещё и эта музыка Эннио Морриконе, буквально выворачивает душу наизнанку, без того сентиментальную сцену делает ещё трагичнее. И уже бушующий вулкан во мне нельзя остановить, пока не вылью все слёзы, не успокоюсь.
 – Не думал, что ты такая впечатлительная, – произнёс Слава.
 – Бывает иногда, всё-таки, я же девушка. Как бы ни приходилось скрывать свою сущность под маской серьёзности, иногда бывают помехи.
Вновь наступило неловкое молчание между нами. Я оглянулась вокруг. Казалось, что вокзал – это огромный организм, который непрерывно пульсирует. Народа в кафе прибавилось, все в основном сидели с помятыми лицами, и пили кофе. В тот момент я испытала какое-то странное чувство. Не знаю, как объяснить, я спрашивала себя о том, кто все эти люди вокруг. Куда они едут? Кто-то, возможно, уезжает отсюда навсегда, кто-то на заработки, кто-то на отдых. Но все они куда-то едут, чтобы изменить свою жизнь. Почему люди постоянно куда-то движутся, стремятся? А вдруг, этот вокзал разлучает влюблённых, а вдруг, наоборот, приближает. Всё казалось мне таким странным. Будто бы я на другой планете и ждала свой космический корабль, чтобы вернуться на Землю.
В душе я была счастлива, что возвращаюсь домой. Там есть уверенность, что на улице я не буду ночевать, голодной не останусь. Меня радовали тогда такие примитивные вещи. Сладкая встреча с родными пейзажами томило моё сердце. Но, в то же время, я не хотела разлучаться с этим необыкновенным инопланетянином. Мне хотелось провести с ним больше времени, а нас загнали в рамки и дали нам всего двенадцать часов. Тогда в голову пришла мысль, что мы две обезьянки, над которыми ставят опыты, и вот, посадив нас в клетку, наблюдают за нашим поведением. Я улыбнулась от этой мысли и вернулась к действительности. Слава смотрел на стену и тоже о чём-то думал. Это было так странно, ни с кем мне так не было не только интересно в общении, но и в своих мыслях. Казалось, что мы окунулись в одну бочку иллюзий и мечтаний.
Я решила прервать затянувшуюся паузу.
 – А какие тебе фильмы нравятся?
 – Фильмы? Знаешь, сначала они меня вдохновляли, мне нравился каждый новый просмотренный мною фильм, но потом, как-то стало всё не то. С чем это сравнить. Вот, например, ты очень любишь орехи, и ты ешь, ешь их, несколько дней, недель, месяцев, лет, но вскоре понимаешь, что ничего особенного в них нет. Всё, что ты хотела, ты взяла и испытала. Так же и с фильмами, сначала, я смотрел, вникал, но потом, мне показалось всё таким банальным. Человеку нужен рост, а если он не получает большего, то, он или движется в обратном направлении, или выходит за рамки и создаёт что-то своё.
 – То есть, ты хочешь сказать, что перерос фильмы?
 – Да, такое бывает в жизни, – пожал плечами Слава.
 – А как насчёт отдыха за просмотром комедии или что-то в этом роде?
 – Нет, это конечно можно, отдохнуть после тяжёлого дня. Но это остаётся банальным развлечением, не больше.
 – А разве кино – это не развлечение? – сказала я.
 – Далеко нет. Ты думаешь, до кино, люди жили скучнее, чем мы сейчас. Фильмы могут менять сознание, убивать, иногда радовать, благодаря ним можно манипулировать людьми, это огромная сила.
 – Так если, это огромная сила, то почему ты в ней разочаровался?
 – Я не разочаровался, а просто понял её истинное назначение.
 – Не знаю, многие люди настолько загнаны, что им именно нужно вот такое, как ты выразился, банальное развлечение. Да и ты сам сказал, что многое черпал из фильмов, значит, они помогли тебе как-то развиться, пусть до определённой черты, может, они для этого и нужны, чтобы просто подтолкнуть человека, пусть не развить в нём учёного, а просто дать толчок, а в каком направлении покатится человек, это уже его выбор.
 – Ты знаешь, возможно, ты права. Может, я просто мыслю слишком прямо, а нужно попробовать увидеть все грани жизни, где есть плюс, там есть и минус.
 – А как насчёт книг? – загорелась я.
 – Тут уже сложнее. Иногда мне кажется, что всё, я допрыгнул планки, но потом вновь беру новую высоту. Хотя, иногда, кажется, что я прыгаю также, только уже в другом месте.
 – Ты говоришь одними метафорами, не каждый человек сможет их разобрать.
 – Я знаю, но ничего не могу с этим поделать, – пожал плечами Слава.
 – И какая твоя любимая книга? – не уступала я.
 – На данный момент я читаю книги Достоевского, и каждое новое, прочтённое мною произведение для меня любимое. Не могу даже выделить лучшее. Ещё Адамс Дуглас заинтересовал, всегда строю очередь для прочтения новой книги, но когда узнаю о какой-то новой книге, вся моя система рушится. А ты что любишь читать?
 – Мне нравится женская литература. «Унесённые ветром», «Поющие в терновнике».
 – Значит, любишь читать про сильных независимых женщин? – сказал Слава.
 – Все женщины слабые и беззащитные, просто тяжёлая жизнь делает из них «баб».
Я никогда не была особо разговорчивой, но человек, сидящий напротив меня, открыл во мне что-то новое, непонятные чувства бушевали во мне. Мне хотелось говорить без умолку, что-то рассказывать, его красноречие вдохновило меня. И не нужно было беспокоиться о том, что меня не будут слушать, он обязательно бы выслушал, представил, переработал и изложил свою мысль.
 – Время уже восемь, ещё два часа, – грустно произнёс Слава.
 – Да, жалко, – подхватила я. – Но, что поделать, я буду тебя ждать, и, надеюсь, что в скором времени ты приедешь.
 – Можешь не надеяться, я обязательно приеду, – приободрился Слава.
Вдруг его лицо исказилось, на ней выразилась ужасная боль. Он схватился за голову и закрыл глаза.
 – Слава, что с тобой? – испуганно спросила я.
 – Всё в порядке, голова немного разболелась. От усталости, наверное, бывает такое, – оправдываясь, сказал Слава.
 – Господи, прости меня. Может, тогда пойдешь домой? Хочешь воды? У тебя есть таблетки?
 – Нет, я останусь с тобой, осталось каких-то два часа, не могу из-за головной боли их потерять. Сейчас выпью таблетку, и всё пройдёт.
Спросив на кассе стакан воды, я поспешно его вручила Славе. Выпив какие-то таблетки, на лице его проявилось облегчение.
 – Ты проверялся у врача? – озабоченно спросила я.
 – Конечно, со мной всё в порядке, – попытался улыбнуться он. – Просто переутомление.
Меня озадачило и испугало происшедшее. В голову стали лезть непонятные страшные вещи, я старательно попыталась избавиться от них. Я оглянулась вокруг и стала рассматривать людей. Меня удивило то, что я не увидела объектов, щеголяющих по последним новинкам моды, конечно, вокзал не такое место, но всё же, я ждала немного иного. Люди были надеты в обыкновенную одежду, девушки выглядели неброско. Я не нашла отличий от своего родного городка, разве, что в количестве людей и всё. Все были также задумчивы и угрюмы, погруженные в свои мысли. Кто-то опаздывал и торопился, кто-то шёл не спеша. Всё, то же самое. Ничего интересного. Хотя почему должно было быть интересно? Мне стало неловко от того, что я ждала большего. Ведь люди – это просто люди, несмотря на их одежду. И ничего в них удивительного нет, особенно, когда они в толпе. Москвичи испытывают такие же эмоции, как и люди в провинциальном городке. И люди за океаном, такие же, как мы. Мне показалось это всё странным. Огромный мир, слаженный механизм, который составляют маленькие детальки. Но ведь каждая «деталька» составляет свой огромный мир, свою историю. И запоминаются ведь поступки людей, почему? Не знаю, может, потому что мы все одинаковые, и мало кто выделяется.
Прошло какое-то время, он заговорил:
 – Оксана, у тебя даже поесть нечего, нужно что-нибудь купить в дорогу.
 – Ничего не нужно, ехать полусуток, я не проголодаюсь, тем более ты меня так накормил, что мне хватит надолго. И вообще, я думаю, что всю дорогу просплю и не замечу, как окажусь дома.
 – Ты уверена? – недоверчиво посмотрел на меня Слава.
 – Уверена, – улыбнулась я.
После, мы разговаривали о всяких мелочах, не отягощающих нашего сознания. Стрелки часов показали десять часов. Мы молча, спустились на перрон. Поезд уже прибыл, его остановка составляла десять минут. Вот, мы стояли друг напротив друга и не смели что-то сказать. Мне показалось, что мы оба думаем об одном, о том, как хотелось бы, чтобы остановилось время.
 – Ну, всё, мне пора, – сдерживая слёзы, произнесла я.
 – Позвонишь мне, как приедешь, – сказав это, Слава взял меня за руки.
 – Позвоню, – мне уже сложнее было сдерживать слёзы, но я старалась не подать виду.
 – Я буду ждать, – прошептал он.
 – А я буду ждать тебя, – всё-таки предательская слеза вырвалась наружу.
 – Я не хочу, чтобы ты плакала. Всё будет хорошо, просто верь в это и думай только о хорошем, тогда тебе воздастся вдвойне, только хорошее будет тебя окружать.
 – Ты говоришь, как священник, – нервно усмехнулась я.
 – Можно я тебя поцелую? – глядя мне в глаза, сказал Слава
 – Думаю, пока не стоит, – грустно ответила я.
Он притянул мои руки к своим губам и поцеловал обе поочерёдно. Мне стало неловко, ещё никогда никто не целовал мне руки. Посмотрев пристально в его глаза, я различила в них грусть и печаль. Приблизившись к нему, я встала на носочки и поцеловала его в щёку. На какое-то мгновенье я задержалась на уровне его лица, и весь мир просто утонул в его глазах.
 – Девушка, мы скоро отправляемся, проходите в вагон, – разрушила наш идеальный мир проводница.
 – Ну, я пошла, до скорого?!
 – До встречи, Оксана! Не забывай меня!
Его слова кольнули меня в сердце, он так сказал, будто бы прощался со мной навсегда. Но я постаралась выбросить эти мысли из головы, так как верила, что своё слово он сдержит и приедет ко мне.
У меня было верхнее место в плацкартном вагоне. Зайдя в вагон, меня встретил коктейль запахов уборной, селёдки и алкоголя. Подавив приступ тошноты, я забралась на свою кровать. Странное знакомство с необыкновенным человеком будоражило во мне все чувства. В желудке, то ли от впечатления, то ли от тряски, происходила непонятная процессия. Я решила, что до прибытия, не подниму своё измученное тело с постели. С улыбкой на лице от непонятных бушующих эмоций я погрузилась в сон.
Я проспала всю дорогу, проснулась уже, когда въезжала в свой любимый городок. Издалека был виден мой дом, и я мыслями уже была в нём. Впервые не ругала жителей города за их свинство по отношению к природе, чистоте окружающей среды. Я поняла, что как бы люди не старались поддерживать чистоту, вредителей, которые просто не могут донести бумажку до урны, оказывается больше; и что в других городах есть эта грязь, но не знаю, подбадривала меня эта мысль или огорчала.
Поезд со скрипом остановился, и я сошла на землю. Меня овеял свежий воздух. Я была полностью пропитана вонючим запахом вагона. В голову пришла мысль о том, скорей бы распространили двухэтажные поезда, я бы только на них и ездила. Представила, как еду на втором этаже поезда, как кружиться от высоты голова. В детстве я всё представляла, что когда вырасту, будут уже созданы летающие машины, но мои надежды не оправдались, и приходилось теперь только мечтать о поездке на втором этаже поезда.
Дома я оказалась уже через десять минут, мы жили практически около вокзала. Этот факт радовал всю семью, так как мы часто куда-то ездили.
Сестра, увидев меня, выкатила от удивления глаза. Я не поняла её удивления, пока не посмотрела в зеркало. Оттуда на меня смотрела помятая, уставшая девушка. Маленькие заспанные глаза казались ещё меньше от потемневших мешков под ними. Бледное лицо не выражало никаких эмоций. Впалые щеки делали мои скулы еще шире. Волосы торчали в разные стороны. Мне стало неловко, когда я поняла, что шла так всю дорогу от вокзала и, возможно, меня могли видеть знакомые.
 – Привет, лягушка-путешественница! Я смотрю, отдых не очень удался? – обнимая меня, сказала сестра.
 – Ага, не то слово. Меня избили, ограбили и буквально выгнали из города. А где все? – я окинула взглядом пустую комнату.
 – Родители уехали в деревню, брат у подруги. Рассказывай всё по порядку.
Алиса, моя сестра, всегда была моим лучшим другом. В свои двадцать лет, она выглядела очень молодо, больше шестнадцати ей никто никогда не давал, но при этом, она была умна и мудра не по годам. Для меня она всегда была ангелом. Длинные, нетронутые химией, чёрные волосы, Алиса всегда заплетала в косу. Большие карие глаза никогда не выдавали злобного взгляда. Они всегда выражали какой-то покой и безмерную доброту. Небольшого роста, хрупкая, она была подобна маленькой куколке, которую хотелось ласкать и целовать. Я всегда делилась с ней своими тайнами, а сестра, в свою очередь, надёжно хранила их. Всегда старалась мне дать совет, но я мало её слушала, о чём потом жалела, она всегда оказывалась права. О моих отношениях с Олегом она знала с самого начала. Сестра просила меня прервать с ним всякие связи, но я опять-таки её не послушала.
 – Брательник девушку завёл?
- Нет, со старой помирился. Не переводи разговор. Рассказывай, в какую историю ты вляпалась на этот раз.
Алиса скрестила руки на груди и строго посмотрела на меня.
 – Ну, не то чтобы меня избили, а просто ударили мощно по голове.
 – Ты думаешь, я этим ответом удовлетворюсь? – уже несдержанным тоном произнесла сестра.
 – Хорошо, только давай я расскажу за чашкой кофе, мне нужно взбодриться, и от меня так ужасно пахнет, пока свари кофе, а я смою с себя, всё то, что налипло на меня по дороге.
Я поцеловала её в щеку, она не стала мне возражать, и покорно пошла на кухню.
Освежившись под душем, я почувствовала себя нормальным человеком. Всю грязь и плохие эмоции я смыла горячей водой, облегчение ворвалось мне в душу.
Надев мягкий махровый халат, я отправилась на кухню.
Мы жили вчетвером в небольшой однокомнатной квартире. Алиса снимала отдельное жильё со своим парнем. У них было всё так серьёзно, что дело уже шло к свадьбе. Мне не нравился её молодой человек, я неоднократно говорила ей об этом, но сестра была таким же упрямым человеком, как и я.
В большом зале вдоль стен стояли три дивана, один большой для родителей и два небольших для нас с братом. Один угол занимал высокий компьютерный стол, а другой большой шкаф-купе. Кухня небольшого размера, в которой находилось всё, что должно быть на ней, стол, плита, холодильник, раковина, микроволновка и различная посуда на полках кухонного гарнитура. Обычная комната обычной семьи.
Ванная комната – это моё любимое место в квартире. Всегда, когда я опускаюсь в горячую ванну, все проблемы и плохие эмоции покидают меня.
Я жаждала погрузиться в ванну, но для начала решила утолить любопытство сестры.
 – Вот твой кофе, как договаривались, я жду рассказа, – повелительным тоном сказала Алиса.
Сделав глоток из чашки, я обожгла нёбо. Немного поморщившись, начала своё повествование. Не упустив ни одного момента, я выдала всю правду. Всё это время сестра смотрела на меня изумлённым взглядом, и время от времени её глаза расширялись ещё больше. Не выронив ни слова, она буквально проглотила мой рассказ, и по её выражению было понятно, что она никак не может его переварить.
 – Что скажешь, Алис? – вопросительно посмотрела на неё я.
 – Позвони Славе и скажи, что ты добралась благополучно, – будто бы под гипнозом произнесла сестра.
 – Боже! Я совсем забыла! Он, наверное, переживает.
Я мысленно была благодарна сестре за её участие и внимательность. Вскочив с места, выпорхнула в прихожую, чтобы достать билет из кармана кофты. Пошарив по карманам, я ничего в них не обнаружила. Земля в этот момент ушла из под моих ног. Стала перебирать в памяти, где я могла его оставить и пришла к выводу, что просто, где-то случайно выронила. Когда я зашла на кухню, Алиса увидела моё беспокойство.
 – Оксана, что такое? На тебе лица нет.
 – Я, кажется, билет выронила или выбросила на автомате, не знаю. На нём был номер Славы.
 – Садись, вот, выпей воды. Сестрёнка, не переживай, пожалуйста, у него есть твой адрес, он приедет и найдёт тебя, – пыталась утешить меня Алиса.
 – А если он не приедет? Или тоже потеряет адрес? А вдруг, он подумает, что я не хочу с ним общаться, поэтому не звоню.
 – Брось эти мысли, ты же сама сказала, что он особенный, если ты ему понравилась, а это очевидно, он приедет к тебе, даже не сомневайся. А давай попробуем найти его в социальных сетях.
 – Нет, нет его там, он мне говорил, что давно там не сидит, всё это бесполезно.
Слёзы отчаяния полились из моих глаз. Сестра всячески старалась меня утешить, обнимала, целовала, уверяла, что всё будет хорошо, а я была в тумане и плохо соображала, не могла найти в себе силы, чтобы успокоиться и взять себя в руки. Алиса помогла мне дойти до постели; уложив меня спать, она бесшумно покинула комнату. Я погрузилась в сон.
 
Глава 4

Прошло два года, да, целых два года. Что произошло за это время? спросите вы. Ничего особенного не произошло. Моя жизнь тянулась серой невзрачной нитью рутины. Прежняя работа, дом, знакомые. Ровным счётом ничего не поменялось. Хотя, нет, изменилась я. Как? Не знаю, что-то внутри меня стало другим. К тому моменту прошёл год, как я перестала ждать Славу. Весь год я ждала его приезда, не хотела терять надежду. Думала, что он почувствует, что я его жду, и приедет ко мне. Но даже спустя два года он не объявился. Сначала, я кляла судьбу, что она так жестоко с нами обошлась, была уверена, что каким-то случайным образом он потерял мой адрес, винила себя, что не оставила ему хотя бы номер телефона сестры, но после смирилась и остановилась на мысли, что всё это ерунда, что была для него случайной знакомой, с которой он не захотел больше продолжать общение. Однако, я никому не говорила, и даже себе боялась признаться, что до сих надежда, что он приедет, не умирала во мне. На каждый звонок в дверь, моё сердце обливалась сладкой надеждой, но после каждой неудачи будто бы тысячи игл вонзалось в него. За эти два года он лишь несколько раз приходил ко мне во сне. И эти несколько раз вновь и вновь будоражили, как мне казалось, уже остывшие во мне чувства. Поэтому даже по прошествии двух лет, я не забывала ни единого его слова, ни единой родинки на его лице. Я хотела отпустить его, но сердце протестовало и ускоряло удары, когда я вспоминала о нём. Вот так я жила изо дня в день. Память пыталась бороться, а сердце усердно сопротивлялось.
Об Олеге я ничего не слышала, да и знакомых у нас общих не было, чтобы я могла от кого-то узнать о нём. Хотя, если честно, мне и не особо было интересно что-то знавать о нём. Я винила его в том, что произошло. Конечно, понимала, что моя вина в произошедшем тоже была, но злость на бывшего возлюбленного не покидала меня.
Так и шла моя жизнь в непрерывной бесконечности от дома до работы. Единственное, за мной усердно ухаживал один парень с работы. В принципе, он был вполне симпатичным, но не более, хотя, красивая внешность не главное. Высокий, немного угловатый. Широкий лоб показывал наличие ума или просто громоскую форму черепа. Большие круглые глаза выдавали в нём добрую натуру. Широкий толстый нос неуклюже вписывался в его лицо. Пухлые губы в форме бантика как-то уродливо выглядели на мужском лице. Всё было бы вполне терпимо, если бы он не шепелявил. Такой тип мужчин вызывает в женщинах либо жалость, либо омерзение. Но его выделяла добрая натура и душевная теплота, которую он излучал. Мягкий по своей натуре, он мало кому отказывал, и некоторые пользовались его мягкотелостью для своих целей. Но он не сетовал по этому поводу. Будто бы не от мира сего, его мало беспокоили мелкие людские пакости. Меня это очень подкупило. Я полюбила его как брата, друга, невинное существо, божье создание, как угодно можно это называть, но не как мужчину. Он же всё неправильно растолковал. Мою теплоту и жалость он воспринял, как флирт, симпатию. Я единственный человек, который близко общался с ним на работе, многие его просто воспринимали, как аппарат, делающий коктейли. Некоторые стали над нами подтрунивать, но, не обращая внимания на жалкий детский лепет из уст взрослых людей, я продолжала своё общение с этим человеком. Я не отбивалась от его ухаживаний, но и не давала лишних поводов. Пару раз ходила с ним в кино, пару раз гуляли вместе в большой компании. Всё было очевидно, но не знала, как к нему подойти и сказать, что не нужно возлагать на меня надежд. Он никогда не начинал этот разговор, а мне самой было очень неловко приступить к нему. Я не была до конца уверена, что правильно воспринимаю его знаки, хоть и всегда полностью доверяла своей интуиции. Всё же в душе я надеялась, что неправильно растолковываю его знаки и у нас чисто дружеские отношения. Но всему всегда приходит конец, и иллюзии нашей дружбы тоже.

****

Чтобы как-то скрасить свою жизнь, мы частенько после работы ездили в бар или кому-нибудь на квартиру. Это случалось или после зарплаты, или когда кто-то получал большие чаевые. Конечно, мы могли бы копить эти деньги, но лёгкие деньги становятся такими тяжёлыми в кармане, что хочется поскорее от них избавиться. Да и мы всегда знали, что заработаем ещё эти деньги, но никогда не задумывались, сколько прогуляли уже. Сейчас же я понимаю, что это болезнь, зависимость, да, как азартные игры, наркотики. Новички, которые приходили к нам, были ослеплены нашей лёгкой беспечной жизнью и всячески старались влиться в этот поток, те, кто работал давно, просто были зависимы, кто от чего, кто от алкоголя, кто от такой жизни, кто от неразумной траты денег. Такая жизнь имеет право быть, но ничего хорошего в ней нет. Люди разбавляют серые будни яркими огнями пьяной ночи. Но приносит ли это душевное удовлетворение? Получает ли человек от этого счастье? Возможно, да, в хмельном бреду всё кажется цветным, но после блистательной ночи всегда наступает похмельная заря. И так по кругу, весь день страдать от головной боли и засухи во рту, и под вечер, оклемавшись, принять дозу, которая на следующее утро вновь вызовет приступы тошноты.
Я жила в этом кругу ада, да, если есть круги ада, то где-нибудь на четвёртом кругу люди должны страдать с похмелья и тонуть в выплёвываемой тошнотворной массе.
Алкоголь вымывается из организма около месяца, с восемнадцати лет моё тело ни разу не очищалось. Тогда я об этом не задумывалась, просто не было сил и времени. Днём мою голову занимала головная боль, ночью неясный бред. Я не пила каждый день, нет, мы же не можем получать зарплату и большие чаевые каждый день, мы собирались раза два-три в неделю.
При этом я всегда завидовала тем, кто умеет копить, многие говорят, что копить просто, начни с самого малого, например, с пятидесяти рублей в месяц, а потом больше и больше, но, сколько бы я не старалась, никогда не могла этого сделать. Может, просто не было стимула, который смог бы меня заставить перевернуть моё восприятие к деньгам. Я всегда находилась в комфортной зоне, возможно, кто-то удивиться этому, но да, на тот момент меня всё устраивало, мне нравилась моя жизнь, я к ней привыкла. Ведь человек может привыкнуть к чему угодно, инстинкт самосохранения всегда работает в пользу жизни, какой бы она не была. И чтобы сильно не разочаровываться, люди ищут позитивные стороны своего существования, каким бы жалким оно не было. Хотя, с другой стороны, может и правда, всех всё устраивает, и кто придумал эти стандарты? Чтобы изменить существование, человек в первую очередь должен изменить себя, на что не многий способен, считая себя идеальным или жалея свою несчастную душу. Что-то должно сломаться внутри, что-то должно сильно задеть, что-то должно дать сильный толчок навстречу к переменам. Но при этом, главное не сломаться и не зарыться в своём ограниченном мирке. Сложно, всё это понять и принять.
Вокруг все только и кричат, что все мысли уже высказаны, все места открыты. Но зачем так говорить? Зачем душить человеческий потенциал ещё в зародыше, зачем создавать ограниченных людей, которые махнут рукой и скажут, что всё и так известно, и что они ничего уже не смогут сделать, создать. Но ведь история и стоит на уникальных людях. Если бы Эйнштейн послушал своих современников, которые, я уверена, кричали о том же, что всё тщетно, чтобы было тогда? Ещё так много всего неизведанного и далёкого, так много всего, что можно сказать, ведь всё меняется, и пусть об этом уже говорили, но ведь можно переформулировать и сказать красиво, аппетитно, чтобы вдохновить слушателей. Новое время, новые проблемы, новые технологии, разве этого недостаточно, чтобы постигать новые грани?

***

Продолжим говорить о том, как пришёл конец так называемой нашей с Владом дружбы (так зовут того самого парня, который за мной ухаживал), что странным образом совпало с душевной встряской после долгой двухлетней зимы.
В одну прекрасную субботу одна из моих коллег заработала чаем довольно приличную круглую сумму. В глубине души мы ей все позавидовали, так как у самих было в кармане не больше двухсот рублей. В отличном расположении духа, она предложила нам напиться. Мы все конечно согласились, но расстроил тот факт, что единственный парень-коллега не работал в этот день, а позвонить мы ему не решились, так как он был семейным человеком. И вот, четыре девушки, жаждущие повеселиться, но ведь все согласятся, что без парней как-то скучно веселиться, начали искать компанию в мужском лице. Наш взгляд пал на барменов. Одним из них был Влад. Коллеги знали лучше меня, (может быть, даже лучше него), что он испытывает ко мне симпатию, и сказали ему, что, якобы, мне бы очень хотелось провести с ним вечер. Он, не увидев подвоха, окрылённый этими словами, конечно же, согласился. Еще мы подцепили кальянщинка и звуковика. И вот, всемером мы отправились ко мне, в мою однокомнатную квартирку. По правде говоря, ей приходилось вмещать и больше нетрезвых людей. Соседи были сначала не в восторге от постоянных ночных гуляний, но со временем смирились и больше не беспокоили нас.
Накупив много бутылок сорокаградусного напитка и немного закуски, мы объявили вечер официально открытым. За мои ночные пьянки и недосыпы, организм стал давать мне сдачи в виде морщин на лице, непонятных высыпаний на теле и жуткой болью во всех конечностях.
Я придерживалась лишь одного правила, прежде чем пить, я плотно ела, и только после этого приступала к главному фавориту вечера. Всё чаще во время таких гулянок я засыпала. Не знаю, что это было, истощение организма, нехватка сил или уже полная борьба всех моих внутренних членов против моего образа жизни.
Наевшись и начав пить, я влилась в атмосферу происходящего. Моя квартира стала похожей на маленький бар. Было всё, много алкоголя, мало еды, сладкий дым от кальяна, громкая, режущая слух, музыка. Неожиданно телефон нервно завибрировал в моих руках, а его монитор подмигивал мне незнакомым номером. Чтобы что-то услышать, я вышла на кухню. Взяв трубку, я не могла разобрать голоса и что мне хотят сказать. Сбросив звонок, я решила, что просто ошиблись номером, если же нет, перезвонят ещё раз. Обернувшись, я увидела в дверях кухни Влада, перегораживающего мне путь.
 – Оксана, давай поговорим.
После этих слов моё сердце тревожно забилось. Я никогда не любила разговоры, которые начинаются именно с этой фразы. Понимая, о чём Влад хочет поговорить, я попыталась избежать этого диалога.
 – Ой, Влад, мне нужно срочно в туалет.
 – Хорошо, только я тебя буду здесь ждать, на кухне.
 – Может, пока пойдёшь ко всем, приду, чуть позже поговорим, – нервно выпалила я.
 – Нет, я не могу больше откладывать этого разговора, итак долго не решался. Так что иди, а потом сразу сюда.
Я издала нервный смешок. Разговор, который я так ждала, наконец, находился от меня на расстоянии пяти минут, а мне хотелось остановить время, укрыться под тёплое одеяло и уснуть.
Ватные ноги потащили меня в ванную комнату. Поглядев на своё отражение, я сказала сама себе: «Ты же сама этого хотела. Поговори, объясни. Кто тебя заставлял ходить с ним в кино и мило ему улыбаться. Ты же любишь, когда по тебе страдают, вот и наслаждайся, каким бы он хорошим и добрым не был. А может, попробовать с ним? А что, он же не самый плохой вариант. Лучше и не пожелаешь». Обречённо вздохнув, я опустила глаза и вновь посмотрела на своё отражение. «Кого ты обманываешь? Он никогда не сравниться с НИМ. И всю жизнь будешь мучить этого несчастного святого паренька своими сравнениями, отравляя его жизнь, кому от этого хорошо будет? Оставь Влада, ты не достойна его, не ты должна быть с ним. Он уйдёт своей дорогой, а ты стой на своей тропке и лелей воспоминания о своей давно уже потерянной любви, которая, по сути, и не была твоей, а по ночам мочи слезами свою подушку. Вот твоя судьба, смирись, Оксана, смирись».
 – С тобой всё в порядке, Оксана? Ты какая-то бледная, – озабоченно сказал Влад, встречая меня на пороге кухни.
 – Да, всё хорошо, – безучастно ответила я.
 – Я, вот, тебе кофе сделал. Правда, не знаю, сколько ты ложек сахара кладёшь, поэтому не стал сластить.
 – Спасибо за заботу, мне приятно.
Посмотрев на кружку, которая была в его руках, я разозлилась.
 – Зачем ты взял эту чашку? – злобно сказала я.
 – Какую? Просто другой не нашёл. Что-то не так? – взволновался Влад.
 – Да, это любимая кружка моей сестры, и никому из неё нельзя пить, – чуть ли не кричала я.
 – Я не знал, правда, прости меня, просто больше я не нашёл чашек, я сейчас всё исправлю, помою её, не злись, пожалуйста, правда не знал.
Мне стало стыдно за то, что я так сорвалась. Краска залила всё моё лицо. От жалости к Владу, мне захотелось плакать. Я совсем не злилась на него, и дело было даже не в этой чашке.
 – Влад, – выдохнула я, – сядь, не нужно мыть чашку, прости меня. Не знаю, что на меня нашло, просто, может, устала или выпила лишнего.
Конечно, я знала, в чём причина, но не собиралась с ним ею делиться. Не хотелось нагружать человека проблемами, которые у него и так были из-за меня.
 – Оксана, с тобой точно всё в порядке? Может, тогда поспишь? Хочешь, выгоню их всех?
 – Нет, ты что! – буря раздражения опять поднималась во мне, но всё же, получилось её утихомирить.
 – А хочешь, поедем ко мне. Такси сейчас вызовем, я недалеко живу.
 – Влад, прекрати, пожалуйста, правда, всё в порядке, я и при таком шуме могу прекрасно выспаться.
 – Ты уверена?
 – Уверена! – раздражённо выдала я.
 – Оксана, я думаю, ты догадываешься, о чём я хочу с тобой поговорить, – начал опять Влад.
 – Представляю примерно.
 – Мне сложно это говорить. Вообще, я мало кому в этом признавался, можно сказать, что ты первая.
 – Если не хочешь, не нужно, – перебила я, надеясь, что он оставит этот разговор.
 – Нет-нет, хочу, очень. Знаешь, может, это глупо, но я долго репетировал этот разговор. Не знал, как начать, я выучил весь текст, но теперь всё забыл. Придётся как-то без него выкручиваться.
 – Может, всё-таки не стоит. Давай, в другой раз, – опять попыталась я спастись.
 – Сейчас, – уверенно перебил Влад. – Пока решился, я должен всё сказать. Помнишь, мы с тобой раньше почти не общались, ты меня, быть может, даже не замечала, как все остальные. Только благодаря тебе на меня стали обращать внимание. Не знаю, приятно мне это или нет. Но не в этом суть. Суть в другом, в том, что ты мне нравишься. Я думаю, что ты это и так заметила, наверное, все это заметили. Ты же ведь свободна?
Я кивнула на автомате, но сразу же пожалела об этом. Физически я, конечно, была свободна, но душа моя была заперта в огромном московском вокзале.
 – Так вот, Оксана… я бы хотел предложить тебе встречаться. Подожди, пока ничего не говори. Ты извини, что так прямо это говорю, но по-другому не умею. Я, возможно, застал тебя вот этим всем врасплох, но тебя не тороплю. Если не готова сейчас ответить, то ничего не говори, я подожду, сколько потребуется, правда. Даже так будет лучше, что ты мне сейчас не ответишь, подумай обо всём, взвесь все за и против. Хотелось бы, чтобы ты согласилось, может, у нас что получиться, по крайней мере, я бы приложил все усилия для этого. Ты часто ходишь грустная, да и видно по тебе, что, что-то не то в твоей душе творится. Прости, что говорю тебе это. Но мне больно тебя видеть печальной. Ты светлый и добрый человек, который должен улыбаться. И я бы приложил огромные усилия, чтобы чаще видеть улыбку на твоём лице.
Я смотрела на него, буквально разинув рот. Мне казалось, что не хватает только нимба над его головой. Стало горько и обидно, что я не могу принадлежать этому человеку. Конечно, могла бы переступить через себя, но, ни ему, ни мне это бы счастья не принесло. Я проклинала судьбу, что начала с ним общаться, и теперь могу так вот запросто разбить его доброе сердце. Его слова пронзили меня до самого сердца. Влад смотрел на мою душу, видел её, а не мою жалкую оболочку. Вспомнился главный герой романа Фёдора Михайловича Достоевского Лев Мышкин. Влад чем-то был похож на этого персонажа, я никак не могла испортить его, также как и Настасья Филипповна не посмела загрязнять душу Льва Николаевича. Посмотрев ещё раз в его глаза, я не выдержала и истерично зарыдала. Все мои конечности просто дрожали. Меня трясло, как при лихорадке. Я опустила голову на стол. Влада испугала моя реакция, он тотчас же бросился ко мне. Встав передо мной на колени, он стал говорить невнятные утешительные слова. Мне стало жалко его вдвойне, но я не могла унять свой нервный порыв. Выпив стакан воды, я немного успокоилась. Влад вновь сел к моим ногам, и стал обнимать мои колени.
 – Оксана, прости меня… не знаю… я больше об этом слова не скажу… не пугай меня так больше… ты не хочешь об этом говорить? Нет. Прости. Давай я уйду, – Влад говорил отрывисто и взволнованно, – не хочешь? Хорошо, я буду рядом, пока ты меня не прогонишь.
 – Влад, пожалуйста, прекрати, – не выдержала я. Начиная ненавидеть себя за всё это, особенно, что так привязала к себе парня.
 – Мне уйти? – его щенячий взгляд меня просто убил.
 – Пойдём ко всем, я хочу выпить, – нашла единственный выход из ситуации.
Опрокинув несколько стаканов крепкого напитка, я потерялась в реальности. Помню только то, что Влад был постоянно рядом, то придерживал меня, то давал выпить.
Неожиданный звонок в дверь, вернул меня к реальности. Я подумала, что это пришли соседи, и чтобы выдержать оборону, мне нужно было выглядеть более-менее нормально. По пути к двери, я зашла в ванную комнату и умыла лицо, пытаясь тем самым освежиться.
Звонок уже к тому времени разрывался от наглого напора. Музыка в квартире почти утихла, и полупьяные, полусонные, кто сидел на полу, кто распластался на кровати, кто качался на стуле. Влад стоял у выхода из зала и готов был поддержать меня в словесном бое против нападающих.
Не взглянув в глазок, я смело открыла дверь и была готова нанести первой удар, но бой не удался, точнее сражаться было не с кем. Ноги подкосились, а тело отказывало мне подчиняться, поэтому я выглядела как болтающаяся сосиска на вилке. Сначала мне показалось, что я допилась до белой горячки, но похлопав глазами, поняла, что стоящий передо мной человек – это реальность.
 – Детка, я тебе устал звонить уже. Ты что трубку не берёшь? Я уж думал, что случилось. Хотел пораньше позвонить, но вот только-только с поезда и совсем недавно купил городскую симку. Что с твоим старым номером? Ну, что ты на меня так смотришь, будто бы мертвеца увидела. Детка, я вообще-то устал, впустишь меня?
Перейдя нагло через порог, Олег развёл руками. Обернувшись, он продолжил:
 – Да я смотрю, ты не одна, и у вас тусовка, значит, я вовремя, надеюсь, мне что-нибудь перепадёт.
Бросив сумку на пол, он прошёл в зал.
 – Это твой друг? – остановил меня Влад, когда я пыталась пойти за Олегом.
 – Да, давний, очень давно не виделись. И поверь, я удивлена не меньше твоего, – хоть язык и заплетался, но я смогла выговорить это.
Дальше не помню ничего, я переступила порог зала, опрокинула новую рюмку и ушла из реальности.
Проснулась, а точнее очнулась, с жуткой головной болью и пустыней во рту в своей ванной. Все шампуни и гели были разбросаны по полу, некоторые баночки лежали на мне. Мне стало страшно за квартиру.
Подкашивающиеся ноги вывели меня из ванной. То, что я увидела, не сильно меня удивило, в принципе, такое я видела каждое утро после ночного запоя. Людей было меньше, чем ночью, кто-то уже собрался и ушёл на работу. Я решила не терять времени и принять душ. Холодная вода освежила меня, (не то, чтобы я хотела мыться под холодной струёй, просто горячей воды не оказалось, что уже не удивляло, а просто угнетало городских жителей).
Следующим моим этапом в восстановлении рассудка, был горячий кофе. Укутавшись в толстый махровый халат, я поплелась на кухню. Увиденное взбодрило меня лучше самого крепкого кофе. За столом сидел Олег, и сразу же некоторые фрагменты прошлой ночи стали всплывать в моей памяти. Звонок…Олег…Новая порция водки… Что было дальше, я уже не была в состоянии вспомнить.
 – Детка, проснулась уже, мы с тобой, можно сказать, ранние пташки, время только два часа дня, а мы уже на ногах. Да ты садись, что так смотришь? Я тебе уже кофе налил, в твою любимую кружку.
Задрав ноги на стул, он похлёбывал свой кофе и даже не догадывался, что моей любимой чашкой уже стала та, из которой он пил.
 – Я этого шепелявого Влада кое-как выпроводил. Представляешь, всё утро просидел у двери ванной. Кричал, что любит тебя, не даст в обиду, хотя, мне кажется, что его самого защищать нужно. Ну, вот, я объяснил ему, что у него нет шансов, так он разрыдался, представляешь? Еле успокоил его.
 – Не нужно лезть в мою жизнь и обижать моих друзей, – каждое слово отдало в висках режущей болью.
 – Да ладно ты, зачем кипятишься сразу?
 – Олег, где ты был всё это время? – гневно произнесла я.
 – То же самое, я хотел спросить у тебя.
 – В смысле, тоже самое хотел спросить у меня?! – возрастающая ярость во мне стала перебивать головную боль.
 – Ну, да. А что? Ты сама тогда уехала, ничего не объяснив, не попрощавшись. Макс поехал за тобой, а ты ему истерику закатила, прямо на вокзале и уехала, у тебя ПМС был тогда?
 – Ах, значит, это я просто так уехала, значит, закатила истерику, значит, ПМС?! – истерично захлёбывалась я. – Да ты охренел! Я столько из-за тебя перенесла, а ты вот так смеешь надо мной издеваться!
 – Детка, детка, постой. Прости меня, я не хотел тебя обидеть, – испугано проговорил Олег. – Я не знаю просто, что с тобой тогда случилось, просто Макс мне сказал…
 – Макс поехал, Макс сказал! – криком перебила его я. – Ты сам можешь своими мозгами шевелить?! Ты не мог понять, почему я так резко соскочила и рванула домой?! Или ты меня на самом деле считаешь такой истеричкой, которая может испугать даже твоего любимого Максика?
 – Что ты говоришь? Макс не мой любимый. Я знаю только его версию, ты же пока мне ничего не рассказала.
 – Хочешь знать, что на самом деле произошло?! – почти кричала я, уже расхаживая по кухне кругами. – Да твой дружок, меня просто вышвырнул, он мне дал время собраться до твоего прихода, нет, я, конечно, могла бы сопротивляться, но уверена, что моё бы тело и не нашли.
 – Господи, детка, не…
 – Ты сам просил меня говорить, так теперь слушай молча. Ах, да, зачем он меня выставил? Думаю, что ты уже должен понять. Я мешала ему дороже продать тебя. Надеюсь, тебе понравилось в сексуальном богатом гейском рабстве? – нервный смешок вырвался из глубины моей грудной клетки.
 – Так вот, – продолжила я, – приехав на вокзал, я тебе позвонила, думаю, ты помнишь, но ваше величество не соизволило ко мне приехать и отправило своего пажа в лице многоуважаемого Максика. Я как дура, надеялась, что ты приедешь, переживала за тебя, не хотела бросать тебя в этом гниющем мире. А твоя ветреность нас погубила. Этот урод приехал на вокзал и чуть меня не укокошил. Я ещё легко обошлась. Он забрал все мои вещи и деньги, однако, как великодушный человек, он всё-таки купил мне билет до дома. И с дырой в голове, пустыми желудком и карманом, я осталась на вокзале. А ты, наверное, в это время вкушал сытный обед и попивал кофеёк. Что ты на меня смотришь глазами невинного? Какова тебе моя правда? История Макса тебе, наверное, больше нравится. Не жалеешь, что вернулся?
 – Послушай, Оксан…
 – Ааа, уже Оксана? Куда подевалась детка?
 – Не прикапывайся, пожалуйста, к словам! – взорвался Олег. – Я не знал всё этого. Правда. Я думал, что у тебя появились срочные дела. Никак не мог до тебя дозвониться. Я очень переживал за тебя. Но я был уверен, что ты дома, и, что ничего плохого не может случиться. Потом Макс начал меня отвлекать клубами, напитками, новыми знакомствами. Я не был в сексуальном рабстве, как ты сказала. Всё было по обоюдному согласию. Я знакомился с богатыми мужчинами, кто-то мне нравился, кого-то приходилось терпеть. Правда, ни с кем я долго не задерживался. Не знаю почему, может, я им не подходил, может, они мне, меня никто не держал. Был один неприятный инцидент, когда мне реально понравился мужчина, я хотел растянуть наши отношения, но он кинул меня. Я преследовал его, не давал проходу, из-за чего, конечно, сильно отгрёб. У меня было всё, деньги, связи, я мог путешествовать, есть в любом дорогом ресторане Москвы, отдыхать в лучшем клубе, покупать самые стильные вещи, но мне всё это надоело. Это такая же серая рутина, только обвешанная стразами и долларами. Я заскучал по тебе…. Раньше я мечтал о такой жизни, но мне не нужна такая жизнь без тебя. Я знаю, я не могу дать тебе многого, но я хочу, чтобы ты была рядом.
 – Как мило, – наигранно улыбнулась я.
 – Не издевайся. Это правда. Я бросил всё и вернулся.
 – Как ты мог бросить всё? Как мог тебя Макс отпустить, да и твои богатые дядечки. Мне Макс сам сказал, что пока вы не станете второсортным продуктом, вы должны выполнять свои обязанности.
 – У Макса было немного по-другому. Он выбрал неправильную тактику. Завёл серьёзные отношения с одним мужчиной. Когда его жена узнала об этом, конечно, мужу пришлось избавиться от любовника. После Макс отчаялся, да и на него уже смотрели, как ты сказала, как на второсортный продукт. Я же не принадлежал никому конкретно. И если честно, я сбежал от Макса. Да, мне это удалось, правда, с трудом, пришлось составлять целый план, что ты смеёшься, это было очень тяжело. У этого демона на каждом углу знакомый, и если бы я только начал без подготовки пробираться к вокзалу, меня бы сразу скрутили и обратно, я был предупреждён и напуган. Никогда не думал, что у человека может быть столько знакомых, ведь город просто гигантский, как он это делает.
 – И как же ты выбрался?
 – В меня был влюблён один парень. У него своя машина. Ну, я приложил все усилия, чтобы он согласился вывести меня из города. Он не хотел, чтобы я уезжал, и это было единственной проблемой, но я его уговорил, и вот я здесь.
 – Подожди, а ты не мог доехать на такси, хотя бы до ближайшего города, а там на поезд?
 – Нет. Я проиграл все свои деньги и ещё остался в большом долгу.
 – Ааа, вот оно в чём дело! – наконец дошло до меня. – Ты сбежал оттуда, чтобы скрыться от долгов! Лицемерный ублюдок! И не стыдно ещё песни петь, про неземную тягу ко мне. Какой же ты противный.
 – Оксана, я, правда, скучал. Я бы всё равно вернулся к тебе. Но эти долги только приблизили нашу с тобой встречу.
 – А ты не мог охмурить какого-нибудь дядечку, чтобы он дал тебе эти деньги?
 – Мог, но на это бы ушло какое-то время, а тем, кому я должен очень серьёзные люди, они долго не ждут.
 – Что ты сейчас от меня хочешь? – головная боль вернулась с большей силой, и я сидела, держась за голову.
 – Детка, мне некуда идти, у меня нет денег.
 – У тебя должны были остаться дорогие вещи, украшения от старой жизни.
 – Я же сказал, что я проиграл абсолютно всё, даже кое-что из вещей Макса. Он меня чуть не убил, я ему ещё должен круглую сумму, – Олег говорил всё это тоном провинившегося мальчика, опустив глаза.
 – Ты без денег, в долгах, ты скрываешься, тебе некуда идти, и я тебя должна помочь?! – вновь закипала я. – Значит, мальчик покутил, отдохнул так сказать, целых два года, не интересуясь даже, жива ли я. А потом приходит, извиняется и просит помилования?!
 – Ну, примерно так. Мне просто некуда больше обратиться, ты же знаешь.
Это была правда. Несмотря на то, что Олег очень коммуникабельный у него не было близких друзей, знакомых, хотя, может и потому что был слишком общительным, что быстро при новом знакомстве забывал о старых.
 – Оксана, может, сейчас это говорить неуместно и совсем не выгодно, но я тебя люблю.
Раньше, когда Олег говорил эти слова, всё мои органы танцевали внутри меня, а мозг, закрывшись в отдельном кабинете, отказывался от комментариев, и все решения принимало сердце, или, быть может, другой орган. Сейчас же я не почувствовала ничего, абсолютно, ни одного шевеления в моём организме, лишь мозг, покачивающийся в своём кожаном кресле, хлопал в ладошки и строил рожи другим органам. Невольно в моей памяти всплыл образ Славы, и вот при этом воспоминании, органы загудели, а мозг даже пустил слезу.
 – Олег, – начала я, – прошло два года, многое изменилось, я больше не люблю тебя.
 – Совсем? – отчаянно пролепетал Олег.
 – Ну, что за понятие совсем или не совсем? Может, что-то осталось от старых чувств, но это ничто иное, как приятные воспоминания. Ты мне не безразличен, я помогу тебе и без любви. И тебе не нужно было прибегать к таким обманным радикальным средствам, я бы тебе и так помогла, – уже спокойным тоном говорила я.
 – Я не соврал, я, правда, люблю тебя.
 – Хватит, ещё одно слово о любви и, клянусь, мы с тобой попрощаемся.
 – Хорошо, как скажешь, – смирился Олег.
 – Как ты всё это время жила? – после небольшого молчания спросил Олег.
 – Ты вчера видел как. Хреново.
 – Почему всё так?
 – Я не знаю, Олег, не знаю. Что-то не складывается у меня в жизни. Сначала мне с тобой не повезло, потом влюбилась в странного незнакомца, и всё никак не могу его забыть. Из-за этого мне приходится отвергать тех, кому я не безразлична.
 – Что за незнакомец?
 – Ты что, ревнуешь? Да, представь себе, я смогла полюбить кого-то помимо тебя. Правда, и с ним не повезло. Тогда, когда я осталась на вокзале одна без денег, он помог мне, поддержал. Мы провели с ним незабываемые двенадцать часов вместе, просто, сидели, разговаривали. Но я, дура, потеряла его номер, и скорее всего, больше мы с ним никогда не увидимся, – грустно вздохнула я.
 – Оксана, я теперь рядом, я тебя никогда не оставлю, – взял меня за руку Олег.
 – А ты спросил, нужно ли мне это?
После этих слов, я встала и пошла в зал, будить тех, кто не смог уйти ночью.
 – Алкаши, просыпайтесь! – заорала я, о чём сильно пожалела, каждый слог отдался барабанным ударом в моих висках.
 – Оксан, зачем так орать? – лениво пробормотал бармен.
 – Просыпайтесь и валите отсюда, скоро брат придёт, мне ещё нужно прибраться до его прихода, – расталкивала я лежащих.
 – Всё, встаём и уходим. Сейчас, такси вызовем.
Через полчаса моя квартира опустела, и мы остались с Олегом вдвоём. Он помог мне убраться в квартире, выкинуть мусор, расставить на места упавшие вещи, протереть полы, помыть посуду. В какую-то минуту, мне показалось, что мы семейная пара, которая живёт в любви и согласии, но я сразу же отбросила эти мысли, вспомнив о реальности. Приведя квартиру в приличный вид, мы принялись за приготовление обеда. Хотя меня и тошнило от запаха еды, но нужно было приготовить что-нибудь, для моего брата, который придёт с работы уставшим и голодным.
 – Оксана, у вас на работе есть свободные вакансии? – спросил Олег, после того, как мы справились с приготовлением обеда.
 – Послушай, я не хочу, чтобы мы работали вместе, – ответила я.
 – Почему?
 – Что за глупый вопрос? – взорвалась я. Сразу же поймала себя на мысли, что за сегодняшний день слишком часто выходила из себя. Сделав глубокий вдох, я продолжила. – Я не хочу, чтобы мы виделись с тобой на работе. Могу опять к тебе привыкнуть, давай будем просто старыми знакомыми и всё. Я могу попросить сестру, чтобы она взяла тебя к себе в клуб, неплохое заведение.
 – Мы хотя бы иногда будем видеться? – отчаянно спросил он.
 – Олег, не устраивай сцен. Будем, конечно. Только не часто. Я этого не хочу, пожалуйста.
 – А тот незнакомец, чем он тебя так зацепил?
 – Всем, – коротко ответила я.
 – Как понять всем? Ты сама сказала, что провела с ним только двенадцать часов, ты не можешь знать о нём всё.
 – Иногда и достаточно двенадцати часов, чтобы понять, что тебе нужен именно это человек.
 – О чём вы могли говорить столько времени? – не успокаивался Олег.
 – О том, что помогло мне понять его душу и раскрыть свою. И вообще, давай закроем эту тему и больше не будем к ней возвращаться.
Я помогла найти Олегу квартиру, ну, как помогла, сама нашла, заплатила, конечно, он обещал вернуть всё до копейки, но мне в это с трудом верилось. Устроился в клуб, где работает моя сестра, и вроде, как жизнь его начала налаживаться, однако, от меня он не отставал. Постоянно звонил, приходил ко мне, звал гулять, даже, что было странным, понемногу возвращал долг. Я всё гадала, что ему от меня нужно, но не придумала ничего, кроме того, что я ему действительно не безразлична.
А я. . . Да простят меня читатели, я сдалась. Дала волю старым чувствам, и они опять накрыли меня с головой. В тот момент, я отчаялась, пустота была в моём сердце, и я не находила другого решения, как заполнить эту пустоту Олегом. Думала, что вновь потеряю голову, забуду обо всём, однако этого не произошло. Я не забыла ни о чём. Старая обида всё ещё жила в моём сердце, и огонёк любви к Славе никак не потухал. И опять это смятение внутри меня, борьба чувств и воспоминаний. Я отчаялась ещё больше. И чтобы хоть как-то заглушить эти чувства, продолжала заливать свой организм алкоголем.
Клубы, ночные тусовки на квартире удвоились, так как Олег начал зарабатывать чаевые. Он не упускал ни одну вечеринку, а я как верная спутница следовала за ним.
Что было особенно в этих новых похождениях? Ничего. Всё тоже самое. Однако было небольшое внешнее изменение, мы больше стали посещать вечеринки для людей нетрадиционной ориентацией. То ли Олег привык к этому в Москве, то ли за два года их стало больше в нашем городе, то ли у него стало больше знакомых в этом кругу, не понятно.
Не знаю, что с ним произошло, но он отдал мне долг, (просто раньше этого не случалось). Он стал более внимателен, меня это очень поражало. Всё бы это было прекрасно два года назад, но сейчас меня это не впечатляло, так как должно впечатлять влюблённую девушку. Прошло три месяца с того дня как Олег вновь вошёл в мою жизнь, но моё сердце так к нему и не оттаяло, и прошло два года и три месяца, как я не видела Славу, а моё сердце до сих пор ныло в тоске по нему.
Я, конечно, понимала, что, возможно, слишком идеализирую Славу. Что, возможно, Олег и прав, что нельзя узнать человека за двенадцать часов. Что не были мы в ситуации, в которой можно поругаться. Что я фактически ничего о нём не знаю. Но моя память не хотела отпускать этот идеал. Он был в моей жизни, как какой-то светлый луч, давал мне надежду на лучшее. Как я могла забыть его? Была готова забыть всё, что угодно, но не этого странного незнакомца. Каждый трезвый вечер я лежала с закрытыми глазами и вспоминала нашу встречу, наши разговоры. Со временем я стала забывать его черты лица, но это не мешало мне думать о нём. Он представлялся в моей памяти, как тёплый мягкий свет, с нечётким контуром, ещё не стёршимися из моего сознания. И я грелась этим светом, которым он меня заполнил.
Сестра, видя моё состояние, постоянно меня поддерживала. Она никогда не смеялась над моим воспоминаем. Однако Алиса очень переживала, что я часто пью. Ей никогда не нравился Олег. Она всячески пыталась меня отгородить от общения с ним, но я ничего не могла поделать, воспоминания слишком прочно связывали меня с ним.
– Оксана, зачем ты с ним общаешься? – говорила мне сестра.
 – Я не знаю, Алис. А что мне остаётся? – грустно отвечала я.
 – В смысле, что остаётся? Ты что на себе крест ставишь?
 – Да я не ставлю.
 – А что тогда? Ты молодая, красивая. Сама говорила, что какой-то бармен за тобой ухаживал, вокруг больше парней нет что-ли, кроме этого гея? – продолжала убеждать меня сестра.
 – Мне никто не нужен, ты же знаешь. Я люблю Славу, но его нет, может, я нарисовала в голове слишком идеальный образ и теперь страдаю, и вообще, не знаю, существует ли он, может меня тогда сильно ударили по голове, что я всё надумала. Мне кажется уже, что у меня едет крыша. А с Олегом прежняя страсть связывает нас.
 – Тебе нужно прервать эту страсть и найти нормального парня. Ты собираешься всю жизнь так, страдать об одном, мучиться с другим? Пойми, ты этого не заслужила, – уже со слезами на глазах говорила сестра
 – Я ничего другого не хочу. Может, я так устроена, что меня тянет на тех, кто со мной изначально уже не может быть. Пожалуйста, не переживай за меня так, – пыталась успокоить её я.
 – Как мне не переживать. Вижу же, как ты страдаешь, эти мучения постоянно заводят тебя в бары, клубы, это добром не кончится.
 – Сестрёнка, я тебе обещаю, что ничего плохого со мной не случиться. Я переживу этот период и выйду из этой ямы, мне нужно самой это всё перестрадать, никто мне в этом помочь не может.
 – Оксан, а поехали на море. Отдохнём, развеемся. Может, там у тебя будет какой-нибудь курортный роман, забудешь обо всём этом. В конце концов, я давно не видела, как ты улыбаешься, меня это очень печалит. Позагораем, покупаемся, отдохнём от этой серой реальности.
 – Какое мне море? – улыбнулась я.
 – А почему бы и нет? – широко улыбалась Алиса.
 – Ну, во-первых, меня не отпустят с работы, во-вторых, у меня пока нет денег на отдых. Да и не хочется мне. Может, позже, на следующий год?
 – Оксана, ну кто же не хочет на море? Что же ты за человек такой, – уже смеялась сестра.
 – Вот так вот. Конечно, хочется бросить всё и убежать, но я чувствую, что ещё не пришло время, – задумавшись, сказала я.
 – И когда же это время придёт?
 – Может, через год? И я брошу всё, мы уедем на море, – весело ответила я.
Так мы частенько сидим на кухне, пьём кофе, едим разные вкусности и разговариваем. Я очень люблю свою сестру. Для меня это ангел. Она одна из радостей в моей жизни. Чтобы со мной не произошло, Алиса всегда поддержит без осуждения. Я могла заявиться к ней пьяная ночью, чтобы поплакать, она же выслушав меня смиренно, спокойно укладывала спать, а с утра на тумбочке я находила стакан воды с таблеткой. Она святая. И не думайте, что если человек проявляет ко мне заботу, я считаю его святым, нет, я не настолько эгоистична, просто, вся её натура, вся она сама, будто бы создана из кристально чистой девственной воды, если можно так выразиться. Она помогает всем вокруг, может отдать последнее и остаться без ничего, но её это вовсе не смущает. Мимо бездомных собак, кошек, она никогда не проходит, всегда накормит. Периодически посещает детские дома, приюты, стараясь что-то туда принести. Это, можно сказать, стиль её жизни. И я всегда завидовала этому. Всегда хотела быть такой же, но что-то мне мешало. Может, я не из такой чистой воды сделана, или я её сама сделала мутной.
Если я скажу, что она любимица в нашей семье, я думаю, вы не удивитесь. Как такое чудо можно не любить? Может, в детстве у меня были какие-то комплексы по этому поводу, но теперь я сама обожаю её.
Брат же, больше по характеру похож на меня. Такой же ветреный и ненормальный, но он парень и ему это позволительно. Однако, с сестрой они очень похожи по внешности. С дурным характером и красивой оболочкой, он всегда покорял девушек, чего отнюдь не чуждался. С детства нам привили то, что мы всегда должны помогать друг другу, это было уже в крови и в воспитании, и мы выручали друг друга в любой ситуации.
Как бы я не любила свою семью, моё повествование, к сожалению, не о ней. Мне нужно вам рассказать историю до конца. Наберитесь терпения, осталось не так много, однако, это – «не так много», перевернуло всю мою жизнь. Хотя, кто знает, может она уже начала переворачиваться с самого моего рождения.

Глава 5.

Наступила зима, а в моей жизни мало, что изменилось, помимо, конечно, пейзажа за окном. Снегом покрыло весь город, честно говоря, даже как-то неожиданно. Все так долго ждали, когда же выпадет снег, что и не заметили, как их желание исполнилось. То ли снег пришёл в один день, когда все были заняты, то ли упал на землю тихо в ночной тьме, когда даже луна была занята своими делами, то ли просто люди устали ждать, и им стало всё равно. Волга тихо дремала под тёплым ледяным одеялом. Деревья хвастались своими снежными шубками, ослепляя белоснежностью меха. Всё кругом преобразилось. И я. Нет, я, конечно, не изменилась, какое-то щемящее чувство тревожило моё сердце, будто оно говорило: «Скоро, скоро всё пройдёт». Но, что пройдёт, я и не могла понять. Не могла представить, что я просто так смогу выбраться из этой трясины, затянувшей меня, и если, честно признаться, мне самой не хотелось из неё вылезать, ведь в ней тепло и уютно, хотя всё меньше и меньше меня самой оставалось на поверхности.
Всё произошло в один день. Нет, в этот день не было кардинальных изменений, просто, было столько всего, что не могло не внести свою лепту в мою жизнь. Этот день дал толчок, который, казалось бы, на первый взгляд, погрузил меня глубже в болото, но на самом деле было всё не так.
Был первый день моего долгожданного отпуска. Я решила уйти отдыхать зимой, так как, зимой нет никакой дачи, нет суетной работы в огороде, в доме, можно спокойно валяться на кровати и смотреть в окно, как спускаются с неба снежинки. Однако, был один минус, так как не было дачи, родители были постоянно дома, и сильно я разгуляться не могла, несмотря на мой возраст, они частенько контролируют меня, а я не сопротивляюсь, потому что знаю, кто кроме них может меня сдерживать, они ведь желают мне только добра. Но всё же, я всегда умудряюсь поступить по своему, хоть и знаю, что поступаю неправильно.
Разбудил меня телефонный звонок. Посмотрев на экран, я увидела фото звонящего, это был Олег.
 – Да, – хриплым сонным голосом произнесла я.
 – Привет, детка! Ты ещё спишь? Давай просыпайся, и пойдём на каток, через час жду тебя на стадионе, – бодрым голосом, что мне очень взбесило, (если признаться, меня очень раздражал Олег, но я никак не могла от него избавиться, и сама не могла уйти), сказал он.
 – Не пойду, ты же знаешь, я не умею кататься.
 – Ничего страшного, научу. Там будут мои друзья, они приехали сюда на пару дней из Питера. Пойдем, пожалуйста, я хочу тебя с ними познакомить.
 – Ты меня даже своим родителям так не хотел показать, как им, – пыталась отвязаться я.
Он представлял меня родителям, как свою девушку. Они у него очень консервативные, и Олег всё переживал по этому поводу. Конечно же, я не понравилась его родителям, меня это обидело, видите ли, я на два года старше их сына, и для них это было огромной пропастью. Когда они мне всё это говорили, а они откровенно-жестокие люди, мне было обидно и смешно, так и хотелось сказать: « Ваш сын-то гей». Но я перетерпела и промолчала. Я немного общалась с сестрой Олега. Когда он был в Москве, мы пересекались с ней, и этот урод сказал своей семье, что я лесбиянка, и поэтому мы расстались. Моему удивлению не было предела. Однако я не стала его выдавать, и оставила всё без комментариев.
 – Детка, пожалуйста, пойдём со мной, – уже умолял меня Олег.
 – Ну, возьми своего парня.
 – Ты же знаешь, мы расстались с ним ещё на прошлой недели.
Не знаю, как можно назвать наши отношения, и вообще, можно ли их назвать отношениями. Несмотря на то, что Олег постоянно клялся мне в любви, это не мешало ему встречаться с другими парнями. Совсем не понимала, зачем ему нужна я. Мы как-то договорились, что у нас свободные отношения, он может встречаться с парнями, я тоже могу встречаться с ними, конечно, не с его парнями, мне одного гея достаточно. Он пользовался этой свободой постоянно, я же изредка, только когда напивалась до чёртиков. Как-то он даже предложил мне выйти за него замуж, но мы были очень пьяными, я на следующий день сделала вид, что ничего не помню, Олег же пытался заговорить на эту тему, но я, благо, её избежала. Он мне рассказывал, что это нормально и часто практикуется, когда геи женятся, правда, в большинстве случаев, женщины не знают об ориентации мужа. Так они заводят семьи, плодятся, а жёны по ночам не спят и гадают, что за стерва привлекла на этот раз мужа, не подозревая, что это не стерва и даже не женщина. Олег мне приводил много примеров, многие из них были знаменитые артисты, депутаты, бизнесмены, даже военные. У меня было преимущество, я знала, что он гей, и мне уже было всё равно на него, правда он не подозревал об этом, думая, что я также как раньше его люблю.
 – Оксаночка, деточка моя, пожалуйста, – продолжал Олег.
 – Я же просила тебя, не называть меня «Оксаночкой», меня это бесит! – не выдерживала уже я.
 – Прости, прости, пожалуйста, больше не буду, обещаю.
 – Ты уже так говорил. Хорошо, буду через час на стадионе, только отстань от меня.
Моё раздражение к Олегу всё чаще выражалось открыто, он не замечал этого, или делал вид, что не замечает. Я часто его посылала, надеясь, что он меня послушается и уйдёт из моей жизни, но все мои старания были тщетны. Он был моей язвой, которая не даёт покоя и чтобы избавиться от неё нужно приложить силы, которых у меня не было.
Собравшись, не торопясь, я вышла из дома уже с опозданием.
Олег встретил меня у входа в стадион.
 – Мы тебя уже заждались, – начал он, – что ты так долго?
 – Ты забыл, где я живу? Мне ехать сюда сорок минут. По-твоему, я должна была вскочить с постели и сразу же бежать к тебе? – разозлилась я.
 – Детка, прости. Просто, я сам, их не ждал, – начал оправдываться Олег.
 – Ладно, пойдём. Где они?
 – В кафешке. Я тебе заказал гамбургер с колой, как ты любишь.
 – Ну, ладно, за это я тебя прощаю, – улыбнулась я, и мы поднялись в кафе.
За столом сидели два парня. Как обычно, ухоженные, красивые, (честно признаться, меня уже начали раздражать эти ухоженные слащавые парни). Увидев нас, они оба широко заулыбались искусственно белыми зубами. По внешнему виду, их одежде, ненатуральной идеальной красоте было видно, что они не из бедного слоя населения, (и понятно, почему за них так зацепился Олег). Мне стало неприятна вся эта обстановка, эти люди, хотя, я с ними ещё и не начала говорить. Я столько времени провела среди людей нетрадиционной ориентации, что мне уже просто от них тошнило. И приходилось перебивать эту тошноту алкоголем, чтобы меня могло спокойно стошнить, и все думали, что это от алкогольного отравления.
 – О, Оксана, мы тебя уже заждались, – приветствовал один из парней, – Олег так много о тебе рассказывал. Ты такая милашка.
Последняя фраза меня просто убила. Бешенство начало подниматься внутри меня, Олег смотрел на меня умоляюще, я глубоко вздохнула и перебила в себе гнев.
 – Очень приятно. Вы тоже ничего, – ответила я.
 – А вы неплохо смотритесь вместе, – продолжал один из них.
 – Спасибо, – перебил Олег. – Я же вас не представил, Оксана, это Артур, – самый разговорчивый из них пожал мне руку. – А это Михаэль.
 – Очень приятно, – произнесла я, после официального знакомства.
 – Олеговна, ну, давай рассказывай, как ты тут живёшь? Почему бросил Москву, тебе же светило прекрасное будущее, – заговорил Артур.
 – Живу хорошо, не жалуюсь. Зарабатываю неплохо, работаю арт-директором в ночном клубе, – я немного поперхнулась от услышанного, на самом деле он работал официантом. – Вернулся я сюда, потому что не могу без моей детки. И вообще, у нас скоро будет ребёнок.
Его наглая ложь ввела меня в ступор. Олег смотрел на меня умоляющими глазами. Я поддалась, так как не знала этих людей, и, честно говоря, мне было всё равно. Однако его ложь мне была не понятна.
 – Ого, поздравляю, – встал из-за стола Артур и начал нас целовать. – Это же такое событие. А свадьба будет или решили так оставить?
 – Будет, конечно. Решили после рождения ребёнка её справить. Потом оставим ребёнка няне, ну, или бабушке, и махнем на Мальдивы.
 – Так рад за вас, – завизжал Артур. – Дорогая, как ты себя чувствуешь? Ты такая худенькая. На каком месяце? Токсикоз не одолел ещё?
Я решила войти в игру и врать также как и Олег.
 – На втором уже, животик появляется немного, видите? – я приподняла кофту и обнажила живот. Артур кивнул, хотя на самом деле, всё было плоско, ни малейшей выпуклости. – Мне даже кажется иногда, что он толкается, конечно, этого не может быть, но материнские инстинкты во мне уже просыпается. Ой, знаете, как меня тошнит постоянно, особенно сейчас, прямо, так и хочется здесь вырвать. Могу только гамбургер есть, больше ничего наш малыш не принимает. Я думаю, будет мальчик. Хотим назвать его Олегом, Олег Олегович, красиво ведь? А если будет девочка, я бы её тоже Олегом назвала, но жалко, что нет такого женского имени, решили, если что, назвать Оксаной. Это ведь так романтично, когда дети названы в честь родителей. Ведь, правда?
Все смотрели на меня как на ненормальную, но я же «будущая мать» и моя неадекватность мне простительна. Я притворилась сумасшедшей и этим мы сравняли счёт.
 – Оксаночка, я так тебе завидую. Вот, почему я не женщина, пошутила так природа надо мной, я бы с удовольствием рожал и рожал от моей активки, – ласково обнял Артур своего молчаливого товарища.
 – Это так мило, – притворно улыбнулась я во весь рот, – вы такие красивые.
Я не слукавила, они на самом деле были красивыми, но если слишком часто смотреть на мишуру, она надоедает, как и они мне, все.
 – Олег рассказывал тебе, через что мы прошли, чтобы быть вместе?
 – Нет, не знаю почему, но мне он этого не рассказывал, – с укором посмотрела я на Олега, – я вся во внимании.
 – О, это было ужасно, – вздохнул Артур. – Я из простой-то семьи, мои родители обычные рабочие, конечно, когда они узнали о моей ориентации, они очень переживали, но я всё же, их единственный и любимый сын, им пришлось смириться. Только дал им обещание, что у них будет внучка, но с этим нет проблемы. Я нашёл девушку, мы расписались, она родила, правда, я спал с ней всего один раз, чтобы зачать ребёнка, Михаэль так переживал, но он меня понял. После, я ей во всём признался, мы развелись, правда, она до сих пор живёт у моих родителей. И всех, всё устраивает, все счастливы, правда, она очень сначала страдала, как она говорит, всё-таки влюбилась в меня, но я ничего не мог поделать, моё сердце навсегда отдано моей активке, – при этих словах они поцеловались.
 – А вот в семье Михаэля всё было сложнее, – продолжил рассказчик. – Его отец важная шишка в городе, не буду называть фамилии, вы наверняка слышали о нём. Когда мы с ним встретились, он ещё был Мишей, но понимал, что он не может остаться просто Мишей, ты понимаешь? У него была девушка, но его это не радовало. Мы встретились в ночном клубе, я влюбился сразу, в Михаэле была ещё внутренняя борьба. Я раскрыл в нём его настоящую сущность, о, помнишь, Михаэль, какая страсть у нас была первое время? – они опять поцеловались, что меня уже начинало раздражать. – Он сам решил, что не будет скрывать этого от родителей. Они, конечно, были в шоке. Столько скандалов, слёз, мата. Нам не давали видеться. Его отец буквально заставил его жениться на девушке. Она всё знала и не была против, ей обещали огромную сумму, вот женщины меркантильные сучки. Их увезли в другой город, мы не виделись больше года. Жена ему родила уже дочку, за что снова получила круглую сумму, фу, это так омерзительно. Мы встретились случайно, и поняли, что уже не сможем друг без друга, всё время нашего расставания, мы не переставали любить. И мы сбежали в Москву, теперь в Питере живём. Правда, отец Михаэля нас находил, но смирился, он был рад, что у него есть внучка, его сын был официально женат, ничто не могло пошатнуть его репутации. Он даже предлагал мне денег, чтобы я отстал от его сына, но я отказался, как я мог продать своё счастье? Сначала, его отец высылал нам деньги, но потом перестал, аргументируя это тем, что мы уже большие. Но мы не отчаялись. Мы оба работаем в модельном агентстве, получаем очень хорошие деньги, выезжаем на показы заграницу. В общем, всё хорошо. Мы поняли, что нужно бороться за свою любовь, пусть даже, если её не воспринимают люди. Мы всё пережили и теперь счастливы.
Меня правда тошнило от всей этой атмосферы, но я решила не выходить из образа чокнутой. Я заплакала.
 – Артур, Михаэль, – вытирала я глаза, – вы такие красивые. Какая у вас сильная любовь. Нам, конечно, легче, чем вам. Я так за вас рада. Дайте я вас обниму.
Я встала, притворно держась за живот, и обняла их обоих.
Олег смотрел на меня, как на сумасшедшую, но не мог остановить, самим запущенный механизм.
 – У нас тоже такая любовь с Олегом, – не останавливалась я, – мы через столько прошли. Его семья обвиняла меня даже в том, что я лесбиянка, – Олег ошарашенный смотрел на меня, я не рассказывала ему, что знаю о том, что он наговорил своей семье про меня, – вы представляете? А ведь он мой единственный партнёр во всех смыслах. Мне было так обидно, но мы переступили через его семью и всё равно вместе. Так его люблю, – я погладила его по голове и легла ему плечо.
 – О, повторюсь, вы такие красивые и не менее счастливы, чем мы. Никогда ещё не видел Олега таким счастливым. Так глядишь, и в натурала его обратишь.
 – Нет, зачем мне это? Я не против его похождений, меня это даже заводит. Когда он приходит домой такой грязный, потный и накидывается на меня, такое чувство, как будто не только Олег спит со мной, но и тот парень, который имел его, это так сексуально.
Олег отпустил голову на руки и уже не смотрел на меня.
 – Ладно, ты, Олеговна, не смущайся, Оксаночка просто чудо, и это реально сексуально, даже я завёлся, хотя и очень ревнивый, – посмеялся Артур.
 – Дорогая, – обратился ко мне Олег, – сегодня же пятница, ты же записана на приём к гинекологу.
 – Плевать, пропущу один приём, ничего страшного, ты всё равно со мной не ходишь.
 – Я пойду сегодня с тобой. Надеюсь, вы не обидитесь? – обратился он к голубкам.
 – Конечно, нет. Ребёнок – это святое. Только, надеюсь, наш вечер в силе?
 – А что будет вечером? – спросила я.
 – Вечеринка у знакомого, Олег тебе не сказал? – удивлённо сказал Артур.
 – Нет, не сказал. И ты собирался идти без меня? – показательно надула губы я.
 – Но, дорогая, тебе же вредны такие вечера, – пытался отвертеться Олег.
 – Ничего страшного. У тебя такие хорошие друзья, я не могу упустить их компании. Тем более так хочется пива, бывает такое у беременных, думаю, что от одного раза ничего не случиться. Как раз спросим сегодня у врача. Вы не против, если я тоже сегодня приду?
 – Конечно, нет, дорогая. О чём речь? Мы будем только рады.
Попрощавшись, мы с Олегом покинули наших друзей.
 – И что это было? – накинулся на меня он.
 – Как, что? Ты сам начал, я подхватила. Разве не этого ты хотел? Или я плохо сыграла? – наивно спросила я.
 – Сыграла ты хорошо, тебе только в театральный идти. Но зачем?
 – Хочу задать тебе такой же вопрос. Меня жутко бесит, когда люди врут просто так. Какой в этом смысл? перед кем ты хорохоришься? Что от твоего обмана, ведь он раскроется, или породит новый обман?! Ладно, хватит, об этом, мне нервничать вредно, это плохо может отразиться на нашем ребёнке.
До вечера я провела время в своей мягкой уютной постели. Только она могла скрыть меня от лживой грязи внешнего мира. Не знаю, зачем я решила идти на эту вечеринку. Совсем не хотелось выходить в холод из-под тёплого одеяла.
На этот раз звонок в дверь заставил меня подняться. На пороге стоял Олег, радостный и «при параде», он ждал меня.
Мы поехали на такси, так как квартира находилась на противоположной стороне города, и был поздний вечер, а маршрутки ездят в это время очень редко.
Когда мы приехали, увидели, что вечеринка проходит, не в квартире, а в большом доме. Олег очень обрадовался, ведь это новое неплохое знакомство для него. Мне было всё равно. К тому времени я уже пожалела, что решила поехать.
 – Олег, я что-то уже не хочу. Может, я домой поеду, – ещё в такси сказала я.
 – Детка, но мы уже приехали. Не уезжай, я хочу, чтобы ты была рядом.
 – Никак не пойму, зачем. Ты же всё равно там парней будешь клеить, а мне даже клеить некого, что я там буду делать?
 – Я хочу, чтобы ты всегда была рядом.
 – Прям таки всегда? Спасибо, что ещё не зовёшь в комнату, когда спишь с парнями.
 – Детка, перестань.
 – Хорошо. Пойдём тогда. Но, несмотря на свою беременность, я буду пить, – предупредила я.
 – Нет проблем, но если бы ты была на самом деле беременной, я бы тебе не позволил, – улыбнулся в ответ Олег и чмокнул меня в щёку.
«Если бы я была беременной, уж точно ты бы отцом не был» – подумала про себя я, но не стала озвучивать это вслух.
Внутри дом казался ещё больше. Мебели было по минимуму, но всё было выдержано и со вкусом. Все комнаты, просто напрочь, были усыпаны людьми. Казалось, что в этой толпе никто не скучал, и каждый нашёл себе занятие. Кто-то пел в караоке, кто-то танцевал, кто-то плавал в бассейне, кто-то просто разговаривал, а кто-то просто пил. Мне понравился этот «живой уголок». Отсоединившись от Олега, я сразу же направилась к столу с алкоголем. Выпив немного виски, мне стало веселее. В толпе я увидела знакомые лица Артура и Миши, ну, или Михаэля.
 – О, Оксаночка, рад тебя видеть, – как обычно, говорил Артур, – как сходили к врачу? Он дал тебе добро на алкоголь?
 – Я тоже рада вас видеть, – ответила я, – всё хорошо, он разрешил мне пить, так что сегодня оторвёмся.
 – Прекрасно! А где Олег?
 – Да он где-то здесь. Наверное, кадрит очередного парня.
 – О, и ты совсем не переживаешь по этому поводу? – грустно сказал Артур.
 – А что переживать? Этого уже не изменить. Мы любим друг друга и большего мне не нужно.
 – Ты такая замечательная! Ну, ладно, мы пойдём дальше здороваться, ещё увидимся сегодня.
Оставшись опять в одиночестве, я выпила ещё виски.
 – Детка, как ты? – обнял меня сзади Олег.
 – Всё нормально, – повернулась к нему я.
 – Я познакомился с таким классным парнем. Хочешь, представлю ему?
 – Не нужно, ради бога. Отгороди меня от своих хахалей. Мне одного хватило.
 – Прости, детка. Но он такой… Тебе бы понравился.
 – Поверь, он бы мне не понравился. Одного гея достаточно в моей жизни.
 – Да, что же ты такая вредная?! – нахмурился Олег.
 – Какой сделали, ничего не могу с собой поделать. Хватит меня обнимать, а то подумают, что ты натурал, и ни один парень на тебя не посмотрит.
 – Ты будешь скучать тут без меня?
 – Я буду отдыхать тут от тебя, – улыбнулась я.
 – Ох, вредная какая, – поцеловав меня в нос, Олег оставил меня.
На самом деле мне было некомфортно одной, но и в общество Олега не хотелось находиться. Опустошив ещё один рокс, я решила осмотреть дом.
Я насчитала семь комнат, прежде чем наткнулась на пустую комнату. Я решила посидеть в ней. Все комнаты до одной были очень красивыми, элегантными и в то же время уютными. Каждая из них была сделана под свой стиль, своё время. Комната, в которой я остановилась, была оформлена ярко, на стене висели картины с изображениями разукрашенных микроавтобусов, пацифика, таблички с различными лозунгами, наподобие, «Make love, not war!», на полках стояли стеклянные вазы, которые были полностью заполнены фенечками, различными бусами, браслетами из бисера. В подростковом возрасте мне очень нравились хиппи, я даже хотела стать одной из них, но как-то не сложилось. Мне очень понравился интерьер этой комнаты, я жадно всё разглядывала. Осмотревшись, налила себе ещё виски (я вынесла из общего зала целую бутылку односолодого). Посидев минут десять, меня немного разморило, я решила вздремнуть. Только я положила голову на подушку, как в дверь ворвались две девушки. Они целовались и не замечали моего присутствия.
 – Гм, – решила прервать это я.
 – Ой, а мы тут оказывается не одни, – сказала одна из девушек.
 – Как видите, да.
 – Ну, ладно, ты нам не помешаешь.
 – В каком смысле? Я заняла эту комнату первая, – алкоголь ударил в голову и сделал меня смелее.
 – И что? Ну, ты сиди или, если захочешь, можешь присоединиться к нам, мы не против, – смеясь, сказала одна из девушек.
 – Я не буду к вам присоединяться и уходить из комнаты не собираюсь. Я первая её заняла, значит, она моя, – злилась я.
 – Да, ладно ты, брось. Что психуешь? Видишь, какая комната? Она прямо располагает для любви. Так ты не уйдёшь и не присоединишься?
 – Нет! – грубо ответила я.
 – Ладно, ты нам не помешаешь, можешь смотреть.
У меня не было сил, чтобы просто покинуть комнату, я опять переборщила с алкоголем, да ещё и на голодный желудок. Закрыв глаза, попыталась уснуть. Но вдруг почувствовала, что около себя какое-то движение. Открыв глаза, я просто обомлела. Голая девушка махала над моей головой резиновым членом.
 – Малыш, смотри какой он большой. Пойдём к нам, тебе понравится, – сказала эта самая голая девушка.
Вторая девушка сидела тоже нагая на стуле и мастурбировала.
Меня затошнило, то ли от алкоголя, то ли от этого зрелища. Толкнув стоящую девушку, я из последних сил поднялась и выбежала из комнаты.
Бежала так, практически до общего зала, расталкивая всех на своём пути.
Сев на кровать, я тяжело вдохнула и закрыла глаза. Пусть было и шумно, но я чувствовала себя намного спокойнее.
 – Оксаночка, ты чего скучаешь тут? – услышала около себя знакомый голос. Артур подсел ко мне, на этот раз один.
Меня это опять взбесило, ни там, ни тут не давали поспать, как бы это смешно не звучало. Как я уже говорила, я ложусь спать, после того, как напиваюсь. А тут мне не давали покоя.
 – Да не скучаю я, – грубо начала я, но потом решила сменить тон, – просто немного голова кружится, вот присела отдохнуть.
 – О, бедняжечка. А где же Олег?
 – В последний раз я видела, как он уединяется со своим новым знакомым в туалете.
 – Вот мужики козлы! – эмоционально произнёс Артур.
Меня чуть не прорвало на смех, но я с трудом сдержалась. Увидев моё выражение, собеседник быстро добавил.
 – Я сам не рад, что родился в обличие мужчины, мне больше близки женщины. Да и у меня аура вся женская. Так что я полностью считаю себя женщиной.
 – А почему ты не сменишь себе пол? – спросила я.
 – О, ты что? Как я могу идти против бога? Он меня сделал таким и дал мне нести это бремя, чтобы я всю жизнь мучился. Но я, надеюсь, что в раю мне всё воздастся.
Я опять чуть не расхохоталась, но благо, сдержалась.
 – Оксаночка, ты сама-то как несёшь это бремя? Тебе, наверное, тяжело. Олег вот такой, ещё и ребёночек скоро будет.
 – Ой, да, мне так непросто, – печально сказала я, – в глубине души я очень страдаю, но что поделать, такова моя судьба.
 – Да, против судьбы не попрёшь, понимаю тебя. Мне сначала тоже было очень тяжело. Я же рассказывал, через сколько мы прошли. Но наша любовь помогла нам всё вынести и со временем она становится всё крепче и крепче. Будешь водку? Тебе можно?
 – Конечно, можно.
 – Сиди здесь, я сейчас принесу нам прямо с бутылкой, чтобы мы могли спокойно пить и болтать.
Я поняла, что Артур от меня не отвяжется и мне придётся терпеть его компанию весь вечер. Однако перспектива выпить водки и вырубиться, меня радовала.
- Вот, я урвал нам ещё закуски. Покушай, тебе нужно закусывать.
 – Нет, я не хочу есть, – запротестовала я.
 – А я сказал – ешь! Не думаешь о себе, подумай о малыше.
Смирившись со своей участью, я съела бутерброд.
 – А где Михаэль? – решила перевести разговор на его сторону.
 – Мы поругались, – вздохнул Артур.
 – Как? Что случилось?
 – Он козёл! – опрокинув рюмку, ответил Артур.
 – А подробнее? – не унималась я.
 – Не успел я отойти в уборную, как этот гад, уже начал мило ворковать с каким-то смазливым пареньком.
 – Ого, – икнула я, – может, ты всё неправильно понял?
 – Как можно понять неправильно? Михаэль даже приобнял его за талию.
После этих слов Артур закрыл лицо руками, и я услышала всхлипы.
 – Господи, дорогой, ну, что ты так переживаешь? Где сейчас Михаэль?
 – Он уехал в гостиницу.
 – Ну, вот, вернёшься к нему, и помиритесь, – пыталась я утешить парня.
 – Не помиримся, тот смазливый, который его обнимал, пропал. И я подозреваю, что они сейчас вместе.
- Может, ты всё накручиваешь? Поезжай тоже в гостиницу и увидишь, что все это были твоей фантазией, – у меня появилась надежда избавиться от него.
 – Нет, не поеду. Я знаю, что они там, вдвоём.
 – Откуда же такая уверенность?
 – На самом деле, – всхлипнул Артур, – у нас с ним не так всё хорошо. Михаэль мне изменяет и даже не скрывает этого. Однажды, когда мы ругались, он сказал, что я его не устраиваю, что я ему надоел, – после этих слов он ещё больше залился слезами.
 – Но ведь, ты говорил…
 – Это всё для вида, – перебил меня Артур. – На самом деле всё плохо. Я терплю его похождения, потому что люблю его. Честно признаться, мог бы уже порвать с ним, но не могу, просто не могу без него. Не только он мне изменяет, но и я ему. Но я изменяю только лишь на зло, хотя ему всё равно. Он мне предлагал свободные отношения, как у вас, но я отказался, и он начал скрытные свободные отношения. Когда я узнал об этом, закатил скандал, но, ни к чему хорошему это не привело, стало еще хуже. Я скандалю до сих пор, но ничего изменить не могу. Вот, Оксаночка, почему так? За что? – заливался слезами рассказчик.
 – Ну-ну, успокойся. Жизнь сложная и злая штука, легко быть несчастным. Многие страдают. Не ты один такой. Я тоже страдаю. Давай лучше выпьем.
Мы выпили ещё по рюмке, и меня полностью развезло. Когда я пьяная, могу говорить всё подряд, не соображая, хотя, думаю, что не только я такая.
 – Да забей ты на него и живи для себя. Пусть он будет у тебя под боком и всё. Найди красивого любовника. Ты думаешь, мне вот нужен этот Олег, да он меня бесит, я его просто не переношу, давно бы его бросила, а он ко мне привязался. Вон, видишь, стоят, обнимаются с этим парнем. Урода себе какого-то нашёл, симпатичные на него не клюют. Знаешь, он ко мне приходит и рассказывает, у кого какой член, кто как его делает. Меня уже тошнит от этого всего, а он понять этого не может. Такой тупой.
 – Ага, я тоже заметил, что Олег глуповатый. Ещё удивился, как он тебя зацепил, а тут вон оно что. Я тебя понимаю. Ты думаешь, почему я с Михаэлем? Ведь он даже разговаривать нормально не может. Просто мне нравится его агрегат. Если бы ты его увидела, сама бы приклонилась перед ним. После него, у меня такая сладкая боль, что больше никого не хочется, никто с ним сравниться не может.
 – А у меня вот нет, получше Олега видела парней.
 – Но, ты, вроде, говорила, что он у тебя единственный.
 – Это он так думает, пусть. У него не самый лучший инструмент.
 – Так бросай его, зачем он тебе? Обещаю, я помогу воспитать малыша, деньги буду высылать.
 – Ты такой добрый, Артурчик, я подумаю над твоим предложением.
Мы с ним просидели так всю ночь, обсуждая сначала своих парней, а потом уже перешли на окружающих нас людей. Олег унёс меня на руках оттуда, так как я уже была не в состоянии даже пошевелиться.

***

Телефонный звонок прорезался в моё сознание. Всё моё тело задрожало от боли. Проклиная всё, я нажала зелёную кнопку на сенсоре.
 – Алло, – хриплым голосом сказала я.
 – Детка, ты охренела?!
 – Не так громко. Что надо?
 – Значит, у меня маленький член и я тебя не устраиваю? Значит, я тебя вообще достал? Значит, Алекс урод? Между прочим, он теперь мой парень. У тебя вообще мозги есть, зачем говорить о таких вещах с Артуром?
 – А что не так? – не соображала ещё я.
 – Что не так? Да Артуровна всем разболтала об этом. Я не думал, что ты такая сплетница. И больше я не хочу тебя знать.
Он сбросил звонок, а я продолжила спать.
Проснувшись через несколько часов, мне показалось, что этот звонок приснился, посмотрев входящие, я поняла, что это был не сон. Олег не отвечал на мои звонки. Я радовалась, но с другой стороны мне было очень стыдно, что мы расстались так, и у него осталось плохое впечатление обо мне.
Прошло несколько недель, первое время я звонила Олегу, но он продолжал меня игнорировать. Я закончила свои попытки к примирению. И вот, когда я начала наслаждаться, что всё закончено с этим человеком, зазвонил телефон. Это был он. Моя радость сразу же испарилась, однако, я подняла трубку.
 – Привет, детка, – услышала я довольный голос Олега.
 – Привет!
 – Как у тебя дела? Соскучилась?
 – Всё хорошо. Нет, а что? – попыталась я сделать свой голос безразличным.
 – А я вот скучал.
 – Поругался со своим что-ли?
 – Нет, у нас всё хорошо. Я, правда, соскучился по тебе, – грустно произнёс Олег. Мне стало жалко его, но я не знала, что ответить. Он сам прервал молчание.
 – Приезжай сегодня ко мне.
 – Ты так же живёшь?
 – Нет, я переехал к Алексу. Я тебе отправлю смс с адресом.
 – А твой Алекс дома будет?
 – Нет, он против нашего общения. Артуровна ему тоже всё рассказала, он на тебя злится.
 – А твой не объявиться неожиданно, когда я буду у тебя? Чувствую себя прямо любовником.
 – Нет, он уехал к родителям и приедет только через два дня, так что я тебя жду.
 – Хорошо. Сейчас выезжаю.
Через полчаса я уже находилась в квартире парня своего парня. Как это глупо и смешно звучит, но в то время мне было всё равно и я полностью смирилась с этим положением.
Квартира была просторной, и вроде бы чистой, но что-то в ней меня настораживало. Когда я переступила через порог, меня встретил непонятный запах, это был запах дыма, но не обычного, а чего-то странного. Он был мне незнаком, но очень напоминал запах табака и жжёной травы. Вся квартира была пропитана этим запахом. Помимо запаха меня удивил свет. Он был тусклым и каким-то зловещим. Видимо, была фишка хозяина квартиры закручивать слабые лампочки, но мне это совсем не понравилось. Просто ужасный пещерный мрак. Мебель была самой обычной, да и всё было обычным, если бы не запах и свет.
 – Детка, как же я соскучился по тебе, – обнимал меня Олег.
Олег полностью слился с этим странным запахом и обычной мебелью.
 – Подожди, чем это пахнет? – отпрянула от него я.
 – Чем? Я ничего не чувствую, – повертел носом Олег, принюхиваясь.
 – Неужели ты не чувствуешь? Ты тоже весь пропах этим запахом, – увидев его расширенные зрачки, синие круги под глазами и дрожащие руки, до меня наконец дошло, – вы курите травку?
 – Ну, так, немного балуемся, – пожал плечами Олег.
 – Только не говори мне, – задрав его рукав, я увидела синие точки на венах, – господи! Что же ты творишь?! Это тоже так балуешься?
 – Я попробовал только пару раз, мне не очень понравилось, я только теперь курю, правда, – он опять попытался меня обнять.
- Не трогай меня! Давно вы этим занимаетесь? – меня уже трясло, то ли от злости, то ли от страха.
 – В первый день нашего знакомства он дал мне покурить, мне понравилось. Хочешь, я и тебе дам попробовать, это нечто, не может ни понравится.
 – Нет уж, мне достаточно тебя и алкоголя, чтобы отравить свою жизнь. Посмотри на себя, ты так похудел, ты такой бледный.
 – Детка, оно того стоит. Но я тебе обещаю, если ты будешь рядом со мной, я это брошу дело.
 – Хорошо, – мне не хотелось больше с ним ругаться и спорить, – сходи в душ, умойся, а потом поговорим нормально.
 – В холодильнике ром твой любимый, выпей пока, скоро приду и присоединюсь к тебе.
Выпив немного рома, меня перестало трясти. Я пыталась прокрутить ситуацию, пыталась представить, на каком кругу ада нахожусь сейчас, насколько глубоко я застряла в этом болоте и как мне выбраться из него, вытащив вместе с собой Олега. Но я понимала, что, чем больше я хочу помочь Олегу, тем больше я погружаюсь в отвратительную бездну, из которой уже не выберусь. Я не собиралась курить вместе с ним и колоться, хотела помочь ему, знала, что нужна ему, хотя никак не могла понять, для чего. Я любила его, но больше жалела. Мне было жаль наше прошедшее время, когда мы были хоть как-то близки и счастливы. Было жаль старые воспоминания, многие из которых вызывали улыбку. Было жаль тех слов, которые были сказаны этому человеку и приняты из его уст. Было жаль выдуманное будущее, где мы должны быть вместе. Куда это всё ушло, куда кануло? Мы оба понимали, что вся наивность прошла, но не могли признать это. Я не останавливала его, не делала шаг назад, а он по привычке держал меня рядом. Мы оба хотели вернуть наше былое невинное счастье, пусть оно и немного извращённое, но оно было. Однако, как бы мы не хотели, счастье не возвращалось, а уходило от нас всё дальше и дальше, приближая нас к неизвестной пропасти.
 – Ну, всё, я теперь почти нормальный, – вырвал меня Олег из объятий размышления, – как тебе ром?
 – Ты же знаешь, что это мой любимый, – подошла я к нему и уже сама обняла.
Не прошло и часа, как два потерянных человека на обычной кухне превратились в двух пьяных людей, однако, кухня осталась прежней.
 – Олег, скажи мне, что с нами стало? – смотрела я ему в глаза, сидя на его коленях.
 – Детка, я не знаю.
 – Ты меня любишь? – почему-то несмотря не на что, мне хотелось знать, что он меня любит. Мне нужно было, чтобы меня любили.
 – Не знаю, если ты так сильно мне нужна, то думаю, что это ничто иное как любовь.
 – И я тебя люблю, – в этот момент я правда его любила, мне также нужно было кого-то любить. Я не могла сделать так, чтобы Слава был со мной, поэтому приходилось отдавать свою любовь Олегу.
 – Ты меня никогда не забудешь? – продолжала я.
 – Никогда. Ты, наверное, лучшее, что было в моей жизни, – обнял меня ещё крепче Олег.
 – Это ты сейчас так говоришь, пока пьяный, завтра ты опять будешь любить своего Алекса.
– С кем бы я ни был, никто не может сравниться с тобой.
 – Так почему же ты не бросишь это всё и не станешь полностью моим? – непонятная надежда заговорила во мне.
 – Детка, ты же знаешь, что я не могу. Не могу этого изменить и всё. Я бы сам всё отдал, чтобы быть с тобой, но я такой, какой есть. Сам всё это понимаю, сам осознаю, что мне нужно быть с тобой, что ты лучшее, что может быть со мной, но ничего не могу…
 – Как это странно, ведь, правда? А я не жалею, что тогда устроилась в этот ресторан и повстречала в нём тебя. Не жалею ни о чём, почему-то, когда любишь, всё плохое забывается, и остаются только хорошие воспоминания. И эти хорошие воспоминания не дают покоя и постоянно перекрывают то хорошее, что могло бы случиться в настоящем. Ведь я бы могла уже себе найти другого, но я не могу и не хочу. Я же тебе рассказывала о Славе, столько времени уже прошло, а я никак не могу забыть о нём. Как бы я хотела, чтобы он нашёл меня и остался со мной.
 – А ты пробовала сама найти его?
 – Да, но это бесполезно. Как я могу найти его, не зная о нём ничего. Я всё ждала, что он приедет, я же оставляла ему свой адрес, но мои ожидания оказались напрасными, хоть в глубине души я продолжаю его ждать.
 – Детка, а хочешь, я расстанусь с Алексом? Хочешь, я больше не буду заводить отношения с парнями, а буду полностью твоими.
 – Ты же не сможешь, сам говорил.
 – Смогу, ну, может быть, интрижки какие-нибудь у меня будут, но серьёзных отношений нет. Заведём семью, помнишь, как раньше мечтали? Я, может, привыкну. Бывают же такие случаи, когда люди меняют свою ориентацию. Буду стараться, ты будешь рядом, мы справимся. И я детишек хочу от тебя.
 – Нет, Олег, нет. Я не хочу этого. Мы в прошлом об этом мечтали, но не в настоящем. Я люблю тебя, но не так, как хотелось бы. Ты сам понимаешь, что такими, как раньше мы уже не будем. Много воды утекло, мы изменились, у нас изменились вкусы, привычки, да и, в конце концов, я не смогу забыть Славу. Мне нужно хотя бы ещё один раз его увидеть. Слишком всё идеально у нас было с ним за эти двенадцать часов, ты понимаешь? Может, если бы я знала его больше, всё бы это изменило, но я его знаю только как идеального парня. Я хочу любить этого идеального парня, хочу, чтобы он оставался в моей голове и в моём сердце. Я знаю, что он есть на свете, что я понравилась ему, что всё не так потеряно, почему я должна разменивать свой идеал?
Пока я говорила, выражение лица Олега резко менялось. Он уже не смотрел на меня ласково, его грустный взгляд был обращен на угол стола. Я встала с его колен и села на стул рядом.
 – Извини, я не хотела тебя обидеть, – попыталась я поцеловать Олега, но он отвернулся.
Он выпил ещё рома, и здравый смысл начал его покидать. Мне стало не по себе. Неожиданно, тяжёлой походкой на кухню вошёл толстый кот. Взяв его на руки, я начала ласкать и гладить.
 – Дай мне его, – грубо сказал Олег.
 – Нет, дай мне подержать, ты же знаешь, как я люблю их.
 – Отдай, – он встал и буквально вырвал у меня кота из рук.
 – У тебя крыша поехала что-ли?! – крикнула я.
Он, молча, открыл окно, и вышвырнул кота на улицу. Подбежав к открытому окну, я поняла, что мы на десятом этаже. На улице было уже темно, и я никак не могла разобрать, что происходит внизу.
 – Ты чокнутый! Из-за твоего образа жизни, у тебя уже крыша поехала!
Олег сидел на стуле с опущенной головой и мало что соображал. Я начала одеваться, чтобы отправиться на поиски кота.
Открыв дверь, я увидела стоящего на пороге Алекса, он держал в руках того самого жирного кота, живого и здорового.
– Ого, какие люди! Оксана же, да? Наслышан, наслышан. Я смотрю, вы тут без меня похозяйничали, что даже моего Жоржа выбросили в окно.
 – Это не я, это Олег перепил. Как раз шла за ним, – пролепетала я. Я испытывала жуткий страх перед этой каменной фигурой, стоящей передо мною. Он был в два раза больше меня, здоровым и крепким, что совсем не характерно для наркомана. Его лицо не выражало никаких эмоций. Лишь глаза пронизывали меня насквозь.
 – За дурака меня держишь? Олег любит Жоржа, так же как и я, и в каком состоянии он бы ни был, он бы никогда его не выбросил в окно. А вот ты, ничтожная мразь, каких свет не видывал, которая только и может выпускать гадости из своего гниющего рта.
Страх поразил мои конечности, однако, это не мешало злобе разыграться внутри меня.
 – Ты совсем? – только получилось выговорить у меня.
 – Охамела, да?! Тогда получи.
После этих слов, он схватил меня за куртку и ударил лицом об дверь со всей его мужской силой. Не успев ничего сообразить, я лишь услышала хруст своего носа. Я попыталась толкнуть его, чтобы высвободиться, но этот великан опять швырнул меня к стенке, где висело зеркало, мой лоб разбил огромное зеркало. Больше всего я боялась потерять сознание, иначе реальность никогда ко мне не вернулось бы.
 – Ну, что, хорошо тебе? – разнообразил Алекс звуки ударов, своим ржавым голосом, – может, хоть сейчас мозги на место встанут.
Я стояла на коленях возле стены, к которой меня бросили, мои руки были в крови, нескоро я сообразила, что в моих ладонях торчат осколки зеркала.
 – Вставай, давай, сейчас всё мне запачкаешь, ты мне, тварь, зеркало разбила.
Он опять поднял меня за ворот куртки и вывел за порог квартиры. Я боялась, что он спустит меня с лестницы, я крепко схватилась за поручень, забыв о стёклах в ладонях.
 – Ещё раз я тебя здесь увижу, и вообще, рядом с Олегом, ты сильно пожалеешь. Вот эти раны будут казаться тебе просто царапинами. Пошла отсюда.
Напоследок он ударил меня кулаком по животу, я согнулась от адской боли, но всё же, не разжала ладони.
Громкий хлопок двери привёл меня в чувство. Спустившись на этаж ниже, я вызвала лифт. В лифте меня встретило моё отражение. На меня смотрело страшное кровавое месиво. Лоб был полностью перерезан, и кровь из раны заливало всё моё лицо. Кривой сломанный нос также выпускал из себя кровь. Дрожащими пальцами я вытащила осколки зеркала из ладоней и лба. Огромное стекло порезало вену на запястье. Выйдя на улицу, я сразу же бросилась в сугроб. Держала лицо и руки в снегу, пока не почувствовала острую боль от холода. Кровь из порезанной вены никак не останавливалась, я попыталась её зажать, но пальцы меня не слушались. Подумав о больнице, я поняла, что моя сумка и телефон остались в квартире этого монстра. Возвращаться, конечно же, я не собиралась.
Время было где-то двенадцать часов ночи. Я не знала, что делать. До дома было далеко, а где больница в этом районе, не представляла совсем.
Я поплелась в сторону главной дороги. И не надеялась, что мне кто-то остановит и поможет, но всё же, инстинкты меня повели туда и заставили голосовать. Две машины проехали мимо с бешеной скоростью. Слёзы текли по лицу также быстро, как и кровь. Вдалеке загорелись огни фар. Я из последних сил подняла руку и на этот раз, мне помогли. Машина плавно затормозила около меня. С пассажирского сидения вышла девушка.
 – Господи, что с Вами? – она подбежала ко мне, в этот момент у меня подкосились ноги, девушка успела меня удержать.
 – Я испачкаю Вас, – только смогла я выговорить.
 – Андрей, помоги мне, – обратилась девушка к парню, выходившему из машины.
Взяв меня на руки, парень посадил меня на заднее сидение автомобиля.
 – Сейчас мы вас отвезём в травмпункт, – последнее, что я услышала, прежде чем потеряла сознание.

***

 – Дышите, девушка, вот так.
Резкий запах нашатырного спирта вывел меня в колею реальности.
 – Всё, пришли в себя, хорошо. Мы обработали ваши раны, забинтовали руку, вправили нос. Как вы себя чувствуете?
После этих слов, я впервые почувствовала ужасную ноющую боль во всём теле, начиная с головы, заканчивая пальцами ног. Мне казалось, что нос увеличился в три раза, пульсирующая боль переходила в виски. Я не могла пошевелить пальцами.
 – Вы отморозили их, – сказала медсестра, когда увидела, что я пытаюсь пошевелить ими. – Благо, не сильно, вы ещё потеряли много крови, но всё восстановиться, не переживайте.
Я потрогала лоб, он был перевязан, медсестра сказала, что всё обработали, но тело до сих пор не могло в это поверить и чувство острого стекла в теле не покидало меня.
 – При вас не было документов. Пожалуйста, скажите ваше имя, адрес проживания и что с вами произошло.
 – А это обязательно? – мне не хотелось рассказывать ни о чём. Мне было стыдно, хоть я была и пострадавшей, но я была уверена, что они учуяли запах алкоголя, что показывает меня не с лучшей стороны.
 – Да, обязательно. Вы попали к нам с такими сильными ранениями, которые вы просто не могли нанести себе сами.
Я не могла рассказать о том, что произошло. Голова разрывалась от боли, и никаких путных мыслей мне не приходило.
 – Я перепила, потеряла координацию и ударилась об стенку, где висело зеркало.
Это всё, что пришло мне в голову. Медсестра поверила мне, не знаю почему, может, потому что по мне было видно, что я могу перепить, или потому что сталкивалась с таким, или поняла, что я кого-то прикрываю, и не стала докапываться. В нашем мире так часто мужчины бьют женщин, а те терпят, что не остаётся никаких вопросов.
Сестра забрала меня с травмпункта, после того, как я позвонила ей с телефона медсестры.
 – Оксана, что с тобой случилось? – озабочено спросила сестра в такси.
 – Алис, можно я завтра тебе расскажу. Мне очень плохо.
 – Хорошо, – согласилась она.
 – Только не рассказывай родителям, пожалуйста.
 – Увидев тебя всю перебинтованную, ты думаешь, они ни о чём не догадаются?
 – Давай скажем, что я упала на катке.
 – Так упала, что сломала нос, разбила голову и поранила все руки?
 – Ага, я больше не знаю, что придумать. Если ты подтвердишь, и скажешь, что была рядом, они поверят тебе. Тем более, они знают, что я не могу кататься.
 – Хорошо, только обещай, что всё мне расскажешь?
 – Обещаю.
Проехав немного, телефон сестры заиграл её любимую мелодию.
 – Кто это может быть в такой час? – спросила саму себя Алиса.
 – Оксана, звонок с твоего номера. Кто это? – протянула мне трубку сестра.
 – Это Олег.
 – Я так и знала, общение с ним ни к чему хорошему не приведёт. Сейчас я ему всё выговорю, чтобы больше никогда к тебе не приближался.
 – Не нужно, итак всё законченно. Дай, я отвечу.
 – Алло, – произнесла я в трубку.
 – Детка, где ты? С тобой всё в порядке? – услышала я взволнованный голос Олега.
 – Я еду домой.
 – Алекс мне сказал, что ты взбесилась и набросилась на него, он оттолкнул тебя, и ты ушиблась. Что произошло? Зачем ты убежала?
Слёзы текли из моих глаз. Это было какое-то дежавю. Мне опять досталось от дружка Олега, и он так легко поверил ему, забыв о той, которой клялся в любви и обещал бросить всё.
 – Олег, он тебе всё рассказал, думаю, этого достаточно. Всё кончено. Я не хочу больше с тобой связываться, боюсь, что в третий раз я не выдержу побоев от твоих парней.
 – Что, что ты говоришь? Он тебя избил? Оксана, давай, я приеду к тебе.
 – Нет, Олег, пожалуйста, если, как ты говоришь, меня любишь, оставь меня в покое. Твой дружок мне открыл глаза, я больше не хочу иметь с тобой ничего общего.
 – Но, как же, Оксана, постой. Давай, я завтра приеду, и мы поговорим, я тебе сумку привезу.
 – Можешь отдать мои вещи Алексу. Это будет его трофеем. Мне не впервой лишаться сумки и телефона из-за тебя. И вообще, это всё пустяки. Передай Алексу спасибо, что оставил меня живой. Я больше не хочу спускаться к тебе на дно. Оставайся там без меня, тебя всё равно оттуда не вытащить.
После этих слов я сбросила трубку. Алиса всё поняла и смотрела на меня сочувствующими глазами.
 – Оксана, чтобы не случилось, я всегда рядом и помогу тебе в любой ситуации. Я помогу тебе это пережить.
 – Спасибо, мой котёнок, – я обняла её, – чтобы я без тебя делала. Всё, теперь я точно с ним порвала все связи, больше не вернусь к старой жизни, я тебе обещаю.
 – Я тебе верю, – гладила она меня по голове.

***
 
Проснулась я на следующее утро в пустой квартире. Дома никого не было, все были на работе. Я вспомнила о своём состоянии и что мне придётся взять больничный. Позвонив на работу, сказала, что заболела ветрянкой, администратор поверил мне и дал добро на отдых.
Посмотрев в зеркало, я усмехнулась, на меня смотрела девушка, похожая на осьминога. Волосы были растреплены в разные стороны, перебинтованный нос занимал пол-лица. Я собрала волосы насколько смогла, пальцы уже заработали, хотя и ужасно болели. Приведя себя немного в порядок, я решила ещё набраться сил и снова оказалась под одеялом. Однако восстановить силы мне не удалось. Не успела опустить израненную голову на подушку, как раздался звонок в дверь.
 – Блин, ненавижу! – проговорила я про себя.
Мне пришлось опять поднять своё измученное тело с кровати. Протащив себя до прихожей, я открыла дверь. У меня перехватило дыхание, удары сердца участились. Это был он! Он! Он! Он! Я не могла поверить своему счастью. Тут же я вспомнила, о своём внешнем виде и мне хотелось провалиться на этаж ниже. Когда открыла дверь, он улыбался, но увидев меня, улыбка сползла с его лица.
 – Привет, Оксана! – сказал Слава.
 – Привет!
В руках он держал огромный букет ромашек. Совсем не изменился, только, быть может, стрижка была короче прежней.
 – Ты меня узнаёшь? – недоверчиво спросил он.
 – Извини, просто не могу поверить своим глазам. Столько времени прошло.
 – Прости, что не смог приехать раньше. Я всё тебе объясню.
Я стояла, держась о дверь, и не могла ничего сообразить.
 – Мне можно войти? Или я не вовремя и совсем опоздал?
 – Ой, конечно, проходи, – мне стало неловко от всей этой ситуации.
 – Это тебе, – он протянул мне букет ромашек.
 – Спасибо, большое. Разве я говорила тебе, что люблю эти цветы?
 – Нет, но я подумал, что ты должна любить ромашки.
 – Проходи, смелее. Никого всё равно нет. Ты, наверное, замёрз. Пойдём на кухню, я напою тебя горячим чаем и накормлю, если найду в холодильнике еду.
Пока кипел чай, мы оба молчали и не знали с чего начать разговор.
 – Что с тобой случилось? – прервал Слава молчание.
 – Упала на катке, – всё, что смогла выговорить я. Мне стало неловко под его пристальным взглядом.
 – Также упала, как и тогда в Москве тебя ограбили?
Я густо покраснела, но была благодарна бинтам, что они закрывали мне половину лица.
 – Послушай, если не хочешь говорить, не нужно. Просто знай, если захочешь рассказать, я тебя выслушаю и пойму.
 – Ты многое не знаешь. Боюсь, если я всё расскажу, ты от меня отвернёшься.
 – Не отвернусь. Хорошо, если не хочешь, я не буду требовать. Это прошлое и пусть оно останется там. Если нужна помощь, я помогу.
 – Нет, я уже разобралась. Теперь, думаю, что начнётся новая жизнь, – улыбнулась ему я. – Почему ты не приехал раньше?
 – Я потерял твой адрес.
 – Но, как же, ты тогда нашёл меня?
 – Через интернет. Я нашёл тебя через вконтакт. С самого начала искал, но не мог. Я знал только твоё имя и город. По городу я не мог тебя найти, видимо он у тебя сначала не был указан. Потом я совсем отчаялся. Через какое-то время стал перебирать все рестораны и кафе города, думал, может, ты на их сайтах есть, но опять всё было тщетно. И вот недавно я опять просматривал всех Оксан города Ульяновск, и произошло чудо, ты указала город, и я тебя нашёл. На одной из твоей фотографии я разглядел на бейдже название заведения, в котором ты работаешь. Пришлось применить всё своё обаяние, чтобы они дали твой адрес.
Тут я вспомнила, что, в самом деле, совсем недавно указала город на своей страничке, правда, не знала, зачем это сделала.
 – Значит, они могут дать мой адрес любому незнакомцу, не порядок, но я рада, что этим незнакомцем оказался ты. Я думала, что больше никогда тебя не увижу, – грустно произнесла я.
 – Я тоже так думал, но всё же, в глубине теплилась надежда, как оказалась не зря, – улыбаясь, он приглаживал мои волосы.
 – Ты до сих пор не женился? – неожиданно для себя задала я этот вопрос.
 – Неа, но думаю, что в скором времени женюсь, – улыбка никак не сходила с его лица, мне было неловко и, в то же время приятно рядом с ним.
 – Значит, у тебя есть девушка? Красивая? – укол ревности не давал мне покоя.
 – Ага. Очень красивая, тебе бы понравилась.
 – И когда свадьба?
 – Как только невеста захочет, так сразу же сыграем.
 – А она не хочет?
 – Не знаю. Оксана, ты хочешь за меня замуж?
 – Я?! Но… – потеряв дар речи, не знала, что ответить.
 – Приехал к тебе, чтобы забрать тебя к себе навсегда. Всё это время ты не выходила у меня из головы. Я думал о тебе, думал, как тебя найти, думал, как ты станешь моей. И вот, наконец, ты рядом, я больше не хочу тебя отпускать, не хочу тебя так нелепо потерять. Подожди, я у тебя по-другому спрошу. – Он встал передо мной на одно колено, – Оксана, ты выйдешь за меня?
На его раскрытой ладони лежало маленькое, с аккуратным камешком кольцо. Весь мир перевернулся у меня перед глазами. Я никак не ожидала такого поворота событий. Противоречивые мысли заговорили в моей голове, но сердце перекрикивало их всех своим: «ДА!».
 – Слав, но ты уверен, что хочешь этого? Ты ведь совсем меня не знаешь, – забормотала я.
 – Оксана, я же уже сказал, что твоё прошлое меня не интересует. Мне кажется, что я знаю тебя настоящую. Да и после нашей встречи вся моя жизнь изменилась. Ты не выходила из моей головы. Таких, как ты, я ещё не встречал. Может, я сейчас говорю и банальные вещи, но я не знаю, как мне всё это выразить. Помнишь, я так и не сказал тебе, с чем ты у меня ассоциируешься? С ромашкой. Правда, после того как ты уехала, я зачем-то пошёл и купил ромашек, мне показалось, что они – это ты. Я посадил у себя на окне эти цветы, и они до сих пор цветут. Я разговаривал с ними, представляя тебя. Ты, может, сейчас считаешь меня сумасшедшим, может, я и правда сошёл с ума. Или я опоздал, у тебя есть другой?
Он до сих пор стоял на одном колене, а я не знала, что ответить. Я перебирала различные варианты действий, но не могла найти подходящего. Я любила этого человека, но боялась. Боялась, что опять ошибусь, боялась, что это слишком серьёзный шаг, боялась, что я не знаю этого человека.
 – Согласна, – неожиданно для себя произнесла я.
Он нежно взял мою руку и надел на безымянный палец кольцо.
 – Оксана, думаю, не будет лишним сказать, что я тебя люблю.
 – Кажется, что я тебя тоже люблю.
Слава встал с колена и поцеловал меня в губы. Его поцелуй отличался от всех остальных. Моё сердце буквально трепетало от его прикосновения.
 – А как мы будем дальше жить? – спросила я, когда он оторвался от моих губ.
 – Хорошо будем жить, – улыбался Слава.
 – А если серьёзно? – строго сказала я.
 – Приехав в Ульяновск, я ни к тебе сначала приехал. Заехал в одну деревню и купил небольшой домик, с сарайчиком, баней, огородом. Помнишь, ты говорила, что хочешь разводить кроликов? Там можно их разводить.
 – Ты сейчас шутишь? – не поверила я.
 – Ничуть.
Слёзы брызнули из моих глаз, я не могла поверить своему счастью. Я поняла, что нужна этому человеку. Он помнил о том, что я говорила, он не забывал меня, он исполнил мою мечту. Я не могла поверить своему счастью.
 – Зачем ты плачешь? Я тебя обидел? Если не хочешь, я всё исправлю, – быстро проговорил Слава.
– Нет-нет! Я просто не могу в это всё поверить. Может, ты мне снишься?
– Может, но я же здесь, наслаждайся этим. Я хочу сделать тебя счастливой. Я вижу, что ты много пережила за это время, да и вообще, за всю свою жизнь. Ты мне нужна, и хочу, чтобы я тебе тоже был нужен.
 – Ты мне нужен.
 – Почему ты мне не позвонила тогда? Я ждал, как сумасшедший.
 – А я сумасшедшая потеряла твой номер.
 – Вот как бывает, судьба развела нас, но мы тут, вместе.
 – Ты уже никуда не денешься?
 – Никуда. А ты?
 – Куда я денусь от своего будущего мужа.
 – Ты живёшь одна? – спросил Слава, оглядывая кухню.
 – Нет, ты что. Я не такая богатая, чтобы жить в однокомнатной квартире. Мы умещаемся вчетвером, я, брат и родители.
 – Теперь они будут умещаться втроём, – ответил Слава.
 -Ты, наверное, голодный. А мне совсем нечем тебя накормить, они оставили мне пустой холодильник.
 – Ничего страшного. Я не голоден. Могу сам сходить за продуктами.
 – Давай, тогда попозже, не хочу тебя отпускать от себя.
 – Хорошо, – опять погладил мои волосы Слава.
 – А где ты остановился? – тут я поняла, что не могу его оставить у себя, и оставить на улице тоже.
 – Не переживай. Я уже несколько дней живу в хостеле.
 – Ах, значит, несколько дней?! И только сейчас пришёл ко мне? – весёлым угрожающим голосом сказала я.
 – Ну, мне же нужно было приготовить тебе сюрприз, без него я, просто, никак не мог к тебе объявиться.
 – А ты не думал, что я могу отказаться? Что было бы тогда?
 – Что было бы? Не знаю. Оставил бы тебе этот домик и уехал бы обратно в Москву.
 – Зачем же дом мне оставлять? – поразилась я.
 – А зачем он мне нужен без тебя? Я всё это время копил деньги на этот дом, надеясь, что мы с тобой вдвоём будем в нём жить. Без тебя он мне не нужен. Помнишь, я говорил, что хочу оставить след в этой жизни? Пусть это будет след не мирового масштаба, а не маленьким в твоей жизни. Быть может, этот дом тебя сделал бы счастливой. Может, он бы изменил всю твою жизнь в лучшую сторону. И ты была бы счастлива, вышла бы замуж, осчастливила бы этого мужчину, а потом у вас появились бы дети и вы все были бы счастливы. А я бы думал об этом и тоже радовался, что пусть косвенно, но смог сделать счастливыми столько людей.
 – Ты глупец или святой?
 – Наверное, глупый святой. Ведь всех дурачков считали святыми. Святой Вячеслав, повесишь мой портрет в углу своего дома?
 – Брось, – смеялась я, – ты не станешь святым. Ты станешь моим мужем.
 – Видишь, я даже ради тебя готов отказаться от своего святого облика.
 – Пока мы не поженились, скажи мне обо всех своих недостатках. А то, ты мне кажешься таким идеальным, что чувствую себя ущербной. Слушай, может, ты маньяк?
 – Может, ты не должна отбрасывать этот вариант.
 – Ну, честно, давай, перечисляй свои отрицательные качества, – обиженно сказала я и надула губы.
 – Не обижайся. Сейчас придумаю. То есть расскажу о своих отрицательных качествах. Первое, я люблю поспать. Я просто ужасен в постели, так храплю, что просто стены дребезжат. Второе, я часто разбрасываю свои вещи, а потом забываю о них, каждая найденная вещь в квартире для меня – это находка. Третье, я не умею готовить, даже яичницу. Для меня яичница, сложнее всех блюд, поэтому я так её люблю. Зато из плюсов, я умею забивать гвозди и закручивать лампочки, может даже, это мои единственные плюсы.
 – Ну, думаю, со вторым и третьим я справлюсь, а вот с храпом придётся что-то делать. Но, спасибо, что предупредил, я буду готова к звуковой ночной атаке. Ты тоже должен кое-что обо мне знать.
 – Оксана, я же сказал, что мне не обязательно знать о твоём прошлом, главное, чтобы твоё будущее принадлежало мне.
 – И тебе совсем не любопытно?
 – Мне любопытно, но не до такой степени, чтобы я тебя пытал. Если ты сочтёшь нужным рассказать, я тебя выслушаю.
 – И не осудишь?
 – Ни в коем случае. Как я могу осуждать свою жену. Ты мой выбор, а значит, я сам беру на себя эту ответственность. И осуждать уже можешь ты меня, а не я тебя.
- Я хочу тебе пообещать одну вещь.
 – Какую? – его тон на протяжении всего разговора оставался спокойным.
 – Я обещаю тебе, что не буду пить.
 – Но ведь я не просил тебя давать мне это обещание.
 – Пусть оно будет. Я выполню его, ради своего мужа. Я просто очень боюсь.
 – Я всегда буду рядом и помогу тебе, чтобы не случилось. Запомни это навсегда.
 – Спасибо тебе. Ещё никто никогда не говорил мне таких слов, – глаза опять наполнились слезами.
 – Привыкай, теперь буду говорить тебе это постоянно, чтобы ты запомнила и никогда эта мысль не выходила из твоей красивой головки.
 – Ты хочешь сказать, что я и сейчас красивая? – лукаво улыбнулась я.
 – В бинтах, или голодная в полуобморочном состоянии, или заплаканная, для меня ты всегда, в любом виде ты останешься прекрасной.
 – А если у меня будут шрамы на лице? У меня порезы на лбу, я не знаю насколько они глубокие.
 – Даже со шрамами ты будешь прекрасной. И я почему-то уверен, что у тебя не останутся шрамы.
 – Откуда такая уверенность?
 – Чувствую. И вообще, это не имеет значение. Я вижу твою внутреннюю сущность и мне этого достаточно.
 – А когда мне тебя знакомить со своими родителями? Господи, мы же женимся! – волнение охватило мою душу.
 – Я могу приехать завтра, при параде, подготовленный и ты меня познакомишь с родителями.
– Да, завтра будет лучше. Может, я и повязки сниму. А потом что?
– Если ты хочешь, мы можем отпраздновать свадьбу тут.
 – А если я не хочу её праздновать? – неуверенно спросила я.
 – Если не хочешь, не будем. Сделаем ремонт в нашем домике. Там газ, свет, вода есть. Нужны мебель и ремонт. Но мы с этим справимся, у меня ещё остались сбережения.
 – У меня тоже есть кое-какие деньги.
 – Ну, вот, можно не переживать, – широко улыбнулся Слава.
 – Пока мы не заселимся, ты уедешь в Москву?
 – Ты этого не хочешь?
 – Нет, я боюсь тебя опять потерять.
 – Теперь-то не потеряешь. Я буду твоим законным мужем. Если ты так переживаешь, чтобы тебе было спокойнее, я останусь здесь. Можем пока снимать квартиру и жить вдвоём.
 – Мне этот вариант очень нравится, – хотела похлопать в ладоши я, но вспомнила, что от них остались рваные куски.
 – Мне тоже нравится. Я сам не хочу с тобой расставаться. Думаю, что смогу найти по своей специальности работу, заживём с тобой, печали и горести знать не будем.
– Ага, и умрём в один день, – закончила я.
– Ошибаешься. Мы не умрём. Будем жить вечно. Станем звёздами и будем светить, радуя друг друга своим сиянием.
 – Красиво говоришь, надеюсь, что все твои слова превратятся в жизни, – вздохнула я.
 – Не надейся, это всё осуществиться. Мы вместе, а дальше пусть всё идёт своим чередом. Как говорится, будем решать проблемы по мере их поступления.
 – Слава…
 – Да, Оксан?
 – Я тебя люблю.
 – Я тебя сильнее люблю.
Он опять поцеловал меня в губы. Мне хотелось, чтобы этот поцелуй длился вечно. Я уже не обращала внимание на внешнюю боль. Моя душа нашла успокоение, а больше мне не нужно было. Я слилась с этим человеком в одно целое. Он был воплощением моего идеала. Я не могла поверить своему счастью. Боялась, что всё это окажется сном. Боялась снова потерять его. Была готова отказаться от всего на свете. Пошла бы за ним куда угодно, сделала бы всё, что он попросит. Он был рядом, он был моим. Большего мне и не хотелось. Если есть на свете любовь, то вот она, если есть на свете счастье, то оно целовало меня. За всю свою жизнь я не испытывала таких чувств. Это было умиротворение моей души, это было бездонным морем цветов, аромат которых можно вдыхать вечно. Этот человек стал всем миром, он стал моей надеждой на лучшее. Я не верила раньше в счастье, думала, что люди рождаются, чтобы страдать, но ошибалась. Я была готова страдать сто лет, лишь бы взамен мне подарили один день с этим человеком. Он был лучшим вином, лучшей едой, лучшей книгой, лучшим человеком. И он был моим, только моим. Бывает ли такое?

Мы лежали на моей постели и мечтали. Мечтали о вечности вместе, о бесконечном счастье. Представляли даже наши ссоры, которые нас уже смешили. Время бежало незаметно. Посмотрев в окно, я поняла, что уже давно потемнело.
 – Сколько времени?
 – Десять часов. Я у тебя уже двенадцать часов.
 – В прошлый раз мы были вместе всего двенадцать часов, – грустно произнесла я.
 – Теперь мы не ограничимся двенадцатью часами, – пытался взбодрить меня Слава.
 – Однако, как бы мне этого не хотелось, нам нужно сейчас попрощаться. Скоро придут родители. Ты же завтра придёшь?
 – Конечно. Завтра состоится знакомство с твоими родителями, как я могу это пропустить. Во сколько мне завтра прийти?
 – Давай, разнообразим наш часовой график. Приходи в одиннадцать часов. Завтра с утра я их предупрежу, не хочу портить им сон.
 – Ну, всё, завтра в одиннадцать часов буду у тебя.
Ещё минут двадцать мы не могли оторваться друг от друга, мы стояли в прихожей и целовались. Моё сердце ныло и не хотело разлучать с только что приобретённым счастьем. Я старалась себя утешить тем, что меньше чем сутки мы снова с ним увидимся, но сердце меня не слушало, всё ныло и ныло. Мне захотелось заплакать, но я сдержала себя, чтобы не расстраивать Славу.
 – Значит, завтра, в одиннадцать? Ты точно придёшь? – хотела успокоиться я.
 – Обещаю тебе.
Кое-как мы расстались с ним. Я сразу же бросилась на кровать. Она пахла им. Я вбирала в себя этот запах и не могла насладиться. Полуопьянённая, счастливая, с тоской на сердце я уснула.
Резкий звон будильника вывел меня из сонного забытья. Стрелки часов показывали семь утра. Я решила встать пораньше, чтобы успеть, всё приготовить к приходу Славы. Родители и брат спали. Я решила пока их не будить, иначе бы они были сонными и злыми и неправильно поняли информацию, которую я собираюсь им сообщить. Взяв у брата телефон, я позвонила Алисе.
 – Доброе утро, сестрёнка, – весело проговорила я.
 – Доброе, – послышался сонный голос сестры.
 – Извини, что так рано. Но у меня для этого есть причины.
 – Ага, – пробормотала она сквозь сон.
 – Алис, я выхожу замуж! – воскликнула я.
 – За кого? Ты же порвала с Олегом, – всё таким же сонным голосом говорила сестра.
 – Причёт тут Олег?! За Славу выхожу!
 – Слава? Какая слава?
 – Не какая, а какой! Помнишь, я тебе рассказывала, как он помог мне в Москве. Теперь, он нашёл меня, вчера он был здесь и сделал мне предложение, я согласилась.
 – Оксана, ты сейчас дома? – уже беспокойным тоном спросила сестра. – Я сейчас приеду.
 – Ага, жду тебя. Только быстрее, он уже в одиннадцать приедет.
Меня немного взволновал её тон, но я постаралась выбросить из головы все дурные мысли. Я верила – он придёт, он пообещал, он теперь мой.
Приготовив почти всё к столу, я огорчённо вздохнула. Стрелки часов не собирались торопиться, они не так далеко ушли от семи часов. Звонок в дверь взбодрил меня. Было ещё рано для прихода Славы, значит, это была сестра.
На пороге стояла бледная невыспавшаяся Алиса.
– Я так рада, что ты пришла, сестрёнка. Пойдём на кухню. Все наши спят ещё. Я уже почти всё приготовила. Пирог в духовке допекается. По твоему рецепту приготовила, должно получиться вкусно.
 – Оксан, нам нужно поговорить, – грустно произнесла сестра.
 – Конечно, нужно. Мне столько нужно тебе рассказать. Мы вчера с ним провели весь день, и представляешь, опять двенадцать часов, мистика какая-то. Пойдём на кухню, кофе сейчас тебе сварю, он должен тебя взбодрить.
Я просто летала по кухне. Настолько вдохновлённой и взволнованной я ещё никогда не была. Быстро сварив кофе, я уселась напротив сестры. Она сделала глоток и начала.
 – Оксана, как ты себя чувствуешь?
 – Ты что такая серьёзная? Разве не видно?! Я самый счастливый человек на свете, – защебетала я, – ты бы видела меня вчера. Мне было так хорошо, господи, я, наверное, умру от своего счастья.
 – Оксан, ты хорошо помнишь вашу с ним встречу в Москве?
 – Конечно, это встреча, она же, как луч надежды, в этом сером болоте.
 – Его вчера кто-нибудь видел?
 – Нет, все были на работе. Я проснулась, в дверь позвонили, открываю, а там он. У меня чуть сердце не выпало. Была готова наброситься на него, но боялась, что сплю. Потом мы сидели на этой самой кухне. Разговаривали, а потом он встал на одно колено и сделал мне предложение. Представляешь! Я сначала потеряла дар речи. С одной стороны, я не знаю этого человека, а с другой, он мне такой родной. Я просто голову потеряла. Не могла отказать. Я хочу быть с этим человеком, он для меня всё. Сказал, что придёт сегодня в одиннадцать, чтобы познакомиться с вами. Он купил мне дом! В деревне. Слава помнит, что я мечтаю разводить кроликов, и он купил дом в деревне. Думаю, что уже весной мы туда переедем. Нужны только ремонт и мебель. А пока мы будем обустраиваться, он снимет здесь нам квартиру. Мы будем жить вдвоём. Он найдёт здесь хорошую работу, он же всё-таки инженер, они везде нужны. Я даже забыла о своих ранах, забыла об Олеге, да я обо всём забыла. Он мне ведь даже кольцо подарил. Смотри, – вытянув руку, я ужаснулась, кольца не было, – оно, наверное, слетело. Слава же не знает моего размера, оно немного великовато, но я не хочу его обижать, я отдам его в ювелирный, и его сделают поменьше. Оно, наверное, на постели где-нибудь. Когда остальные проснуться, я поищу.
 – Оксана, ты не найдёшь кольцо.
 – В каком смысле? Конечно, найду. Я ведь даже вчера не выходила из квартиры. Он ушёл, я сразу легла спать. Поэтому кольцо где-то в постели. Сестрёнка, какой же он хороший. Это просто моя мечта. Тебе он понравится, я гарантирую. Они с Олегом две противоположности, ты же Олега терпеть не можешь. Слава даже чем-то похож по характеру на тебя. Он такой умный, красивый. А какой букет ромашек он мне подарил. Они в зале, потом увидишь, сказал, что я похожа на ромашку. В этих бинтах я точно похожа на ромашку. Ты поможешь мне их снять, я не думаю, что там всё критично.
 – Мне нужно тебе кое-что показать.
Я всё говорила-говорила, а сестра ни разу не улыбнулась. Напротив, она становилась всё мрачнее и мрачнее. И вот мне показалось, что она готова разреветься.
 – Что с тобой, Алис? Что ты мне хочешь показать?
 – Сейчас. Я оставила это в сумке, схожу за ней, – дрожащим голосом проговорила сестра.
Я была в смятении, и не знала о чём и подумать. Что могло произойти, что Алиса ни разу не улыбнулась и после каждого моего слова была готова разрыдаться?
Она вошла обратно на кухню, её руки были отведены за спину.
 – Что у тебя за спиной? – уже тревожно спросила я.
– Вот, – она протянула мне билет на поезд.
 – Что это? Билет «Москва-Ульяновск», на 10:00 19 августа 2012 года. Это же мой билет, который я потеряла, – наконец дошло до меня.
 – Да, сестрёнка. Он выпал у тебя из кармана. Я подобрала и выкинула. Потом, мы вот также сидели на кухне, и ты мне рассказывала о Славе, о том, что он написал свой номер на этом билете. Я сразу же достала этот билет из мусорки, хотела тебя обрадовать, что ты его не потеряла, но не смогла.
 – Алис, я не понимаю, почему ты мне сразу его не отдала. Ты же видела, как я влюблена, как я переживала, что потеряла с ним связь. Ты прекрасно видела, как я страдала всё это время и так просто смотрела на меня, да ещё и хранила этот билет. Я думала, что ты меня любишь. Что же с тобой происходит?
 – Оксана, я тебя очень сильно люблю. Я всё готова отдать, чтобы ты была счастлива. И тогда я промолчала, чтобы ты была счастлива, – слёзы уже текли по щекам Алисы.
 – Чтобы я была счастлива?! Да что ты несёшь? – выходила я из себя. – Мне пришлось связаться опять с Олегом, мне пришлось пить, чтобы забыть своё отчаяние. Так ты видишь моё счастье? Может, ты просто мне тогда завидовала?! Признайся, ну же!
 – Оксана, остановись. Я делала это для твоего блага. Пойми это. Я думала, что всё забудется. И всё вернётся на свои места.
 – Забудется?! Ты же видела, что я полюбила этого человека, как я могла его забыть? Я бы давно могла быть счастлива с ним, если бы не ты! Я тебя больше знать не хочу. А я ведь и правда считала тебя святой. Оказывается, ты просто волк, даже не волк, ты гиена в овечьей шкуре.
 – Сестрёнка, всё не так! Не так! – рыдала сестра. – Посмотри на этот билет!
 – Что? Что не так? Зачем мне на него смотреть?
 – На номер телефона посмотри! – из последних сил воскликнула сестра.
Мои руки затряслись. Все раны одновременно дали о себе знать. Бинт, закрывающий порезанную вену, стал алым. Мне не хотелось смотреть на этот проклятый номер, но и я не могла смотреть на слёзы сестры.
 – Что это такое? Это ты сделала? – дрожащим голосом произнесла я.
Мир перед глазами перевернулся, в висках дико запульсировало. Мне показалось, что не только из вены пошла кровь, но из каждой полученной раны. Мои руки тряслись, я уже не могла держать этот чёртовый билет.
 – Это ты, ты написала на нём мой номер, заранее стерев номер Славы! Ты что, издеваешься надо мной?!
 – Оксана, я ничего не стирала и не дописывала. Я его нашла таким. Увидев на нём твой номер, я… я решила, тебе его не показывать. Думала, что ты забудешь, но вот опять.
 – Что опять?! Он вчера приезжал! Слава был здесь! Он сделал мне предложение, подарил кольцо, ромашки.
 – Покажи мне эти ромашки.
Пройдя в зал, я не обнаружила букета. Я его ставила в вазу на компьютерный стол. НО ЕГО ТАМ НЕ БЫЛО!
Выбежав обратно на кухню, я набросилась на сестру.
 – Куда ты его убрала?! Зачем ты его спрятала?!
 – Оксана, Оксана! Послушай меня, успокойся, – она обняла меня, я попыталась вырваться, но Алиса удержала меня, – сядь, пожалуйста, вот, попей водички.
 – Куда ты дела букет? – как загипнотизированная повторила я.
 – Сестрёнка, я его не трогала. Ты должна сама помнить, что меня в зале не было вообще. Я была всё время тут и не могла его выбросить.
 – Да, это брат или родители. Да, это они ночью пришли и выбросили. Точно, прости, что набросилась на тебя.
 – Оксана, разве ты не понимаешь?
 – Что я должна понимать? – удивлённо посмотрела на неё я.
 – Его не существует, – медленно проговорила она.
 – Ты что несёшь? Ты с ума сошла что-ли? Или ты считаешь, что я у меня крыша поехала?
 – Я не хочу ничего сказать, вспомни сама. Ты же говорила, что тебя тогда в Москве ударили по голове, после этого ты встретилась с ним, и сейчас опять такая же ситуация.
 – Сестрёнка, ты бредишь. Не нужно делать из меня сумасшедшую. Слава скоро придёт, и ты сама убедишься в своей глупости.
 – Оксан, посмотри на билет ещё раз, – не успокаивалась сестра.
 – Да что?! Может, это я тогда сглупила и на автомате записала свой номер. Всякое бывает. Алис, я не сошла с ума, спасибо, конечно, за заботу. Он скоро придёт. Придёт. И мы вместе посмеёмся над этой ситуацией.
 – Хорошо, я, надеюсь.
 – Пойду пока наших будить, пусть готовятся.
Дрожащие ноги довели меня до зала. Я не верила сестре, не хотела ей верить. Страх парализовал меня изнутри. Зерно сомнения было посеяно. А что, если она права? Что тогда? Как жить дальше с мыслью о том, что человек, которого ты любишь, лишь плод твоей больной фантазии. Получалось, что я сумасшедшая. Но ведь я видела его, трогала, целовала. Это было для меня реально. Нет! Нет! Всё моё нутро отказывалось меня слушать. Он существует, он скоро придёт и заберёт меня из этого сумасшедшего дома.
 – Вставайте, – начала расталкивать я родителей и брата.
 – Что? Дай поспать, – закрылся подушкой брат.
 – Это ты, ты выкинул мои ромашки? – отобрала я подушку у брата.
 – Какие ромашки? У тебя крыша поехала с утра что-ли?
 – Букет цветов вон там стоял, – указала я на компьютерный стол.
 – Никаких цветов я не видел.
 – Пап, мам, это вы выкинули мои цветы?
 – Оксан, никто твои цветы не трогал. Точнее их никто не видел, – ответила мама сквозь сон.
 – Оксана, – показалась в двери сестра, – пойдём на кухню, пусть родители спят.
 – Но ведь…
 – Пойдём, пойдём, – повела меня под руку Алиса.
 Посадив меня за стол, она подала мне чашку.
 – Что это? – спросила я, взглянув на содержимое чашки.
 – Чай с травами.
 – Зачем он мне? Я не хочу, – начала волноваться я.
 – Попей, просто расслабишься, я тоже выпила.
 – Алис, время уже половина одиннадцатого. Слава скоро придёт. Почему ты не дала мне поднять родителей?
 – Оксан, давай так. Если он придёт, вы тут на кухне посидите, я быстренько разбужу родителей, приведу зал в порядок.
 – Он придёт, придёт. Лучше было бы, конечно, их сейчас разбудить, – проговорила я про себя. Мне казалось, что я в бреду, что это какой-то кошмарный сон. Меня всю трясло, будто бы от холода. Алиса смотрела на меня жалостливыми глазами, и от этого мне хотелось расплакаться.
 – Сестрёнка, всё будет хорошо. Я всегда буду рядом, – Алиса села передо мной на пол и обняла мои колени. Она плакала. Я не знала, что ей сказать, как успокоить. Что происходило в её красивой голове? Почему она мне не верила?
 – Нужно снять бинты, – вдруг вспомнила о них я.
 – Думаю, не стоит. Раны ещё не затянулись. Я вечером тебе поменяю их на чистые, обработаем ещё раз раны.
 – А сейчас что?
 – Сейчас мы можем задеть рану, и ты опять вся будешь в крови.
 – Да, ты права, в бинтах он меня видел, а в крови нет, не хочу его пугать.
 – Без пяти одиннадцать, – после недолгого молчания сказала я, – скоро он придёт.
Прошло десять минут, а Слава не появлялся.
 – Наверное, пробки, – успокаивала себя я.
Сестра смотрела на меня глазами полными слёз. Я сама кое-как сдерживала поток слёз.
 – Он придёт, просто опаздывает.
Я целый час повторяла эти слова, как заклинание. Но они не сработали, Слава не пришёл.
 – Может, с ним что-нибудь случилось? – тревожно спросила я сестру.
 – Оксана, родная моя, пожалуйста, перестань разрывать мне сердце. Пойми ты, тебе всё привиделось, ты его придумала, – разрыдалась сестра.
 – Как? Как я могла его придумать? Это невозможно. Я нормальная! Нормальная! Нормальная! – закричала я в истерике.
 – Оксана, – обнимала меня сестра, – я с тобой, я тебе помогу. Успокойся, пожалуйста.
 – Он ведь придёт? Скажи мне, что он придёт, что ты так шутишь, – с надеждой проговорила я.
 – Всё будет хорошо, мы справимся, я рядом, – продолжала Алиса.
 – Что здесь происходит? Вы что так орёте? – вошёл на кухню сонный брат.
 – Никита, уйди, пожалуйста, – умоляюще сказала ему сестра.
 – Ладно-ладно, всё с вами понятно, – ответил брат и вышел из кухни.
 – Оксана, поехали ко мне, там тебя никто не потревожит, отдохнёшь, поспишь.
 – Я не устала. А если он приедет, нет, я не могу уехать. Он ведь приедет, приедет.
 – Мы сейчас брата предупредим, если Слава приедет, то Никита даст ему мой адрес или позвонит нам, и мы сразу же приедем.
 – Да, пусть он лучше меня здесь ждёт, я не хочу, чтобы он опять потерялся.
Через полчаса мы были уже у сестры. Она обработала мне раны, помыла меня и уложила спать. Я не хотела ложиться, боялась пропустить приезд Славы, но сестра буквально заставила меня.
Проснувшись, я поняла, что проспала слишком долго.
 – Где Слава?
Алиса сидела за ноутбуком.
 – Он не приехал. Я звонила Никите, он сказал, что никто не приходил.
 – Где же он тогда может быть? А если, правда, с ним что-нибудь случилось?
 – Оксана, если он в городе, то он обязательно приедет.
 – Можно я через тебя вконтакт зайду, вдруг он что-нибудь мне написал.
 – Конечно, сейчас, только отвечу однокласснику.
В эту минуту земля ушла из-под ног. Я наклонилась поближе к монитору ноутбука, чтобы понять, что это мне не мерещится. Глаза меня не обманули. Меня всю затрясло.
 – Что это? – дрожащим от слёз голосом, спросила я.
 – Где? – удивлённо посмотрела на меня сестра.
 – Это Слава! Ты пишешь моему Славе!
 – Оксана, стой, это не Слава, это мой бывший одноклассник Дима, ты не помнишь его? Он один раз был у нас, он помогал мне с физикой.
 – Нет, этого не может быть. Это Слава, мой Слава! Ты меня разыгрываешь? Скажи, что это просто розыгрыш! – закричала я.
 – Он никак не может быть Славой. Он женат, у него есть дети, они сейчас отдыхают заграницей. Если не веришь, вот, посмотри его фотографии.
Просмотрев его фотографии, я убедилась, что сестра меня не обманывает. Он никак не может быть моим Славой. Я прокрутила все воспоминания о нём в голове. Они казались мне такими живыми и свежими. Мой разум признался, что выдумал его, что так надурил меня. Я вспомнила, что всё время на московском вокзале сидела на лавочке и даже не вставала, все двенадцать часов; вспомнила, что вчера утром, я всё-таки уснула, и никой звонок в дверь не поднимал меня, я проспала до десяти вечера, проснулась и опять провалилась в сон. Ничего не было, НИЧЕГО! И Славы не было, его образ просто пазлом сложился в моей голове, такая идеальная картинка. И я полюбила эту идеальную картинку, я полюбила того, кто не существует.
 – Так что же это получается? – упавшим голосом проговорила я.
 – Я не знаю, что мне сказать, чтобы тебя утешить. Сестрёнка…
 – Пожалуйста, не надо, молчи. Вот почему он так был похож на тебя, на меня, вот почему он был таким идеальным, вот почему он приходил, когда я нуждалась в помощи, когда у меня была травмирована голова, значит, я сумасшедшая, – я смотрела в одну точку, не моргая, а слёзы сами катились по моим щекам. Сердце разрывалось в этот момент на кусочки. Разум и чувства покинули меня одновременно, они вели такой ожесточённый бой друг против друга, а оказались оба в нокауте.
 – Ты не сумасшедшая, я помогу тебе, – опять попыталась сестра меня утешить.
 – Не утешай меня, я всё понимаю сама. Я просто не могла ни сойти с ума. Всё как-то странно, ведь, правда? Неужели я была права, и мы созданы только для того, чтобы страдать? Я не хочу, не хочу быть без него.
 – Оксан, ты же знаешь…
 – Нет, он существует. Пусть не наяву, а в моей голове, но он есть. Я счастлива, когда он рядом. Я бы отдала всю жизнь за эти двадцать четыре часа проведённые с ним. Он перекрыл все мои страдания, я забыла обо всём, даже о том, кто я есть на самом деле. Не хочу его забывать и не буду. Я не буду лечиться, он мне нужен. Пусть он будет приходить ко мне раз в два, пять, десять лет, но мне нужно, чтобы он приходил. Это будет моим счастьем, моей целью жизни. Не смотри на меня так, пожалуйста, я тебя люблю, но он мне нужен. Пусть он будет нашей тайной.
 – А если он больше не придёт?
 – Придёт, я знаю, что придёт, он обещал, и значит, вернётся. Я знаю, что нужно сделать, чтобы он пришёл.
 – Что? Что ты хочешь сделать? – тревожно спросила Алиса.
 – Я всегда страдала перед тем, как он появлялся. Мне нужно страдать, копить боль, чтобы потом моё сердце заполнило счастье. Он придёт, когда я буду на грани.
 – Перестань, пожалуйста. Ты не должна страдать, ты должна жить дальше, наслаждаться жизнью. Будет ещё в твоей жизни идеальный парень.
 – Нет, не будет, я это знаю, да мне и никто не нужен больше. Я должна страдать, только так он придёт.
 – Что ты намерена делать? – тревожно спросила сестра.
Немного помолчав, я ответила:
 – Мне нужно идти.
 – Ты никуда не пойдёшь в таком состоянии! – нервно воскликнула сестра.
 – Отпусти меня, пожалуйста. Я обещаю, что со мной всё будет хорошо.
 – Нет, я не могу тебя отпустить, – плакала Алиса.
 – Пожалуйста, отпусти. Пойми, мне это нужно. Пожалуйста.
 – Ты ничего с собой не сделаешь?
 – Ты что, мне же нужно быть живой, чтобы снова встретиться со Славой. Завтра я приеду к тебе, обещаю.
Через час я уже была в другом конце города. Я стола напротив высотного дома и смотрела на окно, в котором горит свет. В лифте до сих пор остались следы от моей крови. В прошлый раз с зеркала на меня смотрело кровавое чудовище, сейчас смотрело то же чудовище, только перевязанное в бинты. Доехав до нужного этажа, я вышла из лифта. Вот и всё, я снова вернулась на свой круг ада, он держал меня, а я не вырывалась. Он ставил мне свои условия, я соглашалась с ними. Он сводил меня с ума, я не сопротивлялась. Он забирал у меня всё, а я не держала ничего. Вот и всё, сейчас откроется дверь и начнётся всё заново, всё с самого начала. Пусть будет так, я смирилась.
После недолгого ожидания, дверь распахнулась. Стоящий передо мной человек широко улыбнулся.
 – Привет, детка! Я так рад, что ты вернулась.