ЧАСТЬ ОДИННАДЦАТАЯ. КОЛДОВСТВО СВЕЧЕЙ
Изгнанная из рая
Лиля, которую Артаган нахально выставил из Ритиной квартиры, словно она была его собственной, пребывала в состоянии обиды, смешанной с любопытством. Обида была не на Артагана (что с него взять, с гор спустился, воспитания не знал - не ведал), Лиля обиделась на Риту. За то, что молчала, не возразила, не остановила Артагана, не остановила Лилю… Это ведь её дом, Лиля пришла к ней, а этого «пришельца» никто не звал.
Хитрая Лиля приставила к стенке чашку и приложилась к ней ухом: импровизированная прослушка. Но не услышала ни звука: за стенкой было тихо, онемели они оба, что ли, сказал же Артаган – разговаривать будут, так чего молчат? Промаявшись у стенки добрых полчаса и потирая болевшее от «прослушки» ухо, Лиля включила телевизор, но смотреть не могла – думала. Что-то она сделала неправильно, это «что-то» надо немедленно исправить, Ритку нельзя оставлять беде, а Артагана только бедой и можно назвать. Лиля наморщила лоб…
Через час она стояла у Ритиной двери, прижимая к груди коробку с тортом – «Баварский шоколад», Лилин любимый. С тортом они её не выгонят, кто же откажется от торта? Устав звонить (никто не открывал, спят они, что ли?), Лиля с досады толкнула дверь ногой… Дверь оказалась открытой.
Обнаглели, даже дверь не заперли! Ритка безбашенная, как она не боится с ним одна в квартире – в халатике своём, фасон «что он есть, что нет», хоть бы оделась, – негодовала Лиля, забыв, что сама не дала Рите одеться, свалилась как снег на голову. – Обнаглели!
О том, что обнаглела она сама: вошла в чужую квартиру, пусть даже незапертую – Лиля не думала. Она Ритина подруга, она своя, а этот – кто?
В квартире было темно и гремела музыка – Ритина любимая Мари Лафоре «Мон ами, мон амур». Из-под двери пробивался слабый свет. Лиля знала, что Рита по вечерам всегда зажигает свечи и никогда – верхний свет. Что в комнате у Риты три настенных зеркала (зеркальная стена, Лиля не видела такого!), и ещё одно в дверце шкафа.
- На фига тебе столько? – спрашивала Лиля.
- На себя любуюсь.
- Всё шутки шутишь?
- Всё шутки шучу. Сейчас свечи зажгу, увидишь.
Колдовство свечей
Два массивных бронзовых подсвечника, на пять свечей каждый, купленные Ритой в антикварном салоне «Русская бронза» на Кузнецком Мосту, стоили шестьдесят тысяч рублей, которые Рита отдала не моргнув глазом – не могла не купить такую красоту.
Пляшущие огоньки свечей отражались в зеркалах – и множась в зеркальной глубине, искажали реальность, изменяли её, и переносили комнату – вместе с Лилей и Ритой – в другой мир, в иную реальность. Свечей становилось неправдоподобно много, в их призрачном сиянии плыло и менялось, застывало и останавливалось время, которому – нет конца, нет предела.
… Нет предела Ритиной безалаберности, размышляла Лиля. Она вообще чудная, Артагана впустила без слова (Лиля бы ни за что не впустила), а когда он выставил Лилю за дверь, ни словом ему не возразила. Это ведь Ритина квартира, и нечего ему распоряжаться.
Да он же уехал! – осенило Лилю. А музыка у Ритки обычное дело, когда Лиля к ней заглядывала (в двадцать два ноль-ноль, как велено), Рита ставила кассету с греческой ресторанной музыкой, которая так и называется – «ресторанная». Музыка веселила, кружила, захватывала дух.
«На ужин будут танцы!» - объявляла Рита, брала Лилю за руки и они кружились по комнате как две бабочки, неведомо откуда прилетевшие в этот призрачный, колышущийся в зеркалах мир. Свечи горели, словно в храме, у Риты блестели глаза и она становилась ещё моложе. Ей, наверное, лет двадцать пять. Могла бы в институт поступить или в колледж, а она в аптеке работает, за копейки… А подсвечники у неё антикварные, обои шелкография, потолки навесные, мебель кожаная, паркет офигенный, где деньги берёт? - думала Лиля, глядя на Риту, которая радовалась неизвестно чему…
Волшебный Стинг, или Как танцевать музыку
Лиля вошла в квартиру, неслышно притворив дверь. Может, этот противный Артаган уже убрался восвояси? – Лиля сунулась в шкаф-купе в прихожей и обнаружила дублёнку Артагана, пахнущую дорогим одеколоном. Лиля сунула руку в карман и вытащила флакон мужских духов Bleu de Chanel («Ты становишься тем, кто ты есть. Навсегда. Будь непредсказуем» - прочитала Лиля и подумала, что цена у этого чуда тоже непредсказуемая, тысяч сто или больше, она видела такие в магазине).
Лиля положила флакон в карман дублёнки и онемела: рядом с дублёнкой висела шуба, какая Лиле и во сне не снилась – лиса-карсак со сказочно красивым пушистым мехом и широкими рукавами. Мягкое тёплое чудо, длинное и стильное. Откуда у аптекарши деньги на такую роскошь, оставалось только гадать.
Музыка между тем сменилась – Стинг «Fields of gold». Под «Золотые поля» каталась Мишель Кван, её любимая фигуристка. «Что они там делают под такую музыку?» Лиля приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы просунуть в неё голову. Что она и сделала, не испытывая ни тени смущения.
Увиденное её поразило: Рита с Артаганом танцевали в той самой «эротической» близкой (ближе не бывает, с ходу оценила Лиля) позиции. Потом под «Золотые зёрна кукурузы» азартно выделывали нечто хулиганское, не касаясь друг друга. Последней на кассете была «Ламбада», которая у этой парочки прошла по категории «18+ без правил и ограничений».
«Другие танцуют под музыку, а мы танцуем музыку» - вспомнилось Лиле. Теперь она, кажется, начинала это понимать. Практичная Лиля постаралась запомнить движения и пожалела, что не пришла раньше. Артаган с Ритой не видели Лилю, поскольку комната утопала в полутьме.
Непричастность
Наступила тишина – кассета кончилась. «Всё, натанцевалась, больше не хочу» - Рита уселась на паркет, игнорируя кресло, и похоже, ей было вполне комфортно. Артаган включил бра, и Лиля увидела Риту – с розовыми щеками, распущенными шоколадными волосами, в белых широких брюках и облегающем как вторая кожа блестящем топе, не закрывающем плеч. (том самом, от которого не отрывал глаз психиатр, Рита запомнила и решила «повторить трюк»).
Артаган уселся напротив неё и, подмигнув торчащей в дверях Лилиной голове, дотянулся рукой до стоящей в углу высокой бутылки. Рита взяла из его рук бокал. Раздался хрустальный звон. «Алла Акбар» - сказал Артаган и снова подмигнул Лиле. Вот сейчас Ритка его выставит.
Рита рассмеялась, пригубила и кивнула согласно. Ей что бог, что аллах, что будда… Её бог – музыка, - подумалось вдруг Лиле. Рита с Артаганом целовались сидя на паркете, словно на диване. Рука Артагана скользнула по Ритиной голой спине, и Рита попросила: «Свитер принеси, холодно».
Лиля не стала дожидаться, когда Артаган встанет и пойдёт за свитером. Убрала из дверей голову и ощутив свою непричастность, ненужность – пятое колесо в телеге – тихо выпятилась из квартиры. Торт она оставила в прихожей, после таких танцев им не повредит. Щёлкнула замком и подергала для верности дверную ручку. – Дверь не открывалась, и Лиля улыбнулась: этим двоим сегодня никто не помешает.
А завтра она попросит их научить её танцевать. До сегодняшнего вечера она была уверена, что танцует «на уровне». «Уровень» Риты и Артагана без слов доказывал обратное. Да! Чуть не забыла! Надо срочно придумать, что подарить им на свадьбу. В том, что её пригласят, Лиля не сомневалась - и была абсолютно права.
К О Н Е Ц
(Начало - http://www.proza.ru/2015/10/20/140 )
Вальс на три четверти. Часть 11. Колдовство свечей
© Copyright: Ирина Верехтина, 2015
Свидетельство о публикации №215102001082
Свидетельство о публикации №215102001082
Рецензии
Доброй ночи, Ирина.
Я тут недавно провозгласила, что про любовь и не пишу и не читаю. А вот, попалась… Долго собиралась ответить, передумывала, опять надумывала… Автор перемешал кусочки истории и выложил, как понравилось, получилось яркое мозаичное полотно становления женской дружбы. Но может быть, повести о любви? Да, разумеется, и любовь и одиночество, все есть. Но мне прочиталось в первую очередь о любви к жизни, о силе духа, о мужестве ну и … о любви к себе любимой главной героини повести – Рите.
Героини в повести две. Но главная – одна, она же и любимая. Намеренно, не намеренно ли, но авторские симпатии на лицо, даже сквозь ироничные, порой и жесткие оценки. Мы ведь, когда любим, всегда немного поругиваем, и стесняясь и «штоб не сглазить». «Со свойственной ей ( Рите) категоричностью и непредвзятым отношением к себе..» (С). Ира, первый раз встретила человека с непредвзятым отношением к себе, жаль в образе литературного героя…(улыбаюсь). Впрочем, автор тоже человек и имеет право на свои симпатии и антипатии.
Героиня получилась объемная, яркая, запоминающаяся. Сходный типаж женщин– цельных до замкнутости, сильных до жесткости, независимых до самодостаточности можно встретить и в других произведения , например, Арина в «Вышевальшице», Нина в «Квартире за выездом». Героини с приставкой «супер».
В противовес сильной и сложной Рите в повести представлена «бесцеремонная» простушка Лиля. И все у них разное, вплоть до антагонизма. Полная личная жизнь с избытком против отсутствия даже намека на мужское внимание. Одна худа, тонка, изящна, вторая с местом сомнительного объема под талию. Одна с блестящими волосами красивого каштанового цвета, а вторая «лахудра» без детализации прически. Одна с тонким гастрономическим вкусом, второй и холодные макароны с мясом сойдут для пиршества. Одна слишком простая и открытая, чтоб быть интересной, вторая – манящая тайной закрытая книга. Одна ищет компаньонку для похода в кафе с незнакомой компанией, второй никто не нужен. У Лили успехи на работе, и жизнь заиграла новыми красками надежды, у Риты ощущение закончившейся жизни…
Казалось бы, а что общего? Место проживания – дом, подъезд? Обе героини страдают от одиночества. Лиле нужно кому-нибудь рассказывать свою жизнь, назначив приятельницу негласным психоаналитиком, Рите нужно… слушать(?), нет, …о ком-нибудь заботится. Да-да, несмотря на эгоистичность и замкнутость в своем мире потребность быть кому-то нужной, а еще больше заботиться о ком-то медленно, но меняет статус «супер-героини» на простое звание хорошего человека. Собственно это и помирило меня, Ирина, с твоей главной героиней. Если бы не это, через усмешки и высокомерное молчание, робко проглядывающее теплое чувство, заподозрила бы Риту в корысти, этаком женском варианте – «не нравишься ты мне и даже раздражаешь, но я тебя потерплю ради сохранения компании, а вдруг пригодишься , глядишь, еще куда–нибудь пригласишь».
Меняется все неожиданно, как в фокусе. Раз, и заяц из черного стал белым. И чем дальше читаешь, тем «полосатей» заяц. Похоже, автор не только перемешал сюжет в своей литературной кастрюльке, но и характеры героинь. И уже Лиля, вспомнив последнюю сцену с тортом и закрытой дверью, не только не кажется бесцеремонной, но оказывается изящна душой и корректна. А Рита, нивелирующая проблемы подруги, считая их несущественными и детскими, даже не помышляет о своем высокомерии, не понимая, что не имеет никакого права судить и обесценивать чужую жизнь. Так и мы, читатели, не будем судить ее выбор карьеры и интересной жизни в пользу не рожденного ребенка. Просто помолчим, удивившись лицемерному осуждению «плохого» Лилиного материнства столь «непредвзятой» к себе главной героини.
«Лиля с Ритой дружно рассмеялись. Всё-таки здорово, что у неё есть Лиля. С ней интересно. Всё о себе рассказывает, Рита бы не стала. В семнадцать лет родила (Лиля) ребёнка, сбагрила его родителям и пользуется свободой. На хрена такая «свобода»? Рита бы ни за что не отдала. Если бы у неё были родители и если бы у неё был ребёнок, Рита была бы счастлива и наплевала бы на алименты» (С)
«Неудачный (или удачный?) аборт, когда надо было выбирать: ребёнок или работа, блестящее будущее или печальное одинокое материнство. Рита выбрала будущее. Ритин партнёр так и не узнал, что мог стать отцом. Партнёров много, а жизнь одна. Рита выбрала – жизнь».
Такие разные и вместе с тем схожие судьбы. Холодные отношения с родителями, любящие бабушки и доставшееся наследство. Сила духа и сила воли одну сделали лучшей в специальности, добившись своих высот в балете, другой позволили осуществить мечту и стать хорошим врачом. И вот уже не ясно, кто кому стал нужнее: сильная Рита для мягко характерной, еще не оформившейся стержнем Лили, либо открытая, добрая Лиля для закрытой, страдающей от одиночества Риты?
Честно скажу, ни одна из этих героинь не стала для меня любимой у тебя, но заинтересовали, безотказно сработала женская солидарность– захотелось, чтобы обе девушки нашли и свое место под солнцем и достойную пару.
И позволю себе немного критики..
Много-мало…
Чего-то для меня оказалось много в повести. Помимо безусловной авторской любви к героине, в литературе сродни навязыванию предпочтений и выводов, и вызывающей первую протестную реакцию– отторжение, меня придавила частота подчеркивания изысканности вкуса и принадлежности героини к иному, относительно царящей повсеместно убогой бытовушности, утонченному миру. Эффект получился опять таки противоположный. Вместо восхищения, закашлялась от запашка снобизма и вещизма, ощутив себя в дорогом бутике с броскими ценниками на красивых вещах, –тут тебе и путевка в кругосветное путешествие, и телевизор, и подсвечники и ремонт-обстановка с лисьей шубой в прихожей, а фоном Сердючка плачет о загубленной женской доле– «А я иду такая вся в дольче габбано…». «Страшно, когда не на что жить – и не просто жить, а так, как хочется» – озвучивает автор мысли героини. Согласна. А еще страшнее, когда не на что даже выживать. Героиня после всхлипов о потери привычного мира с крепким достатком и допуском к забугорным красивым тряпкам уже не видится с приставкой супер –ни мудрой, ни тонкой, но женщиной – однозначно, впрочем, чего же боле?
Чего-то для меня оказалось мало… «Другие танцуют под музыку, а мы танцуем музыку». Я вот из тех… топтунов, коим не надо «соответствовать толпе», они и так соответствуют…, по мне, что вальс на три четверти, что… на восемь с половиной. Герои, возможно, и станцевали музыку, но вот автор это не изобразил, отделавшись наброском пунктиром, словно не повесть писал, а сценарий к фильму, предоставив читателю раскраску по его вкусу.
«Техника исполнения была блестящей (правый полуповорот, корте, виск, шассе, правый полуповорот, правый полуповорот, закрытая перемена, левый полуповорот и открытая перемена – три шага вперёд, шассе и чек…). После вальса они станцевали «Ча-ча-ча» (соло-поворот, чек вправо, чек влево, задний чек… тайнстэп. Брэй влево, брэй вправо… соло-поворот у обоих и всё сначала, что тут сложного?) и хотели было вернуться к своему столику, но оркестр заиграл – такое, что они решили остаться.» (С).
«… Рита с Артаганом танцевали в той самой «эротической» близкой (ближе не бывает, с ходу оценила Лиля) позиции. Потом под «Золотые зёрна кукурузы» азартно выделывали нечто хулиганское, не касаясь друг друга. Последней на кассете была «Ламбада», которая у этой парочки прошла по категории «18+ без правил и ограничений». (С)
Картина танца у меня не сложилась, магии не случилось, но я поверила любимому автору – все было обалденно, повода не верить у меня еще никогда не было.
В целом, повесть (на мой взгляд – полновесный рассказ) удалась и несет индивидуальный авторский стиль – читается легко, захватывает внимание, запоминается, оставляя горчащее послевкусие от расставания с такими непохожими–похожими героинями, нашедшими друг друга в хаотичном людском мире. Мне хотелось бы надеяться, что все-таки эта повесть не об одиночестве и даже не о любви, а о дружбе – дружбе неожиданной и вопреки. Вопреки разности судеб и характеров, мироощущений и образа жизни, даже вопреки весовым категориям и способностям к танцам. И дружба девушек выдержит все испытания и все «вопреки» при встрече с человеческой симпатией, добрым сердцем и мудрой душой так и останутся ерундовыми …
Благодарю, Ирина.
Ирина Коцив 15.09.2021 02:19 • Заявить о нарушении
Я тут недавно провозгласила, что про любовь и не пишу и не читаю. А вот, попалась… Долго собиралась ответить, передумывала, опять надумывала… Автор перемешал кусочки истории и выложил, как понравилось, получилось яркое мозаичное полотно становления женской дружбы. Но может быть, повести о любви? Да, разумеется, и любовь и одиночество, все есть. Но мне прочиталось в первую очередь о любви к жизни, о силе духа, о мужестве ну и … о любви к себе любимой главной героини повести – Рите.
Героини в повести две. Но главная – одна, она же и любимая. Намеренно, не намеренно ли, но авторские симпатии на лицо, даже сквозь ироничные, порой и жесткие оценки. Мы ведь, когда любим, всегда немного поругиваем, и стесняясь и «штоб не сглазить». «Со свойственной ей ( Рите) категоричностью и непредвзятым отношением к себе..» (С). Ира, первый раз встретила человека с непредвзятым отношением к себе, жаль в образе литературного героя…(улыбаюсь). Впрочем, автор тоже человек и имеет право на свои симпатии и антипатии.
Героиня получилась объемная, яркая, запоминающаяся. Сходный типаж женщин– цельных до замкнутости, сильных до жесткости, независимых до самодостаточности можно встретить и в других произведения , например, Арина в «Вышевальшице», Нина в «Квартире за выездом». Героини с приставкой «супер».
В противовес сильной и сложной Рите в повести представлена «бесцеремонная» простушка Лиля. И все у них разное, вплоть до антагонизма. Полная личная жизнь с избытком против отсутствия даже намека на мужское внимание. Одна худа, тонка, изящна, вторая с местом сомнительного объема под талию. Одна с блестящими волосами красивого каштанового цвета, а вторая «лахудра» без детализации прически. Одна с тонким гастрономическим вкусом, второй и холодные макароны с мясом сойдут для пиршества. Одна слишком простая и открытая, чтоб быть интересной, вторая – манящая тайной закрытая книга. Одна ищет компаньонку для похода в кафе с незнакомой компанией, второй никто не нужен. У Лили успехи на работе, и жизнь заиграла новыми красками надежды, у Риты ощущение закончившейся жизни…
Казалось бы, а что общего? Место проживания – дом, подъезд? Обе героини страдают от одиночества. Лиле нужно кому-нибудь рассказывать свою жизнь, назначив приятельницу негласным психоаналитиком, Рите нужно… слушать(?), нет, …о ком-нибудь заботится. Да-да, несмотря на эгоистичность и замкнутость в своем мире потребность быть кому-то нужной, а еще больше заботиться о ком-то медленно, но меняет статус «супер-героини» на простое звание хорошего человека. Собственно это и помирило меня, Ирина, с твоей главной героиней. Если бы не это, через усмешки и высокомерное молчание, робко проглядывающее теплое чувство, заподозрила бы Риту в корысти, этаком женском варианте – «не нравишься ты мне и даже раздражаешь, но я тебя потерплю ради сохранения компании, а вдруг пригодишься , глядишь, еще куда–нибудь пригласишь».
Меняется все неожиданно, как в фокусе. Раз, и заяц из черного стал белым. И чем дальше читаешь, тем «полосатей» заяц. Похоже, автор не только перемешал сюжет в своей литературной кастрюльке, но и характеры героинь. И уже Лиля, вспомнив последнюю сцену с тортом и закрытой дверью, не только не кажется бесцеремонной, но оказывается изящна душой и корректна. А Рита, нивелирующая проблемы подруги, считая их несущественными и детскими, даже не помышляет о своем высокомерии, не понимая, что не имеет никакого права судить и обесценивать чужую жизнь. Так и мы, читатели, не будем судить ее выбор карьеры и интересной жизни в пользу не рожденного ребенка. Просто помолчим, удивившись лицемерному осуждению «плохого» Лилиного материнства столь «непредвзятой» к себе главной героини.
«Лиля с Ритой дружно рассмеялись. Всё-таки здорово, что у неё есть Лиля. С ней интересно. Всё о себе рассказывает, Рита бы не стала. В семнадцать лет родила (Лиля) ребёнка, сбагрила его родителям и пользуется свободой. На хрена такая «свобода»? Рита бы ни за что не отдала. Если бы у неё были родители и если бы у неё был ребёнок, Рита была бы счастлива и наплевала бы на алименты» (С)
«Неудачный (или удачный?) аборт, когда надо было выбирать: ребёнок или работа, блестящее будущее или печальное одинокое материнство. Рита выбрала будущее. Ритин партнёр так и не узнал, что мог стать отцом. Партнёров много, а жизнь одна. Рита выбрала – жизнь».
Такие разные и вместе с тем схожие судьбы. Холодные отношения с родителями, любящие бабушки и доставшееся наследство. Сила духа и сила воли одну сделали лучшей в специальности, добившись своих высот в балете, другой позволили осуществить мечту и стать хорошим врачом. И вот уже не ясно, кто кому стал нужнее: сильная Рита для мягко характерной, еще не оформившейся стержнем Лили, либо открытая, добрая Лиля для закрытой, страдающей от одиночества Риты?
Честно скажу, ни одна из этих героинь не стала для меня любимой у тебя, но заинтересовали, безотказно сработала женская солидарность– захотелось, чтобы обе девушки нашли и свое место под солнцем и достойную пару.
И позволю себе немного критики..
Много-мало…
Чего-то для меня оказалось много в повести. Помимо безусловной авторской любви к героине, в литературе сродни навязыванию предпочтений и выводов, и вызывающей первую протестную реакцию– отторжение, меня придавила частота подчеркивания изысканности вкуса и принадлежности героини к иному, относительно царящей повсеместно убогой бытовушности, утонченному миру. Эффект получился опять таки противоположный. Вместо восхищения, закашлялась от запашка снобизма и вещизма, ощутив себя в дорогом бутике с броскими ценниками на красивых вещах, –тут тебе и путевка в кругосветное путешествие, и телевизор, и подсвечники и ремонт-обстановка с лисьей шубой в прихожей, а фоном Сердючка плачет о загубленной женской доле– «А я иду такая вся в дольче габбано…». «Страшно, когда не на что жить – и не просто жить, а так, как хочется» – озвучивает автор мысли героини. Согласна. А еще страшнее, когда не на что даже выживать. Героиня после всхлипов о потери привычного мира с крепким достатком и допуском к забугорным красивым тряпкам уже не видится с приставкой супер –ни мудрой, ни тонкой, но женщиной – однозначно, впрочем, чего же боле?
Чего-то для меня оказалось мало… «Другие танцуют под музыку, а мы танцуем музыку». Я вот из тех… топтунов, коим не надо «соответствовать толпе», они и так соответствуют…, по мне, что вальс на три четверти, что… на восемь с половиной. Герои, возможно, и станцевали музыку, но вот автор это не изобразил, отделавшись наброском пунктиром, словно не повесть писал, а сценарий к фильму, предоставив читателю раскраску по его вкусу.
«Техника исполнения была блестящей (правый полуповорот, корте, виск, шассе, правый полуповорот, правый полуповорот, закрытая перемена, левый полуповорот и открытая перемена – три шага вперёд, шассе и чек…). После вальса они станцевали «Ча-ча-ча» (соло-поворот, чек вправо, чек влево, задний чек… тайнстэп. Брэй влево, брэй вправо… соло-поворот у обоих и всё сначала, что тут сложного?) и хотели было вернуться к своему столику, но оркестр заиграл – такое, что они решили остаться.» (С).
«… Рита с Артаганом танцевали в той самой «эротической» близкой (ближе не бывает, с ходу оценила Лиля) позиции. Потом под «Золотые зёрна кукурузы» азартно выделывали нечто хулиганское, не касаясь друг друга. Последней на кассете была «Ламбада», которая у этой парочки прошла по категории «18+ без правил и ограничений». (С)
Картина танца у меня не сложилась, магии не случилось, но я поверила любимому автору – все было обалденно, повода не верить у меня еще никогда не было.
В целом, повесть (на мой взгляд – полновесный рассказ) удалась и несет индивидуальный авторский стиль – читается легко, захватывает внимание, запоминается, оставляя горчащее послевкусие от расставания с такими непохожими–похожими героинями, нашедшими друг друга в хаотичном людском мире. Мне хотелось бы надеяться, что все-таки эта повесть не об одиночестве и даже не о любви, а о дружбе – дружбе неожиданной и вопреки. Вопреки разности судеб и характеров, мироощущений и образа жизни, даже вопреки весовым категориям и способностям к танцам. И дружба девушек выдержит все испытания и все «вопреки» при встрече с человеческой симпатией, добрым сердцем и мудрой душой так и останутся ерундовыми …
Благодарю, Ирина.
Ирина Коцив 15.09.2021 02:19 • Заявить о нарушении
Спасибо - за то, что было интересно. За "разбор полётов" (смеюсь). За то, что увидели композиционный замысел (мозаика). Но повесть вовсе не о дружбе. Подумайте, ну какие они подруги? навязчивая и бесцеремонная Лиля... и Рита, которая никого не хочет впускать в свою жизнь, но отделаться от Лили - задача не из лёгких.
Осуждать чужой мир, не зная его, видеть в нём снобизм и высокомерие - проще всего. И выстраивается чёткая, очевидная фабула: Рита - бездетная, отчасти бездушная, самовлюблённая, использующая Лилю в каких-то своих целях (цели при этом не просматриваются, и на деле всё наоборот: Лиля пытается использовать Риту, выдавая за подругу, тащит в "Метелицу" а та соглашается. потому что не может отказать; вспомните, как она везла её пьяную домой... Так кто из них приспособленка?);
Лиля - любящая мать с несчастной судьбой (отец Лилиного ребёнка на ней не женился, спортсмен Окуневский не оправдал Лилиных отчаянных надежд, оказался просто бабником) Всё так просто, что я даже удивилась - как же я не увидела "очевидного" в сюжете, как - не додумалась до такого....
Не "увидели" танцы"? Тут, как говорится, имеющий уши...тьфу, глаза то есть, увидит. А на нет и суда нет:). Вставить в повесть танцевальный ролик - такой возможности на сайте нет, прощенья просим.
Нет, вы всё правильно, в принципе, написали. Взгляд со стороны. Со стороны, говорят, виднее. Может, мои героини такие и есть. Только дружбы между ними не было и нет. Прототип Лили - в погоне за устройством личной жизни (которую так и не устроила, хотя внешние данные имела - ничего так. Особенно глаза - огромные, серые, бездонные! Зато сделала карьеру и стала зав.отделением) - мало обращала внимания на дочь. Результат - у девчонки началось разрушение костей, не знаю, как это называется в медицине. Катастрофическая нехватка кальция в костях. В 25 лет ей поставили искусственный тазобедренный сустав, потом искусственный локтевой... Что было дальше, я не знаю,вряд ли - что-то хорошее. Мать прототипа Лили, врач-гинеколог, умерла. Да и расспрашивать было неловко - о внучке, с которой такая беда...
Для меня странно - как в семье врачей могли так запустить заболевание ребёнка. Ведь если вовремя лечить, может, и не дошло бы до такого. До края.
Моей героине Рите (прототипа нет) я от души желаю счастья и любви с Артаганом. И конечно, детей. Если они захотят. 36 лет - возраст, когда это вполне возможно.
Ещё раз благодарю за полноценный отзыв.
Ирина Верехтина 15.09.2021 12:00 Заявить о нарушении
Осуждать чужой мир, не зная его, видеть в нём снобизм и высокомерие - проще всего. И выстраивается чёткая, очевидная фабула: Рита - бездетная, отчасти бездушная, самовлюблённая, использующая Лилю в каких-то своих целях (цели при этом не просматриваются, и на деле всё наоборот: Лиля пытается использовать Риту, выдавая за подругу, тащит в "Метелицу" а та соглашается. потому что не может отказать; вспомните, как она везла её пьяную домой... Так кто из них приспособленка?);
Лиля - любящая мать с несчастной судьбой (отец Лилиного ребёнка на ней не женился, спортсмен Окуневский не оправдал Лилиных отчаянных надежд, оказался просто бабником) Всё так просто, что я даже удивилась - как же я не увидела "очевидного" в сюжете, как - не додумалась до такого....
Не "увидели" танцы"? Тут, как говорится, имеющий уши...тьфу, глаза то есть, увидит. А на нет и суда нет:). Вставить в повесть танцевальный ролик - такой возможности на сайте нет, прощенья просим.
Нет, вы всё правильно, в принципе, написали. Взгляд со стороны. Со стороны, говорят, виднее. Может, мои героини такие и есть. Только дружбы между ними не было и нет. Прототип Лили - в погоне за устройством личной жизни (которую так и не устроила, хотя внешние данные имела - ничего так. Особенно глаза - огромные, серые, бездонные! Зато сделала карьеру и стала зав.отделением) - мало обращала внимания на дочь. Результат - у девчонки началось разрушение костей, не знаю, как это называется в медицине. Катастрофическая нехватка кальция в костях. В 25 лет ей поставили искусственный тазобедренный сустав, потом искусственный локтевой... Что было дальше, я не знаю,вряд ли - что-то хорошее. Мать прототипа Лили, врач-гинеколог, умерла. Да и расспрашивать было неловко - о внучке, с которой такая беда...
Для меня странно - как в семье врачей могли так запустить заболевание ребёнка. Ведь если вовремя лечить, может, и не дошло бы до такого. До края.
Моей героине Рите (прототипа нет) я от души желаю счастья и любви с Артаганом. И конечно, детей. Если они захотят. 36 лет - возраст, когда это вполне возможно.
Ещё раз благодарю за полноценный отзыв.
Ирина Верехтина 15.09.2021 12:00 Заявить о нарушении
Хочу ещё сказать - вот об этом: "...мы, читатели, не будем судить ее выбор карьеры и интересной жизни в пользу не рожденного ребенка".
Не всё так просто и так односложно. Есть такие профессии,которые становятся жизнью и требуют в "жертвоприношение" личную жизнь и материнство. Но у Риты всё впереди. Жизнь впереди. Я, автор, так хочу. А значит, так и будет.
Ирина Верехтина 15.09.2021 12:06 Заявить о нарушении
Не всё так просто и так односложно. Есть такие профессии,которые становятся жизнью и требуют в "жертвоприношение" личную жизнь и материнство. Но у Риты всё впереди. Жизнь впереди. Я, автор, так хочу. А значит, так и будет.
Ирина Верехтина 15.09.2021 12:06 Заявить о нарушении
На это произведение написано 7 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.