Ступенька

     Юра лежал на спине, в пыли двора родного дома, смотрел на звезды и умирал. День как-то не заладился с самого начала.
С утра у него часто было плохое настроение, а тут дочурка попыталась самостоятельно выбраться из детской кроватки и застряла ножкой между прутьев. Громко расплакавшись, Светка разбудила отца, хотя сегодня он планировал поспать хотя бы часов до десяти-одиннадцати.
  - Суббота - имею права, да и делать по дому нечего.
Затем жена, Катя пошла кормить кур и неплотно придвинула сколоченный из фанеры щит заменяющий дверь в загончике. Бестолковые птицы, через щель выбрались на свободу и принялись бродить по огороду в поисках еды. Прежде чем их заметили, они разворошили огуречные лунки и грядку с морковью. Катя бросилась загонять их в курятник однако, не справившись сама начала звать на помощи мужа.
- Ну вот, опять у нее все не слава Богу. Бросай теперь все дела,  иди кур гонять по огороду.
Юра встал с дивана, выключил телевизор и пошел во двор.
Настроение испортилось еще больше, когда семья начала собираться к теще на юбилей. Юра был подшитым торпедой алкоголиком. Против тещи лично он почти ничего не имел, но вот сидеть за столом уставленным водкой, самогоном, вином и даже шампанским ему не хотелось. Если бы не торпеда, тогда другое дело, а так сиди как дурак на этом празднике жизни и хлопай глазами. Да еще и Катька следить будит, что бы ни-ни.
   Уже празднично одетые и собравшиеся выходить из дома родители  обнаружили, что доча улучив минутку открыла баночку с кремом для обуви и вывозилась в нем. Лицо, руки и платьице были черными, а Светка снова расплакалась, глядя на испачканные ладошки. Смех и грех. Пока успокаивали, пока отмывали а затем  переодевали дочь, стали основательно опаздывать к назначенному часу.
   А когда Юра с чистой и нарядно одетой дочкой стояли во дворе неприятности продолжились. Жена, торопясь спускалась с крыльца, неудачно наступила на сломанную, первую от земли ступеньку, чуть не упала, но подвернула лодыжку.
От боли и досады Катя начала причитать;
- Я же тебе сто раз говорила, отремонтируй ступеньку, или ждешь, пока кто-нибудь шею сломает. Сколько можно! Ноге больно!
И так далее. А ведь он ей говорил:
- Осторожно, ступенька сломана. На нее нужно с краю правой стороны наступать, когда спускаешься. Там она еще не до конца подгнила. А когда поднимаешься, то с левой.
Чего не понятного. Сама виновата, что не запомнила.
На предложение остаться дома жена ответила, что до материнского дома дойдет сама, здесь недалеко.
Не торопясь с причитаниями, они дошли до тещи, а там все было, как Юрик себе и представлял. Гости сидели за столами накрытыми во дворе и чествовали юбиляршу. Опоздавших усадили на свободные места и предложили выпить штрафную.
- Мы не пьем - Катя накрыла ладонью рюмку мужа, вызвав неодобрительный гул гостей. Настаивать правда не стали. Ну не пьете и не надо. Праздник быстро пошел своим чередом.
    Застолье проходило на улице, на свежем воздухе. У дома расставили столы, от солнца развесили одеяла на веревках, еду готовили в летней кухне и сразу выносили гостям. Вот только жара утомляла, да мухи надоедали. Под вечер стало прохладнее. Народ стал расходиться, а кто остался, начали петь песни. Все застолье Катя и  мать её неусыпно следили за Юрой, что бы он и капли спиртного не выпил. Ему вшили торпедо после майских праздников. Первый раз он серьезно ушел в запой на Новый год, а на майские пил, не переставая две недели. Пришлось Кате писать за него заявление на отпуск, для работы. Он работал водителем крановщиком в строительной организации, а там все более менее серьезно - пьяного за руль не посадят и уволить могут. Жена дома со Светкой сидела и деньги в семью приносил только Юра. Работу терять не хотелось. Вот и пришлось подшиться. Гости за столом, пели, шутили и разговаривали. Юра еле сидел недовольный всем, ему уже не хотелось ни есть, ни разговаривать, ему хотелось выпить, очень хотелось. Но боялся, что жена увидит и опять начнет ругаться, боялся, что теща начнет ругаться, боялся умереть, как обещал доктор.
    И тогда Юра придумал для себя развлечение. Он решил стащить со стола почти пустую бутылку водки, которая стояла недалеко от него. Просто так стащить. Смогу или нет. Юра только и думал, что о бутылке. И вот когда жена и теща отвлеклись, он встал из за стола и незаметно прихватив ее вышел на улицу. Там он сунул бутылку в кусты, недалеко от калитки, убедился, что она не упадет, что ее не видно с дороги и тогда пошел обратно во двор. Он был рад и доволен тем, что так ловко стащил водку и никто ничего не заметил.
    На улице совсем стемнело, и оставшиеся гости стали расходиться по домам. Начала собираться и Катя, но тут выяснилось, что нога ее сильно распухла и было очень больно наступать. Теща предложила им остаться на ночь, а завтра уж как-нибудь идти домой. Юра на отрез отказался.
 - Кур закрывать надо, домой поду, а Катя со Светкой пускай остаются.
На том и порешили. Юра попрощался с родственниками, пожелал им спокойной ночи и уходя прихватил со стола пробку от винной бутылки. Выйдя на улицу, он осмотрелся по сторонами, быстро нагнувшись, заглянул в кусты. Там, на том же месте стояла оставленная им бутылка.
   - Надо же и не взял никто - удивился он. - Придется домой нести, не бросить же ее здесь.
Достав ее, он аккуратно вставил пробку в горлышко, засунул в карман и пошел домой. Пить водку он не собирался, по крайне мере так думал. А для чего стащил ее и зачем нес в дом не смог бы ответить, потому что и не задавал себе такого вопроса. Потому, что не хотел задавать его и не хотел знать ответа. Нес и все.
Придя домой, Юрик, после жаркого дня и застолья, решил сходить перед сном в душ. Поставив бутылку на крыльце, он разделся и босиком, в одних трусах пошел по протоптанной дорожке в конец сада в душевую кабину - так он это называл. Душевой кабиной это можно было назвать с большой натяжкой, с очень большой. Четыре жердины были вкопаны у яблони и с трех сторон обиты рубероидом. Дверь заменяло старое покрывало с оленями. На верху кое-как установленный и покосившийся, стоял старый бензобак. Катя периодически пилила мужа за этот душ.
- Сделай нормальный из досок, а то этот, того и гляди, развалится, или бак на голову упадет.
Не понимает женщина своим умом, что это, во-первых не бак, а бензобак, а во-вторых он к ветке привязан для устойчивости. Не упадет, наверное. Так, что все нормально.
Раздевшись, Юра встал под горячие струи воды, которая еще не успела остыть от дневного жара. Вешалки в душе не было, даже гвоздика забитого для полотенца не было. Поэтому, когда Юра случайно задел локтем подоткнутые в щель трусы они упали к нему под ноги и только помывшись, он заметил это неприятное обстоятельство. Не идти же в дом голым. Юра накинул старый, черный, порванный в некоторых местах, технический халат, когда то принесенный им с работы и давно висевший без дела на яблоне и пошел к дому.
Во дворе он взял оставленную бутылку, вынул пробку и глотнул из горла.
Он очень сильно захотел выпить водки и если раньше не понимал, не осознавал для чего принес её домой, то теперь понял и осознал. Он хотел напиться. Врач, конечно, предупреждал, что может случиться летальный исход, но он подумал, что от чуть-чуть водочки, ничего плохого не произойдет. Он собирался отрезать колбасы, положить его на хлеб, еще раз выпить, закусить и посмотреть телевизор.
Юра ожидал жжения во рту и горле, легкого чувства опьянения, но вместо этого ему стало плохо, очень быстро и очень плохо.
Он отошел от крыльца, на ветерок. Бутылку поставил под ноги. Присел, а затем лег на спину, прямо в пыль. Дыхание перехватило, началось удушье. Ему было так плохо, что он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, не мог позвать на помощь, задыхался. Все тело болело. Так и лежал Юра и умирал, глядя на звезды. С каждой минутой ему становилось все хуже и хуже. Страх овладел им. Юра не мог пошевелиться, но мог думать и первое о чем он подумал:
- Почему я? Почему это происходит со мной? Ведь все же пьют. Ведь я такой же, как все.
Да. Юра был как многие. В школе учился средне, хотя по труду и физкультуре получал пятерки. Мог бы уйти из школы в ПТУ, но продолжил учиться. В выпускных классах преподавали автодело и окончив школу он получил права и устроился водителем самосвала в ПМК (передвижная механизированная колонна). Хорошая работа, катайся на машине, смотри по сторонам да деньги еще за это получай два раза в месяц. В армии тоже был шофером в автомобильном батальоне. Там его переучили и он стал водителем автокрана. И на машине ездил и краном управлял. После армии вернулся в ту же ПМК и стал работать на автокране. Хорошая работа. Блатная, денежная. Женился как все. Все хорошо было, да только начал Юра пить. Работа то калымная. Тому плиты перекрытия на гараж кинь, этому блоки бетонные разгрузи да уложи. Да мало ли чего. Кран всем нужен. Как сделал работу, так расчет, или деньгами, или бутылкой. А Юрик человек добрый, всем рад помочь, когда деньги платят.
Зарплату жене приносил, премии пропивал с мужиками, полученные за левую работу деньги тоже пропивал. Вот так и начал спиваться. Спивался Юра быстро. Из армии в двадцать пришел молодой, здоровый, а сейчас уже подшитый алкоголик.
И тут Юрию стало стыдно, за то, что он молодой мужчина лежит голый, в драном халате посреди двора. Найдут его завтра мертвым и скажут - сдох как собака. Голый, в пыли и бутылка рядом початая стоит. Алкаш конченый.
Он попытался оттолкнуть ее от себя, но не мог пошевелиться, мог только слабо дышать, вспоминать свою не длинную жизнь и думать.
Ветер пригнал тучи, которые быстро закрыли звезды и окутали все небо.
Деньги появились, а вместе с ними и друзья - Васек, Витек, Жека, Толик, Славик и он Юрик.
С начало Васек, от водки умер, не качественная ему попалась. Затем Витек вместе с ним пил, чуть не умер, только желтый весь стал, как лимон. Из больницы выписался, снова выпивать начал понемногу, тоже умер. До пенсии не дожили. Взрослые мужики, а никто их в серьез не воспринимал, все Васек, да Витек. Стыдоба.
Жена уговаривала бросить этих пьяниц, пить бросить. Дочь родилась, растить ее надо, дом поднимать надо, да много чего еще надо...
   А друзья звали, и он шел и пил. Они ему говорили: « Бабу не слушай, поступай наоборот». Жизни учили, а двое из учителей уже на кладбище. Допились.
   Друзья.  Помочь забор упавший поднять по осени не пришли, хоть звал и проставиться обещал. Вот сосед, дядя Боря сам пришел и помог и пить не стал потому, что не пьет. А эти не пришли. Толик перед обедом приперся, критиковать начал - то не так, это не эдак. Лопату в руки не взял, гвоздя не забил, а за стол первый побежал. Ну и напился, как водится первый. А он Юрик второй.
   А Жека по весне, что придумал. У Кати день рождения был. Отправился Юра за подарком. Купил бутылку шампанского, за цветами пошел. А тут Жека навстречу.
- Купи - говорит - рассаду хрена за бутылку водки. Хрен в хозяйстве дело нужное и незаменимое. Принесешь домой, жена обрадуется, вот ей подарок будет, высший сорт. В огороде посадишь. Ты не сомневайся, рассада хорошая, вся примется и расти будет.
   Уболтал таки, но Юрик сторговался за пол бутылки шампанского. Половину Жека выпил, а половину Юрик и Кате, на дне немного оставил. Она женщина, ей много не надо и вообще не подарок важен, а внимание. После, вместо цветов, купил он бутылку водки и ее тоже выпили и листьями хрена закусили. Противно конечно, но что делать.
К вечеру пришел Юрик кое-как домой пьяный, с недопитой бутылкой шампанского и с хреном. Жена ничего не сказала, только расплакалась и в кухню ушла, а вот теща, она в гостях была,  крик подняла.
- Алкаш, деньги пропиваешь. У жены день рождение, а ты с хреном, на кой он нужен.
   Она, видите ли у себя в огороде его вывести не может и здесь он не нужен. А Юра, что знать обязан, нужен ему хрен в огороде или нет. Он же не хозяйка за всем в доме следить.
Погода портилась, ветер усиливался, поднимая пыль над землей. Юре становилось хуже. Он быстро и коротко дышал ртом. Порыв ветра сыпанул ему в лицо песка. Раз и еще раз. На зубах заскрипело.
- Вот и друзья такие же. Лезут везде. Черти, а не друзья.
Он собрал языком песок во рту и попытался сплюнуть. Не получилось. Грязная слюна потекла по губам и подбородку на землю.
- Ну их куда подальше, таких друзей. Толку от них ноль. Да и не друзья они вовсе, а так - собутыльники. Пьяницы бестолковые, все мозги пропили. Толик за бутылкой, уже сколько лет все одну и ту же историю рассказывает как в армии на целину с машиной попал, как объелся зеленых яблок и у него живот скрутило, и как он в туалете пол дня просидел. Из армии двадцать лет как вернулся, а другой истории и нет. Жизнь прожил, а кроме этого (говна) и вспомнить нечего.
И другие не лучше. Только о водке, вине и самогоне разговоры. Где, когда и сколько выпили, а потом, где и как очухались.
Он собрал во рту остатки песка и снова сплюнул. Слабо сплюнул, но песок на зубах перестал скрипеть.
- Жену жалко и дочку тоже - подумал Юра.
   Хотя Катя еще молодая, красивая. Без мужика не останется. Выйдет замуж и заживет лучше прежнего. А что с меня толку с алкаша. Сколько просила двор заасфальтировать и пристройку к дому сделать для ванны и туалета, а мне и так все хорошо было.
   В этом доме жила его бабушка и отец с матерью. Здесь он прожил свои первые годы, а когда отец отстроился, уехал в новый дом, бабушка здесь осталась, не захотела переезжать. Так и прожила здесь до самой смерти, а потом дом по завещанию Юре достался. Сюда и жену молодую привел. Планы сначала большие у него были. Там пристроить, здесь наладить водопровод, газ провести, сад омолодить. Да как-то не случилось ничего сделать. Начал пить, дом ветшал и сад зарос,  делать уже ничего не хотелось, а хотелось только выпить и закусить. И он пил и закусывал,  иногда и не закусывал, но пил обязательно. Катя с ним намучилась, то из милиции его забирала, то на работу ходила, просила за него, что бы не выгнали.
Тяжело жить с пьющим человеком. У трезвого в пьяной компании голова болит, а она столько лет с пьяницей прожила. Натерпелась. Теща ей как-то раз сказала, а Юра услышал, что лучше бы он умер он. Погоревала бы месяц, второй, а так всю жизнь мучиться придется.
   - И ведь права была теще, ничего не скажешь. Что толку с такого мужа. Ни пристройку сделать, ни ступеньку отремонтировать.
Была уже глубокая ночь. Ветер почти затих, кое-где начинали лаять собаки, но скоро и они замолчали. Тишину нарушал только шелест листвы. Юра по-прежнему лежал на спине, лучше ему не становилось. Ему было трудно дышать и болело все тело. И тут он услышал, что начался дождь. Первые, большие капли громко ударили о железную крышу, упали во двор, где с шипением впитывались в сухую землю и пыль, упали на его лицо и тело. От теплых дождинок ему стало еще хуже. Он не чувствовал ни рук и ни ног, а душа, как ему показалось, была готова вылететь из тела с последним дыханием.
- Зачем я пил? - подумал Юрий. - Кому это нужно. Мне - нет. Ведь компот вкуснее водки, по любому. На всех этапах пития мне плохо было. Пить не вкусно, напьюсь и как дурак, а на утро голова болит, раскалывается. А может и был дураком, вот и пил, а сейчас поумнел, да поздно…  Найдут меня завтра здесь голого с бутылкой, ну так каждому по заслугам - значит, я этого заслужил и винить некого. Не силком же мне водку в горло заливали. Сам брал, и пил сам. Вот не пьет сосед дядя Боря и никто его выпить не заставит. А начнут заставлять, так больным можно сказаться. Ведь у тещи знали, что я подшился и выпить почти никто не предлагал.
- Зачем я это делал? Кому и что доказывал. Какая польза от пьянства. Для чего мне это нужно. - Задавал Юрий сам себе вопросы и не находил на них ответов. Вернее находил, но небыли они убедительны.
- Для веселости? А так, я что грустный.
- Для друзей? А нужны они, такие друзья.
- Для здоровья? Лежу вот и умираю, какое здесь здоровье. А другие уже умерли. Почему я раньше об этом не думал, почему? Вот и все вопросы, вот и все ответы. Вот и все. Вот и конец. Жизни конец. А ведь мне всего то тридцать с небольшим. Жена молодая, дочь маленькая, а я пьяница, умерший от водки. Плохо пить! Вредно!
   Теплый дождь шел пару минут и затих. От земли поднимался пар. В животе у Юры начались сильные спазмы и его начало тошнить. С большим трудом он немного повернул голову набок. Его вырвало. Юра закрыл глаза и перестал дышать.
   По земле скользнуло легкое дуновение ветра, а следом полил дождь. Небо осветил всполох молнии и тут же раздался сильный грохот. Началась гроза. Много холодных капель одновременно упали на его лицо. Юрий вздрогнул и глубоко вздохнул. С невероятными усилиями он распахнул полы старого халата и подставил свое тело освежающей воде. Ему стало чуть легче. Он все так же лежал с закрытыми глазами, а прохладные струи воды стекали с волос, рук и ног, смывали с него налипшую грязь. Юра медленно и ровно дышал. Мысли в его голове кончились. Он просто лежал и ждал, что будет дальше. Он уже был готов ко всему. Гроза уходила в сторону, а дождь продолжался. Его ровный, однообразный шум заглушал все звуки в природе и убаюкивал своим однообразием. Юра провалился в небытие. За время, пока он лежал без сознания, дождь закончился и небо очистилось от туч.
Придя в себя, он открыл глаза и увидел, что уже светает. Почувствовал, что ему стало лучше, во всяком случае, не хуже. Юрий не пытался осмотреться или пошевелиться.
Он снова закрыл глаза и провалился в беспамятство. В следующий раз он пришел в себя от громкого пения петуха. Было уже совсем светло. На синим небе ни облачка, ярко светило солнце, а о ночном ливне напоминали лишь капли дождя на листьях, да лужи во дворе. В одной из который лежал Юрий.
Он пошевелился, оперся руками о землю и присел. Болело все тело и внутри и снаружи. Двигаться не хотелось, но надо было. За эту ночь в нем произошли большие перемены. Юрий много думал и многое решил для себя.  Тяжело поднялся и покачиваясь пошел в душ. По дороге  скинул с себя черный халат и бросил его в кучу мусора.
Юрий долго стоял под струями прохладной, остывшей за ночь воды приходя в себя. Ногой пошел в дом. Там оделся во все чистое и снова вышел во двор. Остановившись у крыльца, он посмотрел на подгнившую ступеньку, попинал ее и направился в старый маленький сарай, куда не заходил уже несколько лет. Там нашел подходящую доску, прихваченный ржавчиной  инструмент, взял гвозди и вернувшись к крыльцу принялся его ремонтировать. По хозяйству он умел делать все, поэтому довольно быстро выдернул старую доску, а новую, оструганную, пахнущую смолой приладил на нужное место. Движения давались с трудом, руки и ноги ныли, но он продолжал работать, не обращая внимания на боль. Работал, через не хочу, через могу. После того, как ступенька была прибита, он проверил качество своей работы. Встал на нее, попрыгал и остался доволен результатом.
Все это Юрий делал не торопясь, размерено, ни о чем ни думая. Все, что надо было, он уже обдумал за прошедшую, длинную ночь.
Когда работа была сделана, инструменты сложены в сарай, а стружка с опилками собраны и отнесены в баню, к печи Юрий присел на крыльцо перевести дух. Посидев, минут пять он поднялся и пошел искать пробку от бутылки. Нашел в траве, куда ее отнесло ветром. Поднял, подошел к бутылке, которая так и стояла во дворе, в луже. Посмотрел на водку, желания выпить отсутствовало, его только передернуло всем телом и затошнило. Он сплюнул в сторону. Подняв бутылку, заткнул ее пробкой и принялся бить по ней, бил до боли в руке пока не забил по самое горло. Он чувствовал, он знал, что в этой бутылке находится его смерть, открывать ее и даже смотреть на нее Юре уже не хотелось. Он занес бутылку в дом и поставил вглубь кухонного стола.
  - Фу гадость. - Он передернул плечами, как будь-то увидел, что-то мерзкое и быстро закрыл дверцу стола.
Там же на кухни он поставил чайник на плиту, а затем, легко позавтракав, снова пошел работать во двор.
Юрий носил в двух ведрах землю из кучи на улице засыпал ею грязь и лужи во дворе, затем выравнивал и утрамбовывал. Снова носил, снова ровнял и утрамбовывал.
За этим занятием его застала жена. К обеду она вернулась с дочкой от матери и готова была увидеть все, что угодно, но только не работающего мужа.
-Ты это чего удумал - насторожившись, спросила она.
- Да так, порядок во дворе навожу,  лужи засыпаю. А потом я его заасфальтирую.
- Хороший ты у меня - улыбнулась Катя. - А давай плиткой тротуарной двор выложим, а. Красиво будет.
Юра посмотрел на нее и тоже улыбнулся. Он был рад видеть свою Катю, дочь Свету, и был готов сделать для них столько, сколько сможет.
- Давай плиткой выложим. - согласился он. - А, что, купим и выложим узорами всякими.
- Солнушком - встряла в разговор дочка.
- Ну, солнышком, так солнышком - согласился Юра.
- Солнушком, солнушком - засмеялась Светка  побежав к крыльцу. И тут же от радости громко закричала.
- Мама, мама папа ступеньку сделал!
-Не может быть - искренне удивилась Катя.
-Да сделал - подтвердил Юрий.
Жена сделала к нему шаг, привстала на носочки и поцеловала в разгоряченную щеку.
- Спасибо.
Юрий погладил ее волосы. Как это было просто и хорошо.
Светка радостно прыгала на ступеньках  в такт громко крича.
- Ма - ма, хо - чу ку - шать, ку -шать, ку-шать.
-Ты обедать будешь - спросила Катя.
-Да - кивнул он.
Жена, прихрамывая пошла в дом, а Юра немного поколебавшись, сказал ей в след.
- Катя, я там вчера водки принес, с дня рождения. Там в бутылке немного оставалось. Ты себе компресс на ногу сделай. Болит, наверное.
Катя остановилась и внимательно посмотрела на него.
- Нет, компресс не нужен. Мама, вчера какую-то мазь дала, я намазала, так уже  почти не болит, - Затем опустила глаза и тихо спросила. - А ты ее пить не будешь.
- Нет, не буду. - Тихо сказал он. - Хочешь, вылей, хочешь, оставь, для чего-нибудь. Мне она не нужна.
С этого дня Юрий Иванович ни разу не выпил и капли спиртного. Осенью ему дали новый автокран. Жить семья стала лучше и двор плиткой вымостили, и порядок везде навели, и пристройку к дому сделали с ванной, туалетом и большой, светлой комнатой для маленького продолжателя рода Богдана, который родился   через год.

19.06.2015г.

 (Посвящается  30 летию начала борьбы с пьянством и алкоголизмом в СССР)