на ловца и зверь

слов не было,
как не было снега
прошлогоднего, не было
вешних вод, не было солнца.

словами словить
тварь не обученную
трудно было, кншно, но 
силки ловец умело расставлял.

а слова имели власть
над челиком, он реагировал
на ихних такоси, какоси заложено было
программой для адаптации в абстоятельствах.

фон определял
смысл жизененных
ценностей окружаюсчих,
ежели енто такоси моно назвать.

и воровать инфу у челиков считалось
нормой, какоси наушничать и ябедничать.
исчо оне любили врать, выслуживатьси,
подличать втихоря и плести интриги.

в какой-такой
обрыв оне миня толкають?
фсе контакты фурычат, обрывов цепей
ни наблюдаитси, позиционный объект в целости.

всихда такоси бывало:
чуть што, чуть не по ндраву
будить - на тибе, получи, мерзость,
замок амбарный на фсю твою губошлепную натуру.

мерзское свойство слов
заключалось в отчуждении от
говорящего, быдто оне забывали
тотчас хозяина, становясь обчими.

и обучение сводилось к
обоснованию карт-бланш полученных,
так сказать, знаний, приведению ихних
в соответствие с формальными признаками.

тожи мине медиум нашелси,
обнакновенный енто челик будить,
во времени заплутавшийси, и исчо, ваще,
дематерилизовать нать тупорылых безобразников.