Неразлучные друзья

               
        Они жили с родителями  на железнодорожном полустанке и дружили с тех  самых пор, как осознали язык общения.Хоть и было их всего двое, а скучать  не  приходилось: зимой  снеговика слепить, с горки  покататься, на лыжах  побегать;  летом  построить из песка  дворец,  побегать наперегонки, поиграть в казаков - разбойников. Сначала один разбойник, потом - другой. Очень любили  встречать и провожать поезда, особенно пассажирские. Окна мелькают, ветер свистит в ушах, а они  стоят  рядом - два маленьких  старичка-боровичка - и радостно машут руками

       Подросли - в сельскую  школу  пошли. Звали их Леша и Миша. Но одноклассники  решили, что Леха и Миха более демократично. К тому же, за «своих»  сразу приняли. Ну, поначалу проверяли на «слабО», но очень скоро поняли, что этих двоих голыми руками не возьмешь.

       Одевались они одинаково: всем одеждам  предпочитали спортивные костюмы, и  даже зимой  ходили  без шапок, за что попадало  от  матерей

       Леха был  щупленький, светло - русые волосы и такие же брови за лето   выцветали  так, что становился он  блондином.  Миха  наоборот:  каштановые волосы в  крупные кольца, большие карие глаза, коричневый загар и  коренастая фигура.  Учились они хорошо, много читали, но и на другие забавы  время оставалось. После уроков   договаривались:

       -Леха, пойдем футбол гонять?

       - А то!  Только  матери  воды  натаскаю.

       -Хорошо! Я тебя подожду, займусь пока сбором гербария.

       -И на мою долю собирай, - кричал вслед  Леха.

       Домой возвращались как  клоуны: с черными потеками на лице, зачастую с  фингалами  под глазами, но довольные - жизнь била ключом.

       И была у мальчишек отличительная от всех одноклассников черта: любили они  охоту. Лет с четырех  брали их отцы на пернатых  и так пристрастили, что как только исполнилось пацанам по 14 лет, они себе по два года прибавили, и  получили  охотничьи  билеты. Радости не было границ:  браконьерству конец.

       Первое сентября для пацанов  был  днем  траура.  С одной  стороны надо быть на торжественной линейке, а с другой - начинался охотничий сезон. Выбирали   второе, а на следующий  день стояли с понурыми  лицами  перед  классной  и давали честное  слово, что это в последний раз. Но как  только  появлялась возможность, теперь уже подростков надо было искать на озерах. Там вовсю   шло соревнование,  кто  больше добудет дичи. С переменным  успехом  побеждал то один, то другой,  добывая за сезон по 300 и более уток.

        Но вот  остался позади девятый класс.

       -Я не пойду в десятый, - сказал  Миха.

       -Я тоже, - поддержал  друг. 

       -А что будем делать? - задал вопрос более программичный Миха.

       -Давай в ПТУ пойдем?  И из дома уезжать не надо,и профессию получим, - предложил  Леха.

       -Я  уже  думал  об  этом.  Получу корочки  тракториста -  машиниста  широкого  профиля, отслужу в Армии  и поеду  поступать в  сельхозинститут.Хочу быть зоотехником.

       -А я после ПТУ  пойду  в сельхозтехникум  на  агронома учиться. Мне земля  весной лучше  французских духов пахнет, - мечтательно подхватил  Миха.

       Друг соскочил с бревна, на котором они сидели, и вдохновенно продолжил:

       -А потом женимся, рядом дома построим, будем работать, детей  растить и на охоту  ездить. Я  куплю  автомат - и "сделаю" тебя!

       -Не хвались!  Моя двухстволочка - вертикалочка  не  хуже!

       Эта осень  была  на  редкость  ласковой и солнечной. Казалось, бабье лето  никогда не кончится. В  лес  нельзя  было  зайти: прозрачные паутинки  летали  повсюду как самые  тонкие  серебристые  нити. Такая прилепится - за три дня не отмоешься. Костяника  под ногами  брызгала  в разные  стороны  красным  соком, возле пеньков опята разрастались.

       Но некогда было любоваться этой красотой: началась уборка урожая. Одних пэтэушников отправили  помощниками  комбайнеров, других- на  ток, зерно подрабатывать. Бригадир отправил Лешу к отцу, а  Мишу - на ток.
 
       -Вечером  встретимся - разом  закричали ребята и весело  рассмеялись.

       Уже  темнело, когда  усталые, грязные, но довольные мальчишки  встретились   возле  лехиного  дома.

       -Ну, как, комбайнер, много намолотил?-Подковырнул  друга  Михаил.

       -Много.  Две  нормы  с  батей  выполнили. Он у  меня  каждую  осень  на  комбайн  садится и  всех  опережает. А ты что  делал?

       -Зерну помогал  быстрее из  машины  высыпаться.

       -Как это?

       -Очень просто. Самосвал опрокидывает кузов, а  я  помогаю  плицей  быстрее  зерну проходить в  бункер, а оттуда - на  транспортер. Но я  приловчился обеими  ногами это делать. Сажусь на  край  бункера и проталкиваю застрявшую  пшеницу:  она местами  мокрая ,ей помощь нужна.

       -Ты  с  ума сошел, Мишка? А ну,подскользнешься?

       -Что я, маленький?...Знаешь, сюда  студенток  из  техникума  нагнали.    Одна,как  только у неё  свободная  минутка  выпадает, ко  мне является,  заигрывает. Катей зовут. Договорились сегодня  встретиться. Но  ты  не  горюй,  еще пять дней  будем  работать по этому  графику, а потом поменяемся. Мне,  правда, не очень хочется в  поле забираться: девчонка симпатичная. 
               
         -Ну-ну,- усмехнулся Лешка, чуть ревнуя друга к незнакомой Кате...

Дни шли, и ребята все больше скучали друг за другом.

         -Скорее  бы  закончилась  неделя. -  ворчал  Леха.

         -Потерпи, сегодня последний день. А  потом выходной, на  охоту  сбегаем.  А вечером, извини, брат, у  меня свидание с Катей.
 
         Их бывшие  одноклассники в этот день  отправились на картофельное поле.  Поначалу дело спорилось, но постепенно ребята устали. Машина шла рядом, но картофелины  летели в основном в девчонок, а от них - в  мальчишек.

        -Татьяна  Ивановна!  Мне Игорь  картошкой прямо в нос попал,- закричала  малышка  Зоя.
      
        -А она мне залепила  в  жизненно - важные органы  ниже пояса, -  парировал парень.

       -Ребята!  Ребята! Успокойтесь,- усталым голосом  попросила  внимания учительница,-давайте так договоримся.Время к обеду подходит. Кто вперед нагрузит  машину, тот с ней поедет на ток на отгрузку, а оттуда  - домой.

       -Давайте!!! - Радостно согласились ребята. И работа закипела.
 
Смех, шутки, веселые песни  не  мешали делу и, конечно, первыми  с заданием  справились девчонки. Татьяна  Ивановна похвалила их,а мальчишки  закидали  отъезжающих  картошкой.

       Ток встретил  шумом  работающих механизмов, но  люди были, в основном, в складах. И вдруг  шофер остановил машину и стал  бестолково  метаться  из  стороны  в  сторону.

       -Человек! -  Закричал он.

       Девчонки посыпались из кузова  и проследили за его  взглядом.  Из  бункера,  снизу, куда зерно попадает на транспортерную  ленту, торчала  рука с судорожно      сжатыми пальцами.

Это означало, что  кто - то  подскользнулся, и  вместе  с  только  что  выгруженной машиной пшеницы  покатился  вниз, но выпасть в нижнее узкое отверстие  не мог, зажатый  тоннами  зерна.

       Сбежались люди с  испуганными лицами и полным непониманием, что делать. Инициативу в руки взяли мужчины.  Через  несколько  минут  подъехала  машина  с  автогеном (инструментом для сварки  и резки  металлов), и рабочий  стал вырезать в боку бункера окно, чтобы вытащить человека. Было тихо как  в  музее. Наконец одна сторона была  разрезана и выпал сапог. Еще через несколько томительных минут -   человек.  Волной прошел вздох скорби, и люди придвинулись  ближе.
 
       Он  лежал, раскинув руки. В одной была зажата пшеница, другая скрючена в предсмертной судороге. Рубашка до пояса расстегнута, и на  правую  сторону   свисал простой крестик на шнурке. Лицо было спокойное, бледное, только шевелились на ветру темные кудри.

       - Это же  Мишка,  сын железнодорожника,- закричала  какая - то женщина.

       Послышались сдавленные рыдания, перешедшие  в громкий плач
 
       - Господи!  Мальчишечка!  Да за что же  тебе  такая страшная сме- е -е -е-рть?!

       Татьяна  Ивановна  словно  очнулась от  этих слов,и, бледная,с 
трясущимися  руками, засуетилась:

       -Девочки! Домой! Домой! Вам  здесь делать  нечего.

       Школьницы растерянно  потоптавшись, на нетвердых ногах двинулись к выходу.  Многие  видели  смерть  впервые, и это их потрясло. Шли  молча. Долго. Думая каждая о своем.

       -Девчонки! - Вдруг  раздался голос Зои-, а что будет, когда о…о…о  Мише  узнает  Алексей!?

       -А мать?!- Подхватила  другая.

       Ответа не последовало. Но через  минуту  раздались скорбные рыдания вразнобой, сквозь которое пробивалось:

      - Ми -и -и - и-ха!  Как ты  мог? Ми -и-и-и-ха!

      Ответом им было далёкое эхо...