Четырехглазая собака. Глава 10. Собаки и люди

Любое мохнатое четырехлапое существо, как бы ни любили его люди, несомненно нуждается в общении с себе подобными. Эсти повезло - у нее был "старший брат" Орсан. На самом деле он был ей не братом, а дядей, но все всяких сомнений, считал себя ее Вожаком и покровителем. Считал ли он себя ее отцом - не знаю. Но относился к ней по-настоящему благородно, и если например, она хотела лечь на то место, где лежал он, или проинспектировать содержимое его миски, он терпеливо и снисходительно переносил все это. Впрочем, и Эсти, надо сказать, никогда не наглела по-настоящему в отношениии Орсана. Отношения человека и собаки и отношения двух собак вообще различны принципиально, и достойны того, чтобы понаблюдать за ними. Я часто называю ее "принцессой" - но принцессой она ощущала себя только в обществе нас, людей, потому что ее ублажали, целовали, "носили на руках" (разумеется не в прямом смысле, разве что в детстве), и вообще всячески угождали ей (хотя иногда и заставляли делать неприятные вещи, к чему принцесса относилась снисходительно - люди же, что с них взять). Но отношения двух собак это совсем другое дело Здесь она принцессой не была. Здесь она была скорее младшей сестрой, самым младшим членом стаи, но "с правом голоса", которого надлежало оберегать, защищать, и иногда (очень редко) воспитывать. В основном ленивой демонстрации пары желтых клыков вполне хватало для понимания. Но в целом же, повторюсь, отношения их были очень нежными, я вообще считаю, что если только у вас есть такая возможность - обязательно держите не одну, а двух-трех собак. Наблюдать за их взаимоотношениями очень интересно. Например перед прогулкой они почему-то обнюхивали глаза и уши друг друга. На прогулке, если кто-то один не пришел сразу, второй беспокоится, бегает, всматривается вдаль глазами - может даже пойти искать пропавшего члена стаи.
 
И кстати, я категорически не согласна с теми, кто считает, что собака воспринимает свою человеческую семью как стаю. Это может случиться только в одном случае - если собака запечатлена на человека. У этологов (ученых, которые изучают поведение животных) есть такое понятие, как импртинтинг (не путать с инбридингом - родственным разведением). Импринтинг - это запоминание. У малыша любого вида существует период (от нескольких часов до нескольких дней) когда он раз и навсегда запоминает, как должен выглядеть типичный представитель его вида. Если волчонок с этот момент увидит волка, а утенок - утку - все в порядке. Но если, например, котенок в этот момент увидит не мать-кошку, а человека, то он будет считать себя человеком а не кошкой. Биолог Наталья Романова доказала, что такой импринтинг обратим, и животное все-таки можно вернуть к своему виду. Но процесс этот долгий и сложный, и очень болезненный для животного. Она описала эту ситуацию в книге "Дайте кошке слово".

Мы же вернемся к нашим собакам. Так вот, всякая нормальная собака знает, что она - собака. И что человек - представитель другого вида. Тысячелетиями селекции человек вывел такое животное которое тянется к представителю совсем иного вида, нуждается в нем. Но вовсе не отождествляет себя с ним. И говорить о "собачье-человечьей стае" может только тот, у кого никогда не было более одной собаки. У кого же их несколько, те могут наблюдать, что внутри собачьего коллектива есть своя иерархия. Там есть свои вожаки и подчиненные, есть "старейшины" и глупая, подлежащая воспитанию молодежь. Но собаки никогда не переносят эти отношения на свои отношения с людьми. Они знают, что мы - другие и мы - разные. Не лучше и не хуже, не глупее и не умнее, просто разные. И ведь именно это это мы их и любим - что они разные, что они другие. Что у них свой взгляд, свое мнение, своя личность. И Принцесса, например, отлично понимала эту разность. Ей и в голову не пришло бы, скажем, просить кость у Орсана. Зато возле нашего стола она паслась регулярно. Точнее, паслись они оба. Но Орсан не просил. Он просто приходил, ставит когтистую лапу на стол и ждал. Афганский, мол, тази пришел, давай сюда... ну хотя бы вооон тот маленький кусочек... Эсти же именно просила Сначала просто садилась рядом, глазищи становились просто неописуемых размеров, и в них поселялась вся скорбь Вселенной. Если это не помогало, длинная усатая морда пододвигалась к столу, и ложилась на него. Если же и это не действовало, собака оказывалась под столом, ее голова - на столе, а усы - как правило в чьем-нибудь супе. Конечно, многие прочитав это, ужаснутся и скажут - "как так можно!!!!" Но-во-первых, я придерживаюсь принципа, что собаке можно все, кроме того, что непосредственно угрожает ее жизни (именно поэтому дрессировка на послушание, на мой взгляд, обязательна для всех - от йорка до ирландского волкодава). Выклянчивание же еды со стола к таковым ситуациям, несомненно, не относится, да и дается им то, что не вредит собачьему желудку - куски курицы, мяса, иногда хлеб. А во-вторых, вы когда-нибудь пробовали отказать длинной, наглой, с длиннюющими, густющими и смешнющими усищами, с большим кожаным носом, с огромными, выразительными глазами, со смешным хохолком, со взглядом умирающей с голода собаки - борзой морде? Все, кто когда-либо имел дело с борзыми, знают, что иметь с ними дело очень сложно, потому что им практически невозможно ни в чем отказывать. Такие дела...

P.S. Эта фотография сделана за несколько месяцев до смерти Орсана, когда он был уже тяжело болен. Эта глава написана в том числе, и в память о нем. Хотя он еще не раз появится на страницах этой книги. Ведь пока еще все хорошо, все живы, и ничто не предвещает...
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/10/21/174