Старик и аккордеон

Небо было чистым, без единого облака, как ещё никогда в жизни этого затхлого города. Солнце ослепляло глаза прохожих и неистощимо пекло, казалось, будто оно может вскипятить даже воду. Ветер, разбавляя всю эту знойную погоду, ласкал листья деревьев, которые, в свою очередь, нежно отвечали ему шелестом. Шум реки, что была где-то вдалеке, успокаивал и завораживал мой разум. И только машины, чьи гудки и рев моторов, небрежно прерывали идиллию всего этого места. Целые толпы людей проходили через один подземный переход.
Около перехода, почти на самом выходе из него, сидел одинокий старик с аккордеоном. Не замечая общей суеты и шума, он тихо исполнял свою песню. Она была грустна и монотонна, поэтому никто не обращал на него внимания. Пел он хриплым голосом, в постоянно сбивающемся темпе. Звуки аккордеона, издававшиеся оттуда, не были похожи на музыку. Его вид был удручающим – грязная рваная одежда, вперемешку с сильным смрадом. Глаза его были слепы, и он не видел происходящего. Седой окрас волос с длинной бородой говорили об его долгом жизненном пути. Тогда я не обратил внимания на него и его печальные песни, поэтому продолжил идти в направлении своего дома.
Чуть дальше от аккордеониста стоял красивый парень с гитарой, лет двадцати. Его зеленые глаза и русые волосы, воистину были прекрасны. Песни, что он пел, были в такт и отлично звучали. Голос был великолепен, любой певец с завистью смотрел бы на него. Почти каждый подходил к нему и бросал деньги в его чехол для гитары, ведь его песни подходили такому веселому дню. Я заворожено смотрел на гитариста, совершенно забыв о том аккордеонисте, что был позади и ушел дальше.
На следующий день, шел сильный дождь. Холодная погода и сильный ветер – полная противоположность той, которая была ранее. Река, будто в своей последней агонии, разбивала волны о берег, как в судный день. Солнце даже и не думало показываться за огромными темными тучами, чьи пугающие грохоты вводили в ступор. В этот момент вся улица пустовала и находилась в унынии. Молнии, что били иногда где-то вдалеке, казались ближе, а то и вовсе рядом.
Однако только один человек был здесь, помимо меня. Тихие звуки переплетались с шумом дождя, который явно пытался заглушить аккордеониста. Старик, не моргнув и глазом, сидел и продолжал заводить свою грустную, не имеющую такта, песню. Целые реки воды скатывались по его седой голове и бороде. Рядом с ним лежала чаша для подношений, но в ней была только дождевая вода и ничего больше.
Явная стойкость виделась на его лице. Почему же ему никто не дает милостыню? Замерев, я встал за одной колонной в подземном переходе, чтобы не привлекать внимания. Меня он не слышал и уж точно не видел, зато мне было его хорошо видно. Где-то вдалеке послышались шаги двух людей.
Это оказались два молодых парня.
Они были в куртках с капюшонами, невысокого роста. Выглядели они подозрительно, похоже, им было весело. Пройдя мимо старика, они кинули ему в чашу какую-то маленькую округлую железку, только это была не монета, а язычок от банки с пивом.
- Спасибо вам огромное! – сказал седой аккордеонист, словно не замечая, что от его криков, вода затекает ему за шиворот.
От такой ситуации мне стало не по себе.
Слезы навернулись на мои глаза. Выйдя из перехода, они смешались с дождем, что облил меня в один миг. На этот раз мне не было мерзко или противно подойти к этому старику, даже, наоборот, мне хотелось помочь ему хоть чем-нибудь.
- Здравствуйте. Можно поинтересоваться, зачем вы здесь сидите?
Он на мгновение перестал играть. Затем снова продолжил, только не пел, а отвечал на вопрос:
- Потому что нужны деньги.
- Могу ли я чем-нибудь помочь? – не став спрашивать ничего больше, вымолвил я.
- А чем можешь помочь ты, такому как я? – аккордеонист перестал играть, став смотреть своими незрячими глазами куда-то вдаль. – Моя жизнь давно уже окончена, мне осталось лишь дожить ее остаток. Может я, и выгляжу недостойно, но уж явно лучше, чем отсиживаться в своей конуре и дожидаться своего конца. Напоследок, мне бы хотелось узнать, как живет моя дочь заграницей. На еду мне не хватает, ну и пусть. Все, что я хотел увидеть, уже давно не вижу.
Я достал из своей сумки зонт и накрыл сидящего старика. Не понимая, почему перестал лить дождь, он продолжил:
- Осталось всего лишь чуть-чуть. Вместе с тем, что мне дали те двое, всего ничего.
- Это язычок от банки, - с досадой вымолвил я.
- Да? Ничего, я подожду еще.
Он снова начал играть на аккордеоне и хрипло петь. Прощупав карманы, я не нашел ни единой копейки.
- Придите и завтра! Сегодня у меня с собой ничего кроме зонта нет.
Однако он уже не замечал меня и продолжал петь. Оставив в закрепленном положении над ним зонт, я побежал домой. Промокнув весь - от кончиков пяток до макушки головы, я убежал домой…
Как и обещал я взял с собой немного денег, их бы хватило. Сегодня была будто игривая осенняя погода. Несильный холод и ветер, вперемешку с повсеместными лужами – более всего походили на осень. Не хватало лишь желтых, красных опавших листьев с деревьев. Река на удивление была спокойной, а в небе было одинокое солнце.
Его там не было.
Придя на место старика-завсегдатая, я не нашел ни аккордеона, ни его самого. Толпы людей скитались в разные стороны, и лишь я стоял на одном месте, не понимая, что происходит. Лишь только один зонт напоминал о том, что здесь когда-то был одинокий старик с аккордеоном.
В этот момент надо мной пролетел снегирь небывалой красоты, один без стаи, он летел вдаль. Снегирь пел свою красивую песню, но никто из прохожих так и не заметил его. Он пел и летел все дальше и дальше, пока вовсе не скрылся за горизонтом.
Конец.