Кукла

Его куклы стоили, как квартира в центре Улан-Удэ или три-четыре новых джипа. Ему платили, не торгуясь. Лишь раз в год Мастер создавал свой новый шедевр, который на следующее утро сгорал в большом костре.
К нему добирались пешком, потому что за семь километров от его дома любой транспорт приходил в негодность.

Он не слушал, просто смотрел и произносил лишь одно слово. Редкие просители уходили со счастливой улыбкой, чаще всего ответ был как этим утром.
– Нет.
У матери подкосились ноги. Отец схватил Мастера за грудки, тряхнул, оттолкнул и ударил.
– Ты должен!
Мать рыдала на полу. Мастер закрыл глаза.
– Слишком поздно. Простите.
Мастера хлестнул глухой голос матери:
– Пойди и сам скажи «нет» моей девочке.

Они ушли. Он так и не научился отказывать и забывать. Каждый раз он бесцельно слонялся по дому, по двору и боялся заснуть. Казалось, что он провалится под землю – так было тяжело на душе. Ему снились те, кому он отказал. Не их родители, а сами дети. Над ним кружили пропитанные горем и отчаянием слова матерей и отцов. Мастер не спал и не ел. Только пил целебную воду прямо из источника. Так проходило несколько дней, пока он не падал от истощения. Потом Мастер приходил в себя и ждал новых просителей. В этом году он уже сделал куклу и поэтому отказывал всем. Ему снова было плохо от собственного бессилия, но вечером он задремал в кресле, а потом и вовсе заснул.

* * *
Мастер смотрел на утреннее солнце и не верил своим глазам. Он пулей бросился собираться, завел машину, наспех побрился и помчался в больницу.

* * *
Когда он зашел в палату с пакетом зеленых яблок, девочка улыбнулась:

– Здравствуйте, дядя Мастер. Спасибо за яблоки.
– Здравствуй. Пожалуйста. Откуда ты знаешь, кто я?
– Я сегодня все знаю. Я просила маму не обижаться на вас, но она только плакала.

Мастер молчал.

– Дядя Мастер, а я не боюсь сегодня заснуть. Только маму с папой жалко.

Мастер положил яблоки на тумбочку и поднялся:

– Прости.

Девочка улыбнулась и кивнула.

* * *
Мастер запер ворота, закрыл все ставни на окнах и замкнул двери, открыл потайной люк и спустился в подвал. У него оставалось времени только до вечера. Странная легкость мысли и движений завладела им. Все заготовки, инструменты, ткани, клей и краски словно по волшебству оказывались под рукой, каждый штрих, каждая мелочь получались с первого раза.

Он успел. На его ладони сидел Арлекин и улыбался. Бледный, скорее блеклый, Мастер тяжело дышал.

* * *
Рядом с больницей плакали родители. Когда Мастер подошел, мать набросилась на него. Она кричала и била Мастера в грудь. Подскочил отец и швырнул его на асфальт. Мастер с трудом встал на одно колено, вынул из-за пазухи Арлекина и протянул матери:

– Несите в палату.

Женщина вырвала куклу и бросилась в больницу. Отец побежал следом, смахивая слезы.
Мастер упал. Потекла кровь из носа и ушей. Он улыбнулся, еле-еле поднялся, завел машину и поехал домой.

* * *
Отец положил Арлекина под кровать, поцеловал спящую дочку в лоб и вышел. Мать сидела возле кровати и гладила маленькую ладошку:

– А еще поедем на Байкал, в Максимиху, на твои любимые Черные камни. Будешь с них прыгать, как с вышки, а я буду рядом. Роднулечка моя, мама всегда будет рядом. А потом мы купим мороженое, накрошим туда яблоки и груши и всё съедим. А папа станет ворчать, что мы опять ему ничего не оставили, и сходит купит еще.
Мать стала покрывать поцелуями лицо девочки:

– Солнышко моё, тебя дома ждёт новая фея, и пони, и домик, и раскраски.

Снова вошел отец, обнял мать за плечи и повел за собой:

– Любимая, так надо.

* * *
Пыльная кружка на пыльном столе, грязный пол в засохшей крови, закрытые став-ни, приоткрытая дверь, опрокинутый стул. На нерасправленной кровати спал усталый Мастер. В каждое своё творение он вкладывал не только свой талант, но свои сердце и душу. В последнюю куклу он вложил еще больше.

* * *
Арлекин лежал на подушке и улыбался утреннему солнцу. Его правая рука обгорела, куда-то пропала левая ступня, рубашка истлела, колпак разорван пополам, а он улыбался с закрытыми глазами.
Девочка проснулась на полу, выползла из-под кровати, поднялась и начала прыгать:
– Мама! Папа!

* * *
Бледный Мастер смотрел на своё седое отражение. Под ногами шуршали скомканные эскизы. Мастер усмехнулся:
– Значит, всё? Кончился Мастер?

* * *
– Солнышко, собирайся быстрее. Ты в школу опаздываешь.
– Не надо в школу. Не надо. Там дяде Мастеру плохо.

* * *
Мастера нашли сидящим в кресле. На его изможденном лице проступил кровавый пот. Родители умыли Мастера и уложили в кровать. Девочка зажгла свечку в пустой банке из-под варенья и поставила её возле порога.

– Надо врача вызывать.
– Да звоню я... Сеть не ловит.
– Не надо врача, – тихо сказала девочка. – Пойдем.

Спустя три минуты они встретили еще одну семью. Мальчик осторожно нес в баночке зажженную лампадку. Дети посмотрели друг другу в глаза и кивнули.

Потом они встретили еще одну семью. И еще. И еще. И еще. Потом отец сбился со счета.

* * *
Через три дня Мастер вышел на крыльцо, аккуратно сдвинул банки, сел на ступеньки и улыбнулся.

Во двор вошла девочка:
– Здравствуйте, дядя Мастер.
– Я уже не Мастер, – погрустнел он.
– Тогда научите меня быть Мастером.