Самоубийца

1. Уныние
  Это был чудесный апрельский день. Деревья из грязно-серых палок небрежно вставленных в землю превратились в живых зеленых существ. В воздухе больше не пахло морозом и дорожной пылью, на смену этому пришел запах легкий, вдохновляющий человека жить и любить. Естественно, такие перемены изменили и поведение людей. Весна, казалось, пробралась и надежно засела в душе каждого жителя города Н. Люди чаще улыбались, водители подобрели и перестали бранить всех подряд,  старики в транспорте почти не ворчали и даже не жаловались на скверное самочувствие случайным попутчикам. Но в этом счастливом царстве весны был один, глубоко несчастный человек.
    Его звали Алексей Мазуров. Он был доктором. И вот уже около четырех месяцев его ровным счетом ничего не радовало. Этот некогда веселый и жизнерадостный молодой человек теперь сторонился людей, редко выходил из дома кроме как на работу, перестал общаться с друзьями. Почти все свободное время он посвящал размышлениям и воспоминаниям о былой счастливой жизни, о былых ошибках, о людях, которых теперь не было рядом.
    Он сидел в кресле в своей небольшой, но уютной квартире. На коленях мирно сопел любимый кот Гемоглобин. Алексею казалось, что только Гемоглобин понимал его и поддерживал в это нелегкое время. Однако, от осознания того, что теперь его единственным другом и гостем был кот, мужчина впадал в еще большее уныние.
-- Сегодня она опять мне снилась, -- сказал Алексей то ли коту, то ли себе, -- Марта…Я не видел ее уже четыре месяца, без нее я медленно умираю, я уже не я… я сижу тут, гляжу на закат и беседую с тобой, мой рыжий друг…ха! друг, который даже не может ответить! И ничего не понимает, в делах, что не касаются еды или игрушек. Насчет еды... идем, Гемоглобин, я тебя накормлю.
 Он опустил кота на пол и они вместе пошли на кухню. Кот ел свою еду, Алексей же пил пиво. Он стоял, опираясь на стол и отсутствующим взглядом смотрел, как кот жадно поглощает свой нехитрый ужин.
  А ведь на этой кухне они вместе с Мартой не так давно готовили еду под  рок 70-тых. Лицо Марты,  ее движения и голос всплыли в памяти Алексея. Это было воистину светлое время для этого молодого человека.
  Как-то раз один хороший товарищ Алексея попросил его присутствовать на футбольном матче юношеской сборной в качестве врача. За весь матч так никто и не покалечился, просидев два часа наблюдая за малолетними футболистами, и сильно заскучав, Алексей пошел домой. По дороге домой он увидел миловидную девушку, катавшуюся на роликах в его дворе. В тот момент, когда он проходил мимо нее она неудачно пыталась сделать разворот и упала на руку. Алексей тут же ринулся на помощь с мыслью о том, что все-таки не зря взял с собой полный рюкзак медицинских принадлежностей. К счастью она всего лишь содрала кожу на ладони и ушибла колено. Он продезинфицировал рану и наложил бинты.
-- Мне очень повезло встретить вас, -- с застенчивой улыбкой сказала Марта тем вечером.
-- Кто знает, быть может это мне повезло, -- сказал Алексей, многозначительно посмотрев на нее.
    Он допил вторую бутылку пива и, пройдя по пустой и темной квартире в спальню, залез в кровать в одежде и заснул.
   Марта сидит на кухонном стуле и что-то весело рассказывает, она держит в руках Гемоглобина и наблюдает за тем, как Алексей готовит жаркое.
-- Черт побери! Хлеб закончился! – недовольно захлопывая кухонный шкафчик, пробормотал Алексей.
-- Это не проблема, я сейчас сбегаю! – Марта быстро вскочила со стула и побежала в прихожую.
-- Спасибо, дорогая,  - крикнул он ей, помешивая шипящий лук. Через минуту хлопнула дверь прихожей.  Она не возвращалась минут двадцать, хотя магазин был в трех минутах ходьбы. Алексей начал переживать, он пару раз прошелся взад – вперед по кухне, выглянул в окно, где уже смеркалось, а затем сорвался и побежал на улицу. Всю дорогу к магазинчику он думал что вот-вот с ней столкнется, она скажет, что хлеб там был не свежий, поэтому ей пришлось идти в  большой супермаркет на соседней улице, так что он зря переживал.
  Издалека  услышав сирену скорой помощи, он изо всех сил побежал вперед.  Алексей бежал настолько быстро, насколько мог позволить его организм. Какой-то непонятный ужас переполнял его, ужас неопределенности.
  Мигающий сине-красный сигнал освещает темную улицу.
    На дороге лежит знакомое тело. Лежит в неестественной позе… Глаза закрыты. Это лицо… Нееет! Только не Марта! Сердце так больно ударяет в грудь изнутри, руки дрожат, тело повергнуто в полное оцепенение, кровь стучит в висках. Падение. Что-то хватает и тянет глубоко в темноту, какой-то обволакивающий свою жертву зверь тащит прямо во мрак.
    И, как это часто бывает, на этом моменте Алексей проснулся в холодном поту. На часах было пять утра. Он лег на спину, уставился в черный потолок и решил, что будет просто лежать, наблюдая, как свет восходящего солнца  потихоньку наполняет комнату. Он уже не мог заснуть, напряжение во всем теле и нескончаемый поток мыслей и воспоминаний были тому виной. Тот злополучный вечер Алексей помнил во всех подробностях. В тот вечер какой-то лихач решил показать своим друзьям какую машину ему купил отец, он изрядно выпил и, резко завернув за угол не заметил девушку, которая вышла из продуктового магазина. Он сбил Марту и ее отбросило на несколько метров вперед. Она осталась жива, хотя долгое время лежала в реанимации.
  Встретив его в больнице и обвинив во всем, ее родители запретили ему видеться и всячески общаться с Мартой. Уже потом Алексей понял, что этот случай они использовали лишь как повод забрать у него свою дочь. Молодой человек знал, что ее родители уже давно выбрали для Марты достойного, как им казалось человека, а Алексей появился на их безоблачном горизонте очень некстати. Когда Марта поправилась, они переехали и всякая связь с ней оборвалась. Так еще вдобавок ко всему её родные непонятно чего наговорили её друзьям, так, что те на все расспросы Алексея отвечали лишь, что ничего о ней не знают. Конечно же они знали! Они просто сговорились! Сговорились чтобы он страдал! Неужели им всем так сложно просто дать  адрес или номер? Сказать куда делась вся его жизнь? Но они лишь продолжали его мучить, будто получали от этого удовольствие.
  Он почти каждый день вспоминал этот случай, прокручивал возможные развязки и варианты действий. Хотя Алексей и понимал, что уже ничего не изменить, что-то заставляло его вновь и вновь думать о том вечере и о том, как бы ему следовало поступить, или о том, что ему стоило бы сказать её родителям, дабы оправдать себя.  Какая-то внутренняя слабость не позволяла забыть, смириться и попрощаться с разбитыми мечтами о семье и счастье. Но ведь он не знал, что это случится. Почему же он чувствовал себя виновным в произошедшем? Алексей  всячески оправдывал себя, однако со временем, вопреки здравому смыслу он поверил в то, что был её недостоин, приняв тем самым точку зрения ее родителей.
  А Марта?… Как она могла так легко забыть его? Почему не выходила на связь, не искала встречи с ним? Было ли ей там плохо? Или её новый жених настолько вскружил ей голову? Этими вопросами Алексей задавался каждый день. Он по нескольку раз в сутки проверял почту, телефон был всегда включен на случай, что она все-таки вырвется из-под родительского гнета и свяжется с ним и все снова будет как раньше. Они оба будут счастливы.

2. Отчаяние
  Утро выходного дня наступило. Алексей по-прежнему лежал в кровати. Он лежал неподвижно, двигая лишь глазами уже несколько часов. Он смотрел, как солнце падает на предметы в комнате, как ветер колышет ветки тополя за окном. В солнечном пятне посреди комнаты на белом ковре спал Гемоглобин. Алексей присмотрелся к нему. Рыжая морда кота расплылась в беззаботной улыбке. Он не знал потерь и сожалений, не знал несчастной любви, не знал стресса, комплексов, общественного гнета. В этот момент молодой человек сильно завидовал своему питомцу.
  До Алексея доносились звуки, исходящие из соседних квартир. Это была мелодия самой жизни: легкая музыка, детский смех,  звон посуды, женский голос, шаги, биение ложек о стенки кружек с чаем и такой откровенный и понятный скрип кровати. Все это многообразие то сливалось воедино, то замолкало, давая возможность кому-то одному исполнить партию соло.
  Когда-то и в его квартире бывало шумно. Звуки музыки, смех, многочисленные голоса друзей и самый неповторимый и теплый -- голос Марты наполняли эти стены. Но сейчас здесь была абсолютная тишина, и только движение секундной стрелки в настенных часах и цоканье когтей Гемоглобина о паркет нарушали ее.
  Алексей уже пол часа обдумывал как он встанет с кровати, но все никак не вставал. Он было даже что-то спланировал на день, но быстро забыл что, и вроде бы он даже хотел что-то сделать, но, к сожалению, не видел в этом смысла, поэтому пока что мотива вставать у него не было. Странная мысль посетила голову Алексея: «А что если лежать вот так, не шевелясь, пока не умру. Смогу ли я? Хватит ли у меня на это духу?» И он представил как через несколько дней, после жалоб от соседей, полиция вместе с его родными откроет дверь его квартиры и, вдохнув воздух в ней, сразу же поймут, куда он делся. Эти мысли были не похожи на его обычные размышления. Пусть их сюжет каким-то странным образом и веселил Алексея он все же решил прекратить этот поток сознания. Молодой человек немного повертелся в кровати, накрылся с головой, закрыл глаза и хотел было еще вздремнуть, но Гемоглобин, исполняя роль будильника, начал жалобно мяукать. Еще бы, последний раз он ел двенадцать часов назад, что было непозволительной халатностью, со стороны его хозяина.
-- Да ладно тебе, наглая морда. Сейчас! Нет необходимости так канючить, -- недовольно протянул Алексей, выползая из-под одеяла.
    Гемоглобин получил желанное мясо. И Алексей решил что ему тоже следует поесть. Он задернул шторы на кухне, дабы не раздражал солнечный свет, который, казалось, насквозь пронизывал комнату и его тело, а затем приступил к приготовлению завтрака. Поев, он отправился в ванную. Это был своего рода подвиг, поскольку ему ровным счетом ничего не хотелось делать, даже ухаживать за собой. Он подошел к зеркалу. Оттуда на него смотрел уставший мужчина на вид лет тридцати. У него были темно русые волосы до плеч, за четыре месяца они заметно отросли и казалось стали еще темнее, хотя, быть может, всему виной тусклый свет в ванной. Но это было не единственное изменение за это время: его лоб прибавил пару морщин, темно-карие глаза казались еще более печальными, чем когда-либо, брови застыли в страдальческом изгибе. Он потерял несколько килограмм с тех пор, щеки впали, кожа постоянно была бледной. В попытке улучшить этот трагический образ Алексей сбрил негустую щетину покрывавшую подбородок и щеки. Приняв душ, он вернулся в спальню. Там он тоже задернул шторы. Вставив в проигрыватель диск, он лег обратно в кровать, странно, но душ не придал ему бодрости, как это бывало раньше. Оставшиеся пол дня он смотрел фильмы, прерываясь на сон. Ни один он не досмотрел до конца, он то и дело вставал чтобы поискать что-то более волнующее в своей коллекции. Печально, но он находил неинтересными все те фильмы, которые он раньше считал шедеврами и пересматривал по нескольку раз. Ничто его не волновало. Ни одна история, какой бы драматичной она не была, не пробиралась в душу Алексея.
    Герой на экране становится на табурет. Он вычурно одет, приготовил записку для своей жены в черном конверте, написанную красивым почерком. И вот его голова уже в петле. Его напряженное лицо показано крупным планом. Его нога в отполированной туфле делает роковой шаг. Табурет падает. Ноги дергаются в кадре.
- Пфф…Павлин! Вырядился в смокинг. Синее лицо и вываленный язык как нельзя лучше подчеркнут элегантность и утонченный вкус! Не говоря уже о том, что через несколько минут твой организм исторгнет из себя все содержимое мочевого пузыря и кишечника!, -  не выдержав, раздраженно произнес Алексей, - если бы я хотел убить себя, я бы, по крайней мере, подумал об этой мелочи.
   Раздраженный он выключил неправдоподобное кино и ушел на кухню. Там Алексей вспомнил о дорогом коньяке, подаренном в благодарность за удачно проведенную операцию и решил выпить стаканчик. Он был крайне  неподобающе одет для распития столь дорогого напитка, но его это мало тревожило. Солнце клонилось к закату и, поскольку свет теперь был не столь беспощадным, Алексей одернул штору, открыв вид на закат. Он осушил стакан и налил еще немного. Подобравшись ближе к окну, он взглянул вниз. Во дворе была детская площадка, как магнит притягивающая к себе не только детей но и прочих обитателей района. Дети играли, бегали и шумели. Взрослые либо беседовали сидя на лавках, либо безуспешно пытались догнать и успокоить разбушевавшиеся цветы жизни, залезая на неприспособленные для тяжелых и больших индивидов горки. Помимо этих двух видов там были подростки – промежуточное звено между ребенком и человеком, местные любители испить крепких напитков – промежуточное звено между человеком и животным, и старики – устало глядящее на всю эту вакханалию.
   В Алексее проснулся  циник, коим он по натуре своей, хотя и был врачом, не являлся. Он представил, будто смотрит передачу про животных. «Тут тебе и презираемое, слабое звено в виде старых и больных особей. И неуклюжие подростки, которые пытаются всячески отличиться и только учатся жить и выживать в социуме. Тут и беззащитные малыши, невинно играющие и ничего не знающие о сути жизни. И родители не спускающие с них глаз, как с наибольшей ценности, ибо в них заложено, что род должен быть продолжен, а значит они сделают все ради безопасности своих детенышей. Однако, даже если эти малыши и доживут до старости, они точно так же станут немощными и больными, как те, что сейчас сидят на лавке у подъезда. Не знают эти малютки, что им приготовила судьба. Они тоже будут порождать себе подобных, тщетно пытаясь поставить их на ноги, вкладывая все силы и средства, порой не получая ничего взамен. В старости о них будут вспоминать пару раз в году. Они умрут в своих затхлых старческих квартирах, никому не нужные, брошенные. Их трупы вынесут родные, похоронят. А после продадут и их квартиры с их вещами, которые они старательно копили годами, порой отказывая себе в еде. А в эту квартиры въедут молодые семьи с детьми и этот жуткий круг повторится вновь. Так зачем же эта беготня? Страдания? Неужели мы живем лишь для того чтобы род человеческий не вымирал? А зачем ему жить? Я не хочу быть частью всего этого… Должно быть я какой-то неправильный человек. Мне этого не хочется. Зачем мне дергаться еще 50 лет, чтобы потом, в конце концов истлеть?! Увольте! Кто это придумал? Что за садист этот ваш высший разум? Я прожил тридцать лет, а всю полноту жизни ощущал всего год, пока Марта была рядом. И вот я один. Живу как заводная игрушка, у которой потерялся ключ, и теперь она больше никому не нужна! Моя душа мертва, а кто-то искусственно поддерживает жизнь в этой оболочке из мяса и костей. Уж лучше умереть, чем так жить. Ненужные вещи принято выкидывать, так вот пришел и мой черед!». Алексей ожидал что его напугает столь смелая мысль, что мозг отреагирует на программу самоликвидации и скажет – «НЕТ!», но этого не произошло. Напротив, он  прозрел. Казалось, будто он все это время шел по темному тоннелю и вот кто-то зажег в конце свет, который поможет ему выбраться. Конечно, Алексей  понимал, что отчасти за него говорили коньяк, плохое настроение и усталость. Решив оценить всё это на трезвую голову, он пошел спать. К тому же завтра был рабочий день, ему нужно было быть здравомыслящим и бодрым.
  Спал Алексей беспокойно. Посреди ночи его разбудил голодный Гемоглобин.
- Прости, друг, забыл я тебя покормить. Уже встаю. Алексей прошел на кухню и дал коту поесть. Он не стал сразу возвращаться в кровать. Часы на кухне показывали 3:15 ночи. На улице было совсем тихо. Он открыл окно и сел возле него. Чуть теплый ветерок зашел в комнату. Алексей чувствовал легкое головокружение, но, благодаря сну, к нему вновь вернулась способность трезво рассуждать. Он вспомнил мысль, что овладела им перед сном. Мысль, которая в былые времена вызвала бы страх, и тут же была бы отброшена. Но что изменилось? Почему теперь она звучит как нечто обычное, само собой разумеющееся, как единственный выход? И Алексей был готов выйти из игры. Посидев еще немного и всё взвесив, он отчетливо понял, что теперь начался обратный отчет часов и минут его жизни.
-- Я убью себя! – Заявил Алексей, затем он сделал паузу, будто ожидая чьей-то реакции, но никто не отозвался, а Гемоглобин продолжал жадно чавкать, Алексей продолжил - Суицид это масштабное мероприятие, как по мне, поэтому надо все правильно сделать, -- вслух рассудил он. И даже после того, как эта мысль была озвучена, тревожный звонок в его голове не включился. Никто и не догадывался  о том, что этому молодому человеку пришло в голову. Никто не знает, что его скоро не станет. Никто не сможет его остановить. Его родные, друзья, соседи... и даже Марта, никто не узнает! Он никому не скажет. Он доведет дело до конца. С этой спасительной, как ему казалось мыслью, Алексей побрел спать. На лице его впервые за долгое время появилась улыбка - спокойная, безмятежная, такая бывает у святых на иконах. Улыбка человека, который обманул рок, судьбу и естественный отбор. Который  сам решил когда и как ему умирать, который потерял страх перед смертью. Как ни парадоксально, но отныне смыслом его жизни было намеренное ее прекращение. Теперь его мысли занимали не воспоминания о Марте, а размышления о предстоящих делах и о том, что ждет его там, по ту сторону физического бытия. Он заснул, и спал на удивление спокойно и крепко.
3. Философия смерти
   Будильник прозвенел в шесть утра. Алексей выпил чашку кофе, оделся, оставил Гемоглобину еды и покинул свою нору. На работе все было как обычно. С утра все доброжелательные, желающие помочь и бодрые, а после общения с многочисленными пациентами врачи становились более резкими и раздражительными. На обеденном перерыве Алексей впервые за долгое время разговаривал с Максимом, полненьким врачом-окулистом, который был очень рад разговору, ибо до того как Алексей стал отшельником, они довольно часто беседовали за обедом. Они беззаботно обсуждали новый альбом любимой группы. Удивительным образом вот такое доброжелательное общение доставляло Алексею удовольствие, он будто хранил от всех тайну, готовил сюрприз, который определенно всех удивит, вспоминая об этом он загадочно улыбался, вселяя в других надежду на то, что у него теперь снова все хорошо.
- Ты, часом, не влюбился, -- спросила его знакомая медсестра, кокетливо щуря свои накрашенные глазки.
- Нет, Аня, пока нет, -- он опять загадочно улыбнулся. Так что Аня посчитала, что он просто стесняется говорить правду.
- Да ладно тебе скромничать, я никому не скажу, -- подходя ближе прошептала девушка, я просто переживаю за тебя.
  Услышав это Алексей перестал улыбаться. Неужели ей действительно интересно как у меня дела? Страдаю ли я? Или это просто женское любопытство. Будет потом всем рассказывать, что она от меня узнала. Не люблю сплетников. Переживает она… Не верю!
 В комнату мед персонала ворвалась старшая медсестра, тем самым избавив Алексея от надобности врать Ане.
- Там девочку машина сбила! Леша, сейчас же в реанимацию! - изрядно запыхавшись, протараторила она.
  Он примчался в реанимацию и приступил к операции. Девочке на вид было лет четырнадцать. От сильного удара о машину у нее сломались почти все ребра. К счастью, сердце не пострадало, но нужно было спасти легкие и вынуть из них осколки костей. Хладнокровно, быстро и качественно Алексей разрезал, доставал, промачивал и зашивал. Возвращая к жизни этого ребенка, он на несколько часов забыл о всем, что его мучило. Он чувствовал лишь потребность помочь и спасти, во что бы то ни стало спасти эту девочку. Быть может это последнее хорошее дело, что он совершит на этом свете. Алексей на пару секунд поднял глаза от тела и посмотрел на окружающих. В этот момент он пожелал,  дабы они запомнили его таким – спасающим, талантливым и самоотверженным. Когда операция была закончена и состояние девочки было доведено до стабильного, Алексей покинул операционную уставший, еле стоящий на ногах, но довольный. На выходе он встретил ее взволнованных родителей. Они мигом покинули свои стулья и кинулись к врачу.
- Как она? Как наша Лизонька? – чуть ли не плача, спросила трясущаяся мать.
  Кроваво-красная пелена застилала Алексею глаза. Белоснежные стены казались розовыми, лица людей – алыми. Не совсем понимая, что происходит, он все-таки ответил.
- Эмм, с ней все хорошо. И... ээ, будет хорошо. Ну, состояние стабильное, я делал что мог, - собрав мысли в кучу и поняв, какого ответа ждут от него родители, он твердо заявил - В общем, поправится она! – сказав это, он не смог скрыть улыбку.
  Не сдержавшись, они заключили Алексея в объятья.  Мать девочки чуть слышно, заливаясь горячими слезами шептала, поглаживая плечи Алексея: - Спасибо! Спасибо, доктор! Мы так боялись, так надеялись, Вы..вы наш спаситель.. - тут ее голос совсем затих, муж, краснея и утирая слезы и себе и ей проводил жену к стулу.
 Ноги врача заплетались, руки тряслись. Он добрел до пустой курилки и сел на лавку. На его практике это была самая сложная и напряженная операция. И он с ней справился. Но его это не волновало. Он вспоминал эту великую радость в глазах родителей девочки, их слезы. «Интересно, как отреагируют мои родители, когда узнают, что меня не стало. Что-то мне подсказывает, что они не будут так уж сильно убиваться по этому поводу. Мама поплачет какое-то время, поносит траур. Отец будет вспоминать меня порой, скупо роняя слезы. Но их жизнь от этого не рухнет, как рухнула бы у тех людей, если бы я не спас их дочь. К тому же, у них останется моя сестра, я думаю это и будет их утешать.  И тем лучше для меня. Не хочу, чтобы мои родители так страдали»
Он запрокинул голову, в ушах стоял непонятный шум. Непроизвольно Алексей начал воспроизводить в памяти операцию, будто проверяя, все ли он сделал как надо. Сам того не заметив, он очень быстро заснул. Ему снилось, что он опять стоит над операционным столом, на котором лежит та девочка, только в этот раз кроме него там ни одного врача, а приборы показывают, что давление резко падает, а значит -  пациент теряет много крови. Алексей лихорадочно принялся вновь ее спасать. Но ее состояние стремительно ухудшалось. Его руки не слушались, казалось, будто с каждым движением они становились все тяжелее и неповоротливее, а в висках пульсировала кровь.  Кардиомонитор показал остановку сердца, Алексей взволнованно пытался хоть что-либо сделать, он взглянул на лицо девочки – и его сковал ужас. Это была не девочка – Марта лежала на операционном столе, она умирала, а он ничего не смог сделать. Слезы потекли по его щекам. Алексей подошел к телу девушки и провел своими трясущимися руками по её лицу.
  Затем картинка резко сменилась и вот он уже лежит на кровати, яркое солнце слепит глаза. В его лучах появляется знакомый силуэт – это его мать.  Ему кажется будто он опять маленький, на дворе лето, часов десять утра, и мама решила разбудить заспавшегося сына. Алексей хочет пожелать ей доброго утра, но не может ничего сказать и даже пошевелиться. Лицо матери очень печальное, он видел ее такой только когда дедушка умер. И тут он будто начинает подниматься над своей кроватью и видит все со стороны. «Это вовсе не кровать! Это гроб! Я в гробу! Я не маленький. Я лежу в гробу, на кладбище, в окружении всех моих родственников и друзей… Сколько народу! Откуда их столько? Неужели они все захотели проститься со мной?» Немного в стороне, одетая в черное стоит Марта. Она смотрит в одну точку, а именно на гроб с телом Алексея, ее глаза припухли, в руках мокрый от слез платок. Он подходит к ней и по закону сновидений, обыденным тоном спрашивает : «Мы успели на церемонию?» «Да. Через несколько минут гроб начнут опускать» - ответила она отрешенно. Вокруг гроба началась какая-то суматоха. Алексей хотел было подойти посмотреть поближе, но Марта преградила ему путь. Она тревожно взяла его за плечи и начала спрашивать, глядя прямо в глаза «Леша? Ты как? Ты меня слышишь?» - голос её огрубевал, лицо расплылось и затем вовсе исчезло в темноте.
Он открыл глаза. Алексей сидел в той же курилке, пред ним стояла Аня.
- Мне тут рассказали как ты  собрал  несчастную малышку почти что по частям, молодец, поздравляю!
- Спасибо, Аня.. – Не оправившись от сновидений, ответил Алексей, выпрямляя спину. Аня достала тонкую сигарету и закурила. Алексей посмотрел на часы – было пятнадцать минут первого.
- Ань, меня скорее всего завтра не будет… - Сказав эти слова он вздохнул - Передашь Марии Семеновне, что я себя плохо чувствую?
- Лаадно, но я бы на твоем месте лишний раз отгул не просила, иначе чего доброго назначит дежурить на праздник, а что с тобой такое? – спросила Аня.
- Да ничего особенного, просто есть одно очень важное дело. Но ты передай ей это все равно. Хорошо?
- Хорошо, Леш, - разводя руками протянула она, -Что ж, желаю хорошо провести майские! И удачно выполнить это «важное дело», - подмигнув, сказала ему девушка.
- Спасибо и тебе всего хорошего, прощай! – ответил он ей, выходя из курилки.
«Ха! Знала бы она, в чем желает мне удачи» - пронеслось в голове у Алексея.
  Он вышел из больницы. Холодный воздух мгновенно развеял сонливость, а желание заполнить окружающую тишину улиц способствовало появлению различного рода мыслей. Но все они были несвязны, то и дело переплетаясь и сменяя друг друга, они вызывали у Алексея замешательство и легкую тошноту. Он стоял на остановке, ёжась от холода. В этот момент молодой человек чувствовал себя как никогда слабым и уязвимым, и ему это было противно. Однако еще более противно ему было от осознания того что из-за какой-то девушки, (какой бы прекрасной она не была) он не хочет жить. Ведь это всего лишь девушка, такой же человек из мяса и костей, и вовсе не возвышенное эфемерное создание, а какие страдания вызвала её потеря. Его не переставало удивлять то, как сильно люди могут привязываться.
  Подъехал почти пустой троллейбус. Алексей занял одинарное место у окна. Это было его любимое место в транспорте, ибо рядом никто о тебя не терся и тем более не затевал с тобой разговор. В троллейбусе было пять человек помимо него: какой-то работяга, судя по внешнему виду шахтер, спал, положив голову на стекло, двое подвыпивших ребят, о чем-то живо спорили, старик уныло глядел в окно, по видимому ему было некуда ехать, и, отстранившись ото всех, надев на голову меховой капюшон, сидела девушка и боязливо поглядывала на остальных. Алексей решил её не волновать и поэтому даже не  смотрел в её сторону.
  «На первый взгляд они кажутся такими простыми», подумал он, глядя на пассажиров. «Около пяти литров крови, кости, связки, сосуды, органы… Лишь по нескольким внешним характеристикам можно определить болезнь, которой страдает или к которой предрасположен тот или иной человек, но я даже и предположить не могу кем этот человек является в сути своей. К примеру, форма шеи этой девушки говорит о гипофункции щитовидной железы, а белизна кожи и рыжие волосы – о том, что она рискует заболеть раком, если будет долго находиться под воздействием солнечных лучей. Вот что странно: раньше я бы просто посмотрел на неё и подумал, что она красива, но что со мной теперь? Неужели я старею и становлюсь одним из тех противных циников-профессоров, которые обучали меня в университете? Но я не успею состариться. Нет. Не в этой жизни. Интересно, что ждет меня там, по ту сторону. Во встречу с Творцом, я, конечно не верю. Но, мне кажется, там должен быть хоть кто-нибудь, кто объяснит мне, куда мне идти, к кому обратиться и что подписать, чтобы получить контракт на новое тело, ну или как там у «них» это происходит? Хм, а если там очередь? И новое тело мне дадут лет через сто после этой моей смерти, значит я попаду в будущее, но не буду ничего помнить. Это существенный минус – не знать ошибок прошлой жизни, заново учится всему. Хотел бы я помнить. Тогда я бы смог предостеречь себя в будущем. Я бы знал, что к людям нельзя сильно привязываться, иначе в конечном итоге будет очень тяжело их терять, а потеряешь ты их в любом случае. Все, что кажется вечным, на самом деле – временно. А сила любви самая разрушительная из всех. Она толкает людей на безумные поступки. Ради любви люди умирают, убивают, лгут, воруют. Огромное количество примеров в истории и литературе говорят о её губительной сущности. Влюбленные очень часто страдают или даже умирают подобно этим детишкам из «Ромео и Джульетты». И я тоже страдаю, и тоже погибну, но уже не из-за любви, а из-за усталости и одиночества.  Даа… я проживу счастливую будущую жизнь, если мне удастся вспомнить ошибки этой. Хотя, с чего я вообще взял, что будет еще одна? Даже не знаю, наверно это просто удобно. Люди всегда придумывали такие вещи только ради удобства или спокойствия».
  Алексей уронил голову на прохладное запотевшее окно. Троллейбус ехал в кромешной темноте, он будто разрезал бесконечный космический вакуум, и лишь изредка по ту сторону стекла мелькали огни окон чужих квартир: желтые, красные, чуть освещенные голубоватым свечением телевизора – они казались отдельными, уникальными мирами, с замкнутыми в них обитателями, которые придерживались своих индивидуальных законов, порядков и ценностей. Тело Алексея было неподвижно, но разум его давно умчался от того места где он находился. Он не понимал, спит он или нет. Мужчина будто находился внутри механизма гигантских часов, парящих в бесконечности космоса. Шестерни слаженно двигались в абсолютном безмолвии вакуума. Он парил между ними, наслаждаясь невообразимой красоты картиной, которая предстала перед ним.
«Это часы моей жизни…», подумал Алексей глядя на механизм.
  Вокруг часов, движимые неизвестными силами парили прекрасные бесчисленные  галактики и звезды. «Быть может вся вселенная тоже своего рода часы. Огромный механизм, предназначенный для измерения или исчисления чего-то. Тут все правильно, закономерно, все на своих местах, а мы всего лишь случайность, творение стечения обстоятельств, и мы чешем затылок,  пытаясь своим все еще примитивным разумом понять вселенную и нам невдомек, насколько в ней все продуманно.
Вдруг шестерни прекратили вращение. После этого они начали разлетаться в разные стороны, исчезая во мраке. В ушах у Алексея звенело, голова трещала, он чувствовал, будто совсем скоро умрет.
«Вот моим часам и пришел конец», - подумал он.
Но он не умер. Алексей все еще был в троллейбусе, а это путешествие он совершил минут за пять, которые и потребовались водителю, чтобы прибыть к конечной.
- Конечная, молодой человек! – устало сказал водитель, вставая из-за руля.
- Ах, да! Благодарю, - ответил Алексей, и, развеивая  остатки сна, он побрел домой.
4. Последние приготовления
  Утро следующего дня было на удивление  прохладным. Холод проник в квартиру, заставив Алексея проснуться раньше обычного. Он сидел на кухне и пил горячий кофе. Гемоглобин спал, бессовестно развалившись на половину кухонного стола. Молодой человек обдумывал предстоящее событие. Было принято решение не тянуть с этим, и покончить с собой завтра, а именно первого мая, ибо почти все жильцы поедут отдыхать на природу, и он не омрачит никому день своим падением из окна. Дел было много, а поэтому, чтобы ничего не забыть Алексей решил составить список. «Это смешно, составлять список последних дел, но без этого никак не обойтись». Взяв лист бумаги и ручку, он сел обратно за стол, выпрямился, посмотрел в окно, вздохнул и…задумался. «Что бы мне такого сделать? Ну, в квартире, пожалуй, стоит убрать. Это первое. А также, я не хочу, чтобы мои родные нашли какие-то вещи, которые бы их расстроили, или заставили разочароваться во мне. А по сему, нужно уничтожить весь возможный компромат. Это второе. Хм… нужно написать послание родным, в котором я объясню им все и извинюсь. Третье. Дальше… Ах да, после меня останутся кое-какие вещи и…Гемоглобин». Подумав об этом, он посмотрел на довольного рыжего кота, спавшего на столе и ощутил сильное чувство вины перед животным. «Пусть сами решат, что делать с вещами, я к ним не привязан, а вот за кота словечко замолвлю. И…это четыре. Всего четыре важных дела, а дальше можно заниматься, чем душе будет угодно». План он поместил на холодильник, прикрепив магнитом с изображением желтого смайлика. Что заставило его иронично улыбнуться, и даже удивиться легкости, с которой он ко всему этому относится.
  Алексей приступил к выполнению пунктов плана, начав уборку в кухне. Он перемыл всю посуду, и, заглянув в холодильник обнаружил, что тот полон. «Давненько я нормально не ел. Хотя это и хорошо. В скором времени меня не станет, а эта провизия может пригодиться кому-нибудь, кто нуждается в ней больше, чем без пяти минут мертвец». Он собрал всю еду, кроме кошачьей в большой пакет и решил отнести в приют для бездомных, который находился в соседнем квартале. Так сказать сделать доброе дело, пока еще жив.  Алексей вышел на улицу, холодный ветер трепал ему волосы. По пути в приют он заметил старика, сидевшего на детской площадке, и гладившего собаку, его лицо показалось Алексею знакомым. «Это ведь тот самый дедушка, с которым я ехал вчера в троллейбусе». Алексей подошел к нему. Тот развернулся, поежился, и застегнув верхнюю пуговицу поношенной куртки, будто пытаясь принять более представительный вид, посмотрел на Алексея.
- Добрый день. Вы в этом доме  живете? – спросил молодой человек, указывая на здание позади себя.
- Жил когда-то, пока не выгнали. – хрипло ответил старик. Судя по лицу, он был удивлен доброжелательным обращением, а так же был растерян и стеснялся. Поэтому Алексей удержался от последующий вопросов.
  На улице было холодно, с каждой минутой желание идти в соседний квартал все уменьшалось. И судя по всему, этот дедушка был бы рад получить в подарок целый пакет яств.
- У меня тут кое-какая еда, я из города уезжаю, не хочу, чтоб испортилась, не возьмете ли вы ее себе? – спросил Алексей. Дедушка попеременно посмотрел то на пакет, то на Алексея, и снова на пакет. Его глаза заблестели. Он пригладил волосы, привстал и затем опять сел.
- Вы отдадите это всё просто так? Даром? – удивленно, и вместе с тем испуганно спросил старик.
- Да, забирайте, - ответил молодой человек, протягивая  пакет.
- Спасибо. Дай вам Бог здоровья! Долгой, счастливой жизни, добрый человек. – затараторил старик, забирая тяжелый пакет трясущимися руками.
- Не за что. Вас как зовут?
- Владимир..- ответил старик, а затем чуть тише добавил, – Петрович.
- Удачи вам, Владимир Петрович. – сказал Алексей и с легким сердцем побрел домой.
  У самой двери подъезда он обернулся, дабы посмотреть на старика. Тот уже что-то жевал, и даже делился с собакой, что радостно семенила перед ним. «Добрый старик. Совсем не жадный. Хм… но все же, почему он так цепляется за свою жизнь? Разве он доволен таким существованием? Хотя может у него просто смелости не хватает. Или в нем все еще живет надежда на светлый финал. Такой старый, а все еще надеется. В этом есть что-то забавное». С этими мыслями он вернулся в квартиру.
  Алексей взял мусорный пакет и выкинул в него две записные книжки, в которых около четырех лет он вел дневник, несколько пустых бутылок алкоголя, пару кассет, дисков, и две похабные книги в шутку подаренные его друзьями. После этого он около часа просидел за компьютером, выборочно удаляя файлы. Сделав это, он вычеркнул второй пункт из списка, висевшего на холодильнике.
Он хотел было приступить к предсмертной записке, но подходящие слова отказывались приходить на ум, поэтому Алексей решил написать её непосредственно перед смертью.
  Поскольку больше «важных дел» не осталось, он решил провести остаток дня в свое удовольствие. Алексей включил любимую музыку на всю квартиру. Им овладело странное ребяческое чувство. Он несколько часов играл в компьютерные игры, затем просто лежал на диване, подпевая любимым песням и дразня Гемоглобина, после этого он достал старый дартс и бросал в него дротики пока не надоело, под вечер Алексей читал книгу лежа в ванной, а перед сном пересмотрел пару любимых фильмов. А главное, что отличало этот день ото всех других, что были в его жизни, это то что всё что он делал сегодня было только ради его удовольствия, он не думал о том что будет дальше, забыл обо всех обязанностях.
  Алексей давно не ощущал такой легкости, которую человек может почувствовать радуясь простым вещам. Это чувство напомнило ему беззаботное детство, тот период, когда он не знал что такое настоящие страдания, долг, боль потери или комплексы. Тогда будущее казалось светлым, а жизнь – вечной. Дети не знают цены денег, не видят всей грязи окружающей их действительности. Они доверчивы, наивны, и тем не менее почти что всесильны, у них есть то, что большинство людей, становясь взрослыми теряют, а именно – способность мечтать. Какие бы ужасы тебя не окружали в детстве, ты мог запросто от них убежать, для этого тебе всего-то стоило повязать на голову мамин платок и взять в руку палку, и вот ты уже не слабый, обиженный сверстниками мальчик, а бравый пират, которому плевать на закон. Еще одно мгновение, и ты уже  отважный палеонтолог, обнаруживший яйца динозавра или дикий индеец, сражающийся с буйволом.
  У Алексея детство было светлым и счастливым временем, но теперь оглядываясь назад, оно кажется настолько далеким, что все его краски выцветают под воздействием всех тех лет из взрослой жизни с их стрессами, проблемами и кризисами.
  Так он и заснул, размышляя о былом. Алексей спал крепко, с наслаждением. Еще бы! Ведь этой ночью он спал последний раз в своей жизни.
 5. Судный день
  На следующий день Алексей проснулся почти в двенадцать. Солнце ослепительно отражалось от светлых стен, рассеивая свои лучи на все предметы в комнате. Чуть приоткрыв глаза и, осмотревшись, молодой человек подумал: «Вот и всё. Этот день настал. Я буду рад запомнить этот мир таким солнечным». На короткое мгновение Алексею показалось, будто это все сон, настолько нереальной была его затея. Ему привиделось, что он сидит перед печатной машинкой, и записывает все свои поступки, действия и слова. Черные буквы этой фразы казались ярче всех остальных: «Вот и всё». Но бумагу зажевало, и теперь дальше только пустота, а с этой жизнью будет покончено.
  Алексей отправился в душ. Проведя все необходимые процедуры, он вернулся в спальню и открыл шкаф. «Нужно прилично одеться. Без изысков, но не в халате же прыгать. А хотя, кровь и так заляпает почти всю одежду, так что лучше просто надену свои любимые вещи, в конце концов, я это делаю для себя». Для придания нужной атмосферы Алексей включил песню The Doors – The End. Её обреченное звучание как нельзя лучше подходило под состояние его души, а прекрасная мелодия в сочетании с не менее хорошим вокалом тешила его внутреннего эстета. Он надел черные джинсы, белую рубашку из прочного льна и кеды. «Будет немного нелепо лежать там босиком, как по мне», - рассудил он. И хотя через какое-то время эту одежду должны будут разрезать патологоанатомы, его это совершенно не волновало.
  Алексей отправился на кухню, где у холодильника его поджидал голодный кот. Он насыпал питомцу тройную порцию, дабы тот не голодал, в случае того, что труп хозяина не сразу обнаружат. Алексей достал из шкафчика вино, и налив себе полный бокал, сел за стол писать предсмертную записку. Её написание очень тяжело ему давалось. Он несколько раз начинал, затем зачеркивал написанное и выбрасывал лист в урну. Где-то на шестой попытке он подумал: «А может вовсе не стоит её писать. Да, меня будут проклинать за то, что я ничего не объяснил. Но по сравнению с тем, что я сделаю это мелочь. Пусть сами думают и сами решают. Зачем им что-либо объяснять? Это моё личное дело». Зазвонил телефон. Алексей немного вздрогнул. Это была мать.
- Алло. Привет, мам.
- Привет, Леша. Как ты там? Ты к нам на праздник приедешь? – будничным тоном спросила женщина.
- Эммм.. наверно не получится, - ответил Алексей, поглядывая на урну полную неудавшихся записок, - меня ребята с работы пригласили на шашлыки за город.
- Да? Что ж, это хорошо, аккуратней там на дорогах, праздник все-таки, пьяных за рулем навалом.
- Не переживай. А вы как? – голос Алексея начал подрагивать, лицо покраснело.
- Мы – хорошо. Пришли дедушка с бабушками, Ольга с мужем, дядя Саша. Отец твой с костром возится, а мы салаты нарезаем. Ах да, ты сводил Гемоглобина к ветеринару?
- Да. С его почками все в порядке.
- Вот и славно. Ладно, отдыхай там, приезжай как будет такая возможность. До связи, родной.
- Пока, мама.  Алексей повесил трубку. Он какое-то время стоял и молча глядел в одну точку. «Она совершенно ни о чем не подозревает. Как же обидно, что наш последний разговор был таким бытовым. Но прощаясь с ней и благодаря за то, что она для меня делала я вызову лишние подозрения, а я для себя твердо решил довести дело до конца». От мысли о том, что его мать будет скорбеть, у Алексея свело живот. А вино, выпитое на голодный желудок, усугубляло ситуацию еще и тем, что вызывало сильное головокружение. Дабы преодолеть этот приступ он опустился на стул. Разноцветные блики в его глазах постепенно рассеялись и разум вновь обрел трезвость. За стеной кто-то начал играть очень грустную мелодию на фортепиано. «Это весьма неожиданно. Я –то думал, что все уедут шумно отмечать за город». Музыка за стеной усилилась, создавая впечатление, что чья-то легкая печаль, превращается в подобие безумия. Играли очень искусно, душераздирающе, и поэтому казалось, что музыкант сейчас глубоко переживает всю суть боли одиночества. «Быть может я не один такой? И этому человеку за стеной так же плохо как и мне, и его посещают те же мысли, и он делает те же выводы». Игра прекратилась. За стеной послышались хлопки, одобрительные возгласы и звук передвигаемых стульев. «Хэх. Нет. Этот человек не одинок. Он просто искусный обманщик-музыкант. Что ж, ешьте и празднуйте, люди, раз на то ваша воля! А я, пожалуй, исполню свою».
  Алексей направился в гостиную. Он открыл окно настежь, посмотрел вниз. На детской площадке – никого, лавки – пусты. «Замечательно». Молодой человек стоял у открытого окна и смотрел на чисто-синее небо. Его колени и руки начали дрожать, а в горле пересохло. «Ну уж нет. Я боялся, что когда до этого дойдет, ты начнешь трусить!» - обратился он сам к себе. Вдруг, что-то огромное и ярко рыжее оказалось на белом подоконнике, Гемоглобин преградил хозяину «путь отхода». Внезапное появление кота заставило Алексея содрогнуться. «Ух..напугал ты меня, дружище», он взял кота на руки и понес на кухню. «Неужели ты все понимаешь? Прости, Гемоглобин… Посиди здесь немного». Заперев кота, он направился обратно и залез на подоконник. Гемоглобин, запертый в четырех стенах издал пронзительный и вместе с тем низкий вой. С тех пор как его котенком заперли в одной из комнат старой квартиры на целый день, он терпеть не мог замкнутых пространств. Жалость к животному, которому и так  скоро придется нелегко, заставила Алексея слезть с подоконника и отпереть дверь кухни. После этого он сразу же вернулся на прежнее место. «Боже, сколько беготни!» - устало подумал Алексей.
  Он стоял на подоконнике, закрыв глаза. Алексей тяжело вздохнул… и почувствовал один из самых вкусных запахов в его жизни. Его рот мгновенно наполнился слюной. Это был запах мяса, которое жарили на костре.  Видимо кто-то в соседнем дворе готовит шашлык. Этот запах потянул из памяти Алексея целую вереницу воспоминаний: о том, как он в детстве учился разводить костер и о том, как они с друзьями играли в войну на первое мая, пока взрослые сидели за столом в тени их старой густой груши, о том, как он впервые поцеловал девочку, когда отдыхал в летнем лагере,  воздух в тот вечер пах жаренными сосисками, хвоей и дешевыми духами, затем последовал день из прошлой осени, когда он вместе со всеми своими друзьями и Мартой поехал за город с палатками.
  Алексей стоял, держась за оконную раму, а в его голове, воспоминания, подхватывали друг друга, словно вводили новеньких в хоровод. И вот он уже сидит под елкой, колючие ветки почти полностью скрывают его от глаз родных, которые суетятся по поводу скорого прихода гостей. Разноцветные огни гирлянды освещают старенькие игрушки, а их лучики пляшут по стене, запах мандаринов смешивается с запахом вареной сгущенки и разнообразных салатов. Еще мгновение и огни на ёлке становятся цветастыми прожекторами на первой в его жизни дискотеке. Ему тринадцать лет и он танцует с девочкой в ярко голубом платье, она накрасила и без того красивые глаза мамиными тенями. Вспышка! И вот, Марта стоит у зеркала и красит ресницы, ее тонкие белые запястья совершают легкие, завораживающие движения. Этим вечером они идут на день рождения лучшего друга Алексея. Тогда много народу собралось его поздравить. А в детстве он был практически изгоем, и лишь маленький Леша, обнаружив, что у этого паренька такая же безграничная фантазия, пообещал вечно быть его другом, и не давать его в обиду, скрепя клятву мизинцем. Таким же образом он мирился со старшей сестрой, когда проболтался родителям, что та без спроса приводила в дом подруг, в тот день наблюдая за тем, как они бесились в комнате сестры, он подумал, что девочки странные создания. Такое же смешанное чувство удивления и радости он испытал, когда его одноклассницы лихо отплясывали на танцах в честь окончания школы.
  По мере появления новых воспоминаний, его глаза увлажнились. «Черт побери! Сколько всего было в моей жизни… Были и плохие моменты, это правда, но сколько волшебных, незабываемых вещей мне довелось делать или повидать. Эти мелкие радости, победы, впечатления, их было множество! А сколько их еще может быть! Я ведь и половины из задуманного мною тогда не воплотил. Зачем я прятался от того, что мне так нужно? Я ведь хочу общения, взаимной любви, я хочу семью, хочу творить и узнавать и … я безумно хочу есть!» Все это пронеслось в его голове за каких-то несколько минут. Он оступился и поскользнулся, с грохотом упав на пол гостиной. Не смотря на боль в спине он рассмеялся. Алексей встал, потер ушибленное место и сказав «Да гори оно все синим пламенем!», захлопнул окно. Он взял свой кошелек со столика на кухне и пошел на улицу. 
   Солнце начинало клониться к закату. Впервые за долгое время он понял, насколько прекрасен весенний вечер. В соседнем дворе мужчины жарили мясо, спасшее Алексею жизнь. Запах шашлыка мешался с запахом  абрикоса, цветы которого окрашивались лучами заходящего солнца в розовый. Он шел вниз по улице, в поисках уютного заведения, где могли бы утолить его голод. Так он прошел пару кварталов, пока его внимание не привлекла неоновая вывеска гласившая: Кафе «Сад Земных Наслаждений».
«Громкое название как для такого неприметного заведения», - улыбнувшись, подумал Алексей.
  Внутри был полумрак. Заведение делилось на три небольших зальчика. На темно-коричневых стенах висели плакаты с картинами Босха, обрамленные деревянными рамами. Спокойная музыка, а точнее её громкость сразу понравились Алексею. Ввиду того что в заведении не было ни души он мог выбрать любой столик, Алексей занял угловой столик и через минуту подошла милая официантка. Судя по её восторженному лицу она была рада видеть посетителя.
- Добрый вечер. Добро пожаловать в «Сад Земных Наслаждений»! Что вы будете заказывать?
  Волчий аппетит проснувшийся в Алексее заставил его сделать, пожалуй самый большой заказ на одну персону, который когда либо получало это заведение. Он заказал луковый суп, большую порцию жаренного мяса, два вида салата, тарелку печеного картофеля с сыром, два куска шоколадного пирога и в придачу кружку пива. Это была не просто вкусная еда, она возрождала в Алексее любовь к жизни. Позвав официантку он попросил её наполнить опустевшую кружку.
- У Вас хороший аппетит – ласково сказала девушка, удивленная счастьем с которым Алексей поглощал свой «праздничный обед».
- Это просто у Вашего заведения хорошая еда, сказал Алексей и улыбнулся.
- Спасибо. Готовим с любовью, к тому же для первого и единственного за сегодня посетителя мы особо постарались.
- Неужели я единственный?
- Да. Все люди предпочитают отдыхать с семьей и друзьями.
  Вздохнув, она отправилась в бар. « Милая девушка. Надо будет спросить у неё номер телефона, вдруг она свободна» - эта мысль бесконтрольно пронеслась у Алексея в голове, чуть было не заставив его подавиться. «Ну ничего себе Алексей Петрович! Как вы посмелели! Смерть обманули, так что ж теперь и храбрости хватит у прекрасной дамы номер спросить? Ну-ну!»
  Она вернулась с полной кружкой холодного пива, поставила ее перед Алексеем и уже развернулась чтобы уходить когда он её остановил.
- Эм. Извините!
- Да? – любезно протянула она.
- Вы в данный момент свободны? Я имею в виду, не хотели бы Вы сходить со мной куда-нибудь на выходных, когда будете свободны? Можно Ваш номер телефона? – он давно так не волновался. Каждое произносимое слово ему казалось глупее предыдущего. Алексей чувствовал, будто он совершенно разучился знакомиться. Девушка улыбнулась, опустила глаза, и даже в тусклом свете лампы было видно, что ее щеки залились румянцем.
- Что ж… думаю можно, – тихо сказала она, доставая из кармана на фартуке маленький блокнотик для заказов. Она быстро написала свой телефон, оторвала листик и вручила Алексею.
  Еще какое-то время он сидел в кафе, а затем, расплатившись и обменявшись с официанткой последними робкими улыбками, он покинул «Сад». Алексей вышел на улицу, когда солнце уже зашло. Его родные в нескольких километрах должно быть сидят на улице, укутавшись в пледы, и слушают истории друг друга, поедая праздничный ужин. Когда они отмечают что-то на улице они всегда сидят допоздна. В этот момент ему очень захотелось присоединиться к их теплому и уютному мирку. Недолго думая, Алексей сел на нужный автобус и поехал к ним. В окне мелькали городские огни, а на душе у него было так светло и по-детски радостно, что все, что с ним было, вмиг показалось ему чьей-то дурной фантазией. Клочок бумаги с номером, лежа в нагрудном кармане, согревал его душу и веял чем-то новым  и хорошим. Алексей ехал домой, чувствуя себя как никогда счастливым и живым.