Кредо тамплиера

Любовь Отраднева, Светлана Маркова

КРЕДО ТАМПЛИЕРА

Создателям франшизы «Кредо ассасина»
и Пушоночку за всё!

Часть первая. Шэй
«Меня зовут Шэй Патрисия Кормак. Я пережила потрясение и многое переосмыслила. Я готова служить правому делу, и для счастья мне осталось только одно. Найти своего Хэйтема Кенуэя. Для серьёзных и прочных отношений».
«О нет, ты, девочка, не Шэй, а Шая. Не стоило тебе приходить сюда. На фотках почти раздетая, а туда же, замахнулась на женскую версию главного героя игры!»
«Ты погоди, сейчас её с другой стороны слэшерки пинать начнут! Им тоже не понравится женская версия Кормака, только по другим причинам!»
«Отстаньте от человека, имеет право! Ничто ведь не истинно и всё дозволено! Давай обратно к ассасинам, Шэй!»
Александр Райский сначала впился взглядом в исходное сообщение. Да, именно в текст. Такого здесь, кажется, ещё не бывало. Только потом он перевёл взгляд на фото.
Такая вот она и в жизни, видимо. Никаких даже попыток стать похожей на любимого героя, хоть бы и в женском варианте. Рыженькая. Глаза почти чёрные. И ещё не знающие, нет… С косметикой переборщила, и всё же вышло выразительно. Но вот без косметики он бы её узнал. Точно раньше где-то видел.
Зачем она это делает? Пытается призывно улыбаться, надевает майку в облипку на двух верёвочках, снимает сама себя вполоборота… и берёт себе имя парня, чей мир обрушился, перевернулся, чьи вчерашние друзья оказались смертельными врагами, а былые враги приняли его с дорогой душой.
Считается, что такие девочки не отыгрывают парней даже понарошку. Впрочем, эта рискует куда сильнее. Почему-то она, вот такая, с подведёнными глазами и сердечком на шее, прошла полную крови игру. И не скрывает, что её там зацепило и кто зацепил. И не боится бросить вызов ни парням, которые считают, что девчонкам, тем более гламурным дурочкам, в «Кредо ассасина» не место, ни девчонкам, которые находят там прежде всего благодатное поле для фантазий о запретной любви между мужчинами.
Такое чувство, что она ищет кого-то конкретного. Кого-то, кто очень далёк от стандартных подходов – ко вселенной этой игры и к жизни в целом. Кого-то, кто понимает больше остальных.
В сердце будто повернулось лезвие, почти обожгло узнаванием. Может быть, девочка и не ролевую предлагает, и не просто придумала такой интересный способ познакомиться. Может быть, это послание. И его надо проверить.
Вот так, сменить аватарку – и можно писать своё сообщение.
«Нет, я её забираю. Властью, данной мне Орденом. Отныне здесь и в привате я её магистр».
И не ждать реакции сообщества на то, что безымянный тамплиер с его вечными скучными аналитическими постами внезапно обрёл имя одного из главных персонажей. Ждать только личного сообщения.
* * *
«Магистру Кенуэю. Может быть, я ошибаюсь и мы не были раньше знакомы. Но если когда-нибудь знали Виолу Архипову, точнее, дружили с её родителями, – то это я».
Точно. Последний раз Райский видел эту девочку лет шесть назад – но ведь и правда она.
«Виола, да ты что, я тебя и правда почти узнал, но вот как ты нашла способ меня вычислить и почему здесь? Александр Дмитриевич Райский».
«Вы же были в одной организации с моим отцом. Я хоть и маленькая ещё была, когда вы пропали с нашего горизонта, но я много что видела и слышала. Может, даже чуть больше, чем мне полагалось в свои тринадцать лет, особенно, в том, что касалось вас. И надо же, за это время много забылось, но здесь, в игре… Стоило только начать – и всё всплывает, вспоминается само собой. Особенно тайные общества и общее дело. Особенно ваше лицо, когда я дошла до третьей части. А после «Изгоя» написала то, что написала».
«Виола, но всё же – почему Шэй? Что такое случилось, что весь твой мир, похоже, перевернулся? Неужели что-то, связанное с родителями? Кстати, как они? Вот об этом-то надо было спросить в первую очередь…»
«Папа погиб в аварии. Год назад. А мама уехала за границу работать по контракту. Деньги шлёт, а с собой не зовёт. Тем более, я поступать собираюсь, принципиально на бюджет. Хотя один раз уже провалилась».
«Надо же, я и не предполагал, что всё обернулось вот так! Если бы я нашёл вас раньше…»
Он не будет расспрашивать Виолу, не променяла ли её мать на чужого мужчину. Сам проверит по своим каналам.
«Да, это было бы замечательно. И, может быть, сейчас всё было бы лучше, чем есть, но что думать о неслучившемся?»
«Девочка моя, чего же тебе стоит держаться…»
«Не надо так говорить, а то я разревусь».
«А вот этого уж действительно не надо! Если хочешь – я приеду к тебе и сам прослежу за этим. Надо же навёрстывать упущенное!»
«Ой, а давайте! Я там же живу!»
«Тогда я поспешу. Пока на такие твои фотографии не клюнул кто-нибудь посторонний!»
И Райский так и не решился спросить – даже текстом на мониторе – не клюнул ли кто-то и в самом деле. А может, он не успел первым?
Когда он увидел Виолу вживую – опасения ещё усилились.
– Ты и по улице так ходишь?
– Ну не совсем, всё-таки в джинсах и кофточке, – она старательно показывала, что не смущается.
– И то хорошо. Но так жить опасно. Точно ещё никто не приставал?
– Да нет…
И от этих слов полегчало на сердце. Так полегчало, что само собой выговорилось:
– Выходи за меня. Серьёзно!
– Что? – Виола изумленно уставилась на Райского, а он продолжал:
– Будешь ты у нас Шэй Кенуэй, и пусть говорят что хотят!
– Я представляю, что они скажут, ёлки зелёные! – и вот тут тёмные глаза её засияли, и в них обнаружились такие глубины и бездны чувств… – Знаете что, Александр Дмитриевич, я об этом мечтала ещё в тринадцать, и послание своё направила именно на вас!
Он остолбенел от таких откровений. Очень уж неожиданно! Но что греха таить – приятно, и надо же, как совпало! На редкость удачно, можно сказать.
* * *
«Видали новую тему на форуме? Свадьба Хэйтема Кенуэя и Шэй Патрисии Кормак!»
«Ну ни фига ж себе! Пойдём поржём?»
«Да зачем? Пойдём поздравим! Она не Шая, она там очень красивая на фотках!»
«Шая тоже красивая».
«Я не это имел в виду, правда, за девочку стоит только порадоваться! И как же они быстро…»
Знали бы они все, как удивлялся этому сам жених! Конечно, в семьях соратников ему доводилось видеть всяких девочек, порой необычных, но что эта девочка окажется такой – даже и подумать не мог.
Хотя нет. Она не такая, и хорошо. У нее нет дара, который так легко может стать проклятием. Дара творить миры, в которые затягивает. Хорошо ещё, что в основном самих творцов.
Как раз такие «создательницы» – лакомый кусочек для ордена тамплиеров. Они неустанно разыскивают девушек с подобным даром, а по слухам – прилагают и какие-то конкретные усилия, чтоб такие рождались чаще. Но, справедливости ради – братство ассасинов тоже своего не упускает.
Райский столько пропустил, пока работал в Индии! Главный ассасин бывшего СССР, Рудик Баунтилевич, наложил лапу на подмосковный самородок – Таю Бзынь, в девичестве Щемилову. Правда, остался с носом. Но как же жаль, что подробности исчезновения Таи остались нераскрытыми!
Правда, оставались дети друзей – Эля и Лаврик, за которыми Райский присматривал ещё в Индии и продолжал это делать сейчас, несмотря на столь приятные перемены в жизни… Как раз за Элей он вернулся в Россию. Посмотреть, что получится из подсказанной ей идеи объединить двоих своих поклонников в одном лице. Эля оказалась сильным демиургом – не просто создала свой мир, но и сумела, поняв, что пошло не так, вернуться обратно. И не одна, а вместе со своим истинным избранником! Правда, вернулись они не насовсем. По ночам попадали вместе в специальное пространство и разбирались в своих запутанных отношениях, ну да оно и к лучшему. Райский не подглядывал – отслеживал результаты.
Были ещё и другие друзья, у которых имелось аж три девочки, но из них одарённой оказалась одна – почему-то средняя. И следить за ней в каком-то смысле было легче всего – она работала у Райского в фирме. Он сам ненавязчиво создал эту ситуацию. Как и другую, уже после того, как понаблюдал Снежану в качестве демиурга. Помог её бывшему мужу уйти быстро и безболезненно. У того всё равно не было никаких шансов выздороветь, а вот сама Снежана и её способности были ещё очень и очень нужны. Она ближе всех подобралась к тайнам Хранителей. Ну, после загадочно исчезнувшей Таи Бзынь. И, как Эля, Снежана научилась находить выход из вывертов собственного творящего подсознания – и при этом, в отличие от Эли, не зацикливалась только на личной жизни.
С такими талантами Ордену обеспечена победа! Особенно учитывая, что ассасины давно забыли о своих высоких идеях и, сами того не замечая – или замечая, что ещё хуже – продались хитрому дельцу, словно в насмешку именующему себя магистром. Теперь у них магистры, значит. А у нас… у нас просто державники. Чем ближе к России – тем ближе к Богу и победе, так что и зарубежные отделения Ордена тоже могут «пролететь». Да и ставят они всё больше не на творцов, не на создательниц, а на людскую генетическую память, прямо как в ими же тиражируемых играх из серии «Кредо»…
– А что, Саша, у них почти все игры про ассасинов, точнее, с их позиции, чтобы те всем надоели?
– Подозреваю, что именно так! Хотя, по моим наблюдениям, правоту тамплиеров люди начинают понимать с возрастом. Кому в молодости не хотелось совершить революцию?
– Пожалуй. Начитаешься книжек типа «Трёх толстяков»… и думаешь: раз – и это всё изменит!
Александра Дмитриевича очень радовало, что при всей любви к нарядам и косметике, а также к игровому миру «Кредо» и всему, что около, Виола думала о главном. Хорошо было и то, что она-то не могла никуда провалиться, и для всех её фантазий не нужен был собственный мир – можно было отыгрывать и дома. И – фигурально, а иногда и буквально – пить с губ своей маленькой Шэй сладкий ирландский ликёр.

Часть вторая. Шая
– Сестричка, слыхала новость? – Галя влетела в комнату, буквально распираемая сногсшибательными вестями. – Твой шеф женился!
– Так он и без того всю дорогу с кольцом ходил, – Снежана даже головы от книги не подняла.
– Он вдовец, долго хранил верность. А потом нашёл себе совсем молоденькую девочку! Кто-то меня ей порекомендовал как маникюршу!
– И кого ты только, Галка, не знаешь! Ну и какая она, как зовут?
– Виола. Прикинь – Виола Райская! Вот ведь небось в девичестве какой-нибудь Жабиной была! Рыженькая, ну, может, яркая блондинка, твой бывший чуть порыжее… был. Стрижка такая прикольная, асимметричная, – Галя пальцами показала, какая и докуда. – И она так вызывающе одевается! Наверно, всё же только дома. Почти одни верёвочки. Это у твоего шефа настолько нет вкуса или он просто ей всё позволяет?
Снежана не знала. Она думала только об одном: она ведь придумала девочку Виолу. Та появилась в её мире из её же головы, хоть и не вписывалась. Как и отец, с позволения сказать, Анатолий, век бы его больше не видать.
– А лет этой Виоле сколько?
– Девятнадцать.
Нет, той Виоле было меньше. Снежана с ней даже как-то пообщалась…
* * *
Сегодня она впервые оказалась у Райского в гостях. Когда шла – вообще-то была уверена: Анатолий прав, и сейчас Александр Дмитриевич представит её своей супруге. Она, Снежана, поставит крест на своих дурацких мечтах и будет чувствовать себя в безопасности.
Вот только вышло-то всё не так.
– Кто эта девочка? Ваша дочь?
– Нет, я дочь домработницы, – с вызовом заявило юное создание. – И кроме меня и мамы, ни одна женщина сюда уже давно не ступала!
– Виола, будьте так любезны, прекратите, – учительским тоном сказал Райский.
– Да нет, ничего, мне очень интересно, – Снежана повернулась к девчушке. – Вы откуда ж такая? Вы не вписываетесь.
– Мы «из бывших». И этим гордимся! Александр Дмитриевич, идите скорее кушать варенье!
– Только вместе с гостьей.
– Спасибо, я воздержусь. Может быть, это диверсия, чтобы вас отравить.
– Дамы, перестаньте ссориться, да хватит же! Сталина, кто открыто говорит такие вещи – тот не станет их делать. Тот гордится скорее уже тем, что перековался.
– Тогда хорошо… – Снежана смягчилась, продолжая с интересом разглядывать девочку. – А варенье у вашей мамы всё-таки затхлое, это видно.
* * *
Виола отвечать не стала, просто вышла за дверь – но остановилась там, прислушалась. Бледная моль даже голоса не понизила, до того удивлялась:
– Как же так? Я же загадывала мир без пережитков и без недовольных!
И Виола, позабыв про чай, влетела в комнату – сдержаться она не могла:
– Да так же не бывает! Если бы всего этого, если бы нас вот таких вот не было… Да вот даже кино товарищу Райскому о чем снимать, если – никакого конфликта?
Моль смешалась, даже глазами захлопала:
– Ой, а ведь и правда… Зачем агитировать тех, кто и так?..
– Может, чтобы недостатки не обострялись? – засмеялся Райский.
– Так если люди идеальны, – нахмурилась Снежана, – они о недостатках могут и не знать. Провоцировать-то зачем, показывая старый мир?
– Ну, не всё так расчудесно, – заметил Райский. – Ведь старый мир победили с трудом, а навсегда ли – кто скажет? И потом, ведь это именно вы – крёстная мать этого мира! И вы помыслили его таким. Не сразу идеальным, а миром победившего света…
Снежана задумалась. А Виола нетерпеливо тряхнула головой:
– Ну, раз так… Если я тут мешаю – можно и мне другой мир?
– Да можно, – на лице Снежаны промелькнуло раздражение. – Тебя тут быть не должно! Скорее уж в моём мире…
* * *
И слова её начали сбываться немедленно. Вокруг Виолы сгустилась тьма. И самый воздух как будто тоже сгустился, и её закружило… Закружило так, что она на какой-то миг потеряла сознание. А когда очнулась – обнаружила себя в каком-то весьма начальственного вида кабинете. Прямо на столе. Она сидела на нем с ногами, в неудобной и не самой приличной позе. И мало того – на нее смотрел Райский! Причем даже не возмущённо, а… скорее, с вежливым удивлением.
– Дорогая, ты что тут делаешь? Почему дома меня не ждёшь?
– Эээ… Соскучилась! – мгновенно нашлась она, невинно хлопнув глазами.
– Тогда пошли домой!
Виола послушно слезла со стола – и между делом заметила, что на пальце у нее блеснуло кольцо. Обручальное. Это что же, она…
Собираясь с мыслями, Виола не заметила, как она и её… супруг дошли до машины. На разговоры за рулем Райский явно не любил отвлекаться, так что с вопросами можно было подождать… и подремать хотя бы.
И вот тут она услышала… кого-то. Никак другую себя?
– Ты кто такая? Я тебя не звала и не знаю!
– И я тоже не знаю… Вернее, не знала, что ты тут уже есть! – Виола от души понадеялась, что не произнесла это вслух.
Но та услышала.
– Ты что, мой двойник или что-то вроде?
– Если ты тоже Виола Архипова, то да.
– А вот и нет – я Виола Райская и ничего своего тебе отдавать не собираюсь!
– Это мы посмотрим!
– И правда. Попробуй мной поприкидываться, не подглядывая в мой разум!
Хоть этот диалог и был мысленным, но Райский, похоже, что-то заподозрил. Подъехав к дому, он повернулся к жене и позвал:
– Шэй!
Виола из прошлого недоумённо хлопнула глазами. Что за странное имя? Ну ладно, если он так её дома зовёт…
– Да, дорогой? – улыбнулась она. Но Райский вдруг нахмурился, явно что-то заметив.
– Не заболела? А может… тебе другие миры привиделись? – судя по голосу, он очень опасался положительного ответа.
Виола тоже нахмурилась.
– А если и да? И там вы были режиссёром, а я… Ну хотя бы благородной утончённой барышней, которую не пощадил новый режим?
– Вот прямо так не пощадил! Неужто родителей расстреляли?
Он уже понял, про какой мир идет речь. Уже давно подозревал, что способности Снежаны едва ли не безграничны – священник Анатолий пытался появиться в реальном мире, а теперь вот ещё и это… В его девочке какая-то чуждая сущность, которая зовёт его на «вы» и не любит Советы и Сталина. Вон, горячится:
– Ну, расстрелять не расстреляли… Но из-за этого режима они потеряли всё!
– Знаешь, в нашем мире мы тоже потеряли всё при смене власти. Так что мы недалеко уехали друг от друга и найдём общий язык даже так…
Виола чувствовала, как её здешний двойник пытается подать голос. И, чтобы заглушить эту девчонку, ляпнула первое, что пришло на ум:
– А вам, похоже, нравятся, только покорные?
– Да нет, мне нравятся интересные. С кем можно по-умному поговорить. Но ты не моя жена, и да, в том мире я во плоти не присутствовал.
– Но как же…
– А тот Райский, которого ты знала – это всего лишь представление обо мне некой особы по имени Снежана. Знаешь такую?
– Знаю. Бледная идейная моль.
– Эй, полегче! – подала всё-таки голос «оригинальная» Виола. – Её сестра мне маникюр делает!
– Ну так то сестра, – сразу заткнула её Виола из прошлого. – А она сама послала меня сюда, потому что я ей портила картину мира.
– Что же с тобой делать? – задумался Райский. – Ты, похоже, совсем отдельная личность, и решать насчёт тебя придется самой Снежане… Точнее, только она сможет с этим что-то поделать.
– Но… не надо ничего делать! Я же хочу быть с вами!
– Со мной не выйдет. А вот в том мире – может быть.
– А мне тот мир не нравится!
Райский только отмахнулся и вышел из машины. Как легко можно было догадаться, звонить Снежане.
– Да, я знаю, что вы на больничном, – доносился его голос, – но дело очень срочное, это больше, чем работа!
Пока он объяснял, как до него добраться, здешняя Виола чувствовала, как ей становится не по себе. Да нет, какое там не по себе – она кипела от возмущения!
«Меня зовут Шэй Патрисия Кенуэй! – зашипела она на своего двойника. – А вот ты – просто Шая! Суетная продажная женщина, которая поставила не на того! Вон из моего сознания!»
Аж перед глазами полыхнуло от вспышки ярости, а когда проморгалась – захотелось всё же протереть глаза при виде того, кто перед ней возник. Вернее – возникла. Как будто в зеркало смотришь. Только на ней старенькое перелицованное платье, больше подходящее приживалке. И её, саму двойничку, от этого наряда передёргивало.
– Ндааа… – Виола поморщилась. – Ладно, приодеться помогу, накраситься тоже… И хватит с тебя!
– Нужны мне твои обноски!
– Так ты и судьбу строй свою!
– Как получится. Ладно уж, давай показывай свои наряды!
* * *
Это их заняло надолго. Они даже почувствовали друг друга не то подругами, не то и вовсе сёстрами.
Так что Снежана, поднявшись в квартиру, на несколько секунд застыла с раскрытым ртом, увидев перед собой двух совершенно одинаковых Виол, стоящих рядом с ехидными улыбочками – мол, угадай, где кто!
Хотя нет, просекла.
– Ты вот ниже ростом, не доросла немножко, и накрасилась неумело, даже если бы была и не слегка прозрачной. Извини, что так фамильярно, но мы ведь знакомы. И ты, оказывается, родилась в моей голове по мотивам… вот её, – она повернулась к старшей Виоле. – Будем знакомы…
– Ну ничего себе! – хором ахнули Виолы. – Ты что, совсем… не от мира сего?
– Конечно! – заглянул в комнату Райский. – Я же говорил, одну из вас она создала. И заслала сюда.
– А вы-то откуда знаете?! – оторопела Снежана.
– Я – знаю. Это ваш дар, всё идёт изнутри вас, но я всё наблюдал. Ничуть не вмешиваясь.
Снежана нахмурилась, скрестив руки на груди:
– Вот как, не вмешиваясь? Да неужели?
– Я никогда не вмешиваюсь. Только изучаю.
– Ещё скажите, что ваша организация занимается не просто базами данных, но и строит планы по переворачиванию мира!
– А так и есть! – ввернула Виола. – И занимается, и строит! Как ассасины… точнее, ассасинов в «Кредо»!
– Мой начальник строит ассасинов. В три ряда с матрасами на подоконнике. Что я ещё сегодня узнаю?
Райский усмехнулся:
– Ну, например, то, что ваши создания уже начали вылезать в реальный мир. Да-да, не смотрите так, я в курсе насчет Анатолия.
– Вы что, камеру в моей квартире поставили? Это же незаконно! Вы кем себя возомнили вообще?
– Магистром тамплиеров, – с гордостью объявила Виола-Шэй, – русским Уорреном Видиком!
У Снежаны даже руки опустились:
– Но как же так? Александр Дмитриевич, вы же всегда были патриотом! А ваш тезка Невский вообще всяческих псов-рыцарей топил в Чудском озере!
– Очень распространённое заблуждение, – Райский по-учительски глянул поверх очков. – Шэй, дорогая, не стоило говорить слово «тамплиер», оно пугает людей, так же как многих пугает слово «коммунист». Основной идеей Ордена всегда было, есть и будет встраивание в существующую систему без её разрушения. Нужные люди занимают ключевые посты и меняют всё в нужную сторону. А вы отлично знаете, Снежана, что моя деятельность вполне направлена на благо России. Не стоит привязывать современных тамплиеров к наследию и атрибутике прошлого.
– Ну, может быть, вы и правы, – Снежана смешалась, но лишь на мгновение. – Но всё это вас не извиняет! Следить за мной – это бессовестно!
– Пожалуй, и вы правы. Надо было вам довериться и доверять. Включить вас в проект и провести ваше погружение с открытыми глазами.
– Куда… погружение?
– В ваш собственный мир.
– Так значит… И это тоже вы спланировали?!
– Я ничего не планировал. Только наблюдал. Всё, что там существовало, просто плод вашего воображения. Но воображение у вас сильнее, чем у обычного человека. Поэтому вы создали меня тамошнего, и вот её, и Анатолия…
– Постойте-постойте… Кстати, насчет Анатолия – не знаете ли вы, о всевидящее око тамплиеров, где он сейчас находится?
– После того, как растаял в воздухе, пока не проявлялся. Но это не значит, что не проявится.
– Плохо.
– Плохо. Тем более что у него тоже есть в нашем мире двойник. И вы его должны была видеть, чтобы он возник в вашем мире.
– Да, конечно, видела! Он мне дверь держал… Значит, это был настоящий?
– По всей видимости. Вы его просто воспроизвели. Это как мы не можем увидеть во сне лицо человека, которого ни разу не встречали хотя бы мельком. А ещё я думаю, что вы угадали имя.
– Каким бы образом?
– А так. Имя «Виола Архипова» вы наверняка должны были слышать, её родители дружили с вашими, а видеть её никогда не видели. Результаты, однако, налицо. Вот такая у вас невероятная сила.
– А так вам и надо! Разбирайтесь теперь с двумя Виолами! И всё равно же вам мой дар вряд ли был нужен для благих целей!
– Добраться до Хранителей. До праведников советской Атлантиды и помогающих им светлых сущностей. Чтобы наконец вмешались по-серьёзному в ту жуть, что у нас творится.
– Нет! – нахмурилась Снежана. – Так дела не делаются! Их помощь ещё заслужить надо! И не такими поступками!
Развернувшись, она направилась к выходу, и одна из Виол поспешила за ней. Младшенькая. Её создание.
А настоящая в раздумье сказала:
– Саша, по-моему, ты только что сотворил ассасина. А то и парочку.
– Это вряд ли. Человек, известный под именем Сталины, никогда не будет заодно с этими… любителями беспорядков! Главное, чтоб она не махнула сейчас напрямую к Хранителям. И не исчезла, как та девушка, Тая. Ну да за этим я прослежу. И ещё, – он вдруг улыбнулся, – та сущность, кажется, больше не будет тебя беспокоить! И это сделала ты сама! Вот у Снежаны есть Джина Рицци, её персонаж, её второе «я», которое иногда показывается и влияет на события, а у тебя, похоже, Шэй Патрисия тоже так может!
– Здорово! – оживилась Виола. – Неплохо было бы поддерживать с ней связь! В смысле, с моим двойником. Просто знать, что с ней происходит и что она ещё натворила!
– Было бы неплохо. Но если твои способности так далеко не простираются – будем действовать через твою маникюршу. Она же у тебя просто кладезь информации! Рассказывает всем, всё, про всех и, что самое ценное…
– Считает, что это совершенно нормально! – засмеялась Виола.
* * *
А в это время Снежана со своей придумкой медленно шли по улице сами не зная куда.
– Давай ко мне, что ли, пойдём? – предложила Снежана девчонке. – Если не поперёк горла моё общество.
– Пойдем, а куда деваться? – пожала плечами Виола. – Этот твой мир такой странный… да и место моё тут уже занято.
– Ну извини. Как-то не так ты мне увиделась… Слушай, а давай найдём отца Анатолия! Не того, так другого…
– Может, сперва отдохнём? А вообще… У тебя есть план?
– Нет, одни догадки. Голова будто пустая. Знаешь… Я начинаю всерьёз бояться своей силы. И вообще уже не знаю, кому можно верить.
– А я всегда знала. Некому. В том мире я была влюблена в Райского, и сильно! Но всё равно чувствовала – мы слишком разные. Он другой. Не моего Бога человек.
– Я теперь уже тоже не знаю, моего ли. Мог бы не использовать втёмную. Все лгут, Виолка, и все не то, чем кажутся. Так бы и сбежала обратно… Только вот ты-то вряд ли туда захочешь.
– Я-то не захочу. Но и здесь нас везде найдут и не дадут жить. Уж я знаю, почём кусок хлеба…
– И точно, – Снежана аж споткнулась на ходу. – Если я не буду делать так, как говорит Райский – он же меня мигом уволит!
– А то и убьёт. Раз уж он в тайном ордене. Так что исчезать надо радикально.
– Прямо сейчас?
– А что тянуть?
– Ладно, сейчас попробую, может, получится вернуть нас обратно, – глубоко вдохнув, Снежана прикрыла глаза. А когда снова открыла – поняла: ничего не изменилось. Только рядом стоял знакомый священник.
Знакомый… или всё же незнакомый? Сильно похож на отца Анатолия из её мира, но в то же время выглядит иначе: весь облик как-то светлее, благостнее…
– Барышни, – заговорил он, – мне кажется, вам нужна помощь. Особенно вот вам, – он цепко посмотрел на Виолу.
Не иначе как из-за наряда и косметики, подумала она. Стало неловко – и всё же она еле сдержалась, чтобы не фыркнуть.
– Отче, – с нажимом сказала Снежана, – она не оступилась. Да даже не целовалась ни разу!
– Я знаю, но я совершенно не об этом. Вам, судя по всему, нужно пристанище.
– Это вы в точку попали, отче.
– Тогда идёмте со мной. Не бойтесь, платки и юбки пока не понадобятся…
Переглянувшись, девушки всё же пошли за ним.
– А куда мы идём? – спросила Снежана. – В монастырь?
– Не совсем. Странноприимному дому необязательно быть в монастырских стенах.
– Тогда отлично.
– Да, отдыхайте, делитесь печалями…
– Извините, – решилась Снежана, – но это – христианское человеколюбие или же… мы где-то уже встречались?
– Ваше лицо мне кажется немного знакомым, но… больше похоже на случайную встречу, скажем, на улице.
– Да, вот и мне так кажется.
– Ну что ж… Меня можете звать отец Анатолий, – сказал священник, не замечая, что его спутницы одновременно споткнулись.
– Меня Виола зовут, – после паузы сказала младшая.
– Меня Снежана.
Высказываний о неправославности имен отчего-то не последовало. Или новый знакомый был весьма прогрессивным? Они пока особо не задумывались. Втроём было довольно легко и почти не неловко.
* * *
Странноприимный дом, вопреки ожиданиям, не походил на суровые монастырские кельи – в том плане, что отдохнуть тут можно было вполне комфортно. И уже к вечеру обе «странницы» отдохнули настолько, что, пожалуй, можно было и печалями поделиться. И даже уже не друг с другом. Этому священнику хотелось выложить вообще всё, включая самое невероятное.
Они и выкладывали – наперебой. Но отец Анатолий священником явно стал не вчера и опыт в подобных делах у него имелся.
– Да, демоны в этом деле хорошо покуролесили. Буду знать, что один из них может появиться в моём обличье и действовать как опасный обновленец.
– А что насчет тамплиеров? – осторожно поинтересовалась Снежана.
– Сложный вопрос. Они вроде бы за Россию, но сильно всё это похоже на очередное западное поветрие. На разработку английских, в основном, спецслужб. Вроде ваххабитов или неоязычников.
– Что, всё так безнадёжно? И с тамплиерами никак нельзя найти общий язык?
– Может, и можно, но осторожно.
– Эй, – удивлённо протянула Виола, глядя на Снежану, – ты что это, взялась защищать тамплиеров? Наводить с ними мосты? После всего, что они с тобой сделали?
– Да, методы их мне не нравятся. Но просто я считаю, что все сколько-нибудь патриотические силы должны объединяться, не отвлекаясь на идейные разногласия. И распугивать сочувствующих глупо, а то совсем ведь никого не останется! Лучше уж наоборот привлекать людей тем, что они любят…
– Вы скорее правы, – откликнулся священник, – если, конечно, любят они не наркотики и не какую-нибудь бесовщину. И не власть.
– Главное – объединиться, а власть потом поделим!
– А вам она нужна?
– Мне – нет, а вам?
– Мне тоже нет.
– Значит, нам и надо на двоих брать, раз уж она нас не прельщает. А тех, кто к ней рвётся – не пускать!
– Сурово вы. А мужу будете подчиняться?
– В разумных пределах.
Отец Анатолий бросил на неё столь выразительный взгляд, что у Снежаны аж мурашки по коже забегали – и почему-то вспомнилась «нереальная версия» того самого человека. Тот всё звал её замуж, чтобы получить приход, и требовал измениться ему в угоду. Второй раз не хотелось бы влететь в такое.
– А вы что, не женаты?
В ответ на лице священника внезапно проступило самое что ни на есть искреннее смущение. Стало видно, что он же правда совсем молодой. Может, моложе самой Снежаны.
– Я пока… в поиске. При монастыре, но уже понял, что монашество не для меня.
– И правильно! – бесцеремонно влезла Виола.
Снежана укорила её взглядом, а молодой священник только улыбнулся:
– Спасибо за поддержку!
А Снежана всё никак не могла опомниться, в памяти маячил образ другого Анатолия – и упорно накладывался на присутствующего. Бедный священник, он же вообще не виноват, что её подсознание выкидывает такие выверты, он ей просто дверь однажды подержал… И чтобы хоть как-то отвлечься от этих мыслей, она произнесла первое, что пришло в голову:
– А как же Хранители?
– Я ни одного не встречал. Я допускаю явление в нашем мире неких праведников, помогающих по воле Божией… но сомневаюсь, что всё зафиксированное таковым является. Я бы хотел ознакомиться с наследием тамплиеров…
– Вот это точно надо сделать! – потёрла руки Виола.
– Ты же их не одобряешь!
– А мы себе всё заберём, а в рожу-то им и наплюём!
– Позвольте вопрос, барышни, – вдруг произнес Анатолий. – Вы Достоевского читали?
Барышни, удивленно переглянувшись, почти синхронно кивнули.
– Прекрасно. А поняли?
– Я надеюсь, что да, – Снежане стало смешно. – А она – не знаю.
– А что такого-то? – вскинулась Виола.
– А то, что приличный человек никогда таким советом не воспользуется – в рожу наплевать.
– Ладно, давайте плевать не будем, – мирным тоном предложила Снежана. – Просто вернемся и разведаем.
– Пожалуй. Только не сейчас – утро вечера мудренее.
Снежана ждала подвоха от всех и от каждого в отдельности. Но пусть уж всё идет так.

Часть третья. Мозаичное единство
На следующее утро они втроём нарисовались на пороге квартиры Райского. И почти сразу поняли, что пришли не вовремя – похоже, домашние игры были в самом разгаре. Правда, все скромненько, никаких театральных действ в занавесках, просто большая самодельная настолка… и та на полу. Да ещё с участием Снежаниной сестрички-маникюрши!
Галка-то и бросилась первой навстречу гостям:
– Давайте к нам! Мне наконец-то дали роль, и тут всё классно!
Как выяснилось, Райский после внезапной оказии со Снежаной озаботился тем, чтобы Виола вдруг не провалилась в собственный мир – а ещё тем, чтобы проверить и оценить её внезапно появившиеся способности. И лучшим способом сделать это оказалась игра.
– Ленка, – увлечённо шептала Виола одной из своих знаковых карточек, – если ты ничего не сделаешь, чтобы защитить этих дур, то ты больше не мой любимый персонаж!
– Ну что ж ты творишь, – тут же возмутился Райский, – я ж тебе подсказал, что сейчас надо выжидать и молчать!
– Да не могу я!
– Так я тебя скоро разобью вчистую! Меньше магии, больше логики!
– Персонажи ведь волшебные!
– Да не главное это! Посиди, подожди…
Потом пришла Галя, и дело пошло веселее. Конечно, у неё не было опыта, лишь множество услышанных житейских историй, да взгляд на все эти истории с другой стороны. Но это ведь и было самое интересное, и Виолу она так отчаянно не обыгрывала.
Итак, народу прибавлялось, и карточки незаметно сменились другими – реальной жизнью, моделью происходящего в стране. С этой идеей Райский носился давно. Хотел даже привлечь Снежану к созданию карточек, хорошая ведь была бы надомная работа после всего ею пережитого, но не успел. А сейчас – отчего бы не попробовать? Тем более что доработать всегда можно.
– Не знаю, как вам, – начал Райский, – а мне начиная с завтрего будет некогда. Так что советую собрать компанию товарищей – поразнороднее, но дружную… Ну, или хотя бы боеспособную. Пока что виртуальную – в смысле не в Интернете, а понарошку. Краткие характеристики есть!
Идея показалась интересной. Только надо было решить, как вообще будет общаться столь разношерстная компания. Они и сами-то, игроки…
– Если он от неё требует: или ты крестишься, или никак! – это всё-таки уже не любовь! – для Снежаны это был во многом личный вопрос.
– В таком вопросе нужно время, – заметил отец Анатолий. – Если она сама поймет, что не может без него, это их общий путь к Богу, если же нет – значит, они и не нужны друг другу.
– Нет, ну понятно, что с вашей точки зрения он выбирает между нею и Богом, а она между ним вместе с Богом и своими заморочками. И если бы они поменялись местами… ситуация выглядела бы точно так же… или нет? Например, говорит девушка парню – или мы создаем христианскую семью, или вообще никакой!
– Девушка достойна уважения. Не всякая так сможет – не побоится рискнуть всем и остаться одна.
– Спасибо. Честно говоря, не ожидала от вас таких слов. У нас же вроде главной женской добродетелью считается прогнуться под парня… А если парень уступает девушке – так это позор.
– Смотря в каком деле уступать.
– И насколько искренне, – вдруг влезла Виола-Шэй. – Иногда нет никакой сознательности, есть лишь лояльность.
Отец Анатолий покачал головой:
– Неверно делать подобное только ради кого-то, а не потому, что сам осознал и принял всем сердцем.
– Но лояльность – это хотя бы начало. С любви вполне можно начать…
– Это как сказать, – вмешалась вторая Виола. – Любовь ведь и вопреки бывает. Когда сам человек нравится, а взгляды его поперёк. И тогда приходится жить, притворяясь.
– Во лжи жить не есть хорошо.
– Правильно, отче, – поддержала Виола-Шэй. – Такие вот прикидывающиеся куда хуже открыто несогласных. Можно искать врагов на сайтах и не видеть их у себя под носом… в своей постели.
У Виолы-Шаи, услышавшей это, мгновенно перекосилось лицо.
– Что, ещё любишь Райского из того мира? – тут же среагировала Снежана.
– А что? – почти огрызнулась та. – Любовь зла…
– И тогда, наверно, не истинна, – покачал головой священник. – Если приходится лгать или если пытаешься переделать спутника жизни под себя – не дело это. Стоит выбрать того, с кем совпадаешь в плане мыслей и ценностей.
– А где такого возьмёшь? – вздохнула Снежана.
А Виола-Шэй добавила:
– А ещё бывает, как в нашей игре. Человек такой есть, но душа к нему не лежит. Максимум дружба. А лежит к совсем другому человеку…
– Но нужно же делать различия между истинной любовью и греховным наваждением, страстью! А дружба – это единственное истинное начало для истинной любви.
– Но если есть дружба без влечения – этого ведь мало для брака?
– Разумеется. Грех выходить замуж без любви.
– Точно-преточно грех?
– Да. Апостол Павел ясно писал об этом. И подчёркивал, что самый грех – выходить замуж из жалости. А значит, пока наша героиня не поймет, что испытывает к герою больше, чем дружбу, она не должна даже думать о том, чтобы связывать с ним свою жизнь!
– Кстати, он к ней тоже ничего романтического не испытывает, – Виола-Шэй горячо поддерживала священника. – А вот без второго героя она жить не может. Значит, надо им как-то преодолевать разногласия и жениться.
– Да этот второй герой – хам трамвайный, – вмешалась Снежана. – И считает, что в мире есть только два мнения – его и неправильное. Вот ещё счастье – с таким жить!
– Но если она его любит!
– А если он её любит, то тоже надо по-другому себя вести! И вообще, даже если вы сто раз правы, светлым силам тоже надо меняться и вести себя так, чтобы у тёмных было поменьше фанатов!
– Это в каком же смысле?
– Хамить перестать! У нас почему-то считается, что рубить правду, открывая глаза, это то же самое, что говорить гадости! И почему слушать и соглашаться могут только всякие двуличные типы, а хорошие люди как скажут что-нибудь – так хоть головой в стенку? И ещё называют это утверждением истины!
– Дьявол лжив и коварен. Это его стихия. Но да, я соглашусь, любить человека и ненавидеть его грех – не значит его оскорблять. И не считать за человека, собственно. Говорить правду надо уметь. Да и выслушивать тоже. Так что я повторю то, что сказал с самого начала: ждать. Чтобы понять, кто и насколько готов на уступки…
– И сколько ждать? Хотелось бы, чтоб были вместе, – сказала Виола-Шэй.
– Столько, сколько надо.
– А потом рожать будет поздно!
– Про поздно – не забудешь! – взвилась Снежана. – А вот когда просто не от кого, когда ещё и не найти подходящего человека…
– А что вы хотите от подходящего?
– Чтоб по взглядам не топтался и играл со мной в мои игрушки! Ну, в плане, мне нужен определённый антураж…
– И какой же именно?
– Советский. Чтобы флаги, звёзды…
– И безбожие?
– Это необязательно и даже нежелательно. Но вокруг меня – чтобы ничего из того, что не нравится.
– Это бегство из реальности…
– Скорее уж, желание хотя бы от близких людей получить то, что хочется! Это то, с чего мы начали ещё вчера: сочувствующих надо подманивать на антураж, а не клеймить то, что они любят…
Сказав это, она с тенью зависти взглянула на Виолу-Шэй, а та в ответ лишь торжествующе улыбнулась.
– А ты никогда не подозревала, – поймав себя на внезапной мысли, обратилась Снежана к ней, – что Райский находит на тебя столько времени, потому что это ему зачем-то нужно?
– Что?! – та аж подскочила от возмущения.
– А вот то! «Забрал мой замок за долги какой-то подлый тамплиер»! У него же всё на сто ходов вперед просчитано! Ему всего-то и надо, чтобы ты на всё смотрела его глазами и не возникала! Когда я придумывала вот её, – она кивнула на младшую Виолу, – я думала, что он будет игнорировать её духовные потребности и только давать деньги на гламур. Но все гораздо хуже!
У Виолы-Шэй подозрительно задрожали губы.
– Вам не кажется, что это уже чересчур? – вмешался отец Анатолий. – Вы сами не знаете, чего хотите! Правду называете хамством, а игру по правилам – лицемерием!
– Я хочу искренности и быть на одной волне! Да только кому сейчас можно поверить…
– Только Господу Богу. Тогда образуется всё. Если не сворачивать с пути.
– Ну, вы священник, вам положено так говорить…
– Это истина. А она обычно нелицеприятна.
* * *
Разумеется, после таких заявлений игра уже как-то не клеилась. Вскоре участники начали расходиться. Одна грустная Виола-Шэй осталась ждать мужа. И молиться, чтобы заявления Снежаны не оказались правдой. А ещё – завидовать своей героине, у которой таких проблем и в помине не было. Шэй тоже сомневалась, что Хэйтем Кенуэй так в одночасье воспылал к ней любовью, но ему точно не было никакой выгоды в отношениях с девушкой-рекрутом…
За всеми этими мучительными раздумьями Виола даже и не заметила, когда муж всё-таки явился.
– Ну, как поиграли?
– Нормально. Пришли пока что к точке застоя и слегка все переругались.
– Из-за чего?
– Да вообще-то из-за тебя!
– Из-за меня?!
– Снежана говорит, что хамство и равнодушие, конечно, плохо, но когда уделяют много внимания – это потому что хотят от человека что-то получить, – и смотрела с мольбой, мол, ну не всегда же так!
Райский усмехнулся, картинно развёл руками:
– Ну надо же, и так плохо, и так плохо! А что же тогда хорошо, как она считает? И вообще – она что, думает, что я пытаюсь от тебя что-то получить?
– Вот мы с отцом Анатолием тоже так и не поняли, как ей хорошо. И она думает, что тебе важно навязать мне свою точку зрения. Не выпустить из зоны своего влияния.
– Ты сама чувствуешь, насколько глупо это… даже звучит?
– Так-то да, чувствую. У меня всяко нет мнений, противоречащих твоим. Если это и не сознательность, то лояльность уж точно.
– Вот это, кстати, тоже звучит не слишком хорошо. Я тебя что, дрессирую?
– Дрессироваться и не хотеть огорчать – все-таки немножко разные вещи. И скорее нам просто повезло думать одинаково.
– Да, это верно, нас взрастила одна система, и я знаю, что ты очень много размышляешь… Иначе не рассказал бы тебе всё об Ордене.
– Но Орден, судя по твоим же словам – организация весьма практичная.
– Потому и не берёт тех, кто не впишется. Вот попытайся сейчас увидеть, что делает твоя двойничка, – Райский пристроился рядом с женой, нежно взяв ее за руку.
Нет, сила была её собственная, он только направлял и создавал настроение. И Виола уже не задумывалась, не хитрая ли это всё тамплиерская манипуляция… И так просто оказалось увидеть, как другая Виола в этот момент назначает отцу Анатолию встречу. Старшая Виола хихикнула было, но быстро поняла: ничего такого. Её младшей двойничке действительно нужно слово пастыря…
– Потом расскажешь, – Райский погладил жену по руке.
* * *
На следующий день Виола-Шая отправилась в храм к отцу Анатолию – естественно, одевшись подобающе для такого случая.
– Вы ведь и раньше ходили в храм? – спросил молодой священник.
– Конечно, с мамой.
– А сейчас? Хотите обрести мир в душе?
– Скорее, найти своё место в мире.
– Что ж, попробую помочь. Хотите понять, какой мир ваш?
– И это тоже. А тут много соблазнов…
– И вас они в самом деле прельщают?
– Наряды и косметика, пожалуй, да, но ведь и наряжаться, и краситься хочется для своего единственного, а в этом смысле деть себя некуда.
– Тогда, может быть, домой? Раз на самом деле вас не прельщает свобода и разгул?
– Может быть. К тем, кто ещё помнит, как жилось до большевиков.
– А что, с большевиками всё настолько плохо? Что же они устроили?
– Мама говорит – отняли у нас всё. И убивали всех, кто против них.
– А сами-то вы такое помните? При вас это было?
– Нет, я позже родилась.
– И не голодали?
– Никогда.
– И вам не хватало чего-то важного?
– Да нет, всё самое необходимое было.
– А чего вам хотелось бы? Спокойствия или возможности делать что хочешь?
– Просто… ну чтобы не каждый шаг контролировали и побольше позволяли… а так всё и есть… было… там.
– Вас послушать, так послереволюционный разгул уже позади, а то, что застали вы – вполне нормальная система…
– Может, и так…
– И все в основном довольны?
– Ну да.
– Просто я изучал белое движение, и поверьте мне, оно совсем не такое идеальное, каким представляется вам. И тем более как раз Снежана его видит ещё хуже, чем в реальности, и так сбывается в вашем мире. Но и на самом деле у белых никогда не было единства. Вот вы, например, за кого – за царя или за Учредительное собрание?
Виола задумалась. Говорить явно было и вовсе нечего.
– Вот видите, – правильно истолковал её молчание отец Анатолий, – значит, существующий строй вас на самом деле вполне устраивает, потому и Райский вам нравится.
Виола залилась краской:
– Ладно, помолитесь за меня, тогда всё станет на свои места…
В растрёпанных чувствах Виола наконец вошла вслед за отцом Анатолием в храм. И сразу ощутила благодать, как в детстве, даже лучше. Стало так хорошо, словно вдруг превратилась в солнечный луч, невесомое дуновение ветра… в одно мгновение счастья, которому так легко пройти сквозь время и пространство – чтобы вернуться в свой собственный мир.
* * *
Так было правильно. И старшая Виола то самое сказала Райскому, и прибавила:
– А нашей маленькой Шае повезло – прибилась куда надо раньше, чем успела нагрешить!
– Ну и хорошо. А ты не видела Хранителей, когда проводила её взглядом?
– Нет… Только памятник девушке, бегущей к мужчине.
– Рихард Зоргенфрай и Джина Рицци. Спасибо, это ниточка…
– И всё-таки – жаль, что я больше никак не могу во всём этом поучаствовать!
– Как знать. Может, нам еще понадобится Шэй Патрисия Кормак, то есть Кенуэй, как отдельная сущность. А вообще… Ты знаешь, кто такая Джина Рицци? Её ведь не было в реальной истории!
– Ну да, ты говорил. Это как бы иное воплощение нашей Снежаны. Но ведь она реальна только для того мира, а значит, не может быть настоящим Хранителем?
– Кто знает. Хранители многолики. Сами они – скорее энергетические сгустки, чем воистину души праведников прошлого. И они могут принимать любой облик – лишь бы люди вложили достаточно души… Вон тот же Рихард, он-то лицо вполне историческое, но кто ещё знает, каким он был и остался в том мире. Ведь все видели его по-разному. Видели и делали. В СССР, силами пропаганды – безукоризненный и чистый идеал, в Англии – Джеймса Бонда… И что в итоге?
– В итоге у него, наверно, раздвоение личности.
– Ну вот и увидим, выбрали ли его Хранители. Джину – с большой вероятностью да. Она уже побывала в нашем мире и прогнала тёмный вариант Анатолия…
– А можно мне отправиться туда и посмотреть? – оживилась Виола.
– А может, даже и можно. Только не совсем тебе, а твоей Шэй. Если б я только мог дать ей в компанию Хэйтема…
– Ну, а если это возможно? Только зависит… от меня?
– Ты в себе чувствуешь настолько серьёзный потенциал? Что ж, тогда давай рискнём!
Рискнуть решили на работе, в лаборатории, за закрытыми на всякий случай дверями. Там и датчики, и всё рядом… Виола прилегла на кушетку и крепко взяла Райского за руку. Сосредоточилась, погружаясь в их общие грёзы… И, кажется, начало получаться.
Они оба увидели Хэйтема и Шэй, идущих рука об руку по своему миру. Сначала по своему, потом по Снежаниному, туда, к памятнику…
Райский зашептал:
– Плохо, конечно, что Шэй такая своевольная, но хорошо уже то, что она так похожа на тебя, милая…
– Спасибо… А Хэйтем?
– Законопослушен сам по себе и не слишком реален, я ж его просто отыгрывал…
Переговариваясь так, они продолжали смотреть – пока не вмешиваясь.
* * *
Тамплиерская чета из прошлого тем временем задумалась, как активировать памятник. Или хоть воззвать к Хранителям… Но, похоже, их уже заметили.
Статуи окутались сиянием – и перед Кенуэями материализовались две фигуры. Джина – в простеньком платье, Рихард – в полурасстегнутой рубашке, несмотря на почти зимний холод.
Шэй уставилась на них как на ненормальных. А «ненормальные» тем временем уже знакомились. Довольно неформально, улыбаясь… Но Хэйтем, как всегда, был безукоризненно вежлив. Даже официален – истинный британец на службе короны…
– …и моя супруга, Шэй Патрисия.
– И что же понадобилось английским эмиссарам в Стране Советов? – на Хэйтема Джина смотрела ну очень подозрительно, а вот на его супругу – дружелюбно. Видно, чуяла родственную душу.
Шэй это почувствовала и ответила вместо мужа:
– Мы тут не от британского правительства. А от международной организации, желающей мира и порядка во всём мире.
– Ну-ну, – вмешался Рихард. – Я из таких организаций только Коминтерн знаю, а там такие вот кадры не встречались.
– Как раз мне неведомо, что есть Коминтерн. Мы от ордена тамплиеров.
Джина кашлянула:
– Ой, тогда вы, кажется, не по адресу… В том смысле, что вам не к нам надо.
– А к кому же?
– К самому. К генералиссимусу.
– Так он же ещё жив!
– А вам, значит, нужны павшие герои. И зачем?
– Для приближения к небу.
– Что ж, – кивнула Джина, – дело хорошее. Может, тогда весь мир станет как наш.
Рихард нахмурился – ему услышанное не понравилось:
– Только не на пользу каким-то там тамплиерам. Ещё неизвестно, чего они добиваются.
– Да не переживай, – отозвалась Джина. – Ты на Самого посмотри!
– То Сталин, а то непонятные англичане!
– Но тамплиеры едины, и в любой стране их цели общие! – вмешался Хэйтем.
– Мировое правительство? И не под красным знаменем?
– Сделаем – увидим, цвет знамени не самое главное. Главное – порядок.
– Кстати, – добавила Шэй, – пока что каждое отделение Ордена действует на своей территории! И если бы вы видели, что сделали с Россией, с той страной, что стала вам домом, за пределами этого мира!
Судя по выражению лиц собеседников, эти слова заставили их призадуматься.
– А миссия насовсем? – спросил Рихард. Глаза его заблестели так, словно он предвкушал очередную авантюру.
– Да как попрёт, – подмигнула ему Шэй.
Так что оставалось лишь собраться и пойти. Вела, как ни странно, Джина. Ей уже доводилось выбираться в реальный мир… А уж оказавшись там, добраться до лаборатории было и вовсе просто.
* * *
Шэй и Хэйтем растворились, вернулись куда им положено… Рихард и Джина предстали перед тамплиерами современности. И трудно было сказать, кто изумился больше. Хотя Райский с Виолой, конечно, наблюдали за всем и рассчитывали на такой исход. Но всё же это было нечто совершенно особенное – видеть их вот так, настоящими – и не совсем.
– Ну и зачем мы тут понадобились? – поинтересовался Рихард.
– По важному делу, – ответил Райский. – Нужно спасти целую страну.
– Серьёзно? И как же?
Виола и Райский недоуменно переглянулись, они-то надеялись, что само присутствие Хранителей и есть спасение.
– Видимо, придётся разбираться по ходу, – наконец промолвил главный тамплиер. – Как и раньше.
– Возможно, но какова конечная цель? – поинтересовался Рихард.
– Вернуть России мировое величие, и чтоб дальше все потянулись за нами. Вы, товарищ, если сейчас немножко въедете в ситуацию – за голову схватитесь, куда страна скатилась.
– Точно, – закивала Джина. – Иначе и не скажешь! Я кое-что видела – тут уже за сердце хвататься надо!
– Это понял. Просто… привык на это работать из-за границы. Похоже, теперь переквалифицироваться придется. Ну ладно, справимся!
– Надеюсь. Будете работать с молодёжью, узнавать настроения, влиять…
– И я с вами! – встрепенулась Джина. – А способности что, применять нельзя?
– Нельзя показывать, что вы не обычные люди. А вот узнавать больше обычных людей – можно.
Так вот всё и началось. То, что, как надеялся Райский, станет новой страницей в истории Ордена.
* * *
Тем временем отец Анатолий тоже не бездействовал и позвонил Снежане.
– Нам нужно встретиться. По поводу отражения Виолы.
– Вы знаете, что с ней случилось?
– Именно.
– И хотите лично рассказать?
– Да, это долго… Хотя, уже сейчас могу сказать, что ничего страшного.
И всё же Снежана согласилась выслушать продолжение при личной встрече. Так было как-то… правильнее, что ли. Глядя на него, Снежана понимала, что он не хвастается силой своих молитв… Он просто загадал, чтобы всё было правильно, и этого оказалось достаточно, чтобы исправить ошибку демиурга.
Демиург ничуть не обиделась – напротив, порадовалась. Она-то больше не собиралась в тот мир и не гонялась за теми, кто казался изъянами на его лике… Гораздо приятнее оказалось просто бродить с отцом Анатолием, неторопливо беседуя обо всём на свете.
Но вдруг впереди показалась чья-то фигура – и Снежана в изумлении застыла на месте.
Он шёл по этому миру, как по родному, ещё и собаку выгуливал. Собака была не менее, а то и более «породистым немцем», нежели сам Рихард Зоргенфрай…
Отец Анатолий ещё и удивиться не успел, а пёс уже вовсю мчался знакомиться, таща на буксире хозяина.
– Фу, Буран, фу!
– Да ладно, – засмеялась Снежана, – меня собаки любят, даже большие и суровые…
Собака и впрямь аж подпрыгивала, пытаясь положить лапы Снежане на плечи и отчаянно виляя хвостом. А Снежана тем временем старалась разглядеть хозяина.
Это лицо она знала до последней чёрточки, пусть и только по фотографиям. И сейчас гадала: кто лучше понял его характер – она или уже усопший Аскольд?
А Рихард тем временем смеялся:
– Должен признать, у Бурана глаз наметанный, раз он сразу вас заметил. Побежал, как к старой знакомой. А может, он и не ошибается? Вы и мне тоже кажетесь знакомой, признаюсь…
– Ну, это и неудивительно. У нас есть как минимум одна общая знакомая, и зовут её Джина Рицци. Вы там как, ещё не поженились?
– Знаете, у нас к этому относятся куда как проще, – он с улыбкой махнул рукой.
Снежана переглянулась со священником. Оба синхронно вздохнули.
– Ладно, – махнула рукой молодая женщина, – это ваше с ней личное дело. Кстати, я примерно догадываюсь, что именно вы тут потеряли, так что – желаю успеха!
– Спасибо и с революционным приветом, – кликнул собаку и пошёл.
Снежана шумно выдохнула, закатив глаза:
– Подумать только, и вот это – моя первая любовь!
– Но всё-таки что-то же выдает в нем советского разведчика? – засмеялся в бороду отец Анатолий. – А именно без этого «чего-то» вы не можете жить.
Глаза Снежаны удивлённо распахнулись. Как ни странно, подобное она услышала впервые. Точнее, так чётко сформулированное – самое главное.
– Ну да, возможно, – справившись с собой, произнесла она. – Но только вот что с этим делать?
– Использовать. Чтобы идти вперёд и к свету, а не чтобы застревать в фантазиях и заблуждениях. Готов помочь.
– Вы? Но… как?!
– Понемногу. Я ведь пишу исторические статьи. Могу и реконструктором побыть в пределах допустимого. А остальное приложится… Я могу ждать, сколько угодно, подумайте. И ещё, – он сделал паузу и будто вновь прочёл её мысли, – родить никогда не поздно.
– Что вы…
– На всё воля Божья.
– Ну, если вы всё это без задней мысли говорите…
– Давайте просто не будем спешить.
На Снежану накатило острое ощущение дежавю. Это уже было… С одной лишь разницей – сейчас она чувствовала, что всё происходящее правильно.

Сентябрь-октябрь 2015