Вторая жизнь. Глава 1

Аннотация: Неизвестный мужчина чудесным образом воскресает. Он не помнит себя, не знает для чего он здесь. Всё, что ему известно - у него есть ровно три дня на поиск ответа.

Глава 1. Воскрешение.
Изредка открывая глаз, я видел, как они везут меня на каталке. "Больница? Но зачем я здесь?"
Я не слышал, о чем они говорили, видел лишь, что они бегают вокруг меня, какая-то медсестра подключила меня к кардиомонитору. В мою праву руку воткнули иглу, и через несколько минут мое тело почувствовало странное тепло. Я попытался повернуть голову, но у меня не получалось этого сделать и, когда медсестра сделала это за меня, пытаясь фонариком проверить как реагируют мои зрачки, я успел заметить тридцати сантиметровый нож, торчавший из моей груди. Я не разбирался в медицине, но мне и не нужно было, чтобы понять - дела обстоят хреново.  Моё тело произвольно начало дёргаться из стороны в сторону, правый глаз снова открывался и закрывался, пульс участился. Мне было страшно. О нет, я не боялся умереть, наоборот, я хотел этого. И больше всего, я хотел встретить там её.
— Где я?
Ответа не последовало, и я открыл глаза. Комната, залитая белым светом, представляла собой сплошной белый лист, согнутый пополам несколько раз. Сложно определить, имелось ли здесь дно, потому как мне казалось, словно я стою на прозрачном стекле. На фоне этого безумия я был лишь инородным предметом, присутствующим лишним звеном. Но мне нравилось здесь, я чувствовал себя комфортно, потому как мог выдумать абсолютно всё, чего бы мне сейчас хотелось. На фоне всего этого безумия я разглядел чёрную дверь. Пару секунд назад её тут не было. Она нисколько не омрачила мой разум, я, если честно, даже почувствовал непонятное мне чувство счастья. Такие ощущения я испытывал, когда моя мать утром целовала меня и готовила мне завтрак, а отец давал глупые советы по-поводу девчонок.
"Кого бы ты хотел увидеть, Джон?" — услышал я внутренний голос.
— Свою дочь, — ответил я.
Черная дверная ручка опустилась вниз, и я наконец-то встретился с ней. Такая же красивая, как и ее мать. Чёрные длинные волосы, озорная улыбка, карие глаза, пухлые маленькие розовые щечки... Моя Рэйчел. Она подошла ко мне, и я обнял её. Я так давно хотел этого. Я ощутил запах лаванды, ведь именно так пахли ее волосы.
— Рэйчел, родная, я так рад видеть тебя, я столько всего хотел сказать, милая...
— Знаю, папа...
— Это начало конца?
Я заметил,  как моя девочка нахмурилась.
— Боюсь, у меня не так много времени, чтобы объяснить тебе всё.
— Но разве у нас теперь нет вечности?
Она взяла мою голову в свои руки и пристально посмотрела на меня.
— Твоё время еще не пришло, ты должен знать, у тебя есть три дня.
Рэйчел начала медленно таять, ее белое платье постепенно исчезало.
— Три дня на что?
— На то, чтобы самому во всём разобраться. Я уверена ты поймешь, папочка.
Я смотрел на неё и не мог поверить своим глазам. Я искал ее столько времени и нашёл, но она снова ускользала от меня. Руки моей девочки исчезали в белой дымке. Понимая, что времени почти не осталось, я сказал: "Я люблю тебя, моё солнышко".
— И я тебя люблю, папочка...
Белый свет теперь стал поглощать и меня.
— ПРОСНИСЬ! — услышал я сквозь пелену. И я открыл глаза.
*****
Возможно, простой человек и подумал бы, что это всего лишь сон. Как бы ни так. Я лежал на полу, но отнюдь не это удивляло меня. Я был весь в крови, а у меня на животе валялся тот самый нож. Я отполз и снял с себя всю одежду, жутко  матерясь и, пытаясь прийти в себя. На всякий случай я даже  попытался ущипнуть себя за ногу, но и это не помогло. Больше всего меня беспокоило то, что я вообще не помнил себя. Больница, моя дочь Рэйчел и имя - Майлз Келлерсон. И ничего более. Остановимся на последнем. Я огляделся. Комната, как комната. Компьютерный стол, тренажёр в углу, полка с книгами, небольшое окно, две двери, пара картин, кровать и залитый кровью ламинат. Стоп! Лэптоп. Именно ты мне сейчас и нужен. В одних трусах я дополз до табуретки и сел, затем приоткрыл серебристый ноутбук и увидел имя "Майлз Келлерсон". Я опустил взгляд ниже : "Введите пароль".
— Ничего не даётся просто так, верно, — ухмыльнулся я, разговаривая сам с собой.
Я попробовал "Рэйчел". Ничего. "Майлз" и "Келлерсон" не принесли никакого результата.
Глупо было надеяться на простое решение моей проблемы, а она определенно была. Я вообще ничего не помнил! Приметив тумбочку под столом, я по очереди открыл все ящики, но там было пусто. Я осмотрел книги: "Кошки и собаки", "Кулинарные страсти" и "Толкование снов". Занятная литература. Я встал и подошёл к кровати. Под подушкой - ничего, под кроватью - ничего. Должно же быть хоть что-то. Только после того, как я перетряс все книги, скинул на пол всё белье и разорвал две картины неизвестных мне художников, я задумался над тем, чтобы осмотреть оставшуюся часть квартиры. Я открыл первую дверь у тренажёра. Розовые стены, душевая кабина, раковина и зеркало! Ну конечно же! Я подошёл и посмотрел на себя. Короткие русые волосы, неприметные скулы, впалые голубые глаза, круги под глазами, по меньшей мере трёхдневная щетина и накачанное тело. Я определенно следил за собой. Возможно, я находился в своей квартире, потому как велотренажёр, скорее всего, был моим. Человек, на которого я сейчас смотрел, выглядел скорее как бандит, нежели домохозяйка, увлекающаяся в свободное время приготовлением "страстного рагу".  Я вышел из ванной комнаты и попытался открыть другую дверь, но она оказалась заперта. Нажав на ручку несколько раз, я попытался пнуть её, но она не подалась. Тогда я начал бить по ней снова и снова. Зачем я запер себя здесь? Или, возможно я не делал этого...С пятого раза мне удалось выбить дверь и я увидел Т-образный коридор. Дверь слева была открыта, я заметил, что там находилась кухня, справа же располагалась детская комната.
Комната Рэйчел. Детские игрушки, разбросанные по полу и маленький письменный столик, небольшой телевизор и нежно-фиолетовые обои ничуть не удивили меня. На столе,  помимо всяких тетрадей, я разглядел фотографию себя и своей дочки в зоопарке. Она трогала слона и улыбалась мне, а я держал ее на руках. На вид, Рэйчел было около шести. Моё внимание привлёк дневник, лежавший на её столе. Я открыл первую страницу и начал читать:
"Сегодня я и папа провели день вместе. Мы готовили еду для мамы. Когда она придёт, то будет довольна. В последнее время она не так счастлива, что-то мешает ей радоваться. Я сказала ей, что люблю её, но она мне ничего не ответила. Сейчас я снова пойду к папе, он у меня весёлый."
Дальше ничего. Только пустые листы.
Мама? Жена? Не помню. Мозг быстро послал меня куда подальше.
На стене в детской я заметил электронные часы в форме совы. Практически одиннадцатый час вечера. Но вечера где?
Не обращая внимания на кухню, я вернулся в комнату с компьютером и посмотрел в окно. Уже темнело и мне удалось разглядеть лишь три аккуратно построенных дома одинаковой формы перед собой. Отличались они краской и забором.  Обнаружить кого-либо живого, выглядывая из окна, было сложно. Но с этим я мог разобраться потом. Это не должно быть так важно. Ведь у меня еще была кухня. Нужно хоть что-то узнать о себе. Пока я возвращался, то подумал о комичности ситуации. Я смотрю на время и пытаюсь понять, в каком городе нахожусь, хотя у меня осталось всего три дня, чтобы решить более важный вопрос. И для начала нужно было понять - какой.
Аккуратно расположенная маленькая кухонька красного глянцевого цвета удивила меня своей чистотой. На плите или в холодильнике, стоявшем в левом углу, еды вообще не было. Вот оно как. Решил покончить с собой на голодный желудок? Я открыл дверь под мойкой и посмотрел, имеется ли какой-либо мусор. Мусора нет. Я перерыл все верхние и нижние кухонные ящики в поисках записных книжек, телефонов, записок, да чего угодно, но это принесло лишь разочарование. Не мог же я не оставить даже предсмертной записки. Со стороны я представил, как брожу в трусах по дому в поисках ответов и, осознав какой же я жалкий, сел на кухонный стол. Моя пятая точка ощутила лист бумаги под собой. Значит, правду говорят – с приключениями у неё проблем нет.
 Белый лист. Всего лишь белый лист. Я перевернул его на другую сторону и увидел одну единственную надпись: “Позвонить семье”. Забавно, учитывая полное отсутствие телефона в доме. Погодите-ка! Я проверил всё, кроме своей одежды. Забежав в комнату и взяв брюки, я чуть было не поскользнулся на луже крови, но вовремя сманеврировал. В левом кармане штанов обнаружился телефон. Перед тем как заглянуть в телефонную книгу, я пролистал все папки, пытаясь найти в них хоть какие-то зацепки, и опять наткнулся на пустоту. Ничего, кроме системных файлов телефона. Флешка мобильного оказалась пуста, здесь тоже можно было поставить жирный минус. Переживал, что кого-то смогут обвинить в моей смерти и удалил все контакты, чтобы никто не смог позвонить мне, когда я свожу счёты с жизнью. Боялся, навлечь на кого-то подозрения или просто купил новый телефон, а старый потерял? В другом кармане обнаружился чек. Значит, телефон я всё-таки купил. Почему бы и нет, перед смертью люди и не такие вещи делают. В списке контактов был лишь один номер. Он же значился и в журнале последних вызовов. ”Отец”. Дрожащими руками я набрал номер.
— Вы позвонили Рею и Джилл Келлерсон, пожалуйста, оставьте своё сообщение, и мы обязательно с вами свяжемся, — последовал звуковой сигнал.
Я не стал ничего говорить и положил трубку. Либо я уже всё им сказал до того, как свести счёты с жизнью, либо не сказал ничего. И определенно у меня на то были свои причины. Может я и не дозвонился до родителей, зато знал – я Майлз Келлерсон. Вот это новость! Ну просто камень с души упал. Ладно, самобичеванием я ничего не добьюсь. Нужно выйти на улицу, узнать хоть что-то. Наверняка соседи знали меня. Но щеголять в труселях по улице – не самый хороший способ получить желаемое. Я взял свою одежду и запихнул ее в раковину, где обнаружилось мыло. Тщательно всё отстирав и помыв пол, я напялил на себя мокрые штаны и рубаху, в кармане которой лежал ключ. Мерзко и противно, но да ладно. Возле входной двери, на которую я только сейчас обратил внимание, стояли ботинки. Я обулся и вышел. Интуитивно мне стало понятно - ключ от входной двери. Лишь в одном доме напротив меня горел свет. Я постучал. Несколько минут дверь никто не открывал, но затем послышался негромкий щелчок и перед собой я увидел мужчину примерно тридцати лет, лысеющего, с бородой и острым носом. Скорее всего, он проснулся среди ночи. Я оказался нежданным гостем, но чего уж там.
— Майлз, какими судьбами, да ещё и так поздно, — спросил он, разглядывая мокрого меня.
Как мне обратиться к нему?
— Прости, глупо наверное звучит, но не могли бы мы поговорить у меня дома?
— Да конечно, дай мне минуту.
Через несколько минут мы были уже у меня дома и сидели на кухне.
— Извини, чай предложить не могу.
— Ничего, я уже поел среди ночи. Обычно ночью к холодильнику бежит моя жена, но сегодня, почувствовав себя голодным, там оказался я.
— Прошу прощения, что разбудил, но видишь ли какое дело. Не мог бы ты рассказать мне кто я такой.
Я рассказал ему всё, упустив лишь подробности о своём перерождении, дочери и трёх оставшихся днях.
— Плохо дело, — сказал он, — подожди, я схожу за чаем и принесу нам немного еды, ты ведь наверняка голоден?
А сосед то неплохой у меня оказался. Действительно я почувствовал себя голодным, более того, меня мучила еще и ужасная жажда. Я кивнул и через несколько минут он принёс пару бутербродов на подносе и две кружки крепкого чёрного чая. Я принялся за еду, и он начал говорить.
— Вы переехали сюда два года назад. Как только моя жена, Ребекка, увидела новых соседей, она предложила познакомиться с тобой и твоей женой - Кирой и дочкой Рэйчел. И по этому поводу она испекла небольшой торт. Вы встретили нас довольно дружелюбно, и мы пригласили вас вечером к себе, так как ваша квартира оказалась слишком маленькой, чтобы отпраздновать новоселье.
Из разговора с вами мы поняли, что Рэйчел недавно стукнуло семь лет, и она впервые пошла в школу имени Джейкоба, которая находится в паре кварталов отсюда. Твоя жена работает инженером в какой-то серьезной фирме, прости, не помню названия. Утром обязательно спрошу Ребекку. Ну а у тебя - своя компания.
— Какая?
— Ты говорил мне о пересадке органов, но ничего определенного не сказал. Не знаю, чем ты занимался. Я не стал докапываться, не моё это было дело.
Чай был каким-то горьким, а вот бутерброды мне очень понравились.
— Это всё? — спросил я.
— Да, потому как больше вы к нам не заходили, и я лишь изредка видел тебя одного возле дома. Но Рэйчел или Киры с тобой не было. У меня тяжёлая работа и мне особо некогда было… Прости, — извинялся он.
— Здесь нет твой вины…Даже не знаю как тебя звать…
— Том, Том Колтон. Моя жена несколько раз заходила к вам, она хотела пригласить вас куда-нибудь выпить, но Кира отклоняла ее приглашение. В последний раз твоя жена просто захлопнула перед ней дверь. Мы решили вас больше не беспокоить и не навязываться. Возвращаясь домой после работы, я несколько раз видел тебя. Ты шёл домой. Один. Больше ничего не могу тебе сказать.
— Все нормально, спасибо и за это, — его информации мне всё равно хватило для того, чтобы предположить кое-что.
— В любом случае, когда ты проснёшься, ты всё вспомнишь.
— Я вовсе не собираюсь спать, мне нужно добраться до ноутбука, — резко встал я, но мои ноги подкосились, и Том дружелюбно помог мне сесть на место.
— Видишь ли, я, конечно, понимаю, тебе плохо и всё такое, но, думаю, у тебя нервный срыв и поэтому я добавил немного снотворного своей жены в твой чай.
— Какого хрена, Том?
Я чувствовал, как мои глаза  сами собой начинают закрываться. Тело не слушало меня. Горький чай…
— Пошёл вон из моего дома! УБИРАЙСЯ ПРОЧЬ!
— Но Майлз, разве я сделал что-то плохое?
Он действительно не понимал своей вины, и я из последних сил выгнал его и запер за ним дверь.
Я сел на пол, не чувствуя своих ног, и ощутил вековую усталость. Сон сладко принял меня в свои объятия.