Камера Обскура над лабиринтом Минотавра

Сагит Фаизов


Камера Обскура над лабиринтом Минотавра



«Камера Обскура» (1932) Владимира Набокова продолжает череду помещенных «en abyme»* сюжетов, свойственных всем предшествующим романам автора, но так же, как в романе «Валет, король, дама», над скрытой за видимой плоскостью бездной явлен второй, после автора, рассказчик, и в обоих случаях второй рассказчик – лишь намек на существование кристаллизованных смысловых и сюжетных страт под тонким и будто бы прозрачным льдом обремененного реминисценциями замысла. Важнейшие скрытые страты «Камеры-обскуры» - история Тесея, Ариадны и Минотавра в кносском лабиринте и становление фашистского режима в Германии, персонифицированное в образах Геббельса и его супруги Магды. В явлении второго рассказчика получает развитие тема особенностей творческого воображения художника. Об этом  – в первую очередь.

Наваждения Зегелькранца.
 
У писателя Дитриха Зегелькранца не все в порядке со здоровьем. Прогуливаясь ранним утром в Ружинаре Кречмар видит его «поливавшего из лейки темными восьмерками песок перед крыльцом». Начав говорить с Кречмаром, Зегелькранц как ни в чем не бывало продолжает поливать песок. Единственное, что придает смысл его такому странному занятию, - восьмерки на песке. Одна восьмерка способна генерировать смыслы «бесконечность» и «повторяемость» (в графике повторяемость – либо начало бесконечности, либо собственно бесконечность; песок сам по себе генерирует и объединяет «бесконечность» и «повторяемость»), несколько восьмерок способны образовать узор, называемый «узел счастья», в котором к смыслам «бесконечность» и «повторяемость» прибавляется смысл «лабиринт».
Один из трех репрезентованных на песке смыслов – «повторяемость» -  напоминает о себе, в частности, неожиданном возникновении сходства между персонажами в открытом тексте романа:
- «Неуклюжая девица на экране ничего общего с ней не имела - она была ужасна, она была похожа на ее мать-швейцариху на свадебной фотографии» (позже, в последнем эпизоде романа, Магда крякнет – подобно своей матери);
- «Слева, слева, да - в небольшой угловой гостиной  -  проворно  шуршала бумага,  затем  что-то  легко,  легко   хрустнуло,   как   будто   суставы приседающего на корточки человека. "Вы сейчас мне будете нужны, господин Шиффермюллер, - сказал Магдин голос. - Вы должны  будете  мне  помочь  все это..." Голос осекся. "Увидела", - подумал  Кречмар  и  вынул  из  кармана пистолет. Слева, в комнате, глухо щелкнуло, Магда крякнула  и  певуче продолжала: "...все это снести вниз. Или лучше позовите..." Тут голос ее как бы обернулся на слове "позовите", и последовала тишина.   Кречмар, держа в правой руке браунинг, нащупал левой косяк открытой двери, вошел, захлопнул дверь за собой и спиной прислонился к ней» (в начале знакомства Кречмар представился Магде как Шиффермюллер, но он и похож на швейцара Шиффермюллера, похож настолько, что Магда при первом взгляде на него, когда «голос осекся», а Кречмар уже стоял в дверном проеме комнаты, не отличила его от швейцара; отец Магды - швейцар).
Переход образов Горна и Магды из романа «основного» автора в роман Дитриха Зегелькранца, стилистика письма которого тождественна стилистике «основного» автора подсказывает, что «основным» автором текста романа является на самом деле не тот, кто себя не называет, а Зегелькранц, который при всем своем мастерстве не смог исключить из письма той составляющей своего «эго», которая заставляла его рисовать на песке бесконечные восьмерки. Но, в отличие от старичка Ленина, сдававшего комнату Францу в романе «Король, дама, валет», психоэмоциональное неблагополучие Зегелькранца нельзя признать диссоциативным расстройством идентичности [1], в его сознании персонажи способны замещать друг друга, но полного вхождения его личности в другую личность не наблюдается и, соответственно, в механизме его эманации отсутствует эффект возвратного входа генератора фантомов в одну и ту же фантомную личность – с неизбежными отклонениями в телесных и психоэмоциональных свойствах между фантомами одной и той же матрицы. Однако возвратный сознательный вход в образ того или иного персонажа в процессе создания искусственного мира из слов Зегелькранцу удается не безупречно, родственные друг другу персонажи способны составить контаминированные друг с другом фантомные образования, живущие своей жизнью (в психоаналитике З. Фрейда – противостояние между «Оно» {«das Es»} и «Эго»). Возвращение Зегелькранца к самому себе после неполного вхождения в другую личность, что вообще свойственно писательскому творчеству, не вполне ему удается: в одно и то же время он «маленький лысый господин в очках, с черной записной книжкой в руке - должно быть, провинциальный нотариус» (в восприятии Магды) и «ладный такой, изящный, артистическая прическа, мой старый друг…» (в восприятии Кречмара).

Геббельс и Магда.

Двукратно в романе описан еще один персонаж - художник Горн, но оба описания адресованы одной и той же личности, находящейся в самом себе, без смещений. У «основного» автора:
«Странное, своеобразное лицо. Матово-черные волосы были небрежно причесаны на пробор сухой щеткой, на слегка впалые  щеки как будто лег тонкий слой рисовой пудры. Блестящие рысьи глаза и треугольные ноздри ни минуты не оставались спокойными, между тем как нижняя часть лица с двумя мягкими складками по бокам рта была, напротив, весьма неподвижна,  - изредка  только он облизывал  глянцевитые  толстые  губы. На нем были замечательная голубая рубашка, яркий, как тропическое небо, галстук и сине-вороной костюм с широченными панталонами.  Он великолепно двигался, поводя крепкими квадратными плечами, - это был высокий и стройный мужчина». У Зегелькранца: «Мужчина был худой, но плечистый, в отличном костюме из клетчатой шерстяной материи, с лицом бритым, бровастым, несколько обезьянньего склада, с большими, заостренными ушами и плотоядным ртом». Зегелькранц несколько иначе описывает лицо Горна в сравнении с портретом, исполненным «основным» автором, но различие между двумя портретами заключается только в наборе упоминаемых элементов и привнесении Зегелькранцем в портрет сравнения лица Горна с обезьяньей мордой (хотя «треугольные» ноздри – тоже обезьяньи, хорошо выраженные, например, у шимпанзе).
Нужно относительно немного воображения, чтобы, составив из двух неполных портретов один полный, получить портрет Йозефа Геббельса, рейхсляйтера по вопросам пропаганды Национал-социалистической немецкой рабочей партии Германии с 1930 г., в декабре 1931 г. заключившего брак с женщиной по имени Магда. От Геббельса Горна отличают только «высокий» рост, хотя и низкорослым Геббельс не был, и «широкие» плечи (но поздний Геббельс за счет подкладок старался казаться широкоплечим) [2]. «Толстые» губы характерны для портретов молодого Геббельса, став одним из вождей рейха, он при позировании старался поджимать свою нижнюю губу, и так приближал себя к «нордическому» образцу. Оценивая набоковский портрет Геббельса, следует учитывать, что до 1937 г. В. Набоков, с супругой и сыном, оставались в Берлине.
Будущая супруга Геббельса в 1920-х гг. была замужем за Гюнтером Квандтом, который был старше ее на 20 лет и за которого она вышла замуж в 18 лет (в английской редакции «Камеры-обскуры» начальный возраст Магды будет исправлен с 15 лет на 18), в ходе бракоразводного процесса Квандт купил Магде квартиру в центре Берлина. Лицо избранницы Геббельса, действительно, имело сходство с ликом мадонн Бернардино Луини (в тексте романа о другой, и той же, Магде:  «…Продолговатый луиниевский глаз») [3].
«Не знаю, - ответил Горн, - они мне напоминают крыс. Бог с ними. Пускай пищат под скальпелем», - о морских свинках [4].
В эпизоде, когда Макс Гогенварт застал Горна мучающим Кречмара, он видит Горна голым, смуглым, сильным, с грязными и зазубренными ногтями на ногах (автор отмечает также, что Горн изо дня в день выл на крыше или в саду), - это шекспировский Калибан, дикарь. На груди у него черная шерсть в форме распростертого орла – герб НСДАП.

Немецкая интеллигенция и «Третий рейх».

Наиболее вероятная личностная проекция Кречмара – Гюнтер Квандт, предприниматель. Социальная проекция истории Кречмара – слепота многих представителей немецкой интеллигенции и деловых кругов, поверивших в мессианство фюрера и позволивших вовлечь себя в безумное шествие к «триумфу воли». В эту проекцию вписана сама фамилия «Кречмар», которая является анаграммой словосочетания «крем чар»; в самом начале романа Горн предъявляет иск актрисе Дорианне Карениной, которая прижимала к себе Чипи на плакатах фирмы «личных кремов», рекламирующих губную помаду (которая, вместе с «личными кремами», ведет свою родословную от мазей, бывших в употреблении у ведьм в Вальпургиеву ночь). В число интеллектуалов, соблазненных Гитлером и Лени Рифеншталь [5], входит, видимо, и Зегелькранц, носивший пышную шевелюру «восемь лет тому назад» и облысевший ко времени встречи с бывшим однокурсником в Ружинаре (лысина связывает его образ с лысыми горами, местом первомайских увеселений европейских ведьм).

Лабиринт.

Слепота Кречмара, во второй проекции – хождение Тесея по темному лабиринту. Его сопровождает Ариадна, она помогает теперь не Тесею, а Минотавру. В этом новом хождении Тесей оказывается пленником Минотавра, убивает его не Минотавр [6], а та, которой он сказал в начале истории: «Кроме тебя у меня никого нет» [7]. Минотавр был или мог быть внуком Европы, которую нес по морю на своей спине бык Зевс, зачатие Минотавра от быка в утробе Пасифаи [8] повторяет историю адюльтера Зевса и Европы, и Минотавр – имманентное явление европейской истории, поэтому Тесей, противостоящий богам, не способен спасти от Минотавра-Калибана прекрасный континент, видимый от Гибралтара до Стокгольма из люльки яично-желтого почтового дирижабля, парящего над разбитым кораблем Тесея [9]. «Желтый корабль плыл в Тулон [10]. Старуха собирала над обрывом ароматные травы; рассказов хватит на целый год: "Я видела... Я видела..."» [11].


Сноски и примечания.


*«En abyme» - фрагмент формулы «Mise en abyme» («Помещенный в бездну», фр.), в русском языке «мизанабим», рекурсивный художественный прием. См.: https://ru.wikipedia.org/wiki/Mise_en_abyme

1. Cм. о диссоциативных персонажах литературы: Сагит Фаизов Лолита и множественность // http://www.proza.ru/2015/09/10/12; см. также в ЖЖ sagitfaizov; Он же Набоковские король, валет, дама и Ленин // http://www.proza.ru/2015/10/08/2265; см. также в ЖЖ sagitfaizov
2. Бровастость Горна: по-настоящему бровастым среди вождей «Третьего рейха» был Рудольф Гесс, у Геббельса брови были заметными, длинными, но без кустистости (что отличало физиономию Гесса). Горн и Геббельс в буквенно-числовой маркировке: антропоним «Роберт (8) Горн (7)» наделен тем конечным числовым значением 6, что и «Йозеф (6) Геббельс (9)». О числовых значениях букв см. в Википедии, ст-и «Кириллица», «Греческий алфавит». В текстах мистификационного происхождения буквы функционируют как носители чисел, но ряд букв древнерусского и современного русского алфавита не имеют числового значения. Сумма числовых значений букв слова, задействованного в поле кодировок, составляет первичное числовое значение этого слова (например, 5, 2 и 1 вместе составят 8, в имени Ева, в частности). Последовательное суммирование чисел осуществляется, в большинстве случаев, до получения показателя из одного числа. Сумма чисел первичного значения, если она больше десяти, составляет промежуточное числовое значение слова, если она двузначная (например, 11 или 99), сумма двух чисел промежуточного значения является конечным числовым значением слова, если она не больше десяти (например, 11-2, но 99-18, следующее преобразование приводит к конечному числовому значению, равному 9). Числовые значения словосочетаний, предложений и дат учитываются точно таким же образом. Нули в вербально-числовой энигматике имеют факультативное значение и учитываются только по предписанию контекста. В отдельных случаях числовой ряд букв слова не требует суммирования, как правило, при кодировке числовых данных самостоятельного значения. Например, слово «арка» с числовым рядом 1121 может подразумевать дату 1121-й год. Написание одного и того же слова в старинных текстах или текстах «под старину» может варьироваться в зависимости от того, какое числовое значение следует получить, за счет применения той или иной графемы (графем) одной и той фонемы («и» или «i», «о» или «омега», «е» или «ять», «ф» или «ферт», «кс» или «кси», «пс» или «пси») или нарочитых ошибок.
3. Cм.: https://ru.wikipedia.org/wiki/Луини,_Бернардино (контекст: лицо луиниевской мадонны в контаминации с соматической позицией «Венеры в мехах» Рубенса представлено в портрете в витрине из фильма 1944 г. «Женщина в окне» - The Woman in the Window); https://ru.wikipedia.org/wiki/Геббельс,_Магда; проекция брата Магды из романа, носящего имя Отто и провозглашающего: «Человек первым делом должен жрать, да!», - Отто Штрассер, один из лидеров левых национал-социалистов. См. о нем: https://ru.wikipedia.org/wiki/Штрассер,_Отто
4. Чипи – вымышленный Набоковым персонаж и феномен. Наиболее популярным мульти-героем 1920-х гг. был кот Феликс. Возможно, выбор прозвища для морской свинки был предопределен использовавшимся Геббельсом прозвищем «Nazi-Sozi» - для обозначения людей из НСДАП (два двусложных, как и «Чипи», слова сюсюкающего звучания).
5. Лени Рифеншталь – постановщик документального фильма-агитки «Триумф воли» (1935).
6. В мифе Тесей убивает Минотавра и освобождает Афины от уплаты дани Миносу и
Минотавру живыми людьми (каждые 9 лет на Крит посылали 7 юношей и 7 девушек). Эту легенду Набоков, видимо, припомнил и в «Защите Лужина»: когда белый ферзь совершает свой ход на 8 клеток вперед, восьмая клетка оказывается вне поля доски, но она 63-я (умножение 7 на 9 равно 63). См. о партии, скрыто репрезентованной в словосочетании «Защита Лужина»: Сагит Фаизов Защита Лужина в 12 буквах и 8 фигурах // http://www.proza.ru/2015/10/17/1663; см. также в ЖЖ sagitfaizov
7. За повторно упоминаемым в последних строках романа, после убийства Кречмара, городком Сольфи скрывается энигматическая цепь, ведущая к дорийской субкультуре древних греков: вымышленный городок Сольфи близ Рагузы, в Сицилии, имеет своей проекцией Кьярамонте-Гульфи, «Сольфи» благодаря созвучию с «сольфеджио» и актуализации скрипичного ключа «соль» подразумевает звуковой ряд «до-ре-ми-фа-соль-ля-си» (начало звукового ряда зашифровано в имени «Дорианна»), связь Сольфи со смыслом «музыка» поддерживается сюжетным мотивом танца, включенным в эпизод пребывания Кречмара и Магды в Сольфи, и тем, что покровителем Кьярамонте-Гульфи является святой Вит (актуализация «пляски святого Вита»), Сицилия в древности была колонией дорийцев (так же, как Херсонес Таврический), наиболее известная из завоеванных дорийцами земель – Спарта, спартанская маскулизированная культура, которой во многом подражала фашистская Германия, в этническом аспекте является дорийской. Имя «Дорианна», взятое в целом, прочитывается как «dori anno» («год дорийцев», или «год спартанцев»).
8. Пасифая – дочь Гелиоса, жена критского царя Миноса, сына Зевса и Европы. В открытом тексте она воплощена в образе матери Магды – швейцарихи. В лексеме «швейцар», компонент «швей» актуализирует нить Ариадны (поэтому Магда от удара Отто «стукнулась о швейную машину»). Компонент «цар» актуализирует титулы «царь» и «царица».  Соответственно, швейцарский особняк, в котором оказался Кречмар, - кносский лабиринт. Швейцарице «часто снилась по ночам сказочно великолепная, белая, как сахар, лестница и маленький силуэт человека, уже дошедшего доверху, но оставившего на каждой ступени большой черный подошвенный отпечаток, левый, правый, левый, правый... Это был мучительный сон», - контаминация Потемкинской лестницы из фильма «Броненосец Потемкин» Сергея Эйзентштейна и белых быков, с которыми вступили в связь Европа и Пасифая. Эйзенштейновский образ Потемкинской лестницы в различных трансформациях будет повторен в фильме «Триумф воли» Лине Рифеншталь. О самом С. Эйзенштейне в романе: «Эти зверьки, куклы - сущие эфемеры. Кто помнит теперь черного, как сажа, голливога в вороном ореоле дыбом стоящих волос, с пуговицами от портов вместо глаз и красным байковым ртищем?» (режиссер иронически упоминается и в романе «Король, дама, валет», фотограф на пляже). Рефрен «левый, правый, левый, правый» продублирован Набоковым, рядом с упоминанием «голливога», в четырех картах покера с буковкой «А» в уголке из сна Горна, цвет масти поочередно рассматриваемых карт меняется в порядке «красный, черный, красный, черный», первая из пяти карт «джокер»: четыре «А» (тузы) маршируют за шутом в колпаке с бубенчиками, последняя карта «туз пик» у французов, в речевом стереотипе, маркируется как «гибельная» (предвидение-пророчество Набокова).
9. Катастрофа, в которую попал автомобиль Кречмара, объединяет в себе два события: вхождение Тесея в лабиринт (наступление слепоты у Кречмара) и крушение корабля Тесея (в мифе одномоментного крушения корабля нет, но есть трансформация его в свой собственный призрак, что вызвало к жизни «парадокс корабля Тесея»). Мотив лабиринта наиболее наглядно представлен в том эпизоде романа, когда Кречмар и Магда обходят комнаты особняка под Цюрихом, в котором будто бы проходит лечение Кречмара; обойдя все комнаты, за исключением той, в которой обретается Горн, Кречмар запутывается, не может вспомнить порядок расположения помещений. Имя мифической Ариадны, сестры Минотавра, в контексте блуждания Кречмара по особняку-лабиринту, или особенной камере-обскуре, в которую вообще не попадает свет, прочитывается как контаминация лексем «арии» и «ад». Основная проекция камеры-обскуры – сам роман с перевернутым греческим мифом (на задней стене или стенке обычной камеры изображение перевернуто); вероятная дополнительная проекция – перевернутый мир нацистского сознания и нацистского кинематографа, который находился в ведомстве Геббельса.
10. Напоминание о Тулоне Наполеона и вместе с тем подсказка для чтения актуализированного мифа: Кречмар-Тесей входит в лабиринт, бросает вызов Минотавру. Возможно, Наполеон – амбивалентный знак: он последний завоеватель почти всей Европы перед Гитлером.
11. В. «Я видела… Я видела…», - старуха видит вхождение Тесея в лабиринт и крушение его корабля, она стоглазый Аргус, начало истории Кречмара и Магды проходило под ее/его наблюдением: кинотеатр, в котором работала Магда, назывался «Аргус». Имя этого героя, так же, как имя Тесея, связано с «историческим» кораблем: корабль аргонавтов назывался «Аргос» (то же, что «Аргус»).

Опубликована 22 октября 2015 г.