Июль, 1998

Игрушки Вася с той поры на ночь всегда прятала в шкаф.
Петрушку подарили сестре Васи, а Вася и не роптала, потому как была равнодушна к пыльным шерстяным вещам. Петрушка был сложен в лучших традициях советских игрушечных медведей, однако, медведи были явственно милее, чем тот, кто представлен в русских сказаниях как забавник. Красный кафтан - на этом заканчивался список того, чем был хорош Петрушка. Его лицо было слишком перетянуто нитями, а улыбку в безротое лицо вшивали отдельно. Все части лица Петрушки были столь разрознены, что вместе представляли собой лицо прожжённого скитаниями барыгу, что не могло не радовать детей по версии дарителей Петрушки. И всё же одна часть игрушки была выполнена особенно натурально. Волосы у него были словно свои, и были очень ухоженные. Их будто скрупулёзно подравнивали ножницами каждый месяц. Мама Васи даже решила, что шевелюру Петрушке пришили с какого-нибудь парика.
Вася держалась на почтительном расстоянии от криворотого весельчака, и, будь её воля, уже давно почтительно бы его выкинула. Васе казалось, что Петрушка иногда улыбался ей, но улыбаться в ответ почему-то не хотелось. Через несколько лет в случайном разговоре и Вася, и сёстры вспомнят, как им улыбалась игрушка, но детский страх - штука несерьёзная, быстро забывается.
Вася в июле 1998-ого ещё спала в детской кроватке с манежем  - кровать была впору, так как деньги тратить было не впору из-за Сентября 1997-ого. Петрушка всегда был в дальнем углу комнаты, но улыбался Васе как-то очень близко. Утром Вася просыпалась всегда раньше всех и, в основном, от холода - кровать ещё держалась, но одеяло в замене нуждалось. Петрушка часто висел на стене. На теле его болталась мамина кофта, а ноги одеты в мамины лосины. Он не двигался, а только висел на стене, широко расставив руки-рукава и ноги-брюки. Улыбаться Петрушка не забывал. Лицо его было ещё больше перетянуто, рот съезжал ниже, и улыбка была ещё размашистее - ткань натягивалась так, что некоторые нити выскакивали и болтались. Вася часто встречала утром Петрушку в таком виде, но из-под одеяла голову не высовывала. Каждый раз он был в маминой одежде, и Вася уже знала: утром мама опять будет долго искать этот свитер, или бусы, или платье, и, когда найдёт, то, держа вещь в руках, начнёт судорожно кашлять, сославшись на то, что окна надо было лучше утеплять - простудишься тут с вами на сквозняке.
Сёстры Васи с Петрушкой не играли, и, сидя долго на одном месте, он даже чуть-чуть выцвел, а потом пропал. Все его, конечно, искали - подарок и вещь дорогая - решили, при уборке кто-нибудь выкинул, хотя каждый подумал, что дело с этой кривой игрушкой неладное. Вслух, конечно, никто ничего не сказал - не умора ли, шерстяного забавника бояться. Вася потом похожего Петрушку у одно семьи дома видела, у них ещё очень болели все - Васе даже запретили с этой семьёй общаться. Нарушить запрет Вася не успела - семья куда-то пропала. Соседи Васи рассказывали, что те настойчиво предлагали игрушку в подарок соседскому сыну, но сын сказал, что старые уродцы лысые в красных кафтанах ему не нужны.
Июль, 1998.