Северные королевства, магический куб и... глава13

                Часть 3


                «ЧЕРЕЗ ТЕРНИИ ДОМОЙ»


                Глава I


                «... – Ну малыш, а где же твой Карлсон?
                – Он улетел... Но он обещал вернуться.
                Милый. Милый...»

                Из м/ф «Карлсон вернулся»


            Виктор вышел из шатра, сладко потянулся и оглядел окрестности. Солнце уже поднялось высоко, осветило покрытые снегом вершины Большого хребта и эти вершины засверкали, заискрились в золотистых утренних лучах.


            Их лагерь располагался на широкой каменной горной террасе, куда караван вышел прошлым вечером. Дорога, на которую они свернули с Возельского тракта три дня назад, уже давно превратилась в изобилующую крутыми серпантинами труднопроходимую тропу. Участники экспедиции понемногу привыкали к тому, что с одной стороны по ходу их движения всё время находились отвесные неприступные скалы, с изредка торчащими из них корявыми изогнутыми стволами стланика, а с другой – бездонная пропасть, где в белесом тумане шумели бурные воды невидимой отсюда сверху горной реки, предтечи спокойной и полноводной Клии.


            Путники за это время забрались довольно высоко, но вершины Большого хребта словно бы и не думали приближаться, оставаясь все такими же далекими и неприступными, уходящими своими седыми снежными пиками, казалось, прямо в небо. Горный воздух был прозрачен и свеж и, несмотря на жаркое летнее солнце, тут, в горах, было весьма прохладно. Горная терраса, на которой располагался лагерь, за ночь успела покрыться тонким слоем снега и изо рта при дыхании шел пар.
            –     Доброе утро, сэр Виктор! – поприветствовал вышедшего на воздух участника похода, проходя мимо, капитан краегоранской королевской стражи. – А ваши прекрасные спутницы ещё почивать изволят?


            Виктор открыл рот, чтобы ответить, но его бесцеремонно подтолкнули сзади, и он услышал за спиной недовольный голос Катрины:
            –     Уже не изволят, капитан, – проворчала она. - Чего хотел?

 
            Капитан изменился в лице и, потупив взгляд, тихо пробормотал:
            –     Да так, ничего особенного, досточтимая Катрина, просто хотел пожелать вам доброго утра.
            –     Ну, так пожелай! – сердито порекомендовала чародейка и, зябко подернув плечами, сварливо заметила. – Холодно. Какое же тут доброе утро может быть?


            Она, хрустя ногами по снегу, вышла из-под навеса и стала спускаться к небольшому горному ручью, что струился в неглубокой каменной впадине, прямо посреди террасы, до самого края пропасти и маленьким водопадом уносился вниз, к скрытому от взора повисшим в ущелье туманом далекому горному потоку.


            Лагерь постепенно просыпался и оживал своей походной жизнью. То тут, то там из палаток показывались заспанные лица, королевские стражники уже заготовили дров, и возле внушительных размеров гербового шатра короля Радомира разгорелся костер, над которым, на вертеле, жарился, свежеподстреленный на рассвете, горный козел. Все было как всегда, за исключением того лишь обстоятельства, что нынешним днем они должны были встретиться с драконом.


            Проводник сообщил об этом накануне вечером, как раз, когда обессиленный дневным переходом обоз вышел к террасе, где и было принято решение остановиться на ночлег. До ущелья, в котором, по словам ведшего экспедицию кмета, обитал дракон оставалось всего три-четыре часа пути. Разношерстная толпа усталых охотников за редким животным и сопровождавших их лиц встретила заявление проводника с нескрываемым воодушевлением. Всем им уже давно осточертело бесцельно мотаться по бесконечным неприступным скалам на собачьем холоде.


            Откровенно говоря, сборище авантюристов, которое представляла из себя эта экспедиция, не внушало Виктору абсолютно никакого доверия. Почти все, кто вызвался в поход, были какими-то подозрительного вида проходимцами, жаждущими исключительно наживы. Пожалуй, он мог наверняка предсказать намерения только организатора акции, короля Радомира, с его двадцатью стражниками, во главе с капитаном паном Брячиславом из Добрява, да еще многочисленной семьи гномов, по фамилии Шлиффельдтбах, которые путешествовали в огромной кибитке, крытой латанной-перелатанной рогожей. Как не пытался Виктор сосчитать, сколько же всего гномов едет в повозке, достоверно выяснить этого он не смог. Единственное, что было понятно, так это то, что главу семьи зовут Карл, жену Клара, а старшего сына Фридрих.


           Так вот, первый желал лично засвидетельствовать победу над драконом, чтобы не вручить вознаграждение мошеннику, коих, даже на первый взгляд, в экспедиции было большинство, а вторые намеревались выкупить у короля тушу поверженного существа, для последующей перепродажи, так сказать, «по запчастям».


           Остальные участники событий, по сути своей, являлись потенциальными конкурентами, поэтому, по мере приближения каравана к месту обитания дракона, вели себя по отношению друг к другу все более враждебно.


           Вообще, если бы в этом мероприятии, помимо профессиональных охотников за драконами и проходимцев, выдающих себя за таковых, не участвовали бы несколько рыцарей, друид по имени ;;ь;ъЂ ;;; ;;;;;;;;;;; (то бишь Клён), королевская стража и Катрина, то дело давно уже дошло бы до рукоприкладства и кровопролития. Ибо среди драконоборцев вовсю процветало непрерывное пьянство, азартные игры, причем зачастую в счет будущей добычи, и дележ останков еще не убитого объекта охоты.


           К тому же, после того, как экспедиция два дня назад проследовала через затерянную в ущелье, среди непроходимых вершин, полудикую горную деревушку, к каравану присоединилось несколько весьма непрезентабельной внешности туземных девиц, возраст которых, в силу их затрапезного вида, определить не представлялось возможным даже приблизительно. Эти девицы постоянно становились причинами ссор между различными отрядами искателей приключений. Особенно задиристыми были некие наемники-краснолюды из Ретинды, а также очень подозрительные, бандитского вида охотники-лепликанцы. Впрочем, в конфликтах из-за вышеозначенных мымр были замечены даже двое рыцарей, присоединившихся к предприятию, с их собственных слов, исключительно по высоким духовным мотивам. Вышеозначенные благородные господа жаждали посвятить убийство дракона своим дамам сердца, однако это нисколько не помешало им приволокнуться в походе за импровизированными маркитантками.


           Всё происходящее вокруг деревенских потаскушек почему-то инспирировало ужасное отвращение и негодование у Катрины, которая заявила, что если бы не присутствие в рядах каравана короля Радомира, она превратила бы этих грязных девок вместе с их воздыхателями в кучу дерьма, которым те, по мнению чародейки, в сущности, и являлись.


           Виктор, Энджи и Бетти старались по возможности не вмешиваться во взаимоотношения между охотниками за головой дракона. Единственное, что по-настоящему волновало компаньонов – это то, как им спасти несчастное существо от ушлых дельцов всех мастей.


           Виктор давно уже решил для себя, что если драконоборцам удастся убить это редкое создание, то они вчетвером будут обречены на долгие, возможно даже бесконечные поиски Куба. Несмотря на то, что никаких оснований считать, будто Куб находится именно у здешнего, краегоранского монстра, не было, Виктору ничего другого не оставалось, кроме как надеяться, что по крайней мере столь трудное и опасное предприятие, если и не решит всех проблем, то по крайней мере приблизит скитальцев к их решению.


           В походе, от проводника, королевской свиты и стражников, Виктору, не без помощи магических способностей Катрины, а также обаяния Энджи и Бетти, удалось понемногу кое-что разузнать о самом драконе, на встречу с которым они шли.


           Появилось сие существо в Краегорах недавно, всего лишь пару месяцев назад. Сначала в стадах окрестных деревень стали пропадать овцы и телята, а потом и взрослые коровы и быки. Встревоженные кметы, заподозрив неладное, стали тщательно сторожить свой скот круглыми сутками. После нескольких напряженных дней и ночей беспрерывного бдения, однажды под утро, они, наконец, к своему ужасу, обнаружили, что виной всем напастям послужил объявившийся в их краях дракон.

 
           Поначалу селяне жутко испугались такого поворота и некоторое время, от страха перед невиданным чудовищем, не решались ничего предпринимать. Однако, скотина продолжала пропадать, а дракон обнаглел уже до того, что стал отваживаться на дневные полеты. Тогда окрестные кметы, поборов предрассудки, собрали совет, на котором солтысы постановили направить депутацию к войту, в окружной городок Ретинду, с требованием принять незамедлительные меры.


           Тот, в свою очередь, поскупившись прибегнуть к услугам практикующего в округе чародея, обратился за помощью к местным знахарям. Эти несколько старцев, давно уже маразмирующих в силу своего, уходящего в глубины древности, возраста, вытащили из неведомых тайников на свет божий какие-то ободранные и засаленные фолианты, с едва различимыми руническими письменами на потемневших от времени ветхих пергаментных страницах, и, потрясая ими, стали наперебой вещать способы, коими следовало извести редкую и опасную тварь. При этом, для описания способов использовались исключительно иллюстрации, а содержание древних надписей осталось неизвестным по причине тотальной безграмотности, как среди самих знахарей, так и среди подручных хитроумного войта.


           Способы отвадить дракона, надо сказать, у старцев были один другого изобретательнее. Слушая их, войту все больше казалось, что это не советы из древних инкунабул, а воплощение садистских наклонностей самих знахарей. Дряхлые, иссохшие от старости шарлатаны, наперебой предлагали – в красках описывая каждый метод – то заживо сжечь животину, облив её земляным маслом, соорудив для этого импровизированный скорпион, он же онагр; то отравить несчастное существо жуткими ядами, богатый выбор рецептов коих тут же становился отдельной темой обсуждения. Предлагалось также изготовить чучело коровы, обмазать его кровью и набить острыми кольями, чтобы устроить ящеру заворот кишок с кровавым запором, или убить зверя гигантской стелой, пущенной из катапульты. В конце концов, фантазия у престарелых садистов разыгралась не на шутку, они стали ругаться между собой, порываясь устроить потасовку друг с другом, поэтому войт выгнал их взашей и, по-прежнему не имея намерения тратиться на поиски чудовища из городской казны, решил послать фельдъегеря к королю Радомиру с описанием проблемы.


           Тем временем кметы, ввиду продолжающейся активности дракона, дожидаться решения начальства не стали и решили на практике применить пару знахарских советов. В частности, они изготовили набитое кольями, а заодно, видимо, для верности, ядами чучело коровы и соорудили огромную баллисту. Скинувшись всей округой, невесть где, раздобыли несколько бурдюков с земляным маслом и, дождавшись очередного появления страховидлы, попытались его убить. Что там произошло в точности, узнать не удалось. Как сумел выяснить Виктор, окончилась смелая попытка до тла выгоревшей деревней, переломанными ребрами нескольких селян и гибелью особо одаренного умом деревенского кузнеца, который решил единолично, посредством своего молота, спасти округу от монстра.


           С тех пор неугомонные кметы объявили дракону настоящую войну, несколько раз делали ему всяческие засады, пытались одолеть его числом и хитростью. Количество сломанных костей и сгоревших домов росло с угрожающей скоростью, а ненавистная тварь глумливо продолжала истреблять деревенский скот. Правда, дракон стал осторожнее, появлялся значительно реже и старался теперь питаться исключительно по ночам, но сельским жителям от этого было не легче.


           И вот, когда они уже отчаялись совладать с грозным хищником, селянам наконец-то улыбнулась удача. В одной из своих ночных вылазок дракон угодил в ловушку, устроенную из сети огромных размеров, навроде рыбацкой, только сделанной из толстой веревки с крупными ячейками. Когда рассвело, кметы, окружив свою жертву, принялись её убивать. Тут уж пригодились все их катапульты, баллисты, земляное масло и даже цепы с батогами. Несколько часов они жгли и кололи, били и резали несчастного пленника. В конце концов, дракону все же удалось вырваться, и он, истекающий кровью, едва держась на лету, из последних сил делая взмахи изувеченными, окровавленными крыльями, поднялся в небо и скрылся в горах, более уже не показываясь.


           Войт и солтысы торжествовали. Теперь оставалось только выследить и добить еле живую тварь. С помощью местных охотников убежище израненного дракона было без труда обнаружено и несчастный, несомненно, был бы зверски добит туземцами. Но в то самое время, как селяне с цепами, батогами и рогатинами наперевес собирались в поход, в округ неожиданно прибыл сам король Радомир с пестрой свитой охотников за головой дракона. Кметы, увидев такой поворот событий, угомонились  и, отрядив королю своего проводника, двух солтысов с окрестных сел, а также войта, не упустившего момента побыть некоторое время ближе к королю, стали ждать результатов экспедиции.


           Виктор умылся у ручья и вернулся в свой шатер. Девушки уже завтракали, перебрасываясь обыденными, ничего не значащими фразами. У Энджи и Бетти настроение было приподнятое, у Катрины – наоборот. Она была недовольна холодом, бытовыми неудобствами и вообще, всем, что только попадалось ей на глаза.
           –     Ну и где мы изволим шляться? – певуче осведомилась прекрасная эльфийка, укоризненно глянув исподлобья на вошедшего.
           –     Утренний туалет я совершал, – объяснил Виктор, подсаживаясь к маленькому столику на коротких ножках, вокруг которого, с трех сторон, сидя на коленках, расположились остальные. Виктор налил себе кружку квасу из лежащего поодаль бурдюка, и принялся сосредоточенно чистить вареное вкрутую яйцо.
           –     О чем задумался, Витя? – участливо спросила Энджи. Видимо она заметила, что присевший рядом компаньон поглощен своими мыслями.
           –     Я думаю о драконе, – ответил он и, отчистив яйцо, посыпал его солью, откусил половину, заел куском хлеба и стал жевать, прихлебывая квас из кружки.
           –     Мда, подзапоздали мы, кажись, – сказала Катрина задумчиво. – Теперь его непременно укокошат, и вряд ли нам что-нибудь удастся узнать о Кубе или о других драконах. Укокошат ведь, как пить дать! И растащат по косточкам, паразиты... – она мечтательно закатила глаза. – Вот бы парочку его зубов раздобыть, когтей, ну и прочих внутренних органов, желательно, тоже. Да боюсь, что этот скряга Шлиффельдтбах уже выкупил у короля всё, до последней чешуйки. Тем более, что они с Радомиром два сапога пара. За свою выгоду глотку перегрызут кому угодно.
           –     И ты туда же, Катрина, – сокрушенно покачал головой Виктор.
           –     Не поняла? – тут же с вызовом откликнулась чародейка.
           –     Все ты поняла, – со вздохом сожаления произнес он. – Ты рассуждаешь точно так же, как Радомир и этот самый Карл Шлиффельдтбах. Карл у Клары. И как вся эта кодла, что идет следом за королем.
           –     Полегче на поворотах, мальчик, – прищурив свои голубые глаза, жестко предупредила Катрина.
           –     А что я сказал не так? – столь же жестко парировал Виктор и продолжил. – Ты их, конечно, презираешь, считаешь самым разбыдлейшим быдлом, но посуди сама: они хотят убить дракона из-за жажды наживы, так ведь и ты тоже готова поживиться, ради магических свойств его тела. Краснолюды, вон, хотят у него рога отпились на талисманы, кметы, поди, корыт из драконьей шкуры понаделают, только дай. Любой из присутствующих тут рыцарей с удовольствием повесил бы голову несчастного существа в своем замке над камином. Речь, конечно о тех, у кого таковой замок имеется, остальные согласны на пару зубов в качестве сувенира. А ведь это дракон. ДРАКОН! Карлеван рассказывал мне как-то, что последнего дракона на Севере видели чуть ли не двести лет назад! В их существование уже и верить-то давно перестали, потому что никто, из ныне живущих, настоящего дракона никогда не встречал. И вот на тебе: вдруг, откуда ни возьмись, он прилетел и поселился в окрестных горах. И что? Кто-то его холит и лелеет? Кто-то приютил его, решил изучать его повадки или образ жизни? Кому-нибудь пришло в голову о нем позаботиться? Нет! Нет и еще раз нет! За ним стали охотится, его принялись заживо жечь огнем, травить ядами, провоцировать у него несварение желудка, бить батогами и колоть рогатинами. А теперь целая когорта убийц спешит успеть первым линчевать это уникальное существо. Посмотри на них: тот хочет с помощью кровавой расправы ублажить свою неподатливую подружку, чтобы-таки склонить её к интимным отношениям, этот желает выкупить останки, дабы потом устроить аукцион, распродав всё по спекулятивной цене с наваром. Другие желают содрать с несчастного дракона шкуру на корыта, потому как корыта-де из этой шкуры вечные, на новые тратиться более не придется. Третьи жаждут поспиливать рога на дорогие сердцу сувениры, которые якобы оберегают от сглаза. А ты? Что же ты, Катрина, чародейка из Прибыграда, культурной столицы мира? Может быть, ты прониклась сочувствием и бросилась искать способ, как спасти его? Отнюдь! Ты присоединилась к столь славной компании и рассуждаешь о когтях, зубах и печенках! Да что с тобой?! Оглянись вокруг, вы же все больше похожи на голодных стервятников, кружащих над умирающей тушей, чем на разумных существ, – Виктор остановился, перевел дыхание и уже тише добавил. – Да ведь он всё ещё жив. Он ещё жив и его ещё можно спасти! И мне наплевать на то, знает ли этот дракон что-либо о Кубе или нет. Лично я просто хочу вырвать его из лап разномастных браконьеров и всё.


           Воцарилось тягостное молчание. Энджи и Бетти перестали есть, и медленно переводили взгляды с Виктора на Катрину, и обратно. Чародейка медленно жевала кусок хлеба с остановившимся взглядом. Со стороны казалось, что она готова прямо сейчас разрыдаться и ей стоит больших усилий, чтобы не сделать этого. Но на самом деле она отчаянно боролась в душе с накатившей волной гнева. И эльфийке стоило немалого труда подавить в себе безотчетное желание тут же, немедленно, превратить раздухарившегося доморощенного моралиста в грязный мешок с отбросами, или во что-нибудь похлеще.
           –     А ты и способ знаешь? – совладав с собой, спросила она, шумно, с видимым усилием, проглотив неподатливый кусок.
           –     Да ничего я не знаю! – в отчаянии махнул рукой Виктор. – Думаю действовать по обстоятельствам, а там как получится.
           –     Погубишь себя и нас, заодно, балбес, – бесцеремонно подвела короткое резюме под его пламенной тирадой чародейка. – Рассуждаешь, как начитавшийся модных романов сопляк. Что мы можем против целой толпы отборных головорезов? Попробуй, останови их. А тут, как назло, ещё и король попёрся со всеми, не сиделось ему.
           –     Да, дело швах. Вот если бы нам как-то опередить всю эту толпу... - неожиданно предложила Энджи.


           Виктор уставился на неё невидящим взглядом, мысленно самому себе предлагая и тут же отвергая всевозможные варианты, а потом ему в голову пришла идея, и он перевел взгляд на Катрину.
           –     Что? – несколько нерешительно спросила она, чувствуя себя неуютно под столь пристальным взором и не понимая, почему упрямый собеседник продолжает таращится на неё. Сама она частенько внимательно смотрела на людей, но не привыкла, чтобы так же разглядывали её саму.
           –     Энджи, а ведь ты молодец! – продолжая сверлить взглядом Катрину, похвалил Виктор свою компаньонку. – До дракона ходу часа три-четыре, пока Радомир позавтракает, пока они двинуться, пока будут рядиться на месте... Гандикап в полдня нам обеспечен. Катрина, ты же можешь перенести нас к дракону мгновенно?
           –     Это плохая идея, – немедленно возразила чародейка. – Творить заклинания без ведома Совета, в присутствии монарха... Вы с ума посходили, что ли? Да меня же лицензии лишат!
           –     А как это они, интересно, узнают, что ты колдовала? – поинтересовался Виктор.
           –     Я не колдую! – сердито поправила его Катрина. – Я творю заклинания! Колдуют дикари у костра, наевшись галлюциногенов.
           –     Ну, творишь... – принял возражения Виктор. – Так как они узнают?
           –     В зоне досягаемости возмущения магической энергии находится некий друид, если ты забыл, – многозначительно напомнила эльфийка.
           –     А, этот, как его, аёп Клён, кажется? – уточнил Виктор.
           –     Будь добр, не оскорбляй Старшей речи, не произноси своим жутким говором слов, о значении которых понятия не имеешь! – сварливо одёрнула собеседника чародейка. – Говори просто: почтенный Клён.
           –     Хорошо, больше не буду, – снова охотно согласился Виктор. – Этот почтенный друид член Совета?
           –     Да, – подтвердила Катрина.
           –     А с Дубом он знаком? – спросила Бетти.
           –     Знаком, конечно, – кивнула чародейка.
           –     Так давайте всё ему расскажем! – воскликнула Энджи.
           –     Наверняка он будет против убийства магического существа и дитя природы, – вставила Бетти. – Давайте и правда всё ему расскажем, думаю, он нас поддержит!
           –     Ну хорошо, убедили... – неохотно поддалась Катрина, после недолгих раздумий. – Но предупреждаю сразу: заклинание перемещения довольно тяжело переносится живыми существами. Так что заранее прошу прощения, если вы после его воздействия будете чувствовать мне-э-э некоторый дискомфорт, так сказать.


           После этих слов она замолчала и закрыла свои глаза. Виктор, Энджи и Бетти с минуту внимательно смотрели на неё, потом Виктор не выдержал и вкрадчиво спросил:
           –     Катрина, с тобой всё нормально?
           –     Не мешай! Я общаюсь с  ;;ь;ъЂ ;;; ;;;;;;;;;;;, – не открывая глаз ответила чародейка, и снова в шатре воцарилось молчание.


           Так продолжалось довольно долго. Наконец, Катрина открыла глаза и с шумом выдохнув, сообщила:
           –     Твоя взяла, Витюша. Я вкратце пересказала этому мохопоклоннику твою страстную речь, постаралась даже интонацию передать, и он согласился с тем, что другого выхода у нас нет. Теперь сделаем так. Я перемещу всех нас к пещере дракона, благо выяснить местоположение его логова в голове проводника было нетрудно: это является чуть ли не единственной полезной информацией в мозгах глупого кмета, потому как все остальные мысли у него только об отаре овец, пиве, деревенских бабах и жратве. Мда... А с караваном я отправлю наших фантомов. – Видя, как остальные недоуменно посмотрели на неё, Катрина торопливо объяснила. – Не бойтесь, это не больно и только до того момента, пока мы незаметно не присоединимся к остальной толпе охотничков, потом я их развею. Да не волнуйтесь вы, не волнуйтесь, все будет натурально! – успокоила чародейка. – Они будут флиртовать с мужиками, ругаться, запнувшись о камни, пить пиво и спорить меж собой. Никто ничего не заметит. Зато так будет надёжнее, чем, если мы прото неожиданно исчезнем невесть куда.

 
           Видя, что Виктор обалдело продолжает так же внимательно смотреть на неё, эльфийка не выдержала и раздраженно осведомилась:
           –     Ну, что ещё?!
           –     Вот вы и ушлые... чародеи... – саркастически пробормотал он. – Скажи, а в Сокровищнице Знаний была ты, или твой фантом?
           –     Дурак, – коротко констатировала Катрина. – А впрочем, думай как хочешь. Ну так как, вы согласны на мое предложение? – спросила она у всех.
           –     Да! – Хором ответили Энджи и Бетти. Виктор молча кивнул.
           –     На том и порешили, – деловито резюмировала чародейка. – А теперь оставьте меня на пару минут одну: мне надо подготовиться к заклинанию переноса. Бетти, – она укоризненно посмотрела на хитро прищурившуюся брюнетку, – даже и не думай подглядывать!


           Девушка в ответ залилась бурой краской и пулей выскочила из шатра. Энджи последовала за ней, а Виктор, уже находясь у порога, остановился, обернулся к Катрине и, скорбно вздохнув, посетовал:
           –     Когда же ты, наконец, все-таки поймешь, что читать чужие мысли оскорбительно?


           Не дожидаясь ответа он откинул полог и вышел наружу. Подойдя к стоявшим поодаль компаньонкам, Виктор деликатно обнял их за талии и тут же, с улыбкой, притянул к себе.
           –     Ну что, девчонки, вы готовы к трансгрессии?
           –     Что? – не поняла Энджи.
           –     Не важно, это я так... – неопределенно ответил Виктор.


           Он был доволен. Всё складывалось очень даже неплохо. Еще каких-то полчаса назад положение казалось безвыходным, и вот уже найдено новое решение. Было неизвестно, к чему это решение приведет, но оно было и значит, была возможность действовать. Это так обрадовало Виктора, что, расчувствовавшись, он расцеловал обеих своих подруг. Они, впрочем, совсем не сопротивлялись, а даже, в общем, наоборот. Все это выглядело со стороны довольно мило, так что те, кто стал свидетелями столь романтичной сцены, с завистью посмотрели на удачливого рыцаря, а одна из деревенских девок, прибившихся к обозу, как раз шедшая мимо в обнимку с пожилым  лепликанцем, который уже был изрядно пьян несмотря на столь ранний час, даже не утерпела и ехидно заметила:
           –     Ишь, милуются, голубки, бляха муха...


           Виктор слегка отстранился от нежно прижавшейся к нему, обвившей в этот момент его шею руками Энджи, и бросил испепеляющий взгляд на нахальную деревенскую лахудру. В его взгляде было нечто такое, отчего кметская маркитантка немедленно отвернулась и опасливо втянула голову в плечи, а свой взгляд отвел в сторону даже видавший виды предводитель лепликанских бандитов.


           Когда Виктор поцеловал Бетти, она с нежностью взглянула на него своими черными бездонными глазами и, как ему показалось, с каким-то непонятным облегчением в голосе, неожиданно сказала:
           –     А мы с Энджи уже подумали, что ты к нам теперь никогда не подойдешь...
           –     К чему это ты? – не понимая, к чему клонит темноглазая красавица, спросил Виктор.
           –     Так ведь втюрился ты, кажись, в свою Катрину! – ответила за неё Энджи, при этом теснее прильнув к Виктору.
           –     Значит, так это выглядит со стороны? – искренне удивился он, сильнее прижал к себе девушек и расплылся в улыбке во все лицо. – Кажется, теперь пришла ваша очередь ревновать?
           –     Ну, уж, не дождешься! – отстраняясь, заявила Бетти.
           –     Во-во. Ишь, размечтался... - согласилась Энджи и тоже отстранилась.
           –     Ну, всё, готово, идите уже, – позвала, выглянув из шатра, Катрина и даже поманила их рукой. – А то развели тут гадание, видите ли: любит-не любит...


           Девушки рассмеялись и направились в шатер, а Виктор отрешенно покачал головой некоторое время постоял, играя желваками. «Когда она перестанет лезть в башку ко всем подряд, и копаться там, как в собственном грязном белье?» – в который раз сердито подумал он.
           –     Ну, ты идешь? – снова позвала его Катрина. – Или тебе особое приглашение надо? Да не злись ты, не читала я ваших мыслей, а то бы, наверное, давно уже со смеху померла.


           Виктор, чувствуя себя полным болваном после саркастического замечания чародейки, молча повернулся и твердыми решительными шагами проследовал вслед за остальными.
           –     Так. Садитесь вот в этот круг, закройте глаза и постарайтесь расслабиться. Тогда должно быть меньше неприятных ощущений при перемещении. – наставляла чародейка вошедших.


           В воздухе витал едва уловимый взглядом ароматный дымок, но его запах был таким сильным, что у Виктора о неожиданности перехватило дыхание, а Бетти даже закашлялась. Они расселись и сделали так, как сказала Катрина, однако расслабиться у Виктора никак не получалось. Он все время находился в тревожном ожидании, сам не зная, чего.


           Катрина стала произносить загадочные непонятные слова на неизвестном языке, послышалось шипение, перехватывающий дыхание запах усилился, дышать стало трудно, казалось, сам воздух вдруг стал каким-то вязким и непригодным для дыхания. Виктор хотел закашляться и вдруг почувствовал, как проваливается куда-то. Ощущение было такое, будто они ехали по крутому спуску на машине с большой скоростью. В груди всё сжалось от нахлынувшего адреналина, к горлу подступил острый приступ тошноты, на лбу выступил липкий и холодный противный пот, острая боль пронзила виски. Внезапно Виктор почувствовал, будто врезался во что-то мягкое и упругое, бесконечное падение в бездну прекратилось и он, подождав несколько секунд, осторожно открыл глаза.


           Виктор лежал на сочной зеленой траве. Его сильно тошнило, голова раскалывалась, в висках гулко пульсировала кровь, во рту слюна приобрела омерзительный металлический вкус, а лоб был холодный и мокрый от проступившей на нем испарины. Преодолевая навалившуюся слабость, Виктор с трудом сел и огляделся. Поодаль от него, тяжело двигая конечностями, в разных позах, лежали и сидели остальные участники перемещения. Бетти стояла на четвереньках и её рвало прямо на зеленую траву, а у Энджи, сидевшей широко расставив ноги, словно боясь потерять равновесие, от носа к подбородку протянулась тонкая ниточка крови. Катрина, лежа на спине, тихонько постанывала, держась обеими руками за голову.


           Они находились на небольшой, почти круглой лужайке, саженей сто в поперечнике. Долина была окружена высоченными скалами, со снежными зазубренными вершинами. Скалы отвесно спускались своими кряжами к самой траве, которая росла ярким зеленым ковром, резко контрастирующим на фоне безжизненных камней. С одной стороны к лужайке выходил распадок, прорезанный горным ручьем. И вдоль этого распадка тянулась едва заметная отсюда горная тропа. По ней, где-то далеко внизу, сейчас топал обоз короля Радомира, со свитой и охотниками-драконоборцами. С остальных трёх сторон долину плотно обступали горы, а прямо перед очутившимися на лужайке компаньонами, в одной из скал, зияла черная непроглядная пещера, словно распахнутая пасть невиданного исполинского зверя.


           Виктор неимоверным усилием поднялся на непослушные, подгибающиеся от слабости, ноги и подошел к остальным. Бетти уже опустошила свой желудок и теперь вяло утиралась, а Энджи, задрав голову и растирая пальцами переносицу, пыталась остановить кровь. Катрина тоже уже немного пришла в себя и стояла, оглядываясь кругом.
           –     Ну что, все целы? – по-прежнему морщась от боли в голове, тихим голосом спросила чародейка.
           –     Да как тебе сказать... – шмыгнув носом в последний раз и опустив, наконец, голову, откликнулась Энджи.
           –     В общем и целом, вроде бы ничего, – добавил Виктор.
           –     Он там? – кивнула на пещеру Энджи, вытирая с лица кровь.
           –     Думаю, да, – неуверенно согласилась Катрина. – Кто пойдет внутрь?
           –     Я пойду! – решительно заявил Виктор, кривясь от периодических приступов дурноты, вызванных слабостью. – Я всю эту кашу заварил, я и пойду.


           И не дожидаясь реакции на свои слова остальных членов экспедиции, стараясь ступать твердо, направился ко входу в подземелье. Впрочем, никто и не думал его удерживать. Катрина только негромко крикнула ему в след – "Смотри, будь осторожней!" – и всё.


           Подойдя к зияющему непроницаемой темнотой входу в пещеру, Виктор остановился в нерешительности, и негромко позвал:
           –     Эй, э-э дракон? Дракон, ты здесь?


           Ответа не последовало, тогда он осторожно стал продвигаться всё дальше и дальше в каменный мешок. Полумрак, царящий у самого входа в подземелье, всего через каких-нибудь несколько метров превратился в совершенно непроглядную тьму. Поэтому Виктор, сделав десяток шагов вперед, побоялся идти дальше на ощупь, а остановился и снова, только на этот раз чуть громче, позвал:
           –     Дракон, если ты здесь, отзовись!


           Что-то шевельнулось во мраке. Виктор не услышал этого, но почувствовал неясное движение воздуха в непроглядной темноте. И вдруг тут же, прямо перед ним, всего в каких-нибудь пяти-шести шагах вспыхнули два горящих зеленым огнем огромных крокодильих глаза. Они находились на таком чудовищно большом расстоянии друг от друга, что визитеру жутко было даже представить размеры головы их обладателя. Послышался леденящий душу низкий, на грани слышимости, рык. «Вот какая она, смерть твоя, парень», – в отчаянии подумал Виктор и, усилием воли превозмогая сковывавший его ужас, торопливо заговорил:
           –     Не убивай меня, дракон, я пришел, чтобы спасти тебя. Сюда движется целая свора разномастных живодеров, которые хотят тебя растерзать, а потом разобрать и распродать всё твое тело по кусочкам! Думаю, ты и сам об этом догадываешься. Так вот я хочу спасти тебя.
           –     Они уже нашли меня? – страшным и в то же время мелодичным басом спросил дракон.
           –     Да, кметы ещё неделю назад выследили тебя, и теперь ведут по ущелью большой караван искателей приключений и поживы, – объяснил Виктор. – У нас мало времени, они будут здесь через пару-тройку часов, нужно действовать быстро. Если ты не против, то я попрошу тебя выйти наружу. Дело в том, что я пришел не один. Меня сопровождают три дамы, одна из которых чародейка, и я думаю, что все вместе мы придумаем способ спасти тебя от гибели и вытащить из-под носа наемников короля Радомира.
           –     Что?! Ты привел сюда чародейку? – в голосе дракона послышались опасные нотки гнева. – Я убью вас всех, смертный!
           –     Хорошо-хорошо, договорились, но только попозже, а сначала позволь попытаться помочь тебе? – предложил Виктор. – И, кстати, ЭТОЙ чародейке ты можешь довериться. Даю тебе слово рыцаря.
           –     Так ты еще и рыцарь?!! – злобно выкрикнул дракон, да так, что стены подземелья угрожающе затряслись, а Виктору на голову посыпалась каменная крошка.
           –     Ага, самый что ни на есть! – подтвердил он, стараясь говорить спокойно и унять постыдную слабость и дрожь в коленях. – Но мне от тебя ничего не надо. Совсем.
           –     Да что ты говоришь?! Так я тебе и поверил! Именно рыцари обычно охотятся на нас чаще остальных, - с сомнением прорычал ящер. – А у тебя с чего вдруг такая прыть в желании мне помочь?
           –     Ну, наверное, потому, что я не совсем обычный рыцарь, – пожал плечами Виктор.
           –     Как твое имя? - мрачно осведомился дракон. – Воспитание не позволяет мне съесть противника не узнав его имени. Да и просто любопытно, что ты за рыцарь такой, особенный.
           –     Меня зовут сэр Виктор из Креана, прошу любить и жаловать, – картинно приложив руку к груди и церемонно поклонившись в темноту, зеленым глазищам, представился его собеседник.
           –     Понятно... - неопределенно пробасило чудовище.


           Дракон никак не прокомментировал слова про "любить и жаловать", однако немедленно есть посетителя не стал, а лишь громогласно вздохнул, после чего послышался громкий протяжный хруст, как будто по камням волокли большущий и тяжеленный мешок. Виктор инстинктивно попятился, при этом изо всех сил стараясь не поворачиваться к невидимому существу спиной и в то же время борясь с настойчивым желанием развернуться и со всех ног дать стрекача подальше от этого места.


           Когда он появился снаружи, его спутницы облегченно вздохнули и хотели было подойти к своему товарищу, однако заметив, как тот неуклюже пятится задом, напряженно вглядываясь во тьму подземелья, благоразумно остановились, и стали наблюдать за происходящим с почтительного расстояния.


           Через некоторое время из черного провала показалась сначала огромная голова, а затем и вся гигантская чешуйчатая туша дракона. Он медленно полз, впиваясь в сочную траву мощными и жуткими кривыми когтями своих передних лап, вспахивая и выворачивая дёрн и землю на локоть в глубину. Задние ноги чудовища бессильно волочились, безжалостно изорванные крылья были покрыты запекшейся и даже еще ке-где сочащейся кровью.


           Вообще, надо сказать, что все тело существа было покрыто бесчисленным количеством разной величины и глубины ранами и ожогами, многие из которых гноились и кровоточили, но, несмотря на многочисленные увечья, дракон по прежнему был великолепен. Его величественная голова, увенчанная громадными, изогнутыми, как у трицератопса, рогами, с громадной зубастой пастью, оканчивающейся внушительным клювом, внушала благоговейный трепет. Большие, как у земных рептилий, глаза с узким вертикальными зрачками пристально смотрели на окружающих, внушая страх и уважение. Гребенчатое ящероподобное тело, покрытое крупной чешуёй, в солнечном свете переливалось всеми цветами радуги, а мощный и длинный хвост оканчивался двумя красивыми и опасными на вид костяными шипами.


           Он и вправду выглядел сказочным созданием, этот дракон.


           Какое-то время все изумленно разглядывали невиданное ранее существо, потом Виктор, первым пришедший в себя, спросил первое, что вертелось у него в голове при виде чудовища:
           –     А ты и вправду можешь огонь из пасти изрыгать, или это сказки?
           –     Хочешь испытать? – деловито пробасил дракон и демонстративно выпустил из своих громадных ноздрей две струи не то пара, не то дыма. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы произвести нужное впечатление.
           –     Нет-нет, что ты, я верю, верю, – тут же испуганно замахал руками Виктор. – Это я так, к слову просто пришлось...
           –     Почему ты не скрылся от людей? – спросила Катрина, озадаченно, тем временем, оглядывая израненное тело дракона. – Ведь ты же мог запросто превратиться в человека и преспокойно сбежать, когда на тебя объявили охоту.
           –     Не мог, – со вздохом ответил дракон. – Я потерял свой амулет, а без амулета я не могу творить сложных заклинаний. Я стал летать днем, пытаясь отыскать его, а потом попал в засаду...
           –     Хреново дело, – сочувственно согласилась чародейка и обратилась к Виктору. – Как же ты думаешь его спасать? На второй раз подряд в течение часа, да еще с такой тушей в придачу, боюсь, меня не хватит, а по горам этакую махину мы далеко не утащим. Да и ущелье тут только одно, значит с Радомиром мы не разминемся. Дракона не спасем и сами подохнем. Друид творить боевые заклинания не позволит, а в обычном бою они из нас котлет понаделают.
           Не дождавшись ответа на свой вопрос Катрина посмотрела на своего собеседника и к своему изумлению обнаружила, что он глядит на эльфийку и... улыбался!
           –     Мальчик, у тебя с головой все нормально? – с тревогой поинтересовалась она.
           –     Я так и знал! – радостно воскликнул тот и все, включая дракона, уставились на него. – Ты испускаешь пламя, значит ты огненный, так? – Виктор, забавно скрючившись, стал копаться правой рукой у себя под кольчугой, что-то там разыскивая. – А раз так... – он вытащил руку из-за пазухи, – то твой амулет...


           Он разжал ладонь, и Катрина завороженно прошептала:
           –     Рубин...
           –     Он самый, да еще какой! – молодцевато подмигнул ей Виктор. – Чистой воды! Смотри, как переливается... Надеюсь мы в состоянии соорудить носилки для раненого?
           –     Без проблем, – согласилась Катрина. – А откуда ты узнал про амулет?
           –     Хм, я много разных книг читал в библиотеке досточтимого Карлевана, – торжествующе сообщил он, – ну и, узнав историю злоключений уважаемого дракона, я, как вариант, приобрел этот рубин. На всякий пожарный, так сказать, случай. Благо, что скряга гном по имени Карл Шлиффельдтбах, всегда и всюду таскает с собой свою сокровищницу, справедливо не доверяя её никому. Цену старый скопидом, конечно, заломил, но ради такого случая я торговаться не стал. Вот так... Ну что же, теперь осталась самая малость, – Виктор повернулся к дракону. – Необходимо оставить кое-какие следы твоего пребывания здесь.


           Рыцарь критически осмотрел сказочное существо и предложил:
           –     Ты готов ради спасения своей особы пожертвовать парой чешуек?


           Дракон душераздирающе вздохнул в ответ.
           –     Я так и знал, что без живодерства не обойдется, – проворчал он. – Ладно, валяй.


                * * * * *


           –     Что, просто так вот, взял и улетел? – недоумевал король Радомир, глядя на лежащие перед ним на столике несколько ярко переливающихся разными цветами многоугольных предметов, отдаленно напоминающих рыбью чешую, только непомерно большого размера. – Мы пёрлись сюда пять дней, а он просто взял и... улетел?
           –     Видимо, за это время тварь отлежалась в своем убежище, ваше величество... – нерешительно пробормотал капитан Брячислав, как будто оправдываясь перед своим королем за незадачливого дракона.
           –     Ваше величество, – вступила в разговор Катрина, – я прошу вас, не забывайте, что дракон не обычное существо, а волшебное. Он вполне мог самостоятельно излечиться и вообще... – она незаметно переглянулась с друидом, безучастно стоящим поодаль и, казалось, совсем не слушавшим разговор, – перенестись в другое место.
           –     Не вели казнить, надёжа, великий государь! – взмолился, падая на колени, кмет, бывший проводником. – Был он во пещере той! Истинно глаголю, батюшка, отец наш!
           –     Это мы и без тебя знаем, дурак! – брезгливо поморщился король и приказал капитану. – Вышвырни вон из шатра этого оборванца.


           Капитан сделал знак рукой и двое стражников, с готовностью подхватив селянина под руки, поволокли несчастного прочь. Тот продолжал во всю глотку вопить: "государь, батюшка,не вели казнить!" – и изо всех сил пытался упираться ногами, правда, без особого успеха.
           –     Когда выберемся из ущелья, – снова обратился Радомир к капитану, – выпори его, как следует, дай пятак на пропой души и гони в три шеи, чтоб он больше мне на глаза не попадался! Ну, а вы что скажите, благородные сэры рыцари? – король усмехнулся в свои пышные каштановые усы. –  Накрылись ваши подвиги?


           Стоящие неровной шеренгой благородные господа потупили взгляды и смущенно уставились в пол. Сказать им было нечего, и этим обстоятельством воспользовался Виктор.
           –     Ваше величество, – слегка поклонившись, почтительно обратился он к монарху, – смею заметить, что сие событие можно истолковать и по-иному...
           –     Не понял? – брови короля подскочили вверх.
           –     Я думаю, – продолжил Виктор, – вашему величеству следует объяснить произошедшее в свете того, что грозный дракон, почуяв приближение сиятельной фигуры великого и могущественного короля, коим, несомненно, является ваше величество, обратился в позорное бегство, да так, что только чешуя полетела в разные стороны. Тем самым, великий и славный король Крегорана Радомир избавил свои владения от жуткой кровожадной твари и вновь доказал подданным свою истинную доблесть, перед которой даже дракон склонился, предпочитая трусливое бегство встрече с вашим величеством. Вот это и будет наиболее верным толкованием случившихся здесь событий. А своему придворному барду, которому вы справедливо позволите сочинить о сем происшествии прекрасную балладу, дабы увековечить подвиг вашего величества в веках, вы сможете, в доказательство всего вышесказанного, предъявить и саму чешую. То, что она принадлежит дракону, думаю, не может возникнуть сомнений ни у кого! – Он обвел пристальным взглядом присутствующих, и они тут же согласно закивали головами подтверждая слова своего коллеги.
            –     Мне нравится твоя идея, сэр Виктор из Креана! – король тоже оглядел всех присутствующих и продолжил. – Я хочу обдумать это предложение в одиночестве.


            Те, кто находился в королевском шатре, поняли намёк и тут же, с поклоном, стали по очереди выходить наружу.
            –     Из тебя получился бы прекрасный королевский холуй, – доверительно сообщила Катрина Виктору, когда они оказались на свежем воздухе и пошли через лагерь к своему шатру.
            –     С волками жить, по-волчьи выть, – неопределенно ответил Виктор. – Зато теперь Радомир будет доволен и мы все поспешим убраться из этого дикого места.


            Он понизил голос до заговорщицкого шепота и добавил:
            –     Рубину требуется горячая вода, хорошее питание, лекарства, уход и покой. Как мы раздобудем всё это здесь?
            –     Да я, собственно и не возражаю, – пожала плечами чародейка, – просто ты открылся мне ещё с одной стороны. Даже с нескольких. Я знакома с тобой всего каких-то пару недель, а ты уже успел удивить меня. И не раз.
            –     Приятно удивил-то хоть? – поинтересовался Виктор, и, лукаво прищурив один глаз, посмотрел на чародейку.
            –     Ты несносный, самодовольный, –  покачала головой Катрина и игриво подтолкнула его плечом в плечо, – но чертовски интересный тип. Пошли, там твои барышни, наверное, уже изнасиловали бедного Перивальда. Не ревнуешь? А то он ведь такой красавчик...
            –     Он ящер, Катрина, – ответил Виктор, усмехнувшись, – всего лишь ящер...


            Собеседники вошли в свой шатер, прошли в дальний от входа угол, где за ширмой, на походной постели Виктора, возлежал не кто иной, как Перивальд Трибаль, он же ;;;;;; Reudh, спасенный дракон, принявший благодаря вновь обретенному амулету человеческую внешность. Надо заметить, что в людском обличье ящер был весьма недурен собой, чем привел в восторг Энджи и Бетти. Они тут же принялись нянчиться с ним, как с малым ребенком, а Перивальд никоим образом не возражал против такого к себе внимания. Впрочем, он был очень слаб, весь покрыт бесчисленными ранами, обе ноги его были сломаны, так что выбирать несчастному особо не приходилось.


            Девушки помыли бедолагу, ловко наложили своему пациенту на ноги деревянные шины, перевязали ему раны и поместили дракона в походную кровать, строго настрого установив ему постельный режим. Энджи разработала целый план, как скрытно погрузить Перивальда в телегу, чтобы никто не заметил нового попутчика. Они с Бетти соорудили специальный мешок со шнуровкой и вшили в него носилки, чтобы можно было переносить раненого. Глядя на эти приготовления Виктор диву давался, какими изобретательными становились его спутницы, когда им этого хотелось.
            –     Как ты себя чувствуешь, Перивальд? – спросил Виктор, вглядываясь в красивое смуглое лицо с прямым носом, миндалевидными зелеными глазами, аккуратненькими усиками и тщательно подстриженной эспаньолкой, окаймлявшей небольшой рот с пухлыми губами. Перивальд Трибаль был похож скорее на французского франта времен Людовика XIV, чем на дракона в человеческой шкуре. Правда, сейчас он был бледен, а вокруг ввалившихся глаз образовались черные круги. В общем, выглядел Трибаль совсем неважнецки.
            –     Позволь выразить свою признательность, сэр Виктор. Благодаря твоим прекрасным спутницам, – слабым голосом вежливо ответил он и глазами указал на выглядывающих из-за плеча собеседника девушек, – мне намного лучше!
            –     Это очень хорошо, – кивнув, сказал Виктор, – потому что, по всей видимости, совсем скоро мы двинемся в обратный путь.


            Снаружи послышались звуки горнов, а потом что-то начал вещать зычный голос королевского глашатая. Энджи осталась с Перивальдом, а Виктор, Бетти и Катрина поспешили выслушать высочайшее объявление.


            Посреди лагеря, прямо с телеги, заменяющей постамент, глашатай громко
знакомил столпившихся слушателей с очередным королевским указом.
            –     ... что слава великого избавления от страшного чудовища принадлежит его величеству доблестному королю Краегоранскому Радомиру! В связи со всем вышеизложенным, а также в ознаменование празднования чудотворного избавления от поганого чудища всем охотникам, откликнувшимся на призыв короля и сопровождавшим его величество в вышеуказанном счастливом походе, высочайше  объявляется приглашение на пир в честь блестящей победы его величества, коий состоится в королевском замке сразу же по возвращении туда его величества короля Радомира. Также, всем добровольцам его величество великодушно повелевает выплатить по прибытии во дворец по пять краегоранских крон серебром! Король выступает в обратный поход незамедлительно!


            Глашатай замолчал, спустился с телеги и исчез за шеренгой стражников, охранявших монаршие покои. Вокруг королевского шатра тут же началась возня, забегали слуги и придворные, собираясь в обратный путь.


            Толпа охотников, слушавших глашатая, осмыслив наконец содержание объявления, недовольно зароптала. Виктор прислушался, пытаясь разобрать о чем говорили разномастные искатели приключений. Как он и ожидал, они горячо обменивались мнениями по поводу королевского указа.
            –     Какого хрена? – переговаривались недоуменные краснолюды. – Мы тащились за этим засранцем в такую даль, чтобы он сунул нам пять крон и накормил подгоревшей бараниной?
            –     Пусть катится со своими подачками, королишко поганый... – вторили краснолюдам лепликанцы. – Таскал нас по горам целую неделю и всего пять крон? Избавитель, етит его мать!


            Нестройной толпой оскорбленные охотники двинулись к королевскому шатру, но тут же были остановлены громогласным окликом сэра Брячислава, который, по всей видимости, ожидал подобного развития событий. Капитан возвышался верхом на своем боевом коне, в полном боевом облачении, с обнаженным мечом в руках, за двумя шеренгами своих гвардейцев. Первая шеренга стояла, ощетинившись копьями, вторая застыла, вскинув наизготовку заряженные арбалеты.
            –     Стойте! – решительно крикнул храбрый капитан королевской стражи. – Ещё шаг и мои молодцы будут стрелять!


            Гвардейцев было не так уж и много, но они были хорошо вооружены, отлично организованы и полны решимости. К тому же, к капитану, стоящему позади своих войск присоединились несколько рыцарей, а к строю гвардейцев примкнул десяток их оруженосцев и в придачу еще большее количество придворных, тоже весьма неплохо экипированных. Сословное расслоение местного феодального общества было налицо. Благородные рыцари и свита, естественно, поддержали короля. Ввиду этого, баланс сил ещё сильнее качнулся в пользу Радомира и его верноподданных. Кучка недовольных  браконьеров остановилась, ропот стал тише, потом перерос в неясное ворчание и, постояв еще несколько минут, несостоявшиеся бунтари отправились к своим лошадям, телегам, ослам и кибиткам, собираться в дорогу. Искатели приключений  справедливо решили, что получить пять крон серебром и отпраздновать окончание похода на пиру в королевском замке гораздо предпочтительнее, нежели схлопотать арбалетный болт в грудь и остаться на съедение стервятникам в этих богом забытых горных ущельях.
            –     Всё. Кина не будет. Электричество кончилось, – огорченно выдохнул Виктор.
            –     Чего-о? – вопросительно посмотрела на него Катрина.
            –     Не важно, – сказал Виктор, и взяв под руки её и Бетти, тоже смотревшую на своего спутника непонимающим взглядом, повел их к шатру. – Всё, милые дамы, пакуйте свой ценный груз, мы покидаем Большой Хребет.