Оля, Гл. 28

Гл. 28
А на обратном пути машина начала глохнуть. Артем выходил несколько раз, открывал капот, подсвечивая себе фонариком, ругался, нервно курил. Оле очень хотелось предложить свою помощь - этот злосчастный фонарик подержать, который так и норовил уйти капризным лучом в сторону, но Артем выглядел таким сердитым, что она не решилась. Наверное если бы ему нужны были подмастерья, он бы позвал мать.

Наина из машины не выходила и свои переживания старалась высказывать полушепотом. Большую часть времени, пока Артем колдовал над двигателем, она молилась, и кое как машина, с короткими сеансами реанимации, дотянула до района, где жили Гуровы. Здесь автомобиль, внешне выглядевший как с иголочки, совсем расчихался и жалобно повизгивал, когда его парковали. Артем даже не стал загонять бедолагу в гараж, оставил во дворе.

- Ничего, - успокоила Наина Олю, - сейчас тебя Аркадий Петрович отвезет.

Однако когда они поднялись в квартиру, Кирилл сообщил, что отец уехал в командировку в Ростов-на-Дону. На своей машине. Наина расстроилась.

- Как же он ничего не сказал?
- Ну вас же дома не было, а у его – срочность какая-то, - пожал плечами Кирилл.
- Я на автобус пойду, - сказала Оля, поняв, что везти ее некому и не на чем.
- Да куда ты пойдешь – ночь уже, - спохватилась Наина, - оставайся у нас.
Оля вздохнула. Ей очень хотелось бы принять приглашение, ведь тогда можно было бы остаток вечера провести рядом с Артемом, однако…

- Я не могу, мама будет волноваться.
- Она же поймет, что ты у нас?
- А вдруг будет переживать, что мы в аварию попали?
Оля представила, как мама нервничает, не находит себе места, плачет… Валерия Викторовна всегда была очень мнительна, и стоило Оле немного задержаться, как мать начинала бурно фантазировать, и фантазиям ее могли бы позавидовать Хичкок и Стивен Кинг.

- Я пойду лучше.
- Ну, как хочешь. Может, хоть чаю попьешь?

На это Оля согласилась. Во-первых - очень уж хотелось есть. Во-вторых.. Впрочем, во-вторых пришлось опустить, так как Артем, в обществе которого Оля надеялась почаевничать, сначала остался на улице - возиться с машиной, а потом едва поднявшись в квартиру, скрылся в боковом коридоре, где находился телефон, и принялся звонить неизвестным Оле знакомым по поводу машины. До нее иногда долетали обрывки разговоров.

Наина настояла на том, чтобы до остановки девушку проводил Кирилл. Оля шла и думала – как бы улизнуть от него. У нее не было с собой денег на проезд – она же уехала из дома спонтанно. Попросить у Наины постеснялась. Поэтому сейчас собиралась отправиться восвояси пешком. Странно было бы пропускать автобус за автобусом на глазах у Кирилла. А ехать "зайцем" она боялась - жуть как не любила скандалов.

Но до остановки они дойти не успели – нагнал Артем.
- Там мать твоя звонила, - сказал он, восстанавливая дыхание после бега.
- Как звонила? У нас нет телефона.
- Ну не знаю, из автомата, наверное. Волновалась, что мы долго не едем, вот и позвонила. Пошли к нам.
- Она знает?
- Да знает-знает. Моя маман с ней уже обо всем договорилась. Тем более, что после десяти автобусы все равно не ходят.
Он посмотрел на циферблат часов, а потом поднес его к Олиному лицу. Было без пяти десять.

Оля вернулась. Почему-то чувствуя себя виноватой перед Наиной. Но та встретила девушку приветливо, почти сразу сказала:
- Давайте, наверное, ложиться. А то нам на работу завтра.
- Я не пойду, - заявил Артем, - мне машину надо делать.
- Ну ты как хочешь, - она отмахнулась от сына и опять обратилась к "гостье поневоле", - Ну все, спать, спать. Оля, я тебе в зале постельное положила, сама там посмотришь.

Изолированная, как и две остальные, комната мало была похожа на привычный Оле зал с дежурной стенкой и диваном на фоне ковра. Скорее – на студию, сходство с которой прежде всего предавал длинный – во всю стену, низкий узкий стол, заставленный аппаратурой. Оля разглядела компьютер, большой музыкальный центр, разномастные колонки, телевизор, монитор, пульт. На стенах тоже висели колонки и приспособления для светомузыки.  Кроме стола был стеллаж с открытыми и закрытыми секциями и огромный диван, раскладывающийся модулями. Сейчас одна часть его была выдвинута, а рядом оставалось «сидячее» место.

На подушке разложенной части лежало постельное белье и плед. Оля надела наволочку, остальное решила не стелить – лечь в одежде. Почему-то раздеваться не хотелось, что-то мешало, наверное ее вечная стеснительность. В комнате было очень тепло, поэтому она вытянулась, не накрываясь, чувствуя, как гудят уставшие от долгой ходьбы по вечернему рынку ноги.

http://www.proza.ru/2015/06/29/1458