Слово о солдате

             Слово о солдате.
«Спасибо, солдат! За боль, за раны, за трудную победу!»
 На Белорусском вокзале в Москве прибывшие составы с фронтовиками встречали люди с цветами и радостными улыбками, со слезами на глазах от волнений. Казалось, что все знали друг друга. Все были как родные. Вот как сплотила людей общая беда. Пережили вместе горе. Пришло к людям огромное счастье:  праздник Великой Победы. Кругом звучала музыка. На вокзале сибирякам пришлось целый день ждать своего поезда. Чтобы убить время,  друзья изучали окрестности вокзала. В киосках торговали сувенирами, ситцевыми кофтами, цветастыми косынками, да разными замысловатыми изделиями из дерева и бересты.  Была открыта блинная. 
- Время обеденное. Зайдем к теще на блины!-
В шутку предложил Александр.
- Да-а.. какие пшеничные, румяные блины с топленым маслом пекла наша матушка Ульяна в русской печи на углях.-
Вспоминал Алексей, посматривая на Ивана.
- Ты, Ваньша,  давай, уплетай.  Давно не пробовал блинков – то.  Вот приедем, Ваньша, в наш колхоз  откормят тебя наши женщины блинами, да шанежками.-
- Тебе у нас понравится, Иван.-
Подтвердил Александр. Так и ходили они до вечера: то по зданию вокзала, то по перрону.  Каких только людей не встречали. Кто с одной ногой, кто с одной рукой с госпиталей возвращались. Кто- то разочарован был. Не мог привыкнуть к мысли, что придется остаток жизни вот  так бесполезно небо прокоптить. Заливали водкой свое состояние. Пьяному то как – то легче пережить. Вот такой солдат встретился на перроне. Он был сильно пьян.  И как Ивану показалось, что он хотел перейти через  железнодорожное  полотно перед идущим поездом. Иван мгновенно оказался на этом месте и едва успел вытянуть солдата за шинель, как поезд проследовал по этому пути.
- Зачем, зачем ты полез за мной? Ведь я  хотел. – Солдат показал на движущий поезд -  Разве я нужен ей калека Лизе своей. Она молодая, красивая. Найдет себе мужика здорового.  А я, инвалид.-
Опомнившись от  произошедшего, сидя на земле,  рыдал солдат.
- Ты, брось,  давай это.  Где твоя Лиза? Далеко  живет?-
- Не далеко.  Вторые сутки поезда встречает. Меня ищет. А я не решаюсь ей на глаза показаться, прячусь.  Не могу  на костылях без ноги к ней подойти. Вот и сейчас ее в зале ожидания увидел. Посмотрел последний раз издалека со стороны.-
Солдат рассказывал Ивану, вытирая слезы рукавом гимнастерки.
- А ты знаешь, что она  пережила за все это время,  пока ты воевал?  Если бы ты ей был не нужен, она бы не жила сутками на вокзале, высматривая тебя среди тысяч других. –
Иван говорил с незнакомым солдатом и думал о своей погибшей Вере.
- Знаешь, брат, если бы сейчас моя Вера была жива. Пускай  без руки, или без ноги.  Да разве это сейчас важно? Только бы рядом была.  Больше ничего бы я не желал сейчас. Вставай, брат.-
Иван подал руку солдату и отыскал костыли.  Два солдата стояли на перроне. Зашумел паровозный гудок. Приближался очередной состав. Молодая женщина,  придерживая одной рукой на шее сползавший шелковый платок, шла по перрону на встречу к солдатам, стоящим у вагона прибывшего поезда. Она останавливалась, всматривалась в лицо каждого солдата,  которые попадались ей на встречу,  ища  знакомое, родное  лицо. Потом растерянно отводила взгляд и шла дальше, боялась пропустить своего.  Вдруг, она  что – то почувствовала,  резко повернулась и прибавила  шаг.  Два солдата стояли как вкопанные.
- Макарушка!-
Пронзительный крик врезался в сердце. Солдат узнал родной голос своей жены. Елизавета бросилась ему на шею. Долго плакала,  не разжимая свои руки, которыми обвила шею солдата. Иван смотрел растерянно на эту встречу и не решался отойти. Душа разрывалась,  по ней тоже бежали не видимые слезы. Солдат осторожно разжал руки своей жены, прижав ее к своей груди, улыбнулся своему спасителю.
- Спасибо тебе, брат. Будешь в наших краях заходи к нам с Лизой в гости. Станция Островная,  Набережная, 23.-
Кричал солдат,  растворяющемуся в темноте спасителю Ивану. Диктор объявлял посадку на прибывший поезд до Тюмени.
- Ваньша, ну где ты пропал?  Давай в вагон. –
Беспокоясь, как за младшего брата с волнением крикнул Алексей, забрасывая не хитрые солдатские вещички. Была уже глубокая ночь.  Свояки поговорили о доме, о своих семьях и не заметно погрузились в сон.  Только встревоженный Иван долго не спал. Думал,  о том, что  произошло на перроне,   о своей дальнейшей жизни. Как она сложится?  Проехали  немало  километров по своей родной земле. Видели своими глазами разруху.  Рисовались страшные картины четырехлетней войны.  Останутся в памяти сибирских солдат дороги  Украины и Белоруссии,  где отступали наши армии в первый год  войны,  высятся холмы и холмики, курганы братских могил. Под смытыми дождями и снегом карандашными  надписями на дощечках,  спят вечным сном наши  красноармейцы, рядовые,  сержанты, лейтенанты. Спят молодые мальчики, сестры, братья и отцы. Их имена смыл дождь, часто плача над могилами. Они пролили свою кровь вдоль берегов рек, на полях.  На которых,  завтра народ посеет рожь и пшеницу. К осени нальются тугие колоски. И полетят над жнивьем птицы: журавли и гуси, взмывая в голубые небеса, нарушая тишину своими пронзительными криками, благодаря  павших героев за мир, за хлебные поля.  Путь к далекому дому тянулся так не терпимо мучительно. У каждого из них, ожидавших счастливых минут встречи с родными, сжималось сердце при мысли: скоро увижу свою сторонку. Эшелон следовал по западносибирской  железной дороге. Здесь по дорогам не встречались разбитые здания, не были изрыты окопами поля.  На мирных полях поднимались рожь и овес, обещая хороший урожай. Солдаты смотрели из окон вагонов и представляли, как зашумит уборочная страда первой мирной осени.  Поезд остановился на не большом полустанке. Было раннее утро. Алексею не спалось. Он посмотрел на Александра. Он спал и ему видимо снился дом. Потому, что он улыбался во сне. Алексею не хотелось его будить. Алексей заглянул на верхнюю полку, где ожидал увидеть Ивана. Его шинель была отброшена к стене. А самого обитателя  не обнаружил.
- И куда уже сбежал?  И как я прозевал. Ну, разведка!-
Возмутился он, продвигаясь к выходу, надеясь его увидеть у дверей вагона. Но там он его не нашел. Рассматривая проходящих мимо вагонов людей, Алексей заметил Ивана, который спешил к вагону, а в руках держал старенькую гармонь.  Завидев Алексея, он сделал шаг на встречу товарищу.
- Вот, Дядя Алексей! Махнул за банку американской тушенки!-
С мальчишеской радостью сообщил Иван, снимая  с плеча изрядно потрепанный судьбой  музыкальный инструмент.
- Ну, Ваньша, ты как всегда чем - то отличишься. Гармонь у нас в деревне любят,  сгодится!   Ах, как Матвей играл, птицы пели под его наигрыши.  Ну,  давай последний раз: «По вагонам»! Скоро в Ишим приедем. Там,  в сорок первом  мы трое  разъехались в разные части. Потом судьба свела меня под Москвой с Матвеем. Вскоре он погиб. А в конце войны в Берлине свояка встретил. –
Захлопнулась железная дверь вагона. Состав медленно тронулся, постепенно набирая скорость. За окнами проплывали сибирские хвойные леса.   
По  Иртышу идут пароходы колесники вниз и вверх. Встречаясь, отдают гудки. Это гудки приветствия. В них слышатся нотки радости и гордости.  Настроение по всему видно у всех приподнятое, уверенное. Это чувствуют всем сердцем наши фронтовики – победители,  прибывшие в Дубровинский райвоенкомат. Здесь их встречали с ликованием. Собралось не мало людей в военных гимнастерках. На груди  каждого позвякивали и блестели медали и ордена. Прошел митинг в честь  фронтовиков - героев. Радость, смех и слезы – это все перемешалось в эти минуты. Местные жители несли из дома самые лучшие угощения и кормили солдат.  Не знакомые люди бросались в объятия, увидев в солдатах своего не вернувшегося,  или пропавшего без вести. Но в душе у каждого из них теплилась надежда – «А, может быть жив, может ошибка, еще вернется».  Они расспрашивали у людей в военной форме – «Не встречали – ли они случайно на военном пути их солдата»?  Наконец, на катер, который направлялся по леспромхозовским лесоучасткам, по трапу поднялось семеро солдат –  попутчиков. Через пару часов покажутся родные с детства очертания Иртыша. Теперь уже не сиделось, не стоялось на месте ни кому из них. Они вглядывались до боли в глазах в родные места и думали все об одном – «Ну, здравствуй, дом родной!  Ну, здравствуй, Родина моя, родимая моя сторонка!» Они стояли на корме. У них радовалась душа, а по усталым лицам текли слезы, которых они не стеснялись. Сейчас пристанет катер к родной деревне, они увидят своих родных,  с трудом будут узнавать  повзрослевших сыновей и дочерей! Только бы выдержало сердце! И слезы бегут!  На душе легко!
«…Если плачу, значит все в порядке.
    Если плачу,  значит это я!..».
Прошло два года, как закончилась война. Наступила весна 1947 года. Застиранные гимнастерки  были надеты на шоферах и трактористах. Это была их повседневная рабочая и праздничная одежда. По весеннему календарю шла подготовка к колхозному севу.  Приближался праздник Великой победы в Великой Отечественной войне. Еще не оправившись от военных лет, народ готовился к проведению праздника. К этому времени  Ефим Чистяков перевез свою семью из  бакшеевского колхоза  в саургачинский леспромхоз.  Теперь он работал десятником – учетчиком на шпалозаводе лесоучастка. По инвалидности другой работы,  он выполнять не мог.  Пробыл в  медсанбатах и госпиталях  почти десять  месяцев, после полученного тяжелого ранения в боях при освобождении Украины. При полученных ранениях в тазобедренный сустав, были задеты кости суставные. Гвардеец Ефим Чистяков был не пригоден к службе  в Красной Армии и отправлен в тыл осенью 1944 – го года,  для прохождения дальнейшего лечения.  Теперь он снова за старшего кормильца  в доме. Повзрослели сестры, заметно постарела мать. А отец его как сгинул. Последнее письмо с далекой реки Амур, где Михаил работал с начала войны в трудармии, семья получила в марте месяце 45 – го.  Дочери посылают письма туда уже второй год, надеясь, что когда – то придет ответ. Завтра наступит 9 мая 1947 года.  Родственники все соберутся вместе и будут вспоминать  события военных лет.
На крыльце сельского совета стоял стол,  накрытый красной скатертью. Все собравшиеся ждали с нетерпением, когда по радио прозвучит главный голос страны – голос великого диктора Левитана, чтобы снова пережить не забываемые  минуты радости. Затрещал репродуктор. Установилась необычайная тишина. Мороз по коже пробежал.  Сельчане услышали чистый  торжественный голос.
«Великая Отечественная война, которую вел советский народ с немецкими захватчиками, победоносно завершена! Гитлеровская Германия полностью разгромлена!»
Многие вытирали слезы, переживая чувства гордости за свой народ еще раз. Звучали мелодии военных лет. Молодые девушки и парни танцевали под пластинки заведенного  патефона.  Над крышей развевалось красное знамя с серпом и молотом. То самое знамя, под которым  семь лет назад проходил прощальный митинг, посвященный проводам призывников.  Сегодняшний день был похож  на тот победный день 45 – го.  Светило солнце. Потом вдруг набежала туча, пошел снег. И снова выглянуло солнышко. Погода будто – бы напоминала о прошлом.  Вечерело.  За два года после войны, как и у всех, у родственников Чистяковых появилась традиция: отмечать  День победы воспоминаниями.    В этот раз вся родня собралась в доме Евгулы  Лаврентьевны и Федора Игнатьевича Петелиных. К этому времени был готов их новый дом. Федор срубил его за сезон и поставил на одной улице с домом  Александра Одинцова и его жены Анны. Новые двери скрипнули, гости вошли в избу.  Внутри  пахло смолой и свежестью от некрашеных досок.
- Здравствуйте, хозяева!-
Приветствовали  вошедшие.
Доброго здоровья, вам! Проходите, пожалуйте к столу!
Приглашала добродушная хозяйка. Все расселись за столом дружной, большой семьей. Вдоль бревенчатой стены на лавках сидели Алексей со своей женой Ариной и Александр с Анной. Анастасия со своим старшим сыном Анатолием заняли места  напротив хозяев. Поджидали Ефима. Он должен подъехать на леспромхозовской машине. Вдруг, заскрипела конная телега и остановилась около калитки.
Алексей выглянул в окно и с улыбкой сообщил.
- Суйские прибыли!-
В двери вошли молодая женщина и в солдатской гимнастерке мужчина. Он в правой руке держал два новых стула, сплетенных из черемуховых прутьев, левой рукой слегка подталкивал свою спутницу.
- Принимайте гостей, хозяева! –
С доброй улыбкой весело крикнул Иван и добавил.
- С новосельем, вас! Вот вам хозяева подарки. А это моя невеста Александра, прошу любить и жаловать!
- Ну, Ваньша, молодец! Поздравляем тебя!
Подставляя стулья к столу, хлопотали хозяева. Настенные часы пробили четыре часа дня. В калитку вошел Ефим.
- А, вот и племяш  приехал! Слава Богу,  все в сборе!-
За столом гости вспоминали прошлые два послевоенных года.
- За это время очень многое изменилось в нашей жизни. Вот мы сидим за столом в новом доме, который сложил наш Федор одной рукой. Конечно не без нашей помощи. Но все же! Подумать только, на что способен наш советский человек. Мы снова в этом убеждаемся! Давайте выпьем за хозяев этого дома!-
Вставая произнес тост Александр.
- Мир вашему дому! Счастья и долгих лет жизни!-
Поддержали его другие гости. Хозяин немного смутился, как бы оправдываясь.
- Рука то правая, Слава Богу,  цела.  Натренеровал я ее уже. Топор крепко держит.  А левым плечом бревно поддерживаю.  Ну, конечно не без помощников. Спасибо вам.-
Продолжал  Федор.
- Когда  руку – то потерял  под Курском,  думал: ну к чему мне теперь жизнь такая. Какая с меня польза дома – то будет. Лишняя обуза  Евгуле  своей.  Да и обидно было,  что Германию разгромленную не увижу.  А эта мечта была у каждого из нас. Да нам с Ефимом не суждено было до Европы дойти. Да и не такой уж я молодой инвалидом сделался. Мне уж не так обидно.  А парню то досталось  с лихвой.  В 19 лет инвалидом стал. –
Федор кивнул головой в сторону Ефима.
- Да, я привык, дядя Федя.
Отвечал Ефим.
- Мне не мешает моя хромота. Лишь бы совсем сустав не отказал. Самое главное, ходить. Теперь уж все пережили. Надо дальше жить. А как на фронте прострелили. Так, это еще не научился тогда как следует воевать. Продержали  нас пацанов в гороховецких лагерях. А какая подготовка там была. Вшей кормили только в землянках. Чуть от голода и холода не подохли  все.  Хорошо, что случайно повезло.  Срочно сформировали  две роты стрелков. Хотя и стрелять – то там не из чего было, винтовок не видели.  Хорошо,   кто по своей природе охотником был.  Выдали нам котелки, сбросили мы с себя свои  ремушки, в которых из дома прибыли. Так до весны в них и ходили.  Поменяли на солдатские гимнастерки и новые шинели. Стали на людей походить.  А то ведь заморышей из нас сделали. На фронт попал, немного отъелся, на человека стал походить.  Четыре месяца в окопах, да почти год в госпиталях провалялся.  Ну,  все -  таки,  несколько фрицев успел пристрелить. Не они меня, а я их! –
Рассказывал Ефим, вспоминая свою службу на фронте.
- Да, ты парень сделал свое дело. С честью выполнил свой долг перед Родиной. Отец бы сейчас тобой гордился.-
Подбодрил племянника Алексей.
-  И где он? Не слуху,  не духу!  Спаси, сохрани, Христос его!-
Прошептала, вздыхая Евгула,  посмотрев на сестру. Анна с уверенностью подтвердила.
- Вернется еще. Надо верить. –
Александр обвел взглядом всех собравшихся за столом, взял в руки стакан, предложил.
- Давайте, мужики вспомним своих погибших фронтовых товарищей. Ведь у каждого их было не мало. И все мы сдружились так за время службы, что стали родными братьями. И хоронили их, отрывая от себя частичку сердца. –
Алексей обращаясь к своему другому племяннику Анатолию, который закончил Омское речное училище и уже ходил по Иртышу на грузовых судах, сказал.
- Вспомним твоего отца и моего брата Матвея, которого нет с нами. Но он бы сейчас радовался за тебя, Анатолий и за других его сыновей. Спасибо тебе, Анастасия, за то,  что сделала из них людей.-
Алексей обнял Анастасию и смахнул слезу.
- Не я, жизнь сделала моих детей такими, какие они сейчас стали. Да и Матвеюшка всегда их учил жизни. Не маленькие уже были, понимали и любили его.-
Со слезами вспоминала Анастасия, вытирая лицо платком.
- Поднимем чарку фронтовую за погибших героев.-
Еще раз,  сказал Алексей, и все встали, думая каждый о своих погибших фронтовых друзьях.  И опять у них заболело сердце о тех, кто погиб за мирное небо над головой, за великую победу.  Не зря говорится: «Кто погиб за свою Родину, тот живет вечно!»  А еще  в священном писании говорится: - «Нет больше той любви. Если кто положил душу свою за друга свое».
«Я товарищей убитых,  как сумею, помяну!
Всех ребят, Россию не продавших, как сумею, помяну!
И всех без вести пропавших.
А сколько их пропало за войну».
Каждый год  9 мая, прошедшие военный ад солдаты будут вспоминать лица своих товарищей по оружию, слыша их голос,  с остановившимся для них временем. Непросто было умирать в середине войны, когда уже научились воевать,  и отточилось военное мастерство.  Когда определилась боевая сила советских воинов.  Все победные операции дались большой кровью, страданиями. Время, когда  научились побеждать страх и бить врага наверняка. С такими мыслями уходили их боевые друзья, ставшими родными братьями друг другу.  Спустя годы, живые будут смотреть на потертые за годы  в кармане гимнастерки уцелевшие фронтовые фотографии, на которых,  в измятых гимнастерках с петличками на воротничках, скупо награжденных, смотрят молодые мужественные лица, и рассказывать своим детям, каждый раз переживая события тех лет.  Рассказывать с сожалением, о том, как бы они вместе дошли бы до победной весны, если бы не погиб его товарищ в бою.  Ну а кто погиб на самом исходе войны, в последние дни. Ведь именно в это время начинали задумываться о будущей мирной жизни. В те дни, когда уже окружали Берлин, штурмовали рейхстаг. На каждом метре падали, не добежав совсем не много до мира, уцелев в кровавых боях долгие четыре года и не дожив нескольких коротких часов до ее окончания.  Горестное сознание вжилось в солдатское сердце, но и оно не могло задержать порыв, смертельный рывок на врага. Каждая потеря в строю была  горькой личной утратой.       
Войну не забудут они ни когда. Ветеранами станут их называть. Каждый год они будут вспоминать, пройденные фронтовые дороги. Не забудут и те, кто ковал победу в тылу. Не забудут своего военного детства, те ребята, которые  быстро повзрослели. Потом они расскажут своим детям, и они будут помнить, как не было детства у их родителей. Будущие поколения должны помнить эту страшную войну, чтобы она не повторилась.
«…Об одном прошу тех, кто переживет это страшное время:
Не забудьте ни добрых, ни злых.
Терпеливо собирайте сведения о тех, кто пал.
Пал за себя и за нас…»
                Ю. Фучик.