Преэмптивная война - новый тип агрессии

Преэмптивная война - новый тип агрессии
Юрий Крупнов  опубликовал статью с таким названием, которое у меня непосвященного вызвала недоумение: не ошибка ли это в написании слова.  Нет, не ошибка. К концу 2002 года, за несколько месяцев до начала агрессии против Ирака, США окончательно разработали и официально утвердили свою новую доктрину действий в 21 веке.
Доктрина изложена в виде ежегодно представляемой президентом Национальной стратегии обеспечения безопасности США  от 17 сентября 2002 г. и Национальной стратегией по борьбе с оружием массового поражения, представленой для ознакомления 10 декабря 2002 года.
В основе доктрины, называемой доктриной Буша, лежит идея преэмптивной войны и преэмпции.
Преэмпция означает опережающий захват или силовое действие на опережение, т. е. уничтожение опережающим образом, как самой существенной угрозы, так и всех обстоятельств данной угрозы (оружия, к примеру) и, главное, самого субъекта этой угрозы – т. е., как правило, режима и власти в стране или террористической организации.
Преэмпция ориентирована на смену режима, на перехват национального суверенитета и на строительство на месте неправильной нации нации новой – т. е. нациостроительство-нацибилд  и нациоперестройка или нациопеределка.
В Национальной стратегии обеспечения безопасности США  президентом Бушем было  заявлено: “США находятся в состоянии войны с террористами, которая ведётся повсюду на Земном шаре… Мы изничтожим террористические организации посредством … определения и уничтожения любой угрозы до того, как она достигнет наших границ. При всём стремлении США всегда и везде заручаться поддержкой международного сообщества, при необходимости, мы ни в коем случае не остановимся перед принятием односторонних решений и действий в целях реализации нашего права на самозащиту посредством преэмптивного действия против террористов, чтобы не дать им возможности свободно действовать против наших сограждан и нашей страны.
Мы не можем позволить нашим врагам первыми нанести удар.
В “холодной войне”, особенно после кубинского кризиса, нам противостоял в целом предсказуемый и имеющий такие же риски как и мы противник. Сдерживание было эффективным способом защиты. Но сдерживание, которое основывается только на угрозе ответного удара, перестаёт работать против руководителей злонамеренных государств, которые,  сами желают подвергаться риску, легко жертвуют жизнями своих людей и богатством своих народов.
В годы “холодной войны” оружие массового поражения (ОМП) рассматривалось в качестве оружия “крайнего случая”, использование которого несло риск неминуемого уничтожения самого того, кто его первым использовал. Сегодня наши враги смотрят на ОМП как на один из равно возможных типов оружия. Для стран-изгоев все виды ОМП является инструментами запугивания и военной агрессии против своих соседей. ОМП также позволяет подобным государствам предпринимать попытки шантажировать США и наших союзников в целях не допустить нашего сдерживания или неприятия агрессивного поведения государств-изгоев.
… Привычная концепция сдерживания более не работает против такого нового врага как террористы.
… В продолжение столетий международное право исходило из того, что государства не должны подвергаться вооружённому нападению до того как они смогут законно предпринять необходимые меры для защиты себя от тех сил, которые представляют непосредственную опасность нападения.
Учёные юристы и специалисты по международному праву часто обуславливали высшую законность преэмпции (опережающего захвата) наличием непосредственной угрозы – чаще всего очевидными мероприятиями по мобилизации и подготовке к нападению армий, флотов или военно-воздушных сил.
В наши же дни мы обязаны привести в соответствие понятие непосредственной угрозы к фактическим возможностям и подлинным целям противостоящего нам сегодня противника. Страны-изгои и террористы не собираются атаковать нас посредством обычного (конвенционального) оружия, поскольку знают, что такого рода нападения не дадут им нужного результата. Именно поэтому они всецело рассчитывают теперь на проведение террористических актов и, потенциально, на использование ОМП – т. е. того типа оружия, которое может без труда быть спрятано, скрытно доставлено и использовано без предупреждения в террористических целях.
США в течение долгого времени сохраняли за собой возможность осуществления преэмптивных действий на случай исключительной угрозой для нашей национальной безопасности. Но чем больше угроза, тем большим оказывается риск недействия – и, тем самым, всё более и более настоятельными оказываются ситуации, когда следует в обязательном порядке предпринимать предупреждающие действия в целях самозащиты, даже если сохраняется неопределённость по поводу времени и места нападения врагов. Чтобы надёжно предвосхитить и предотвратить подобные враждебные действия наших противников, США будут в случае необходимости действовать преэмптивно.
США не будет использовать силу в каждом случае, когда они решат преэптивно ликвидировать возникающие угрозы, и другие государства точно также не должны использовать преэмпцию в качестве предлога для агрессии. И вместе с тем, в момент, когда враги цивилизации открыто и активно стремятся овладеть наиболее разрушительными современными технологиями, Соединённые Штаты Америки не могут оставаться безучастными к растущим угрозам.
… В то время, как мы признаём, что лучшим способом защиты для нас является наше собственное победоносное нападение, нам следует также усиливать общественную безопасность внутри США…”.
Вот так.
В течение 2002 года был совершён гигантский шаг от доктрины сдерживания и создания противовесов времён “холодной войны” к доктрине преэмптивности – т. е. предварительного захвата страны и смены режима ради предотвращения возможной в будущем угрозы.
И главной причиной этого является, как ясно сказано в Национальной стратегии, “кардинальное изменение смысла и задач национальной обороны. В прошлом врагам, чтобы угрожать Америке, нужны были огромные армии и огромные промышленные системы. Теперь же, скрытые сети отдельных индивидов оказываются в состоянии принести в наш дом великий хаос и страдания и им требуется затратить на это средств меньше, чем чтобы купить всего один танк. Террористы так теперь организованы, чтобы проникать в открытые общества и оборачивать мощь наших современных технологий против нас самих.
Чтобы ликвидировать подобную новую угрозу мы должны задействовать все имеющиеся у нас наличные средства – военную мощь, лучшую организацию внутренней безопасности, усиление законодательных ограничений, разведку и энергичные меры по перекрытию финансирования террористов. Так действуют американцы. Так, видимо, должны действовать и мы.
Война с террористами в глобальном масштабе будет продолжаться неопределённо долго…
Преэмптивность необходимо различать от превентивности. Слово “преэмпция” происходит от латинского “emo” – “покупаю”, т. е. покупаю наперёд: в английском это слово обычно означает “преимущественное право на покупку” или “завладевать раньше других” и в американской практике “приобретение преимущественного права на покупку государственной земли”. А слово “превентивный” происходит от латинского “venio” – “прихожу”, т. е. раньше приходить на место или успевать что-то сделать раньше, предотвращать. И смысл преэмпции, таким образом, не в предотвращении (как превенции) и не в абстрактном опережении, а в прямом смысле в захвате.
Смысл превентивной войны состоит в том, чтобы осуществить военный удар по противнику прежде, чем тот нанёс свой очевидный удар. Смысл преэмптивной методы в начале 21 века состоит в том, что следует захватывать (“брать”) враждебные государства до того как они окажутся в состоянии нанести удар, который ещё даже совершенно не очевиден и который, как сказано в Национальной стратегии, “может ещё не окончательно вызреть”
Такая преэмптивность является во всех отношениях революционной идеей, которая не только обосновывает перевороты и смены режимов и перевороты буквально в любой точке Земного шара, но и перевороты в системах рассуждения и права.
Где и когда осуществить опережающий захват, преэмпцию, будут решать сами США тогда, когда посчитают нужным и по отношению к той стране или земле или народу или континенту или материку, к какой посчитают нужным.
Железной логике преэмптивной войны может быть противопоставлена только такого же рода и сила логика – логика мировой державы. Любые эмоции и “благородные негодования” можно понять, но нельзя использовать при решении проблемы предотвращения хаотизации мира и человечества, спасения и восстановления России.
Доктрина Буша носит не временный и не технический характер, она строится на построении глобального порядка на основе преэмптивных войн. И порядок этот зиждется на достижении глобального господства и гегемонии любой ценой и на деле является принципом и ведущим механизмом Пятой Мировой войны. Поэтому порядок по-американски оказывается хаосом и сталкиванием человечества в бездну мировой гражданской войны.
Такие выверты, когда порядок оказывается хаосом или считается возможным нарождение порядка из хаоса (как, например, в философии Ильи Пригожина), приводят только к тому, что война становится тотальной и бесконечно истребительной.
При этом последовательное и систематической уничтожение “неправильного” или “лишнего” человечества является исключительно гуманным. Ведь все действия предпринимаются исключительно во имя прав человека и реализации основных положений изначальных принципов американской нации, зафиксированных в Конституции США и Билле о правах и, особенно в Декларации независимости – т. е. в переносе принципа революции (фундамента мирового видения бывшей британской колонии) на весь мир.
В Декларации независимости, принятой 4 июля 1776 года, сказано ясно: “Мы исходим из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью. Для обеспечения этих прав людьми учреждаются правительства, черпающие свои законные полномочия из согласия управляемых. В случае, если какая-либо форма правительства становится губительной для самих этих целей, народ имеет право изменить или упразднить ее и учредить новое правительство, основанное на таких принципах и формах организации власти, которые, как ему представляется, наилучшим образом обеспечат людям безопасность и счастье…”.
Истребление человечества является гуманным в высшей степени, поскольку никто специально не хочет убивать, поскольку убивают по необходимости, поскольку даже глагол при реализации преэмптивной войны и построении империи свободы должен быть безличным – как вечереет или светает – не убиваю, не убиваем, а убивается.
Но самая главная опасность доктрины преэмптивной войны состоит в том, что однажды принятая на вооружение Соединёнными Штатами Америки она автоматически начинает заимствоваться другими странами мира.
Израиль сразу же подхватил и поставил в свой арсенал идею преэмптивной войны, которая фактически просто описывает уже многолетнюю фактическую практику “борьбы с терроризмом” этого государства. Руководство Австралии в лице премьер-министра Джона Ховарда стало активно заявлять о своей приверженности преэмпции с конца ноября 2002 года – и, более того, Ховард предложил ООН внести в свой устав и полностью легитимизировать преэмптивную войну.
Таким образом, США сами дали старт моментальному распространению доктрины преэмптивной войны по всему Земному шару. Таким образом, вдобавок к “ползучему” распространению ОМП США запустили право и основание для практически любой страны мира действовать преэмптивно, вне всяких ограничений и угрызений совести.
“Неофициально высшие российские военные чины уже восприняли американскую стратегию весьма позитивно. Другой вопрос – скажут ли они об этом вслух, займутся ли собственной военной доктриной, которая, как грустно заметил один высокопоставленный военный, не содержит никакой стратегии превентивности.
А через месяц, сразу после ужасов “НОРД-ОСТа”, на совещании с членами правительства 28 октября в Кремле В. Путин заявил о приверженности РФ основным идеям и настроениям доктрины Буша: “Россия не пойдет ни на какой сговор с террористами и не будет поддаваться никакому шантажу. Международный терроризм наглеет и ведет себя все более жестоко. То там, то здесь в мире раздаются угрозы со стороны террористов по применению средств, сопоставимых со средствами массового уничтожения. Я с полной ответственностью хочу заявить, что если кто-то хотя бы попытается использовать подобные средства в отношении нашей страны, то Россия будет отвечать мерами, адекватными угрозе Российской Федерации. По всем местам, где находятся сами террористы, организаторы этих преступлений, их идейные и финансовые вдохновители. Подчеркиваю – где бы они ни находились”.
С. Б. Иванов после тех страшных событий также заявил через две недели после “НОРД-ОСТа”: “Речь… идет о создании новых видов высокоточного вооружения – средств большой разрушительной силы, которые способны поразить те или иные объекты терроризма, тренировочные лагеря и даже – когда это достоверно установлено – те места, где находится человек, идейный или финансовый спонсор терроризма… Все это может вызывать оторопь. Но по сути нам объявлена война. Она без фронтов, границ, без видимого противника. Но это война. Новый характер войны в XXI веке. В ответ на новые угрозы должны быть созданы и новые виды вооружения”.
Война в Сирии, видимо, также является войной преэмптивной.