Мизантроп

     Журналист по имени Мэттью Скотт, работавший в одном популярном научном журнале, был сегодня вне себя от счастья. Шеф-редактор поручил ему взять интервью у одного известного российского физика, проживавшего на окраине Лонг-Бич - одного из городов Калифорнии.
     Благодаря этому ученому человечество сделало огромный шаг в развитии технологий. Он изобрел антигравитационные автомобили, работающие на генераторе энергии, и этим самым доказал миру, что создание транспортных средств без какого-либо вреда для атмосферы все же возможно. Общество раз и навсегда отказалось от потребления бензина и нефти в плане топлива. Имя этого ученого - Илья Степанов, который проживал в США уже более 30 лет. Разработал он этот механизм, когда ему было еще 30, и уже 20 лет люди пользуются и создают новые виды транспорта на основах его исследовательских работ. Этот человек был кумиром для многих молодых людей. Однако до сегодняшнего дня Степанов не давал никому интервью. Мысль о том, что Скотт будет первым репортером, которому изобретатель расскажет о своей жизни, грела душу журналиста. На момент изобретения антигравитационных автомобилей. Мэттью было всего лишь девять лет, и все эти 20 лет молодой человек восхищался умом инженера.
     Выйдя из офиса, мужчина поспешил домой перекусить, переодеться и взять с собой все самое нужное для работы. Он сел на  гравицикл, и буквально через пять минут уже зашел в свой дом (хотя если бы он ехал на мотоцикле, то поездка заняла бы у него в четыре раза больше времени). В гостиной царил беспорядок, но Скотту было некогда разгребать завал, который он оставил после себя утром. Быстро кинув хлеб в тостер, журналист живо добрался до своего рабочего стола и достал из ящика свои особые принадлежности. которые он подготовил для подобной работы. После чего принялся искать свою счастливую гавайскую рубашку и шорты, ибо за окном было очень жарко.
     Переодевшись, Мэттью встал около зеркала: перед ним молодой мужчина среднего роста со слегка загорелым лицом и удивительно длинным носом, подбородок был покрыт парой вертикальных глубоких шрамов, полученных еще в студенческие годы. Одет парень был в красную гавайскую рубашку с белыми цветами и бежевые шорты. Он был довольно неплохого телосложения, на достижение которого ушла пара-тройка лет и служившего ему неплохим запугиванием от всяких бандитов, обитавших в городе. В отличии от лица, руки и ноги Скотта были молочно-белыми. Это объяснялось тем, что на работе ему приходится носить одежду с длинными рукавами и штанинами, а на пляж у него не хватало ни времени, ни денег (хотя он и жил в Калифорнии). На правом предплечье красовался мини-тату-рукав, сделанный в школьные годы, когда Мэттью был панком. Что самое примечательное: Скотт выглядел моложе своих лет. Все на работе сильно удивлялись, когда узнали, что журналист в следующем году будет отмечать свой третий юбилей.
     После этого молодой человек быстро перекусил, причесал свои угольные волосы, сложил все самое нужное в сумку и отправился в путь. Поездка из Лос-Анджелеса в Лонг-Бич заняла у него всего-навсего 15 минут, и ему осталось лишь найти дом инженера по адресу, который предоставил шеф.
     Найдя нужную улицу и дом, журналист подошел к парадному входу.  Настал торжественный момент, и Скотт постучался в дверь дома, где жил инженер. Ему открыла уже немолодая черноволосая женщина.
"О, а у него еще и жена, оказывается, есть" - подумал про себя Мэттью.
- Добрый день, а здесь ли проживает Илья Степанов?
- Кто? - ошеломленно спросила леди, однако через мгновенье сразу же поняла о чем речь. - Ах, вы к предыдущему владельцу дома? Извините, но уже десять лет, как он переехал в другой дом, но куда именно - никто не знает. Единственное, что я знаю - он поселился в этом же городе.
- Что?! Но по моим данным...
- Он специально заплатил вышестоящим органам, чтобы его адрес никто не смог узнать. Не знаю, о какой сумме была речь, однако его точного адреса вы нигде не найдете, даже если спросите базу данных...
- Ясно... А откуда вы все это знаете?
- Вы уже не первый, кто пришел сюда искать его. Среди них были и те, кто пытался разузнать настоящий адрес. Ну я и спрашивала из любопытства.
- Спасибо за помощь!
- Всегда пожалуйста! - брюнетка закрыла дверь, и недоумевающий мужчина пошел расспрашивать других, даже осознавая тот факт, что на вряд ли ему что-то скажут.
   Два часа репортер ходил и опрашивал людей по всему району, в надежде найти хоть какую-то информацию. Совсем отчаявшись, молодой человек пошел в супермаркет, чтобы купить себе воду (жара все-таки дала о себе знать, учитывая факт того, что журналист носился под солнцем два часа). Зайдя в магазин, Скотт сразу же отправился на поиски холодильника с холодной водой, попутно расспрашивая покупателей о местонахождении ученого.
     Надежда уже растворилась в его сердце, как вдруг он увидел высокого седоволосого мужчину в смокинге с конским хвостом, стоящего в кассе.
"Хм, возможно, это и есть Степанов?" - подумал журналист, и подошел к нему.
- Простите, пожалуйста,  я ищу одного учёного из России, который по моим данным проживает в этом районе. Вы случайно не знаете его адрес? - спросил Мэттью. Старик обернулся и удивленно посмотрел на Скотта.
- Ну, допустим знаю. А по какому делу, собственно,  он вам понадобился? - хриплым басом ответил вопросом на вопрос седоволосый.
"Бинго!" - обрадовался молодой человек. "Уж теперь-то шанс не уйдет от меня!"
- Дело в том, что я - журналист одного из самых известных научно-популярных журналов Америки, и мой шеф послал меня взять у этого ученого интервью. Насколько я помню, он даже созванивался с ним.
   Пытаясь вспомнить звонки в последние дни (а их было не очень-то и много, ибо большинство изданий уже устало биться за заветным интервью) пожилого человека озарило:
- Ах, точно! Припоминаю, что разговаривал с кем-то по этому поводу.
- Так вы и есть тот самый Илья Степанов?! - в глазах молодого человека загорелся огонь надежды и восторга. В ответ старик лишь рассмеялся:
- Нет, что вы! Господин Степанов мой хороший друг и работодатель! Я же - его дворецкий. Ах да... Совсем забыл представиться - мое имя Иван Герасимов - старик протянул журналисту свою уже суховатую руку. Мэттью заметил:-"А, то есть он тоже русский, хотя его произношение ничуть не отличается от нашего, американского. Интересно" - подумал про себя брюнет.
- Мэттью Скотт - журналист в одном... - начал было представляться брюнет, как вдруг старик перебил его:
- Мне достаточно знать ваше имя. Ваш род деятельности и цель визита я уже и так знаю, не имеет смысла повторяться. Стоит ли мне вас довести до изобретателя?
- Я приехал в этот город на своем гравицикле. Покажете, куда ехать? - пожилой мужчина кивнул головой.
   Выйдя из супермаркета, они сели на гравицикл. Поскольку, скорость в городе была ограничена (из-за высокого риска попасть в аварию), путь до дома Степанова занял примерно столько же времени, сколько Скотт добирался до города.
     И вот, перед взором журналиста предстал трехэтажный, белый кирпичный дом выстроенный в русском стиле, огороженный стальной оградой высотой примерно в два с половиной метра. Вход в дом был в виде крыльца с аркой, переходящий в колонны, на которых были нарисованы различные картины. В центре арки был дубликат историко-архитектурной картины Васнецова "Московский кремль при И.Калите". остальная часть была украшена различной деревянной резьбой в виде цветов, которые переходили на столбы. Рядом со столбами стояла статуя молодой девушки в красном сарафане и кокошнике, державшей в руках поднос с хлебом. Оконные рамы были сделаны из пластика, но наличники и створки, украшающие окна, были сделаны из дерева. Резной узор прекрасно сочетался с остальным внешним видом дома.  Сам по себе участок был большой, и помимо самого дома, на территории еще располагался гараж и маленький фургон, стоявший рядом с будкой около ворот.
   Из будки вышел лысый двухметровый мужичина в военной форме, на нагрудном кармане которого красовался герб Российской Федерации. Герасимов высунул свою голову из-за спины журналиста и скомандовал вышедшему амбалу:
- Никита, открой ворота! - Громила достал ключ и снял замок, скрепляющий вход. Затем он распахнул их, тем самым дав возможность проехать гравициклу.
- А где мне его парковать-то? - озадаченно спросил Мэттью, не наблюдая нигде места для парковки.
- Можешь здесь оставить, наш дворник Никита посторожит его.
"И вот этот лысый здоровяк - дворник? Тогда какие тут охранники?" - молодой человек был явно шокирован словами Ивана. Старик заметил шок на лице журналиста, и спокойно ответил:
- Да не удивляйся ты. Наш "Кудряша" - два в одном. Днем он убирает, а ночью дом сторожит.
- "Кудряша"? Это что? - насмешливо спросил Скотт, на что Никита лишь обидно промычал, ибо за все время, которое он пробыл в Америке, охранник-дворник так и не сумел заговорить по-английски, смущаясь своего акцента, и все же понимая что-то в этом дьявольски тяжелом (по его мнению) языке. Бугай воспринял этот ироничный вопрос как ругательство в его адрес.
- Это его прозвище. Видишь ли, когда он сюда устроился, то у него были шикарные золотистые кудри, за что он и получил данное прозвище - представив себе на минуту двухметрового амбала с золотыми кудряшками, молодого человека охватил приступ истерического смеха. Обидевшись на гостя, дворник уже было замахнулся на передвижной транспорт журналиста, но Иван остановил его и попросил Метта успокоиться, несмотря на всю курьезность ситуации.
- Дабы не раздражать нашего дорогого, но очень ранимого дворника-охранника, попрошу вас пройти за мной - и на данной веселой ноте старик и Скотт направились к парадной двери дома.
     Зайдя в дом, молодой человек ошарашенно встал с открытым ртом на пороге. Его удивил тот факт, что интерьер коридора и гостевой комнаты, которая проглядывалась в конце туннеля были точь-в-точь из 90-ых годов двадцатого века, что для сегодняшнего времени считалось огромной редкостью. Арочные проходы, мебель и интерьер из того времени создавали неописуемый уют, которого не было в квартирах нового поколения. Несмотря на все идеи и старания множества людей, они не смогли (и уже вряд ли смогут) воссоздать то, что журналист сейчас видит. Все картины и портеры, висящие на стенах, мебель из настоящей древесины (которую больше не выпускают в угоду защитникам окружающей среды) и еще множество мелочей, которые практически теперь невозможно достать. Из туалета вышел чернокожий мужчина в форме дворецкого.
- Ох, Владимир! Как же вы вовремя! Не составит ли вам труда оповестить вашего хозяина, что у него гости? - вежливо обратился Иван к вышедшему мужчине. - Передайте ему, что это журналист, который должен был сегодня прийти.
- Исполню с радостью - мужчина поднялся по лестнице и исчез из виду.
     Тем временем журналист прошел в гостиную, присел на диван и пристально осматривал комнату. Самое первое, что Мэттью бросилось в глаза - у ученого большая домашняя библиотека состоящая из книг на трех языках: испанского, русского и английского. Подойдя к стеллажам, мужчина заметил, что большинство англоязычных книг оказались трудами многих других физиков и химиков. Другую же часть библиотеки Скотт даже не брал в руки, потому что не владел ни русским, ни испанским. Вторая особенность комнаты была в том, что в ней отсутствовал телевизор, что для нынешнего времени являлось феноменальным, ведь к нынешнему времени технологии и телевидение развились настолько, что при включении прибора ты смотришь уже не на экран, а голограммы, которые проектируют на всю комнату, и создается впечатление, что человек находится не в своей квартире, а в любимой передаче или сериале. И несмотря на все это чудо технического прогресса, Степанова, похоже это не так уж и интересовало, ведь только единицы отказываются от такого вида получения информации!
     Сверху послышались громкие крики, из которых Мэттью кроме первого крика "ИВААААН!", ничего не понял. Брань была скорее всего на русском. Пару минут спустя шум утих, после этого спустился чернокожий слуга и подошел к старику. Ученый хотел отчитать Герасимова за то, что привел журналиста в дом.
- Ждите здесь, мистер Скотт. Я попробую переубедить упрямца-Степанова хотя бы спуститься к вам. Он не желает никому давать интервью, несмотря на то, что буквально вчера он был в прекрасном настроении и разрешил одному журналисту посетить его дом - дворецкий поднялся наверх. Началась разборка, которую можно было услышать по всему дому из-за громкости голоса ученого. Владимир попросил у Скотта его сумку, чтобы проверить ее содержимое на что-нибудь опасное. Журналист покорно отдал ему свой багаж, и немного покопавшись в нем, слуга ничего не нашел. Забрав рюкзак, Мэттью снова сел на диван и начал подготавливаться к интервью, выкладывая весь тот материал, который взял с собой.
     Через десять минут дебатов наконец-таки спустился Степанов - высокий и худощавый мужчина средних лет со светлыми волосами и залысинами. Одет он был в рубашку поло и черные штаны. Лицо физика было очень усталым. Под глазами свисали мешки, что придавало его глазам весьма болезненный вид. На нижней части лица была густая, но короткая борода. Своим гордо-презрительным взглядом ученый заглянул в глаза журналисту и вдруг изменился в лице. Его гнев испарился, и вместо него появилось удивление. Судя по всему, что-то потрясло мужчину при виде Мэттью.
- Так это вы тот журналист, о котором мне говорили вчера? - спросил физик басом.
- Вы не ошиблись. Разрешите представиться, мое имя - Мэттью Скотт, и я должен взять у вас интервью для нашего журнала - молодой человек подошел к своему кумиру и пожал ему руку. Светло-карие глаза ученого с любопытством рассматривали журналиста. Все молчали примерно с минуту, и тут физик сказал:
- Ну так уж и быть, дам я вам интервью. Только с одним условием: я не хочу, чтобы его публиковали - абсолютно все, кто находился в комнате, ошарашенно уставились на Степанова.
- Могу ли я узнать причину данного реше... - хотел было спросить Мэттью, но тут Иван перебил его:
- Лучше соглашайся без вопросов! Я впервые вижу, чтобы наш господин Степанов согласился на что-то подобное, пусть даже это интервью и не будет опубликовано. Я больше скажу: самая огромная энциклопедия мира - Википедия - получила отказ от нашего хозяина. Такой шанс выпадает один раз в жизни - серьезным тоном проговорил дворецкий, и Скотт решил не возражать.
     Сразу после этого, все четверо вышли в небольшой внутренний дворик, где находилась средняя по размерам беседка, в которой ученый планировал провести сам разговор. Сам по себе дворик был с небольшими клумбами красных роз, тюльпанов и орхидей, за которыми ухаживала полная женщина лет сорока. Судя по всему, и она была специально нанята для ухода за этими цветами. Справа от беседки стояла будка, из которой была видна русская псовая борзая, которая мирно отдыхала в своих владениях. Сама беседка была квадратной формы, два с половиной метра в высоту и  семь метров в ширину. Крыша держалась на четырех столбах, сделанных из каменной плитки. Внутри стоял один большой, круглый стол с десятью стульями, сделанными, судя по всему, из такого же  дерева, как и мебель в доме.  Газон был идеально выкошен, и на нем спокойно можно было играть в гольф. Дорожка, по которой они шли к беседке, была вымощена декоративной плиткой в форме ракушек. Дойдя до беседки. слуги зашли в нее и начали уборку стола после обеденной трапезы. Остановившись, ученый спросил у журналиста:
- Наверное, тяжелая у вас была жизнь? Глядя на вашу гетерохромию, можно предположить, что в школе вам приходилось несладко, - Мэттью даже удивился, что ученый заметил то, что его коллеги в упор не замечают. Насчет жизни ученый был, конечно же, прав. Из-за того, что левый глаз Скотта был карим, а правый - серым, молодой человек получал множество обидных прозвищ и даже неоднократно дрался.
- Ну, вы первый человек, с момента окончания университета, который заметил это. Во времена старшей школы и университета приходилось очень туго, потому что люди либо завидовали мне, потому что мои глаза разного цвета, либо боялись, в основном это были параноики и суеверные. Однако сейчас все наладилось, - ответил парень.   
     Тем временем слуги закончили свою работу, и пригласили журналиста и физика за стол. Мужчины сели друг против друга. Молодой человек достал диктафон для записи интервью в случае, если Мэттью не будет поспевать за речью Степанова, свою тетрадь с карандашом и блокнот с вопросами, данные ему шефом. Включив свой прибор, Скотт начал разговор:
- Итак, господин Степанов. Поскольку даже википедия не владеет вашей полной биографией, то я начну с неё. Где вы родились? Кем были ваши родители?
- Родился я в Воронеже, 23 января 1989 года. Незадолго до конца войны между Советским Союзом и Афганистаном. Мои родители были ярыми коммунистами, привившими мне идеалы и мораль советского гражданина, которыми я живу до сих пор, несмотря на развал Союза. Мой отец был военным, прошедший афганский ад и боготворивший Ленина. Мать же моя работала балериной в местном театре.
- Что вы можете рассказать о вашей семье?
- Ничего лестного сказать не могу.  Не знаю, как у других людей, но для меня семья - это не кровные узы, держащие человека на грани пропасти и не дающие пасть во тьму. Родители, да в прочем и родственники стали для меня кровавыми кандалами, сковывающими меня как личность. Они были для меня балластом, тянущим меня в пучины слабости.
- Почему же вы так пессимистичны?
- Сколько себя помню, я всегда был пессимистом. На это было три причины - мои родители, пьющие все мое детство до моего бегства в детский дом. Второе - обстановка в стране была, скажем так не очень. Из-за этого менталитет народа моментально изменился. Вместо дружбы и доброты люди от мала до велика начали боготворить деньги и гоняться за ними, как гончие на охоте, преследующие свою добычу. Но денег в России не было. Из-за двух предателей и их шайки некогда великая держава пала. И наступил кризис, который страна не видела со времён второй мировой. Одним словом - Российская Федерация погрузилась в хаос. Преступность возросла в разы. Появилась огромная пропасть между элитой и простым народом. Школа также сыграла свою роль: мои одноклассники были полнейшими недотепами и хвастунами, на деле ничего, кроме показа физического превосходства над всеми, сделать не могли. Родители совершенно не обращали на меня внимания, поэтому помощи мне было ждать не от кого. До тринадцати лет я был как в аду, потом сбежал в детский дом, ибо чувствовал, что в родительском доме никто не поймет моего стремления к науке. Это меня спасло от участи маньяка, режущего всякое движущееся существо.
- Но что произошло с вашими родителями? Вы говорили что отец служил в армии, а мать была балериной.
- Видите ли, после распада СССР мать с отцом потеряли свою работу из-за кризиса и собственную силу воли, основой которого была идеология Советского Союза. Они просто не могли приспособиться к новой политической системе, воцарившийся в России. От беспомощности мать, а потом и отец, начали пить запоями. Им уже было начхать на меня. С родственниками была огромная ссора, поэтому они даже слышать моих криков о помощи не хотели. Таким образом собственные родители посеяли во мне семена ненависти к людям, позже переросшие в мизантропию из-за влияния народной депрессии.
- Ясно. Тогда другой вопрос: когда к вам пришла идея о создании вашего изобретения?
- Еще во времена школы я заметил свою склонность к предметам, требующие логики, и начал усиленно заниматься ими, вместо того чтобы учить такую ерунду, как ОБЖ или Географию. Посвятив себя этим наукам, уже в 15 лет в моей голове появилась теория о создании антигравитационных транспортных средств, для которой не требовался бензин или иное топливо.
     После того, как я рассказал о новой идее учителю в интернате, тот же сразу предложил мне ехать в Москву, на турнир юных физиков, где у меня будет шанс не только проявить себя, и решить все задачи, но, возможно, и рассказать кому-либо свою теорию. Весь следующий год мы оттачивали ее и пытались поставить эксперимент. Но без генератора энергии Себастьяна Хелльберга ничего не получалось. Кстати, отмечу, что сейчас я и Себастьян - лучшие друзья, несмотря на мою мизантропию ко всему обществу, ведь если бы не его изобретения за два года до моей теории, то горела бы моя задумка. Впрочем, я отвлекся.
     Так вот, год спустя я все-таки представил свою идею, несмотря на невыполнимую практику. Как я и ожидал, русские "учителя" меня высмеяли, потому что генератор стоил тогда очень дорого. А без него моя идея прогорит. Расстроившись, я было опустил руки, однако один из американских представителей подслушал наш разговор и предложил мне свое сотрудничество. Мол, мы дадим тебе все нужное для эксперимента, а ты, в случае успеха, разрешишь нам собирать твои труды. Сразу же я ответа не дал, а решил посоветоваться с моим наставником, от которого получил согласие. Еще немного подумав, я решил добавить условия: я сам выбираю себе команду и партнеров, нашу работу никто не будет торопить или командовать нами, и если все получится, запретил использовать эти транспортные средства в военных целях. Подписав контракт, осталось самое сложное: собрать нужные документы для переезда в США, отнявшие у меня бесценные три года. Но это уже совсем другая история.
- На что вы надеялись, создав антигравитационный транспорт? Что двигало вами?
- Я всего лишь хотел оставить что-то после своей смерти. Ввиду моей клятвы я не мог и не хотел заводить семью и детей. В чем смысл? Я ненавижу нынешнее общество, но хочу оставить что-то значимое после себя. То, что возможно, изменит весь мир в лучшую сторону или уничтожит деградирующее человечество. Все до единого твердят о необходимости быть не таким как все, однако даже не пытаются заглянуть внутрь себя или обратить внимание на сильные стороны.
     Я же не оставил никаких "цветов жизни" после себя. Вместо этого, использовав все, заложенное во мне с рождения, я создал своё бессмертное детище. Я переборол свою лень, пробудил свои таланты и оттачивал их каждый день и ночь, дабы достигнуть моей цели. А что же сделали клерки за это время? Расплодились раньше духовного созревания, создали ячейку общества, хотя не представляли из себя никакой личности. В конце концов они ходят на ненавистную работу, выбранную ими по неопытности, и стали клерками системы, пашущие за гроши.
   И как видишь, мне это удалось. Теперь я могу вернуться в свой родной город и унизить каждого неудачника, уничтожившего во мне все положительные чувства по отношению к людям. Но не буду. Я же не идиот, который искал сладкой мести. Да и ко всему прочему, не хочу видеть эти наипротивнейшие гримасы лицемерия, при приезде туда, в Россию. Сами будут улыбаться мне, расспрашивать о моей жизни, и в то же время страшно завидовать. Впрочем, такова природа нашего современного общества. В человеческом мире давным-давно перестали цениться искренние, светлые чувства. И я отказался от них, променяв этот бесполезный груз на расчетливость и хладнокровность.
- Прекрасно. Как складывалась ваша жизнь в Штатах?
- Честно сказать, не очень. Насмотревшись всяких голливудских фильмов, я предвкушал поездку в рай с интересными людьми. Но, пожив здесь полгода, осознаешь, что капитализм - система, созданная хитроумными ублюдками для тупоголовых идиотов, которые ничего, кроме "еда, развлечения и сон" не знают и знать не хотят. Развитие народа остановилось и начало стремительно катиться назад, к деградации. Вся эта "Американская мечта" не для меня. Как-то это все чересчур эгоистично и подло. Даже мои партнеры по команде притворялись друзьями, на самом деле желали лишь славы и денег за чужую идею. Все это еще сильнее усилило мою мизантропию. Смотря на все это, мне не хотелось заводить здесь вообще никаких друзей. Исключение - моя прислуга, которая стала для меня второй семьей, а также мои заграничные коллеги: Себастьян Хелльберг, которого я упоминал раньше, Виргило Маркетти и Любомир Симич - светлые умы науки, с которыми меня свела судьба.
- Кстати, о делах сердечных. Любили ли вы когда нибудь?
- Конечно же! Я без ума влюбился в одну рыжеволосую девушку, когда только переехал сюда. Она помогла мне с жильем, документами и английским, который на то время у меня хромал, несмотря на то что я потратил на его изучение несколько лет. И лишь благодаря ей я в полной мере овладел разговорным языком (ибо перво-наперво я учил всяческие слова, относящиеся к проекту). Она была не без недостатков: не умела готовить, не имела фигуру топ-модели и была невысокого роста. Но у неё было золотое, добродушное сердце, а также красивейшая и такая родная улыбка, согревшая своим теплом мою одинокую и холодную душу. Эта улыбка была для меня самым ярким солнцем в моей мрачной и печальной жизни, и я любил и ценил эту девушку, несмотря на все недостатки. Она подарила мне счастье, и я уже думал жениться на ней после того, как закончу проект. Каждый день с ней был сказкой. Из-за моей работы мы не могли проводить с ней сутки напролет, но каждый вечер она старалась приготовить для меня что нибудь. Пускай её блюда и выглядели не очень аппетитно, однако иногда они были весьма вкусными. В общем - мы были счастливы.
     Так я прожил с ней долгие 8 лет, но потом все зло мира дало о себе знать и отобрало единственную женщину, принявшую меня как есть. Через месяц после изобретения антигравитационного транспорта, мне нужно было ещё возиться с документами на патент новинки. И в один прекрасный день я все же решился сделать ей предложение. Я пригласил её в самый шикарный ресторан Лос Анджелеса. Купив бриллиантовое кольцо, я спрятал его во внутренний карман пиджака. Вечером мы пошли туда, и все было прекрасно. В определённый момент я достал кольцо, и предложил ей стать моей женой. Конечно же, она согласилась и я был вне себя от счастья. Но наша любовная эйфория продлилась недолго...
     Через три часа мы уже собирались обратно домой, как вдруг услышали выстрелы в парадной. Это была местная мафия, которая судя по всему крышевала это заведение. В самом ресторане поднялась паника и все ринулись спасаться. И тут зашли двое мускулистых мужчин в военной форме и с автоматом на перевес. Они объявили о том, что это заведение уже давно должно было отдать деньги их группировке, но суммы недостаточно. Поэтому они хотели ограбить посетителей и отобрать у них деньги и драгоценности. В это время моя невеста хотела попытаться вызвать полицию и пошла в туалет, чтобы сделать это. Амбал заметил её и сразу же расстрелял на месте. Девушка упала и истекала кровью, однако была ещё в сознании. Я быстро ринулся к ней, но тут меня остановил мужчина средних лет, мол "её уже не спасти". Но я не послушал его, оттолкнул и пошёл дальше. Я не хотел верить в это и быстро подбежал к ней. Но уже было поздно.
   Если бы меня не остановил тот мужчина, если бы я успел на пару секунд раньше, то может быть и услышал бы её последние слова. Однако время было против меня и перевернув мертвую на спину, я лишь увидел изумрудные глаза, лишенные жизни. Испуг читался на всем лице моей любимой. Я не мог сначала с этим смириться, что больше не смогу обнять и почувствовать ту родную теплоту. И той прекрасной улыбки больше не будет. В этот момент мне было очень горько и потом появилась ненависть к людям, которой я уже долго не испытывал. В голове появилась мысль отомстить тому ублюдку, убившего моё сокровище. И убил бы, если бы меня не остановил все тот же мужчина. Позже оказалось, что он шеф полиции. Именно из-за него я остался жив.
     Через двадцать минут после убийства к ресторану подошло подкрепление полиции. Завязалась перестрелка. Все захватчики либо легли в могилу, либо были арестованы. Как выяснилось, эта группировка считалась одной из самых опасных в стране и была сравнима с национал-социалистами, только в намного меньшем масштабе. Все, что я пережил в тот день оставило во мне огромную рану, которая не затянулась до сих пор. Да и вряд ли затянется. В тот момент я был готов застрелить каждого, кто подошел бы и начал осквернять память о ней.
     Некоторое время спустя состоялись похороны моей девушки, на могиле которой я поклялся, что больше ни на ком не женюсь. Чтобы справиться с горем, я с головой ушёл в работу, не зная перерывов, выходных и отпусков. Даже по ночам я не спал, а работал над своими детищами. Оглядываясь назад, я спрашиваю себя: для чего умерла моя девушка? Зачем было пролито столько крови?  Но ответов не будет, как ни старайся их найти. Ее кровь на моих руках до сих пор снится мне в кошмарах, тем самым подпитывая мою мизантропию. - От такой истории Степанову стало плохо на душе, поэтому он попросил сделать перерыв, чтобы перевести дух. Чернокожий слуга налил бокал вина для своего хозяина, чтобы тот мог успокоиться. Тем временем, выйдя из беседки, журналист размышлял о жизни его собеседника.
"Однако, невеселая же жизнь была у него. Столько страданий, испытаний и падений... Неудивительно, что он обозлился на весь люд и не хотел никого принимать. Вся жизнь моего кумира - сплошное разочарование и усталость, а его мизантропия и недружелюбие являются для него неким щитом, ограждающии его силы" - Скотт посмотрел в свой блокнот. Осталось еще два вопроса.
     Спустя пять минут Иван подошел к Мэттью - Илья готов продолжить. Вернувшись, молодой человек сразу же продолжил:
- Хотели бы вы обратно вернуться на родину? И патриот ли вы? - Физик впервые за всё интервью нахмурил брови.
- Возвращаться в Россию насовсем? А в чем смысл? У меня там ни друзей, ни родственников не осталось. А нынешний российский менталитет я тоже не переношу. Была бы Россия коммунистической - подумал бы.Что касается патриотизма - даже несмотря на мое пессимистичное отношение к народу, я все равно остаюсь патриотом, тем самым создавая некоторые разработки для Федерации.
- Хм... Даже несмотря на жизнь в Штатах, вы остаетесь верным вашему родному дому. Какой же из вас патриот?!
- Мое понятие о патриотизме другое. Я не националист, боготворящий народ, президента и прочее. Моя любовь к родине выражается в соблюдении советского этикета и уважении традиций не только своего народа, но и других. Также, несмотря на то, что уже прошло 95 лет, я до сих пор чту память умерших героев во времена второй мировой. Благодаря моему прадеду, в детстве крепко обнявшего меня со слезами на глазах. Как сейчас помню его счастливое, морщинистое лицо. Лицо человека, прошедшего одну из самых страшных войн во всей истории. Он был единственный из всей семьи, о ком у меня осталась только хорошая память. Даже потеряв дар речи, своим взглядом он передал мне самое важное - никогда не забывать героев. Почитание предков и истории, а также решимость защитить русскую землю любым способом, будь то дискуссии здесь или на настоящем фронте. Я недолюбливаю народ, но страну в обиду не дам, иначе мне будет стыдно перед прадедом и другими падшими, - Дописав последнюю строчку, Скотт захлопнул свою записную книжку и начал складывать свои вещи в рюкзак.
- Спасибо вам огромное за интервью!
- Это было не интервью, мальчик мой - сказал Иван. - Это уже целая исповедь. Кроме нас, о жизни господина Степанова никто не знает. Поэтому ты должен написать не статью, а целую биографию. Материала теперь у тебя предостаточно, а уж разрешение от него ты получишь, - дворецкий лучезарно улыбнулся и похлопал молодого человека по плечу. Степанов и слуги пошли проводить Скотта до его гравицикла.
- Не волнуйся насчет работы - проговорил физик. - Я им сам объясню, почему ты не можешь отдать мое интервью. А если пригрозят уволить - то у меня есть контр меры на этот счет - мужчины пожали руки, и Мэттью выехал за пределы участка ученого. Седоволосый мужчина посмотрел на своего хозяина:
- Дай-ка угадаю, ты размягчился перед этим мальчуганом только из-за твоей болезни, так? Ведь к тебе столько талантливых людей приходило, которые могли о тебе намного больше написать.
- Не только. Мне не важен талант. Этот молодой человек сам прожил нелегкую жизнь. Потому-то он и сможет описать мою жизнь как надо.

***
     Полгода спустя Мэттью Скотт выпустил небольшую книгу о жизни великого русского физика Ильи Степанова, что вызвало ажиотаж в литературном, и не только, мире. Через месяц после этого, стало известно, что гениальный ученый скончался от инфаркта, вызванного формой острой сердечной недостаточности, которая на тот момент была неизлечима.