Кружка

КРУЖКА

     Женщина неторопливо доставала из сундука вещи сына и аккуратно складывала в стопку на столе. Загрубевшими от изнурительной работы руками она взяла байковую рубашку и скорым движением пробежала по пуговицам. Отстраненно подумала: все на месте. Ей всё ещё не верилось, что она собирает младшего сына на войну.
          Казалось, совсем недавно она лежала на кровати в нетопленной избе, временами громко всхлипывая и заливаясь слезами. В один день получить две похоронки. Такого в деревне ещё не было. Муж и старший сын погибли в разное время и в разных местах, но казённые бумажки неведомым непостижимым образом безжалостно влетели в её дом одновременно. Получив душераздирающее известие, женщина свалилась, как дерево под топором. Младших детей на время взяла к себе соседка Катерина.
    Но ей было все равно. Лежала, укутавшись в мужнин тулуп, без желаний, без мыслей. Изредка шептала бескровными  губами:
-Нету Семена, нету Митеньки.
      На третий день соседка привела детей. Поставила на стол чугунок с картошкой. Тихо присела на край постели.
-Слышь, Татьяна, вставай. У всех горе, твое не горше других. В вашем роду бабы сильные, выдюжишь, - приговаривала Катерина, пытаясь поднять женщину с кровати. Но Татьяна упиралась,  пряча руки под тулупом.
-Ну, знаешь что, ты это брось! - рассердилась соседка. – Вот твои дети, решай сама. Хочешь на кровати лежи и вой, а хочешь детей подымай. У меня своих четверо босоногих по двору гоняет. В колхозе работы, не разгрести, - она решительно направилась к двери, и уже взявшись за ручку, попросила:
- Давай, Танюша, поднимайся, пожалей деток. Живьём в могилу не ляжешь. Я вечером забегу.
    Это было зимой, и вот теперь под пьянящий запах цветущей сирени, она неспешно складывает вещи сына.
-Миша, как же ты их уговорил? – прервав молчание, спросила она. - Тебе же восемнадцать только осенью исполнится.
- Я прибавил три месяца. Так многие делали. Сказал, что метрика потерялась,-  радостно и беззаботно ответил сын. Но, взглянув на мать, осекся и уже извиняющимся голосом стал утешать.
- Мам, не тревожься. Всё со мной будет хорошо. Ты же сама говорила, что я везунчик.
      Он подошёл к матери и неловко обнял, уткнувшись лицом ей в  шею.
-Мишенька, а как же медкомиссия? Ты же роста маленького.  Где они под тебя одёжку, сапоги найдут?
- Найдут. У них, небось, всяких размеров полно…
      Ранним утром у сельсовета стояла машина. Вся деревня пришла провожать новобранцев. Но проводы эти были тихими и грустными. Не то, что в сорок первом, когда уходили почти все мужики. Тогда запах пирогов и вишнёвой наливки разносился по всей округе.  А счетовод Василий так наяривал на гармошке, что казалось не на войну идут, а свадьбу гуляют.
     Татьяна не плакала, только  прижимала сына к груди и гладила по стриженой голове. Две маленькие девочки держались за подол матери и пугливо оглядывались.
- Мама, пора, отпускай,- попросил Михаил.
- Сынок, ты только вернись,- взмолилась она, цепко схватив сына за руку.
      Машина тронулась, набирая скорость, подняла клубы пыли и исчезла за пригорком. Татьяна, не отрываясь, смотрела ей вслед и крестила широким крестом облако дорожной пыли. 

        Она ещё не знает, что пройдёт время и однажды утром, выходя из сарая  с кружкой козьего молока, увидит, как у калитки остановится рослый солдат в потёртой, вылинявшей шинели и попросит:
- Угостите молочком.
      И от звука его голоса, её материнское сердце забьется так часто и гулко, как колокола на Пасху. Ещё не веря, она будет несколько секунд пристально всматриваться в лицо солдата. И в этом взрослом мужчине  разглядит знакомые черты своего Мишеньки.
- Сыночек, родненький, вернулся! -  и,   спотыкаясь в стоптанных сапогах, рванётся к нему навстречу, выронив эмалированную кружку из дрожащих рук.  И тёплое бело-голубое молоко разольётся по шершавой траве, а изменившийся до неузнаваемости  сын будет  бережно обнимать свою мать за плечи и нежно гладить по седой голове.