Золотая лихорадка

          Поиски  новой   жизни  привели мою семью на другой край земли. Летели самолетом двенадцать часов с дозаправкой северным путем в Тикси , Андерме   и Хатынге. Прилетели усталые , измученные в северную столицу город Анадырь. Через несколько часов снова на самолет и наконец приземлились в поселке Беринговский. Дело было летом и когда вышли из самолета, не мешало бы и плащик или куртку приодеть.   Ехали из аэропорта на вездеходе тундре.          Красота местной природы радовала глаз и снимала усталость. Я смотрела  по сторонам во все глаза.  Казалось ехали по бархатному мягкому ковру но не проваливались, только из под  гусениц вездехода в разные стороны разлетались куски  мха и грязи. Поля из мха были разного цвета . Я сказала;»Мама какая красота,смотри вон там поле желтое,а там  розовое, а там синее разве так бывает, ведь мох только зеленый бывает. Водитель добродушно заметил; - Летом тундра цветет как радуга.» Да вот именно как радуга подумала я. Устроились в общежитии, в комнате на четыре кровати,а  нас и было четверо. Отец , мама , брат и я. Проселок стоял на берегу  залива Берингова  моря. Приливы и отливы , постоянный  шум прибоя казалось живешь в цеху большого завода. Сначала уставали все от непривычной жизни. Отец работал на шахте где добывали каменный уголь. Уголь от шахты шел по транспортеру прямо на причал где его грузили в пароходы и отправляли на материк, так там называли города и села нашей родины. К зиме нам дали балок, маленький домик засыпушку. Мама работала в брльнице, в туберкулезном диспансере.Там я впервые увидела чукчей. Это коренные жи тели чукотки.  Они были маленького роста,кривоногие, лица темные-загорелые широкие как тарелки,плоские и узкоглазые.Одеты в шкуры животных,   мужчины и женщины  и поэтому мало чем отличались друг от друга. Я их побаивалась, мне казалось, что они произошли от собак  с которыми были не разлучны. Из тундры они приезжали на собачьих упряжках в поселок за вином. Продукты доставляли на вертолетах в сойбища и больных привозили тоже на вертолетах. Все чукчи  больны туберкулезом от детей до стариков. Мама  принимала их в стационар,  мыла как детей в ванной, куда они не хотели залезать, кричали, плакали, ну в общем сопротивлялись как могли. Никто из медицинского персонала не хотел этим заниматься. Мама их жалела говорила;- Люди же они люди, только сознание на уровне животных и обижать их грех». В стойбище к чукчам ездили и жители поселка, спаивали, забирали икру , рыбу, меха и безчинствовали над ними как могли. Поселок жил своей жизнью, много пили  денег достаточно, водки и спирта тем более. Семьи  разваливались на глазах. Начинали делить доходы, кто сколько заработал, кто сколько проел и пропил. Никто никого за свой счет содержать не хотел. Все копили деньги на отпуск  который давали через три года. Ездили в отпуск сначала всей семьей, потом каждый в отдельности. В отпуске на материке спускали все до копейки, писали друзьям  чтобы выслали деньги на дорогу в поселок. Эта участь не обошла и нашу семью. Отец пил много, дебоширил, ча сто вся семья ночевала по  соседям. Мама работала на две ставки чтобы всех прокормить. Мы с  братом хозяйничали  дома одни. Я училась в восьмом классе а он во втором. Спали мы вместе на одной кровати за перегородкой, которая разделяла одну комнату надвое. Когда ложились спать  брат часто просил рассказать сказку,  про бога.  Я страшно сердилась  говорила ;- Нет сказок про Бога, есть только одна правда , что Бог есть  и он воскрес  из мертвых , и кто в него верит, тому он и помогает, только надо знать  молитву и молиться ему.» Потом читала молитву  «отче наш» и брат засыпал. А я еще просила Бога , чтобы отец перестал пить и драться. Но самое главное  чтобы  мой муж, когда выйду замуж , был бы не пьющий, а иначе лучше и не выходить  совсем. Отец  вдруг стал  мало пить и стал уделять  время  на  воспитание  меня  и  брата. Я думала, сила молитвы подействовала на него. Но как я ошибалась. Однажды  услышала  разговор родителей  проснувшись  ночью. Отец говорил матери ;-  Ну и что тут такого, ведь чукчи живут все  вместе и  отцы и дочери, и матери не помеха.» Мама плакала навзрыд , повторяла одно ;- Умоляю побойся Бога , грех то какой.» Отец пригрозил,  будешь  мешать,  жить тебе до первой пурги , а там  через  шесть  месяцев  вытаеш  из  снега.  Скажу  заблудилась,  замерзла   и  замело.»  Заметало  снегом  дома до второго  этажа. Наш балок заметало выше крыши . На  крыше ставили  кладовочку, в полу    этой кладовочки  делали люк, и по лестнице  спускались ,как в погреб домой. Из разговора родителей я ничего не поняла , но тревога обдала сердце  холодком. Утром  подошла  к маме, у нее  были  напухшие  глаза , видимо проплакала  всю  ночь. «Что  случилось,  опять  он  тебя  бил. Я слышала , что он хочет тебя в пургу выгнать из дома. Мама , хватит  терпеть, давай сообщим в милицию. Скажем,  что отец  был судим и его тут же в двадцать четыре часа  вышлют на материк. Судимых не пускают в пограничную зону.  Мама поздно же будет.  Себя спасем, и его от тюрьмы и греха избавим.»  Мать согласилась подождать до зимы. Была осень и пурга еще не грозила никому. Директор школы разрешил ученикам  девятых  и десятых классов посещать  в  клубе танцевальные вечера.  Мы с  девченками    долго готовились, примеряли наряды, делали  друг другу прически. Когда все были готовы пришел отец;- Это вы куда? В клуб на вечер?  Танцевать?  Вы девочки идите а ты  никуда не пойдеш, чего ты на голове накрутила, причешись,  умойся и спать  ложись!» Все это  было  сказано таким тоном, что  я и возразить не могла. Девченок как ветром сдуло. Я расчесалась, умылась а тут и мама с работы  пришла. Я к ней со слезами. Она сказала отцу; - Пусть идет, потанцует.»  Отец  было поднялся, но мама тихо  что-то  сказала ему и он махнул рукой,  как хотите. Я мигом оделась, вот только прическу  делать было  некогда,  заплела косу, в дверях только услышала голос отца:- До девяти часов, опоздаешь, получишь.»  Надо сказать за последние два года я заметно подросла, только уж  очень худенькая. Одна во мне в ту  и пору  красота была так это  коса.   Длинная, много ниже пояса и толще запястья моей руки. В клубе было весело,  приехали на вездеходе пограничники. Мы самые младшие  кучкой толпились  в  углу зала, смотрели  как танцуют старшие  девушки, которые часто бывали  на вечерах. К ним  подходили знакомые парни и приглашали их. Нас никто не  приглашал   а  танцевать друг с другом мы не решались. Шумной толпой в зал вошли пограничники. Заиграла музыка. Некоторые из них приглашали  знакомых девушек.  К  нам направились несколько военных. Мы  замерли, кого пригласят? Я опустила глаза и думала, меня никто не пригласит, прически нет и выгляжу как то, по домашнему а не нарядно. Вдруг слышу :-Разрешите пригласить на танец.» Я молчала, думала кого-то рядом приглашают. Вдруг меня берут за руку и снова спрашивают:- Можно вас пригласить? Я на мгновение вскинула глаза  на человека и кивнула головой  ,и снова опустила  глаза. Танец  показался очень коротким, но я подробно разглядела его сапоги. Когда мы вернулись в свой угол,  девченки  щебетали, пригласили всех и все познакомились. У меня спросили как  зовут моего партнера по танцу и я ничего  не могла сказать ,от волнения все вылетело из головы. Весь вечер приглашали меня танцевать одни и те-же  сапоги,  я их хорошо запомнила. Потом он пошел меня провожать  до дома. Он все что-то говорил, говорил, я тоже что-то отвечала  но тут же  забывала .  Когда подошли к дому, я вдруг со страхом  спросила «Сколько времени сейчас?» была половина десятого  вечера. Не взглянув на своего кавалера  я убежала  домой. Дома я получила обещанное от отца, мама  защищала как могла, нам досталось обеим.  Когда я забились под  кровать, отец  вытолкал мать  на улицу.   Когда пришла  милиция  , я еще сидела  под  кроватью. На другой день утром, мы сидели  с мамой на кухне , пили  чай, в дверь  постучались. Вошел  военный  молодой  человек,   по голосу я узнала вчерашнего провожатого , для уверенности  взглянула  на  сапоги , он. Мама  назвала его по имени и пригласила  за  стол. Я удивленно  взглянула на них, откуда они знакомы?  Мама рассказала:- Когда отец  выгнал меня, молодой человек еще стоял у двери  нашего балка, я поняла ,что этот парень провожал тебя. Попросила его позвать милицию, а сама осталась  ждать у двери , дальнейшей расправы с тобой и в нужный  момент прийти на помощь». Отца посадили на пятнадцать суток. В милиции сказали ,  надо писать заявление от обеих пострадавших, тогда осудят. Молодой человек положил на стол носовой  платок с кучей мелких денег. Он пришел в казарму  и собрал деньги  у кого сколько было,  и даже не знает сколько тут рублей. « А для чего  все это?» Спросила мама.  «Я прошу Вас !» поклонился он маме.  «А  тебя, выходи за меня замуж.  Вы согласны?» Он смотрел на обеих и ждал ответа. Мы обе были в  растерянности. Он сказал:  Мне еще служить год, а сейчас , я хочу  отправить вашу дочь к себе домой и до моего прихода она будет жить с моими родителями, а потом мы поженимся. Эти деньги я собрал на билет, на  самолет,   если не хватит , мы еще соберем.»  Мама  зарыдала обнимая меня и зашептала мне на ухо :» Это Господь тебя спасает, это он, он!» Вместо ответа я вдруг спросила :» А вы  вино не пьете?» Он сказал, что не пьет и отец  его не пьет, даже дядя не пьет. Вообще у них в семье мужчины не пьющие. Я облегченно  вздохнула. Через  несколько дней при летной погоде, сидя у иллюминатора в самолете ,я   смотрела на  удаляющуюся  тундру.  Ценная  бандероль  полетела на встречу новой  жизни.