Розовые очки усыновления часть 3

Правильные эмоции.

Хотя в предыдущей части я говорил о трезвой оценке своих мотивов и возможностей в отстранении от эмоций, совсем без эмоций нельзя. Неправильно подходить к вопросу чисто технически, словно вы собрались выполнять обыденную работу.

Часто говорят, что чужих детей не бывает. Это отчасти верно. Почему отчасти? Потому что зависит все от степени глубины ваших отношений с ребенком. Вашего эмоционального принятия его как своего. Найти в себе силы или желание ребенка накормить или одеть может каждый. Но согласитесь, несколько иначе мы отнесемся к необходимости постирать его грязную одежду или постельное белье, на которое случилось детское неожиданное. Это один пример. Если вы бегло пробежите по рядовым бытовым ситуациям, вы найдете еще примеры, где без положительных эмоций в отношении малыша будет непросто.

Когда мы впервые увидели Артема и Таню, мы были несколько утомлены чередой неудач, о которых я писал ранее. Мы были настроены недоверчиво ко всем тетям и дядям, от которых что-то зависело и были внутренне готовы к тому, что нам могут даже не показать детей. Поэтому дети, которых нам привели, воспринимались нами как нечто, что нельзя упускать.

Так как Артем старше, то его поведение было более осознанным, он испугался чужих и некоторое время его нужно было размораживать. Таня же в силу трехлетнего возраста не сильно осознавала, что именно происходит. Надо заметить, что перед тем как ее привести к нам, воспитатели нарядили ее в платье, которое она до этого ни разу не видела. Конечно, это доставило ей радость. И когда она вбежала в комнату, она сразу подбежала ко мне и громко выпалила: «Пап, смотри, что у меня!»

Я думаю, что не нужно объяснять, почему в тот момент внутри меня все перевернулось. Конечно, это были эмоции, но это были хорошие, нужные эмоции. По прошествии времени, я могу спокойно говорить о том, что в силу возраста и обстоятельств, она подбежала бы с этим возгласом к любому дяденьке, ведь для многих малышей в детских домах любая тетя мама, а дядя папа. Но тогда эти эмоции нам были нужны. Ребенок, которого я видел первый раз, назвал меня папой.

Детей передают в семью не сразу. Мы несколько раз ездили в другой город, для того чтобы навещать Артема и Таню. И это уже были наши Артем и Таня, не потому что нам их все-таки дают, а потому что «папа».

И вот возвращаясь к бытовым ситуациям, вспоминаю, что они начались, до того, как мы переступили порог дома. Мы ехали на машине около двух часов, и с непривычки Артема стало тошнить. Это было уже в городе, поэтому пришлось оперативно все делать в пакет. Вот так с пакетом в руках мы и приехали. Бытовая ситуация, но в ней ты очень ясно понимаешь твой это сын или посторонний мальчик.

Почти сразу нам стало ясно, что у Артема сильный дефицит тактильных ощущений. Это когда ребенку нужны прикосновения и обнимашки. Учитывая, что ни Олег, ни Ника не подходят к нам по тридцать-сорок раз на дню, чтобы обнять, это было непривычно. Это было бы трудно, если бы это были эмоционально чужие дети. Формула «чужих детей не бывает» пройдет серьезное испытание на прочность, в ситуации, когда мальчика нужно несколько десятков раз в день искренне обнять и сказать ему что-то теплое.

А вот у Тани таких потребностей не было. Дети все разные. У Олега и Ники тоже не было. Но с ними другая история. Когда Артем стал просить полежать с ним чуть-чуть перед сном, я подумал: «Почему бы и нет». При этом я действительно видел, что это ему нужно, потому что в основном именно в эти минуты он потихоньку мне рассказывал о другом доме, умершем дедушке, любимом папе и т.д. Я трепетал оттого, что, обнимая меня, он доверяет мне и рассказывает о том, как он любил папу.

Но достаточно быстро Олег и Ника обратили внимание, что с Артемом лежат, а с ними нет. И их детская ревность начала просить ложиться и с ними. Это было справедливо, но несколько комично. Комичность проявлялась в том, что в отличии от Артема их желание было вызвано не внутренними страданиями, а детским эгоизмом. После содержательных бесед на тему «кто сильнее акула или динозавр», они достаточно быстро произносили фразу: «Ну все, иди, я спать хочу».

Последней к этому марафону подключилась Таня (я ложился по графику, чтобы было все честно, как требовали Олег и Ника). Ей было достаточно малого – обнять и «поцелуть». Далее можно было идти по своим делам.

Все это я рассказываю для того, чтобы показать возможное множество ситуаций, в которых вам просто необходимы будут правильные эмоции в отношении ребенка. В которых вы не сможете быть просто хорошим дядей, который честно делает свое дело – выполняет роль приемного папы. Тут нужно больше – эмоционально быть папой.

Если ребенок заболеет, нужно быть папой и мамой, чтобы переживать, лечить, носиться с ним, не обращая внимания на неудобства. Артем и Таня в целом здоровые дети. Говоря это, я имею в виду, что нет никаких синдромов, патологий и т.д. Самой большой проблемой являлась педагогическая запущенность. Но для нас очень скоро стало сюрпризом, что у Тани почти не работал иммунитет. Проще говоря, организм был весьма слаб, чтобы бороться даже с простудой. Когда однажды она начала подкашливать, Лена дала ей стандартные лекарства, которые дает Олегу с Никой в таких ситуациях. Но к вечеру подкашливание превратилось в глобокое «дохание», при этом температура тела не поднималась. Чтобы не рисковать, мы поехали в больницу, где Таню положили в стационар с подозрением на пневмонию. Мы были несколько испуганы. Лена лежала с ней около недели.

В итоге подозрения не оправдались. Но любой ее кашель всегда к вечеру превращался в острую форму бронхита. Организм не боролся совсем. Только сильные уколы исправляли ситуацию. Слабость организма была обусловлена острым дефицитом питания в раннем детстве. Это выражалось в ее росте и общем физическом развитии. Но через два года мы стали отмечать, что при простудах стала появляться температура, а кашель мы останавливаем без уколов. Здоровье выправлялось.

Я пишу эти подробности, для того, чтобы дать понять, что приемный ребенок в доме это не розовые коняшки, бантики и мыльные пузыри. Это чаще труд и забота. Одна знакомая нам семья воспитывает двух приемных девочек, у которых более явные проблемы со здоровьем. Я преклоняюсь перед этими родителями, потому что вижу их тяжелый труд. Чтобы вы понимали, я просто скажу, что они упорно трудятся в своем небольшом бизнесе, чтобы заработать деньги, которые тратят на дорогостоящие операции для дочки. Своей приемной дочки.

Если смотреть на вопрос не через розовые очки, любой человек сможет вполне себе легко смоделировать нормальные жизненные ситуации, в которых просто необходимы правильные эмоции в отношении ребенка. Я сейчас умышленно не употребляю слово «любовь», потому что любовь это не то, что можно ощутить в первый же день. Это то, что приходит вместе с ритмом жизни. Но правильные эмоции нужны непременно, иначе будет трудно.

Обязательно наступить день, когда ребенок что-то сломает или разобьет. Будет час, когда он порвет штаны или будет долбить новенькими ботинками какую-нибудь ледяную глыбу. Это все быт. Однако ботинки жалко. И ботинки купленные вами за ваши деньги выглядят несколько иначе на «постороннем» мальчике, нежели на родном. Разумеется, что мы как родители вразумим и родного и постороннего, но есть шанс, что посторонний получит большую взбучку, чем родной.

Приведу честный пример, хотя рискую получить порцию осуждения. Это был случай, когда я подвергся самой сильной проверке на глубину своих чувств, мотивов и эмоций. Это было примерно в первом полугодии жизни ребят в семье. Однажды зайдя в спальню девочек, я обнаружил там Артема, который пытался снимать трусики с Ники. Причем он это делал не агрессивно, а видно было, что это для него игра. В этой игре он не видел ничего плохого. Я потом конечно осознал, что он не виноват в том, что ему пришлось, когда то видеть то, чего ему не надо было видеть в его возрасте, но в тот момент я был вне себя. Я даже не успел подумать, что помимо него в игре принимала участие и Ника. Тогда в моем мозгу пульсировала только одна мысль – чужой мальчик прикоснулся к моей дочери!

Я думаю, меня поймет любой отец, у которого есть дочери. Но, правда в том, что передо мной был и мой сын. Однако негативные эмоции почти вытеснили из меня это понимание в тот момент. Артем к тому времени успевший стать в хорошей степени родным, вдруг моментально стал посторонним. Я очень хорошо запомнил это ощущение. В тот вечер я наказал обоих. Мы поговорили, дети поплакали и больше подобные истории у нас не повторялись. Но я извлек урок, что осмысление некоторых вещей необходимо до подобных происшествий.

Позднее на встрече приемных родителей я делился мыслью о том, что, на мой взгляд, понимание того, что один ребенок кровный, а другой приемный, будет сидеть в человеке долго. Я сейчас говорю именно о понимании, а не об отношении. Отношение это то, над чем ты работаешь, что меняется в силу времени, привыкания, того, что можно назвать прилипанием или прикипанием друг ко другу. Но понимание, что у каждого своя история, остается навсегда.

Когда я об этом говорил, некоторые родители меня осудили, сказав, что не видят никакой разницы. Прозвучал все тот же тезис: «Чужих детей не бывает». Правда, это были люди старше меня, кровные дети которых, уже выросли и не живут с ними, а приемные пока еще малыши. Но вот родители, у которых кровные и приемные одного возраста, поняли о чем я говорю, потому что, так же как и мы сталкивались с различными бытовыми ситуациями, в которых замечали в себе ревность или иные негативные эмоции. Но для всех нас это стало хорошим уроком для дальнейшего осмысления наших отношений.

И снова повторюсь, что примеры эти я привожу для того, чтобы показать, что очень важно иметь правильные положительные эмоции при знакомстве с ребенком. Ребенок должен быть вам симпатичен. Он должен вам понравиться. Нельзя прагматично рассудить, что чужих не бывает, поэтому беру и буду любить такого, какой есть. Нужно искать вашего, того в кого влюбитесь с первого взгляда. Эти, на первый взгляд, не глубокие, поверхностные эмоции, тем не менее, важны. В дальнейшем они помогут сформироваться более глубоким и серьезным эмоциям и тем более, настоящей родительской любви.