Марианская впадина

Егор руководил одним из первых московских кооперативов. Зарабатывал не броско, но хорошо, зато и вкалывал неделями напролёт. Самостоятельно вести дело, оказалось, ох, как не просто.
В тот вечер Егору предстояло свидание с милицейскими полканами, "любезно" наехавшими на его кооператив. Вопрос предстояло решить серьёзный, не на один литр хорошей водки. В назначенный час явился он по условленному адресу. Дверь открыл сержант, отдал честь и вышел вон. В конце коридора из двери вышел майор в расстёгнутом до пояса кителе и с фужером в руке.
- А вот и наш капиталист пришёл! - заржал он, оглядывая Егора.
- Давай его сюда! - посыпались крики из комнаты за дверью.
Майор перебросил фужер в левую руку и театрально протянул правую гостю.
- Приветствую новую Россию! Ханку и жраловку принёс?
- Принёс, - Егор пожал майору руку и прошёл в комнату.
За столом сидели четверо ментов в серьёзных погонах и допивали третью поллитровку, судя по количеству неубранного стекла. Егор расстегнул саквояж и выложил на стол два литра Абсолюта и веер отменных рыбных и мясных нарезок.
- Молодец! - крякнул дородный полкан, тиская в руках подношение, - Садись, пан директор, щас всё решим.
В осадке через пару часов все напились до чёртиков. Что ж, отсюда и давайте говорить подробнее.

Егор кое-как простился с полканами и вышел на сухой январский мороз. К вечеру собачий холод набрал силы и теперь разгуливал по улицам, огрызаясь и поторапливая поздних прохожих.
Когда слышится фраза «Бес попутал!», мы добродушно улыбаемся: «Да, уж, обстоятельства!» Наше добродушие подчас становится губительным мостиком холода, по которому бес "с морозца" пробирается и к нам в душу. С Егором произошла именно эта история. "Хорошие ребята, эти менты, - думал он, вдыхая колкий снежок, - свои в доску!.."
 
Просто так идти к метро было скучно. «Что бы такое замутить? – подумал Егор, оглядываясь по сторонам. Путь его пролегал через старые, ещё дореволюционные двухэтажные бараки, в которых ютились всевозможные конторки и бухгалтерии. Сотни чёрных оконных проёмов посматривали на Егора со всех сторон. «Что уставились?» - прикрикнул на них Егор. Он уже хотел проверить прочность оконного стекла на вечерний снежок, как вдруг его внимание привлекло небольшое окошко на втором этаже. Под окошком торчала из стены дощатая пристройка с плоской крышей, заваленной снегом...
Бес окунул настывшую с мороза лапку в Егорову сердечную мякоть. Теплота мгновенно развеселила беса: "Ну, парень, чё встал, вперёд!" Егор без труда забрался на крышу пристройки и подошёл к окну. Тронул оконную раму и обнаружил, что окно не заперто. Он распахнул ставни и стал вглядываться в чёрную глубину комнаты. Это была небольшая конторка с традиционным набором конторской мебели и разной бытовой мелочи. «Тебе это надо?» - возмутился кто-то в глубине Егора. Но в этот миг бес ударил хвостом по пугливым нежностям кооператора и крепче зажал на предсердии пристяжной повод. Егор, как ужаленный, перемахнул через подоконник и очутился в комнате. «Бери, бери!» - нашёптывал бес. Егор медлил. Человек он был практичный, если уж брать, то вещь нужную. Выбор пал на большую пишущую машинку, мирно спящую на одном из столов конторки. Егор попробовал её приподнять. «У-у, тяжёлая!» - засомневался кооператор, опуская машинку на место. «Ничего не тяжёлая! – затараторил бес, - Гляди, новенькая!» «Да, вещь хорошая» - согласился Егор, поднял добычу и направился из комнаты. Спускаться с тяжёлой ношей было не просто. Егору приходилось класть машинку в снег, спрыгивать самому и потом стаскивать её на вытянутых руках с крыши вместе с падающимися на него сугробами. Но это только веселило Егора и подкручивало кураж. «Эх, простудится бедняжка!» - сетовал он, стряхивая снег с клавиатуры.
«Так, на улицу нам с ней нельзя! - решительно объявил бес, - Вызывай такси.» Егор послушно опустил машинку на дворовую скамейку и вышел на улицу. Вскоре он вернулся с такси, погрузил машинку на заднее сидение и беззаботно помчался домой, занимая водилу анекдотами.
Дома Егор водрузил машинку на стол и совершил несколько ритуальных «па» вокруг своей рыцарской добычи. Потом, не раздеваясь, повалился на диван и уснул.
Минут через пятнадцать бес выбрался из Егора, лизнул спящему хозяину руку и ухмыльнулся, противно пискнув «Молодец!». Затем, ступая на цыпочках, он приоткрыл дверь и с хохотом, скользя по перилам лестничного марша, помчался в преисподнюю.

На следующий день Егор проснулся позже обычного. Не открывая глаз, сполз с дивана, добрался до туалетной комнаты и плеснул в лицо из крана горсть холодных молекул. Вернувшись в кабинет, он увидел на своём рабочем столе странный незнакомый предмет, напоминающий конторскую пишущую машинку. «Нет!» - Егор сокрушенно осел на валик дивана. Ему сразу припомнился вчерашний вечер, попойку с полканами и то преступление, которое он совершил по дороге домой.
«Да как же это я?!» - лепетал Егор, дрожащими от волнения губами. Зима, снег, следы, таксист, адрес, поэтажный поиск с собакой… Он испугался. «Нет-нет, надо всё вернуть!» - забилась в его голове необдуманная мысль. Егор достал с антресолей старый рюкзак, запихнул в него злополучную машинку и выбежал из дома.
Он стоял с рюкзаком напротив той злополучной конторки и через улицу наблюдал за происходящим. Время подгоняло стрелки уличного будильника к девятичасовой отметке. Повсюду сотни людей спешили на работу и вокруг тех самых домишек было необычайно людно. «Поздно!» - Егор понял, что его последняя надежда уладить всё по-хорошему рухнула. Он остался один на один с украденной пишущей машинкой и страхом перед грядущими событиями.
Прошло два дня. Егор сказался больным, кооператив переложил на зама, а сам пролёживал дни на диване, тупо глядя в потолок, пытаясь выдавить из себя огромный ком стыда, теснившийся в груди. Он даже забыл про саму машинку. Она так и лежала в рюкзаке у входной двери. Наконец он встал, оделся потеплее, взвалил на плечи рюкзак и отправился на вокзал. «Господи, пронеси!" - молил Бога раскаявшийся разбойник, проходя мимо станционных милиционеров.
 
Электричка остановилась у перрона с намёрзшим на ограждение валиком льда. Егор вышел и вдоль платформы направился к накатанной через поле дороге. Он хорошо знал эти места. За полем в перелеске вилась небольшая речушка, не замерзающая даже в самые сильные морозы. Егор сошёл с дороги и, утопая в сугробах, подобрался к речке. Речушка была мелкая, но в одном месте дно уходило в глубину. Егор вспомнил, как этим летом он с друзьями стояли здесь лагерем. Припомнил, как пытались они и вплавь, и шестом промерить глубину этой речной впадины, но дно так и не достали. Кто-то предложил назвать впадину - Марианская...

Егор облокотился на ствол старой ивы и долго смотрел на разводы плотной, как желе, поверхности воды. Затем он приподнял рюкзак с краденной машинкой и столкнул его в черноту самой глубокой на Земле океанической впадины. Течение понесло вперёд плеск раненой воды, оповещая округу о странном приобретении. Егор ещё простоял немного, затем повернулся и пошёл к станции.