Смещение

Видит Бог, я любила его больше всего на свете. Я любила его ненормально, на грани психического умопомрачения. Он оскорблял меня самыми скверными словами, какие только мог произносить человек в своей безумной ненависти. Эти ужасные выражения достал бы сатана из потаенных глубин своего отвращения к людям. Он изрыгал невыразимые проклятия. Денно и нощно он проклинал меня и желал мне смерти. Я ему изменила, и после этого солнце заволокли громадные черные тучи, и на Земле воцарился зловещий мрак, а в наших сердцах поселилась нескончаемая тоска и неизбывное отчаяние. Даже провидение не могло уже спасти нас в дольнем мире. А потом он умер. Он опередил меня и оставил мою душу в безжизненной окаменелости. Тогда я уже совсем пала и помешалась в уме. Разум просто-напросто не приемлет такой глубины тоскливого отчаяния, он рисует галлюцинации и говорит, что информация, получаемая из внешнего мира, недостоверна. Что все это неправда, что все это всего лишь какая-то незначительная игра. Разум мой сместился в иную плоскость, и я заканчивала свои дни в психушке, быстро старея и сгибаясь под тяжестью навалившегося на меня горя.


;Эта единственная дневниковая запись попала мне в руки, главному психиатру Давосской психолечебницы в горах Швейцарии, год назад. Я обнаружил труп больной рано утром в ее палате, где застал его на полу в сидячем положении и прислонившимся к стене. Голова ее была слегка согнута в сторону и опущена на грудь, а в руках она держала скомканный клочок бумаги. Ночью у нее остановилось сердце. Впрочем, душевный недуг достиг такой критической точки, что она была не жилец на этом свете, хотя врачебная этика не позволяет мне так утверждать. Но история этой женщины, история ее любви была столь необычайной и неординарной, что я должен поведать о ней людям. Спустя год я не мог не рассказать о сокрытых и причудливых формах человеческих чувств, которые не перестают поражать воображение моих современников. Далее я буду излагать события, собранные со слов очевидцев, которые были свидетелями нескольких эпизодов из последних дней жизни Заиры, полицейской экспертизы и нескольких моих собственных умозаключений, логичность которых, я надеюсь, ни у кого не вызовет сомнений.

;Заира была из России, как и ее мужчина. Они отдыхали в Швейцарии и наслаждались в лучах любви брачной жизни, наслаждались красотами великолепной природы альпийских гор,  как вдруг Заира изменила супружеской верности и переспала с одним туристом азиатом. Что ее на это подвигло, никто доподлинно не знает. Может быть, женское легкомыслие, а может, змей-искуситель предстал в образе того туриста. Ведь Ева в раю тоже ослушалась Бога под влиянием чарующей речи сатаны. Поистине, сатана проклят и он продолжает вносить в отношения людей смуту и раздоры. Таинственность проступка Заиры объясняется вдобавок тем, что она сразу же выложила перед мужем все. Сначала тот впал в ступор, потом какое-то отупение, презрительная усмешка, а затем неистовым громом его гнев вырвался наружу. Он чуть не убил Заиру в порыве своего безудержного безумия. С пеной у рта он проклинал ее, и эхо его проклятий, перемежающихся рыданиями, еще долго отзывалось между горных вершин. Больше любимую женщину он видеть не хотел и к себе не подпускал. Однажды через месяц она пришла к нему ночью и села у порога на колени. С мольбой в заплаканных до красноты глазах она просила простить ее. На его искаженном лице отобразилась гримаса большого внутреннего напряжения. Они полчаса пробыли так в молчании – она сидя, он стоя. Когда он без лишних слов отвернулся от нее, она удалилась. На следующий день она оказалась в стенах нашего заведения.

Пациентка не доставляла нам никаких неудобств. Она не буянила и не отказывалась от лекарств и уколов. Но она испытывала тяжелую депрессию. Дни и ночи напролет она лежала в позе эмбриона, не шевелясь и не отзываясь на внешние раздражители. Спустя два месяца я заходил к ней в палату, чтобы провести обычные лечебные процедуры.  Когда я подошел к кровати, Заира внезапно и с быстротою молнии привстала и четко и торжественно отрезала: «Он умер!». За пять лет своей карьеры я привык ко всякому. В таких учреждениях человек сталкивается со всеми ужасами надломленной души. О, чего только я не видел! Сердце наше черствеет, и мы навлекаем на себя твердую личину равнодушия, иначе не сможем нормально выполнить свою работу.  Но, признаться, когда я увидел эти стеклянные глаза, когда услышал этот голос, производившийся, казалось, кем-то внутри нее, на минуту кровь застыла в моих жилах. Кто умер? Что она подразумевает под этим? Мысль об ее убитом муже закралась во мне. Но даже если это так, откуда мог об этом знать сумасшедший человек, два месяца лежавший в наглухо закрытом здании, не имеющий никакой внешней связи с миром? Ее муж действительно умер в тот день, сердце его не выдержало горя.
Муж Заиры был мусульманином, поэтому родственники похоронили его на мусульманском кладбище в Берне в тот же день перед закатом солнца. На следующий день я увидел в палате душевнобольной сорванную со стены массивную решетку. Одна створка окна тихо раскачивалась под ветром. Заира сбежала.

Когда она добралась до Берна, она пришла на кладбище под покровом ночи и  выкопала своего мужа. Она стянула с мужа саван, выбросила его и забрала труп в заброшенный лесной дом. То что она знала, где находиться его могила – мистика чистой воды.
Она сидела в обнимку с трупом на скамейке перед домом и безмятежно лицезрела лесистые склоны гор.
— Вот мы с тобой и вместе, наконец, любимый мой! Я знала, что этот день когда-нибудь наступит. Я очень в это верила. Давай всегда быть вместе? Не покидай меня больше. Я люблю тебя, мой ангел,  – говорила она покинутому душой телу.  На следующий день она усадила его за стол, а сама села напротив и стал есть заблаговременно припасенные продукты. Труп лежал на столе, правая его рука свисала. Испив молока, она сказала: «Ты должен завтракать, хороший мой, без завтрака ты будешь бессильным и быстро проголодаешься». Бездыханное тело никак не реагировало. Тогда она встала из-за стола, подошла к нему и нежно погладила по голове. Подняв корпус трупа, она опрокинул его голову назад и засунула в рот кусок сыра. Сыр остался во рту целым. Она его протолкнула в глотку.
— Ну, вот и все, а теперь пойдем гулять,  – сказала она и с любовью поцеловала его в губы. Заира подняла мертвое тело за талию, повесив его левую руку себе на шею и понесла из дому. Волочась по тропинке, неся нелегкую для нее ношу, она все время блаженно улыбалась. Потом она почувствовала усталость, сильно вздохнула и опустилась вместе с ношей на траву.
— Я люблю эту жизнь, люблю природу.  Как она прекрасна! Какое солнце благодатное! Но больше этой жизни я люблю тебя, свет мой, ненаглядненький мой. О, я обожаю тебя!
Сквозь ветви деревьев сумасшедшая увидела тихую и чистую воду озера.
;— А знаешь что? Пошли купаться! Раздевшись у берега озера, женщина с помутненным рассудком очень медленно вошла в воду с трупом мужа. Она отпустила его, и труп всплыл на поверхность. Заира издала радостный вопль и стала вплавь кружится вокруг тела мужчины, брызгая и пеня воду. Когда солнце склонилось к горизонту, она вернулась с мужем домой и улеглась спать рядом с ним. Так продолжалось еще пять дней. Эта женщина развлекалась со своим покойным супругом и была счастлива иллюзией примирения, любви полноценной, осмысленной жизни. В одно утро она, проснувшись в игривом настроении, погладила мужа по животу. Кожа трупа отделилась, его ткани стали отслаиваться и гнить. Она провела рукой по лицу и увидела красные гниющие мышцы. Поднялась мерзкая вонь разлагающегося мертвого человека. Заира вышла на улицу, села и с застывшим взглядом уставилась в невидимую точку.
;
Тем временем на кладбище обнаружилось вскрытие свежей могилы. Охранники немедленно сообщили это страшное известие родственникам усопшего. Весть о чьей-то незаконной эксгумации разнеслась по всем окрестностям. Пораженные таким святотатством люди не могли припомнить ничего больше чудовищного, а обезумевшие родственники бросились на поиски Заиры и тела почившего, потому что стала несомненной связь ее бегства из больницы и похищение на кладбище. Ее нашли через 5 дней, и она с отсутствующим взглядом встретила людей и как вещь из неживой материи поддавалась физическим манипуляциям. Так она вторично оказалась пациенткой нашей частной клиники для душевнобольных.