Купеческое собрание

                Купеческое собрание

                (на фото церковные старосты)

Поначалу отношения между купечеством и государством регулировала городская управа. Вопрос о выдаче гильдий рассматривал председатель Сиротского суда, он же составлял гильдейские списки. Вместе с реформами Александра II купцы получили самоуправление и право решать свои вопросы на специальных купеческих собраниях, которые стали проводиться регулярно с согласия губернатора. Ежегодно выбирался купеческий староста путем тайной баллотировки шарами, правда, кандидатуру последнего опять-таки утверждал губернатор. Купеческий староста выдвигал двух товарищей, за которых также проводилось голосование. Товарищи купеческого старосты составляли гильдейские списки, вели бухгалтерию. Не менее ответственным считалось избрать присяжных оценщиков недвижимого и движимого имущества при купеческом собрании. Именно на последних ложилась обязанность делать экономическую экспертизу состояния капиталов и различных коммерческих проектов.
Самарское купеческое собрание проводилось на Дворянской в здании Городской управы. В отличие от дворян, предпочитавших утренние заседания, купцы съезжались вечером в 18.00, а то и в 19.00. Целый день они крутились как белки в колесе, заключая контракты, проверяя качество товара, тщательно оформляя бухгалтерские документы. О предстоящем собрании купцов оповещали через газеты, а также специальными повестками. Для этого в штате купеческого старосты числился писарь-разносчик. Он лично объезжал всех именитых предпринимателей, и те расписывались в специальном журнале. Таким образом, информировали порядка 150 купцов, на собрание съезжалось гораздо меньше. Так 23 августа 1871 года решался вопрос об избрании в должность присяжных оценщиков. Собрание голосовало за Николая Ларионовича Тюрина, Гаврилу Пахомовича Головкина, Ивана Васильевича Немцева, Семена Ларионовича Аржанова.
С конца 60-х годов купеческим старостой постоянно выбирали Николая Матвеевича Парыгина. Однако на очередном собрании 11 ноября 1871 года, на котором присутствовало 32 человека, Николай Кондратьевич Соколов обрушился на старосту с уничтожающей критикой, обвинив его во всех грехах, вплоть до подлогов и прочих нарушений законов. 13 декабря 1871 года большинство голосов получил Н.К.Соколов, возглавивший купеческое собрание. 22 января в присутствии Городского головы, членов Управы он произнес следующую клятву: “Я, нижепоименованный обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом, перед Святым Его Евангелием в том, что хочу и должен при выборе в установленные гражданские должности купечества г. Самары для отправления правосудия и собственной корысти, устраняя вражду и связи родства и дружбы, избирать из моих собратий таких, которых по качествам и совести их, нахожу я способным и достойным и от которых надеюсь, что они в возлагаемых на них должностях окажут себя ревностными к службе Императорского Величества и попечительными о пользе общественной, если же я инако поступлю, то как нерадивый о благе общественном в коем и мое собственное заключается подвергаю себя нареканию собратий моих, а в будущей жизни отвечу перед Богом и страшным судов Его. В заключении моей клятвы о беспристрастном выборе целую слова и Крест Спасителя моего. Аминь». Подобные клятвы произносили самарцы, вступавшие в купеческое сословие. Несмотря на такую торжественность и благопристойность за кулисами купеческого собрания постоянно шли дрязги, склоки и межклановые скандалы. Купцы не просто, как говорится, умели считать копейку. Они проявляли себя настоящими скрягами и сутягами. Постоянно раздавались голоса об уменьшении жалования купеческому старосте, а последнему полагалось в год 300 рублей, собираемых с купеческого сословия Самары. Требовали отменить должности товарищей старосты, составляли независимые комиссии по проверке бухгалтерии купеческого старосты. Так Соколов, готовя свержение старосты Парыгина, сколотил целую группу оппозиционеров в лице Первовского, Дмитриевского, Арычкина, Колесникова, Полозова и Печерского.(ГАСО,Ф.146,оп.1,д.16,с.29). По их требованию купец II гильдии Михаил Захарович Кулагин провел дознание и составил доклад губернатору от 30 апреля 1872 года, где говорилось: «По проверке отчета Парыгина. Книга не пронумерована и не прошнурована, 2 и 3 лист вместе склеены, что влечет к сомнениям. Приход 190 руб. 35 коп. Израсходовано 145 руб. 85 коп. Писцу выдано по 7 руб., а следовало выдавать по 5 руб. 56 коп. Передано писцу лишнее 1 руб. 63 и 1/3 коп. Писцу выдано 20 руб., а следовало 19 руб. 53 и 1/3 коп. Передано 46 и 2/3 коп. Выдано думскому десятнику за разноску 2 руб. 50 коп. Расписки в получении нет. Парыгин взял себе на жалованье 18 руб. 34 коп. из денег на канцелярские расходы ..»ГАСО,Ф.146,оп.1,д.29,с.68)
Купцы не хотели ударять пальцем о палец пока им не заплатят. Постоянно отказывались работать присяжные оценщики. Их заставляли выполнять свои обязанности под угрозой суда. Так полицейское управление не могло взыскать 1000 рублей по просроченному векселю с И.И. Розова, И.М. Дьячкова и Ф.А. Полуэктова за неявкой оценщиков.
Купцы постоянно отбояривались нести общественные функции в лице ктиторов при самарских церквях. Такая работа прибыли не давала, а канители хоть отбавляй.Церковный староста Всехсвятской кладбищенской церкви, владелец свечного завода Гаврила Похомович Головкин писал купеческому собранию: «Священник Словоохотов допускает неприличное обращение, занимается самоуправством, незаконно увольняет сторожей и могильщиков... быть старостою при таком священнике не желаю...»
В 1892 году купцы Иван Григорьевич, Дмитрий Павлович и Петр Павлович Новокрещеновы в поданном заявлении губернатору писали: «...согласно духовному завещанию покойного купца Григория Семеновича Новокрещенова жертвуют в пользу самарского городского купеческого сословия, находящегося в общем их владении, часть дворового места с каменным домом и другими постройками на углу Преображенской и Заводской... на учреждение приюта для престарелых больных и бедных лиц купеческого сословия». Материал об этом даре попал даже на страницы столичных газет. Однако попечительский совет в лице Н.Г.Неклютина, В.Е.Буслаева, С.М.Маликова, В.Г.Яковлева, Я.Г.Соколова, Ф.И.Никонова принял решение в августе 1896 года передать здание под городской ломбард на условиях аренды.(ГАСО,Ф.146,оп.1,д.50,с.3-10). Купцы воспользовались материальной необеспеченностью благотворительного заведения и просто стали извлекать из него прибыль. Этот прекрасный двухэтажный каменный дом с широкими светлыми окнами до сих пор стоит на углу улицы Венцека и Водников, нетронутый временем переворотов, застоев и коллективного разграбления.
Купеческое собрание конечно разбирало не только скандалы, но и выполняло различные государственные заказы. Главное интендантское управление Военного Министерства, представители Казанского военного округа, куда входила Самарская губерния, постоянно обращались к купеческому старосте с просьбой назначить торги по провианту и овсу для армии. Купцы поставляли также обмундирование, вооружение. Самарские училища, гимназии писали прошения купеческому собранию о предоставлении дров, учебных принадлежностей. Читаем уведомление Духовного училища от 18 декабря 1872 года: «Училищное управление имеет надобность вступить с торговцами и рабочими в торг на поставку съестных припасов разного рода: пшена, муки, круп, говядины, масла скоромного и постного, рыбы разного рода, грибов, дров дубовых и липовых, сапогов, драпу, сукна, канцелярских принадлежностей, фаянсовой посуды, переплета книг».(ГАСО,Ф.146,оп.1,д.24,с.72) Именно купеческое собрание запрашивало разрешение у губернатора на проведение сезонных ярмарок и прочих распродаж промышленной и сельскохозяйственной продукции.
Купеческий староста жестко контролировал состояние гильдейских списков на каждый год. Тех, кто не оплатил с 1 ноября до 1 января ,беспощадно исключали из купеческого сословия и переводили мещан. Рекрутская комиссия Городской управы получала эти сведения и направляла повестки для пополнения армии. В 1895 году к мещанскому сословию приписали 15 семейств за невзнос капитала, среди них: Николай Иванович Белоусов с женой, Сергей Трофимович Колпаков с женой и тремя детьми, Илья Алексеевич Рытиков с женой и двумя детьми... Исключались из сословий в связи со смертью, с замужеством, с уходом на военную службу, по постановлению суда. (ГАСО,Ф.146,оп.1,д.56,с.4)
Как мы уже говорили, после отмены крепостного права, на ниве дарованной свободы, стали быстро подниматься новые хозяева жизни. Самодержавие переводило жестокость в целесообразность, алчность в напористость, беспощадность в инициативность. И вот в 90 годы XIX века, когда необузданный зверский мужик - “тысячник” превратился в импозантного господина с миллионным состоянием. Пришла пора допустить последнего к власти. Указом Александра III купеческое собрание получило право выдвигать представителей в Губернское правление. На тот период обязанности купеческого старосты выполнял Егор Михайлович Симонов. В феврале 1894 года в Податное присутствие выбрали членов Николая Ермолаевича Полякова и Семена Михайловича Маликова, кандидатов Федора Григорьевича Первовского и Матвея МихайловичаНазарова. Правительство строило свою политику в отношении купечества не только на налогах, запретах и полицейских методах контроля. Предпринимателей, которые своей деятельностью способствовали укреплению экономики края, всячески поощряли, награждали, наделяли привилегиями. Читаем формулярный список Федора Григорьевича Первовского 64 лет: «Православный, содержания за общественную деятельность не получал. Знаки отличия: серебряная и золотая медали с надписью «За усердие» на Станиславских лентах. Проживает на Дворянской улице в каменном доме, где имеет свою часовую мастерскую. Квалификацию мастера получил в Москве. Регулярно избирался гласным Городской думы, а также ктитором Всесвятской церкви». Перед тем как поощрить купца губернатор всегда запрашивал полицейское управление - нет ли за награждаемым каких-либо грехов, не состоял ли тот под судом или следствием. В феврале 1872 года духовная консистория запросила городскую Управу о купце Бахареве: « …не быд ли под судом и следствием и вообще нет ли препятстсвий к награждению его золотой медалью на Станиславской ленте за службу его по должности церковного старосты Преображенской церкви».(ГАСО,Ф. 146, оп.1,д.29,с68).
Иногда купеческие награды приводили к курьезам и анекдотическим случаям. Праздничным днем в 1898 году на Троицкую площадь в мундирах пятого класса, что соответствовало чину вице-губернатора, вышли семь самарских купцов. Полицмейстер приказал их арестовать за глумление над мундиром в общественном месте. Каково же было удивление самарской аристократии, когда «купчишки» предоставили соответствующие документы на право ношения мундиров, подписанное Высочайшей Особой. Выяснилось, что новоиспеченные господа три года оказывали благотворительную помощь Петергофским Богодельным заведениям, став их почетными попечителями. Пресса еще долго злословила: «Не родовитые, не именитые, с такими кучерскими… именами и вдруг – «Высший свет». А отмеченные царской милостью были Авксентий Степанович Злобин, Петр Андреевич Коновалов, Николай Фиофанович Иванцов, Петр Агапович Жижин, Семен Михайлович Маликов, Алексей Алксеевич Савельев, Николай Иванович Лебедев и всего то за 100 рублей в год с каждого.( ГАСО,Ф.3,оп.233,д.1651,с.5)
За особые заслуги предпринимателям предоставляли звание личного, а то и потомственного Почетного гражданина. К 1915 году числилось 41 семейство с правами Почетных граждан. К ним относились Климовы, Шихобаловы, Вощакины, Тетевские, Головачевы, Ястребцовы, Плотниковы, Катетовы, Рябковы, Лавровы, Миртовы, Багратионовы, Головцевы, Сахаровы, Духовниковы, Вайнштейны, Изергины, Курлины, Воронцовы, Чистиковы, Дунаевы, Благовещенские, Санины, Арефьевы, Морозовы, Неклютины, Сурошниковы, Злобины, Субботины, Пензины, Осиповы, Ушаковы, Егоровы, Грачевы. (ГАСО,Ф.146,оп.1,д.14,с.6) Вот перед вами цвет самарских коммерсантов, которые держали в руках экономику губернии.
Деловые торговые отношения сложны. Они создаются десятилетиями, прорастают множеством формальных и неформальных связей, систематизируются взвешенными и продуманными выверенными временем юридическими нормами. При этом рыночные связи можно разрушить по мановению волшебной палочки. Все это похоже на бриллиант, огранку которого делают лучшие мастера годами, а достаточно бросить его в огонь и ничего, кроме копоти не останется. Попробуйте-ка из этой копоти снова восстановить бриллиант. Не получится. Экономисты царской России это понимали, а потому как зеницу ока берегли рыночную инфраструктуру - величайшее достояние государства.