Barby - back side - 4

"Барби - обратная сторона или уроки биологии для хомо" (продолжение)

Начался повторяться второй круг истории его детства, когда он после тринадцати, стал впадать в некий транс прострации, находясь среди других людей и так отныне, что в его сторону никто и не глядел. Второе развитие, что получила его «прострация» стороннего наблюдателя, стало словно раздвоение внимания. То есть когда он полностью как бы отрекался от себя, от своей сути и существования, он мог не только наблюдать за другими людьми, что его не замечали, а еще и витать в своем внутреннем мире, как бы подстраивая оный под реальный. Он посещал разные общественные заведения помимо площадей, парков и улиц, ибо знал свой городок с закрытыми глазами и в том, числе как недорогие бары. Пиво либо сидр, он брал более для виду, что не зря пришел, занимал какой неприметный столик и впадал в транс...
– «Привет красавчик! Какой занятный парень посетил наш бар! Романтик? Как звать?», - девица, не была, как сразу показалось интуиции Барби не из дешевых барных шлюшек, хоть он и не разбирался в таком сорте девиц, что-то ему подсказывало, что это именно так, а значит «занятная» она, раз оказалась в дешевом баре и не похоже, что она примеряется к выпивке за его счет...
– «У меня нет имени, но сверстники меня называли с ранних лет Барби», - пространно, словно сам отсутствуя отреагировал Барби и она слегка вскинула бровки, - «О, Барби – как райское наслаждение наверное?»;
– «Барби – ваша любимая кукла, ибо у меня было в детстве кукольное личико, а райское наслаждение это вроде – баунти. Так что романтики тут вроде не в кассу....», - Барби вел диалог словно не думая, слова приходили ему на ум и от ощущения обстановки бара и из его внутреннего мира. Девица однако решительно уселась на стул рядом, внимательно всматриваясь в его лицо. Барби тут не было, он растворился в своей прострации и не реагировал лицом.
– «Ну не скажи! У тебя такой таинственный романтический взгляд, что только слепой ошибется. Тем паче я опыт на парней имею хороший, ты парень не промах. Может подругу ждешь?», - продолжила изучать его лицо девица, но Барби по прежнему не реагировал в инерции транса, - «Ответ опять неверный, опытная девица. Даже меня тут нету, я как фантом, что тебе самой мерещится. Подруг у меня никогда не было судя по «барби в штанах» и плюс два оскорбления»;
Девица сразу недоуменно вскинула бровки, Барби говорил почти без эмоций откуда-то из далеких глубин миров транса, потому понять шутит он, задевает или говорит серьезно, было не понять. Тем паче науки общения с девицами он так и не постиг, явно что он ждал ее реакции.
– «Оскооорблееенияя!!!! Я бы даже такого не подумала!! Хотя с опытом конечно недооценила!», - в тоне и выражении девицы явно и требовательно звучало, объясниться перед дамой и Барби, - «За прозвище Барби, я стал первым драчуном и во дворе и в школе и очень быстро желающих меня так называть не оказалось... Надолго запомнили мой кулак. Насчет «красавчик» меня назвали в другом заведении и с несколько презрительной интонацией, пришлось снова... впрочем ладно. Не хочу вспоминать хорошее в кавычках, бар для того не располагает. Вы тут не причем...»;
И Барби снова утонул в прострации, а на лице девицы возник вопрос, и она его выдала, -
– «Вы случаем не из секции бокса или кикбоксинга? Раз отменный драчун с детства, но наверное пошли по тому пути... это и скрашивает и прощает вашу некую грубость перед дамой. Но то, что вы что-то выжидаете, поверьте у девицы чутье более тонкое, если она не грубая дура»;
– «Я наблюдаю, а не выжидаю. Это мое можно сказать хобби, а для того, надо выйти из себя и уйти куда-нибудь в сторону. И второе, как раз я невзлюбил за это свои кулаки, хоть и пришлось их применять вторично, в другом заведении для мужей, более солидном, чем вы перечислили...», - Барби не лгал, но и не говорил открыто, поддерживая амплуа своего таинства. Девица же, -
– «Ну ладно я не стану гадать о заведении, но как вас тогда назвать, если и барби и красавчик – вам как оскорбление? Вы первый парень, что ставит меня в такую загадку и недоумение»;
– «Назовите как вы сами пожелаете, меня же тут нет, а фантому все одно, какое вы ему дадите имя. Вы меня тоже по-своему поразили романтикой, никогда не думал такого услышать...», - инкогнито Барби было важнее, чем как-то заинтриговать девицу, хоть она была собой весьма хороша и ухожена, видно что водилась при немалых сентах. Девица однако расслабилась, -
– «Вам просто наверное такого еще не говорили, но глаза не обманешь, как зеркало души. Так у вас что, вообще нет девицы в подругах? Вот в это я бы с трудом поверила!? Я кстати с барби не играла в детстве, у меня были другие две любимые куклы Тодди и Лиззи. А Тодди – медвежонок», - и она как-то победоносно улыбнулась, даже просияв, похоже она открыла ему какую духовную тайну своего детства и с того, словно совершила подвиг перед незнакомым парнем. Барби одел свободную рубашку и брюки, чтобы не бросаться в глаза физической комплекцией, после армейских тренировок и старался выглядеть более «легким» и «несолидным»,  но девица решила, -
– «Может я вас тогда назову Тодди!? Ибо и на деле, барби вам не к лицу. Мало ли что там было в детстве, мы все там были милыми крошками и куклами, независимо от пола. А вот красавчик, вам все-таки подходит, но это чисто девичье и именно к парню. Так что, мир и жвачка!?»;
И тут Барби понял, что она из богатой семейки и весьма избалована, и не любит чтобы ей в чем-либо отказывали и судя по ее начальному «в нашем баре», вероятно она дщерь хозяев сего (и не только сего) заведения, но парней она не любит доставать капризами или ужимками, она словно начинает играть с парнем как с куклой по памяти детства и хочет чтобы кукла стала ее любимой, если не получится, она от нее просто отречется и все. Вероятно у нее были и любовники на один раз, что разочаровали ее идиллию на «любимую куклу», хоть Барби вроде в амурах и не разбирался. Он стал, как и тогда в тринадцать, типа зеркала, что отражал эмоции девчонки и тем ее как раз заводил. Притом он не знал, что когда девица его застала с затуманенным романтическим взором, то ей, да и любой деве, показалось бы, что он его обращает именно ей, или какой подруге с коей ожидает тут встречи, предавшись мечтаниям о амурах. И это очень заводило девиц и на ревность к «той пассии», и на желание, чтобы сей романтический туманно-таинственный взор был подарен именно ей. А уж фантазии у девиц на сем поприще развиты – только держись! Но в такой фазе прострации, Барби на деле не был собой, он словно витал в наваждении сна, где слаще всего дремало его эго парня. И если бы он сейчас очнулся, то может быть и ужаснулся бы, что он тут несет за ересь, перед какой знатной и роскошной девой!? Тут надо учесть еще одно очень тонкое различие, ибо его состояние, можно было бы однозначно сравнить с натурой Гроссе, который из-за угла, исподтишка, провоцировал толкая в спину, сам же прячась за спиной словно он тут не причем. И с состоянием Барби, что вроде сам убежал, спрятался за углом и подглядывает оттуда, выставив свое тело за некий муляж для контакта и суда окружающих. Но как раз тут Барби был полной противоположностью Гросси, как земля и небо, ибо он не прятался где-либо, а отдавал себя бессознательно на суд и растерзание, ибо только таким способом мог заглянуть во внутреннюю сущность другого человека. Это было подобно редкому случаю в природе, когда лев отдает себя на глумление и истязание гиен, сам стоически на это не реагируя, словно он помер или его тут и нету.

.....................................................