Розовый конь

Как это случилось, что я снова запустил тяжёлым бокалом в хрупкую официантку? Когда это вообще началось со мной? - спрашивал себя Игорь, развалившись в глубоком кресле VIP-зоны модного ночного клуба. Он видел, как сквозь толпу танцующих, в мигающих бликах разноцветных фонарей поспешно проталкивались двое крепких охранников с рациями. Что будет на этот раз? Получу по носу? Или отделаюсь лёгким испугом?
- А ну, идём, красавец, на выход! – Крепкие пальцы сдавили его руку повыше локтя и настойчиво потянули вверх.
- Алё! Руки! - огрызнулся Игорь и попробовал наклониться, высвобождаясь.
В этот момент откуда-то появился бармен и громко шепнул одному из охранников клуба:
- Не трогайте его, это человек Милославского! Будут проблемы!

И тут же, как по мановению волшебной палочки, охранники ретировались куда-то в темноту, и остались только пристальные, слегка напуганные взгляды людей, случайно оказавшихся в этот момент рядом. Ещё через время из толпы вынырнула маленькая приветливая женщина средних лет с подносом в руках и по-свойски подсела к Игорю за столик.
- Вы извините, пожалуйста, нашу девочку, она уже больше здесь не работает, - заискивающе пролепетала женщина, выставляя на стол закрытую бутылку "Jack Daniels" и большое блюдо с нарезкой дорогих сыров.
- Это за счёт заведения, - добавила она.
- Ну, что вы, - вальяжно начал Игорь. - Это вы меня извините, погорячился. Не люблю, знаете ли…
- Я вас прекрасно пониманию, - перебила его женщина, расплываясь в добродушной улыбке, и мягко коснулась руки Игоря. – Ещё что-нибудь?
- Нет, спасибо.

Почему я всё время на грани нервного срыва? - терзал себя Игорь, откупоривая бутылку с виски. Он вспомнил, как несколькими часами ранее, выбирая спиртные напитки в элитном супермаркете, накричал на девчонку, рекламировавшую какую-то новую водку. Ему тогда захотелось выбрать к ужину что-нибудь не традиционное, и он уже снял с полки и рассматривал бутылку позабытого сегодня напитка под названием «Старка», оригинальную настойку с добавлением портвейна, когда к нему вдруг бодрым звонким голосом обратилась та девушка:
- Мужчина, а я вам рекомендую абсолютно новую водку - «Полёт»! Она изготовлена…
- Ты мне рекомендуешь!? – взорвался Игорь. – Ты, сама-то эту водку пила?
- Лично я предпочитаю шампанское, но эта водка…
- Иди и впаривай её своему папе! – грубо оборвал девушку Игорь. – Мне ещё пионерки не рассказывали, какую водку пить!
- Причём здесь мой папа?
- А притом, что я за свою жизнь выпил водки больше, чем ты и твой папа с мамой вместе взятые! Это я вас должен учить, что пить! Достали своими рекламными акциями!

Обиженная девушка убежала, а взведённый Игорь, схватив с полки две бутылки «Старки» и бутылку "Мартини", направился к кассам супермаркета. Дома он первым делом заглянул под крышки стоявших на барной стойке блюд, которые приготовила домработница, и лишь потом загрузил бутылки в холодильник. Прислонив большой хрустальный бокал к льдогенератору, он выдавил в него лимон, налил настойку и, умостившись на диван, набрал телефон Кристины.
- Я перезвоню, - выпалила скороговоркой девушка и связь оборвалась.

Игорь не любил такие ответы. Что значит, - «я перезвоню»? Ведь, они договаривались. На это время, на этот вечер. Когда перезвоню? Ему что теперь, одному ужинать? Он мог бы пойти в кафе или ресторан, но он пригласил её к себе домой. Домработница приготовила праздничный ужин. И что теперь значит "я перезвоню"? Когда перезвоню? Мне сидеть её ждать или начинать ужинать? - раздражённо повторял про себя одни и те же вопросы Игорь, попивая «Старку» с лимоном…


Они познакомились случайно, на выставке авангардного искусства. Игорь не особенно любил такие мероприятия, но Милославский посоветовал, - а его советы обычно означали приказ, - и вся свита приближённых и тех, кто хотел ими стать, отправилась в художественный музей, ловить знаки внимания со стороны своего босса, ну а заодно приобщиться к мировому современному искусству. Одинокая красивая девушка в красном платье выделялась среди толпы посетителей своим воздушным, по-детски искренним восхищением почти каждой, из представленных здесь работ. Она по долгу могла стоять возле какого-нибудь замысловатого перфоманса и, улыбаясь, рассматривать каждую деталь. Игорь, внимательно изучая фигуру девушки, подошёл к ней медленно сзади и, с напускным романтизмом, вымолвил:
- А мне эта композиция напоминает настойчивое стремление личности вырваться из обыденной пошлости и мещанства и воспарить куда-то ввысь, к облакам.
Девушка обернулась, удивлённо посмотрела своими красивыми зеленоватыми глазами на охваченное вдохновением лицо человека, произнёсшего эту туманную тираду, и расхохоталась.
- Игорь, - тут же представился умник.
- Кристина, - просто ответила она и неожиданно сделала настоящий реверанс со всеми необходимыми наклонами и выставлением ножки.

У Игоря дух захватило от подаренного ему зрелища, и он в этот день больше ни на шаг не отходил от своей новой знакомой. Они провели весь вечер вместе, лакомились пирожными с кофе в уютном итальянском ресторанчике, болтали о всякой чепухе, и когда Игорь проводил её до подъезда пятиэтажки, в которой она жила, он даже не сделал попытки поцеловать её, - настолько воздушной и целомудренной казалась ему Кристина.
- А кем вы работаете, Игорь? – спросила она, прощаясь.
- Инженером, - ответил Игорь, сделав озабоченное чертежами и схемами, лицо. Кристина тут же расхохоталась своим звонким, обезоруживающим смехом и взяла с Игоря обещание, что он завтра ей позвонит...

Они встречались каждый вечер, гуляли по освещённому огнями городу, пробовали всякие деликатесы в лучших кафе и ресторанах, играли в бильярд и боулинг. Игорю нравилось ухаживать за Кристиной, он давно ни за кем не ухаживал. А, когда вдруг выяснилось, что Кристина тоже увлечена рок-музыкой и её любимая группа - «Nightwish», то Игорь тогда подумал, что наконец-то встретилась ему родственная душа, и вот он, выпал неожиданный и уместный предлог пригласить девушку к себе домой, на ужин, с просмотром в его домашнем кинотеатре концерта северных рок-звёзд.


И теперь сидел он в гордом одиночестве, пил горькую «Старку» и думал: Чего же им надо, этим женщинам? Разве я чем-нибудь её обидел? Я же её даже ни разу не поцеловал! Никакого пошлого намёка не подал! Можно сказать, влюбился! И на тебе! Может быть, надо было за ней заехать? Но она сама отказалась...

Прошло минут сорок. Игорь настойчиво пробовал дозвониться, но Кристина несколько раз отклоняла вызовы, а потом и вовсе пропала со связи. Уязвлённое самолюбие гордого самца и завидного жениха полыхнуло сначала выпитой бутылкой «Старки», а потом, после поедания запечённых перепелов и шейки лобстера в неаполитанском соусе, потянуло к людям, в ночное движение. После полуночи люди и движение могли быть только в одном месте – ночном клубе. Оплатив самый дорогой входной билет, Игорь пробрался в VIP-зону и заказал официантке свой любимый виски "Jack Daniels". Музыка гремела так громко, что Игорю пришлось два раза повторять название напитка буквально по слогам, надрывая связки. Разглядывая танцующих, и, невольно выискивая среди них Кристину, Игорь сделал глоток, закашлялся и тут же нервно замахал руками обернувшейся в его сторону официантке.
- Ты что мне принесла? – закричал он на ухо испуганной, услужливо наклонившейся к нему, худенькой девочке.
- Виски, как вы заказывали, сто грамм.
- Я заказывал "Jack Daniels", а это какая-то параша. Это что, "Johnny Walker", а? Я тебя спрашиваю?
- Всё, как вы и заказывали, - отвечала официантка и, выпрямившись, хотела было уже уходить, но Игорь, вдруг, багровея от нахлынувшей на него ярости, завопил:
- Я заказывал "Jack Daniels"! Ты чем слушала, курица? Я другой виски не пью! На! Пей его сама! – и с этими словами разъярённый гость ночного клуба запустил, с размаху, бокал с напитком девушке в голову…


Теперь он сидел, подливал себе из бутылки и, теряя интерес ко всему происходящему вокруг, думал о том, что стал законченным психом, совершенно нетерпимым к окружавшим его людям, а порой – просто воинствующим хамом. Когда это всё началось? – в который раз спрашивал он себя. – На каком этапе я переступил эту невидимую грань, превратившись из нормального человека в агрессивного циника? Почему меня все бесят и раздражают? И самое главное, почему меня до сих пор ещё никто не прибил?

- Привет, старик! – раздалось откуда-то сверху, и в кресло возле столика уселся знакомый топ-менеджер одной из компаний, с которой пересекалась корпорация «Петролекс». Игорь сразу узнал его, но вспомнил, что по каким-то причинам профессионального характера не питал к этому человеку чувства уважения.
- Привет, - небрежно произнёс Игорь. – Виски выпьешь?
- Не откажусь.
- А чего - «старик»? Потому что я старый, или потому что пил сегодня «Старку»? Ты сам?
- Нет, с друзьями. Твоё здоровьё! А ты чего сам?
- И я с друзьями. Ты же мне друг? – Игорь налил собеседнику полный бокал.
- Ты в порядке? – спросил менеджер после того, как они выпили. – Вид у тебя уставший. Говорят, ты здесь развлекаешься метанием бокалов?
- У меня вид уставший? – едва ворочая языком, переспросил Игорь.
- Ну, я пойду, Гоша, - сказал собеседник, явно избегая развития диалога и, забрав свой бокал с виски, встал и направился в толпу, будто встретил там кого-то и спешил к нему.
- Какой я тебе Гоша?! – прокричал ему вслед Игорь.


Молодой человек был уже прилично пьян и чувствовал: пора на свежий воздух и домой. Какие-то новые силы, или может быть охранники ночного клуба, помогли ему пробраться к выходу, культурно выставили за дверь и пожелали спокойной ночи.
- Девушки! У меня что, вид уставший? – прицепился Игорь с вопросом к выходившим из клуба студенткам, которые тут же шарахнулись от него в сторону и быстро побежали к подъехавшему такси.

Домой идти не хотелось. Душа требовала праздника и компенсации за доставленные терзания! Неуверенной походкой побрёл Игорь по центральному проспекту, пока не поравнялся с огромными окнами питейного заведения. Несмотря на поздний час, в баре было полно народу и Игоря тут же развернуло и занесло внутрь какой-то волшебной невидимой силой. Подходя к барной стойке, он заметил двух хорошеньких девушек, сидевших за отдельным столиком и неспешно попивавших чай из больших фарфоровых чашек.
- "Лонг Айленд", плиз, - заказал Игорь свой любимый долгоиграющий коктейль, состоящий из смеси рома, водки, текилы, виски, джина, куантро и кока-колы. Получив в руки высокий бокал с торчащими из него дольками лимона и разноцветными трубочками, он направился к девушкам.
- Разрешите составить вам… - начал, было, Игорь, но ему не дали блеснуть красноречием.
- Молодой человек! Мы с подружкой хотим пообщаться, и нам компания не нужна. Спасибо!
- Пообщаться? За чаем? В три часа ночи? – не сдавал позиций джентльмен. – Ор-р-ригинально!

Девушки, демонстрируя своё полное безразличие к назойливому ухажёру, продолжали о чём-то негромко разговаривать, разливая чай из чайничка в свои красивые чашки.
Игорь за один раз влил в свой, и без того нарядный, организм весь этот чудный коктейль, зачем-то помешал трубочкой остатки льда, и с громким стуком припечатал свой бокал на столик возле чайничка.
- Я вспомнил! – прорычал он. – Я иду слушать «Nightwish»! Хотите со мной?
- Не хотим! – дружно ответили девушки.
- Ну и как хотим, - ответил Игорь и, хватаясь за спинки стульев, заковылял к выходу.


Утром, с трудом разомкнув веки, герой вчерашнего ночного шоу ощутил сильнейшую головную боль, сухость во рту и желание справить нужду, одновременно. Он сделал неуверенную попытку встать с кровати, но его занесло на повороте и, хватаясь за стенку и прикроватную тумбочку, Игорь рухнул на пол. Всё тело гудело, словно к нему подключили высоковольтное напряжение. Это же надо было так напиться? - подумал он, делая вторую попытку подняться. Зазвонил мобильный телефон, потом домашний, потом ещё один мобильный и вся эта разнотональная трель с утроенной громкостью задребезжала в голове Игоря, причиняя невыносимую боль. Он сдавил уши и, шатаясь, поплёлся в уборную.

Литр холодного молока и контрастный душ несколько облегчили страдания пьяницы, но тело продолжало гудеть и вибрировать, словно находилось под воздействием электрического напряжения. Игорь взял один из мобильных телефонов и снова плюхнулся на кровать. Девять неотвеченных! Бухгалтер, банк, юрист… вот, Кристина! И, о боже! Только не это! Милославский! Игорь набрал номер своего водителя.
- Привет, Толик. Шеф меня разыскивал?
- Все вас разыскивают! И шеф спрашивал. А вы где? Мне за вами заехать?
- Да, подъезжай к дому и жди. И никому не говори куда поехал, понял?
- Понял, Игорь Иванович. Только на КПП спросят ведь.
- Скажи, что записался на ремонт, придумай что-нибудь. Давай!


Игорь вспомнил, что должен был сегодня докладывать Милославскому о подготовке к завтрашнему судебному заседанию. Завтра решалась судьба двух автозаправочных комплексов, расположенных на основных въездах в город и принадлежавших конкурентам корпорации «Петролекс». Комплексы эти были заложены под обеспечение крупных валютных кредитов, по которым образовались проблемные задолженности. Владельцы комплексов, привлекая всевозможных адвокатов и юристов, пытались оспорить претензии банков и требовали пересчёта задолженности в рублёвую зону, но банки стояли на своём и, отвергая все аргументы, связанные с резким изменением валютных курсов и мировым финансовым кризисом, добивались ареста и реализации залога. «Петролекс» давно имел виды на эти АЗК, много раз выходил с предложениями покупки, но владельцы лакомых кусочков всегда отвечали горделивым отказом, чем сильно раздражали воспалённое самолюбие Милославского. И вот, его звёздный час настал. Почувствовав, что конкуренты дрогнули, он провёл закулисные переговоры с руководителями банков-кредиторов о переуступке долга со всеми процентами и штрафными санкциями, естественно получил их согласие, и теперь готовил этот ошеломляющий ход. Дело в том, что если должник, в ходе судебного разбирательства будет настаивать на своём отказе в удовлетворении требований кредиторов, то те сами, без его согласия, могут оформлять дополнительные соглашения с любой компанией, написавшей соответствующее заявление и согласной погасить все финансовые претензии и задолженности. Залоги, в этом случае, автоматически перейдут в собственность нового дебитора. План этот держался в строжайшем секрете. Игорю было поручено возглавить группу специалистов, подготовить все необходимые документы и на завтрашнем заседании триумфально добить конкурентов. Поэтому звонок Милославского мог означать только одно, - тревогу за степень готовности к предстоящей финансовой интервенции. Не ответить на звонок было невозможно, но говорить об этом сейчас было ещё более немыслимо. Нужно было со всеми переговорить, всё перепроверить самому, протрезветь, в конце концов, и, лишь после этого, - докладывать шефу.

Игорь пробежался по контактам в телефонном справочнике, нашёл телефон знакомого доктора и набрал его номер.
- Привет, Вадик, мне нужна твоя помощь, - умирающим голосом произнёс Игорь.
- А-а, Игорёша? Привет, привет! Только и звонишь, когда заболел. Что случилось?
- Набрался вчера, как свинья. Руки трясутся, голова раскалывается, ходить не могу. А мне сегодня, кровь из носу, к шефу на доклад! Выручай, Вадик!
- Понятно, - сказал доктор. – Сколько же ты выпил?
- Вадик, я потом расскажу…
- Ладно. Цитромон дома есть?
- Кажется, есть.
- Выпей две таблетки и дуй ко мне, под капельницу!

Игорь ещё раз пробежался по списку и надавил кнопку соединения на выделенном имени - Кристина.
- Алло! Игорёк! Зайчик, прости меня! Я вчера с подружкой встретилась, которую сто лет не видела. Выпили шампанского, заболтались. А потом я отрубилась. Сама не помню, как это вышло. Шампанское в голову стукнуло! Алло! Зайчик! Ты на меня не сильно сердишься? Когда «Nightwish» будем слушать?
- Ни-ко-гда, - выделяя каждый слог, ответил Игорь грустным голосом.
- Почему, зайчик?
- Группа распалась. Тарья ушла в одиночное плавание, а её место заняла другая вокалистка. Кстати, - никакая.
- Что ты такое говоришь, зайчик? Концерты же остались!
- И зайчик ускакал. Зайку бросила хозяйка…- сделал философское заключение Игорь и прервал соединение.

Несколько раз Кристина перезванивала ему позже, но мужчина оставался горд и неумолим, - трубки не поднимал. Только когда на экране телефона высветилось имя «водитель-толя», Игорь коснулся зелёной кнопки.
- Алло! Игорь Иванович, я уже у подъезда. Охране сказал, что поехал ремонтироваться.
- Молодец. Сейчас выхожу.

Игорь зашёл в гардеробную, наклонил штангу для офисной одежды и снял вешалку с белой хлопковой рубашкой фирмы «McGregor». Дело в том, что когда-то, лет десять назад, оказавшись по воле случая в орбите бизнеса такой фигуры, как Милославский, и начитавшись пособий успешных маркетологов, вроде Дейла Карнеги, Игорь решил появляться на работе и по делам службы исключительно в белых сорочках, причём высшего качества. То ли эти белоснежные рубашки помогли, то ли время оказалось подходящее, но Игорь сделал стремительную карьеру и теперь занимал высокий пост в этой крупной международной корпорации, замыкая пятёрку ближайшего окружения Милославского. Хотя на визитке его, которую он редко кому оставлял на память, значилась скромная и ничего не значившая должность – консультант. Поэтому, не изменяя фартовым привычкам, Игорь и сегодня, как всегда, надел одну из двух десятков своих дорогих белых рубашек. Положив в портфель нужные бумаги, два мобильных телефона и пару гигиенических салфеток с ароматами «Terry Magler», Игорь покинул своё комфортное жилище и, выйдя из подъезда, направился к ожидавшему его чёрному Лексусу.

За пару кварталов до клиники, где работал Вадим, водитель неожиданно притормозил и, вглядываясь вдаль, сказал:
- Похоже, дальше мы не проедем, Игорь Иванович. Дорогу ремонтируют.
- Ничего, я пешком прогуляюсь, мне сейчас полезно. Ты стой здесь и выключи навигацию, телефон в машине не поднимай. Отвечай только на мои звонки.
- Понял, Игорь Иванович, - понимающе кивнул Толик.
- Я буду часа через два, не раньше. Можешь прогуляться.

По дороге в клинику Игорь с интересом всматривался в лица прохожих, разглядывал весёлые клумбы замысловатой формы и, раскрашенные жёлтыми осенними красками, деревья. В воздухе летали нити паутины, одинокие багряные листья плавно парили, подхваченные свежим ветерком и медленно опускались на тротуар. Игорь хорошо знал этот квартал, он жил здесь лет десять назад и теперь с удивлением глядел на произошедшие перемены. Обычно он ничего этого не замечал; жизнь, наблюдаемая им из-за тонированных стёкол Лексуса, казалась ему серой и унылой. И чаще всего, умостившись в глубоком заднем сиденье, он откидывал клавиатуру ноутбука, вмонтированного в стенку пассажирского кресла, которое было для удобства сдвинуто глубоко вперёд, и погружался в виртуальный мир Интернета, который казался ему ярче и интересней. Проверка входящей почты, состояния банковских счетов и чтение новостей, - всё это занимало его намного больше, чем жёлто-багряная листва и муравьиная суета улиц.

Неожиданно он остановился и, запрокинув голову, стал искать глазами окна квартиры на десятом этаже малосемейки, в которой он прожил три года своей супружеской жизни и которую строил своими руками. Вот она, эта длинная лоджия, соединяющая кухню и гостиную бельевыми верёвками с сохнущей одеждой. Игорь вспомнил, с каким энтузиазмом ходил работать на стройку после смены помощником мастера на заводе. Усталость была смертельной, спина и руки ныли от тяжёлой физической нагрузки, но настроение было приподнятое, ведь впереди светило счастье жить в своей первой, отдельной квартире. И это действительно было реальным ощущением счастья, - кирпичик к кирпичику выкладывать стены дома, в котором ты будешь жить со своей семьёй. Игорь вспомнил, как после сдачи нового дома в эксплуатацию были распределены квартиры, и он впервые открыл собственным ключом заветную дверь в свои двадцать четыре квадратных метра. Как, сидя на полу в центре своей гостиной, ел пирожки, сложенные в каску, запивал портвейном, представляя, как будут радоваться жена и дочка, и всё ходил потом по квартире, трогая ладонями обои на стенах, покручивая водопроводные краны и щёлкая выключателями, не веря до конца своему счастью…


- Да-а, Игорёк! Вид у тебя непрезентабельный, - встретил его в дверях кабинета Вадим. – Голова прошла?
- Проходит.
- Ну, сейчас мы тебя вылечим. Заменим алкоголь, который течёт по твоим венам на кровь.
- На чью кровь? – настороженно спросил Игорь.
- На твою, не переживай! – и с этими словами он отвёл, ещё не вполне протрезвевшего, пациента в смежную комнату, служившую манипуляционной. Когда Игорь закатил высоко рукав рубашки и тяжело опустился на кушетку, к нему проворно подсела молоденькая медсестра и, растирая ему спиртом руку на изгибе локтя, стала меленькими пальчиками нажимать на кожу в поисках вены. Игорь поморщился от запаха спирта и улыбнулся, разглядывая пуговицы и натянутые складки на белоснежном халатике медсестры.
- Щекотно!
- А вы терпите. Что, запах спирта не нравится?
- И как люди пьют эту гадость? - скривился Игорь.
- Вчера вы, наверное, так не считали?
- Вчера – нет. Ой!- вскрикнул пациент, когда острая игла проткнула ему кожу и стала пробираться внутрь вены.
- Поработайте кулачком и не смотрите!
- А на вас можно смотреть?
- На меня - нет смысла, я замужем, - холодно ответила сестра, подсоединяя прозрачные трубки, с побежавшими по ним ручейками багряной крови, к сосудам с лекарствами.

Прошло некоторое время, сестра заменила бутылочки, что-то там подкрутила, настроила и снова убежала. Заглянул ненадолго Вадим, осведомился о самочувствии и тоже исчез. На Игоря накатилась волна умиротворения и спокойствия; его никто не беспокоил, телефон был отключен, вокруг царила белоснежная медицинская стерильность и тишина. Он снова стал перелистывать страницы своей биографии, пытаясь разобраться, на каком же этапе произошёл необратимый раскол, отделивший целый пласт прошлого и создавший новую жизнь и другого человека.

Игорь подумал о том, что провернув головокружительные финансовые сделки, заработав огромную кучу денег для себя, а в особенности для корпорации «Петролекс», он уже не мог вспомнить подробностей большинства из них, а те, что помнил, не приносили морального удовлетворения. «Dust in the Wind» (пыль на ветру) - вспомнил он слова известной песни. И только дом, который Игорь, вместе с такими же, как и он, юными комсомольцами, построил собственными руками, крепко стоит на земле. Возможно, если бы он, Игорь, бросил заниматься финансовыми спекуляциями, и стал строить дома, то сегодня по всему городу стояли бы вот такие здания, и в них бы жили счастливые люди; а он бы мог с гордостью гулять по городу, узнавая плоды своего труда, и жизнь тогда не казалась бы такой пустой и бесцельной.

По большому счёту, - размышлял Игорь, лёжа под капельницей, - мы все, бизнесмены и менеджеры, бухгалтеры и юристы, чиновники и милиционеры, политики и журналисты, все мы – спекулянты, паразитирующие на плечах трудового народа. Мы спекулируем товарами, услугами, идеями, информацией, деньгами... Только те кто, строит дома, выплавляет сталь, выращивает урожай, доит коров... только они, и им подобные, могут считать себя реальными тружениками, создающими материальные блага и честно зарабатывающими свой хлеб. Только они и те, немногие, которые участвуют в кропотливой цепочке создания материальных ценностей, являются их реальными производителями. Все же остальные, не желающие пачкать рук, обветривать лицо и натирать мозоли, присосались своими цепкими знаниями и образованиями, своей ловкостью и юридической грамотностью к трудовым людям; придумали для них удавку в виде законов, налогов, судей, банков и силовых структур, стоящих на страже всего этого, и сидят теперь довольные, запивают устриц французским вином и думают: какие мы умные.

- Ну, что? Как самочувствие? – прервал размышления Игоря, заглянувший в кабинет доктор.
- Спасибо, вроде лучше, - ответил пациент.
- Ты в другой раз таблетки с собой носи и принимай перед пьянкой.
- Какие таблетки?
- Я дам тебе список. А то, так и угробить себя можно.


Когда Вадим ушёл, Игоря снова посетили христианские размышления о добре и зле, о справедливости и смысле жизни. То ли влиял похмельный синдром, то ли лекарство так действовало, или меланхолическая тишина медицинского кабинета, но Игорь снова и снова терзал себя, пытаясь переосмыслить свои жизненные ценности. Вспомнил он, как задал как-то вопрос Милославскому насчёт совести в бизнесе. Дело в том, что в период своего бурного развития и активного поглощения конкурентов, корпорация «Петролекс», единственная среди крупных нефтетрейдеров, не изымала из оборота и не обменивала свои топливные талоны, как это делали все остальные игроки рынка. Работая в убыток, никак не реагируя внешне на проявления всеобщей паники и беспредела, на скачки цен и дефицит сырья, корпорация невозмутимо продолжала отоваривать все, ранее выпущенные в обращение, талоны на бензин и дизельное топливо.
- Шеф, что мы делаем? Мы же разоримся! – кричал в истерике Игорь прямо в лицо Милославскому, когда они остались наедине после жаркого совещания с топ-менеджмерами и руководителями филиалов.
- Это они все разорятся, - спокойно парировал Милославский. – А мы увеличим уровень капитализации до максимально возможного в нашем сегменте.
- Но как? Мы же добавляем несколько рублей к каждому литру топлива из своего кармана! Эти талоны люди покупали три-четыре года назад! По смешной цене! А мы заправляем их сегодня!
- Гоша, ты внимательно изучал сводки текущих продаж?
- Не успел ещё. Видел, что объёмы резко выросли, но динамику пока не анализировал.
- А я анализировал. Всё идёт по плану, Гоша. Люди больше не доверяют другим брендам и покупают талоны только у нас. Все тендера по бюджетным закупкам в розничной сети сегодня выигрываем мы, и даже мелкие фирмы спекулируют только под нашим брендом. Нам доверяют. В нас не боятся вкладывать деньги. Мы производим впечатление более надёжных партнёров для инвестиций, чем банки и другие компании. Улавливаешь?
- Улавливаю. Но, меня беспокоит, что мы сегодняшние убытки покрываем за счёт продажи талонов, то есть за счёт доходов будущих периодов! А что потом? Это же пирамида!
- А потом мы продадим весь наш нефтяной бизнес, - спокойно произнёс Милославский.
- Как продадим? А что будет со всей этой миллиардной талонной массой, которая останется у населения и предприятий? Кто купит бизнес с такой сумасшедшей товарной задолженностью?
- А кто будет говорить о товарной или кредиторской задолженности? Где она? Ты читал, что на наших талонах написано? Срок действия – один календарный год. И в договорах так написано. Твоя же служба их разрабатывала! И на всех наших счетах бухгалтерские программы мелким почерком об этом же напоминают.
- Но мы это делаем, на всякий случай, если кто-нибудь захочет бодаться с нами в судебном порядке.
- Вот, вот, вот.
- То есть, продав кому-нибудь наш бизнес, все наши нефтебазы и заправки, мы оставим на руках у людей миллионы тонн неотоваренной резаной бумаги?
- Именно так. А кто заставляет людей использовать наши талоны, как средство накопления? Мы что, единый депозитный центр? Это их риски! И пусть они потом с этими рисками пишут претензии новым владельцам бренда! А новые хозяева никаких обязательств на себя не брали, договоров не заключали. Но, чтобы не поднимать вселенского ажиотажа, постепенно будут отоваривать старые талоны. Только уже по новым ценам, по новым правилам и с существенной доплатой. И то, не всем.
- Кто же купит наш бизнес с таким, полукриминальным, шлейфом?
- Мы же сами и купим. Вернее, наш кипрский оффшор.
- Но… это же - кидалово! Причём в масштабах всей страны!
- Гоша! Ты где таких слов набрался? На базаре? Какое кидалово? Это бизнес! Ты что, сегодняшний?


Игорь во время того разговора понял многое. Он не стал дальше возражать шефу, согласно кивнул, не показывая виду, что призадумался. Однако, для себя вдруг осознал, что он действительно – «сегодняшний». Это они все, Милославские, Рабиновичи и иже с ними, никогда не были «сегодняшними». Они всегда были «вчерашними» и даже «позавчерашними». Они никогда не работали на державу, они всегда трудились только на себя. Ещё в далёкие советские времена, когда другие работали мастерами и инженерами на заводах и фабриках, они создавали подпольные цеха и доморощенные кооперативы. Это они и их наёмные сотрудники шили спортивные костюмы с наклейками «Adidas», клепали обувь с итальянскими стельками, держали места на рынках, ремонтировали часы и ювелирные украшения. А потом, превращая весь доход от своей деятельности в золото, вывозили его всеми правдами и неправдами за границу, создавая многолетний клановый фонд, который теперь легально хлынул в страну в новом качестве инвестиций и инноваций. И теперь, финансируя выборы и силовые ведомства, покупая политиков и президентов, диктуя правила финансовой жизни страны через, подконтрольный им, Международный Валютный Фонд, и выстраивая монопольные вертикали бизнеса, они, «вчерашние», фактически стали новыми хозяевами некогда великой империи, скупив по дешёвке остатки общенародной собственности. И они теперь уже не прячутся, как раньше, при неожиданном появлении сотрудников ОБХСС в их подвалах и складах с поддельными товарами. Наоборот, они через современные средства коммуникации, с бортов своих яхт и самолётов, с уютных мансард своих домиков в Альпах, буднично руководят экономической милицией и другими ведомствами страны. И к ним теперь не подойдёшь с простым вопросом о несоответствии данных налоговых деклараций с той роскошью, в которой они живут. Потому что, работающая на них армия юристов и финансовых консультантов, всё подчистила и раздробила права на собственность через паутину юридических и физических лиц, взяв на вооружение лучшие методики американских и европейских первопроходцев. А люди, приходя каждый день на работу, или прогуливаясь мимо сверкающих витрин магазинов, проезжая мимо трепещущих на ветру флагов корпораций и разноцветных огней заправок, по-детски радуются такому пёстрому разнообразию возможностей для жизни и бизнеса, не ведая о том, что практически весь этот бизнес уже давно поделен между несколькими «вчерашними» персонами…

И я во всём этом участвую, - с угрызением совести, думал Игорь, слегка поворачивая затёкшую руку. Это я помог Милославскому разорить и присвоить сотни фирм и миллионы финансовых ресурсов. Он мне за это щедро платил, но разве принесли мне счастье эти деньги? Игорь смотрел грустными глазами на капельки крови, которые вперемешку с весёлыми воздушными пузырьками бегали по прозрачным трубочкам, и, казалось, физически ощущал хрупкость бытия и никчемность людской суеты в погоне за материальными благами. Может остановиться, пока не поздно, и начать новую жизнь? – думал он. Завести семью, растить детей, строить дома. Гулять по улицам без охраны и радоваться простым жёлтым листьям. У Игоря постепенно созревало твёрдое желание «выйти из игры» и дать себе второй шанс зажить простой человеческой жизнью. Вот, только надо будет выполнить последнее поручение Милославского, который буквально бредил приобретением этих двух автозаправочных комплексов и которому Игорь был обязан своим карьерным взлётом и финансовым благосостоянием. На какое-то мгновенье ему почудилось что, он словно зашоренный конь в цирке неистово носится всю свою жизнь по замкнутому кругу, гонимый невидимым кнутом дрессировщика. А шоры снять некому...

Игорю вдруг вспомнились юные годы, когда он буквально изводил себя работой над собой, не вылезая из библиотек и лабораторий. Он жаждал успеха, карьерного взлёта и материальной независимости. Все экзамены в институте он сдавал только на «отлично», вёл самостоятельные лабораторные исследования и углублённо изучал английский язык. Блестяще защитив дипломный проект на английском, и получив, кроме основного технического, ещё и диплом переводчика, Игорь удачно распределился на автозавод и сразу же попал в группу молодых специалистов по подготовке совместного российско-британского проекта. Женитьба, рождение дочери, получение своего жилья, построенного к тому же собственными руками, а потом ещё и командировки в Лондон, - всё это были приметы правильности выбранного им пути. Формула работала! Чем больше трудишься, тем выше успех! В памяти неожиданно всплыли строки стихотворения, которое Игорь сочинил в те годы.

Будь недоволен! Успехи – минутны!
Время – и сытая радость пройдёт,
Словно весною бушующий лёд,
Снегом растаяв, далёким и мутным.

Будь недоволен! Завистников хватит!
Им пусть твои улыбнутся уста.
Себя же – хлестать!
С собою – не ладить!

Только в решительной битве с собою
В жизни ты будешь свободен и волен.
Ни дня! Ни минуты! Ни мига покоя!
Будь недоволен! Будь недоволен!


И куда же всё делось? Совместный многообещающий проект рассыпался вместе с той великой державой, которая погрязла в разборках, войнах и экономическом хаосе. На заводе месяцами не выплачивали зарплату. Вместо разработок и внедрения оксфордских технологий, Игоря, как и всех других специалистов, подключили к конверсионной тематике, и теперь ему приходилось заниматься раскладкой слаботочных кабельных сетей на конвейере по производству троллейбусов. Особенно постыдным при этом было приходить после работы домой с пустыми руками и смотреть, как выкручивается жена, колдуя над кашей «из топора». Формула успеха почему-то перестала работать!

Именно тогда, разочаровавшегося в жизни, но хорошо подготовленного и всесторонне развитого молодого человека судьба, по воле случая, привела в корпорацию «Петролекс», в которой зарплата выплачивалась регулярно и была привязана к текущему курсу доллара. Благодарный юноша почувствовал открывающиеся перспективы и буквально завалил руководство интересными и нестандартными идеями. Его должным образом оценили, его карьера пошла резко вверх, а потом произошло и личное знакомство с первым лицом корпорации. Встреча эта на обоих участников произвела сильное впечатление и Роман Валерьевич Милославский, владелец крупнейшего нефтяного бренда, двух банков, а также приличного количества заводов и пароходов, постепенно приблизил Игоря к себе.

Игорь вспоминал, как изменилось в то время поведение его жены, поначалу гордившейся успехами мужа и старавшейся угодить ему в каждой мелочи. Бросив работу, она сперва не могла нарадоваться возможности поздно просыпаться, беззаботно прогуливаться по магазинам и бутикам, покупая те вещи, которые нравились, а не те, на которые хватало денег. Приятно было среди бела дня пойти погулять с ребёнком в парке, а потом забрести в дорогое кафе и перекусить, радуя дочку вкусными сладостями и… ловя заинтересованные взгляды респектабельных мужчин, поедающих бизнес-ланчи. Игорь вдруг вспомнил, как вернувшись однажды домой после особенно нервозного и напряжённого трудового дня, он стоял на кухне и жарил себе яичницу, в то время как жена, сетуя на нехватку времени, собиралась в салон красоты.
- А как ты всё успевала, когда ходила каждый день на работу?- спросил тогда Игорь. Её ответ был прост, а главное – логичен:
- Я же должна, как жена крутого бизнесмена, подобающе выглядеть!

И она действительно стала хорошо выглядеть. Дорогая одежда, модная причёска, французские ароматы, а главное – взгляд. Искрящиеся, красиво подкрашенные глаза обеспеченной праздной женщины, чего-то или кого-то ждущие, открытые для новых впечатлений и радостей жизни, сильно отличались от того, прежнего, утомлённого и унылого зрительного органа. Но самое главное, чего не мог понять Игорь до сих пор, это то, - почему, по мере обретения материальной свободы и возможности выбора, по мере накопления дорогой мебели, модной одежды, личных автомобилей и скидок на популярные курорты, их отношение друг к другу стало тускнеть? А, на каком-то этапе, ему вообще показалось, что живёт он не с любимой женой, а с троюродной сестрой, которая заехала на время погостить. И когда он возвращался домой, под утро, после бурных возлияний и корпоративных вечеринок, ему всё прощалось – ведь это же было частью его не лёгкой работы...


Но однажды Игорь получил в лицо все, накопившиеся за годы их совместной жизни, претензии и обвинения. Дело в том, что по одной из стратегий Милославского, его агенты должны были тайно собирать персональную информацию о каждом чиновнике или бизнесмене, который мог быть полезен или, наоборот, мешал успешному продвижению корпорации «Петролекс». Где живёт, на чём ездит, с кем дружит, с кем спит, с кем ест? Вся подобная информация, зачастую просто покупаемая у ближайшего окружения намеченной жертвы, в итоге стекалась к Игорю, а дальше он, анализируя все факторы и риски, все особенности и привычки, формировал направление воздействия на клиента. Эту базу данных, в которой подробно напротив каждой фамилии были расписаны размеры взяток и виды шантажа, Игорь специально вёл на домашнем компьютере, чтобы никто из сослуживцев или разведчиков не смог ею воспользоваться. И только жена знала пароль входа в систему. Но кто мог подумать тогда, что её станут интересовать служебные папки, а не общение в чатах? Хотя, сто раз был прав Милославский, говоря, что всю конфиденциальную информацию нужно хранить только на флэшках, а компьютер использовать только как железо, обрабатывающее твои файлы.

- Это что такое?! – в истерике кричала жена, сидя перед экраном с выложенными досье. В руке она держала большой бокал с виски и периодически подносила его ко рту.
- Объясни мне, что это? – не унималась она.
- Зачем ты залезла в мои служебные папки! Кто тебе позволял? – начал напирать на неё Игорь вместо ответа.
- Я гордилась тобой. Думала, ты такой умный. А ты… А вы… вы все, как гестаповцы, ведёте досье на людей и используете их!
- Да? – раскричался в ответ Игорь, особенно оскорблённый сравнением с гестаповцем. – А ты, когда кофе на Сан-Марко пила, думала об этом? А ты, когда рыбку на Сицилии ловила с борта яхты, думала об этом?
- Я же с тобой там была и с нашим ребёнком! Как ты смеешь меня этим попрекать! Всё! Хватит! Я тебе прощала всё, все твои загулы, всех твои тёлок! Думала – ты гений! А ты… ты - ничтожество! Я ухожу от тебя! На коленях просить будешь – не вернусь!

И она ушла. Семью Игорю заменил дружный коллектив корпорации, домработницы, проститутки и собутыльники. Некоторое время он ждал возвращения жены, но после того, как за глубокую преданность и огромные заслуги перед «Петролексом» и лично перед Романом Валерьевичем, его сделали долевым участником и владельцем семи процентов акций корпорации, Игорь подал документы на развод, опасаясь возможных материальных претензий жены. Развод прошёл легко, и теперь Игорь каждый месяц аккуратно переводил бывшей жене на карточку тысячу долларов, чем и ограничил своё участие в воспитании дочери «гестаповца».


- Ну что? Жить будешь! – прервал вереницу воспоминаний Игоря доктор, помогая медсестре разбирать систему капельницы.
- Спасибо Вадик, я твой должник, - сказал Игорь, делая попытку приподняться.
- Э-э, не спеши вставать. Полежи минут пять и потом, не спеша, вставай. Ну, будь здоров! – Вадик коснулся плеча пациента и вышел за дверь.
- Вы только докторам долги отдаёте? – неожиданно спросила медсестра весёлым игривым тоном.
- Вы же замужем! – удивился такому вопросу Игорь.
- Так ото ж! – загадочно ответила сестра и скрылась за белой ширмой…


Когда, посвежевший и очищенный, Игорь подошёл к машине, Толик уже переминался с ноги на ногу и заметно нервничал.
- Игорь Иванович, столько звонков! И на машину, и на мой мобильный!
- Всё в порядке, не переживай. Включай навигацию и спокойно отвечай на звонки. Ты ремонтировался на станции, тебе отключали аккумулятор и обнуляли бортовой компьютер, поэтому навигация не работала. Телефон оставил в машине. Теперь забрал меня из больницы и… поступил в моё распоряжение. Вали всё на меня. Понял?
- Понял, Игорь Иванович. Куда едем?
- На офис, - сказал Игорь и включил свой телефон, сортируя пропущенные звонки по важности.
Лексус тронулся и привычная комфортная рабочая обстановка стала постепенно обволакивать Игоря.
- Лидия Петровна, - начал давать распоряжения по телефону Игорь.- Вы отметки банка на платёжках сделали? Нет? Мне нужны именно синие печати! Проконтролируйте лично! Я скоро буду. Через час я собираю совещание по этому вопросу. Захватите все платёжки и расчёт пени обязательно!
- Алло! Сергей! Ты сверил нормы гражданского и хозяйственного кодексов по имущественным залогам? Нет зацепок? Смотри! Нам апелляции не нужны! Давай всё готовь и через час у меня с документами!

В офисе Игорь сразу направился к кабинету Милославского.
- А Роман Валерьевич улетел два часа назад, - спокойно сказала секретарь.
- Как улетел? Куда улетел? – растерялся Игорь.
- В Женеву. Он вас разыскивал. Я сама набирала раз десять.
- Знаю, я был в больнице.
- Что-то серьёзное? – с напускной озабоченностью спросила секретарь, разглядывая слегка помятое лицо Игоря.
- Нет. Отравился. Уже всё позади, – он подумал, что может и хорошо, что Милославского нет, будет время подготовиться к разговору.
- Я у себя собираю совещание по важному вопросу. Роман Валерьевич в курсе. Это на случай, если он будет звонить. Я позже сам с ним свяжусь, - сухо произнёс Игорь и с этими словами покинул приёмную шефа.

Как только он расположился в кресле и открыл ноутбук, зазвонил мобильный телефон, тем пронзительным тревожным сигналом, который был специально установлен только на одного человека. «Уже доложила, сука!» - едва успел подумать Игорь.
- Да, Роман Валерьевич!
- Ты чем там отравился, Гоша?
- Да подружка вчера повела в кафе…
- Хорош бухать, Гоша! Я тебе многое позволяю и на многое закрываю глаза, но похуизма - не потерплю!
Игорь хорошо знал, что когда шеф вставлял в свою речь матерные слова, это означало крайнюю степень негодования и раздражения. И те, кто не замечал этого, потом всегда получали какой-нибудь неожиданный удар судьбы. То ли их неожиданно лишали премий и льгот, то ли переводили на другую работу, а то и вовсе – увольняли с работы. Были даже отдельные случаи, когда люди вообще как-то терялись, то есть пропадали без вести…
- Больше этого не повторится, Роман Валерьевич!
- У тебя всё готово на завтрашнее судебное заседание?
- Всё готово, Роман Валерьевич, но я сейчас собираю бухгалтеров и юристов, хочу ещё раз всё перепроверить.
- Банкиры подписали?
- Подписали.
- Вечером дома поставишь скайп в дежурном режиме и жди связи. Покажешь мне живьём доверенности и кто именно подписал договора. Я имею в виду полномочия. Понял?
- Всё понял, Роман Валерьевич.
- Ну, тогда до связи. Больше не болей!
- Спасибо.
Игорь вытер испарину со лба и набрал приёмную шефа на прямом коммутаторе.
- Слушаю вас, - подняла трубку секретарь.
- Спасибо вам за заботу о моём здоровье, - сердито съязвил Игорь.
- Игорь Иванович, я выполняю указания своего босса. Впрочем, как и вы. Поэтому, давайте без этих не нужных эмоций…
- Я понял. Я вам сейчас по сети передам список сотрудников, которых мне поручил собрать Роман Валерьевич, и попрошу вас обеспечить их явку через… полчаса в моём кабинете.
- Будет сделано, господин консультант, - ответила секретарь с явным недовольством.

Через некоторое время в дверь кабинета Игоря постучали, и вошла одна из сотрудниц. Вид у неё был расстроенный, и глаза казались воспалёнными от слёз.
- Игорь Иванович, извините, я к вам с просьбой, - сказала она упавшим голосом.
- Что случилось?
- Я документы все подготовила, платёжки в банке отметила и передала Лидии Петровне. У меня мама тяжело заболела, отпустите меня, пожалуйста.
- Да, хорошо, - сбивчиво отвечал Игорь. - А где ваша мама живёт?
- В деревне, километров восемьдесят от города будет. Ей некому помочь кроме меня, - произнесла девушка жалобным тоном. Игорь вспомнил, что обращал внимание на эту исполнительную девушку, слышал о ней хорошие отзывы, но никак не мог пообщаться с ней поближе, узнать о ней, возможно, - повысить зарплату. И у неё сейчас реальное горе. Что ему стоит взять и помочь хорошей девушке, добросовестной сотруднице, в трудную для неё минуту? Сколько раз ему самому нужна была помощь, и не от кого было её получить?
- Возьми мой "Лексус" и поезжай. Водителя и твоего руководителя я проинформирую.
- Игорь Иванович, - девушка стала подходить к столу, вытирая слёзы.
- Всё, езжай, - холодно отрезал Игорь, потому что сам чуть не разрыдался, то ли от тяжёлого похмелья, то ли от ощущения сопричастности к чужому горю, к чужой боли, и от простой возможности сделать кому-то доброе дело.

Когда кабинет Игоря стал набиваться ответственными сотрудниками, прибывшими на совещание, он оглядел всех присутствующих и подумал, что, возможно, это последнее его рабочее мероприятие. Если завтра всё пройдёт по плану, то он сможет с чистой совестью обратиться к Милославскому с просьбой об увольнении. И свои семь процентов он отдаст, в подтверждении того, что не претендует на собственность корпорации, а просто хочет уйти из такого бизнеса. Он смотрел на всех этих людей, с толстыми папками и сегрегаторами, суетящихся на подступах к его большому совещательному столу и думал, что когда-то он точно так же хотел доложиться начальству, выделиться среди других, и бежать, бежать за той морковкой, которую перед его лицом держал на удочке хозяин…


По приезду домой, Игорь привычным движением руки взял бокал, но потом поставил его обратно на стол, вспомнив, что дал обещание доктору, да и себе тоже, некоторое время воздержаться от алкоголя. Приняв душ, он достал из холодильника бутылку молока и, усевшись на диване, взял в руки широкий пульт системы «Умный дом». Первым делом он дал системе задание поставить «Skype» в режим ожидания, затем поднял на пару градусов регулируемую температуру в жилых комнатах, и включил наружные видеомониторы с выводом изображения на дисплей. Включил телевизор и, перелистывая новости, сварил себе овсяную кашу, а затем стал смотреть матч чемпионата России по футболу между питерским «Зенитом» и казанским «Рубином».

В перерыве матча Игорь достал старые альбомы с фотографиями и стал, как будто заново, их рассматривать. Вот он на выпускном вечере, вот ему вручают медаль за победу на городской олимпиаде… Раздался сигнал домофона и, в то же время на телевизоре замигали транспаранты системы «Умный дом» - «Вам звонят у подъезда! Вам звонят у подъезда!». Во весь экран телевизора улыбалось довольное лицо Артёма, одного из новых приятелей Игоря, а за ним виднелись лица двух встревоженных девушек.
- Привет, Артём, - переключил режим наблюдения Игорь.
- Привет, Игорёк! А мы к тебе в гости! Принимаешь гостей?
- Ну, если ненадолго, - ответил растерянно Игорь и уже через минуту впускал незваную компанию в квартиру.
- Это Рита! Это Зина! Мы к тебе из магазина! – весело прощебетал Артём, представляя девушек.
- Очень приятно, Игорь.
- А чего это вы, Игорь, такой серьёзный? – спросила одна из девушек.
- Устал на работе, - рассеяно ответил Игорь, разглядывая гостей.
- Игорёк, сейчас мы твою усталость, как рукой… Вот креветки, вот пармезан, хамон, водочка для заводочки, - приговаривал Артём, выкладывая на стол продукты и бутылки.
- Я сегодня не пью, - Игорь сделал решительный жест рукой.
- Чего так? – спросил Артём.
- Вчера перебрал маленько. А завтра у меня важный день.
- Ну и хорошо. Сильно напиваться не будем. Так, по соточке, для поправки здоровья.
- Красиво у вас, - сказала одна из девушек, разглядывая репродукции известных картин.
- А музыки у Игорька сколько! Девчонки, закачаетесь! Заказывайте любую!
- Есть последнее видео Шаде?
- Есть, - ответил вместо хозяина Артём, и тут же добавил: - Я пока музыку организую, а вы тут подсуетитесь, девчонки. Столик сервируйте, сырок порежьте…
- А вы, что ,Игорь, заядлый болельщик? – спросила то ли Рита, то ли Зина, глядя на плазменную панель с бегающими футболистами.
- Ну, не заядлый, но люблю.
- Ну, я понимаю чемпионат мира там, или еврокубки, а наших то чего смотреть?
- Футбол это живая трансляция, без рекламы и заготовок. И потом, это всегда драма, никогда до свистка не знаешь, чем закончится. И всё, как в жизни, если есть победитель, то обязательно должен быть проигравший.
- А вы философ, Игорь, - улыбнулась ему девушка.
- Так! Я предлагаю по аперитивчику, за знакомство, - сказал Артём, разливая по бокалам Мартини с водкой. - Зинуля, подай лимончик!


Игорь чуть помедлил, неуверенно взял бокал и, чокнувшись вместе со всеми, выпил. По телу разливалось умиротворяющее тепло, остатки утренней дрожи стали исчезать, и меланхолия всего сегодняшнего дня стала для Игоря куда-то отдаляться, а затем и вовсе пропала. По комнате растекались обволакивающие звуки блюза, который мягким, неспешным ритмом и томным вокалом певицы Шаде создавал расслабленное, романтическое настроение.
- Ну, как говорится, между первой и второй…- бодро залепетал Артём, разливая "Мартини" в бокалы.
- А не слишком ли вы торопитесь, мальчики? – спросила то ли Рита, то ли Зина.
- Нет! Мы вообще не торопимся! Правда, Игорь?
- Правда, - безучастно кивнул Игорь.
- Сейчас ещё по одной, за здоровье, и приступаем к приготовлению праздничного ужина! – безапелляционно заявил Артём.
- А какой сегодня праздник?
- Как «какой»? Вы что, девчонки! Мы же с вами сегодня познакомились! Это праздник судьбы!

В это время музыка прервалась, картинка сменилась, и на экране плазмы замигало сообщение «Вас вызывает Skype! Вас вызывает Skype!». Игорь суетливо отпил из бокала, поставил его на стол и, попросив всех вести себя тише, выбежал в кабинет. Когда дверь за ним захлопнулась, одна из девушек шёпотом спросила Артёма:
- А кто он?
- Большой человек.
- Советник президента?
- Ну, типа того, - напустил туману Артём. – К тому же – холостой. Так что, девочки, не теряйтесь!

Конференц-связь с Милославским и его европейским партнёром проходила плодотворно и в хорошем темпе. Игорь показывал подписанные соглашения с банками, доверенности уполномоченных лиц, другие документы, акцентируя внимание на важных деталях и предвосхищая все вопросы босса. По мере необходимости он переходил на хороший английский, чем вызвал явное одобрение в женевском офисе. В конце связи Милославский подбодрил и без того изрядно возбуждённого Игоря обещанием, что в случае успеха на завтрашнем судебном заседании, он смело сможет рассчитывать на увеличение своей доли владения корпорацией.
- Смотри только, снова не отравись! – сказал в заключение Милославский и весело погрозил указательным пальцем.


К гостям Игорь вернулся в заметно приподнятом настроении и, подходя к накрытому столу, потёр ладони и задорно спросил:
- А почему такая гробовая тишина?
- Чтобы не мешать вам работать, - заметила одна из девушек.
- Ах, вот оно что! Ну, спасибо! Наливай, Артём! – сказал Игорь, подсаживаясь за стол и выбирая вилкой кусочек закуски.
- Вижу, переговоры тебя взбодрили, - сказал, наполняя бокалы, Артём.
- Ну, что, Зита и Гита! – понесло вдруг Игоря. – За любовь!
- Зина и Рита, - поправила обиженно Игоря девушка. – За любовь, это как-то банально. Надоело. Всегда одно и то же. Третий – за любовь! Проявите фантазию, мальчики! Скажите какой-нибудь тост в стихах, например.
- Запросто! – парировал вызов Игорь и, поднявшись, с выражением продекламировал:
- Поднимем бокалы!
Содвинем их разом!
Да здравствуют чувства!
Да здравствует разум!

Звон хрустальных бокалов заглушил восторженные возгласы девушек, и вся компания, тоже поднявшись, радостно проглотила чудную смесь водки с Мартини.
- Это вы сочинили? – спросил кто-то из девушек.
- Нет. Лётчик один.
- Какой лётчик?
- Ас Пушкин, - серьёзно ответил Игорь и все дружно расхохотались.

Раздался телефонный звонок, и Игорь не сразу сообразил, что это его телефон так надрывался. Он посмотрел на экран, звонила Кристина.
- Алле! – весело приветствовал её Игорь.
- Привет, зайчик! Ты больше на меня не сердишься?
- Больше не сержусь.
- Ой! Я так рада! Может, увидимся? А что там за веселье у тебя? Смех женский… У тебя… гости?
- Да, - отвечал Игорь и дальше продолжал уже с издёвкой: – тут ко мне приятель один в гости зашёл. Мы сто лет не виделись. Так он ещё и подружек своих захватил и мы, похоже, будем морально разлагаться…
- Фу, какая гадость! – вскрикнула Кристина, обрывая разговор.

- С кем это вы так беспардонно? – спросила одна из девушек.
- Со своей бывшей, - ответил Игорь, с изменившимся настроением. Затем, достал из хлебницы чёрный хлеб и отправил его в рот с кусочком хамона.
- Бывших не бывает, раз звонит, значит, не считает себя бывшей, - заметила девушка и тут же, подарив Игорю очаровательную улыбку, спросила: - А почему вы не едите бутерброды с икрой? Вот - с красной, вот – с чёрной. Мы так старались красиво намазать!
- Я теперь скупее стал в желаньях… - задумчиво произнёс Игорь, глядя куда-то в пустоту.
- Вы и Есенина знаете?
- Да. Вот только он меня не знает…

Вдруг, то ли ведомый каким-то внезапно нахлынувшим на него чувством, то ли уставший от пёстрого калейдоскопа его теперешней жизни, Игорь размашисто плеснул себе полный бокал водки, выпил залпом, и, небрежно отодвинув стул, поднялся. Лицо его как-то враз побледнело и приобрело суровые черты. Гости, слегка испугавшись такого резкого разворота приятного ужина, в напряжённом ожидании смотрели на Игоря, возвышавшегося над столом, будто каменное изваяние. А он понял вдруг, что навсегда стал пленником этой цирковой жизни большого бизнеса, и что не сможет уже никогда покинуть эту цветную арену, и будет вечно носиться зашоренный, по кругу, на радость зрителям и кукловодам.


И, словно выдающийся драматический актёр, который прощался с большой сценой, неожиданно для всех, надрывным голосом, закончил четверостишие:
- Жизнь моя, иль ты приснилась мне?
Буд-то я весенним утром ранним
Проскакал на розовом коне…