На даче

     - Господа, как до обидного проста человеческая сущность, - весело произнес хозяин дачи Александр Петрович, раскачивая в кресле-качалке свой выдающийся вперед округлый живот. - Вот, возьмем к примеру, понятие греха, - и он перекрестился прежде, чем продолжить свою мысль. - С одной стороны грех - это, безусловно, проступок или преступление, но с другой стороны, если можно замолить даже, простите, черта, то к чему его бояться? - обратился он к профессору, сидящему за накрытым крахмальной скатертью столом и отхлебывающего чай из фарфорового блюдца.
     - Жизнь - это компромисс, - вмешалась Ольга Леонардовна, - а значит, можно договориться и с богом.
     - Ах, оставьте, - бросил Александр Петрович, лениво переводя взгляд с молчаливого профессора на сидящую рядом роскошную даму. - Договориться нельзя, но условиться можно. Впрочем, - добавил он насмешливо, - вам, как материалистке, должно быть виднее.
     - А вы как думаете, Викентий Валерьянович? - живо поинтересовалась Ольга Леонардовна у известного на весь Петербург профессора. - Кто из нас прав?
      - Да, ответьте нам что-нибудь, не предавайтесь с таким усердием чревоугодию. Сделайте милость, - Александр Петрович предпринял новую попытку разговорить своего молчаливого гостя.
     Профессор поставил чашку на стол и хмуро произнес. - Богу богово, кесарю кесарево, - после чего снова начал методично жевать.
     - Интереснейший треугольник у нас образовался, - улыбнулся хозяин дачи. - Материалистка, чревоугодник и адепт истинной веры, - Александр Петрович снова перекрестился.
    - Когда вы сказали материалистка, вы, вероятно, имели в виду иудейку? - проговорил, неожиданно включаясь в беседу, профессор. - Но Ольгу Леонардовну я постоянно вижу в церкви. Что же касается меня, по тут вы совершенно правы: люблю поесть и не делаю из этого трагедии.
     - Но ведь чревоугодие - это грех!
     - Замолю, как вы и советовали в начале вашей проповеди. Вот сейчас только отведаю немного этого симпатичного пирога, - проговорил Викентий Валерьянович, вожделенно взирая на румяный пирог с черникой, - и сразу же замолю.
     - Какая скука, - капризно проговорила Ольга Леонардовна. - Какие же вы скучные люди, господа.
     - Извольте на тур, - Александр Петрович покинул свое убаюкивающее кресло и, подойдя к даме, пригласил ее на танец по всем правилам хорошего тона.
     - А музыка?
     - Музыка? Пожалуйста, - Александр Петрович стал насвистывать мелодию с трудом угадываемого вальса.
     Ольга Леонардовна легко поднялась, поправила складки платья и, протянув руки своему кавалеру, повернулась к продолжающему трапезу профессору. - Ну, помогите же.
     Профессор, кивнув головой в знак согласия, принялся выстукивать ритм, ударяя серебрянной ложечкой по фарфоровому блюдцу. - Раз, два, три, раз, два, три, раз, два, три, - проговаривал он в такт, поглядывая через полуопущенное пенсне на танцующую пару.
     - Ну, идите же к нам, - через некоторое время позвала профессора Ольга Леонардовна, - не будьте букой.
     Викентий Валерьянович послушно встал и подошел к ним. Дама тут же отставила своего кавалера и повернувшись к профессору, положила свои лилейные руки ему на плечи.
     - Пойду, что-нибудь укушу, - пробормотал Александр Петрович, с плохо скрытой обидой в голосе.
     - Позвольте, - возмутилась Ольга Леонардовна, - а как же музыка? Извольте аккомпанировать дальше. Впрочем, - тут же добавила она, - вы нам вовсе не нужны, я могу и сама, - и она стала напевать мелодию популярного романса глубоким волнующим голосом.
     - Браво, браво, - восхищенно захлопал в в ладоши Александр Петрович, - Ольга Леонардовна, вы прелесть!
     - Да, отойдите вы, наконец, - прервала свой вокализ Ольга Леонардовна. - Не мешайте нам, - и она стремительно увлекла профессора в вихре вальса.      
     - Профессор, - спросила она, раскачиваясь в гамаке после танцевально-певческой импровизации, - а это правда, что вы занимаетесь временем, вернее, перемещением во времени?
     - Истинная правда, - согласно кивнул Викентий Валерьянович.
     - Профессор перемещает время, - вмешался хозяин дачи, - сжимая и распрямляя его, как пружину. Точно так же, как вы морщите свой очаровательный носик, когда хотите, извините, чихнуть.
     - Нет, - возразил Викентий Валерьянович, - тут вы не правы. Время переместить нельзя. Другое дело - самим переместиться во времени. Это вполне возможно.
     - Переместите меня, хочу к Юлию Цезарю, - возбужденно воскликнула Ольга Леонардовна.
     - А вы случайно мигренями не страдаете? - напомнил о себе адепт истинной веры. - По научным сведениям людям, страдающим этим недугом, категорически запрещены опыты со временем.
     - Нет, - резко перебила его Ольга Леонардовна, - не страдаю.
     - Тогда, - не унимался Александр Петрович, - будьте любезны, уважаемый Викентий Валерьянович, исполните пожелание дамы, как и положено рыцарю, незамедлительно.
     - А скажите, - Ольга Леонардовна в нетерпении дернула за рукав профессора, - правда, что ваши работы основаны на опытах Павлова и научных изысканиях Маркони?
     - Ну что вы, голубушка, - улыбнулся профессор, - мои разработки намного проще. В его основу положены безграничные возможности памяти. - Викентий Валерьянович откинулся на спинку кресла и прищурился.
     - У каждого события, - начал он, - есть немой свидетель, который может навечно запечатлеть сиюминутный момент времени. Событие происходит, как известно, не только во времени, но и в пространстве. А это значит, что местность в совокупности всех деталей, например, камня, дерева, ручья фиксирует происходящее, хотя никто не обращает на это внимания. Если определенным способом активизировать память пространства, то можно восстановить прошедшее событие вплоть до мельчайших подробностей, а если вдобавок использовать коллаж, как на фотографии, то можно вмонтировать в это событие и себя самого.
     - Боже, как интересно! - всплеснула руками Ольга Леонардовна. - Неужели таким образом можно и в будущее переместиться?
     - Нет, - возразил профессор, - увы, нельзя. Будущее не имеет памяти, значит, оно не существует. И если, милая Ольга Леонардовна, гадалка обещает вам раскрыть ваше будущее, не верьте ей, она врет.
     - Тогда хочу в прошлое, хочу к Гераклу, - молитвенно сложила ладошки Ольга Леонардовна.
     - Посодействуйте даме, она хочет Геракла, - напомнил о своем обиженном присутствии хозяин дачи.
     - Увы, это не так просто, милая Ольга Леонардовна. Для подобных экспериментов нужна, как бы сказать, некоторая подготовка.- пошел на попятный профессор.
     - А-а, - разочарованно протянула Ольга Леонардовна, - а я-то думала. Вы просто шутите.
     - Ничуть, - проговорил профессор и неожиданно засмеялся. - Вы же видите, я перед вами.
     - Не хотите ли вы сказать, - начал хозяин дачи.
     - Вот именно, - кивнул профессор.
     Наступила неловкая пауза.
     - А откуда вы? - вкрадчиво спросил Александр Петрович. - Вернее, из какого времени?
     - Новейшего, - неопределенно ответил профессор.
     - Вы имеете в виду нашего? - догадалась дама.
     - Нет, - покачал головой профессор, - не вашего, а нашего.
     - Ну, и как там в "ваших" временах? - хозяин дачи подумал, что его гость сегодня немножко не в себе.
     - Рассказывать об этом очень долго и утомительно, - зевнув, произнес Викентий Валерьянович и, извинившись, снова принялся за еду.
     - "Долго и утомительно", - шепотом передразнил профессора Александр Петрович, обращаясь к даме, и усмехнулся. - Может, в "его" времени большие проблемы с едой? Видите, как уминает!
     - Да, нет, - ответил профессор, не страдавший глухотой, - у нас всего достаточно, но вот чистой, по-настоящему чистой биологической пищи, увы, уже нет, - и он аккуратно смахнул крошки со своей бороды.
     Ольга Леонардовна звонко засмеялась.  - Ну и шутник вы, Викентий Валерьянович, просто сил нет.
      - А удивить нас своим перемещением вы смогли бы? - поинтересовался Александр Петрович. - Забавно все-таки.
     - Да, да, - подхватила Ольга Леонардовна.
     - Ну что же, - профессор достал из жилета часы на золотой цепочке, открыл их, что-то покрутил, нажал на какую-то кнопку и в следующее мгновение неожиданно исчез.
     Больше его в Петербурге никто не видел, как, впрочем, и вазочки с царским вареньем из крыжовника и остатков черничного пирога со стола на даче Александра Петровича.