Плакали берёзки

                Была поздняя осень. Октябрь. Небо хмурилось, и временами шёл дождь. Лера шла из школы домой с учительницей, которая ничего не знала про Лерину жизнь, потому что только недавно, с 1 сентября, приступила к работе. Она была молодая, красивая, добрая и искренне хотела понять, почему девочка не учит уроков, хотела поговорить с матерью, обратить внимание, как важно с первых дней приучить ребёнка выполнять все домашние задания. Ведь, если сейчас она не научится это делать, дальнейшая её школьная жизнь будет ей бесполезной обузой, а самой матери каторгой, потому что её будут теребить и донимать разные комиссии, а могут и вообще забрать девочку в детский дом. Может быть, мать об этом ещё не знает. Она, наверняка, любит доченьку - вон какое редкое имя придумала.
                Они шли по улице и тихонько разговаривали про осень.
- Вот и  дождик плачет, не хочет, чтоб зима наступала, произнесла учительница.
Под ногами мягко стелились мокрые листья, и не было слышно шагов по асфальту, и не было их шороха.
- И берёзки тоже плачут,- откликнулась девочка, - Видите, какие листочки. Они - берёзкины слёзки. Только совсем жёлтые.
- Какая наблюдательная, - подумала учительница, а вслух ответила:
- Ты очень красиво придумала.
- Я не придумала, - возразила девочка, - Это правда.
                Они подошли к двухэтажному дому. Девочка открыла скрипучую старую дверь подъезда и, достав ключ, отперла квартиру налево от входа. Они ступили в тёмную прихожую, затем предстало и всё скромное жилище. Учительница обвела взглядом  однушку – однокомнатную квартиру.
- Что же ты будешь есть? – невольно спросила она у ребёнка.
- У меня есть, что кушать. Вот.
На электроплите стояла кастрюлька с супом.
- Я же вам говорила, рассказывала словоохотливо Лера, - мамка на работе. Она пол моет, но скоро придёт. Мы с мамкой сюда переехали из деревни. Это бабушкина квартира. Хорошо, что она её нам оставила, когда умерла. У нас есть крыша над головой. Как – нибудь проживём. А то мы в деревне жили, а там для мамы совсем не было работы. А деда нас бил. Мы от него сбежали. Зачем нам нужен такой дед. А его жена маму и меня ненавидит.
- А где мама работает?
- Она моет подъезды, и ей за это платят деньги.
Действительно, скоро пришла мать. На вид ей было лет восемнадцать. Учительница  и раньше удивлялась её юности. А на этот раз узнала всё от самой женщины, которая попросила её никому не разглашать тайну.
            Ей был двадцать один год. Ребёнку – семь. Когда умерла мать, её тринадцатилетнюю девочку, изнасиловал отец и  жил с ней, пока она не родила Леру. Но потом, боясь ответственности, он с помощью угроз приказал дочери не разглашать тайну, а признать, что ребёнка она нагуляла. Ей пришлось бросить школу, не окончив даже девяти классов. Отец вскоре женился, и они с женой стали буквально сживать её со свету. Вся история была доподлинно известна матери отца, бабушке, в квартире которой они и обрели пристанище. Сейчас матери Леры приходится много работать за гроши, нет у них с дочкой зимней одежды, но всё равно лучше так жить, а не как раньше.
                Молодая учительница шла домой так и не выдвинув матери обвинения. Язык не повернулся жалить раненое сердце. Она решила, что  сама поможет Лере, будет задерживать после уроков, чтобы научить  выполнять домашние задания. Удивительно тонкая натура у ребёнка. Надо же заметить, что берёзки плачут. И хотелось, чтобы когда придёт весна, то Лера  увидела, что они умеют улыбаться.