Оля, Гл. 35

Гл. 35
Машка улетела в заснеженный Мурманск, а Оля нашла работу – официанткой в ресторане. От остановки «Университет» ее забирал вечером вахтовый автобус и возвращал назад в три-четыре часа ночи. Первые пары она почти всегда прогуливала, не в силах заставить себя проснуться, но до начала семинаров можно было позволить себе такой режим. В выходные Оля к матери не поехала, в ресторанах уик-энд – самый пик работы. И, естественно, через несколько дней встревоженная Валерия Викторовна сама объявилась в общежитии. Она пила воду большими глотками, держалась за сердце и выговаривала дочери:

- Ты не представляешь, что я пережила! Я думала, с тобой что-то случилось, а ты, оказывается, официанточкой устроилась! Спасибо, что не на панели! И даже не предупредила!

- А как бы я тебя предупредила? Я думала, ты с Галей на служении увидишься, - она расскажет.
- Я не пошла на воскресное служение – тебя, между прочим, ждала. А когда ты не приехала, у меня ноги от волнения отнялись. А твоя Галя могла бы и домой ко мне зайти, раз такое дело, - поджала губы Валерия Викторовна. - И вообще, не лучшая это профессия для верующей девушки – официантка. Что я Зоряновым скажу?
 
- Ну извини, другой пока не нашлось, - буркнула Оля, и чтобы отвлечь от себя внимание, спросила – А как у тебя на работе дела?
- Да как всегда. Пашем от зари до зари, пока Наинка в кабинете музыку слушает и чаи гоняет, а зарплату только продуктами и берем, - вздохнула Валерия Викторовна. Тут она что-то вспомнила, и сказала, резко меняя тему:

- Артем приезжал.
Оля отвернулась. Сделала вид, что известие на нее не произвело никакого впечатления – на самом деле щеки обдало огнем, а руки мгновенно похолодели. Он и раньше приезжал. А до него – Кирилл. Подумаешь - событие…

- Хороший парень, - выдала с ходу характеристику Валерия Викторовна. Оля удивленно вскинула брови – вот так поворот. Из ее ухажеров Валерии Викторовне не нравился никто. Женьку она терпеть не могла, к Андрею сразу прониклась антипатией. Да и для других находила «месткое словцо». Если Олю набивался кто-нибудь провожать после танцев или вечеринок, куда ее водила Наташка, девушка все время старалась отказаться от услуг эскорта. И не всегда потому, что парень ей не нравился. Дело в том, что как только сгущались сумерки, Валерия Викторовна выходила ждать дочку к калитке – переживала. С Олиными кавалерами здоровалась вежливо, но взгляд ее не предвещал ничего хорошего. И для каждого «провожальщика» потом находила нелестное определение: у одного глаза бегают, у другого слюна изо рта капает, у третьего прыщи. Возможно, мать не воспринимает Артема как ее парня, подумала Оля. Скорее всего - так. Ну, подумаешь, заехал пару раз… Иначе уже припечатал бы каким-нибудь жестким эпитетом.
А Валерия Викторовна, между тем, продолжала:

- Ты знаешь, его на заводе Наина совсем замучила. Бегает за ним по пятам, он ее уже чуть ли не открытым текстом посылает. Наташка с Ленкой эти постоянно таскаются. Делать им нечего что ли? Вроде где-то работают, то ли по полдня, то ли сменами, а сами вечно возле Наинки крутятся. Полина мне недавно жаловалась – дома ничего не делают, все у великой госпожи шестерят.

- Кстати, - Оля глянула на часы. - Мне уже на работу нужно собираться.
- Может, не пойдешь сегодня? Все-таки к тебе мать приехала.
- Ты что! Меня же уволят.
- Я вот всегда, когда ты болела, плевала на любое начальство и оставалась дома. Сколько мне из-за этого претерпеть пришлось! А ты такая квелая была, вечно простывала. Я…
- Мама, ты не болеешь, - поморщившись, оборвала Оля. Слушать сейчас тираду о том, как ее детские болезни портили матери жизнь, совсем не хотелось. Лучше бы про Артема еще рассказала… Но Валерию Викторовну уже было не остановить. И пока Оля одевалась, в комнате звучал голос матери, становившийся все более раздраженным, громким:

- Все думали, что ты умрешь. Все-таки, моя дорогая, не каждая женщина решится рожать в сорок лет. И ты такая слабая была. Но я тебя в роддоме не оставила, не смотря на твоего папочку, на которого не было никакой надежды. И всю жизнь сама лечила. К этим врачам пойдешь, никогда толку не добьешься. Я тогда купила с рук медицинскую энциклопедию, переплатила втридорога, и перестала в поликлинику совсем ходить. Сама тебя от всего лечила. Кстати, я давно прошу тебя спирта купить! Почему не купишь???

Оля почувствовала рвотные позывы, но сдержалась.
- Я тебя все детство от всех простуд и болячек лечила настоем березовой почки на спирту. Благодаря этому ты и живешь. И сейчас, если б был, ты бы в обмороки не грохалась и болячку бы эту со своим Андреем не заработала.

Позывы стали ощутимее. Оля все детства до желудочных колик ненавидела эту «березовую почку»,  сейчас от запаха спирта или водки ее начинало мутить.
- Мама, у меня уже все нормально, я вылечилась.
- Вылечилась! И сколько денег на ветер выбросила. А была бы березовая почка…
- Мам… а Артем… обо мне спрашивал?

Оля рискнула. Скоро нужно выходить. Тратить последние минуты на лекцию об отвратительном снадобье, когда у матери есть такая ценная информация?
- О тебе? Не помню. Может и спрашивал.  Да я сама сказала, что ты с Зоряновыми уехала. Я его чаем угостила, ему очень понравился мой чай, я туда смородиновый лист сушеный добавила. О Библии ему рассказывала. Наинка ж талдычет, как пулемет, ничего не поймешь. А я умею с людьми говорить – спокойно, без суеты. Благодаря мне Таина сестра Рая теперь в церковь ходит. Я ей объяснила, что к чему.

- Рая, это та, которая с нами в воскресенье ездила?
Валерия Викторовна бросила на дочь обиженный взгляд.
- Она тогда просто так ездила. Из любопытства. А теперь сознательно ходит. Я ей рассказала…
- Мама, - опять перебила Оля, не оставляя матери шанса поведать о малознакомой Рае - А что еще Артем говорил?

- Ничего он не говорил, слушал в основном. Кстати, он розетки обещал новые привезти и поставить. Старые у нас коротят уже давно – опасно.
«Значит, еще приедет!» – Оля спрятала счастливую улыбку.

http://www.proza.ru/2015/10/27/2094