Творители великих Куч 8. Молчаливые слушатели

          Легонько потрескивали свечи, наполняя пространство зала теплом и мерцающим светом. В душном воздухе стоял запах старых вещей и курящихся благовоний. На каменном полу распростерлись слушатели лицами к низу. Смотреть на старца им не позволялось. Хотя, назвать этого человека старцем можно было лишь с большой натяжкой. Это был мужчина лет шестидесяти пяти, с ухоженной окладистой бородой и насмешливым прищуром глаз.  «Человек – солнце» было вышито на его изумрудной мантии золотыми нитями. Его пальцы в золотых перстнях перебирали нефритовые четки, а тонкие запястья, как у цыганского барона, были унизаны золотыми браслетами. Тяжесть золотых цепей на его шее не сгибала его. Он стоял, гордо выпрямившись, и глядел на слушателей ласковым взглядом. Налюбовавшись увиденным, Человек-солнце стукнул посохом из слоновой кости о каменный пол и выкрикнул слова гулким эхом разошедшиеся по залу. Приникшие к полу вздрогнули и замерли.
          - О, Всемогущий господин, - начал Человек-солнце, посмотрев в темную высь помещения. – Какое счастье, что ты пришел к нам в лихую годину испытаний. Ты пришел возвеличить униженных, вознести нас над бездушными и дерзкими. Восхваляйте его!
          - Алилуги! – тягуче завыли слушатели.
          - О, Мудрость мира, всесильный господин, правитель вселенной, - продолжил Человек-солнце, - будь милостив к нам, твоим рабам беспечным. Прости нам прегрешения наши, но покарай врагов наших. Восхваляйте его!
          - Алилуги! Алилуги! – повторили слушатели.
          В пылу речи Человек-солнце неосторожно махнул рукой. Один из браслетов слетел с его запястья и, звонко ударившись о пол, покатился под скамью. Негоже было Человеку-солнцу отвликать внимание на такой пустяк, но он все же прервал свою речь заметив как чья-то рука выползла из под черной сутаны и потянулась к упавшему предмету. Приблизившись, Человек-солнце резко ударил каблуком по вытянутой руке и, надавив, повертел пяткой. Кости несчастного хрустнули и тогда удовлетворенный Человек-солнце продолжил:
          - О, голубь мира, о, лев. о, храбрый витязь. Да не истощится утроба твоя, да приидет царствие твое во все края, как утвердилось оно в нашем краю. О, господин Елло Пуккинен, сиятельнейший и невообразимый, пребывай в здравии и благополучии, и веселися, и напутствуй нас во веки веков! Восхваляйте его!
          - Алилуги! Алилуги! Алилуги! – прогремело по залу так громко, что задрожало пламя свечей.
          Слушатели поднялись с пола и встали посреди зала. Ладонями они закрывали свои глаза. Глядеть и видеть им не полагалось.

          П р о д о л ж е н и е   с л е д у е т